Текст книги "Тернистая дорога к звездам (СИ)"

Автор книги: Борис Мишарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Мишарин Борис Петрович
Тернистая дорога к звездам

Городок с численностью жителей немногим более шестисот тысяч человек жил своей привычной размеренной жизнью. Дышали смогом промышленных труб и кочегарок дома, люди, животные, птицы. Воздух очищался после дождя или снега, а иногда нависшую копоть элементарно уносил ветер и становилось легче дышать.

Обычный городок, каких множество в России, пестрел разнообразием старых и новых построек. Многие деревянные дома ХIХ века с резными ставнями, как памятники старины, охранялись государством, но, в то же время, их сжигали алчные строительные фирмы, высвобождая место под точечное строительство. Эта непрерывная и тихая война то разжигалась на страницах газет, то утихала совсем – все зависело от господ журналистов, этой своеобразной касты, пишущей о совести без нее или о справедливости с нарушением человеческих прав. Вот уж где прослеживался истинный эгоизм, так это у журналистов – лишь бы чиркнуть статейку. А помешает она расследованию преступления или обольет грязью, выставит наружу личное или похвалит кого-либо – это без разницы и вторично: главное первым успеть.

Районы хрущевок перемешивались с новыми спальными микрорайонами, которые разрастались вокруг обжитого центра города, из года в год увеличивалось количество автомобилей, на дорогах возникали пробки и административные потуги где-то решали проблему транспорта, а где-то ничего не делалось или частично пытались разрулить ситуацию, что видимого эффекта не давало.

Одним словом, город жил привычной, тихой и мирной жизнью без "Болотных" площадей, демонстраций и террористических актов. Понятное дело – не Москва, нечего выпендриваться: работать надо.

Поезд "Москва – Владивосток", пройдя половину пути, делал здесь пятнадцатиминутную остановку – пополнял запасы воды и продуктов. Мужчина тридцати лет сошел на перрон. Брюнет высокого роста, крепкого телосложения с правильными чертами лица особо ничем не выделялся среди других прибывших в город.

Он огляделся, заметив табличку "не курить", чертыхнулся: "Даже на улице не покуришь без нарушений, а еще о правах человека твердят"… Заботятся о здоровье – подсказывало сознание. Заботятся… Он вздохнул и спустился в переход, вышел по нему на привокзальную площадь. Сразу же подскочили водители: "Такси… куда ехать"? Он мотнул отрицательно головой, от него постепенно отстали навязчивые водители. В каждом городе на привокзальных площадях имелась своя каста таксистов, дерущих с приезжих намного дороже, чем другие водители города.

Он оглянулся назад, осматривая здание вокзала старинной постройки с пристроенным помещением из стекла для пригородных касс. Из перехода вышла женщина лет сорока с сумкой, видимо, тоже с поезда. Сбоку отделился молодой человек, поравнялся с ней, схватил сумку, вырвал из рук и кинулся наутек. Мужчина подставил подножку, парень грохнулся на асфальт, разбивая себе лицо, а он взял сумку, произнес безразлично:

– Ваши вещички…

– Ой, спасибо вам большое, – поблагодарила дама, взяла сумку и пнула ногой поднимающегося парня, – сволочь поганая. – Потом повернулась к мужчине и еще раз поблагодарила: – Спасибо.

Он пожал плечами и пошел по площади вдоль вокзала, подошел к газетному киоску, купил несколько местных газет, карту города и огляделся снова. Заметив салон сотовой связи, посетил его, купив местную симку для телефона. Отыскав телефон такси в газете, позвонил. Машина прибыла через десять минут.

– Какой-нибудь тихий и уютный ресторанчик в центре города, не забегаловку, – попросил он водителя, – где можно покушать и отдохнуть.

Через пятнадцать минут таксист остановил машину, указывая рукой на противоположную сторону дороги:

– Эдельвейс, неплохой ресторанчик, уютный, тихий, но немного дороговатый. Что-нибудь попроще желаете или подойдет этот?

– Поглядим, – ответил мужчина, рассчитываясь с водителем.

Одиннадцать утра… Он вошел в пустой зал ресторана, выбрал столик в уголке, разложил купленные газеты и стал просматривать. Подошла официантка, протянула меню. Мужчина не стал смотреть.

– Пожалуйста, девушка, солянку или борщ, что имеется, на второе картофельное пюре или фри со свининой, хлеб, чай с лимоном.

Официантка выслушала, забрала меню и удалилась. Мужчина продолжил просмотр газеты. Выбрав несколько объявлений о сдаче квартиры, обзвонил указанные номера, договорившись о встрече с хозяевами с промежутком времени в полтора часа.

Пообедав, он удивился сумме, указанной в счете. За две тысячи можно было покушать не один раз. Сориентировавшись по карте с адресами квартир, он оставил две тысячи на столе и пошел в первый адрес пешком.

Квартира на девятом этаже, лифт не работает, но он все же поднялся. Дверь открыла старушка с неприятным лицом, словно съевшая кусок хрена с лимоном. Он и сам не представлял, что получится, если смешать лимон с хреном, просто сравнение пришло на ум само.

– Я по объявлению, мы созванивались.

Старушка, не сказав ничего, отошла от двери, пропуская его внутрь, оглядела с ног до головы, остановив взгляд на кейсе в руке. Спросила:

– Приезжий, надолго?

– Как получится. Я могу осмотреть квартиру?

– Сначала паспорт покажи, – проскрипела старушка.

– Паспорт… паспорт обязательно покажу, если квартира подойдет, – ответил мужчина.

– Паспорт предъяви, – потребовал вышедший из комнаты старший лейтенант полиции.

– Вы хозяин квартиры?

– Какая разница… паспорт давай.

– Разницы действительно никакой, если здесь представитель закона, который обязан представиться гражданину.

– Чего? – удивленно произнес полицейский, – умный что ли? Гони паспорт, урод, – он достал пистолет, – и лапки на стену. Счас посмотрим, что ты за гусь. Ванька, – крикнул он, – кейс у него забери, посмотри, что там.

В коридоре появился сержант полиции.

– Чего его смотреть – был кейс и нету, он же пустой пришел. Оформляй его, как воришку, и все дела.

Сержант достал наручники. Мужчина понял, что его элементарно разводят.

– Выходит, господа полицейские, что я в квартиру незаконно проник, а вы по вызову старушки прибыли. И паспорта у меня при себе нет, и кейса. Но всегда же можно договориться.

– Договориться, – ухмыльнулся старший лейтенант, – зачем? Чтобы ты потом заяву прокурору написал? А задержим тебя – хоть запишись потом. Короче – суй лапки в браслеты и помалкивай, если пендюлей не хочешь.

– Все ребята, мир, я все понял, держи.

Он протянул кейс старшему лейтенанту. Тот отвел пистолет немного в сторону, протянул руку. Мужчина, роняя кейс, мгновенно перехватил оружие, отпрыгнул чуть в сторону.

– Все ребятки, игры кончились, начинаются боевые действия. Вам как лучше – колени прострелить или сразу лбы продырявить?

– Мужик, ты че, мы пошутили, отдай пистолет и вали отсюда, – произнес побледневший старший лейтенант.

– Значит моя очередь шутить. Наручники одеваем сзади. Побыстрее, побыстрее. Вот так, хорошо. Вы полицейские или ряженые?

Он обыскал их, обнаружив в карманах удостоверения сотрудников ППС.

– Так… патрульно-постовая служба… рассказывайте все подробно, начинай ты, старлей.

Он опустил голову и молчал.

– Как вы догадались – я не из полиции… поэтому никаких просьб, уговоров, протоколов и прочего не будет. Вы пишите чистосердечное признание и остаетесь целыми. Эй, бабка, карга старая, найди листы бумаги и тоже садись, пиши – чья идея, чья квартира, кого еще таким образом облапошили – все пишите.

Бабка выставила ему фигу, произнесла скрипуче:

– Хрен тебе.

– Хрен так хрен, – он нашел в доме чистые листы и ручку, положил на стол. спросил:

– Кто первый пишет? – не получив ответа, произнес: – Никто – тоже хорошо.

Мужчина пошарился во встроенных шкафах дома, нашел скотч, подошел к старшему лейтенанту и заклеил ему рот.

– Я же говорил вам, что просить не стану… Это – чтобы ты не орал, как баран резаный и не шкодил в будущем.

Он отстегнул наручник, вывернул руку старшему полицейскому до слышимого хруста костей. Тот взвыл от боли, упал на пол, мужчина пристегнул его наручниками к трубе батареи отопления. Подошел ко второму со скотчем. Он заорал:

– Не надо, не надо – я все напишу…

– Как скажешь…

Он тоже пристегнул его одну руку к трубе батареи, поставил рядом табурет, положил лист бумаги и ручку:

– Пиши, все подробно пиши. А ты будешь писать или коленную чашечку дробить станем? – обратился он к другому.

– Буду…

– Вот и хорошо, пишите, я потом сверю ваши показания. Если будут расхождения и недописки – начнем заново процедуру, только что-нибудь отломаю ненужное и тогда начнем снова. Теперь ты, ведьма, тоже садись за стол и пиши – утаишь или соврешь: не посмотрю на старость, отломаю ручонку. Ну…

Через полчаса он собрал листы, прочитал:

– Вроде бы все правильно… хорошо. Вот даже как – и квартира не ваша, а уехавших знакомых.

Мужчина достал пистолет, протер его тряпочкой, убирая следы своих пальцев, вынул обойму, дал подержать оружие старлею, бросил все на диван. Потом связал старуху и позвонил в полицию с сотового телефона преступников.

Заявлений не требуется, если есть чистосердечное признание, а мне светиться ни к чему, решил он, зачем время на допросы тратить – и так все понятно. Сломал руку полицейскому… но он сволочь и таких не жалко, в старину вообще руку рубили. А не сломал бы – они писать не стали и ничего не докажешь. Сейчас следствие должно закрутиться, тем более что они успели обобрать и посадить трех невинных людей. Сволочи… нелюди…

Он вышел на улицу, отошел в сторонку, проследил, как приехала полиция и увезла преступников. Не плохо придумано… Кто снимает квартиру – имеет деньги. Можно денежки забрать, а лоха оформить, как вора. Прибыль в карман и раскрываемость…

Теперь можно и в следующий адрес пройти. Но в один он уже не попал по времени, пошел в другой.

Квартира оказалась дорогой и неухоженной, смотрелась как бичевское жилье, не иначе. Выхода другого не оставалось, он поселился в гостинице.

Вечером пошел в ресторан при гостинице поужинать, сразу заметил знакомую даму за столом с мужчиной лет пятидесяти. Прошел за столик в другой стороне, заказал на ужин салат из овощей и сто грамм коньяка.

Боковым зрением он видел, что дама его заметила, но он не поворачивал лица, чтобы не встретиться взглядом. Сразу догадавшись, что парочка пришла не поужинать, а обсудить какую-то тему, он выпил коньяк и стал, не торопясь, кушать салат.

Через полчаса оживленной беседы мужчина ушел, а дама подошла к его столику. Видимо, отдохнувшая, она сейчас смотрелась гораздо моложе сорока, как он определил ей вначале. Платье сантиметров на десять выше колена. Замужем, решил он, но мужчины ей нравятся. У него была своя система определения – по колено для однолюбок, а мини для раскованных женщин.

– Добрый вечер, разрешите присесть?

– Добрый вечер, – ответил он, – конечно, прошу.

Он встал, отодвинул стул, предлагая присесть.

– Не ожидала вас встретить здесь. Я Элеонора… можно без отчества.

Видимо, солидная дама, что-то наподобие бизнес-леди, решил он. Привыкла к почтительному отношению, но мне делает скидку за оказанную на вокзале услугу.

– Роман, – ответил он, – но без камня.

Она удивленно подняла брови. Он улыбнулся:

– Фильм такой был…

– А-а, – Элеонора усмехнулась, – нравится Джоан Уайлдер или Кетлин Тёрнер?

Образованная дамочка или случайно знает? Нет, наверняка не случайно… Хочет меня немного приспустить за каламбур, подумал он.

– Романы не читал, а фильмы смотрел, – ответил он.

Элеонора заметно заинтересовалась новым знакомством. Кто он – писатель, режиссер? Мало кто знает автора романов, но многие актрису.

– Остановились в этой гостинице?

– Да. Потратил день, чтобы снять квартиру, но неудачно. Пришлось приютиться здесь.

– Не устроила цена?

– До стоимости речь не дошла. Квартиры оказались обычными клоповниками. Видимо, зря понадеялся на объявления в газетах, но, к сожалению, нет знакомых в этом городе. Может, что-то посоветуете вы?

– Возможно… Вы надолго к нам?

– Не знаю, – пожал плечами он, – как получится.

– Извините, Роман, но чтобы дать совет необходимо хотя бы знать приблизительный срок вашего пребывания в городе. Одно дело неделька и другое месяц.

Она посмотрела на него уже с другой стороны – заказал салат с коньяком… Это не вяжется с впечатлением о его знаниях.

– Да, вы правы, Элеонора. Но я действительно не знаю, я не командировочный. Приехал присмотреться к городу, а там поглядим.

– Даже так? – удивилась она, – это ход отчаяния?

– Нет, – Роман улыбнулся, – отчаяние здесь ни при чем. Иногда хочется чего-то нового, непознанного, а где это искать, как в незнакомом городе? Вам что-нибудь заказать? Вы на меня не смотрите. Я плотно пообедал в Эдельвейсе и решил на ночь ограничиться овощным салатом без закуски к коньяку. Не вяжется комплекс, не по правилам, но правила, как и люди, меняются.

Он снова озадачил ее своим нестандартным суждением.

– Спасибо, Роман, я успела поужинать дома, здесь у меня была деловая встреча. Но бокал вина с вами выпью, а вы предпочитаете коньяк?

– Хорошее всегда предпочтительнее плохому. Я не гурман в плане спиртного, могу выпить хорошей водки, коньяк…

– Тогда разрешите заказ сделать мне?

– Конечно, – ответил он.

Элеонора повернула голову в сторону бара. Он сразу заметил, что официантка направилась к их столику без внешних признаков приглашения. Видимо, дамочку здесь неплохо знают, решил он. Это хорошо или плохо? Ответа пока не было.

– Мне бокал вина, а молодому человеку коньяк с лимончиком.

– Простите, а какой у вас хороший коньяк? – спросил Роман.

– Есть настоящий "Хеннесси и прекрасный армянский, – ответила официантка.

– Тогда по пятьдесят грамм того и другого, пожалуйста порежьте грушу малыми дольками и лимон. А даме вино. Какое вы предпочитаете? – спросил он Элеонору.

– Не надо вино, мне принесите то же самое, – ответила она.

Официантка быстро принесла четыре бокала, объяснив, где какой коньяк, и тарелочки с грушей и лимоном.

– Не знаю, как предпочитаете вы, но я пью "Хеннесси" с грушей, а армянский коньяк с посоленным лимоном.

– А вы, однако, настоящий гурман, молодой человек, хотя и отрицали очевидное, – произнесла она, попробовав оба коньяка. – Никогда бы не подумала, что "Хеннесси" намного лучше с грушей, а армянский коньяк с соленым лимоном. Всегда предпочитала лимон посыпать сахаром или, на крайний случай, в естественном виде.

Роман улыбнулся:

– Я рад, что вам понравилось…

– Я вижу, что вы оригинальны не только в выборе и методике употребления спиртного, но и в городах. Могу предложить вам пожить у меня некоторое время, пока вы присматриваетесь. Меня вы совсем не стесните, у меня двухэтажный коттедж, можете поселиться на любом этаже.

– Спасибо за предложение, Элеонора, – ответил он, – но было бы неудобно…

– Если вы про мужа, то я живу одна. Кроме повара и домработницы никого нет. Надеюсь, они вас не смутят. Можно предложить вам пожить у подруги, она тоже живет одна. Но все-таки вы спасли меня от кражи, а не подругу. Будем считать, что это услуга за услугу.

– Спасибо, Элеонора, – искренне поблагодарил он.

– Тогда пойдемте, Роман, забирайте свои вещи, и я жду вас у выхода.

– Хорошо, сейчас рассчитаюсь за ужин и иду, – ответил он.

– Не нужно, все за счет заведения, – улыбнулась Элеонора и, видя его недоумение, добавила: – Это мой ресторан, как и гостиница.

На въезде в коттеджный поселок машина остановилась. Элеонора попросила охрану отметить, что у нее появился жилец, имеющий право беспрепятственного входа и выхода. Дома она показала ему на втором этаже комнату-спальню и кабинет, где можно работать и отдыхать, если не хочется быть в гостиной.

– Я пойду, переоденусь, вы тоже переоденьтесь и выходите в гостиную. Есть во что? – она глянула на его небольшой кейс.

– Да, нехитрый багаж холостяка вмещает в себя необходимое. Не люблю путешествовать с большими чемоданами – все равно многие вещи, как оказывается, большинство времени пролежат балластом, – ответил он.

Роман принял душ и переоделся, вышел в гостиную, включил телевизор. Минут через десять появилась хозяйка.

– Спать еще рано ложиться… Не против, если мы продолжим беседу за рюмочкой коньяка?

– Не против, – ответил он, – давайте, я помогу вам накрыть на стол.

– Не нужно, в этом нет необходимости, но за предложение спасибо. Посмотрите пока телевизор.

Хозяйка достала армянский коньяк, порезала лимон дольками, посолила. Деловую одежду она сменила на домашний халат с достаточным вырезом на груди и более короткий, чем прежняя юбка. Чулки или колготки не сняла, обратил внимание он. Завлекает или элементарно женское поведение? Нет, тогда бы одела более строгое домашнее платье, решил он. Элеонора присела в кресло не напротив, а сбоку. Так ему была видна ее фигура и ноги. Заманивает, пришел к выводу Роман. Он разлил коньяк по бокалам.

– Немногим ранее я бы сказал, что день сегодня не удался. Но, встретив вас, Элеонора, могу лишь удивляться судьбе, которая свела меня с вами. Давайте выпьем за знакомство, каким бы заезженным не казался этот тост – мы действительно познакомились, и я рад этому.

Он поднял бокал повыше, словно чокаясь на расстоянии, отпил глоток. Она отпила тоже и поставила бокал на стол.

– Чем планируете заниматься завтра, Роман? – спросила она.

– Не знаю… Хотелось бы найти работу, устроиться и определиться в жизни, а то как маятник мотаюсь по стране туда-сюда. Пора бы и осесть где-нибудь.

– А кто вы по специальности, Роман, возможно, я что-нибудь смогу вам предложить.

– По специальности… – он задумался, – руки, ноги, голова имеются, остальное, как говорится, приложится. Есть диплом университета, физико-математический факультет. Многое, чего умею, но в это поверить сложно. Например, мы ехали сюда с вами в машине, а в ней полетел кислородный датчик. Внешне ничего не изменилось, двигатель работает без перебоев, но бензин жрет зверски, надо его менять. Похожу по городу, зайду в институты, в НИИ, возможно, предложат что-то существенное. А пока предлагаю выпить за вас, за очаровательную хозяйку дома.

Он заметил, что Элеонора обрадовалась такому тосту, отпила с удовольствием немного.

– А где ваша семья, родители, из какого вы города, Роман?

– Нет у меня никого… Учился в Питере, а потом колесил по стране. Год-два и в другой город. Не выношу тупоголовых начальников, но с ними бесполезно спорить – уезжаю в другой город. Пора остановиться, смириться и не лезть со своими советами. Не воспринимают многие профессора подсказок от студентов, если можно так выразиться, даже если они стоящие и правильные. Но я уже исправляюсь, почувствовал, что могу остановиться. Вам ведь тоже хотел подсказать, когда узнал, что вы хозяйка того ресторана, но не стану, а то прогоните меня из этого уютного гнездышка.

– Подсказать мне… интересно… с удовольствием бы послушала. Наверное, вы в чем-то правы. Вряд ли я бы восприняла серьезно подсказку от постороннего человека, но сейчас выслушаю ее с удовольствием. Вы меня заинтриговали, говорите, я не обижусь, даже если это окажется полным бредом, но и сумею понять, а не отбросить.

– Видимо, судьба у меня такая… Я бы изменил дизайн в ресторане, а то он смахивает больше на столовую. Конечно, все-таки это обеденное место для приезжих, но почему бы не привлечь других посетителей? Я бы разделил зал на две половины. Один для середнячков, а другой для богатеньких. Я сегодня в Эдельвейсе обедал, цены там прилично кусаются, но дизайн и обслуживание сглаживают высоту цен, я бы еще пришел – пусть дорого, но приятно. Конечно, все зависит от имеющихся средств…

Элеонора задумалась, ответила с улыбкой:

– Вы знаете, Роман, ваше предложение мне по душе. Даже не понимаю, как сама не додумалась до простой истины. Это вас на физмате научили?

– Нет, конечно. Я же говорил, что кое-что умею, но в это сложно поверить. Никто не желает слышать про ресторан, например, от математика или физика. Я абстрактно, без конкретики.

– Абстрактно, но в точку, – она улыбнулась, – теперь я хочу выпить за вас, ваше сиятельство.

– Ничего не поделать, если у меня такая фамилия. Приходится быть Графом. Да, я Роман Сергеевич Граф. Но и вы не из крестьянок, Элеонора Борисовна, Воронцовы, кажется, князьями были.

Она удивленно посмотрела на него.

– Вашу фамилию и отчество охранник назвал, когда записывал мои данные на КПП, на въезде в поселок, – пояснил он, – так и написал – жилец Воронцовой.

Она отпила глоток коньяка, откинулась в кресле, незаметно сдвинула халатик с одной ноги, чтобы виднелась ажурная окантовка чулка. Немного, но треть бутылки они успели выпить – вполне достаточно для начала интимных любезностей.

– Скажите, Элеонора, вы были замужем, есть дети? – спросил Граф.

Она как-то кисло усмехнулась. Видимо воспоминания не приносили ей радости.

– Я и сейчас замужем… официально. Муж хотел детей, но не получалось. Оставил мне часть бизнеса – гостиницу с рестораном, автосервис, этот коттедж и машину, а сам взял себе молоденькую девушку. У него еще один коттедж есть… не в этом, в другом поселке на берегу залива. Потом оказалось, что дело не во мне, а в нем самом. Обратно я его не приняла… тяжело было, страдала, но не приняла. Внутри что-то перевернулось и перегорело. Сосуществуем мирно. Он ту телку выгнал, взял другую… третью… так и живем, а время летит безвозвратно.

Она взяла бокал, выпила остатки коньяка без слов.

– Извините, Элеонора, не хотел вас расстраивать, – искренне произнес Роман, – извините.

– Ничего. Все в прошлом уже и быльем поросло. Потанцуем? – внезапно предложила она, включив медленную музыку.

– Конечно, – ответил Роман, вставая и беря ее за руку.

Он ощущал все ее движения… а негодный мальчишка начинал топорщиться в брюках…

Утром он проснулся первым, приподнялся на локте, осматривая лицо Элеоноры внимательно. Все-таки ей не сорок, а лет тридцать пять, решил он, отодвигая тихонько одеяло с груди. Ему нравились ее груди… не растисканные и естественные, если можно так выразиться, в ее возрасте это большая редкость.

Он поласкал язычком соски, замечая, как они стали набухать немного.

– Шалун, – не открывая глаз, произнесла она, прижимаясь всем телом к нему.

Через полчаса они принимали душ, каждый в своей кабине, иначе бы опять задержались. Элеонора приготовила легкий завтрак.

– Я обычно завтракаю на работе. Мне приносят в кабинет, он на первом этаже гостиницы. Хочу пригласить тебя к себе – ты говорил вчера о дизайне в ресторане. Поможешь? Это неплохая идея – за одну котлету брать разные цены в зависимости от зала.

– Без вопросов, Эля, конечно, помогу, – согласился Роман.

Воронцова сама не водила машину, хотя и умела. Ее новенький Лэнд Круизер смотрелся шикарно, а пожилой водитель явно не походил на охранника – просто водитель, который еще при муже работал. Так и ушел к ней вместе с машиной.

Сначала они заехали в автосервис. Электронщик быстро определил поломку, действительно полетел кислородный датчик. Он быстро заменил его на новый.

– Не перестаю удивляться тебе, Рома. Как ты мог определить поломку без прибора? Специалисты говорят, что это невозможно, можно только предположить, не более.

– Не знаю, – пожал он плечами, – какое-то внутреннее чутье. Электроника: это тоже один из разделов физики. Но, все-таки, чутье.

Они завтракали в кабинете, когда в него наглым образом зашли два бритоголовых бугая.

– Ты забыла, Эллочка, что вчера еще должна была вернуть нам должок. Сегодня он вырос на десять процентов. Надо бы наказать тебя, но мы джентльмены, бить не станем, но приплатить придется, – произнес один из вошедших.

– Можно натурой, – заржал другой.

– Это твоя крыша? – спросил Роман.

– Не встревай. Я сама разберусь, – недовольно ответила она, не ожидавшая прихода бойцов.

– Понятно, – ухмыльнулся Граф, – парни, теперь эта девушка под моей защитой и вам здесь не обломится. Хотите поговорить – забьем стрелку. Так и передайте своему шефу. А сейчас прошу очистить помещение, от вас козлятиной воняет.

– Чего? – одновременно озлобленно и удивленно произнесли они в один голос.

Ближний подошел и резко ударил в челюсть Роману. Видимо, тренированный гад, подумал он, уклоняясь от кулака и одновременно выворачивая руку на излом. Хруст в суставе и дикий вопль потряс гостиницу. Второй не решился на нападение.

– Забирай своего вонючего ублюдка, козел. Пусть ваш шеф позвонит и назначит стрелку, я подъеду. И еще скажи – за причиненное беспокойство с вас пятьдесят тонн зелени. На стрелку с собой прихватите. Пшел отсюда…

Бугаи, пятясь, вышли из кабинета. Воронцова взволнованно заходила туда-сюда.

– Ты что натворил, Рома, ты что натворил. Ты знаешь, кто эти люди?

– Крыша… И какая разница – бандит, он везде бандит, – ответил спокойно Граф.

– Бандиты… ты знаешь, под кем они ходят? – чуть ли не в истерике спрашивала она. – Что со мной теперь будет?.. Элементарно оттрахают и заберут весь бизнес. Рома… что ты натворил, Рома…

– Успокойся, ты под моей защитой.

– Под какой зашитой? – не удержавшись, закричала она, – они под местным начальником полиции ходят. Тебя даже не посадят, тебя просто грохнут. А что со мной будет, ты подумал?

– Успокойся, Эля, успокойся. Пусть они хоть под самим чертом ходят – я тебя в обиду не дам. – Он подошел, обнял ее. – Помнишь, я говорил тебе, что кое-что могу? В некоторых вопросах ты уже убедилась. Убедишься и в этом. Будем ждать звонка, я поеду на стрелку, а тебе надо спрятаться на время. Пока не пройдет встреча на высшем уровне, – он усмехнулся. – Пойдем, я отвезу тебя в одну квартиру. Там клоповник, конечно, но пару дней прожить можно, большего времени не потребуется.

– Как ты разберешься с начальником полиции? У них все отлажено – подкинут наркоту и посадят. Это в лучшем варианте…

– Верь мне, Эля, верь. Я разберусь. Пошли, я отведу тебя пешком, здесь недалеко. Не надо, чтобы даже водитель знал, где ты находишься. Сам вернусь сюда и стану ждать звонка.

Позвонили уже через три часа. Мужской голос без эмоций назначил стрелку в брошенном и развалившемся здании пилорамы на окраине города через час. Граф усмехнулся – повоюем, говнюки.

Через час в кабинет начальника Зеленоградского района полиции вошел мужчина.

– Можете не вставать, подполковник, поговорим без предисловий.

– Кто вы?

– Я полковник Арнаутов, центральный аппарат МВД, управление собственной безопасности, – он предъявил удостоверение.

Подполковник все же встал.

– Извините, товарищ полковник, я не знал…

– Пустое, но к делу. Я здесь случайно, можно сказать проездом, решил навестить свою старую знакомую, а ваши люди одного моего знакомого не ласково встретили, стрелку забили на пилораме за городом.

Он сразу заметил, как заволновался полицейский, побледнел и осунулся.

– Сейчас спецназ уже окружил ваших людей на пилораме, полагаю, что они дадут нужные показания, – продолжил пришедший, – но я уже говорил, что приехал по личным делам. С вас триста тонн зелени, подполковник, в течение двух часов, и я даю команду отбой. Я забываю вас, а вы моего друга и его знакомую. Так какую команду давать, подполковник?

– Я согласен, – трясущимися губами еле слышно ответил полицейский, – но мне не собрать такую сумму за два часа. Подождите хотя бы до вечера.

– Это твои проблемы, подполковник, я зайду через два часа. И еще – твои люди должны извиниться перед моим другом и знакомой. Пусть завтра прямо с утра и придут к ней с цветами.

Он набрал номер телефона, дал команду "отбой" и вышел. Подполковник нервно закурил, приходя в себя. Арнаутов, Арнаутов… не слышал о таком. Он набрал номер знакомого полицейского из Москвы, поинтересовался прибывшим полковником. Ответ озадачил его – серьезный мужик, вежливый, но цепкий. Если что не по его раскладу – башку враз оторвет и на парашу поставит. Значит, действительно есть такой полковник и его удостоверение не подделка. Тысяч двести я наберу, а где еще сто взять? А если деньги возьмет и посадит? Нет, может копать, гад, но этот вопрос закроет. Деньги, где взять деньги? Он усиленно думал. Зазвонил телефон – ребята сообщали с возмущением, что никто на стрелку не приехал.

– Так, – перебил он их, – заткнитесь и слушайте. Сейчас уезжаете оттуда на нашу базу, сидите там и не рыпайтесь. Я вечером буду.

Он сунул телефон в карман. "Есть деньги, есть, – он стукнул кулаком по столу, – но до вечера их не взять", – прошипел он с яростной злостью. Знакомый банкир, задолжавший ему, прилетал как раз через два часа.

Полковник появился ровно в указанное время.

– Извините, – стал оправдываться полицейский, – у меня только двести, – он протянул дипломат, – деньги есть, но я могу их взять только вечером. Готов понести любую неустойку.

– Хорошо, пусть твои бугаи принесут завтра вместе с цветами и извинениями сто пятьдесят тысяч Воронцовой. Я ждать не могу, еще кое-какие дела имеются с вашим генералом, а потом домой. Надеюсь, что ты все правильно понял, подполковник, моих друзей обижать не стоит.

Он повернулся и вышел из кабинета.

"Понял, я все понял, – усмехнулся полицейский, – но и ты у меня теперь на крючочке. Хоть и хлипкий он, но все же крючочек, с него не сорвешься, со мной вместе загремишь, если что. Завтра мои люди цветы, естественно, подарят, но и копию пленочки к нему приложат вместо денег. Игра – есть игра, полковник, ты и так меня поимел неплохо". Он усмехнулся довольно, включил запись магнитофона. Послышался голос Броневого, играющего в "Семнадцати мгновениях весны" Мюллера: "А вас, Штирлиц, я порошу подумать, прежде чем тягаться со мной. Сумма выросла до двухсот тысяч. Удачи".

"Сволочь, сволочь, – закричал в истерике подполковник, топча ногами портативный магнитофон. На крик прибежала секретарша…

– Дверь закрой, – заорал на нее он.

Пройдя квартал, Граф огляделся, проверился – за ним никто не следил. Он прошел в квартиру, где еще недавно разбирался с полицейскими, там он спрятал Элеонору.

– Все, Эля, все закончилось благополучно. Я уладил вопрос и нас больше никто не побеспокоит. Пойдем, покушаем у тебя в ресторане или дома?

Она прижалась к нему, зашептала, всхлипывая и не поднимая лица:

– Благополучно?.. Я не верю, такого быть не может… Пойдем, здесь ужасно, я села на диван, а ко мне пополз жирнющий клоп… Кошмар… Неужели есть еще клопы у кого-то? Кошмар.

Дома в постели он стал ласкать ее грудь. Она посмотрела с укором:

– Как ты можешь, Рома, не до любви сейчас. Я боюсь, что бандиты ворвутся в дом, тебя убьют, а надо мной надругаются. Ты ничего не знаешь – кто им противился, того уже нет, даже в тюрьме они не выживают. Рома… ты все испортил, Рома… Я так надеялась, что встретила мужчину своей мечты…

– Завтра ты сама убедишься в моей правоте и дашь слово, что никогда больше не станешь сомневаться в моих словах. Я мужчина, Эля, и просто так обещаниями не раскидываюсь.