Текст книги "Самодовольный наглец (ЛП)"
Автор книги: Боско Джанин Инфанте Боско
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 13
Антониа
Выходные прошли без особых контактов с Марко, что странно, учитывая, как много мы общались со вторника по пятницу. Если мы не переписывались, то разговаривали по FaceTime, и не проходило и двух часов, чтобы мы не получили вестей друг от друга. В пятницу днем я позвонила ему, но Марко сбросил звонок. Я предполагала, что ночные смены действовали ему на нервы. Либо это, либо у него была тайная жена и ребенок, которых он пытался скрыть. Драматично, я знаю, особенно учитывая, что я и сама скрывала семью байкеров.
В субботу Марко был свободен и сказал, что планирует немного поспать, прежде чем отправится в тату-салон своего двоюродного брата, поэтому я вообще ему не звонила. В воскресенье утром он написал сообщение, но опять же оно было кратким, что лишь еще больше подогрело мою паранойю.
Представляете, какой несчастной я была весь день, думая, что он передумал по поводу нашего свидания? Я провела большую часть обеденного перерыва, обдумывая, как отомщу ему за то, что он выставил меня дурой. Пробило пять часов, а от Марко по-прежнему не было никаких вестей.
Тем не менее, я позвонила отцу, предупредила, что у меня свидание, и приказала ему прекратить наблюдение в соответствии с нашим соглашением. Перекинула сумку через плечо и выключила компьютер. По пути к лифту поняла, что если Марко не появится, то придется возвращаться домой на метро. Одного раза с утра было достаточно. Эта штука – выгребная яма микробов – еще один повод вышибить дух из Марко Пирелли.
Я нажала кнопку лифта, и когда двери открылись, там стоял он с сексуальной улыбкой на лице. Сорайя уже ушла, поэтому Марко не стал выходить, чтобы поздороваться с подругой, и не обратил никакого внимания на Пенелопу, которая стояла прямо позади меня. Вместо этого он потянулся ко мне и втащил в лифт, прижимаясь губами к моей щеке. Они были мягкими и прохладными на моей разгоряченной коже, и я жаждала почувствовать их на своих губах. Марко не подал виду, что что-то не так, и прежде, чем я это поняла, гнев, который я чувствовала, и все безумные подозрения, которые у меня были до его приезда, исчезли.
Как и во вторник, он открыл мне дверцу машины, и когда мы въехали в его жилой комплекс, подождал, пока я войду в лифт первой.
– Дамы вперед, – прошептал он мне на ухо.
Я повернула голову, и он подмигнул мне. Если и существовал какой-то шанс, что я закончу эту ночь в трусиках, то он официально вылетел в окно. Очевидно, я влюбилась в хорошего парня. Извините, поправка, хорошего парня с пошлым языком, который гордился тем, что был джентльменом в спальне.
Его слова, не мои.
Как бы то ни было, к новообретенному чувству нужно было какое-то время привыкнуть, это я поняла, как только мы оказались в квартире Марко, и я обнаружила, что он приготовил одно из моих самых любимых блюд. Я всегда считала, что встречаться с плохим парнем весело и увлекательно. Разумеется, по большей части я оставалась с разбитым сердцем, но все равно цеплялась за надежду, что в конце концов найдется тот, кто будет скорее сломлен, чем плох, и, если повезет, я стану той девушкой, которая его изменит. Девушкой, которая заставит его захотеть стать лучше.
Еще слишком рано говорить, является ли Марко тем парнем, но до сих пор я никогда по-настоящему о подобном не задумывалась.
И вот я сижу на барном стуле у кухонного островка, ем каперсы из банки, наблюдаю, как Марко творит свое волшебство, и помимо того, что задаюсь вопросом, тот ли он парень, который не разобьет мое сердце, я также размышляю, так ли он искусен в спальне, как за плитой.
– Обновить? – спрашивает он, глядя на мой пустой бокал. Я отрываю свое внимание от банки с каперсами и встречаюсь с ним взглядом.
Он даже купил мою любимую марку Пино Гриджио, а ведь я заверила его, что меня вполне устраивает пиво.
Пододвигая к Марко свой бокал, я улыбаюсь.
– Пытаешься меня напоить?
Он качает головой, наливая вино.
– Хочу, чтобы ты расслабилась и полностью протрезвела к десерту.
– Это та часть, где я спрашиваю, что на десерт, а ты отвечаешь комментарием, полным сексуальных намеков?
Марко доливает вино в мой бокал и ставит бутылку на гранитную поверхность. Опираясь руками о край стойки, он наклоняется вперед, и его взгляд опускается к моим губам.
– А считается за намек, если мы оба уже в курсе, что десерт – это ты?
– Это все прекрасно и хорошо для тебя, но что насчет меня?
Его ухмылка становится шире, а в глазах появляется лукавый блеск.
– Я и тебе дам попробовать.
Боже, он невероятно сексуален и не тратит на это никаких усилий. Марко просто ведет себя естественно!
Резко выдыхая, я провожу кончиком пальца по краю бокала и смотрю на мужчину из-под опущенных ресниц, прежде чем спрашиваю:
– Потому что ты стремишься понравиться?
Он протягивает руку и касается пальцем моего подбородка. Наши глаза встречаются, когда его большой палец скользит к моим губам.
– Точно, – хрипло отвечает он.
Я почти спрашиваю его, можем ли мы вообще забыть об ужине, но кастрюля с рисом закипает, нарушая наш транс. Марко убирает руку от моего лица и бормочет проклятие. Поворачиваясь обратно к плите, он убавляет огонь под кастрюлей, и я делаю большой глоток вина. Все мое тело разгорячено, и я решаю увести разговор в сторону от секса.
– Сегодня я видела мужа Сорайи, – начинаю я, наблюдая, как Марко наклоняется, чтобы проверить курицу в духовке. Есть нечто сексуальное в мужчине, который умеет готовить.
– О, и как же поживает Грэм?
– Не знаю, не обращала на него особого внимания. Как только Сорайя познакомила нас, я представила его голову в виде мишени для дартса и вообразила, что бросаю в него дротики, потому что он ударил тебя.
Выпрямляясь, Марко издает лающий смешок.
– Тебе вовсе не нужно завоевывать меня, Кудряшка Сью. Я уже твой и готов доставить тебе все оргазмы, которые обещал.
– Я серьезно! – возражаю я. Оторвав от него взгляд, засовываю ложку обратно в банку с каперсами. – В конце концов я поняла, что вела себя нелепо, и приказала себе перестать судить его, основываясь на вашей ссоре задолго до того, как я тебя встретила. – делаю паузу, чтобы съесть еще каперсы и задумчиво продолжаю: – Знаешь, на первый взгляд, смотришь на них с Сорайей и удивляешься, как они вообще влюбились друг в друга.
Она такая свободная духом, а он – настоящая клетка, завернутая в костюм. Она похожа на человека, который нарушает правила, а он похож на того, кто их соблюдает. Это, должно быть, доставляет массу удовольствия в спальне.
Черт, это странно.
Я официально опустилась до нового минимума, начав интересоваться сексуальной жизнью своего босса.
Качая головой, пожимаю плечами и снова смотрю на Марко.
– Наверное, правда, что противоположности притягиваются. В любом случае, у вас с Грэмом теперь все хорошо?
– Да, хорошо. Можешь перестать притворяться, что бросаешь дротики ему в голову, – дразнит Марко. В его глазах мелькает веселье, когда он прислоняется спиной к стойке и тянется за своим пивом. – Я не так уж часто его вижу, – продолжает он, делая паузу. – Честно говоря, еще пару недель назад я почти не виделся и с Сорайей.
Я нахожу это удивительным. Когда Марко пришел, чтобы пригласить ее на ланч, они казались лучшими друзьями, которые постоянно встречались.
– Что изменилось?
Бутылка застывает у его губ, и Марко слегка хмурится. Ставя пиво на стойку, он вздыхает и снова смотрит на меня.
– Помнишь, я рассказывал о моем двоюродном брате Тиге?
– Парень, который владеет тату-салоном?
– Да, у них с женой Делией приближается десятая годовщина свадьбы, и последние пару лет они пытаются забеременеть. Возникало одно препятствие за другим, и совсем недавно они решили сдаться. Нелегкое решение для каждого из них.
– Они обращались к специалисту по бесплодию?
Марко кивает.
– Они вложили каждый цент, который у них был, в попытку завести ребенка и исчерпали несколько методов лечения и процедур. Тигу приходилось делать Делии гормональные уколы. – Марко делает паузу и качает головой. – В любом случае, когда это не сработало, они заложили салон, чтобы взять деньги на ЭКО. Первые два раза оказались неудачными, а на третий раунд наличных не хватило. Грэм предложил им ссуду, но Тиг скорее умрет, чем примет от кого-либо помощь. Это безумие. Он не из тех, кто проявляет слабость или ломается.
– Все ломаются, – шепчу я.
Марко снова переводит взгляд на меня и задумчиво смотрит, прежде чем кивнуть в знак согласия.
– Да, думаю, ты права.
После рассказа Марко о своем двоюродном брате, мне захотелось с ним познакомиться. Черт, мне хотелось обнять Тига и Делию. Представьте, что вы так сильно чего-то жаждете и делаете все возможное, чтобы это получить, а вам чертовски не везет. Затем увеличьте эти чувства в десять раз. Это подвергнет сомнению все на свете, но больше всего вашу веру.
– А как насчет усыновления? – спрашиваю я.
– Они рассматривают подобный вариант, но это нелегко. Нужно преодолеть много бюрократической волокиты, не говоря уже о страшных историях, которые рассказывают. Например, про биологическую мать, которая решила, что хочет оставить ребенка после его рождения, и все такое. – он вздыхает. – Не знаю, готовы ли они морально к этому прямо сейчас.
Я не знала, что и сказать. Пока не пройдешь милю в чьей-то шкуре, не имеешь право судить чью-то жизнь. Все, что можно сделать – предложить свою поддержку, и, похоже, Марко – это плечо Тига и Делии на всем пути трудностей. Еще одно замечательное качество хорошего полицейского.
– Извини, наверное, я испортил сегодняшний вечер грустными разговорами. Не знаю, зачем я все это рассказал.
– Я спросила тебя, до чего вы с Сорайей в итоге договорились, – напоминаю я, поднимаясь со стула. Обогнув островок, беру посуду и столовые приборы со стойки и начинаю накрывать на маленький столик.
– Ну, Сорайя подумала, что было бы неплохо устроить им вечеринку в честь годовщины. Она думает, что это отвлечет их от всего и поднимет им настроение. – Марко пожимает плечами. – Не знаю, сработает ли это, но я полностью с ней согласен.
Он подходит, встает позади меня и касается руками моих бедер. Я перестаю накрывать на стол и разворачиваюсь к нему лицом.
– Я рассказал Тигу о тебе, – говорит Марко, заправляя прядь волос мне за ухо.
Понятия не имею, почему от этого трепещет все внутри.
– Правда?
Он кивает.
– Он хочет познакомиться с тобой.
Никто никогда не знакомил меня с семьей. Ни с матерью, ни с отцом. Ни с братьями, ни сестрами.
– Зачем? – заикаюсь я.
– Наверное, из-за того, что я без умолку говорил о тебе в субботу, – отвечает Марко, улыбаясь мне. – Вечеринка на следующей неделе, и Сорайя назначила меня ответственным за ее проведение. Это будет сюрприз, так что мои возможности ограничены, а твой босс ничем не помогает.
– Ты хочешь пригласить меня на семейную вечеринку?
– На самом деле это не семейная вечеринка, мы просто пригласили их друзей. Тиг и Делия вряд ли закроют салон без уважительной причины, будучи по уши в долгах, но, если я сделаю тебя предлогом… что ж, ты довольно неотразима. Итак, что скажешь?
– Не знаю. Это означает еще одну неделю общения с тобой, а я на самом деле не в настроении для долгосрочных отношений, – поддразниваю я, и на моих губах расплывается широкая ухмылка. Поднимая руки, я обвиваю их вокруг шеи Марко. – Я с удовольствием пойду с тобой.
– Тогда решено, – хрипло произносит он, возвращая руки на мои бедра. Наши носы соприкасаются, когда он делает глубокий вдох. – Я планировал подождать до окончания ужина.
– С чем?
– С этим.
Он опускает голову, и его губы касаются моих. Сначала медленно, почти дразня, но затем его язык скользит по моей нижней губе, и я гостеприимно впускаю его внутрь. Сильнее обхватываю его шею, а Марко пальцами впивается в мои бедра, когда я льну к его твердому телу.
Из глубины его горла вырывается стон, и мужчина игриво прикусывает мою нижнюю губу. Развернув нас, он отодвигает меня от столика и припечатывает к стене. Продолжая атаковать мои губы, он удерживает меня рукой за затылок. Тепло разливается между ног, когда его язык сплетается с моим, и я придвигаюсь к Марко еще ближе. Он прижимается ко мне возбужденным членом, и настает моя очередь стонать.
Охренеть.
А я ведь так хотела, чтоб он ужасно целовался.
На духовке срабатывает таймер, и Марко медленно отрывается от моих губ, покрывая их целомудренными поцелуями.
– Ужин готов, – хрипит он, встречаясь с моим пристальным взглядом.
К черту цыпленка, хочу еще целоваться.
Глава 14
Марко
Ранее я решил, что последую совету Тига и просто буду плыть по течению. Я не собирался переживать по поводу отца Антонии или о том, почему она умалчивает о нем. И не собирался вспоминать гребаного подонка, околачивающегося возле офиса, или того подлого Хаунда. Я просто мечтал насладиться девушкой – подарить нам обоим ночь, которую мы никогда не забудем.
Все остальное придет со временем.
С доверием.
Но когда Антониа согласилась пойти со мной на вечеринку, что-то внутри меня оборвалось. Не могу этого объяснить, но мне необходимо было попробовать ее на вкус. Прошло двадцать минут с тех пор, как соприкоснулись наши губы, а я все еще чертовски тверд, словно скала. Мне наплевать на курицу в тарелке. Аппетит лишь к этой девушке.
– Ты едва притронулся к еде.
Потянувшись за пивом, откручиваю крышку и смотрю на свою тарелку, а затем на Антонию.
Черт, какая же она хорошенькая.
– Это потому, что в данный момент я задаюсь вопросом, так ли сладка на вкус твоя киска, как твои губы, и мне требуется каждая унция самоконтроля, чтобы не перевернуть стол и не стянуть с тебя штаны.
Наблюдая, как пылают ее щеки, я подношу бутылку к губам и делаю глоток. Мое воображение включается, и я представляю Антонию с раскрасневшимися щеками, растрепанными волосами и каплями пота на лбу, растянувшуюся поперек моей кровати.
– О, – бормочет она, откладывая вилку. Движение получается не изящным, и та со звоном ударяется о тарелку. Девушка медленно скользит языком по нижней губе, соблазняя меня. Сводя с ума. Затем прикусывает губу зубами, и мое терпение лопается. Просто, бля*ь, лопается.
Спрятав руку под стол, я прижимаю тыльную сторону ладони к выпуклости между ног и тянусь за вилкой. Накалывая курицу зубцами, закрываю глаза и пытаюсь представить что-нибудь непривлекательное. Что-нибудь, что обязательно убьет вечеринку в моих штанах.
На ум приходит моя бабуля.
Милая, любящая и очень мертвая бабуля.
Пусть она покоится с миром.
– Можно и пропустить ужин, – предлагает Антониа, когда я отправляю в рот кусочек курицы.
Как бы это ни было заманчиво, я качаю головой. Я не похотливый подросток, который не в состоянии себя контролировать. Я гребаный мужчина, и не желаю стать еще одним именем в списке придурков, с которыми она встречалась. По какой-то странной причине я хочу, чтобы она отнесла меня к моей собственной категории.
Встретившись с Антонией взглядом, я отвечаю:
– Если мужчина не может взять член под контроль и посидеть за ужином с красивой женщиной, он будет эгоистом в спальне. Все дело в терпении.
– Дай угадаю, значит, ты терпеливый?
– Своими словами ты только что дала мне зеленый свет трахнуть тебя, но мы все еще сидим за столом. Как сама думаешь?
– Думаю, тебе лучше оправдать те ожидания, которые у меня возникли.
Я смеюсь, отрезая еще один кусочек курицы.
– Буду стараться изо всех сил, – обещаю я, подмигивая Антонии.
* * *
Решив все-таки пережить трапезу, перевожу наш разговор на другую тему. Вместо того, чтобы говорить о губах Антонии и о том, как идеально они будут смотреться на моем члене, или о том, как сильно я хочу зарыться лицом между ее сисек, мы нашли время, чтобы узнать друг друга получше. Мы много болтали в течение недели по телефону, но вопросы всегда задавала Антониа. Эта девушка могла бы написать обо мне книгу, а я знаю о ней лишь полуправду.
Я взял себе еще пива, налил ей бокал вина и начал с мелочей. Один вопрос превратился в четыре, и я понял, что, как только Антониа расслабляется, то с удовольствием на все отвечает.
Она немного рассказала о своей маме и о том, что они не ладят, но не уточнила, почему. Антониа делилась обрывками историй и внимательно наблюдала за мной, пока говорила. Словно ждала осуждающей реакции за свою жизнь. Если я улыбался ей, то она продолжала рассказ, но, если проявлял хоть малейшее беспокойство или просил больше информации, то быстро сменяла тему. Ее сложно понять. В Антонии Де Лука много слоев. Слоев, которые ей еще предстоит открыть самой. Я хочу избавиться от каждого из них, и однажды это сделаю, потому что со временем придет доверие.
Спустя некоторое время мы прекращаем разговор и принимаемся за уборку стола. Засучив рукава, я мою посуду, а Антониа настаивает на том, чтобы помочь и забирается на стойку рядом с раковиной, где вытирает тарелки полотенцем.
– Это последняя, – предупреждаю я, закрывая кран.
Прислонившись бедром к раковине, скрещиваю руки на груди и изучаю девушку, пока она заканчивает вытирать последнюю тарелку.
– Ты пялишься, Пирелли, – замечает она, аккуратно ставя сухое блюдо поверх остальных.
– Только заметила? Я пялился на тебя весь вечер.
Оттолкнувшись от раковины, направляюсь к Антонии. Она сворачивает кухонное полотенце и кладет его на столешницу рядом с собой, в то время как мои руки перемещаются к женским коленям, мягко разводя их в стороны. Я встаю между ними и поднимаю руки, чтобы обхватить ладонями лицо Антонии. Она поднимает подбородок и встречается со мной взглядом. В нем есть проблеск озорства, а также мольба.
– У меня для тебя кое-что есть, – говорю я ей.
Ее глаза загораются, и я решаю, что наблюдение за ее реакциями может стать моим новым любимым занятием.
– Еще один букет из дыни?
Смеясь, я наклоняюсь вперед и целую девушку в уголок рта. Перемещаю руки на ее бедра, сжимая их, одновременно целуя ее подбородок.
Нужно остановиться.
Поставить фильм.
Может, включить музыку.
Прогуляться.
Сделать хоть что-то.
– Ммм… – стонет Антониа, обхватывая меня ногами. Она обвивает меня руками и впивается пальцами в мою футболку. Если не отступить сейчас, ситуация обострится быстрее, чем я планировал. Прикусываю ее шею на секунду, прежде чем отстраняюсь, отчего ее глаза мгновенно распахиваются.
– Почему ты остановился?
Протягиваю руку через ее бедро и выдвигаю ящик рядом, доставая маленький бумажный пакет. Антониа с любопытством разглядывает его, когда я отдаю его ей.
– Открой.
Она берет пакет, и я опускаю руки на ее бедра. Наблюдаю, как она заглядывает внутрь. Смех срывается с ее губ, когда она снова поднимает на меня взгляд.
– Ты купил мне лампочку?
– Эй, это не просто лампочка, это сменная лампочка для заднего фонаря на твоем байке. Когда я отвезу тебя домой, то поменяю его. Не нужно, чтобы копы останавливали тебя и выписывали штраф за простую неисправность.
– Я думала, мы решили, что я останусь на ночь…
– Да, но я подумал, ты захочешь заехать домой утром перед работой.
– Я захватила с собой одежду и зубную щетку. Если тебя не затруднит, то просто подбросишь меня до офиса.
Внезапно становится понятно, почему она так непреклонна в том, чтобы я забирал ее с работы – она не хочет, чтобы я приближался к ее дому. Решаю не придавать этому большого значения.
Доверие.
Она просто должна научиться доверять мне.
Нужно дать ей время.
Прикусив внутреннюю сторону щеки, я киваю Антонии.
– Хорошо, конечно, просто обязательно его поменяй.
Она кладет руку на мою футболку и притягивает меня ближе.
– Спасибо, – шепчет девушка, прежде чем накрыть мои губы своими.
Ее рот приглашающе приоткрывается, и я просовываю свой язык внутрь, пробуя вино на ее губах. Мой разум пустеет, и я пьянею от ее вкуса. С каждым движением моего языка нетерпение Антонии растет, и вскоре она обвивает мой торс ногами, а я обнаруживаю, что несу ее прочь из кухни.
В спальне сажаю Антонию в изножье кровати и слегка отстраняюсь. Опускаюсь на колени между ее ног и поднимаю одну ногу, нащупывая молнию на ее ботинке. Потянув ту вниз, стягиваю его с голени и отбрасываю ботинок в сторону. Антониа тихо хихикает и обнимает меня, притягивая обратно к своим губам.
Я забываю о втором ботинке и запускаю пальцы в ее волосы, одновременно раздвигая ее губы языком. Аромат духов Антонии наполняет ноздри, и пугающая мысль приходит в голову. Эта комната никогда не будет прежней. Ее запах останется на моих простынях, но меня это даже не беспокоит.
Антониа скользит руками под мою футболку и путешествует вверх по груди.
– Сними, – шипит она мне в губы.
Я прерываю поцелуй, чтобы стянуть футболку через голову, и взгляд девушки мгновенно опускается, охватывая меня от пояса джинсов до самого верха. Бормоча что-то по-итальянски, она бросается ко мне, обвивая руками мою шею. Наши губы снова сталкиваются в неистовом порыве.
– Да, – стонет она. – Мне так нравится…
Я дразню Антонию ртом, оставляя след на ее оливковой коже, и сжимаю ее грудь через ткань футболки. Провожу по соску большим пальцем, зубами прикусывая женскую ключицу.
Дыхание Антонии прерывается, когда я отстраняюсь.
– Нет, не останавливайся, – умоляет она.
– На тебе слишком много одежды.
– Сейчас исправим, – пыхтит она, поднимая подол своей футболки. Мой рот наполняется слюной, а член увеличивается с каждым дюймом кожи, которую она обнажает. Появляется черный кружевной лифчик, и я теряю дар речи. Антониа отбрасывает футболку в сторону и тянется за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Чашки ослабевают, и она медленно спускает с плеч одну бретельку, затем другую.
– Черт, – хриплю я в ту секунду, когда лифчик падает ей на колени.
Прикусив нижнюю губу, Антониа разжимает руки и опускает их по бокам, являя миру самые идеальные сиськи, которые я когда-либо видел. Я тяжело сглатываю, впитывая зрелище, а дерзкие соски взывают к моему рту.
Оторвав от них взгляд, я принимаюсь за ее второй женский ботинок. Затем поднимаю обе ее ноги и оборачиваю их вокруг своего торса. Обхватываю грудь рукой, проводя большим пальцем по соску.
– Ты чертовски идеальна, – говорю я, крепко сжимая холмики. – Так чертовски идеальна.
Антониа стонет в ответ, и я наклоняю голову, чтобы вобрать в рот сосок и подразнить его языком и зубами. Девушка выгибается навстречу и вскрикивает, когда я перехожу к другому, подвергая его той же сладкой пытке. От трения щетины и покусываний грудь краснеет к тому времени, когда я, наконец, отстраняюсь, чтобы глотнуть воздуха.
Я снова завладеваю ее ртом, крепко целую и опускаю девушку обратно на матрас, разводя ее ноги в стороны. Снять с нее кожаные штаны само по себе будет непросто, но я готов принять этот чертовски великолепный вызов.
Встав, я делаю шаг вперед и упираюсь коленями в край матраса, наклоняюсь над Антонией и просовываю пальцы под резинку ее брюк.
– Подними бедра, – приказываю я.
Сжимая в кулаке одеяло, она выгибается всем телом. Попка приподнимается над матрасом, и я медленно стягиваю кожаные брюки Антонии, обнажая тонкий кусочек кружева, прикрывающий самую сладкую часть ее тела.
– Господи, – хриплю я, заставляя себя сосредоточиться на текущей задаче. Как только я снимаю штаны, то сразу раздвигаю ее ноги еще шире и подношу два пальца к обтянутой кружевами киске. – Насквозь мокрая…, – скольжу пальцами вверх и вниз по щели. – Насколько тебе дороги эти трусики?
– А что? – задыхается Антониа.
– Я их сейчас разорву.
Не даю ей шанса ответить и просовываю пальцы под кружево, сдвигая его в сторону сильным рывком. Ткань рвется, я опускаюсь на колени и прижимаюсь ртом к обнаженной киске. Медленно облизываю ее, проводя языком по клитору.
– Черт возьми, да! – кричит Антониа, когда я закидываю ее ноги себе на плечи. Схватив ее за ягодицы, притягиваю девушку к своему рту. Толкаюсь языком все глубже и глубже, а Антониа сама приподнимает бедра и насаживается на мой язык, преследуя кайф, который отчаянно хочет почувствовать.
Прежде чем она достигает пика, я отстраняюсь и поправляю разорванные трусики, используя кружево в качестве инструмента трения, и возвращаю пальцы к клитору, потирая его медленными движениями.
– Ты убиваешь меня, Пирелли, – хнычет Антониа. – Хочу еще твой рот, я была почти у цели…
– Пока нет.
– Но…
– Ноги шире! – рычу я, убирая пальцы. Наконец я сдаюсь и подношу пальцы ко рту, высасывая дочиста. Ее вкус взрывается у меня на языке. Если бы я мог зарыться между ее ног и наслаждаться им каждый день до конца своей жизни, я бы умер счастливым человеком.
– Марко!
Я качаю головой, с влажным хлюпаньем разжимая пальцы. Опускаю руку на пояс джинсов, когда наши с Антонией взгляды встречаются.
Я, бля*ь, больше не могу этого выносить.
– Шире, Антониа, – приказываю я, расстегивая пуговицу на поясе. Стягивая джинсы с ног, я отбрасываю их в сторону и обхватываю член поверх боксеров, наблюдая, как Антониа пятками впивается в матрас, сильнее раздвигая ноги. Она проводит рукой между ног и отодвигает порванное кружево в сторону. Затем не сводя с меня глаз, вставляет два пальца в свою киску.
– Раз ты не…
– Убери пальцы! – рычу я.
– Но…
– Вытащи пальцы, Антониа.
Она подчиняется, и я сжимаю ее запястье, подношу ее пальцы ко рту и посасываю их. Дыхание Антонии прерывается, когда я вытаскиваю их изо рта и прижимаю к ее губам.
– Открой рот, куколка. – она даже не колеблется, приоткрывает губы, и я засовываю пальцы ей в рот. – Моя девочка, – шепчу я, наблюдая, как ее щеки вваливаются, и она сосет их.
Она будет чудесно выглядеть с моим членом во рту.
Чертовски прекрасно.
Терпение, чувак.
Иначе это убьет тебя.
Разрушит нахрен.
Антониа кружит языком вокруг моих пальцев, и я медленно вытаскиваю их из ее рта.
– Боже, ты просто загляденье, – хриплю я.
Охрененно красивое зрелище.
Девушка сжимает мой член поверх боксеров.
– Пожалуйста, – умоляет она. – Я не могу больше ждать.
– Скажи, чего ты хочешь.
– Разве это не очевидно? – она обхватывает мошонку через черную ткань.
– Я с тобой еще не закончил, – возражаю я, прикусывая ее сосок.
– Ты доказал свою точку зрения…
– Неужели? – язвительно спрашиваю я, прижимаясь к ее груди.
– Да! – кричит Антониа, опуская мои боксеры и высвобождая член. Ее пальцы смыкаются вокруг него, а мои губы застывают вокруг ее соска. Закрыв глаза, позволяю себе на мгновение насладиться прикосновениями, прежде чем накрываю ее руку своей, направляя вверх и вниз вдоль ствола, а затем отталкиваю ее.
– Марко!
– Перевернись, – требую я, стягивая боксеры. Как и мои джинсы, они улетают куда-то на пол. Антониа хмурится, когда смотрит на меня в ответ. – На четвереньки, Антониа. Сейчас же.
Ее глаза загораются от возбуждения, и я наблюдаю, как она переворачивается, открывая мне захватывающий вид на задницу. Член дергается, когда девушка принимает позу, встав на колени и приподнимаясь с матраса.
Я забираюсь на кровать позади нее. Просовываю руки между ее ног, раздвигаю их и опускаюсь спиной на матрас так, что моя голова оказывается как раз под щелочкой. Обхватываю бедра Антонии, а она смотрит на меня сверху вниз. Закрыв глаза, провожу языком по кружеву.
– Хочешь кончить? – спрашиваю я.
Она кивает, и я сдвигаю ее трусики в сторону.
– Тогда объезжай мое лицо, пока не кончишь, красавица.
