355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Бхагаван Раджниш » Я праздную себя. Будь спокоен и знай » Текст книги (страница 10)
Я праздную себя. Будь спокоен и знай
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 02:23

Текст книги "Я праздную себя. Будь спокоен и знай"


Автор книги: Бхагаван Раджниш


Жанр:

   

Самопознание


сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Кто-то стучится в дверь...

Идет сильный дождь, ночь темная – может быть, кто-то заблудился. Они живут далеко в лесу.

И муж сказал жене:

– Открой дверь.

– Но у нас нет места, – сказала жена.

– Это не дворец, это хижина бедняка, – сказал муж, – в ней всегда найдется место. Место трудно найти только во дворцах.

Жена сказала:

– Ты всегда говоришь странные вещи. Сейчас поздняя ночь, и, наверное, этот человек промок до нитки. Льет проливной дождь, а ты хочешь, чтобы он вошел?

– Да, просто открой дверь, – сказал он. – Никто не должен уходить от моей двери!

И вот женщина неохотно открывает дверь, потом спрашивает:

– Что нам делать?

– Нет никакой проблемы, – говорит он. – Мы лежали, теперь будем сидеть. Для трех человек здесь достаточно места, чтобы сидеть; мы будем разговаривать. Много дней мы не видели никого из города, может быть, он расскажет нам какие-нибудь новости, мы поболтаем. Ночь длится недолго – половина уже прошла, пройдет и другая.

И человек входит, и они садятся. Человек оглядывается и видит, что вторгся в их личное пространство – места нет. Но нельзя и уйти, такой сильный дождь, и так темно, и он сбился с пути. И он говорит:

– Простите меня.

– Нет никакой проблемы, – говорят они. – Это не дворец, это хижина бедняка. В ней всегда достаточно места.

И они начинают разговаривать, и внезапно еще один человек стучится в дверь. Незнакомец сидел ближе всех к двери, и хозяин дома сказал:

– Открой дверь.

– Что? – сказал незнакомец. – Но здесь же нет места!

– Если бы я послушался жену, – ответил хозяин, – которая говорила, что здесь нет места, сюда не попал бы и ты. Места достаточно, просто нам придется сесть немного теснее. И тебе, для которого нашлось место, не следовало бы возражать.

Неохотно человек открыл дверь, и вошел еще один человек. Он сказал:

– Простите меня, но мне некуда больше деваться. Свет из вашей хижины был моей единственной надеждой. Я шел всю дорогу, глядя только на вашу хижину – немного света из окна. Простите мое вторжение.

Человек сказал:

– Ты нас не побеспокоил. Мы можем сесть теснее, и тогда нам будет теплее. Ты промок насквозь, и тебе, должно быть, холодно. Чем больше людей внутри, тем теплее нам будет. Садись поближе.

Теперь и этот новый незнакомец сел у двери, и к двери подошел осел и постучался в дверь головой.

Человек сказал:

– Пожалуйста, открой дверь, потому что я знаю, что этот осел любит меня. Он всегда ко мне приходит. И когда ему трудно, бедняге некуда деваться. Открой дверь.

Второй незнакомец, сидящий ближе всех к двери, сказал:

– Как? Впустить осла?.. Но ведь нет места!..

Человек сказал:

– Эта проблема была, но место находилось. Мы найдем место, не беспокойся. Мы сидим, теперь мы встанем, а осел сможет встать посредине – он такой очаровательный философ. Мы будем наслаждаться его обществом.

– Ты очень странный чудак, – сказали двое незнакомцев.

– Да, это так, – ответил он. – Иначе не вошли бы сюда и вы. Моя жена абсолютно рациональна, она бы никого не пустила. Поэтому, пожалуйста, откройте дверь. Это моя хижина, и вы не должны забывать, что вы в ней только гости. Пришел еще один гость. Откройте дверь.

И дверь открыли, но очень неохотно, сердясь, что впускают осла. И осел вошел и встал между ними, и все эти люди встали.

– Видите теперь, – сказал этот человек, – как просторна хижина бедняка?

– Дело не в хижине, – продолжал он, – дело в сердце. Если у вас в сердце есть место, есть место и в хижине. Во дворцах в сердце нет места, и именно поэтому дворцы стоят пустые, и в них нет места. Двери бы не открылись для вас.

У этого бедного осла не было ни малейшего шанса войти во дворец, но хижина бедняка уважает каждого.

И он говорит: “Фундамент этой хижины очень прочен. Под зеленой сосной ясно окошко хижины – с этим не сравнится и золотой дворец”.

Фундамент построен на камне. Вы знаете Секито – он жил на камне, вот почему он стал известен как Каменная Голова. Его наголо обритая голова выглядела точно как камень, и он всегда сидел на камне. И только потом мастер Нангаку приказал своим людям построить для него хижину – вокруг него, потому что он был такой чудак, что даже не сдвинулся бы с места.

Таким образом, фундамент действительно крепок. Это был плоский камень, и он продолжал на нем сидеть, пока люди Нангаку строили вокруг него хижину. Он ничего не говорил – строят они или нет, он не обращал на это никакого внимания.

Один человек сообщил Нангаку: “Этот человек очень странный. Мы строим вокруг него хижину, а он даже не осведомился о том, что мы делаем”.

Нангаку сказал:

– Я его знаю. Даже когда он еще не был просветленным, он был очень странным. А теперь, когда он стал просветленным, он самый странный из людей. Но закончите работу; не беспокойтесь о нем, не бойтесь его. Он очень мягкий сердцем человек, только голова у него твердая, как камень.

Он прав. Если вы действительно живы, даже маленькая хижина с окошком постоянно дает вам рассвет, закат, луну и целое небо, полное звезд, прекрасные сосны, – аромат сосен наполняет хижину. Кому нужны дворцы?

Он говорит, что человек сознания, где бы он ни был, живет во дворце. Его дворец – все это небо. Его фундамент абсолютно прочен, его центр абсолютно прочен. И неважно, где он находится. Где бы он ни был, он – император. Где бы он ни был, он живет во дворце.

“Когда я укрываюсь старым одеялом, все устанавливается. Нет ни солнца, ни луны, ни неба, ни звезд – все просто исчезает, мира больше нет. В то мгновение, когда я укрываюсь старым лоскутным одеялом, все устанавливается. Тогда я ничего не понимаю”.

В этом красота дзенского мастера. Он может принять свое невежество. Он может принять: “Я ничего не знаю”.

Из этого не-знания возникает безмерная мудрость.

Из этого невежества возникает невинность.

Из этого не-знания, из этой темноты не-знания приходит свежий рассвет. Это не-знание – не не-знание посредственного человека. Это не-знание – за пределами ума.

Ум может быть знающим, ум может быть не-знающим, – это возможности ума. Но за пределами ума можно только сказать: “Я есть”. Или, может быть, даже “я” не нужно, может быть, “есть” тоже не нужно, есть лишь существование.

Тавтологией было бы сказать, что “существование есть”, потому что естьность – и есть то, что подразумевается под “существованием”. Поэтому, просто естьность, чистая естьность, совершенно непотревоженная знанием, сведениями... Но красота ее и чистота – вне всех пределов. Это изобильное цветение всех качеств, которые человек всегда лелеял, на которые надеялся, о которых мечтал, которые стремился воплотить в реальность. Но они приходят из невинности. Все эти цветы, все эти лотосы расцветают из не-знания.

Зеркало ничего не знает, но когда вы подходите и становитесь перед зеркалом, оно тотчас же откликается, отражает. Дзенский мастер действует таким же образом. Вы задаете ему вопрос... его не наполняют знания и заранее заготовленные ответы. Вы задаете ему вопрос, и, точно как зеркало, он отражает ваш вопрос. Ответ приходит из незнания. Он не приходит из писаний, он приходит из абсолютной осознанности и спонтанности.

Живя в этой хижине, я больше не ищу никаких решений.

Человек, который ушел за пределы сомнений, не имеет верований, вопросов, ответов. Он просто есть, и эта естъность – предельное цветение вашего потенциала.

Кто станет их гордо выкладывать на витрину для продажи? Человек, который стал буддой, человек, который стал просветленным, может делиться с вами всем, что у него есть, но ему нечего продавать.

Все религии продают. Они продают Бога, они продают прекрасные места в раю, они продают банковские счета в раю. Они продают все и кладут ваши деньги к себе в карман. А вы не получаете ничего и ничего не знаете о том, что случится после смерти. У вас даже нет квитанции, чтобы предъявить Богу: “Я внес столько-то денег посредством такого-то священника. Где мой банковский счет? Он даже не дал мне номера счета”. Никто ничего не знает.

Определенно лишь то, что все, что вы даете священнику, оказывается у него в кармане. Дальше этого никогда не идет. И как священник может ухитриться сделать большее? Он сам не знает адреса Бога. Куда послать?

Он просто продает вещи, которых не существует. Но поскольку он дает вам надежду и утешение в том, что будет после смерти, вы хорошо себя чувствуете, покупая что-то, что пригодится в долгом путешествии после смерти. Кто знает, может быть, он прав. По крайней мере, огромное утешение – знать, что вы подготовлены. Вы сделали домашнюю работу, вы можете войти в темноту смерти. Это туннель, и приведет ли он куда-нибудь, вы не имеете ни малейшего понятия. Но, по крайней мере, пока вы живы, вы отбрасываете страх смерти. Священник дает вам утешение, вы даете ему деньги.

Бог продажен. Все церкви, все конгрегации, все религии продают Бога. Это – самые опасные люди – в том смысле, что они дают вам надежды, которые никогда не осуществятся, дают вам утешения, в которых вы полностью разочаруетесь.

Таким образом, я не хочу давать вам никакой надежды, никакого обещания. Я просто хочу, чтобы вы исследовали сами. Если вы сможете что-нибудь найти, хорошо. Если вы ничего не можете найти, я бессилен. Но я знаю, что если вы станете искать достаточно глубоко, то обязательно найдете. Если нашел я, если нашел Секито, тогда нет проблемы и ни для кого другого. Каждый человек рождается бодхисатвой. Дело лишь за тем, чтобы превратить семя в растение, и тогда розы расцветут сами собой.

Когда приходит вечер и садится солнце, я возвращаюсь в хижину. Мое существо так безгранично, что нет никаких разделений. Встретившись в близости с мастером, передавшим учение, я построил хижину из травы и не помышляю о том, чтобы ее покинуть. Сто лет пройдет стороной – ну и пусть пройдет. Он прожил сто лет – целый век.

Но он говорит: “Я никуда не иду и не покидаю хижину. Я полностью удовлетворен. Нет необходимости в том, чтобы отправляться куда-то на поиски. Я нашел; это со мной”. И сто лет прошло стороной, но Секито остается почти ребенком. Эти годы не оказали на него развращающего влияния. Он остался tabula rasa, чистой грифельной доской, и на ней ничего не было написано. Совершенно пустой, никто в особенности – но ему удалось достичь сотен людей, найдя свой скользкий путь.

Определенный магнетизм возникает вокруг просветления, и те, кто ищет, зная или не зная, подвергаются его притяжению, иногда вопреки самим себе. Они сами того не желают, но что-то оказывается сильнее их желаний или нежеланий. Откуда-то приходит какой-то вызов, и они начинают двигаться.

Вы можете видеть здесь людей со всей земли, из всех ее уголков, а я – самый осуждаемый человек, самый ославленный человек во всем мире. Почему вы должны быть здесь? Все правительства против меня, все религии против меня, все нации против меня, но это вас не останавливает. Вас притягивает что-то более сильное. Вы пришли; противиться было невозможно. И как только вы пришли, трудно уйти прочь.

Даже если вы уйдете, вы унесете меня с собой – не в багаже, но в сердце, потому что багаж много раз теряется. Не доверяйтесь багажу. И мне бы не хотелось быть в чемодане. У меня самого их нет!

Все чемоданы – у Авирбхавы. Она носит мои вещи в чемоданах -их всего восемнадцать. Мне интересно, где живет она сама, если в ее комнате восемнадцать чемоданов. Может быть, она кладет ноги на один чемодан, а голову на другой?.. Да?

(Мастер поворачивается к Авирбхаве, которая вскрикивает от удивления и подскакивает на сиденье. Подняв брови и усмехаясь, он наслаждается этой ситуацией несколько секунд.)

Если я живу с открытыми руками, никакой трудности нет. Тысячи слов, десять тысяч решений лишь удерживают тебя в невежестве. Если ты хочешь знать бессмертного человека в хижине, почему же ты уходишь от этого мешка из кожи?

Ваш мешок из кожи, ваше тело, ваша хижина содержит будду. Если вы действительно хотите жить без всяких проблем и решений, без всякий вопросов и ответов, просто чистой невинной жизнью, ничем не потревоженной – тогда не идите больше никуда. В самом этом мешке из кожи, в самом этом теле – будца, само это место – рай лотосов.

Утверждения Секито безмерно красивы. Название “Песня Травяной Хижины” Секито абсолютно им подходит. Это действительно песня, полная огромного достоинства и огромной радости.

Исса написал:

У меня совсем ничего нет -

Но этот покой!

Эта прохлада!

Может быть, он писал для вас. Просто наблюдайте этот покой, эту прохладу, – у меня совсем ничего нет. Но, чтобы был этот покой и эта прохлада, вам ничего и не нужно. У вас есть все! Внутри вас есть целая вселенная; в капле росы – целый океан, в семени – вся зелень земли.

“У меня совсем ничего нет!” – Исса прав. Он ничем не владеет, но его окружает великий покой и эта прохлада, глубоко проникающая в центр существа. Там присутствует этот покой, вы можете почувствовать эту прохладу.

Исса вложил весь дзен в одно небольшое хайку.

У меня совсем ничего нет -

Но этот покой!

Эта прохлада!

Вопрос Маниши:

Наш Возлюбленный Мастер,

У Алана Уоттса была новаторская идея о том, как нужно отмечать пасху. “Каждое пасхальное воскресенье нужно праздновать торжественным и почтительным сожжением священных писаний, предлагает он, – ибо весь смысл воскресения и вознесения Христа на небеса (которые внутри вас) состоит в том, что богочеловечество должно быть открыто здесь и сейчас, внутренне, не в букве Библии.

Просто потрясающе!

Маниша, настало время Сардара Гурудаяла Сингха. Зажгите свет! Я хочу видеть, как мои люди смеются, празднуют.

В Ленинграде, в Советской России, Свидетелям Иеговы велели выстроить себе особенную церковь под названием Холл Царства. Первая служба, после множества криков, воплей, обмороков, проповедей и назиданий, благополучно завершилась.

Потея и спотыкаясь, старая бабка Ботович становится перед Холлом Царства. Она простирается перед гигантской статуей Иисуса, прибитого к кресту, потом поднимает голову и запечатлевает на ногах Христа долгий влажный поцелуй.

Офицер Молотов из КГБ пристально наблюдает за бабкой Ботович из-за занавески. Он подходит к старухе и говорит:

– А поцеловали бы вы так же ноги нашему великому вождю, Михаилу Горбачеву?

– Безусловно, – отвечает она, – если бы вы так же прибили его гвоздями!

Дверь пивной распахнулась, и на пороге появился Чикен Чоппер с незажженной сигаретой, свисающей из угла рта. Он подошел к стойке бара, где Дик Пуллер курил сигару и пил пиво.

– Зажигалка найдется? – спросил Чикен.

– А иди ты!.. – сказал Дик Пуллер.

– Вот тебе на! – воскликнул Чикен. – Я же только зажигалку попросил!

– Я тебя слышал, – отрезал Дик. – От...ись!

– Ладно тебе! – закричал Чикен. – Почему ты не дашь мне зажигалку?

– А потому, – ответил Дик, – что тогда ты купишь мне выпивку. Потом я куплю выпивку тебе. Потом мы оба напьемся. Потом мы станем друзьями. И тогда я приглашу тебя к себе домой. Будет уже слишком поздно, чтобы ты возвращался к себе, так ведь?

– Ну, пожалуй, да, – ответил Чикен. – Может быть.

– А моя дочь – настоящая красавица, – продолжал Дик, – и ты ведь захочешь с ней спать, разве нет?

– Да, естественно! – воскликнул Чикен.

– А потом, – продолжал Дик, – она ведь забеременеет, да?

– Да! – вскричал Чикен.

– Но ты же на ней не женишься, правда? – спросил Дик.

– А вот и нет, женюсь! – завопил Чикен Чоппер. – Я на ней женюсь!

– А вот и не женишься, – сказал Дик, – потому что я не дам тебе зажигалку!

Однажды вечером в Лондоне двое англичанин, Чарльз и Генри, поправляли здоровье в местной пивной “Дьюк и Тарт”. У другого конца стойки они увидели двух ирландцев, Пэдди и Сина, и им захотелось затеять с ними драку.

– Только гляди, Чарльз, – говорит Генри. – Я сейчас так разозлю этого ирландского придурка, что ему придется ударить меня первым, и мы начнем драку.

И вот Генри подходит к Пэдди и говорит покровительственным тоном:

– Послушай, добрый человек, знаешь ты Святого Патрика?

– Да, сэр, разумеется, – отвечает Пэдди, осушая стакан пива. – Ну, на самом деле, лично я его не знаю, но, безусловно, знаю о нем, сэр!

– Ну, тогда, – продолжает англичанин, – наверное, ты знаешь и то, что он был путфах – а попросту говоря, гомосек!

– О нет, сэр, – отвечает Пэдди вежливо, – этого я не знал. Это, безусловно, интересно – путвах, вы сказали?

– И более того, – продолжает Генри, все еще не теряя надежды его спровоцировать, – Святой Патрик был, к тому же, дерьмовой головой!

– Правда? – отвечает Пэдди. – Это поразительно. Знаете ли, век живи, век учись, не так ли, сэр?

Тут Генри сдается и возвращается к своему товарищу, к другому концу стойки. Но Чарльз, видя поражение Генри, вскакивает на ноги:

– Предоставь это мне! – говорит он. – Сейчас я его разогрею!

И Чарльз, спотыкаясь, подбирается к Пэдди и говорит:

– Слушай, придурок, знаешь ли ты, что Святой Патрик был англичанином?

– Да, сэр, знаю, – отвечает Пэдди. – Ваш друг только что мне это объяснил!

Ниведано...

Ниведано...

Будьте в молчании... закройте глаза и почувствуйте, что ваши тела застыли, словно замороженные.

Это подходящее мгновение. Все спокойно, вас окружает безмерная прохлада. Вы можете очень легко двигаться вовнутрь.

Соберите все свои энергии, всю тотальность своего сознания, и с такой срочностью, словно это последнее мгновение вашей жизни, устремитесь к центру своего существа. Он находится точно в двух дюймах от пупка, внутри вас.

Быстрее и быстрее...

Глубже и глубже...

По мере того как вы приближаетесь к центру существа, на вас нисходит, словно мягкий дождь, несказанное молчание.

Немного ближе – и в вас начинает расти покой, очень сияющий покой. Этот покой был назван мистиками “покоем, превосходящим понимание”, потому что он – за пределами ума. Немного ближе – и вас начинает пьянить божественное.

Последний шаг, в сам центр – и вы чистый экстаз, танец без движения, песня без слов, музыка без звуков.

Это – твое оригинальное существо.

Дзен называет это оригинальным лицом, которое ты носишь с собой вечно. Оно символически напоминает лицо Гаутамы Будды.

Не зная этого, ты – только бодхисатва.

Зная это, ты – будца.

В это мгновение ты – будда.

У Будды есть лишь одно качество – качество свидетельствования.

Свидетельствуй, что ты – не тело.

Свидетельствуй, что ты – не ум.

И в конце концов свидетельствуй, что ты – только свидетель.

В этом весь секрет медитации, главный ключ дзен, который может открыть все двери существования – одни двери за другими, одни небеса за другими. И конца нет, есть только начало.

Гаутама Будда, говорят, сказал: “У невежества нет начала, но есть конец. У просветления есть начало, но нет конца” – очень значительное утверждение. Пусть оно глубоко впитается в вас. В это мгновение вы так уязвимы, что можете позволить ему впитаться глубоко. Оно расцветет невообразимыми опытами.

Я повторю: У невежества нет начала, но есть конец. У просветления есть начало, но нет конца.

Вы находитесь в начальной точке. Отныне начинается путешествие в бесконечное, в вечное, в предельное, в абсолютное.

Чтобы сделать это свидетельствование яснее,

Ниведано...

Расслабьтесь... но продолжайте помнить, что вы – не тело, что вы – не ум, вы – только свидетель. И по мере того как свидетельствование начнет становиться глубже и глубже, внезапно вы почувствуете полное расплавление сознания, исчезновение всех границ.

Аудитория Гаутамы Будды становится океаном сознания. Десять тысяч будд растворяются в одном сознании, океане сознания, без малейшей ряби или волн.

Все это существование начинает радоваться вместе с вами. Оно начинает осыпать вас невидимыми цветами.

В это мгновение вы – самые благословенные люди на земле, потому что всех остальных заботят банальности. Вы работаете и исследуете существенное, вечное.

Всех заботят ложь, и утешения, и Бог. Вы работаете и с интенсивностью пытаетесь найти истину.

Истина состоит в том, что существование самодостаточно, оно не нуждается ни в каком Боге. Несомненно, оно нуждается в том, чтобы каждое живое существо поднялось к тем же высотам, что и Гаутама Будда.

Соберите все эти цветы, ароматы запредельного. Вы должны принести их с собой.

И убедите Гаутаму Будду – это ваше право от рождения, это в вашей природе – прийти вслед за вами.

Сначала он придет как тень, но эта тень будет очень осязаемой, станет основанием для просветления. Она окружает вас безмерным теплом, и вы почти что можете ее коснуться.

Второй шаг: будда выходит и становится впереди вас, – тенью становитесь вы. Ваша тень – только тень, и она начинает исчезать в свете и сиянии будды.

В третьей, и последней, стадии, в которой вы становитесь просветленными, вы исчезаете. Вы были только тенью, поддельной личностью, маской. Вы исчезаете полностью, остается лишь будда.

Это остающееся сознание – ваше вечное существо. Это – ваша экзистенциальная истина, ваша жизнь. Если это знать, каждое мгновение становится празднованием.

Я праздную себя, и я надеюсь, что вскоре наступит день, когда праздновать себя будете и вы. И когда тысячи и тысячи людей на всей земле празднуют, поют, танцуют, приходят в экстаз, пьяны божественным, никакое глобальное самоубийство невозможно. В такой праздничности и в таком смехе, в таком физическом и психическом здоровье как может случиться война?

Третьей мировой войны не будет! Я это предсказываю! Ее не случится благодаря вам, благодаря моим людям на всей земле! Вы – единственная надежда. Только миллионы будд способны создать атмосферу для мира, любви, сострадания, празднования.

Жизнь дана не для того, чтобы убивать, разрушать. Жизнь дана, чтобы создавать, чтобы радоваться, праздновать.

Когда вы плачете и рыдаете, когда вы несчастны, вы одиноки. Когда вы празднуете, все существование соучаствует в вас. Только в праздновании мы встречаем предельное, вечное. Только в праздновании мы выходим за пределы круга рождения и смерти.

Ниведано...

Вернитесь... но вернитесь как будды, неся с собой весь покой и молчание, изящество.

Посидите несколько мгновений, чтобы запомнить золотой путь, которым путешествовали, все опыты, с которыми столкнулись, и будду, который пришел вслед за вами. Почувствуйте тепло, сияние, свет прямо позади вас.

Вскоре наступит день – до весны недалеко – когда будда больше не будет для вас тенью, тенью будды станете вы. И как только вы стали тенью, последний шаг очень легок. Тень исчезает в свете, в сиянии будды, пробужденного. Третий шаг случается так спонтанно. Вас больше нет, есть только существование.

Это приводит вас к празднованию, о котором я говорю. Если вы не наполнены песней, если вы не наполнены танцем, не переполнены жизнью, изобилием любви и сострадания, вы вообще не жили. Вы просто постепенно умирали, умирали, умирали.

Я хочу, чтобы вы жили интенсивно, тотально, потому что лишь те, кто живет интенсивно и тотально, становятся преображенными. Лишь они знают, что такое величайшая тайна жизни.

Хорошо, Маниша?

Да, Возлюбленный Мастер.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю