Текст книги "История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века"

Автор книги: Бернд Бонвеч

Соавторы: Юрий Галактионов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 56 страниц)

ГЛАВА VI
ФРГ В 1949-1989 гг.

Германская история конца 40-80-х гг. XX в. – это история конфронтации и сосуществования двух немецких государств, двух политических режимов, двух идеологий и двух экономических систем, относившихся к антагонистическим военно-политическим блокам во главе со «сверхдержавами» СССР и США. Это история расколотой нации, две части которой давали альтернативные ответы на вызовы послевоенного времени. Параллельное существование ФРГ и ГДР стало отражением главной тенденции истории Германии XX в. – борьбы демократической и авторитарной (тоталитарной) тенденций. Окончание «холодной войны» открыло дорогу к преодолению раскола немецкой нации и решению германского вопроса.

1. ФРГ в 1949-1969 гг.

«Экономическое чудо»

Канцлер Конрад Аденауэр был главой федерального правительства более 14 лет – с сентября 1949 г. по октябрь 1963 г., и олицетворяет собой целую эпоху в истории Западной Германии. В годы его правления, благодаря развитию гражданского общества и парламентской демократии, произошло становление экономической, социальной и партийной систем, внутренней и внешней политики Боннской республики.

Первый федеральный канцлер родился 5 января 1876 г. в Кёльне и получил юридическое образование в университетах Фрайбурга, Мюнхена и Бонна. В 1917-1933 гг. он избирался председателем прусского Государственного совета, в 1920-1933 гг. был обер-бургомистром Кёльна. Будучи членом партии Центра, Аденауэр находился в оппозиции к Гитлеру и поэтому в 1933 г. был отправлен в отставку. После покушения на Гитлера 20 июля 1944 г. он был на короткое время помещен в концлагерь. В 1945 г., после вступления войск западных держав в Германию, освобожденный из заключения Аденауэр вновь занял пост обер-бургомистра Кёльна. Активно участвуя в создании ХДС, он стал в 1946 г. его председателем в британской зоне оккупации. В 1948-1949 гг. Аденауэр являлся президентом Парламентского совета и активно участвовал в создании Основного закона ФРГ.

Социальное рыночное хозяйство

В основу экономической политики кабинетов Аденауэра легла концепция «социального рыночного хозяйства». Это понятие было предложено экономистом Альфредом Мюллером-Армаком. Речь шла о либеральной модели экономики, которая ориентировалась преимущественно на законы рынка и была противоположностью социалистического планового хозяйства. Тем не менее она предусматривала вмешательство государства, и поэтому отличалась от традиционного экономического либерализма. Вмешательство государства в экономику осуществлялось созданием рамочных условий для предпринимательства, косвенным регулированием и контролем. Государство заботилось о свободной конкуренции, пытаясь предотвратить образование картелей. На основе эффективного рыночного хозяйства создавалась многообразная и всеобъемлющая система социальной защиты. Все это должно было сгладить социальные противоречия и обеспечить, по выражению министра хозяйства Л. Эрхарда, «благосостояние для всех».

Создание социального рыночного хозяйства началось в очень сложных условиях (см. предыдущую главу). Но спустя несколько лет ФРГ уверенно вошла в число наиболее развитых стран мира, решив многие социальные проблемы. Это дало основание говорить о западногерманском «экономическом чуде» – самом длинном в истории страны периоде подъема (до спада в 1966 гг.), когда средние годовые темпы роста промышленного производства составляли около 10 %, а в некоторые годы до 15 %.

Принято считать, что старт «экономическому чуду» дала валютная реформа 1948 г. Введение твердой денежной единицы, либерализация цен и устранение административной системы распределения ресурсов обеспечили благоприятные условия для развития свободного рынка. Денежная реформа оказала заметное влияние на снижение темпов инфляции. С наступлением финансовой стабилизации стало возможным регулировать экономику. Чтобы стимулировать инвестиции, Эрхард отдавал предпочтение свободе цен перед ростом заработной платы. Его политика способствовала росту социальной напряженности, и количество забастовок увеличилось. Уменьшить социальную напряженность помогла американская помощь по «плану Маршалла». Ее объем за 1948-1952 гг. составил 1,5 млрд долларов, из них 42 % для закупок продовольствия и развития сельского хозяйства, 50 % – для развития промышленности и ремесел, 8 % – для оплаты транспортных расходов.

«План Маршалла» создавал благоприятный экономический и политический климат, что обусловливало экономический рост. Он тесно увязал реконструкцию западногерманской экономики с западноевропейским экономическим возрождением. Одним из факторов «экономического чуда ФРГ» было отсутствие до середины 1950-х гг. военных расходов. Серьезную роль сыграла система социального партнерства между предпринимателями и рабочими, когда трудовые конфликты решались без забастовок.

Прорыв к экономическому росту 1950-х гг. был следствием беспрецедентного расширения внешней торговли, что было вызвано «корейским бумом». Конфликт в Корее (1950-1953) привел к расширенному спросу на военные товары, которые в основном производились в США, Великобритании и Франции. Западная Германия, которой было запрещено производить вооружение, теперь переключилась на восстановление мирной промышленности и вновь возвращалась на потерянные рынки. Кроме того, после начала корейской войны ограничения для тяжелой промышленности, установленные союзниками, были сняты в интересах «защиты свободного мира». Отрасли тяжелой промышленности, которые отставали в развитии, теперь вступили в период роста. «Корейский бум» был, таким образом, одним из внешних факторов «экономического чуда».

Но и после окончания «корейского бума» экспортные поставки имели решающее значение для экономического роста. Их рост (более 12 % в год) превосходил рост других факторов спроса в ФРГ. В 1960 г. Западная Германия заняла второе место с 10,2 % в мировом экспорте (без стран с нерыночной экономикой). Конкурентоспособности немецких товаров на внешних рынках способствовал заниженный курс марки в отношении американского доллара. Важным фактором «экономического чуда» стала начавшаяся в 1950-е гг. экономическая интеграция в Западной Европе.

Под руководством Эрхарда проводилась эффективная налоговая политика. Благодаря налоговым льготам, предприятия также образовывали собственный капитал и осуществляли инвестиции. К другим факторам беспрецедентного экономического подъема ФРГ относят огромный резерв квалифицированных рабочих рук перемещенных лиц (в западногерманской статистике – «изгнанных с родины») и беженцев с Востока, низкий уровень зарплаты.

Благодаря постоянному притоку беженцев из ГДР, улучшались возрастная структура и квалификация населения. Доля изгнанных и беженцев из ГДР в трудовой занятости ФРГ в 1960 г. составила 30,7 %. С установлением Берлинской стены в августе 1961 г. этот источник экономического роста иссяк, и увеличилось значение иностранных рабочих рук. Если в 1960 г. гастарбайтеров (иностранных рабочих) было 279 тыс., то к 1966 г. их число достигло 1244 тыс. (около 5 % всех занятых).

Особенности промышленного развития

Быстрый рост экономики Западной Германии базировался на развитии промышленности. К 1960 г. объем промышленного производства увеличился в три раза по сравнению с 1949 г. К концу 1950-х гг. ФРГ заняла второе место среди западных держав по объему промышленного производства, уступая только США. Индикатором экономического подъема являлся и быстрый рост автомобилестроения. Символом эпохи стал легендарный автомобиль «жук» концерна «Фольксваген».

Структурная перестройка в промышленности определялась правительственной политикой декартелизации производства. Под влиянием антимонопольной политики произошла трансформация крупных банков («Дойче банк», «Дрезднер банк», «Коммерц банк») в региональные банки, меньшие по размерам. Этот же процесс коснулся и крупных промышленных предприятий «Крупп», «Клокнер», «Флик» и др. Так, «Ферайнигте Штальверке», который ранее обеспечивал около 40 % германского производства стали, был разделен на 13 металлургических и 9 горно-промышленных компаний. Число картелей резко сократилось (с 3 тыс. в 1930 г. до 58 в 1959 г.), однако «Закон о картелях» 1957 г. допускал многочисленные исключения и не препятствовал процессу концентрации производства. Правительство также ставило себе целью поддерживать малые и средние по размерам фирмы и отстаивать позиции держателей мелких пакетов акций.

«Благосостояние для всех»

Несмотря на экономический рост, сохранялась заметная социальная дифференциация. В то время как у рабочих реальные ежемесячные доходы повысились в 4,5 раза (в среднем до 1290 марок), то у самостоятельного населения – более чем в 6 раз (в среднем до 2772 марок). К лицам с низкими доходами принадлежали 19 из 27 млн работающих, а также получатели социальных пособий. Но быстрый рост экономики ФРГ создавал предпосылки для решения задач социальной политики. С 1950 по 1970 гг. валовый национальный продукт вырос приблизительно в 2,8 раза.

В начале 1950-х гг. были введены пособия для бывших военнопленных и демобилизованных военнослужащих. В 1951 г. 400 тыс. «изгнанных» получали социальные пособия, еще 500 тыс. – пособия по безработице. Законом 1952 г. вводилась выплата компенсаций «изгнанным» за причиненный войной ущерб. До 1978 г. было выплачено около 110 млрд марок, половину из которых составили дотации федерации и земель. Остальные средства поступали от крупнейшего в истории ФРГ имущественного налога. Имущество, стоимость которого превышала 5 тыс. марок на момент денежной реформы 1948 г., облагалось 50-процентным налогом в течение 30 лет. Этот налог на первый взгляд являлся чрезмерным бременем для частных собственников. Но фактически его отрицательное воздействие на экономическое развитие было приемлемым, так как стоимость домов и земельных участков устанавливалась не по рыночной стоимости, а по более низкой фиксированной ставке. Закон являлся одним из условий интеграции изгнанных и внес вклад в ликвидацию последствий войны.

Аденауэр, подобно Бисмарку, стремился достичь более тесной привязки граждан к еще молодой республике и способствовал становлению социального государства. Только в первое десятилетие ФРГ было принято более 50 законов по расширению социальной защиты. Особое место среди них занимала пенсионная реформа 1957 г. Ее сущность сводилась к составлению своеобразного «договора солидарности» между поколениями. Иными словами, предлагалось узаконить перераспределение доходов в пользу стариков («послетрудового поколения») и детей («предтрудового поколения») посредством отчислений работников и предпринимателей. Размеры пенсий рассчитывались индивидуально с учетом как сделанных взносов, так и текущей зарплаты, а вместо автоматической индексации пенсий в соответствии с инфляцией предусматривалось их повышение в зависимости от общеэкономического развития и роста заработной платы. Отныне пенсия гарантировала прожиточный минимум в старости. Пенсионная реформа привела к увеличению среднего размера пенсий более чем в полтора раза и означала значительный шаг в укреплении основ «государства благосостояния».

«Соучастие»

Снижению остроты социальных конфликтов служило законодательство, предусматривающее создание советов предприятий, в которых конкретизировалась идея «экономики согласия». В ФРГ эта система, получившая название «соучастие» (Mitbestimmung), оказалась наиболее развитой среди стран Западной Европы. Еще в 1947 г. оккупационные власти британской зоны, по инициативе лейбористского правительства, ввели на предприятиях сталелитейной промышленности (с числом рабочих более 1000 человек) наблюдательные советы на паритетных началах. Одну половину голосов в советах имели работодатели, другую – рабочие. В 1950 г. «соучастие» оказалось под огнем критики со стороны работодателей. Объединение немецких профсоюзов (ОНП) угрожало прибегнуть к забастовкам, чтобы защитить «соучастие». Аденауэр нуждался в поддержке профсоюзов при вступлении ФРГ в Европейское объединение угля и стали (ЕОУС) и поэтому способствовал достижению компромисса между работодателями и профсоюзами.

В апреле 1951 г. бундестаг принял закон о праве голоса рабочих в наблюдательных советах и правлениях предприятий металлургической и горнодобывающей промышленности. Он предусматривал паритетное представительство работодателей и рабочих в наблюдательных советах. В соответствии с законом об уставе предприятия 1952 г., в наблюдательных советах предприятий остальной промышленности рабочие получили только треть мест. В рамках системы «соучастия» рабочие и предприниматели учились сотрудничать, и разрешение социальных конфликтов имело организованный характер.

Правительство выдвинуло лозунг «Собственность для всех», с которым связывались надежды населения на лучшее перераспределение прироста благосостояния. Реформа акционерного права 1959 г. разрешила выдавать акции коллективным участникам на особо благоприятных условиях. Она предусматривала налоговые льготы в размере 312 марок, которые вносились на счет рабочего в течение пяти лет (закон «312 марок»). Демонстративным жестом был выпуск «народных акций», которые использовали при приватизации федеральной собственности (акции шахт и металлургических заводов, концерна «Фольксваген»). «Народные акции», выданные с «социальной скидкой», были проданы многими новыми акционерами, когда их биржевые курсы быстро выросли.

Успеху политики «соучастия» способствовали социальные последствия «экономического чуда». Уровень безработицы в результате экономического бума упал с 10,4 % в 1950 г. до 0,7 % в 1962 г., зато социальные расходы государства превысили 40 % всех бюджетных расходов. Стабильный рост доходов граждан способствовал превращению западногерманского общества в «общество потребления». Рост уровня жизни благодаря «экономическому чуду» медленно, но отчетливо изменял поведение западных немцев. Уже в середине 1950-х гг. миллионы рядовых граждан стали проводить свой отпуск за границей. «Экономическое чудо» затрагивало все области политики и общества, изменяло способ мышления западногерманского населения и создавало основу признания нового политического порядка.

«Канцлерская демократия»

В «эру Аденауэра» формировалась парламентская система. В 1950-е гг. утвердилась «канцлерская демократия», в основе которой лежала сильная исполнительная власть, при этом партии и парламент находились на втором плане. В первые годы Аденауэр извлек выгоду из положений Оккупационного статута, который значительно ограничил свободу действий федерального правительства в важных областях. Канцлер действовал как посредник между Верховными комиссарами трех западных держав и боннскими министерствами, играя огромную роль. Аденауэр закрепил за соответствующим ведомством своей канцелярии внешнеполитическую деятельность, оставаясь до 1955 г. министром иностранных дел. Расширялась практика прямых соглашений между канцлером и представителями союзов промышленности и сельского хозяйства, профсоюзов, церквей, союзов «изгнанных». Это облегчило Аденауэру осуществление крупных законодательных замыслов в первой половине канцлерства. Но одновременно ему угрожала опасность оказаться в зависимости от внепарламентских сил, что и обнаружилось в заключительной фазе правления. К тому же, его возможности часто ограничивались особенностями партийной системы.

Партийная система в первые годы Боннской республики

В 1949 г. существовала раздробленная партийная система, что угрожало возвращением к «веймарской» нестабильности. В бундестаге первого созыва были представлены 2 основные партии, каждая из которых получила более четверти голосов избирателей (СДПГ и ХДС), 3 партии, каждая из которых получила не менее 5 % голосов (СвДП, ХСС, КПГ), и 5 маргинальных партий, каждая из которых набрала от 1,5 до 4 % голосов.

Аденауэр пытался ограничить влияние и изолировать правых и левых радикалов. В 1951 г. был принят закон по охране конституции («молниеносный закон»). Специальное ведомство получило право проверять лояльность государственных служащих. В течение первого десятилетия действия закона было привлечено к суду несколько десятков тысяч человек. Правительство ходатайствовало в ноябре 1951 г. перед Конституционным судом о запрете двух экстремистских партий – праворадикальной Социалистической имперской партии (СИП) и КПГ. В октябре 1952 г. суд признал деятельность СИП противоречащей конституции и запретил ее. Процесс против КПГ занял более длительное время и завершился в августе 1956 г. ее запретом. Коммунисты сами дали повод для запрета своей партии, отказавшись признавать Основной закон ФРГ; и выдвигали лозунги о необходимости «революционного свержения проимпериалистического правительства Аденауэра».

В 1952 г. был принят закон о 5-процентном избирательном барьере, который должна была преодолеть любая партия, чтобы попасть в состав бундестага. Эта мера была направлена на то, чтобы партийная система состояла из двух-четырех крупных партий, что придало бы ей стабильность, а также на то, чтобы отсечь радикальные политические силы.

Не менее трудным делом представлялась консолидация сил, которые поддерживали демократический порядок Боннской республики. Ориентированная на Запад внешняя политика Аденауэра встречала резкую критику со стороны националистов, которые считали ее изменой, поскольку западная ориентация фактически исключала возможность быстрого преодоления раскола Германии. Самым серьезным противником Аденауэра являлась социал-демократическая партия, которая выступала как «непримиримая оппозиция». В противостоянии СДПГ политике западной ориентации обнаруживается одно из основополагающих различий между первой и второй немецкими республиками – в смене ролей между левыми и правыми. В Веймарской республике левые были интернационалистами, а правые – националистами. В Боннской республике ключевые позиции занимали правоцентристские силы, выступавшие в поддержку наднациональной интеграции, а социал-демократия выступала как партия немецкого единства.

Но социал-демократической партии, руководимой после смерти Шумахера 20 августа 1952 г., Эрихом Оппенхауэром (1901-1963), не хватало как сильной личности типа Аденауэра, так и привлекательной для большинства населения политической программы. Эта партия удовлетворялась сохранением традиционных установок классовой рабочей партии.

Аденауэр рассчитывал на уменьшение влияния социал-демократов по мере улучшения социально-экономического положения. Поэтому для правительства весьма важным оказалось развитие деловых отношений с ОНП. Препятствуя политической деятельности профсоюзов, правительство в то же время способствовало утверждению на предприятиях атмосферы сотрудничества между предпринимателями и профсоюзами. Важную роль в этом процессе сыграло законодательство об участии рабочих в управлении. Ослабление основного социального конфликта влияло на эволюцию партий и партийной системы в целом. На Гамбургском съезде (1953) ХДС расстался с «социалистическим» лозунгом обобществления производства, который содержался в Аленской программе. Жесткая риторика по германскому вопросу была рассчитана на привлечение голосов «изгнанных». ХДС получал прирост голосов за счет мелких правоцентристских партий, а также за счет избирателей из быстро растущего «среднего класса».

Успехи экономической и внутренней политики принесли Аденауэру победу на выборах в бундестаг 6 сентября 1953 г. ХДС/ХСС с 45,2 % голосов (на 14,2 % больше, чем в 1949 г.) одержали вверх над СДПГ, получившей только 28,8 % (ранее 31,2 %). Потери также понесли свободные демократы, получив 9,5 % (ранее 11,9 %). К выигравшим принадлежали Общегерманский блок/Союз лишенных родины и прав (СЛРП) с 5,9 % голосов. Немецкая партия не преодолела 5-процентный барьер, но с десятью мандатами вновь попала в бундестаг благодаря предвыборному соглашению с ХДС. Общегерманская Народная партия во главе с Густавом Хайнеманном получила только 1,2 %. КПГ также не преодолела барьер, получив 2,2 %, – на 3,5 % голосов меньше, чем на выборах 1949 г.

Победа ХДС/ХСС объяснялась во многом социальным спокойствием, которое было связано с экономическим процветанием и широко распространенным стремлением к стабильности и личному благополучию. Победе христианских демократов способствовал также шок, который пережило западногерманское общество в июне 1953 г., когда в ГДР для подавления выступлений рабочих были использованы советские оккупационные войска. Бундестаг принял решение отмечать ежегодно 17 июня как День немецкого единства.

«Изгнанные» и «бывшие» в Боннской республике

Итоги выборов 1953 г. дали Аденауэру шанс, расширив прежнюю коалицию за счет включения СЛРП, получить большинство в две трети депутатских мест, нужное для изменения Основного закона и принятия решения о перевооружении. И хотя два руководителя СЛРП имели национал-социалистическое прошлое – председатель партии Вальдемар Крафт (1898-1977), бывший член СС, и Теодор Оберлендер (1905-1998), участник гитлеровского «пивного путча» 1923 г., – Аденауэр перешагнул через свои убеждения и ввел их в состав кабинета. Таким образом он хотел получить дополнительную поддержку своей политики.

СЛРП играл в начале 1950-х гг. важную роль, опираясь на Союз изгнанных немцев и Союз землячеств. Количественно и политически самыми значимыми были землячества немцев из Судет (в 1955 г. около 340 тыс.), Силезии (318 тыс.) и Восточной Пруссии (130 тыс.). В 1957 г. эти организации объединились в «Союз изгнанных – Объединенные землячества и земельные организации», который, по данным организаторов, насчитывал более 2 млн членов. Но они представляли интересы гораздо большего круга граждан: по закону статус изгнанного передавался по наследству. Поэтому число изгнанных в 1970 г. составило 8,9 млн, из них 2,6 млн человек были моложе 20 лет.

Проблема изгнанных была тесно связана с проблемой «бывших», то есть с общественной оценкой итогов Второй мировой войны и эпохи Третьего рейха. Отношение западных немцев к недавнему прошлому было двойственным. С одной стороны, осуждались Гитлер и его диктатура, с другой стороны, преобладало мнение, что виновны в преступлениях только руководители НСДАП и СС. В 1949 г. и 1954 г. бундестаг подавляющим большинством голосов объявлял амнистию рядовым членам НСДАП. Промышленники и дипломаты, которые были осуждены как военные преступники и отбывали наказание в тюрьмах, вызывали сочувствие в широких слоях общества. В 1952-1953 гг. были выпущены на свободу генералы А. Кессельринг, Э. фон Макензен и Э. фон Манштейн, которых Аденауэр даже принял в резиденции канцлера.

Самые громкие призывы почтить «память немецких солдат» и реабилитировать бывших национал-социалистов исходили от СЛРП, Немецкой партии и СвДП. О голосах «бывших» заботились и социал-демократы. Руководители СДПГ призывали чтить память немецких солдат и противопоставляли «чистый вермахт» «преступным СС». Преступными признавались в общественном мнении только «черные» СС, но не СС, которые сражались на фронте. 45 % респондентов, опрошенных в 1951 г., считали лучшим временем для Германии годы рейха до 1914 г., 42 % – 1933-1939 гг. и только 2 % – ФРГ. Хорошее мнение о Гитлере имели почти четверть опрошенных.

В подобной атмосфере и состоялось скандальное назначение в 1953 г. на пост статс-секретаря ведомства канцлера Ханса Глобке (1898-1973), бывшего сотрудника министерства внутренних дел нацистской Германии, который дал официальный комментарий к нюрнбергским «расовым законам». Несмотря на многочисленные протесты, на то, что суд ГДР приговорил его к пожизненному заключению, Глобке оставался в правительстве до конца правления Аденауэра.