Текст книги "Самодовольный наглец (ЛП)"

Автор книги: Боско Джанин Инфанте Боско

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 11

Марко

– Я думал, «Пляж» (прим. пер.: реалити-шоу) уже не снимают, – бормочу вслух, просматривая варианты по запросу. Любопытство берет верх, поэтому я нажимаю кнопку «дополнительная информация». На экране появляется краткий синопсис, гласящий, что Снуки и компания снялись в новой серии, и вот еще: Анджелина вернулась. Решили подлить масла в огонь?

Нажимаю кнопку воспроизведения и бросаю пульт на подушку рядом с собой. Устраиваясь поудобнее, складываю руки за головой и кладу ноги на кофейный столик.

Девушки на экране выглядят так, словно потратили все свои заработки на пластические операции, но парнишке Поли ни на день не больше двадцати одного. Это итальянские гены, они никогда не подводят.

На телефоне звучит оповещение о входящем смс. Не в силах оторвать взгляд от «горяченького» на экране, я вслепую похлопываю по подушке рядом с собой. Нахожу телефон, переворачиваю его и вижу на экране имя Антонии.

Прежде чем мы расстались, я сохранил свой номер в ее телефоне и отправил себе сообщение, чтобы у меня тоже был ее номер. Я дал девушке инструкции позвонить мне после того, как она откусит сэндвич, но не ожидал, что она реально позвонит. Антониа не производит впечатление человека, который следует приказам, независимо от того, насколько легко они выполняются.

Собирался дать ей время до одиннадцати часов, прежде чем позвонить самому – поэтому и уселся смотреть реалити-шоу. Мне нужно было что-то, чтобы отвлечься от мыслей о ней. Что-то, что помешало бы позвонить, но даже дешевое пиво не помогло.

Проведя большим пальцем по экрану, открываю сообщение и чуть не роняю телефон, когда вижу, что Антониа прислала фотографию своих губ, обхвативших сэндвич. Буквально. Только губы и хлеб.

Стоп, кажется, там еще и язык.

Иисусе.

Вместо того, чтобы напечатать ответ, я нажимаю на значок FaceTime. К черту эти смс. Если Антониа ест, то стонет, а я не хочу просто слышать, я хочу видеть, как ее лицо искажается от удовольствия, только не ту фальшивую чушь, которую она выкинула в участке. Я мечтаю увидеть, как она закатывает глаза, услышать, как умоляет о большем. Короче, помучить себя.

– Подожди, – говорит Антониа, отвечая на звонок. Камера сильно трясется, прежде чем лицо девушки наконец появляется на экране, и когда это происходит, она быстро прикрывает рот рукой. – Не думала, что ты позвонишь, – продолжает она, не прожевав.

– Я не большой любитель писать пошлые сообщения, а все вот-вот станет чертовски пошлым. – указываю в сторону экрана. – Убери руку, я хочу видеть твой рот.

Глаза Антонии загораются, она продолжает жевать и медленно убирает руку ото рта.

– Первый раз откусила?

Девушка кивает как раз перед тем, как ее веки начинают закрываться.

Вот он.

Гребаный звук, который я так долго жаждал услышать.

Я сажусь, когда она сглатывает, и клянусь, гребаный член встает в предвкушении – верный признак того, что пора потрахаться. Наверное, хорошо, что мы ушли от Луиджи и не добрались до подсобки. Я бы швырнул Антонию на стол и устроил бедному старику жесткое шоу.

Ее глаза распахиваются, и она уклончиво пожимает плечами.

– Вкусно, – наконец произносит девчонка. – Но бывало и получше.

Получше, чтоб ее.

Надо же какая.

– Откуси еще, – рычу я, свободной рукой потянувшись за пивом. Подношу бутылку к губам и делаю большой глоток, когда Антониа вздыхает и убирает куда-то трубку, но секунду спустя ее лицо снова появляется на экране.

– Пришлось прислонить телефон к подставке, чтобы ты мог меня видеть.

Она подносит сэндвич к губам, и вид ее рта поражает меня так же сильно, как и фотография, которую она прислала. Пальцы сжимаются вокруг пива, и я сдерживаю стон, когда Антониа откусывает огромный кусок. Положив сэндвич на фольгу, она смотрит мне в глаза и жует.

Три… два…

Из глубины ее горла вырывается стон. Хриплый и полный удовольствия, однозначно стоящий пытки.

– Ты победил, – заявляет она, облизывая губы.

– Если это правда, то я их оближу.

Антониа хмурится, когда я откидываюсь на спинку дивана и делаю еще один глоток пива.

– Ты еще не съел свой?

Я опускаю бутылку на дюйм и смотрю на девушку на экране.

– Я о твоих губах, Антониа, к черту сэндвич.

Ее глаза на долю секунды расширяются, прежде чем она быстро отводит взгляд, но румянец на ее щеках ни с чем не спутаешь. Удовлетворение наполняет меня, прежде чем я добавляю:

– Что? Слишком смело?

Антониа заправляет волосы за уши, на ее губах играет улыбка, когда она снова переводит взгляд на меня.

– Не могу понять тебя, Пирелли, – отвечает она со вздохом и ухмылкой. – Ты хороший парень или просто очередная свинья?

– Это шутка такая?

– Нет, я серьезно. То ты посылаешь мне фрукты…

– Ага, значит, ты согласна, что это были фрукты, – перебиваю я. Вся эта история с дыней и фруктами сводила меня с ума. Мне пришлось погуглить, что такое ананас, черт возьми, когда я вернулся домой!

Антониа закатывает глаза, затем пристально смотрит на меня.

– Ты даже дверь мне открыл.

Вглядываясь в нее, пытаюсь понять, к чему она клонит. Что плохого в том, чтобы открыть дверь для женщины?

– И?

– Хорошие парни открывают двери для девушек. Свиньи играют роль, чтобы потрахаться, а затем исчезают. Если они настоящие придурки, то еще и награждают букетом болячек, передающихся половым путем.

Вау.

Этот разговор сходит с рельсов.

– Хочешь сказать, что у тебя ЗППП?

– Боже, нет! – вскрикивает Антониа. – Я чиста как стеклышко!

– Значит ты спрашиваешь, есть ли болячки у меня? У меня их нет, и я проверяюсь каждые шесть месяцев.

– Нет, я имею в виду… это, конечно, хорошо, но я… ну…

И тут до меня доходит.

Я сажусь и ставлю бутылку пива на кофейный столик, уделяя все свое внимание хорошенькой девушке, смотрящей на меня через телефон. Девушке, которая только что показала, что она не такая крутая, как кажется.

– Неужели никто никогда не открывал для тебя дверь?

Она впивается зубами в нижнюю губу и снова смотрит мне в глаза.

О, девочка.

Где же ты была раньше?

– Понятно, – говорю я, делая секундную паузу, чтобы подобрать слова. Собираюсь проучить ее и послать прямиком в ад строгое правило «не встречаться с полицейскими». – Парень может открывать дверь для девушки, Антониа. Он может расхаживать по обочине улицы и сидеть, прислонившись спиной к стене здания и не сводя глаз с двери, пока ждет девушку на ужин. Он может посылать ей гребаные подарки и звонить, просто чтобы услышать ее голос. Он может делать это и все равно трахать ее, будто от этого зависит его жизнь.

Антониа отпускает губу и делает глубокий вдох, но я еще далек от завершения.

– Он может говорить ей непристойности, говорить, что хочет лизать ее киску, пока его язык не онемеет, и все равно быть хорошим парнем, потому что правда в том, что только джентльмен может трахнуть женщину должным образом. И то, что он уважителен, не делает его менее мужественным. Он все равно будет наматывать на кулак ее волосы и шлепать по заднице, покусывая ее губы и посасывая шею. И после того, как он трахнет девушку ртом, он перевернет ее и войдет, будто это его Богом данный талант. Девушка будет кусать подушку, чтобы не закричать, и благодарить свою счастливую звезду за джентльмена, который заставил ее кончить три раза, прежде чем подумал о себе. Так что, да, я хороший парень. Я говорю пошлости и трахаюсь как джентльмен. Что ты делаешь завтра вечером?

Последняя фраза выходит резче, чем планировалось, но мой член вот-вот отвалится, так что, пардон.

– Не знаю, что буду делать завтра, но знаю, что буду делать сегодня вечером, – бормочет Антониа.

– И что же?

Член твердеет еще больше, прижимаясь к молнии джинсов, и я опускаю руку, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу, надеясь, что это принесет немного облегчения. Ничего подобного не происходит, и я понимаю, что единственное, что поможет вылечить мой пульсирующий стояк – это засунуть его глубоко в Антонию.

Все, что ей нужно сделать – сказать одно слово, и я взорву все светофоры в Бруклине, чтобы добраться до нее как можно быстрее. Да, я знаю, что это делает меня лицемером, но сейчас я не в форме, и мне реально наплевать.

– Мастурбировать.

– Дашь посмотреть?

– И испортить сюрприз? Нет уж.

– Значит ты нарушаешь свое правило «не встречаться с копами»?

– Я нарушила его в ту минуту, когда решила пойти с тобой к Луиджи.

Спасибо, черт возьми, за это.

– Когда мы увидимся снова? – спрашиваю я более хриплым голосом, чем раньше. Антониа проводит пальцами по волосам, колеблясь. – Я знаю еще одно замечательное место. Тоже итальянское, а шеф-повар заставит тебя стонать еще громче, – говорю я.

– Да? А заведение случайно не называется «Пирелли»? – смеется Антониа.

Подмигнув, я улыбаюсь ей.

– Как ты догадалась?

– Мне просто повезло, – отвечает она. – Может, в четверг?

Вспоминая свой рабочий график, я съеживаюсь. На этой неделе мы с Ричи работаем в основном по ночам. Помимо завтрашнего вечера, я свободен только в субботу, и, хотя это идеальная ночь для свидания, я ненавижу, что придется ждать так долго, чтобы насытиться Антонией.

– На этой неделе у меня все ночные смены. Как насчет субботы?

– Давай в субботу, – соглашается она. – Напиши мне свой адрес.

– Почему бы тебе не сделать одолжение всем жителям Нью-Йорка и не остаться дома? Я сам заеду за тобой около семи.

Она качает головой.

– Так не пойдет.

– Почему нет, я знаю, где ты живешь, помнишь?

– Знаешь, если подумать, суббота – не очень хорошее время…

– Антониа…

– В понедельник, – предлагает она. – После работы я сразу приеду к тебе.

Не пойму, пытается ли она что-то скрыть от меня или у нее проблемы с потерей контроля, но девушка одержима идеей встретиться. Если это вопрос контроля, нам придется очень быстро избавиться от этой ее привычки. Когда мы наконец трахнемся, я буду сам контролировать шоу.

– Заберу тебя из офиса, – предлагаю я. – О, и езжай на работу на метро, Антониа, ты проведешь ночь у меня.

– Правда?

Я киваю.

– И поскольку я джентльмен, то приготовлю тебе утром завтрак.

– До или после того, как съешь меня?

Схватывает на лету.

– После, конечно.

Разумеется, после.

Глава 12

Марко

– Плати, Пирелли, – требует Джуди, тыча мне в лицо раскрытой ладонью.

Одарив ее улыбкой, я откидываюсь на спинку стула.

– Неужели уже пятница?

Каждые две недели мы скидываемся и покупаем кучу лотерейных билетов. Угадываем пару цифр – ничего такого, что изменило бы жизнь. Думаю, на данный момент мы делаем это только для того, чтобы Джуди была счастлива. Эта бабенка обожает собирать с нас деньги.

Приподняв зад от стула, лезу в карман и вытаскиваю немного наличных. Улыбка сползает с лица, когда я замечаю, что у меня лишь крупные купюры.

– У меня только пятьдесят, – предупреждаю я.

Джуди вырывает банкноту у меня из пальцев.

– Я принесу сдачу.

Она уходит прежде, чем я успеваю возразить, хотя я бы все равно этого не сделал. Она может оставить пятьдесят баксов себе, если это поможет ей держаться от меня подальше.

Возвращая внимание к экрану, щелкаю пальцами и атакую клавиатуру, вводя «Восставших из Ада» в поисковую систему нашей базы данных. Обещал себе, что не стану этого делать, ведь какие бы отношения ни связывали Антонию с тем парнем Хаундом – это не мое дело. Но после того, как мы провели последние три дня в разговорах и переписке, что-то не сходится.

Первая подозрение появилось, когда девушка уклонилась от любых попыток, которые я предпринял, чтобы заехать за ней на свидание. Я пожал плечами и решил, что в этом нет ничего необычного. Многие дамы предпочитают водить машину сами. Если бы я действительно поверил, что ей удобнее приехать самой, я бы смягчился. Но Антониа не излучала эту атмосферу. Она хотела, чтобы мужчина помог ей выйти и придержал для нее двери. Черт, я думаю, она жаждала этого больше всего на свете.

Позавчера вечером, пока мы разговаривали по телефону, кто-то зашел в ее комнату. Она отключила звонок, а когда вернулась на линию, быстро повесила трубку, сославшись на то, что ей нужно выгулять собаку. Накануне вечером она говорила, что у нее нет домашних животных. Правда, однажды у нее была рыбка. Ее звали Пити, и она умерла после того, как Антониа попыталась накормить бедолагу канноли. Так что она определенно никого не выгуливала.

Я перезвонил ей позже, и она отправила мой звонок прямо на голосовую почту. На следующее утро я проснулся от сообщения. Это была фотография ее сисек, прикрытых красным кружевным лифчиком, и, как возбужденный подросток, я совсем забыл о выдуманном домашнем животном.

Но сегодня утром мои подозрения подтвердились, когда я заехал к ней в офис по дороге домой с работы. Что-то меня смутило, и это был вовсе не рогалик с лососем, который я решил купить Антонии на завтрак. А гребаный незнакомец в кожаном жилете, который следил за ней. Первой мыслью было, что это Хаунд, но как только я загнал машину на праковку, то смог получше рассмотреть парня. Он был не так высок, как тот мудак, который ударил меня по лицу, и у Хаунда татуировки были на руках, а у этого чувака чернила ползли по шее. У него также были вытатуированы две слезинки под левым глазом – визитная карточка, означавшая, что он либо отнял две жизни в тюрьме, либо понтовался, что скорее всего.

Так вот, я мало что знаю о мотоклубах, но в курсе основ. Потенциальный член мотоклуба должен доказать свою состоятельность, прежде чем получит свою нашивку. Предполагаю, что два трупа доказали, что парень достойный, по крайней мере, выдвинули его в кандидаты.

Вместо того, чтобы заявить о своем присутствии, я покинул парковку и унес свою задницу домой. Я знал Антонию едва ли неделю и решил, что уже давно перешел черту невозврата в том, что касалось ее. Я был полностью поглощен ею, и не только ради того, чтобы трахнуть. Чем больше мы говорили, тем больше я ловил себя на том, что хочу знать о ней все, и, даже не осознавая этого, я начинал защищать ее – безумие, учитывая, что у нас было всего одно свидание.

Прежде чем я западу на нее еще сильнее, нужно раскрыть то, что она пытается скрыть от меня. Мне нужно знать, является ли Хаунд чем-то большим, чем просто частью ее прошлого, и какова ее связь со всеми этими гребаными байкерами. Черт возьми, один из них – самопровозглашенный убийца. Что, если у нее какие-то неприятности?

Последний вопрос давит тяжелым грузом, когда я нажимаю кнопку поиска.

Будучи полицейским, я обязан ее защищать, но Антониа – это не официальное дело, она просто девушка, с которой я встречаюсь. Девушка, которую я должен был затащить в постель и забыть. Сейчас я проверяю биографию гангстеров и ищу рецепты куриной пиккаты, потому что она упомянула, что это ее любимое блюдо. Как я дошел до подобного – понятия не имею. Но одно знаю наверняка – это ненормальное поведение для Марко Пирелли.

На экран компьютера загружается информация, и я наклоняюсь над столом, чтобы получше все рассмотреть. Есть фотографии, записи об арестах и гребаное генеалогическое древо в рейтинге каждого члена, но выделяется лишь одно имя.

Антонио Де Лука.

Более известный как Танк Де Лука.

Я нажимаю на его файл, и на экране сразу же появляется его лицо. На меня смотрят глаза, похожие на глаза Антонии. Только взгляд девушки полон огня, а его холоден и угрожающ. Я продолжаю прокручивать страницу и обнаруживаю, что этот человек – президент Бруклинской хартии «Восставших из Ада». Он также отец Антонии, и ему выдвинута куча дерьмовых обвинений.

Незаконный оборот наркотиков.

Покушение на убийство.

Незаконное хранение огнестрельного оружия.

Проституция.

Отмывание денег.

Этому парню предъявлены всевозможные обвинения, но, судя по всему, зацепить его было не за что.

Забудьте о Джее Симпсоне (прим. перев.: актер, который избежал тюрьмы за убийство жены, погоню и грабеж), кто бы ни был у Де Луки в резерве – это настоящая команда мечты.

Я продолжаю прокручивать, минуя все аресты и список преступников, с которыми он был связан, и замираю, заметив одно обвинение, которое действительно доказали. Тридцать лет назад Де Лука привлекался к ответственности за нападение на полицейского с отягчающими обстоятельствами. В то время у него не было судимостей, так что через пять лет он вышел на свободу.

Неудивительно, что его дочь не встречается с копами.

Вопрос в том, что, черт возьми, мне с ней делать теперь, когда я знаю, кто ее отец??

– Пирелли! – кричит Джуди, отрывая мое внимание от экрана. – Вот твоя сдача, – говорит она, бросая мне двадцатку. – Я купила себе чашку кофе и еще булочку.

* * *

Оторвав пивную бутылку от губ, я пристально смотрю на своего двоюродного брата, Тига, поскольку он продолжает игнорировать мою тираду.

– Ты не слышал ни слова из того, что я только что сказал? Ее отец – гребаный осужденный преступник!

Тиг замирает с татуировочным пистолетом в руке и отрывает взгляд от спины своего клиента.

– И?

– А я – коп!

Вздохнув, Тиг убирает ногу с педали, выключая пистолет. Жужжание стихает, и он похлопывает своего клиента по плечу.

– Гэри, сделаем перерыв на минутку, – просит он, стягивая с рук резиновые перчатки.

– Не вопрос, братан, – отвечает Гэри. – Пойду покурю. – он останавливается передо мной и качает головой, прежде чем снова взглянуть на Тига. – Удачи вам тут.

И это говорит парень, который набивает тарантула у себя на спине.

Когда Гэри скрывается из виду, я поворачиваюсь обратно к Тигу.

– Твой клиент мудила.

– То же самое можно сказать и о тебе. – я снова подношу пиво к губам и делаю еще один большой глоток. – Ты уже неделю твердишь об этой девушке, – указывает Тиг.

– Шесть дней, – уточняю я.

– Сорайя говорит, что ты отправил ей фруктовый букет и водил к Луиджи, – брат делает паузу, скрещивая руки на груди. – Ты повел девушку в свой любимый ресторан, по-моему, это многое значит.

Убирая пиво, я приподнимаю бровь.

– Приятно знать, что вам с Сорайей не о чем больше поговорить, – бормочу я и начинаю ковырять этикетку. – Ты ни хрена не помогаешь.

– Тебе не нужна моя помощь, – отвечает Тиг. – Просто вытащи голову из задницы. Ты встречаешься не с ее отцом, а с ней.

– Ненавижу это слово.

– Встречаться?

– Да, – признаю я. – Все, чего я хотел, это выбросить ее из головы после одной гребаной ночи. – Тиг смеется, и мой взгляд возвращается к нему. – Ничего смешного, – возражаю я. – Не знаю, что мне делать. Она не похожа ни на одну другую девушку, которую я встречал раньше. Она – фейерверк, с растрепанными волосами и прекрасными глазами. В комплекте с острым языком и гребаной задницей, в которую так и хочется вонзить зубы.

Она – идеальная фантазия каждого мужчины, но она – моя реальность.

Или, по крайней мере, могла бы ею стать.

– Она выглядит так, будто крепкая, как гвоздь, и на первый взгляд кажется, что мужчине ее не сломить. Что она пережевывает их и выплевывает, когда насытится. Но чем больше узнаешь о ней, тем больше понимаешь, что под всей этой маской скрывается обычная девушка. Никто не открывал для нее дверь, Тиг. Ни один гребаный мужчина никогда не проявлял к ней простого уважения.

– Не совсем понимаю, к чему ты клонишь, – говорит он. – Хочешь всегда открывать для нее дверь?

– Да, хочу. Хочу, чтобы она знала, что есть парни, которые ценят и уважают ее. Может, тогда она перестанет встречаться с гребаными уголовниками вроде Хаунда.

– Хорошо, так в чем проблема? Пригласи ее куда-нибудь, покажи ей, как хорошо можно провести время, и посмотри, к чему это приведет.

– Это ни к чему не приведет.

– Потому что вы с ее папочкой по разные стороны закона? Кого это волнует? Ты не шьешь дело на этого человека. А просто трахаешь его дочь.

– Я не трахаю ее, – шиплю я.

– Ну, я ж не в курсе. А чего ждешь?

Я жду понедельника и куриной пиккаты.

– Антониа не говорит, кто ее отец, – отвечаю я. – Есть причина, по которой она не хочет, чтобы я знал, и предполагаю, это во многом связано с тем, что он отсидел срок за нападение на офицера.

Вздохнув, Тиг наклоняется и упирается локтями в колени.

– Можно задать вопрос? Ты планируешь сказать ей, что знаешь правду о ее старике?

И признаться в том, что искал информацию на «Восставших из Ада»? Он что, сумасшедший?

– Разумеется, нет, черт возьми.

– Тогда, если ты не собираешься делать ей предложение в ближайшее время, просто плыви по течению.

– Прикуси свой язык.

Смеясь, брат проводит рукой по лицу.

– Чувак, спорим, что через полгода ты попросишь меня пойти с тобой за кольцами?

– Ты спятил, – усмехаюсь я.

Чертовски сумасшедший, вот кто он такой.

– Даже через три месяца.

Тиг встает и хватает новые резиновые перчатки.

– А теперь, если ты закончил со своим ПМС, я пойду поработаю.

– Я твой следующий клиент, – говорю я ему, делая еще один глоток пива.

– Нихрена подобного. Запишись на прием и приходи трезвым. Мне не нужно, чтобы ты истекал в кресле кровью, как свинья.

Тиг, должно быть, издевается надо мной. Я четыре недели жду, когда он закончит работу на моей спине!

– О, да ладно. Это всего лишь пиво! Ты говоришь так, будто я проглотил пузырек с гепарином.

– Запишись на прием, – повторяет он.

– Попрошу Делию закончить тату вместо тебя.

Его взгляд возвращается ко мне.

– Оставь Делию в покое, – выдавливает он.

Тон его голоса немного отрезвляет меня, и я выпрямляюсь на стуле. Я придурок. Все это время сижу здесь, утопая в своих страданиях, в то время как они с Делией живут в собственном кошмаре.

– Все в порядке?

Он отводит взгляд.

– Нет, но какой смысл жаловаться? Это ни черта не изменит. Я не могу дать ей то, чего она хочет… то, чего мы оба хотим. У меня долг и пустая детская, как доказательство.

– Извини, чувак, – сочувствую я.

Я хотел бы сказать больше, но правильных слов не подобрать, когда речь заходит об их ситуации. Молиться за них? Это кажется довольно бессмысленным, когда все их молитвы остаются без ответа. Сорайя уверена, что вечеринка, которую мы планируем, принесет им немного радости, но что произойдет, когда они проснутся на следующее утро, а боль, о которой они забыли на пару часов, вернется?

Вздыхая, Тиг качает головой.

– Ну, как есть, так и есть. Я пойду к Гэри, закончу сеанс. Доберешься до дома?

– Да.

Брат кивает и направляется к двери. Остановившись на полпути, он поворачивается и смотрит на меня.

– Слушай, – зовет он.

– Что?

– Я хочу с ней познакомиться.

– С кем?

– С твоей девушкой, – уточняет он. – Нам с Делией не помешает провести вечер вне дома, а я не могу придумать лучшего способа скоротать время, чем наблюдать, как ты ведешь себя как влюбленный дурак. Договорись с ней о встрече.

С этими словами он разворачивается и выходит.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но быстро сжимаю губы.

Похоже, я только что пригласил их на вечеринку, и мне даже не пришлось пальцем шевелить или придумывать какую-то безумную историю.

Ну и кто тут лучше всех?