Текст книги "Ранние беседы. Дикие гуси и вода"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава 8
Когда неведение становится лучистым

Раджниш, что заставляет такого любящего ученика, как Петр, который поначалу был совершенно невинным, становиться хитрым первосвященником, основателем христианства? Можно ли потерять свою невинность после установления исполненной любви связи с мастером?

Ананд Надо, здесь следует учесть очень много моментов. Первый момент: любовь между мастером и учеником – не отношения. В отношениях двое остаются двумя, там два эго не растворяются. Любовь между мастером и учеником не является отношениями в этом смысле, потому что эго нет, некому выстраивать отношения.

Мастер – это уже нуль, ничто, абсолютная пустота, чистое пространство. А ученик, который постепенно приближается к этой пустоте, начинает исчезать, испаряться. Наступает такой момент, когда эти два пространства больше не являются двумя. Они потеряли свои границы, словно капля росы, которая соскользнула с листа лотоса в озеро. Назовете ли вы отношениями то, что происходит между каплей росы и озером? Это нельзя называть отношениями, потому что капля росы стала озером, а озеро – каплей росы.

Великий мистик Кабир сказал: «Я искал, искал и искал. И вот случилось чудо: искатель исчез, и в тот же миг в отсутствии искателя нашлась истина.

Это утверждение гораздо глубже и важнее изречения Иисуса: «Ищите и найдете, стучите и откроется вам. Эта фраза довольно примитивна.

По сути, Кабир говорит: «Я искал и искал, но я был искателем, поэтому ничего не находил... Я составлял собственную трудность. Цель не была далекой, путешествие не было тернистым. Истина все время была прямо передо мной! Я ходил вокруг да около, а она была повсюду. Мне не надо было искать истину, но мои глаза были закрыты моим эго (сам искатель мешал мне), поэтому я не находил истину. Но в тот миг, когда искатель испарился, истина сразу же проявилась во всей своей красоте и великолепии».

Послушайте еще одну замечательную историю о странной женщине-мистике по имени Рабия. Она каждый день ходила на рынок, чтобы купить овощи и фрукты. Посреди рынка стояла мечеть. Рабия никогда не посещала мечеть, никогда не участвовала в религиозных обрядах, но она всегда видела мужчину, который позднее стал ее хорошим другом и учеником, по имени Хасан. Он молился перед мечетью каждый день, воздев руки к небу. Хасан призывал Аллаха, как маленький ребенок зовет мать. Он всегда говорил одно и то же: «Боже, открой двери! Сколько еще времени ты будешь игнорировать меня? Открой двери!» Может быть, он следовал совету Иисуса: «Стучите и откроется вам».

Рабия постоянно слышала воззвания и рыдания Хасана. Однажды она подошла к нему и отвесила ему подзатыльник. Возможно, Хасан решил, что к нему явился сам Аллах, но как? Сзади и с подзатыльником? Он с изумлением оглянулся и увидел позади странную женщину. Он уже знал эту чудачку, все знали о ее диковатом поведении.

Рабия закричала Хасану: «Перестань дурить! Двери всегда открыты. Ты болван! Ты не смотришь на открытые двери, а просто просишь открыть их! Разве можно открыть двери, которые уже широко распахнуты? Смотри лучше!»

В тот миг Хасан пережил преображение. Секунду он пребывал в потрясении. Иногда потрясение становится озарением, потому что в такие мгновения мышление прекращается. Минуту он забыл обо всех своих молитвах, обо всем своем поиске. Какое-то время он не знал, что сказать.

И тогда Рабия засмеялась и просила: «Ты видишь? Дверь уже открыта! Не надо кричать и просить Аллаха открыть дверь. Он никогда не закрывал ее!»

С тех пор Хасана не видели у двери мечети. Он скрылся в круге поклонников Рабии. В конце концов он стал великим мистиком, реализовавшимся человеком, Буддой.

Лао-Цзы также говорит: «Ищите и никогда не найдете, не ищите и прямо сейчас вы уже нашли».

В поиске есть искатель, а искатель это эго, тогда как эго – единственное препятствие. Эго никогда не сможет стать мостом.

Поэтому я говорю вас, что любовь, существующая между мастером и ученом, не дружба, а растворение всех отношений. Это совсем другое явление. Это не часть так называемых отношений: муж и жена, мать и дитя, брать и сестра. Вы не сможете превратить эту любовь в определение, загнать ее в рамки четких отношений. Это неуловимое явление.

Она похожа на две горящие в комнате свечи. Их свет становится единым. Вы не сможете провести разграничительную линию, не сможете разделить два света, не сможете сказать, какой свет принадлежит какой свече. В любви мастера и ученика они становятся даже не двумя свечами. Свет есть, взаимопроникающий свет, но свечей нет. Это просто восторженное слияние двух светов.

Поэтому прежде всего вы должны запомнить, что это не отношения – как же их можно установить? Слово «организация» отвратительно. Все установленное, организованное становится мертвым. Организация означает отсутствие открытости, невозможность роста, ведь все уже определено.

В присутствии подлинного мастера ничего не определено. Вокруг него всегда царит прекрасный хаос. Когда ученик хочет что-то организовать, мастер тотчас же разрушает весь порядок. Мастер всегда готов создать новую коммуну! И помните о том, что даже в новой коммуне я буду продолжать говорить о другой новой коммуне, такие рассуждения никогда не прекратятся. Мы не остановимся! Не думайте, что новая коммуна закостенеет хотя бы на миг, чтобы вы получили передышку: мол, вы с глубоким облегчением вздохнете: «Наконец-то мы остановились». Нет, у подлинного мастера невозможно остановиться, у него ничто не заканчивает свое развитие. Процесс всегда продолжается, он не останавливается. Такой процесс непрерывен. Это не событий, а процесс, движение, поэтому ничто здесь закостенеть не может.

Ученику хочется остановиться, поэтому Ананда Надо задал мне такой вопрос. Ученику хотелось бы встать твердо на ноги, определить все отношения, причем как можно быстрее, но мастер не может позволить ему это. Остановившись, вы сразу же умрете. Связь, которая возникает между мастером и учеником, существует за счет постоянного развития. Но мы мыслим совсем иначе. Между мастером и учеником передаются не мысли из ума, но информация из не-ума. Ум всегда хочет обрести опору.

Когда Вернер Эрхард впервые начал группу, он назвал ее EST (Erhard Seminars Training). Скоро он обнаружил, что слово «est» очень хорошо подходит ему, так как представляет собой корень, лежащий в основе таких слов, как «есть», «экзистенциализм». Поэтому он убрал в аббревиатуре «EST» точки. Мне хотелось бы посоветовать ему отказаться и от значения. Пусть он лучше укоротит слово «истэблишмент» (establishment). У его группы нет ничего общего с существованием (existence), она связана с истэблишментом.

Он уже приезжал сюда. Когда он появится здесь во второй раз, я скажу ему: «Уясни себе, что твоя группа – от истэблишмента. В твоей работе не осталось религиозного духа, ты работаешь ради истэблишмента».

Поэтому группа EST в Калифорнии работает совсем не так, как в Бомбее и дели. В Бомбее она проходит в соответствии с индийской культурой, религией, в согласии с ценностями нашей страны. Если она будет проходить, как в Калифорнии, индуисты будут в ярости. Это компромисс.

Любой революционер не должен идти на какой-либо компромисс, какими бы ни были последствия его отказа. Если вы заключаете компромисс с обществом, с организациями, это просто означает, что вы интересуетесь скорее деньгами, нежели революцией. Таков путь ума: он всегда жаждет выжить и преуспеть.

И помните о том, что таинственное переживание, возникающее в общении мастера и ученика, никогда не бывает от ума, поэтому всякий разговор об истэблишменте здесь исключен. Мастер просто не позволит ученику остановиться. Если же какой-то мастер позволит ему прочно встать на ноги, значит этот мастер не настоящий. Он просто учитель некой определенной традиции (индуистской, мусульманской, христианской, иудейской), но он не мастер.

Мастер не принадлежит ни одной традиции. Мастер по своей природе мятежник. Мастер не идет на компромисс. Мастер скорее пойдет на крест, чем позволит надеть на себя корону. Он ни за что не пойдет на компромисс. А учитель просто действует как связующее звено с прошлым. Он действует ради укрепления вашего положения, поэтому вы можете установить с учителем прочные отношения. С раввином, священником, вы можете установить прочные отношения, но только не с мастером.

Мастер всегда толкает вас в неведомые сферы, он никогда не оставляет вас даже на миг, чтобы бы не успокоились на своих знаниях. Известное постоянно надо отбрасывать ради известного. В конечном итоге, когда вам достает мужества войти в неведомые сферы, отказавшись от своих знаний, без тычков мастера, по своей воле, он отталкивает вас от неведомых сфер, чтобы вы погрузились в то, что непознаваемо.

Вот два шага этого вечного странствия: от известного к неизвестному, от неизвестного в непознаваемому. В тот миг, когда вы погружаетесь в непознаваемое, вы исчезаете. Тогда остается только Бог, божественность. Мастера уже не найти, ученика уже не найти, но есть лишь божественность со своим ароматом, со своим запредельным благоуханием.

Ананда Надо, ты пишешь мне: «Ошо, что заставляет такого любящего ученика, как Петр, который поначалу был совершенно невинным, становиться хитрым первосвященником, основателем христианства?»

Тебе следует понять второй момент. Дело в том, что между неведением и невинностью есть сходство. Они чем-то похожи, у них есть одинаковые свойства. У незнающего человека есть определенная невинность: он не так лукав, как эрудированные люди.

Знания по своей природе лукавы. Так человек пытается украсть тайны существования, словно преступник. Вы шпионите за существованием, пытаетесь научиться управлять им. Знания это сила в этом смысле, потому что они помогают вам выяснить какие-то тайны. Как только вы узнали разгадку тайны, так сразу же получили силу. Знания это по своей сути путь эго. Лорд Бэкон прав, когда говорит о том, что знания – это сила, то есть сам поиск знаний уже есть сила.

Итак, незнающий человек невиннее эрудированного, но он утратит свою невинность, неизбежно потеряет ее, в том и сомнения нет, так как такая невинность не заслужена им. Невинность незнающего человека не тождественна невинности Будды. Каждый ребенок рождается в неведении и невинности, но всех детей портят. А самый большой вред ребенку приносят именно знания.

На днях я читал одну статью, в которой меня громили. Должно быть, ее написал какой-то историк, потому что он пишет: «Ошо ничего не смыслит в истории». И он совершенно прав. Я не ничего не смыслю только в истории, но и в географии, химии, физике и еще в трехстах предметах – во всем, что касается знаний.

Я владею лишь пустотой, только пустота по-настоящему принадлежит мне, поскольку для меня нуль – показатель высшей невинности. Но невинность надо заработать. Кому нужна эта история со всем ее мусором? У меня нет времени для того, чтобы копаться в соре. Я могу создавать историю, зачем мне знать ее? Ради чего? Я делаю историю! На свете люди делятся на две категории: одни делают историю, а другие читают книги о ней.

Разумеется, я ничего не смыслю в истории. Я не обладаю никакими знаниями, никакими сведениями. Мне известно лишь то, что я знаком с самой своей сутью, но это не знания. Это подлинное знание, мудрость, поле Будды.

Каждый ребенок рождается в неведении. Разумеется, у его неведения ест качество невинности, но оно естественное, он утратит его. Он станет интересоваться великим множеством других вещей (историей, географией, химией, физикой, математикой...), у него будут возникать иные интересы. У его неведения есть любопытство, которое поведет его к знаниям. Он захочет познавать мир.

Вы сами видите, что каждый ребенок задает несметное количество вопросов. Он без конца спрашивает вас о чем-то, и вы не в силах исчерпать его любопытство. Он очень любопытен, он хочет знать, потому что в душе он стремится обрести силу. Он видит, что его отец сильный, потому что больше знает, и учитель сильный, потому что у него больше знаний. Знающие люди более сильные. Священник также силен, ведь и он больше знает. И если он хочет достичь власти, то должен накапливать знания.

Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Он добьется власти с помощью знаний, разовьет свое эго посредством силы (это естественные явления), и потеряет свою невинность, которая составляет часть его неведения.

Есть совсем другая невинность, которая присуща только пробужденным людям. Разумеется, в их невинности также есть неведение. Дионис называет ее «сияющей невинностью», и он прав. Вы сами видите, что эрудит не светится. Он набрал гору сведений, много информации, он хорошо обо всем осведомлен, но вся эта информация скапливается на нем подробно пыли, превращается в бремя. Эрудит превращается в осла, который носит священные писания, великие книги (Библию, Коран, Талмуд, Гиту, Веды), но осел все равно остается животным. Он может носить прекрасные писания, но по сути это ничего не меняет.

Знания никогда не рассеивают невежество, а лишь прикрывают его. Они предлагают вам приличную маску, искусственное лицо, разные уловки (эрудиты склонны ко всяческим уловкам), делают вас лицемером. Но если вы присмотритесь, то увидите неведение, все то же прежнее невежество, которое подначивает вас накапливать еще больше знаний, еще больше сведений, еще больше фактов. И нет конца этому «больше», поскольку в душе вы понимаете, что невежество остается, что скрыть его нет никакой возможности. Вы можете прикрыть одну его сторону, но другая сторона останется открытой. Вы прячете один бок невежества, но тотчас же понимаете, что другой его бок откровенно зияет. Невежество бесконечно как мудрость, а знания конечны. Итак, конечное не может быть бесконечным, только конечное способно рассеять конечное.

Вы можете покрасить фасад – получится беленый надгробный камень. Вы можете положить на могилу цветы, можете зажечь свечи и ароматные палочки на холме, но от этого человек не оживет. Мертвец в могиле так и остается мертвым, и новая побелка на могильном камне ничего не меняет. Все знания это своеобразная побелка, которая не устраняет неведение.

Когда кто-то погружается в медитацию, когда кто-то обращается к своей сокровенной сути, когда кто-то становится абсолютно безмолвным и осознанным, тогда в нем вспыхивает свет. Это все равно как атомный взрыв, который ничего не разрушает. Из него рождается великая созидательность, яркая жизнь, изобильная жизнь. И тогда неведение становится лучистым.

А когда неведение лучисто, когда тьма исполнена света, то и тьмы нет. Разве может быть тьма лучистой? Когда с помощью медитации, осознанности, свидетельства своего существа человек начинает понимать, видеть, обретать ведение, его неведение растворяется, но его невинность сохраняется. Вот заслуженная невинность.

Вы не можете потерять заслуженную невинность, но вы непременно утратите невинность незаслуженную. Таковы правила игры жизни: все, что вы получили от природы, будет утрачено, и вам придется подтверждать на все это свои права. И только после этого то, что есть у вас, будет принадлежать вам вечно.

Ананда надо, ты пишешь мне: «Что заставляет такого любящего ученика, как Петр, который поначалу был совершенно невинным, становиться хитрым первосвященником, основателем христианства?»

Он начал с неведения, а не с невинности. Разумеется, часть неведения невинна, и все же незаслуженна. Петр не заслужил ее, он не был просветленным, не был пробужденным. Это же ясно.

Иисус – один из самых неудачливых мастеров во всей человеческой истории. Он не смог помочь не одному из своих учеников достичь просветления. И в том не было его вины, так как он работал в неблагоприятных условиях. В иудейской традиции есть пророки, но в ней никогда не было Будд. Будда коренным образом отличается от пророка. Будда мятежен, и пророк мятежен, но мятежность пророка скорее политическая, нежели религиозная, духовная. Мятеж Будды духовен, нельзя называть Будду пророком.

Иудейская традиция дала две ветви^- христианство и ислам. У обеих этих традиций были пророки, поэтому политика оставалась частью религии. Церковь была могущественной двояко: духовно и политически. Первосвященник иудеев был силен, политически и духовно. Магомет, пророк Аллаха, всю жизнь воевал, в его руке всегда был меч. Вы не можете представить себе Будду, который рвется в бой, размахивает мечом. Пророк – особое свойство иудейской традиции. На Востоке не было пророков, здесь сложилось совсем иное мироощущение.

Будда это просто бесхитростный, невинный, безмолвный, спокойный и просветленный человек. Он излучает свое состояние. Если люди готовы воспринять его состояние, готовы настроиться на его естество, они станут просветленными.

Иисус работал в очень неблагоприятных условиях. Он пошел на Восток, жил в Египте, Индии, Тибете. Восемнадцать лет он работал на Востоке, особенно в буддистских монастырях. Все его послание представляет собой синтез буддизма и иудейства – он стал точкой соприкосновения пророка и Будды, отсюда и неприятности.

Иисус говорит на языке ветхозаветных пророков, а у них политический язык. Например, словосочетание «царство божье» Будда никогда не произносил, как и Махавира, как и Лао-Цзы. Это было просто невозможно. «Царство божье» пахнет политикой! Иисусу пришлось говорить на том языке, который был понятен иудеям. Он родился иудеем, жил иудеем и умер иудеем. Иудеи могли понимать только такой язык, но несмотря на это они, тем не менее, неправильно поняли Христа. Если бы Иисус говорил как Будда, его не распяли бы, потому что иудеи не иудеи не обратили бы на него особого внимания. Но как только он начал говорить о царстве божьем, о судном дне, который вот-вот настанет, так сразу же создал политическую сумятицу, хотя и ненамеренно, бессознательно.

Послание Иисуса такое же, как и послание Будды. Его послание звучит так: бдите, будьте осознанными. Он постоянно кричит: «Бдите!» Запомните, что слово «бдите» (beware) состоит из двух слов «будьте осознанными» (be aware). Он постоянно говорит: «Не спите!», но язык Будды пришлось переводить на язык иудейских метафор.

Люди, собравшиеся вокруг Иисуса (Петр и прочие апостолы), считали его пророком. Они пришли к нему не потому, что считали его просветленным человеком. В языке арамейском и древнееврейском не было даже слова для просветленного человека. В иудейской традиции нет слова, равного по смыслу Будде. Поэтому люди приходили к Иисусу потому, что считали его одним из пророков, предвозвещенных Ветхим Заветом, который однажды придет и освободит народ. Такой подход противоречит понятию Будды.

Будда утверждает, что вас никто не может освободить. Вы сами устроили весь свой хаос, поэтому сами же и должны навести в себе порядок. Ваше бремя рукотворно, поэтому только вы можете освободить себя от него. Его последние слова на земле звучали так: «Будьте светом себе». Это совсем другое измерение: будьте светом себе. Будды только указывают путь, но вы должны развивать свое бытие, должны трудиться для того, чтобы найти свою сокровенную суть.

Но согласно иудейской традиции, какой-нибудь пророк является к вам и освобождает вас, вам же остается только ждать его. Вот люди и ждали пророка... Иисус пытался соответствовать ментальности иудеев. Иисус говорил, что он и есть тот, кого они ждали. Это всего лишь средство, откровенная дезинформация. И эта ложь чиста, поскольку такой человек, как Иисус никогда не прибегает к грязным средствам! Эта ложь лишена злого намерения, ему пришлось солгать, иначе он ничего не смог бы передать людям, понимание которых ограничивалось иудейским мировоззрением. Он должен сказать, что принадлежит семье Давида, что он пророк, предвозвещенный Ветхим Заветом, что люди ждали именно его.

У такого метода два выражения. Несколько невежественных людей, собравшихся вокруг Иисуса, думали: «Он тот самый пророк, который должен прийти, чтобы освободить нас». Петр относится к этой группе невежественных людей. Все апостолы Иисуса, кроме Иуды, невежественны, неграмотны. Только Иуда был образованным, начитанным человеком, поэтому он никогда не был предан Иисусу так, как остальные апостолы. Он видел в утверждениях Иисуса много ошибок, так как был эрудитом. Иуда пытался исправить поведение Иисуса, он постоянно советовал ему: «Поступай так, не веди себя этак. Это правильно, а то неправильно. Так у тебя ничего не получится».

Однажды к нему пришла Мария Магдалина. Она стала умащивать ноги Иисуса очень дорогим маслом, благоуханными духами. Иуда сказал Иисусу: «Останови эту женщину! На деньги, которые она потратила на благовонное масло, можно три дня кормить деревню. Люди бедны. Зачем транжирить драгоценное масло? Мы можем продать его и накормить бедняков».

Такое предложение кажется очень местным, логичным, рациональным. Здесь Иуда выступает как социалист, коммунист, демократ. Послужим беднякам!

Но Иисус говорит: «Бедные будут всегда, не беспокойся о них. Ты сможешь послужить им позднее. А сейчас, пока жених еще здесь, радуйтесь!»

Иуда не был убежден в правоте Иисуса. Все остальные одиннадцать апостолов верили Иисусу, но не Иуда. Он неохотно замолчал, но в душе сомневался. Вы должны простить Иуду: на его месте вы сами бы стали сомневаться. Он был очень начитанным человеком, а знания умножают сомнения. Все остальные апостолы были невежественными, они принимали слова Иисуса на веру.

Но источник этой верности был не в лучистом неведении, не в просветленной невинности. Эти люди просто не умели спорить, сомневаться, они никогда не включали мозги. Апостолами были крестьяне, рыбаки, дровосеки, плотники. Они были приземленными, в их работе не надо было применять интеллект. Они были довольно милыми, но вместе с тем и несознательными на фоне людей, живущих интеллектом.

По этой причине Петр смог стать хитрым первосвященником. Он был невежественным, но верил Иисусу. Всякий раз, когда невежественный человек становится верующим, он превращается в фанатика. Он сам не может сомневаться и не может позволить другим людям сомневаться. Он затвердил одну «истину» и уповает на нее. У него нет опыта. Он просто верит в истинность слов Иисуса, так как Иисуса сказал: «Я тот самый пророк, которого вы ждали. Я пришел освободить человечество».

Одно ясно: человечество до сих пор не освобождено. Прошло две тысячи лет, но люди по-прежнему несчастны. По сути, их горести лишь еще больше усугубились. Человек стал еще более несчастным, чем в прежние времена. Он испытывает больше тревог и страхов, острее чувствует бессмысленность своей жизни. Человечество стоит на краю массового самоубийства. Прошло две тысячи лет, а между тем Иисус говорил: «Царство Божье вот-вот наступит». Он говорил: «Еще при жизни вы встретите Судный День», но ничего подобного до сих пор не случилось. Прошло две тысячи лет...

Невежественные люди верили Иисусу, а эрудированные люди сомневались в нем. Помните о том, что именно так бывает: невежды верят, а эрудиты сомневаются. Сомнение не очень сильно отличается от веры.

Когда вы невинны (то есть невинны не как ребенок, но подобно мудрецу: благодаря медитации, перерождению, воскрешению, достижению своего центра и укоренению в нем), тогда вы ни верите, ни сомневаетесь. Сомнение и вера – две стороны одной монеты. Сомнение – от головы, а вера – от сердца, но это все равно две стороны одной монеты. Первая сторона рациональна, а другая – эмоциональна, но они обе отягощают.

Просветленный человек выходит за пределы и головы, и сердца. Он достигает своего существа. Он живет из своего естества, живет на основе осознанности, которая пребывает за пределами сердца и головы, за пределами рассудка и эмоции. Его интуитивное понимание ясно и ничем не замутнено. Он никогда не верит, никогда не сомневается. Он просто знает, просто понимает.

Петр смог стать первым первосвященником, смог основать христианскую веру, потому что его невинность не была заслужена.

Приходской священник-мулат в маленькой церкви в Миссисипи встал перед прихожанами и попросил служку выйти вперед. «Я прошу вас пройтись по церкви и посмотреть, не прокралась ли в сей храм бродячая собака, не валялась ли она здесь и не убежала из оного места ли по прошествии какого-то времени».

Служка бросился выполнять задание. Через нескольких минут он подбежал к кафедре и сказал: «Нет, господин священник. Я не видел, чтобы в сей храм прокралась бродячая собака. Но я видел четкие следы, которые говорят о том, что в сей храм прокрался бродячий кот, валялся здесь и убежал из оного места по прошествии какого-то времени».

Вот такие невежественные люди собрались вокруг Иисуса. Именно они создали христианство. Это самая невежественная религия на земле. Вся эта традиция пребывает во мгле невежества.

Водитель грузовика пытался переменить шину на обочине оживленного шоссе. Он изо всех сил стучал молотком, чертыхаясь при каждом ударе. И тут ему решил помочь местный приходской священник. В конце концов он решил преподать шоферу урок смирения, внушить ему мысль о том, что молиться гораздо лучше, чем чертыхаться, когда сталкиваешься с трудностью.

Водитель сказал священнику, что он просто старался снять шину с колеса. Они оба встали на колени у грузовика и начали молиться. Затем шофер снова принялся за работу. Он изо всех сил стукнул молотком по шине, и она слетела с обода на обочину.

«Ого! Хорош я сукин сын, черт бы меня побрал!» – обрадовался священник.

У вас может быть благообразная маска, и все же за ней скрывается лицо с противоположным выражением.

Петр верен Иисусу, но он абсолютно невежествен, поэтому христианство, распространившееся благодаря пропаганде Петра и его последователей... В наше время католичество пало бесконечно глубоко. В Ватикане заседает Папа Римский, болван-поляк! Дальше падать некуда. Началось все Петром, а закончилось анекдотическим Папой Римским! Вся эта череда первосвященников по своей природе невежественна, ни один Папа Римский не стал просветленным. Разумеется, их выбирали голосованием, это политический институт. Некая коллегия епископов выбирает Папу Римского, но ни одного мастера никогда не выбирали. Кто может выбрать мастера? Мастер должен сам заявить о себе, подобно солнцу, которое по утру возвещает о себе всему миру... Мы видим поляка на троне Ватикана. В Индии тоже есть такие забавные «мастера».

На столе Махатмы Ганди всегда стояла статуэтка, которую он очень любил. Кто-то сделал ему такой подарок. Этот древняя китайская или японская статуэтка изображала трех обезьян. Одна обезьяна жмурила глаза. Она закрывала веки ладонями, отчего было ясно, что в действительности ей очень хочется на что-то посмотреть. Она жмурилась, старалась закрыть себе поле зрения, а значит боялась, что еще чуть-чуть, и она что-то увидит. Старинная метафора призывает не видеть зла.

Но эта статуэтка прекрасна. Она красива потому, что ее изготовили даосы, последователи Лао-Цзы. И они довели до зрителя мысль о том, что, если вы будете что-то подавлять, то будете в глубине души ощущать желание сделать что-то противоположное. Итак, обезьяна подавляет свое желание видеть, и все же вы замечаете на ее лице жгучее желание посмотреть на то, что происходит вокруг. Другая обезьяна закрывает уши, с силой, чтобы не услышать что-нибудь дурное. Третья обезьяна зажимаете себе рот, чтобы не сболтнуть что-нибудь неприличное.

Я приехал в ашрам Махатмы Ганди и увидел у него эту статуэтку. Меня сопровождал сын Махатмы Ганди, Рамдас... Махатмы Ганди уже умер к тому времени. Я сказал Рамдасу: «Одного персонажа недостает. Изначально было четыре персонажа».

«Я об этом не слышал, – удивился Рамдас. – Никто мне об этом не сказал»,

«Наверно, четвертая обезьяна убежала, – пошутил я. – А может быть, ваш отец срезал ее, потому что она не списывается в рамки индийских традиций. Четвертая обезьяна олицетворяла менталитет индийцев. Она крепко сжимала свои гениталии, то есть подавляла свое половое желание, соблюдало целибат, брахмачарью.

Когда Рамдас пошел провожать меня на крыльцо коттеджа, у него был очень довольный, веселый вид. Когда Рамдас покинул меня, люди обступили меня и спросили: «Вы сказали ему, что он четвертая обезьяна?» Тогда я рассказал им, как все было: «Вот четвертая обезьяна! Не путайте ее с турией, четвертым состоянием сознания, оно здесь не при чем. Этот человек убежал!»

Четвертая обезьяна действительно имеет огромное значение. Но если вы увидите четвертую обезьяну, то разглядите в ней, поистине религиозного человека, который изо всех сил подавляет себя. Эти четыре обезьяны в действительности представляют собой четыре лика одной обезьяны, одной религиозной обезьяны. Разумеется, у вас нет восьми рук для того, поэтому людям пришлось изготовить четыре статуэтки, но религиозный человек должен творить чудеса. Он вынужден жмуриться, затыкать себе уши, запечатывать рот, сжимать гениталии – все в нем зажато. Он вынужден жить словно труп. Именно так христиане жили две тысячи лет: они подавляли себя.

На Западе в наше время общество бросилось в другую крайность. Там люди потакают своим слабостям. Это побочное явление христианства, за которое ответственны первосвященники, от Петра до польского Папы. Эти люди создали на Западе атмосферу общества потребления. Проститутки, журналы типа «Плейбой», Голливуд – вся эта мерзость процветает на Западе, и подлинными основателями этой системы следует считать католических первосвященников, от Петра до польского Папы. Это преступники! Иначе и быть не могло: если вы подавляете что-то, тогда рано или поздно какое-то разумное поколение восстанет против подавления. Наш век в этом отношении более просвещенный, человек стал более зрелым.

Однажды субботним утром юноша зашел в ремонтную мастерскую починить радиоприемник. Пока мастер работал, парень взял с полки какую-то бутылку. Он остался один в комнате и стал прихлебывать из бутылки. Когда его радиоприемник починили, он сделал последний глоток и, прежде чем поставить бутылку на место, решил посмотреть, что он пьет: джин или виски.

Он внимательно прочитал ярлык и чуть не упал в обморок, когда прочел: «Ракетное топливо!» Парень в панике прибежал домой, позвонил врачу и сообщил ему о том, что он только что по ошибке отхлебнул ракетного топлива.

Врач озадаченно нахмурился. Но ему еще не доводилось слышать о подобных случаях, поэтому он посоветовал парню лечь в постель и лежать, а если что-то будет происходить, звонить ему.

Примерно через полчаса у врача задребезжал телефон, звонил тот же бедолага. Врач спросил, ухудшается ли его состояние.