Текст книги "История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века"

Автор книги: Бернд Бонвеч

Соавторы: Юрий Галактионов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 56 страниц)

Германская дипломатия: от «мирной резолюции»рейхстага до Брест-Литовского мира

Новым рейхсканцлером Вильгельм II назначил малоизвестного помощника прусского министра финансов, комиссара по продовольствию Георга Михаэлиса (1857-1936). Он оказался бесцветной личностью и верноподданным чиновником, полностью зависимым от Верховного командования. И это лишь обостряло отношения между оппозицией и правительством.

19 июля рейхстаг большинством в две трети голосов принял документ, известный под названием «мирной резолюции». В «мирной резолюции» говорилось о готовности Германии к переговорам о мире с Антантой, но конкретные его условия не оговаривались. Таким образом, резолюция не исключала германских претензий на аннексии и контрибуции, что заметно смягчало реакцию на нее кайзера, генералов и правительства. Михаэлис заявил в рейхстаге, что понимает «мирную резолюцию» как документ, призванный навсегда «гарантировать жизненные условия Германской империи на континенте и за морем». За словами канцлера «как я ее понимаю» скрывались аннексионистские планы. Позже сам Михаэлис писал, что он своей интерпретацией лишил резолюцию «характера величайшей опасности». «В конце концов, с этой резолюцией можно заключить такой мир, какой хочешь», – отмечал Михаэлис.

Тем не менее парламентский выпад заставил правоконсервативные силы консолидироваться. 2 сентября 1917 г. была создана Немецкая отечественная партия, которая представляла собой межпартийную организацию пангерманских националистических сил. В германском обществе обозначилась поляризация сил: с одной стороны была растущая оппозиция, с другой – блок авторитарных консервативных сил и генералитета. Отношения между ними, по мере военного поражения Центральных держав, принимали все более жесткие и непримиримые формы, но идти на полный разрыв с императором и Верховным командованием оппозиция не рисковала. 23 октября Межфракционный комитет предложил Вильгельму II отправить канцлера в отставку и тут же голосовал в рейхстаге за военные кредиты.

Михаэлис оказался не той фигурой, из-за которой кайзер мог бы пойти на конфронтацию с рейхстагом. 1 ноября новым, третьим за годы войны, канцлером и главой прусского правительства был назначен Георг фон Гертпинг (1843-1919), долгие годы заседавший в рейхстаге от партии Центра. Кроме Гертлинга, в состав правительства были включены два представителя Межфракционного комитета. Новый канцлер оказался не только старым по возрасту и старомодным по внешности. Он был «старым» и по образу мышления, инертным и глубоко консервативным человеком и не разделял позиции парламентского большинства. Гертлинг, как и Михаэлис, не собирался противостоять Верховному командованию. Но прошедшая в январе 1918 г. стачка рабочих Берлина, Гамбурга и других городов, под антивоенными и демократическими лозунгами, подтвердила стремление «низов» к переменам. Канцлер пытался в меру сил и возможностей сгладить разногласия между Верховным командованием и рейхстагом. Не случайно Гертлинга даже называли «канцлером примирения». Но успеха он не имел.

Осенью 1917 г. военная ситуация для немцев продолжала оставаться сложной. Однако победа в России большевиков в ноябре 1917 г. оживила надежды Германии на победоносное окончание войны. К власти в России пришли те люди, которые выступали за поражение «собственного правительства» в мировой войне. Германское правительство оказывало большевикам финансовую поддержку, а весной 1917 г. немцы способствовали проезду лидера большевиков В. И. Ленина через Германию в Россию. И теперь, возглавив Россию, большевики предложили всем воюющим странам заключить всеобщий мир, вольно или невольно подыгрывая немцам. Антанта отвергла это предложение. Германский кабинет сразу же ответил согласием. Ликвидация Восточного фронта давала возможность немецкому Верховному командованию активизировать военные действия на Западе. 5 декабря в Брест-Литовске представители двух стран подписали соглашение о перемирии. 22 декабря там же начались переговоры о сепаратном мире между странами Четверного союза и Советской Россией. Позицию Четверного союза определяла немецкая делегация, возглавляемая статс-секретарем министерства иностранных дел Рихардом фон Кюльманом (1873-1948).

Однако в советском руководстве были и противники мирного договора с Германией. Они считали, что продолжение войны вызовет европейскую революцию. Переговоры в Брест-Литовске поэтому затягивались в бесплодных дискуссиях, неоднократно прерывались. 10 февраля Кюльман предъявил большевикам ультиматум: либо мир на немецких условиях, либо продолжение войны. Глава советской делегации Л. Д. Троцкий отказался от подписания мира и от продолжения войны. «Ни мира, ни войны» – такой оказалась позиция Троцкого в Бресте. 18 февраля войска Четверного союза начали наступление по всему Восточному фронту. Деморализованная русская армия отступала, сдавая немцам без боя города и железнодорожные станции. 23 февраля ЦК РКП(6), под угрозой В. И. Ленина уйти в отставку, согласился на германские условия мира.

Брест-Литовский мирный договор

Мирный договор был подписан 3 марта 1918 г. в Брест-Литовске. По договору Россия теряла польские, литовские, частично белорусские и латвийские земли. Россия признавала независимость Украины, Польши и Финляндии, Прибалтики, уступала Турции Батум, Каре и Ардаган. С указанных территорий выводились российские войска, которые подлежали дальнейшей демобилизации. Немецкие войска оставались на оккупированной территории до заключения всеобщего мира. Германия навязала выгодные для себя экономические условия: режим наибольшего благоприятствования в торговле, беспошлинный вывоз сырья и др.

Немцы не пощадили побежденной России. В соответствии с подписанными договорами территориальные потери России составили около 1 млн кв. км. В этих областях проживало почти 56 млн человек – треть населения страны, добывалось 90 % каменного угля, 73 % железной руды. Здесь находилось 54 % российского промышленного потенциала и 33 % железных дорог, почти вся нефтяная промышленность. Для эксплуатации российских богатств немцы планировали создать синдикат с капиталом от 50 до 100 млн марок. При германском представительстве в Москве предполагалось создать специальный «хозяйственный штаб» для координации экономической деятельности немецких фирм в России.

В августе 1918 г. были подписаны дополнительные соглашения к Брест-Литовскому договору. Советское правительство признало за немцами территории, оккупированные ими уже после заключения Брест-Литовского мира. Между русскими и немецкими войсками устанавливались нейтральные зоны соответственно демаркационным разграничениям. Но финансовому соглашению, названному в литературе «экономическим Брестом», советское правительство обязалось выплатить Германии пятью взносами 6 млрд золотых рублей, в том числе почти 250 т золотом, на 1 млрд товарами и 2,5 млрд кредитными билетами займа, обеспеченного государственными доходами России от концессий, предоставляемых немецким фирмам. Несмотря на тяжелейшее финансовое положение, Россия выплатила немцам 93 т золота. Выплате оставшейся части помешало поражение Германии. Всего было поставлено золота на сумму 124 835 549 золотых рублей.

Брест-Литовский договор оценили в Германии как большую победу немецкого оружия и немецкой дипломатии. Даже в парламентской оппозиции он зажег луч надежды на победу над Антантой. Депутаты от Центра и Прогрессивной партии голосовали за ратификацию Брест-Литовского договора. Большинство фракции СДПГ, из опасения разрушить зыбкую конструкцию оппозиции, при голосовании воздержалось. «Против» голосовала только фракция НСДПГ, осудившая договор как аннексионистский.

Брест-Литовский мир был циничным со стороны Германии и развеял пропагандируемый миф о немецкой борьбе против «русского самодержавия». Договор раскрыл действительные цели германских правящих кругов и показал, что «мир по-немецки» угрожает суверенитету и территориальной целостности европейских стран. В этом и заключались настоящие военные цели Германии, как бы она их ни скрывала.

Военное поражение Германии. Образование правительства М. Баденского

Сосредоточив основные силы на Западе, германские войска начали 21 марта 1918 г. большое весенне-летнее наступление во Франции. В начале июня они находились в 70 км от французской столицы. Париж подвергался бомбардировкам немецкой авиации и обстрелам из «чудо-оружия» – дальнобойных пушек «Колоссаль», прозванных французами «толстыми Бертами». Немецкие генералы вновь заговорили о победе, но удача окончательно отвернулась от них.

В середине июля 1918 г. Антанта, опираясь на свое военное превосходство, перешла в контрнаступление по всему Западному фронту. Остановить наступление антантовских войск немцы оказались бессильными. В конце сентября Людендорф заявил кайзеру, что армия не имеет больше возможности выиграть войну. Он потребовал пойти на перемирие с Антантой, пока еще немецкие армии оккупируют территорию противника. Для этого Людендорф предложил создать в Германии «ответственное» парламентское правительство, с которым Антанта могла бы пойти на мирные переговоры. «Пусть они едят кашу, которую сами и заварили», – сказал Людендорф, имея в виду оппозицию.

3 октября 1918 г. германским канцлером был назначен 51-летний принц Макс Баденский (1867-1929). Его кандидатура была компромиссной, ибо устраивала Вильгельма, генералитет, консерваторов, либералов и социалистов. Одни видели в нем «спасителя» Германии от позорного поражения, другие – политика, способного ввести страну в «новую эпоху». И те, и другие рассчитывали на нового канцлера, политическим идеалом которого была конституционная парламентская монархия британского образца.

Новый кабинет формально создавался как парламентский: в его состав вошли представители Центра, Прогрессивной партии и СДПГ. Правительство принца Баденского нельзя рассматривать лишь как желание Верховного командования переложить на оппозицию ответственность за будущий мир – «позор поражения». За парламентское правительство партии Межфракционного комитета боролись давно и в трудное для страны время проявили желание и готовность взять на себя ответственность за будущее страны. Это была революция «сверху», которую задумал еще Бетман-Гольвег. Но если в 1917 г. о парламентаризации «верхи» думали как о «фиговом листке абсолютизма», по выражению независимых социал-демократов, то в условиях военного поражения никто не думал о полном сохранении старых порядков.

Учитывая сложившееся военно-политическое положение страны, новое германское правительство обратилось к американскому президенту Вудро Вильсону (1856-1924) с просьбой о посредничестве в мирных переговорах на основе известных «14 пунктов». Немцев они вполне устраивали, ибо в условиях военного поражения уже не казались слишком жесткими. Канцлер понимал неизбежность эвакуации германских войск из Бельгии и даже выплату ей компенсации за нарушенный нейтралитет и нанесенный войной ущерб. Эльзас-Лотарингию канцлер надеялся сохранить за Германией, придав ей статус союзного государства. Однако страны Антанты хотели не просто перемирия. Им нужна была полная капитуляция Германии. Дипломатическая переписка с Вильсоном затянулась на целый месяц.

Реализуя идеи демократизации и парламентаризации, рейхстаг объявил об амнистии политзаключенных и отменил прусскую 3-классную избирательную систему. Вводилось всеобщее избирательное право, которое значительно расширило число избирателей. Рейхстаг получил возможность решать вопросы объявления войны и заключения мира. В конце октября был принят закон об установлении парламентского контроля над правительством. Правительство и рейхсканцлер становились ответственными перед рейхстагом, а не перед императором. Под парламентский контроль было поставлено и военное командование. Однако внутренние механизмы нового режима еще не были четко обозначены. В частности, оставался неясным вопрос о том, кто будет выдвигать кандидатуру рейхсканцлера: император или рейхстаг. Тем не менее начавшаяся «октябрьская революция сверху» означала формальный переход Германии к парламентской монархии западноевропейского образца.

2. Революция 1918-1919 гг.

Восстание в Киле. Падение монархии

В середине октября для продолжения переписки Вильсон потребовал от германского правительства изменить форму правления. В Германии это вызвало взрыв негодования. Верховное командование настаивало на отказе от переговоров и продолжении войны «до последнего немца». На 5-6 ноября была запланирована новая мобилизация в немецкую армию. На замечание канцлера, что расширение военных действий только ухудшит условия переговоров, Людендорф грубо ответил, что «хуже не бывает».

Вечером 25 октября канцлер решился на отчаянный шаг: он подал кайзеру прошение об отставке. Это был ультиматум: переговоры или война, гражданское правительство или военная диктатура. В свою очередь и генералы пошли ва-банк. Утром 26-го рапорт об отставке подал Людендорф. Перед поездкой к кайзеру генерал сильно волновался, у него заметно тряслись руки. Как позже признавался Людендорф, это были самые горькие минуты в его жизни. Его мучили сомнения в правильности своего решения. Людендорф первым признал обреченность Германии на поражение. Но всю ответственность за переговоры он хотел переложить на гражданское правительство, спасая сомнительную «честь» армии. Но Людендорф был также убежден, что мир, продиктованный Антантой, приведет Германию к непоправимым последствиям. И это беспокоило Людендорфа более всего. Уже после принятой кайзером его отставки, генерал сказал одному из близких офицеров: «Через 8 дней уберут фельдмаршала, через 14 дней не будет кайзера». В своей оценке Людендорф ошибся лишь на самую малость.

Макс Баденский остался на своем посту. Преемником Людендорфа стал генерал Вильгельм Грёнер (1867-1939). Он также был противником мирных переговоров на условиях Антанты и пытался улучшить позиции Германии на переговорах хотя бы временной активностью немецких войск. Командование военно-морского флота проявило собственную инициативу. 29 октября последовал его приказ атаковать английскую эскадру в открытом море. Это решение спровоцировало бунт на флоте. Матросы двух военных кораблей, «Тюрингия» и «Гельголанд», отказались подчиняться командирам и загасили топки. В ситуации, когда исход войны был ясен, никто не хотел умирать. Командование флота начало аресты матросских активистов.

3 ноября в Киле, крупнейшей военно-морской базе Германии, состоялась массовая демонстрация протеста моряков. Ее поддержали солдаты местного гарнизона и рабочие. По приказу коменданта демонстрация была разогнана, в ходе столкновения оказались убитые и раненые. В ответ восстал местный гарнизон, был создан объединенный Совет рабочих, солдат и матросов, который взял власть в Киле в свои руки. Совет потребовал немедленного окончания войны, отречения Гогенцоллернов, освобождения арестованных матросов и всех политзаключенных. В Киле были подняты красные флаги. Так в Германии началась революция.

Революция застала врасплох правительство, политические партии и военное командования. Попытки успокоить восставших не приводили к успеху. Оказавшийся в Киле в те дни М. Вебер пытался призвать матросов и солдат к выполнению священного долга – служить отечеству и кайзеру, но его слова не нашли понимания. Прибывший в Киль для успокоения восставших социал-демократ Густав Носке (1868-1946) был избран председателем созданного совета. Так СДПГ оказалась втянутой в революционные события.

Восстание в Киле явилось «пороховой бочкой», взорвавшей всю страну. Уставшие от войны, голодные и озлобленные солдаты, матросы, рабочие как будто ждали сигнала, чтобы подняться почти разом против кайзера, Верховного командования, правительства. Уже 4 ноября многие гарнизоны на Побережье поддержали восставших. 6 ноября в руках восставших были Любек, Гамбург, Бремен. 7-8 ноября – Брауншвайг, Ганновер, Франкфурт-на-Майне, Шверин и другие города. Свергались местные монархии. Из Мюнхена бежал баварский король Людвиг III. Власть, «лежавшую на земле», как пишут мемуаристы, «подобрал» наспех сформированный совет рабочих и солдат, который взял на себя функции правительства и провозгласил Баварию «свободной республикой».

Руководство Независимой социал-демократической партии, получив известия о событиях на Побережье, в субботу утром, 2 ноября, приняло решение о подготовке вооруженного восстания в столице. Предполагалось силами революционно настроенных рабочих и солдат нейтрализовать части военного гарнизона Берлина, захватить важные стратегические объекты, свергнуть кайзера и правительство. Начать восстание решили 4 ноября, в понедельник.

В тот же день лидеры спартаковцев К. Либкнехт и Вильгельм Пик (1876-1960) тайно встретились с находящимся Берлине Карлом Радеком (1885-1939) – большевистским «специалистом» по Германии. Радек посоветовал спартаковцам начинать восстание с всеобщей забастовки под «революционными лозунгами», и только потом, через серию «агрессивных действий», перейти к вооруженному восстанию. Расчет делался на то, чтобы вызвать столкновение полиции с забастовщиками, обвинить власти в расстреле рабочих и подтолкнуть тем самым массы к восстанию. Вечером 2 ноября спартаковцы попытались навязать этот план лидерам НСДПГ, но не получили поддержки. Начало восстания было перенесено на 11 ноября с целью его более тщательной подготовки.

Революция привела к «советизации» Германии, которая, однако, не повторяла российский опыт. Немецкие советы были различными по социальному составу, по выполняемым функциям, по политической окраске. Существовали рабочие, крестьянские, солдатские советы. Были советы матросов, учителей, врачей, чиновников, юристов. Советское движение в немецкой революции в целом было далеко от понимания советов как формы диктатуры пролетариата. В большинстве своем советы оказались под контролем СДПГ, имевшей значительный опыт руководства массовым движением.

В ряде мест советы брали власть в свои руки, но чаще всего они устанавливали контроль над существующими органами управления. Главными требованиями большинства советов были: прекращение войны и заключение мира, отречение кайзера, роспуск рейхстага. Некоторые советы выдвигали более радикальные требования. Так, в Штутгарте совет требовал создания правительства из представителей рабочих, солдат, крестьян и сельскохозяйственных рабочих, проведения экспроприации промышленности и банков, установления 7-часового рабочего дня.

Остановить пока еще бескровную революцию и не допустить радикализации массового движения правительство могло только путем политических решений. Макс Баденский настаивал на отречении Вильгельма II и передаче власти наследнику престола. Канцлер по этому поводу вел постоянные переговоры по телефону со ставкой в Спа, где находился Вильгельм II. Однако император медлил с принятием решения. 7 ноября председатель СДПГ Фридрих Эберт предъявил главе кабинета ультиматум с требованием об отречении кайзера не позднее 8 ноября. 8 противном случае, предупреждал Эберт, социальная революция станет неизбежной. Но 8 ноября отречения так и не последовало.

Утром 9 ноября Правление СДПГ призвало рабочих к генеральной стачке под лозунгом «социальной революции». Руководство НСДПГ, боясь остаться в стороне от событий, также призвало рабочих и солдат к свержению монархии. На улицы Берлина вышли десятки тысяч рабочих и солдат с лозунгами: «Долой войну!», «Долой кайзера!». Они заняли телеграф, правительственные здания, полицейское управление, императорский дворец. Столица оказалась в руках восставших. Днем М. Баденский объявил об отречении Вильгельма II, роспуске рейхстага и отставке правительства. Пост канцлера М. Баденский от имени отрекшегося от престола кайзера предложил Ф. Эберту. Только легитимное правительство во главе с социал-демократом, как теперь представлялось М. Баденскому, могло не только обеспечить спокойствие и порядок, но и связать прошлую немецкую историю с состоявшейся революцией. Канцлер доверял лидеру СДПГ больше, чем другим политикам, ибо считал Эберта последовательным противником революции. Это решение нашло понимание и поддержку буржуазных политиков.

Эберт принял предложение, так как боялся, что безвластие может привести к большевизации событий и гражданской войне. Многолетнее участие СДПГ в парламентской деятельности убедило Эберта в правильности стратегии реформ и компромиссов, выбранной партией. Он не видел иной альтернативы, кроме принятия на себя и на свою партию всей ответственности за судьбы страны.

Днем 9 ноября Филипп Шейдеман, один из лидеров СДПГ, с балкона рейхстага в импровизированной речи объявил собравшимся берлинцам о падении монархии и провозгласил Германию республикой. В тот же день, несколькими часами позже, Карл Либкнехт с балкона императорского дворца призвал ликующих немцев бороться за «новый пролетарский государственный строй», сделать Германию «социалистической республикой». Монархия, которая многим казалась необходимым и вечным атрибутом немецкой нации, пала легко, без кровопролития. Ранним утром 10 ноября теперь уже бывший германский император Вильгельм II тихо покинул ставку Верховного главнокомандования и навсегда остался в Голландии.