Текст книги "Загляни в себя. Ни воды, ни луны"

Автор книги: Бхагаван Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Если вы расслабитесь, это расслабление распространится на все зажимы, которые в вас есть. Поэтому-то ваши святые и боятся расслабиться, они страшатся отдыха. Они все время находятся в напряжении, и вы можете это чувствовать. Если вы подходите близко к святому, вы чувствуете вокруг него напряженное поле. Подойдя близко к такому святому, вы сами станете напряженным.

Совсем другое дело – истинный святой, мудрец, праведник. Он не является человеком высокой морали, он постоянно пребывает в релаксации. Около него вы чувствуете себя в состоянии релаксации. И тогда вы можете испугаться, ведь если вы расслабились, все, что вы в себе подавили, начнет выходить наружу.

Многие, приходя ко мне, говорят: “Эго опасно! Потому что, когда мы находимся в медитации и расслаблении, многое из того, что раньше не доставляло беспокойства, начинает беспокоить нас”.

Несколько дней тому назад ко мне пришел женатый человек, имеющий шестерых детей, и сказал: “Никогда в своей жизни я не смотрел на других женщин. Никогда! Что же происходит? Я медитирую и впервые – мне 48 лет, у меня шестеро детей, жена и вообще все в порядке – вдруг меня начинает тянуть к женщинам. Что делать?” Он напуган. Должно быть, все 48 лет он подавлял в себе это. Теперь, неожиданно для себя, он научился расслабляться. Но когда вы расслабляетесь, вы расслабляетесь полностью, поэтому все, что было в вас подавлено, тоже расслабляется.

Впервые он снова стал молодым. “По-настоящему, – сказал я ему, – вы никогда не были молодым. Теперь вы снова становитесь молодым, и поэтому женщины становятся так привлекательны для вас. Не пугайтесь, теперь все станет привлекательным для вас: деревья и цветы покажутся вам совершенно другими. Почему бы этому не случиться и с женщинами? Все становится непохожим на себя. Но если это пугает вас, тогда бытие никогда не сможет стать для вас прекрасным.

А когда бытие в целом стало для вас прекрасным, тогда вы подошли к вратам Божественного, и не раньше. Но вы боитесь женщин. Что же произойдет, когда Бог явится к вам? Он будет так прекрасен, что вы совершенно забудете о своей жене! Что же вам делать? Если вы боитесь крохотной женщины, что же случится с вами, когда небывалая красота воцарится везде, во всем мире? Поэтому – не закрывайтесь”.

Но он сказал: “Возможно, вы и правы, но что будет с моей семьей? У меня дети”.

Таковы ваши страхи. Релаксация с подавляемым умом – самая опасная вещь. Вы приходите и говорите мне: “Как расслабляться?” Вы даже не представляете, о чем вы спрашиваете, потому что ваше общество приучило вас не расслабляться. Общество научило вас, как контролировать себя, а я здесь учу вас, как расслабляться. Это совершенно антисоциально. Но ведь и Бог антисоциален. Запредельное антисоциально. Ваше общество создано патологическими умами, точно такими же, как ваш. Они создали руководства и правила, люди с патологией всегда очень продуктивны по части создания правил и руководств. Сами они скованные и несчастные, потому они хотят, чтобы другие тоже были скованными и несчастными. Они не могут позволить вам быть счастливыми.

Взгляните на директора начальной школы с палкой в руке, бьющего малышей, которые все еще счастливы. Общество не уничтожило их, они еще спонтанны. Взгляните же на этого директора: угрюмый, злой, всегда злой, всегда убивающий Природу, Дао, спонтанность. Он будет счастлив лишь тогда, когда все эти дети станут старыми и мертвыми. Тогда он будет доволен, он выполнил свою работу.

Психологи говорят, что люди, склонные к работе в школе, к тому, чтобы стать учителем, – это люди с садистскими наклонностями. Если вы садист, для вас нет ничего более подходящего, чем школа, ведь дети так слабы, так беспомощны, что вы можете делать с ними все, что угодно. Вы бьете их, и они не могут сопротивляться. Вы делаете еще что-то, и они не могут вам ответить тем же, они обречены на страдание.

Между тем, вас нельзя упрекнуть, ведь вы делаете это для их же собственной пользы. Вы способствуете их росту.

Паскаль сказал, что общество в целом безумно и что дети попадают в руки такому большому числу безумцев. Они приходят к нам невинными. Но мы немедленно берем на себя ответственность за них и превращаем их в безумцев. Некоторые из них спасаются через черный вход – это преступники. Некоторые спасаются, воспользовавшись парадным входом – это святые.

У святых и преступников есть одно общее качество – это бунтарство. Но преступник в своей непокорности идет неверным путем. Его бунт – это разрушение, а не созидание. Святой тоже избрал бунт, но это бунт-созидание.

Родители девушки были очень сердиты. Поначалу она не говорила, кто отец ребенка. Но после многочисленных расспросов назвала Хакуина.

В великом гневе родители пошли к Хакуину.

“Неужели?” – единственное, что сказал Хакуин, выслушав их.

Когда родился ребенок, его отдали Хакуину, который к этому времени потерял репутацию праведника, что, впрочем, не слишком расстроило его.

Для мудреца, для человека праведного не имеет значения, почитаете вы его или нет. Его абсолютно не касается, что вы думаете о нем.

Почему вас так занимает то, что думают другие? Какое отношение мнение других людей имеет к вам? Почему вы так озабочены этим? Потому что вы не знаете, кто вы есть. Ваше представление о себе зависит от чужих мнений. Это ваше единственное знание о себе. Если вам говорят, что вы хороший – вы хороший. Говорят, что вы плохой – вы плохой. Внутри вас нет никого, кто мог бы сказать: “Их мнения – это всего лишь их мнения. Если я хороший, я останусь таким, и что бы они ни говорили, это ничего не меняет. Если я плохой, значит, так тому и быть. Ведь мир может почитать меня как святого, но если я плохой, я-то знаю это; репугация святого не изменит меня – это бесполезно. Если же я хорош, пусть хоть весь мир говорит, что это не так, что я плохой, злой, само воплощение Дьявола – что это меняет? Как может это что-то изменить?”

Того, кто знает себя, никогда не обеспокоит, что вы о нем думаете. Другое дело, когда человек не знает себя. Он всегда озабочен, потому что все его знание о себе состоит из ваших мнений. Все его знание – это просто цепочка, составленная им из того, что вы о нем думаете. Это не есть знание, не есть самопознание. Это невежество в отношении себя, которое вы прячете, маскируете чужими мнениями. Ваша личность, ваш образ созданы другими. Вы вынуждены быть в постоянной тревоге, потому что людям свойственно менять свои мнения.

Мнения так же непостоянны, как и погода. Утром было облачно, а теперь облака разошлись. Сейчас солнечно, а в следующий миг – идет дождь. Мнения в точности похожи на облака, похожи на погоду. Что же с этим можно поделать? Взгляните на Ричарда Никсона. Лишь мгновение тому назад он был всем. А через минуту – стал ничем. Мнение изменилось, люди, которые были за него, стали против него – а ведь это те же самые люди.

В этом есть своеобразная прелесть: вы будете свергнуты с трона теми же людьми, которые толкали вас на его завоевание. Такова динамика, таков внутренних закон: люди, которые уважают вас, глубоко внутри также и не уважают вас. Люди, любящие вас, одновременно испытывают к вам ненависть, потому что они разделены. Они не представляют собой единого целого. Поэтому, как только они помогают вам добиться трона, одна их половина исчерпана – любящая половина. Что же теперь произойдет с ненавидящей половиной? Ненавидящая часть немедленно начинает действовать. Итак, как только человек начинает пользоваться уважением, “погода” сразу же меняется. Как только человек стал президентом или премьер-министром, в его поклонниках уже произошла перемена. Естественно, как только они проголосовали за него, они исчерпали одну из своих половин -любящую. Теперь в силу вступает ненавидящая часть. Итак, кто вас возносит на трон, тот же и свергает вас с него.

Только мудрец остается спокойным. Почему? Потому что он никогда не обращает внимания на то, что вы о нем говорите. Что бы вы ни говорили, все это вздор. Вы ничего не знаете о самом себе, и при этом вы рассуждаете о Махавире, Будде, Христе. Ничего не зная о себе, вы, тем не менее, уверены, что знаете что-то об Иисусе, можете судить, хорош он или плох. Какая чепуха! Лишь того, кто в точности похож на вас, могут заинтересовать ваши вздорные рассуждения. Мудрец не похож на вас, и разница именно в этом.

Когда родился ребенок, его отдали Хакуину, который к этому времени потерял репутацию праведника, что, впрочем, не слишком расстроило его.

Конечно, совершенно очевидно, что те же самые люди, которые считали его мудрецом, стали думать, что он дьявол. Он совершил величайший грех, потому что секс для людей – величайший грех.

Вы такие яростные противники любви, что секс превратился для вас в величайший грех за то, что он источник жизни. Вы такие мертвые, потому-то секс и стал величайшим грехом, ведь секс – самое живое явление в мире. Нет ничего столь же живого, как секс. Вы явились в мир через секс, деревья явились через секс, птицы – все проявилось благодаря сексу. Любая жизнь возникла благодаря сексу. Это подлинный исток всего.

Если возможно провести какую-то параллель с Богом в этом мире, то это секс. Вот почему индуисты сделали своим символом Шивалингам. Индуисты поистине редкие люди, в мире нет никого, подобного им. Надо быть очень смелыми, чтобы сделать Шивалингам – половой орган Шивы – символом Божественного.

Секс – самая божественная вещь в мире. Почему же вы называете его грехом? Потому что вас с самого начала научили, что это грех. Вы совершенно забыли, что появились на свет благодаря сексу. Вы старательно скрываете тот факт, что смерть наступает тогда, когда в вас иссякнет половая энергия. Жизнь – это половая энергия, пульсирующая в вас.

Вот почему юноша гораздо жизнеспособнее, чем старец. Какая же разница между юношей и стариком? В юноше половая энергия подобна полноводному потоку. У старика приток энергии прекратился, поток иссяк. Он стал похож на слабый ручеек. И как только половая энергия иссякает, вы умираете.

Секс – это жизнь, а мы сделали его величайшим грехом. Глубоко внутри мы против жизни.

Итак, как только вы узнаете, что святой находится с кем-то в половой связи, вся его репутация немедленно рушится. Если бы он был вором, это не было бы так ужасно, вы могли бы простить его. Если бы он занимался накоплением денег – ваши святые копят деньги – и тогда вы простили бы его. Это не было бы очень сложно, жадность ведь не настолько ужасная вещь. Что бы он ни сделал, вы смогли бы простить его, но секс простить невозможно!

Мы превратились в таких смертельных врагов секса, что христиане говорят, будто Иисус рожден вовсе без секса. Как это возможно, чтобы Иисус был рожден вне секса? Как мог Иисус родиться благодаря сексу? Кто угодно рождается от секса, но только не Иисус. Именно потому, что секс так опасен, христиане утверждают, будто Иисус был рожден от Святого Духа; у Иисуса не было отца, полового сношения не произошло. Он был рожден из женского лона, не встретившегося с противоположным полом.

Зачем эта бессмыслица? Но оставим Иисуса и христиан. Вы сами! Если вы только допустите мысль о том, что ваш отец время от времени, должно быть, занимается любовью с вашей матерью, вы почувствуете вину. Как же вас родили? Вы ведь не внебрачный ребенок. Но сама мысль о вашем отце, занимающемся любовью с вашей матерью – все это представляется таким уродливым. Это кажется вам таким безобразным, что вы не можете представить себе вашего отца, делающего это. Другие, возможно, и делают это, но ваш отец! Невозможно! Вы родились от отца-брахмачари, от отца, придерживающегося целибата. То же самое говорят христиане об Иисусе.

И когда вы стали уверены, что этот святой, великий мудрец, подобный Хакуину, сделал девушку беременной, исчезает, очевидно, не только ваше уважение. Хакуина, должно быть, оскорбят так жестоко, как только возможно. Ему станет невозможно появляться в городе, просить подаяние. Люди должны будут бросать в него камни – те же самые люди, которые несли ему гирлянды из цветов, которые припадали к его стопам – все те же люди! Но это не обеспокоило Хакуина.

Хакуин очень усердно заботился о ребенке. Он добывал молоко, пишу и все, что нужно для малыша, у соседей.

Через год молодая мать поняла, что не может больше выносить такое положение и рассказала родителям всю правду...

Ей, должно быть, стало невыносимо видеть, как исчезает уважение, которым пользовался Хакуин, как его осыпают оскорблениями, как весь город стал против него, видеть его самого, просящего подаяние, чтобы добыть молока и еды для ребенка; и двери домов, которые захлопываются перед ним. Ей, должно быть, стало поистине тяжело

...тогда она рассказала родителям всю правду: настоящим отцом ребенка был молодой человек, работавший на рыбном базаре.

Они всегда работают на рыбном базаре, эти настоящие отцы.

...Мать и отец девушки немедленно отправились к Хакуину, чтобы рассказать ему все это, принести свои извинения и, попросив прощения, забрать ребенка...

“Неужели?” – сказал Мастер, охотно возвращая дитя.

В несчастье или в счастье мудрец остается тем же самым. Уважаемый или оскорбляемый, он все тот же. И в жизни, и в смерти мудрец верен себе. Всякий раз говорит он одно и то же: “Неужели?”

“Неужели?” Снова недеяние. Снова он ничего не совершает, ничего не говорит, просто принимает свершившееся: “Если это так, все в порядке”.

Таково сознание праведника: что бы ни преподносила жизнь, приветствовать это. Несет ли она несчастье или оскорбления -приветствовать и принять это. Несет ли она почести и счастье -принять и приветствовать это. И не делать никаких различий. Дифференцируя, вы теряете уравновешенность, а уравновешенность и есть праведность.

Когда вы уравновешены, вы мудрец. Когда уравновешенность утрачена, вы теряете себя, вы стали грешником. Грех – это не что-то, что вы делаете. Грех – это то, что происходит с вами, когда вы потеряли уравновешенность. Это не действие, это внутренний баланс. Это то, что Махавира называл самияктва – внутреннее равновесие; ни то и ни другое; то, что Упанишады называли нети, нети – ни то и ни это. Как раз посередине – не двигаясь ни к тому, ни к этому. Потому что, если вы движетесь, даже малейшее движение, которого не обнаружит никто, кроме вас... Помните, никто не может обнаружить вашего внутреннего равновесия. Только вы можете обнаруживать его, настолько это тонкая вещь! Но достаточно малейшего движения, и вы уже больше не в покое, вы больше не дома, вы утратили Божественное.

Что же это за малейшее отклонение? Это означает, что вы совершили выбор. Это значит, что было сделано различие. Это значит, что вы сказали, что это хорошо, а это плохо. Это значит, что вошло ожидание. Это значит, что желание проросло в вас. Это значит, что теперь ваши поступки стали мотивированными.

Допустим, Хакуин сказал: “Хорошо! Теперь вы узнали правду?” – это означало бы, что он вовсе не мудрец, потому что это означало бы, что весь год он ждал этой минуты. Он бы тогда не жил в настоящем, но всеми мыслями был устремлен в будущее: “Когда-нибудь правда выйдет наружу. Люди снова будут уважать меня. Как только они узнают, что ребенок не имеет ко мне никакого отношения, они опять будут уважать меня; уважение вернется”. Тогда бы он стал ждать, но равновесие было бы утрачено.

Если бы Хакуин не был мудрецом, он наверняка бы думал и молился Богу о том, чтобы Бог открыл людям правду. Но к чему это? Если случилось так, что случай послал вам ребенка, а люди решили, что это ваш ребенок, Хакуин принял на себя заботу о малыше, как если бы он действительно был его отцом. Если жизнь преподнесла вам ребенка, какое имеет значение, кто был его настоящий отец? Нет никакой разницы. Ребенку нужен отец – вот и все. И Хакуин был для него гораздо более любящим отцом, чем кто-либо другой. Даже если бы ребенок был его, было бы трудно заботиться о нем лучше, чем это делал Хакуин.

Ребенок не был виноват в том, что случилось. Хакуин не имел ничего против малыша. Будь вы на месте Хакуина, вы наверняка прикончили бы этого ребенка за то, что он стал причиной ваших несчастий. Вы должны были бы забросить куда-нибудь этого ребенка и убраться в другую деревню, где люди снова могли бы вас уважать, ведь они не знали бы ничего про вас. Вы должны были бы сделать что-нибудь, чтобы защитить свою порядочность, иначе ваш престиж может разлететься вдребезги. А Хакуин просто заботился о ребенке, не беспокоясь о своей деревне. Что бы ни говорили люди, вопрос не в этом, это не имеет никакого отношения к делу. Ребенку нужен отец, поэтому Хакуин стал отцом. Все остальное его не волнует, он ни на что не реагирует.

И вот прошел год, в течение которого вы с такой любовью заботились о малыше, что привязались к нему – привыкли к такому существованию. Даже если это не ваш ребенок, он становится вашим. Жить с ребенком год, столько выстрадать из-за него, стольким ради него пожертвовать – возникают прочные узы, глубинная связь. Человек становится привязанным. И когда снова пришли родители, рассказали, как все было на самом деле, попросили прощения и забрали ребенка, с какой готовностью Мастер уступил им малыша! Ничто не дрогнуло в нем, не обнаружило его привязанности. Он просто вернул ребенка, сказал: “Неужели?” – словно ничего не произошло! Весь этот год был просто сном. Сновидение исчезло, и вы проснулись.

Находясь в этом мире среди вас, мудрец живет словно бы во сне. Вы – это тени. Он живет среди вас, словно бы играя свою роль, но не вовлекаясь в игру. Он здесь, но не поглощен этим, он остается в стороне. И если вы можете оставаться в стороне, тогда, рано или поздно, вы поймете: нет воды, нет луны. Потому что, становясь вовлеченным, вы создаете воду; теперь вы живете с отражением, теперь нет пути к реальности, теперь вы живете в нереальном. Ваша привязанность создает иллюзию. Иллюзия не находится где-то вне вас, майя не находится вне вас. Она внутри, это ваше отношение к окружающему: привязанность, выбор одного в ущерб другому, создание различий, любви и нелюбви к чему-то.

Все внутри вас. Вы сами создаете иллюзии и живете в них, они окутывают вас, словно облака. Окруженные облаками, вы можете видеть лишь отражение, и не видите настоящую луну.

Хакуин не утратил равновесия. Что бы ни происходило вокруг, это не повлияло на его внутреннее состояние. Внутренний покой сохранился – никакие волны и вибрации внешнего мира не проникли в него. Он остался безмолвным, словно все это привиделось ему во сне. Что бы ни случалось, он принимал это. Он не стал действующим, карта; он остался свидетелем.

Слово “неужели?” принадлежит душе свидетельствующей, а не судящей; душе, просто говорящей: “Неужели?” В нем не было ничего кроме: “Неужели это так? Если это так, все в порядке”.

Для мудреца, что бы ни случилось, все в порядке вещей, он не выбирает. А когда нет выбора, нет воды. Нет воды – отражение исчезает, майя исчезает – нет луны.

Глава 4
ОТВЕТ МЕРТВЕЦА

14 августа 1974 года

Прошло много лет, прежде чем Мамия стал знаменитым Учителем.

Когда он был в учении у одного Мастера, тот попросил его объяснить, что представляет из себя звук хлопка одной ладони.

И хотя Мамия усердно работал над этим, его Мастер сказал ему однажды: “Ты недостаточно трудолюбив. Ты слишком привязан к еде, благополучию, вещам и к этому звуку. Уж лучше бы ты умер”.

В следующий раз, представ перед Мастером, он снова услышал вопрос о том, как можно передать звук хлопка одной ладони.

Мамия мгновенно рухнул на пол, словно мертвый.

“Ты отличный мертвец, – сказал Мастер, – но как же насчет звука? ”

“О, я еще не разрешил эту загадку”, – ответил Мамия, взглянув на него.

“Что?! – закричал Мастер. – Мертвые не разговаривают! Пошел вон!”

Абсурд необходим, чтобы освободить вас из-под влияния вашего собственного ума... потому что ум все время рассуждает. И путем рассуждений вы не вырветесь из-под его власти. Рассуждая, вы будете двигаться без конца, но это будет движение по кругу.

Именно это вы и делаете в течение многих жизней. Одно вытекает из другого, но следствие в той же мере является частью того круга, которому принадлежит причина. Перемены, происходящие с вами и вокруг вас, дают ощущение движения, но вы двигаетесь по замкнутому кругу. Вы не переставая двигаетесь вокруг да около – вы не в состоянии вырваться из круга. Чем больше вы рассуждаете о том, как выйти из него, чем больше систем, техник и методов вы создаете в поисках выхода, тем больше вы запутываетесь. Основная проблема заключается в том, что рассудок не способен вывести вас за пределы круга, так как сам он порождение этого круга.

Требуется нечто иррациональное, нечто недоступное рассудку, нечто абсурдное, безумное – только это может вывести вас наружу. Каждый великий Мастер создает свои заповеди, и любая из этих заповедей сама по себе абсурдна. Если вы будете размышлять над ними, вы потеряете. Вам должно следовать им без рассуждений. Вот почему нет большой пользы от философии. Только религия в состоянии помочь; религия -это абсолютное безумие.

Тертуллиан сказал: “Верую, ибо нелепо”. Нет никакого основания верить в Бога. Есть ли какое-либо основание для веры в Него? Смог ли кто-нибудь когда-нибудь доказать, что Бог есть? Нет доводов, которые могли бы подтвердить его существование. Следовательно, доказательством того, что Бог существует, является вера в Него. Вера абсурдна, нелепа. Верить – значит не иметь никаких оснований для веры и все-таки верить. Верить в Бога – значит верить, не оспаривая и не требуя доказательств. Вы ставите на карту всю вашу жизнь целиком; никто не в силах доказать, что Бог есть, и, тем не менее, вы совершаете прыжок в эту пропасть. Каждый здравомыслящий человек будет считать, что вы сошли с ума, именно так всегда и считают все рационалисты. Будда, Кришна, Иисус – они сошли с ума, они проповедуют бессмыслицу.

На Западе есть целое учение, которое доказывает, что религия – это бессмыслица. И я, будучи религиозным человеком, я говорю – они правы. Рассуждения их неверны, но вывод правильный. Они думают, что, доказав нелепость религии, вы тем самым опровергаете ее и сбрасываете со счетов. Это не так!

Религиозные люди всегда говорят о себе: “Мы нелепы! Мы не от мира сего, наш удел нечто запредельное”. И это запредельное не может не быть вздором с точки зрения здравого смысла.

Какую пользу можно извлечь из религии? Если вы можете извлекать из религии какую-то пользу, вы теряете. Тогда вы находитесь в мире теологии, философии, различных систем, но вы никогда не коснетесь той чистоты, которая всегда выше рассудка.

Тертуллиан прав, он правдив. Он говорит: “Верую, ибо нелепо”. Верить в Бога – значит верить в нелепое. Нет нужды верить в окружающий вас мир. Он здесь! Как можно в этом сомневаться? Он такой настоящий, такой реальный. Все сущее свидетельствует о его существовании. Кто-то может кинуть в вас камень, и, как доказательство свершившегося, у вас пойдет кровь. Вас ударили, а вот и камень, который ранил вас.

Бог не может ранить вас, как камень. Вы не можете его потрогать. Нет способов, чтобы увидеть или понюхать его. И вы все же верите. Вера в Бога – это всегда вера в абсурдное.

Что же происходит, если кто-то в состоянии поверить в абсурд? Он сразу оказывается за пределами своего рассудка. Внезапно движение по кругу прекращается, колесо остановилось, потому что вы больше не даете пищи своему уму. Вы перестаете спорить, перестаете размышлять. Вдруг вы оказываетесь вне споров и размышлений, вы словно разбужены ото сна. Самый глубокий и сладкий сон – это сон разума, ведь он создает такие прекрасные сновидения, к тому же они настолько реальны, что каждый в них верит.

Однажды вы просыпаетесь и оказываетесь вне этого порочного круга. Бог здесь, и ничего другого не существует. Теперь не надо верить. Теперь вы знаете! Но пока это знание не пришло, будет нужна вера.

Философы, которые в течение веков пытаются доказать существование Бога, вовсе не религиозные люди и не слуги Божьи; своей деятельностью они наносят религии огромный вред. Ибо, когда вы представляете доказательства чего-то, вы делаете Бога частью ума. А когда человек верит, что существование Бога есть доказанный факт, тогда он не сможет выйти за пределы рассудка.

Поэтому все религиозные люди, все Мастера изобретают нечто такое, чтобы вывести вас из границ ума. В дзен-буддизме для этого имеется своя особая техника – это коан. Коан представляет собой бессмысленную загадку. Ее нельзя решить. Как бы вы ни старались, все ваши усилия окажутся напрасными. “Работай упорнее, – будет говорить вам Мастер, – твоих усилий недостаточно”. Но он обманывает вас, потому что, что бы вы ни делали, этого никогда не будет достаточно для решения проблемы, потому что проблема неразрешима! И это не зависит от того, будете ли вы упорно трудиться или нет. И, тем не менее, если вы, послушавшись Мастера, будете усердно работать, целиком отдавая себя решению этой задачи, внезапно вам станет ясна вся ее нелепость, но не раньше.

И тогда вы рассмеетесь. Все оказалось такой чепухой! Вы теперь можете смеяться смехом безумца, смехом, который приходит, когда разум больше не функционирует. Вы когда-нибудь видели, как смеется сумасшедший? Его смех полностью отличается от вашего смеха. Ваш смех – порождение разума, для него существует какая-то причина. Кто-то пошутил, кто-то упал на улице, поскользнувшись на банановой корке, и вы смеетесь. Есть причина: произошло нечто смехотворное. Почему вы смеетесь, когда человек упадет или поскользнется? В чем тут юмор? А ведь действительно, здесь есть над чем посмеяться. Самое смехотворное в человеке – это его эго. И когда человек падает из-за банановой корки, тогда оказывается, что даже эта корка прочнее вас. Нелепость эго доказана: человек ничто, если даже банановая корка может вывести его из равновесия.

Человеческая цивилизация эгоцентрична. Все культуры, нации, все мании величия достались на долю человека за то, что он единственное животное, стоящее вертикально на двух ногах. Впрочем, это же обстоятельство дает человеку повод думать, что он вовсе не животное. Он нечто совсем другое, он уникален, он не принадлежит к миру животных. Но когда вы поскользнулись на банановой корке, вдруг вертикальное положение утрачено. Внезапно вы “упали” в животный мир, вы всего лишь беспомощное животное и ничего больше. Вот почему смешно видеть человеческое падение.

Задумайтесь! Если поскользнется и упадет нищий, вам не будет слишком уж смешно. Но если упадет премьер-министр, вот тут-то вы похохочете. А почему? Да потому, что нищий – он и есть нищий; он и так уже представитель животного мира – не более того. Но премьер-министр, президент, король, королева... можно ли поверить, что королева Англии – обыкновенный человек. Этого не может быть. Вокруг таких персон создается ложное впечатление, будто они не подвержены падениям. Но из-за обыкновенной банановой корки все такое впечатление трескается по швам. Вы разоблачены! Вы всего лишь обыкновенное беспомощное человеческое существо, более того: вы уже просто животное на четырех ногах, вместо двух.

Это смешно. Вы смеетесь, потому что есть повод. Понаблюдайте, как смеется сумасшедший: он делает это без всякого повода. Поэтому-то вы и называете его сумасшедшим. Вы спрашиваете: “Почему ты смеешься?” Если он может ответить почему – он не сумасшедший. Если не может, вы говорите, что у него помутился разум, он не в своем уме.

Что происходит, когда вы в первый раз поняли коан? Не решили его, ведь коан не может быть решен, это неразрешимая загадка. Нет никакого способа разгадать его, это невозможно, это тупик для ума -двигаться больше некуда. Вас внезапно словно пригвоздили, а Мастер твердит свое: “Трудись. Ты работаешь недостаточно усердно”. И чем больше вы работаете, тем глубже увязаете, двигаться некуда: ни вперед, ни назад – вы завязли. А Мастер продолжает долбить вас: “Быстрее, еще быстрее, усерднее. Работай как следует!” Настает момент, когда ваше существо уже больше не повинуется вам, настолько оно вовлечено в работу, и все же вы не продвигаетесь ни на шаг.

Внезапно, когда оказывается задействованной вся ваша энергия, приходит понимание. Но оно случается, лишь когда вы полностью поглощены работой, вкладывая в нее всего себя без остатка. Лишь достигнув предельного напряжения сил, кульминации, вы постигаете всю нелепость предложенной вам задачи – ее нельзя решить. Тогда все существо ваше наполняется смехом, безумным смехом, смехом, который преображает вас. Произошла трансформация. Это первое, о чем говорится в этой истории.

Второе, – теперь мы снова вернемся к нашей истории: так вот, второе – это то, что вы все великие имитаторы. Подражать легче, чем быть верным себе, потому что подражание поверхностно. Подлинность нуждается в вашем центре, тут вы нужны весь целиком. Но это уж слишком! Ваша вовлеченность – всего лишь поверхностное явление, глубоко внутри вы остаетесь вне ее. Подражать очень легко. Любая культура, любое общество зависят от подражания.

Каждый учит вас, как надо вести себя, и что бы они вам ни говорили, все это лишь призыв к подражанию. Религиозные люди, так называемые религиозные люди, священники, теологи – они тоже учат вас: “Будь как Иисус, будь как Будда, будь как Кришна”. Никто никогда не говорит вам: “Будь самим собой”. Никто! Похоже на то, что все настроены против вас. Никто не позволяет вам быть самим собой, никто не дает вам свободы. Вы можете быть в этом мире, но при этом вы должны кому-нибудь подражать.

Все это так нелепо, ведь то же самое говорилось и Будде. Ему говорили: “Будь как Рама, будь как Кришна!” Он не последовал их наставлениям – вот как он стал Буддой. Он стал просветленным, потому что он никогда не становился жертвой подражательства. Никто не может подражать, не становясь при этом фальшивым и лживым.

Я слышал, как лев и кролик как-то зашли в ресторан. Все насторожились, никто не мог поверить своим глазам. Тогда кролик сказал официанту: “Принесите мне салат, и без соуса”.

Официант страшно испугался, но, тем не менее, поинтересовался: “А ваш приятель? Что я должен принести для него?”

Кролик ответил: “Ничего”.

Официант спросил: “Разве он не голоден?”

Кролик уставился на официанта и сказал: “Неужели вы думаете, что я сидел бы здесь, если бы он был настоящим львом? Это ведь актер”.

Весь мир целиком стал ненастоящим, все превратились в актеров. Нет никого настоящего. Очень трудно найти подлинного человека. Если вам удастся найти такого, не покидайте его. Просто будьте возле него, его истинность заразит вас. Даже пребывания рядом с ним будет достаточно, чтобы преобразить вас. Не нужно ничего делать. Это то, что мы называем сатсанг: быть около правдивого, настоящего, истинного человека. Больше ничего не надо! Только быть рядом с ним, наблюдать за ним, чувствовать его – этого достаточно.