Текст книги "Красная Армия против войск СС"

Автор книги: Борис Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Последующие исследования российских историков, прежде всего Л. Н. Лопуховского и В. Н. Замулина, и американских историков Дэвида Гланца и Джонатана Хауза на материалах российских архивов и их сравнения с германскими данными подтвердили правоту Фризера. Советские потери в людях и бронетехнике многократно превышали немецкие, а 5-я гвардейская танковая армия, в отличие от танкового корпуса СС, фактически утратила боеспособность.

Интересно, что в Прохоровском сражении танки Т-34 участвовали и с немецкой стороны. В составе дивизии «Райх» 11 июля 1943 года насчитывалось 8 «тридцатьчетверок», захваченных танковым корпусом СС на Харьковском тракторном заводе при взятии Харькова в марте 1943 года. 13 июля этих танков в дивизии стало уже 11 – то ли за счет новых трофеев, толи вследствие поступления из ремонта новых машин (1 июля танков Т-34 во 2-м танковом корпусе СС было 25). Можно предположить, что в ходе боя под Прохоровкой потери корпуса Хауссера в «тридцатьчетверках» были незначительны или вообще отсутствовали. Между прочим, к трофейным «тридцатьчетверкам» немцы приваривали командирские башенки, чтобы командир танка мог управлять боем.

Мне довелось беседовать с одним из участников Прохоровского сражения Л. В. Чечковым. Тогда он был старшиной, командиром танка Т-34. Хотя его танк был сожжен, Леониду Васильевичу посчастливилось уцелеть. Зато из 50 его друзей по сформированному в Забайкалье танковому корпусу живыми ушли с поля боя под Прохоровкой только пятеро. Большинство советских танкистов не имело необходимого боевого опыта. Многие из них на Курской дуге приняли боевое крещение. Это, несомненно, сказалось как на результатах танкового сражения под Прохоровкой, так и на ходе всего оборонительного сражения под Курском. Истинные причины прекращения наступления группы армий «Юг», вопреки распространенному в советской историографии мнению, будто отказ немцев от продолжения операции «Цитадель» был вызван неудачей под Прохоровкой (которой в действительности не было), лежат втом, что 12 июля уже началась советская атака против Орловского плацдарма, и поэтому шансов на окружение группировки Красной Армии под Курском, которые с самого начала «Цитадели» были призрачными, теперь не осталось вовсе. Более того, уже когда 11 июля началась советская разведка боем на участках Западного и Брянского фронтов, командование группы армий «Центр» поняло, что «Цитадель» закончилась. Продолжение наступления на Курск с юга было неоправданным риском и в перспективе могло привести к окружению и гибели немецких танковых соединений. Победа под Прохоровкой все равно не смогла изменить общей стратегической обстановки, неблагоприятной для германской стороны.

К началу операции «Цитадель» (вечером 4 июля) в составе II танкового корпуса СС было 327 танков Т-3, Т-4, Т-6, Т-34 и 129 боеготовых штурмовых и противотанковых САУ «Штуг» (Stug) и «Мардер» (Marder). Имелись также 5 устаревших танков Т-2 с 20-мм пушками и 28 командирских танков, в своем большинстве лишенных артиллерийского вооружения и непосредственно для ведения боя не использовавшиеся. В корпусе тогда было всего 35 исправных «тигров», и, вопреки позднейшим утверждениям Ротмистрова и других советских мемуаристов и историков, в корпусе Хауссера не было ни одной «пантеры». Все имевшиеся в то время во всей германской армии 200 «пантер» (Т-5) были сведены в бригаду и приданы дивизии «Великая Германия» XLVIII танкового корпуса, которая почему-то в советских источниках, вопреки фактам, упорно причисляется к СС. Также в корпусе было 54 самоходных гаубицы «Веспе» (Wespe) и «Хуммель» (Hummel) и 24 самоходных орудия «Гриле» (Grille), однако они применялись против танков только в крайнем случае, так как имели очень слабое бронирование, пусть и при мощной 150-мм пушке, и открытую сверху и сзади боевую рубку, являясь аналогом советской самоходно-артиллерийской установки СУ-76. Открытая рубка позволяла теснее взаимодействовать с пехотой и другими САУ в городских боях. Самоходчики же в большинстве не любили СУ-76М из-за противопульного бронирования, пожароопасности бензинового двигателя и открытой боевой рубки, которая не защищала от стрелкового огня сверху и попаданий гранат. Сами за себя говорят грубоватые прозвища СУ-76М «Сучка» или «Голожопый Фердинанд». Хотя, с другой стороны, та же открытая рубка спасала от кумулятивной струи «фаустпатрона», которая обычно наверняка убивала экипаж полностью закрытых САУ и танков, была удобна для экипажа и снимала проблему загазованности боевого отделения при стрельбе. Поэтому иногда СУ-76М ласково называли «Жу-жу» или «Коломбиной». СУ-76 имела много положительных сторон – легкость в обслуживании, надежность, малошумность, высокую проходимость по лесисто-болотистой местности. Такими же качествами обладали и немецкие «Гриле».

Устаревших во всех отношениях танков Т-2 в корпусе СС было всего 4. Со своей 20-мм пушкой он не мог поразить даже легкий советский Т-70 и годился лишь для борьбы с пехотой. К12 июля в корпусе Хауссера имелся также 21 командирский танк. Пушек у этих танков не было. Для маскировки ствол орудия заменялся деревянной имитацией, а внутри башни устанавливалась радиоаппаратура. В дивизии «Райх» к началу «Цитадели» из 10 командирских танков 8 были танками Т-3 с 50-мм пушками, но к 11 июля в строю осталось лишь 4 таких танка.

К исходу 11 июля в составе корпуса СС осталось 211 боеспособных танков (Т-3, Т-4, Т-6 и трофейных Т-34) и 100 штурмовых и противотанковых САУ («Штуг» и «Мардер»), а также 49 самоходных гаубиц «Веспе» й «Хуммель» и 24 самоходных орудия «Гриле». Исправных «тигров» имелось только 15. «Фердинандов», которых упорно находили в районе Прохоровки советские мемуаристы и историки, не было не только в корпусе Хауссера, но и нигде поблизости в радиусе нескольких десятков километров, поскольку все 90 «Фердинандов» использовались в 9-й армии группы армий «Центр».

По другим данным, во II танковом корпусе СС к утру 12 июля насчитывалось 294 танка и штурмовых орудия (без «Мардеров»), в том числе 22 «тигра». Однако из этого числа 21 машина требовала краткосрочного ремонта, так что в бой и могли идти только 273 танка и штурмовых орудий. В этом случае получается, что 7 «тигров» находились в тот момент в краткосрочном ремонте.

Бои западнее и юго-западнее Прохоровки танковый корпус СС вел с 10 по 15 июля. В это время также продолжались бои между немецким III танковым корпусом немцев и советской 69-й армией южнее и юго-восточнее Прохоровки. 12 июля там были введены две механизированные бригады 5-го гвардейского механизированного корпуса, отдельный танковый полк и одна танковая бригада 2-го гвардейского танкового корпуса, объединенные в группы генерала К.Г. Труфанова. Все эти соединения подчинялись штабу армии Ротмистрова и насчитывали 161 танк, втом числе 116 Т-34, 45 Т-70 и 11 САУ, а также 28 противотанковых орудий. Кроме того, их поддерживала 96-я танковая бригада 69-й армии, имевшая 20 танков.

Труфанову также придали 10-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду, имевшую 60 пушек ЗИС-2 (57-мм) и ЗИС-З (76-мм), ранее частями входившую в состав 18-го и 29-го танковых корпусов. На отражение наступления немецкого III танкового корпуса первоначально направили подходивший к Прохоровке 1529-й тяжелый самоходный артиллерийский полк, имевший на вооружении самоходные артиллерийские орудия калибра 152 мм и предназначавшийся для усиления 29-го танкового корпуса. Этот полк в конце концов прибыл в район Прохоровки, но только в 18.00 12 июля, когда было уже слишком поздно. Да и снарядов у 1529-го полка было не густо – всего один боекомплект, и прибыл полк без тыловых служб. В результате получилось, что утром 12 июля армия Ротмистрова имела в резерве только 10-ю гвардейскую механизированную бригаду и 24-ю гвардейскую танковую бригаду 5-го гвардейского механизированного корпуса. Они насчитывали 96 танков и 4 СУ-76. Тяжелых самоходных артиллерийских установок СУ-122 в частях 5-й гвардейской танковой армии у Прохоровки осталось не более десятка. Получилось, что в момент начала Прохоровского сражения армия Ротмистрова была лишена большей части своей противотанковой артиллерии, в том числе такого мощного, хотя и не очень эффективного средства, как СУ-152. Не исключено, что, если бы Ротмистрову удалось бы массово применить против танков Хауссера противотанковую артиллерию, соотношение потерь было бы более благоприятным для советской стороны. Если бы контрудар был отложен хотя бы на сутки, то, вероятно, большую часть противотанковой артиллерии из отряда Труфанова удалось бы вернуть под Прохороку и пополнить ее боезапас.

180 танков отряда Труфанова вместе с тремя стрелковыми дивизиями 69-й армии 12 июля в районе Шахово – Александрова сражались против немецкой 19-й танковой дивизии, в которой к этому времени в строю осталось всего 14 танков – 11 Т-3 и 3 Т-4, и 503-го отдельного батальона тяжелых танков. Утром 11 июля в нем было 23 боеготовых «тигра». Данных на 12 июля нет, но можно предположить, что число боеготовых машин к этому дню уменьшилось, так как «тигры» часто выходили из строя по техническим причинам. Другие две танковые дивизии III танкового корпуса – 6-я и 7-я, имевшие в общей сложности в строю около 50 Т-3 и Т-4, вместе с 228-м батальоном штурмовых орудий, у которого в строю было 19 «Штугов», сражались против еще трех стрелковых дивизий 69-й армии.

У Шахово 12 июля, вдень Прохорове кого сражения, произошел трагический инцидент. 53-й гвардейский отдельный танковый полк 5-й гвардейской танковой армии, посланный в составе сводного отряда генерал-майора К.Г.Труфанова на помощь 69-й армии генерал-лейтенанта В.Д. Крюченкина, не имея точной информации о расположении своих и немецких войск, не озаботился выслать вперед разведку. Разведкой, надо сказать, советские военачальники предпочитали не утруждать себя ни до Курской битвы, ни в ходе нее, ни после. В результате танкисты 53-го гвардейского отдельного танкового полка с ходу открыли огонь по боевым порядкам 92-й стрелковой дивизии и танкам 96-й танковой бригады, оборонявшимся в районе Александровки, в 24 км юго-восточнее станции Прохоровка. Одновременно советские штурмовики, высланные для поддержки атаки 53-го гвардейского отдельного танкового полка, обстреляли 92-ю стрелковую дивизию с воздуха. Пройдя с боем сквозь своих, полк наткнулся на наступавшие немецкие танки и после короткой перестрелки начал стремительно отступать, смяв при этом и увлекая за собой отдельные группы советской пехоты. Следовавшая к линии фронта вслед за 53-м гвардейским отдельным танковым полком противотанковая артиллерия приняла танки 96-й танковой бригады за немецкие, преследующие 53-й полк, и уже собиралась расстрелять их. Но тут, к счастью, вмешались старший офицер Генерального штаба подполковник Соколов и командующий артиллерией 35-го гвардейского стрелкового корпуса и предотвратили еще одну трагедию. Командующий 69-й армией в специальном приказе назвал все происшедшее «безобразиями».

Собственно же на подступах к Прохоровке 12 июля сражался танковый корпус СС против основных соединений 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий.

Советское командование, организуя контрудар с весьма решительными целями, рассчитывая уже в первый день наступления отбросить врага на 25 км, имело весьма смутные представления о расположении немецких войск, которое весьма мало соответствовало действительности. Так, 12 июля Ватутин, Ротмистров и Жадов полагали, что против 5-й гвардейской армии наступает дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер», а 5-й гвардейской танковой армии предстоит встретиться с дивизией «Мертвая голова». На самом деле тремя днями ранее штаб корпуса СС произвел перегруппировку, и против армии Жадова оказалась «Мертвая голова», а против армии Ротмистрова – лейбштандарт. Только в разведсводке Воронежского фронта от 13 июля на основании данных, полученных к концу дня 12 июля, утверждалось, что «захватом пленного подтверждается действие ТД СС «А.ГИТЛЕР» (2 мп) в районе свх. ОКТЯБРЬСКИЙ (зап. ПРОХОРОВКА). По его показаниям, севернее ТД СС «А.ГИТЛЕР» действует ТД СС «Мертвая голова» и южнее – ТД СС «Райх». Наконец-то истинный боевой порядок корпуса СС был установлен.

Непосредственно в направлении Прохоровки действовал только лейбштандарт, в составе которого 12 июля было всего л ишь 56 боеготовых танков (в том числе 4 «тигра», 47 Т-4 и 5 Т-3), 10 штурмовых орудий «Штуг» и 20 противотанковых САУ «Мардер». Этой дивизии утром 12 июля пришлось отражать атаки советских 18-го и 29-го танковых корпусов 5-й гвардейской танковой армии и 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии 5-й гвардейской армии.

В 18-м танковом корпусе к началу боя были в строю 68 Т-34, 18 Мк-4 «Черчилль», 58 Т-70, а в 29-м танковом корпусе -122 Т-34,70 Т-70 и 2 °САУ (11 СУ-122 и 9 СУ-76). Всего в двух корпусах было 336 танков и 2 °САУ, в том числе 190 Т-34.

Рортмистров отдал следующий приказ на наступление командиру 29-го танкового корпуса генерал-майору И. Ф. Кириченко:

«Задача корпуса прежняя, то есть, действуя с 76 ГМП 1529 САП, сломить сопротивление пр-ка на рубеже роща 1 км сев. свх, КОМСОМОЛЕЦ, уничтожить его группировку в районе ЛУЧКИ, МАЯЧКИ, ПОКРОВКА к исходу 12.7.43 г., выйти в район ПОКРОВКА, готовясь в дальнейшем к действиям на юг.

Начало атаки в 8.30 12.7.43 г. Начало артподготовки с 8.00.

Разрешаю пользоваться радио с 7.00 12.7.43 г.».

С 0.30 до 1.00 ночи (с 2.30 до 3.00 по московскому времени) лейбштандарт осуществил разведку боем в направлении хутора Лутово силами пехотного батальона при поддержке роты танков. В результате выяснилось, что на передовой появилась новая 25-я танковая бригада 29-готанкового корпуса 5-й гвардейской танковой армии. Однако Хауссер, по всей видимости, решил, что пока что переброшена всего одна танковая бригада с целью укрепления оборонительных порядков. Он не ожидал, что через несколько часов на лейбштандарт обрушатся главные силы 5-й гвардейской танковой армии.

Наступление армии Ротмистрова началось в 8.30 утра. Артиллерийская подготовка оказалась не слишком эффективной. В отчете штаба артиллерии 5-й гвардейской танковой армии по поводу событий 12 июля 1943 года утверждалось: «Началу артиллерийского наступления разведка противника не предшествовала, полностью установить наличие огневых средств противника не представлялось возможным, разведывательных данных от авиации не поступало и связи с ней не было». Артиллерия армии имела сравнительно небольшую плотность – 30 стволов на 1 км фронта наступления. Кроме того, бои 11 июля вызвали значительный расход снарядов, а нехватка автотранспорта не позволяла быстро пополнить запас снарядов.

К полудню 18-й танковый корпус приблизился к позициям немцев и, встретив сильное сопротивление, перешел к обороне. 29-й танковый к 10.30 также подошел к немецким позициям в районе совхоза «Октябрьский», где был атакован немецкой авиацией. В 11.00 совхоз «Октябрьский» был взят мотострелковой бригадой 29-го корпуса, но немцы тотчас вернули его в ходе контратаки. В16.00 29-й танковый корпус, у которого осталось в строю всего 15 танков, последний раз попытался атаковать позиции лейбштандарта в совхозе «Октябрьский», но безуспешно.

В боевом донесении штаба 29-го танкового корпуса события 12 июля описывались следующим образом: «Атака началась без артобработки занимаемого рубежа пр-ком и без прикрытия с воздуха.

Это дало возможность пр-ку открыть сосредоточенный огонь по боевым порядкам корпуса и безнаказанно производить бомбежку танков и мотопехоты, что привело к большим потерям и уменьшению темпа атаки, а это в свою очередь дало возможность пр-ку вести более действенный огонь артиллерии и танков с места. Местность для наступления не благоприятствовала своей пересеченностью, наличие непроходимых для танков лощин северо-западнее и юго-восточнее дороги ПРОХОРОВКА-БЕЛЕНИХИНО вынуждало танки прижиматься к дороге и открывать свои фланги, не имея возможности прикрыть их.

Отдельные подразделения, вырвавшиеся вперед, подходившие даже к свх. КОМСОМОЛЕЦ, понеся большие потери от артогня и огня танков из засад, отошли на рубеж, занимаемый огневыми силами.

Прикрытие наступающих танков с воздуха отсутствовало до 13.00. С 13.00 прикрытие осуществлялось группами истребителей от 2 до 10 машин.

С выходом танков к переднему краю обороны пр-ка из леса с/з. СТОРОЖЕВОЕ и вост. окр. СТОРОЖЕВОЕ пр-к открыл ураганный огонь из засад танков «тигр», самоходных орудий и орудий ПТО. Пехота была отсечена от танков и вынуждена залечь. Прорвавшись в глубину обороны, танки несли большие потери.

Части пр-ка при поддержке большого количества авиации и танков перешли в контратаку, и части бригады вынуждены были отойти.

Во время атаки переднего края пр-ка самоходные орудия, действуя в первом эшелоне боевых порядков танков и даже вырываясь вперед танков, имели потери от противотанкового огня пр-ка (было выведено одиннадцать самоходных орудий из строя)».

А вот как эта же несчастливая атака зафиксирована в журнале боевых действий 29-го танкового корпуса:

«По сигналу залп PC 76 полка соединения и части корпуса пошли в атаку в направлениях: свх. ОКТЯБРЬСКИЙ, свх. СТАЛИНСК. отд., СТОРОЖЕВОЕ.

Боевой порядок корпуса – 32 танк, бригада впереди, за ней 31 и 25 ТБр, 53 МСБр с 271 МП.

В 8.30 12.7.43 г. соединения и части корпуса повели наступление в направлении свх. КОМСОМОЛЕЦ, х. ТЕТЕРЕВИНО, ПОКРОВКА.

Атака началась без артобработки занимаемого рубежа пр-ком и без прикрытия с воздуха.

Это дало возможность пр-ку открыть сосредоточенный огонь по боевым порядкам корпуса и безнаказанно производить бомбежку танков и мотопехоты, что привело к большим потерям и уменьшению темпа атаки, а это в свою очередь дало возможность пр-ку вести более действенный огонь артиллерии и танков с места. Местность для наступления не благоприятствовала своей пересеченностью, наличие непроходимых для танков лощин северо-западнее и юго-восточнее дороги ПРОХОРОВКА-БЕЛЕНИХИНО вынуждало танки прижиматься к дороге и открывать свои фланги, не имея возможности прикрыть их.

Несмотря на сильное огневое сопротивление пр-ка, 32 ТБр, не теряя организованности в боевых порядках во взаимодействии с 25 ТБр, открыв массированный огонь из танков, двигались вперед. При подходе к рубежу: свх. ОКТЯ БРЬСКИЙ, свх. СТАЛ И ИСК, были обстреляны арт. мин. огнем, где были вынуждены закрепиться на достигнутом рубеже, собрать силы для дальнейшего наступления и подготовиться к отражению атак пр-ка.

Отдельные подразделения, вырвавшиеся вперед, подходившие даже к свх. КОМСОМОЛЕЦ, понеся большие потери от артогня и огня танков из засад, отошли на рубеж, занимаемый огневыми силами.

С 11.00 корпус закрепился на достигнутом рубеже: 0,5 км сев. вост. свх. ОКТЯБРЬСКИЙ, 0,5 км сев. вост. свх. СТАЛИНСК. отд., 0,5 км юго-вост. СТОРОЖЕВОЕ, отражая неоднократные атаки танков и пехоты пр-ка, нанося ему большие потери в живой силе и технике. а) 32 ТБр. В 8.30 12.7.43 г. без артиллерийской и авиационной обработки переднего края обороны пр-ка, не имея точных данных об огневых средствах пр-ка, бригада двумя эшелонами атаковала пр-ка в направлении свх. ОКТЯБРЬСКИЙ, свх. КОМСОМОЛЕЦ, ПОКРОВКА, вдольж.д. в полосе до 900 м. На этом (главном) направлении пр-к сосредоточил большое количество танков Т-6, самоходных пушек «ФЕРДИНАНД», а также других противотанковых средств.

За 32 ТБр следовала 31 ТБр. Атака 32 ТБр протекала в исключительно быстром темпе. Все танки пошли в атаку и не было ни одного случая нерешительности или уклонения от боя. К 12.00 12.7.43 г. танковые батальоны вышли в район артиллерийских позиций пр-ка. Пехота в панике начала бежать. Видя обозначившийся успех бригады, пр-к бросил передний край обороны до 150 самолетов, которые положили пехоту 53 МСБр, которая следовала сзади танков, вывели из строя несколько танков. 31 ТБр вместо развития успеха 32 ТБр продолжала топтаться сзади. Противник заметил, что темп атаки упал, подтянул свежие танковые резервы и пехоту. К этому времени бригада потеряла до 40 танков и 350 человек личного состава и вынуждена была остановиться.

В 16.00 12.7.43 г. командир бригады собрал танки и бросил свой резерв (всего 15 танков) в атаку на свх. ОКТЯБРЬСКИЙ. Атака успеха не имела, так как противник подтянул достаточно противотанковых средств.

Бригада, заслонившись своей пехотой и пехотой 53 МСБр в районе лощины 1,5 км свх. ОКТЯБРЬСКИЙ, перешла к обороне. б)31 ТБр. В 1.30 танки и МСПБбригады заняли исходное положение для атаки 1 км юго-запад. БАРЧОВКА.

В 8.30, после сигнала (залп PC), началась атака без артподготовки и прикрытия с воздуха наступающих танков и пехоты. Налеты производятся группами от 8 до 37 шт. типа «МЕ-110» и «Ю-87».

Танки несли большие потери от авиации и арт. огня противника, бригада атаковала в направлении: свх. ОКТЯБРЬСКИЙ через сев. зап. окр. ПРОХОРОВКА (Александровский). В 10.30 танки достигли рубежа свх. ОКТЯБРЬСКИЙ. Дальнейшее продвижение остановлено беспрерывными воздействиями авиации пр-ка.

Прикрытие наступающих танков с воздуха отсутствовало до 13.00. С 13.00 прикрытие осуществлялось группами истребителей от 2 до 10 машин.

В 15.40 пр-к предпринял контратаку, которая была отбита. В итоге боев задень бригада имеет потери: танков Т-34–24, Т-70–20, орудий 45 мм – 1, станк. пул. – 1 ППШ – 2, винтовка – 1, убито – 44 чел., ранено – 39, пропало без вести – 18 чел.

Уничтожено и подбито живой силы и техники пр-ка: малых и средних танков – 21, тяжелых танков «тигр» – 6, пулеметных огневых точек – 17, до 600 солдат и офицеров пр-ка. в) 25 ТБр. По приказу корпуса в 8.30 12.7.43 г. бригада при сопровождении батареи самоходных орудий 122 мм перешла в наступление в направлении: СТОРОЖЕВОЕ, ИВАНОВСКИЙ ВЫСЕЛОК, ТЕТЕРЕВИНО, выс. 228, 4 зап. окр. ЛУЧКИ, выс. 246, 3, 218,3 с задачей уничтожить пр-ка в этих районах и к исходу дня сосредоточиться в районе КРАПИВЕНСКИЕ ДВОРЫ с готовностью действовать в направлении г. БЕЛГОРОД.

Направляющим справа наступал 362 Тб с ротой автоматчиков МСПБ батареей 122 мм самоходных орудий, уступом слева за 362 Тб наступал 25 Тб с МСПБ без ТДР, батареей 45 мм пушек и 76 батареей самоходных орудий.

С выходом танков к переднему краю обороны пр-ка из леса с/з. СТОРОЖЕВОЕ и вост. окр. СТОРОЖЕВОЕ пр-к открыл ураганный огонь из засад танков «тигр», самоходных орудий и орудий ПТО. Пехота была отсечена от танков и вынуждена залечь. Прорвавшись в глубину обороны, танки несли большие потери.

Остатки танков к 10.00.12.7.43 г. из глубины обороны пр-ка вышли и сосредоточились в лощине 1,5 км ю/в СТОРОЖЕВОЕ. К 10.30 бригада в составе остатков танков Т-34–6, Т-70–15, заняла оборону по скатам безым. высот 0,6 км ю/в СТОРОЖЕВОЕ. Дважды переходивший в атаку пр-к с рубежа обороны отходил с большими для него потерями.

К исходу дня 12.7.43 г. бригада имела потери подбитыми и сожженными танков Т-34–26, Т-70–24, мин. – 1, орудий ПТО – 1, личного состава: убито – 40 чел., ранено – 91 чел., пропало без вести – 27 чел. Всего – 158.

Задень боя 12.7.43 г. части бригады уничтожили: солдат и офицеров до 350 чел., танков малых и средних – 2, танков тяжелых и «тигры» – 1, орудий самоходных – 2, орудий ПТО – 3, минометов – 2, ст. пулем. – 1, ручн. пулем. – 6, складов с ГСМ – 1, автомашин с грузом – 4 шт. г) 53 МСБр. 12.7.43 г. в 9.00 бригада во взаимодействии с 31 и 25 ТБр перешла в наступление и к 11.00 овладела свх. СТАЛИНСК. отд., свх. ОКТЯБРЬСКИЙ, СТОРОЖЕВОЕ.

Части пр-ка при поддержке большого количества авиации и танков перешли в контратаку и части бригады вынуждены были отойти на рубеж: лощина 0,5 км вост. свх. ОКТЯБРЬСКИЙ, юго-вост. окр. ЯМКИ. д) 1446 САП. В 3.00 12.7.43 г. полк занял боевой порядок на западной окр. Д. БАРЧОВКА и поддерживал двумя батареями (1 и 6 батареи) 25 ТБр, имея задачу, следовать на флангах бригады и подавлять огневые точки во время атаки переднего края пр-ка. 2, 3 и 5 батареи поддерживали 32 ТБр на флангах две батареи и в центре одна батарея.

Атаку полк начал совместно с 32 ТБр и 25 ТБр в районе свх. СТАЛ И НСК и д. СТОРОЖЕВОЕ. Во время атаки переднего края пр-ка самоходные орудия, действуя в первом эшелоне боевых порядков танков и даже вырываясь вперед танков, имели потери от противотанкового огня пр-ка (было выведено одиннадцать самоходных орудий из строя).

Во время атаки полком уничтожено: танков Т-6–1 подбит, танков разных марок – 4,75 мм орудий – 3, противотанковых орудий – 23, ПТР – 5, пулеметов – 10, самоходных орудий – 1, автомашин – 7, блиндажей – 3, ДЗОТ – 2 и до 300 чел. пехоты. е) 271 МП – с вводом в бой подразделений 53 МСБр полк оказывал огневую поддержку тремя дивизионами наступающему 1/53 МСБр в направлении сев. – вост. опушки леса, что сев. СТОРОЖЕВОЕ. Нужно отметить, что вступление в бой было сделано очень организованно, было налажено взаимодействие с общевойсковыми начальниками, вслед за пехотой дивизионы продвигали свои боевые порядки вперед. Вследствие ряда причин атака не увенчалась полным успехом, поэтому пришлось занять первоначальный боевой порядок.

В дальнейшем полку была поставлена боевая задача: закрепиться на занятых боевых порядках, непрерывно вести арт. разведку, систематизировать разведданные, воспрепятствовать огнем возможность контратак пр-ка, уничтожать выделенные огневые средства пр-ка, оказать огневую поддержку поддерживаемым пехотным подразделениям. ж) 108 ИПТАП – поддерживал атаку танков. Уничтожил 2 ПТО, НП до взвода пехоты; потери: ранено – 3 чел.

Остальные части корпуса обеспечивали действия бригад и танков.

В боях 12 июля 1943 г. корпус понес значительные потери.

Поставленную задачу выполнил: остановил наступление пр-ка, положил начало дальнейшему разгрому всей группировки пр-ка. Бои с обеих сторон отличались особым упорством, часто завершались рукопашными схватками, танки, как правило, не отходили с достигнутых рубежей и, если противнику и удавалось отбить тот или иной пункт, то танкисты или гибли, или дрались пешими группами до последнего. Как показали последующие бои, пр-к (главным образом «СС» части) с тяжелыми боями стал отходить на юг и юго-запад.

ПОТЕРИ КОРПУСА за 12.7.43 г. убито: НС -72, МНС -144, ряд. -88, ранено: 75 – НС, МНС -197, ряд. -241, пропало без вести НС – 19, МНС —100, ряд. – 164, итого: НС -166, МНС -441, ряд. -493.

ПОТЕРИ МАТ. ЧАСТИ. Участвовало в бою: Т-34 -122, Т-70 -70, СУ-122 -11, СУ-76 -9. Потерь всего: Т-34 -95, Т-70–36, СУ-122–10, СУ-76–9, из них безвозвратных: Т-34 -75, Т-70 -28, СУ-122 -8, СУ-76 -6.

ПОТЕРИ ПРОТИВНИКА. Уничтожено до 3260 солдат и офицеров, пулем. – 138, орудий – 54, танков – 68, автомашин – 127, мотоциклов – 16, самолетов – 2, складов с боеприпасами – 2, минбатареи – 4, арт. батареи – 9, минометов – 17».

Согласно приказу Ротмистрова, 29-й корпус должен был к исходу дня выйти в район Покровки, находящейся в 25 км от Прохоровки. Корпус остановился, не смог взять совхоз «Октябрьский», расположенный в 3 км от Прохоровки, и хутор Сторожевой, до которого от Прохоровки было 6 км. Содержащееся в журнале утверждение, будто 29-й танковый корпус «поставленную задачу выполнил», является очевидным поэтическим преувеличением, не имеющим ничего общего с истиной.

Приведенные в журнале суммарные данные о потерях корпуса, по всей вероятности, являются заниженными. Там, например, утверждается, что всего было потеряно 36 танков Т-70. Однако выше приводятся побригадные данные о потерях, из которых следует, что 31-я бригада потеряла 20 Т-70, а 25-я бригада – 24 Т-70. Если просуммировать потери по бригадам, получится не 131, а 134 танка, хотя окончательные потери 32-й тбр не приводятся. После осмотра поля боя, когда немцы уже ушли, начальник политотдела 32-й танковой бригады подполковник Трунов привел уточненные данные о потерях бригады: «Всего подбито 7 танков, сожжено 42 танка, 4 танка ремонтируются. Восстанавливать сожженные танки не представляется возможным, так как они приведены в полную негодность». А в первоначальном донесении от 12 июля Ротмистров показал как 36 сгоревших и 18 подбитых. Из этого следует, что реальное количество уничтоженных танков было на 6 больше, а находящиеся в ремонте 4 танка не относятся и, скорее всего, вышли из строя по техническим причинам. Не очень понятно также из донесения Трунова, подлежали ли все 7 подбитых танков восстановлению, так как далее он говорит, что на поле боя был найден всего один танк, подлежащий ремонту.

Если принять, что побригадные данные о потерях Т-70 более точны, то общее количество танков, потерянных 29-м танковым корпусом, должно составить не менее 139 танков и 19 САУ, из которых не менее 103 танков и 14 САУ были потеряны безвозвратно.

Не лучше была картина и в 18-м танковом корпусе. В его донесении вечером 12 июля командир корпуса генерал-майор Б. С. Бахаров писал: «Приказом командующего 5 гвардейской танковой армии корпус получил задачу – во взаимодействии с 29тк, действуя с 30 гв. минполком, одним 75 мм иптап и одним 57 мм иптап, сломить сопротивление противника на рубеже АНДРЕЕВКА, роща сев. свх. Комсомолец и уничтожить его в районе КРАСНАЯ ДУБРАВА, БОЛ. МАЯЧКИ, КРАСНАЯ ПОЛЯНА и далее, повернувшись фронтом на север, обеспечить наступательные действия армии на юг.

Начало атаки – в 8.30 12.7.43 г.

Я решил: ударом в направлении южн. окр. ВАСИЛЬЕВКА, выс. с отм. 220,4, 252,4, 251,2 – уничтожить противостоящего противника с боевым построением корпуса в три эшелона.

1-й боевой эшелон в линию – 181,170 тбр атаковать противника в полосе корпуса с ближайшей задачей овладеть МАЛ. МАЯЧКИ, в дальнейшем – выйти на рубеж:

181 тбр – выс. 251, 5, КРАСНАЯ ПОЛЯНА.

170 тбр-(искл.) КРАСНАЯ ПОЛЯНА, КРАСНАЯДУБ-РАВА.

2-й эшелон – 32 Мсбр с артгруппой в составе:

292 минполк, 76 мм иптап, 57 мм иптап – наступать за первым эшелоном. К исходу дня сменить в обороне 181 и 170 Тбр.

36 гв. тп – наступать за 170 тбр во втором эшелоне, обеспечивая правый фланг боевого порядка корпуса. Сосредоточиться у р. СУХАЯ.

3-й эшелон – 110 тбр, разведотряд – к концу дня выйти в районные. 251,2.

Штакор – в третьем эшелоне между 110 тбр и разведотря-дом.

В 8.30 части корпуса перешли в наступление.

Противник танковыми дивизиями СС «Адольф Гитлер», «Мертвая голова» и «Райх», прибывшими на фронт 10.7 из г. ХАРЬКОВ, где они пополнялись в течение 3 месяцев материальной частью и личным составом (по показанию пленных, дивизии имели по 268 танков и 44 бронетранспортеров каждая) для развития успеха в направлении г. КУРСК, оказывая упорное сопротивление, стали отходить в направлении отм. 217,9, свх. КОМСОМОЛЕЦ.