Текст книги "Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе"
Автор книги: Борис Карлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)
ЧАСТЬ II
ПРОЛОГ-УВЕРТЮРА В СТИЛЕ ДЖЕЙМСА БОНДА
К ВОСТОКУ ОТ ОСТРОВОВ ТУАМОТУ В ТИХОМ ОКЕАНЕ, ЗА МЕСЯЦ ДО ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ…
Диц выбрался из зарослей бамбука и пересек поляну. Луч прожектора на мгновение коснулся его пятнистого маскхалата, и он замер, распластавшись на теплой, влажной траве… Луч заскользил дальше, а лазутчик перебежал поляну и нырнул в густой папоротник. Здесь находился первый ряд колючей проволоки. Соединив куском контактного провода метровый участок цепи, он щелкнул кусачками.
Все тихо, можно двигаться дальше.
Часовой на вышке долго и нерешительно мял сигарету, Диц терпеливо ждал. Наконец охранник чиркнул зажигалкой, его лицо осветилось, и в тот же миг стальной клинок ударил ему в горло, перерезал артерию и раздробил сочленение позвонков. Умирающий захрипел и повис на перилах.
– Эй, четвертый! – послышалась в его рации китайская речь. – Отвечай живо!
С быстротой лесного кота лазутчик взлетел на вышку и схватил рацию:
– Я, товарищ, командир, – ответил он по-китайски, подражая голосу «четвертого».
– Опять куришь на посту?
– Нет, товарищ командир, уже погасил.
– Последнее предупреждение.
– Да, товарищ командир.
– В северо-западном секторе приземляется самолет, будь внимательнее. Конец связи.
– Да, товарищ командир…
В полукилометре от главного корпуса вспыхнула огнями небольшая взлетная полоса. Прожужжав шмелем, на нее сел двухмоторный военный самолет без опознавательных знаков.
Второй ряд проволочного заграждения имел более серьезную сигнализацию, фокус с куском соединительного провода здесь не пройдет.
Лазутчик внимательно огляделся. По ту сторону заграждения в свете луны серебрилось густое лиственное дерево. Была не была… Диц перешагнул через перила, присел и, словно тугая пружина, бросился вперед почти наугад. Цепляясь за ветви, листья и ломающиеся сучья, провалился вниз, прокатился кубарем по земле и замер.
Несколько птиц с криком поднялись в воздух, послышались встревоженные голоса часовых.
Впереди, за открытой, освещенной прожекторами травянистой поляной, возвышалась гладкая бетонная стена, по верхушке которой ходили вооруженные охранники. Это была последняя, третья полоса заграждений, окружавших высотный корпус секретной лаборатории. Персонал, земля и постройки принадлежали частным лицам.
Диц вырезал подходящий кусок дерна и разложил его на маскхалате. Приподняв край, заполз под это естественное покрывало и осторожно, сантиметр за сантиметром, начал приближаться к подножию стены.
Наконец рука его коснулась бетона. Теперь не помешает немного отвлекающего шума. Влево и вправо по вертикальной поверхности побежали металлические крабы со спинками, начиненными взрывчаткой.
В сотне метров слева раздался хлопок, и фейерверк разноцветных искр расцветил мокрый лес…
Часовые бросились налево.
Спустя несколько секунд – точно такой фейерверк справа.
Путь свободен.
На гребень стены взметнулся якорь, Диц вскарабкался наверх, быстрой тенью прокатился по площадке и мягко спрыгнул на противоположной стороне, во внутреннем дворе.
Но… черт побери, откуда взялись собаки? Он не был готов к их появлению. Огромные, поджарые, тренированные убивать, неужели все кончено?
– Назад! – властно проворковал с небес голос ангела, и псы, дыхание которых Диц уже ощущал на своем лице, послушно ударили по тормозам. – Назад! – и стая зубастых убийц, тихонько поскуливая, разбрелась по двору. – Сюда, Фриц…
Сообщники скользнули за тяжелую металлическую вверь, и в ту же секунду снаружи прогремел сапогами взвод охраны. Стройная, миловидная китаянка в униформе персонала бросилась на грудь шпиона:
– О, Фриц!.. Я так волновалась…
– Ты не сказала, что во дворе будут собаки.
– Я сама кормлю их с рук, дорогой.
– Это скрашивает однообразие их службы.
– Ах, Фриц, какой ты милый…
Лазутчик и китаянка слились в поцелуе.
– Все готово?
– Да, все здесь.
Диц сбросил снаряжение и облачился в белоснежный комбинезон, на груди и на спине которого красовался яркий фирменный иероглиф.
– Оружие?
– Все будет хорошо, дорогой; оружие не понадобится.
Надев на головы легкие коробчатые шлемы с тонированными стеклами, они вышли в служебный коридор, а минуту спустя затерялись среди десятков других, внешне неразличимых сотрудников секретной базы.
К приземлившемуся самолету подкатил лимузин, на трапе показались двое европейцев. Они огляделись, вдохнули душный тропический воздух, обменялись несколькими фразами, спустились и залезли в машину.
Тем временем персонал выстроился в помещении пульта главного реактора. Директор проекта доктор Енг и его помощники стояли возле пускового устройства; вся стена, протянувшаяся на несколько десятков метров, была усыпана кнопками, лампочками и индикаторами.
Лимузин неспешно подкатил к главному входу, хозяева поднялись на лифте и прошагали вдоль строя запакованных в униформу сотрудников. Дицу показалось, что, поравнявшись с ним, эти двое замедлили шаг и с чуть заметной улыбкой переглянулись. Доктор Енг услужливо шагнул навстречу.
– Какая радость, мистер Слим, какая радость, мистер Дулитл! – заговорил он, беспрерывно кивая и улыбаясь.
– Итак, у вас получилось?
– Еще рано так говорить, мистер Слим, но кое-что действительно обнадеживает.
– Сколько?
– Пока только семь с половиной минут, мистер Дулитл.
– Вперед или назад?
– Назад, мистер Слим, назад, в прошлое. Все, что находится в зоне действия моего прибора, возвратится в осознанное прошлое.
– Осознанное?
– Только осознанное, мистер Слим. Вы будете осознавать все, что с вами случилось.
– Можете продемонстрировать?
– Нет, нет, мистер Дулитл, этого не стоит делать, ей-богу не стоит. Как только время вернется в исходную точку, то есть, ровно через эти самые семь с половиной минут, реактор взорвется, ох как взорвется, мистер Дулитл. Да и какой вам прок от этих минут? Семь минут назад вы сидели в машине. Другое дело – вернуться лет этак на семьдесят, в мое розовое детство…
– Оставьте ваши сентиментальные фантазии, доктор Енг. Мы платим вам за скорейший результат, и платим хорошо.
Старик китаец опустил глаза и защипал бородку.
– Мир катится в пропасть, и теперь его можно спасти, только лишь повернув время вспять. Вернувшись в прошлое и с абсолютной точностью зная ход последующих событий, мы сумеем навести в этом мире порядок. Однако, дорогой коллега, – Слим повернулся к Дулитлу.
– Да, мистер Слим? – откликнулся тот.
– Не кажется ли вам, мистер Дулитл, что здесь, в этом секретном помещении присутствует некто, кому бы совершенно не следовало находиться здесь, и уж тем более слушать то, что мы говорим?
– Совершенно верно, мистер Слим; ведь мы говорим о вещах, ни в коем случае не предназначенных для посторонних ушей.
– Чьи же это длинные, любопытные уши?
– Да, чьи?..
С этими словами они приблизились к лазутчику.
– Что происходит… – прошептал Диц.
– Не знаю, дорогой, нас кто-то выдал… – отвечала девушка.
Мистер Слим подошел к Фрицу вплотную и резким движением сорвал с его головы шлем.
– Какая встреча, мистер Диц! А я даже не подозревал, что вы с некоторых пор у меня работаете. Как вы полагаете, мистер Дулитл, не следует ли нам сейчас же, немедленно, поощрить усердие нашего нового служащего?
– Несомненно, мистер Слим, несомненно.
Глядя Фрицу прямо в глаза, Дулитл вынул из кармана небольшой серебристый пистолет и выстрелил.
Пуля раздробила коленную чашечку, болевой шок заставил шпиона на мгновение потерять сознание, ноги его подкосились.
– Хочу заметить, мистер Диц, что подобная травма делает человека хромым на всю жизнь.
– Значит, конец карьере?..
– Конец жизни, мистер Диц, – произнес Дулитл наставительно. – Хотя в эту минуту мне очень нравится улыбка на вашем лице. Вы расстаетесь с жизнью как воин. Прощайте, мистер Диц.
Но прежде чем Дулитл успел выстрелить во второй раз, молниеносным движением Диц метнул в пульт стальную звездочку, которая, разбив предохранительное стекло, ударила в кнопку «ЗАПУСК ПРОГРАММЫ».
– Нет!.. – крикнул Слим, и его лицо перекосилось от страха.
Несколькими яростными выстрелами Дулитл разнес голову Фрица, а в следующее мгновение все завертелось и исчезло.
* * *
Слим и Дулитл еще раз вошли в зал с выстроившемся по линейке персоналом, и на этот раз Слим, не теряя времени, выкрикнул: «Взять его!», безошибочно указывая пальцем на шпиона.
Фриц Диц и его сообщница бросились к пожарной лестнице.
– Взять его! – крикнул Дулитл и несколько раз выстрелил.
«Общая тревога! Общая тревога! – прокатилось по громкой связи. – На базе находится диверсант! На базе диверсант!»
Диц захлопнул за собой металлическую дверь и опустил засов.
– Встретимся в западном секторе за последним кордоном.
– Нет, нет, Фриц. Я с тобой!..
– Иди.
Девушка сделала несколько шагов вниз по ступенькам и остановилась.
– Фриц!
Фриц Диц обернулся.
– Будь осторожен.
Шквал автоматных очередей ударил снаружи, дверь слетела с петель, разделившиеся на два потока солдаты ринулись вверх и вниз по лестнице.
Перебежав путанными коридорами в соседний корпус, Фриц оказался в гараже. Сбросив кого-то с седла, он вскочил на спортивный мотоцикл, дал газа и рывком отпустил сцепление.
Зигзагами уходя от прицельного огня, он оказался в фойе главного корпуса и, обложенный со всех сторон, рванул вверх прямо по мраморным ступеням.
Марш за маршем он взлетел на последний, семьдесят второй этаж и выехал на крышу. Здесь было обустроено место отдыха персонала: бассейн, кафе и столики под парусиновыми зонтами.
По территории разнеслись громкие, отрывистые, визгливые сигналы тревоги. Бесстрастный металлический голос начал смертельный отсчет:
– Внимание всем. Внимание всем. До взрыва реактора осталось четыре минуты тридцать секунд, дезактивация невозможна. Внимание всем. Внимание всем. До взрыва реактора осталось четыре минуты двадцать секунд, дезактивация не возможна…
Диц несколько раз крутанулся на месте; бегло оглядевшись, он выломал из крепления складной зонт, имевший метра три-четыре в диаметре.
– Двойной шнапс, пожалуйста. – сказал он парализованному страхом буфетчику.
Тот ошалело протянуло стакан.
Диц выпил, отшвырнул стакан, газанул несколько раз, примериваясь к разгону… и рванул вперед. В тот же миг на крышу высыпали автоматчики и открыли по нему стрельбу.
Подобно гордому рыцарю на средневековом турнире, Фриц Диц мчался на стальном коне вперед с зонтиком наперевес.
Набрав максимальную скорость, мотоцикл оторвался от края крыши и полетел в бездну…
Едва только летящая по воздуху машина прекратила поступательное движение, Фриц оттолкнулся от нее и раскрыл зонт. Вторая линия заграждений осталась позади.
Густая растительность смягчила удар. На освещенной лунным светом поляне появилась женская фигурка.
– Господи, Фриц, дорогой, мне показалось, что ты свалился с неба! Но что это… этот зонт…
– Уловка, чтобы не платить за выпивку.
Скосив глаз и оценив украдкой траекторию прыжка, Диц тихонько присвистнул.
Над территорией базы продолжался бесстрастный отсчет времени; до взрыва реактора оставалось менее четырех минут. Персонал и военные в панике разбегались в разные стороны.
– Ты слышишь, Фриц! Мы погибли!..
– Как ты могла убедиться, моя дорогая, время – понятие довольно относительное, в течение поразительно короткого промежутка времени можно спасти мир или предать его…
В следующее мгновение китаянка ахнула и отступила: из ближайших зарослей, ломая ветви и разрывая тугие лианы, стало подниматься и увеличиваться что-то огромное и бесформенное. Не прошло и минуты, как серебристая ткань расправилась, приняв очертания сигарообразного корпуса дирижабля. Диц схватил за руку онемевшую девушку и потащил за собой.
Дверь спрятанного в зарослях вагончика гондолы была открыта.
– Поторопись, дорогая, через пару минут здесь не останется ничего, кроме грязного радиационного пятна.
Китаянка шагнула внутрь изысканно отделанного салона. Диц захлопнул дверь, и в туже секунду пол под ним дрогнул: гондола оторвалась от земли.
Диц прилег на покрытую белоснежным мехом тахту и потянулся к бару:
– Виски, коньяк, вино?
– Немного водки… пожалуйста, – прошептала девушка пересохшими губами.
Из запотевшей бутылки «Столичной» в стакан выплеснулось немного огненной жидкости. Красавец цеппелин плавно поднялся над джунглями и взмыл в небо.
* * *
Сверху было видно, как люди, словно муравьи, разбегаются от центра к периферии по асфальтированным дорогам, тропинкам и просекам. Постепенно на песчаном взморье образовалось живое, тревожно подрагивающее кольцо. Дальше бежать было некуда, это был всего-навсего небольшой остров.
– О, Фриц… – китаянка обняла шпиона, и они слились в страстном поцелуе.
Два четырехлопостных винта и открывшийся на высоте бодрый попутный ветер гнали серебристый «люкс» все выше и дальше.
Но вот крохотная точка аэроплана отделилась от взлетной полосы, и в ту же секунду в центре острова чиркнула вспышка ослепительной яркости.
На поверхности дирижабля вспыхнули две алые свастики и выведенное готикой гордое слово «VATERLAND». Клубы адского пламени догнали точку-самолет и спалили ее, словно глупого мотылька, вместе с двумя мистерами, Имеюшими-Планы-Идущие-Далеко-Назад…
Девушка ахнула и поднесла пальцы к губам. Диц протянул ей стакан, наполненный до половины:
– Выпей еще, дорогая, сейчас тебе это особенно пригодится.
– Почему… почему особенно сейчас? – звякая зубами о край стакана, она выпила до дна и закашлялась.
– Наверное, теперь можно переодеться? – Диц без улыбки смотрел ей прямо в глаза.
– Я помогу тебе, дорогой, – китаянка сделала поспешное движение.
– Стой где стоишь, дорогая. – Диц направил на нее пистолет. – Тебя не удивило, что меня узнали с первого взгляда, не смотря на столь убедительный маскарад? – он приблизился к девушке и провел пальцем по изгибам вокруг ее маленькой груди. – Этот иероглиф на комбинезоне, ведь он означает «ВРЕМЯ»… А этот? – он коснулся пальцами рисунка на своей груди. – Что означает этот? Они так похожи и почти неразличимы для глаза европейца…
Китаянка побелела, ее глаза сузились и вспыхнули ненавистью.
– Ты молчишь? Я помогу тебе. Этот иероглиф на форме, которую ты мене столь заботливо подготовила и который почти не отличается от других, означает… «ВРАГ»!
– Нет! Нет! Фриц, я не знала! Я люблю тебя!..
– Прощай, дорогая.
Ужасный крик вырвался у девушки из груди: ее ноги внезапно потеряли опору, и она полетела в черную свистящую бездну…
Люк захлопнулся, стало тихо. Диц снял с себя комбинезон, набросил на плечи халат и закурил.
– К тебе можно?
Из пилотской кабины вышла очаровательная блондинка, одетая в черную эсэсовскую форму. В одной руке она держала серебряное ведерко с колотым льдом, из которого торчало горлышко «Клико», в другой – два бокала.
– Отличная работа, фрау Ингрид, вы прирожденный ас.
Пенящиеся бокалы мелодично пропели от соприкосновения, и фрау Ингрид, глядя в глаза Фрица своими искрящимися глазами, прошептала:
– Хайль Гитлер, мой отважный рыцарь.
– Хайль Гитлер, моя цветущая роза…
Ликующий в первых лучах восходящего солнца и ведомый автопилотом послушный снаряд держал курс на северо-восток, к берегам Южной Америки.
Глава седьмая
СУПЕРАГЕНТ ПЯТОГО РЕЙХА
1Выполняйте заказ, фроляйн. – По земле и по воздуху, запутывая следы – Фриц Диц проявляет гостеприимство
Международный шпион и суперагент Пятого Рейха, оберштурмфюрер СД Фриц Диц не верил, конечно, в сказки и когда увидел в своем чемоданчике эльфа, ему нашлось о чем поразмыслить.
Версию о сумасшествии он отверг почти сразу, поскольку был обучен мысленному тестированию своей психики и умственной полноценности.
Затем он предположил, что фигурка мальчика – ни что иное как искусственная механическая подделка. Но и эту версию он отмел, поскольку обладал чрезвычайно острым зрением и мог отличить живую ткань от синтетической.
В последующие несколько минут Фриц Диц перебрал еще десятка два версий – от высокотехнологичной проекции до инопланетян, однако ни одна не выдерживала глубокого критического анализа.
Окончательно загнав себя в тупик, немец решился пойти напролом: он поднял крышку чемоданчика, вставил в глаз стеклышко монокля и прошептал:
– Ты кто?..
Петя, которому все уже порядком надоело, демонстративно отвернулся.
Диц отложил монокль и надел на голову специальную лупу, какими пользуются часовщики и ювелиры. Склонившись над чемоданчиком, он стал разглядывать свою находку, словно тонкую огранку драгоценного камня. Несомненно это был нормальный, здоровый мальчик лет двенадцати, но только приблизительно в сорок раз меньше обыкновенного.
Тут ему показалось, будто мальчик что-то произнес. (Петя сказал: «Ну как?»)
– А? – немец поднял брови.
– Рассмотрели?
– А…
– Что дальше? Я, между прочим, есть хочу.
Диц захлопнул чемоданчик. Вероятно, у него было не совсем нормальное лицо, потому что к нему подошла стюардесса и поинтересовалась, не желает ли господин чего-нибудь выпить. Немец раздраженно отмахнулся и попытался сосредоточиться.
«Так-так-так-так-так… Если мальчика ему подсунули русские… Но с какой целью? Чтобы втереться в доверие и выведать у него секреты? Пожалуй, слишком грубо и очевидно. Господи, я тупею… Кстати, теперь по крайней мере понятно, кто отключил в музее сигнализацию… Кто бы он ни был, надо поговорить с ним начистоту. Ах, да, он просил накормить его…»
Диц нажал кнопку вызова, подошла стюардесса.
– Пожалуйста, принесите какой-нибудь еды.
– Легкие закуски, горячее, вино, десерт?
– Нет, нет, принесите только один маленький бутерброд с икрой. Самый маленький.
– Чай, кофе, вино, фрукты?
– Да, да, фрукты… Допустим, черешню. Одну ягоду.
– Что?..
– Пожалуй… принесите еще рюмку водки. Нет, лучше сразу целую бутылку.
– Что?!.
– Выполняйте заказ, фроляйн. Битте.
И дотошный немец с самым что ни на есть серьезным выражением лица поднял глаза на стюардессу.
* * *
На другой день самолет совершил посадку в столице Колумбии Боготе. За время перелета Фриц Диц неоднократно вступал с Петей в довольно сумбурные переговоры. Рассказ чудо-мальчика был с одной стороны абсолютно достоверен, то есть не имел ни единого внутреннего противоречия, но с другой стороны не поддавался никакому здравому объяснению. Измучив себя окончательно, Диц смирился и решил принять историю о сущностях зеркальной комнаты как временную рабочую версию.
В Боготе немец встретился с североамериканским связным, побывал в Национальном банке, в нескольких ювелирных магазинах и в художественной галерее. Только вечером он остановился переночевать в люксе лучшего в городе отеля.
Петя весь этот день провел в бронированном чемоданчике, изнывая от духоты и тропического жара. Едва Фриц запер дверь номера и распахнул крышку, Петя без церемоний потребовал предоставить ему ванную и туалет. Немец хлопнул себя по голове и немедленно организовал «винзиг киндеру» все удобства… Справив давно назревшие неотложные дела, Петя постирал свою взмокшую от пота одежду, а затем долго и блаженно плескался в пластмассовой крышке от мыльницы с прохладной водичкой и ароматной пеной.
Утром они снова сели в самолет и через пару часов прибыли в Мехико.
Потом они опять летели на юг – в спортивном в двухместном самолете, потом ехали на джипе по крутым горным дорогам, затем шли и кое-где даже карабкались своим ходом.
В конце концов залязгали тяжелые железные двери, загудел лифт, и Петя почувствовал, как они стремительно проваливаются куда-то вниз, а потом чемоданчик оказался на более или менее устойчивой поверхности, и крышка распахнулась.
– Гутн таг, – приветливо сказал Фриц. – Вот мы и дома. Ванна, ужин, свежая постель?
– Дома… – Петя настороженно огляделся. – До ближайшей трамвайной остановки, пожалуй, далековато.
– Ха-ха-ха! – рассмеялся немец. – Вы остроумный молодой человек. Да, правильно, здесь далековато. Но вы все-таки оставайтесь пока здесь, а мне нужно на некоторое время уйти.
– Пустите в ванной теплую воду, остальное я как-нибудь сам…
– Отлично, извольте. Сюда никто не войдет, но имейте в виду, что в ваших собственных интересах никому не попадаться на глаза, ферштейн?
– Ферштейн.
Немец пустил в ванной тонюсенькую струйку воды и вышел.
Просторная комната была обставлена в помпезном аристократическом стиле позднего модерна, с элементами готики в очертаниях резного черного дерева. Приблизившись к спинке кровати, на которой лежал чемоданчик, Петя всмотрелся в дальние углубления резьбы и понял, что мебель только выглядит старинной, а на самом деле сработана недавно. Это подтверждало его предположение, что не только до ближайшей остановки, но и до ближайшего мебельного магазина отсюда далековато настолько, что пришлось обустроить здесь свою собственную столярную мастерскую, и наверняка не только столярную…
По стенам было развешано рыцарское оружие и доспехи (скорее всего, имитация), на письменном столе красовался бронзовый бюст писателя Фридриха Ницше, над столом висел большой портрет Гитлера.
Из-за темно-коричневых с золочеными кистями штор пробивался дневной свет. Надев на запястья лазательные крюки, Петя вскарабкался на подоконник. Так и есть: вместо окна матовый экран с искусственной подсветкой. Конечно, какое еще может быть окно в комнате, находящейся в десяти минутах спуска на лифте.
Ванная оказалась едва ли не больше жилой комнаты. Здесь были спортивные тренажеры, многофункциональные душевые, ванны с гидромассажем, паровые кабины, сауна и небольшой бассейн с сухим дном.
Петя забрался в мраморную раковину умывальника под теплую струйку воды и прикрыл глаза.
