Текст книги "История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века"

Автор книги: Бернд Бонвеч

Соавторы: Юрий Галактионов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 56 страниц)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Второй том учебного пособия «Истории Германии» охватывает период от создания Германской империи до начала XXI в., то есть небольшой по сравнению с первым томом отрезок времени – немногим более 130 лет. Но это время было насыщено событиями всемирно-исторического значения. Лейтмотивом тома стала проблема путей развития национального государства, борьба авторитарной и демократической альтернатив.

В первой главе раскрывается сложный процесс становления национального государства и перехода к империализму, важные изменения в социальной и политической структуре немецкого общества, которые произошли на рубеже XX-XXI вв. Особое внимание уделяется политике «культуркампфа», подъему организованного рабочего движения в Германии, образованию и деятельности СДПГ. При характеристике внешней политики акцент делается на колониальных захватах Германии, на ее подготовке к войне за передел мира и роли в истории Первой мировой войны.

Во второй главе показывается, что Первая мировая война явилась результатом столкновения интересов всех великих держав, хотя роль Германии в ее развязывании была очень велика. В главе достаточно подробно освещается ход боевых действий, изменения в настроениях немецкого общества по отношению к проблеме «война-мир». Война предстает как катализатор демократических процессов в Германии. Наибольшее внимание уделено Ноябрьской революции, проблемам ее характера и значения.

В третьей главе основное внимание сосредоточено на противоречивости политического развития Веймарской республики, обусловленной и слабыми сторонами ее конституции, и тяготами Версальского мирного договора. В главе всесторонне анализируется экономическая, политическая и духовная жизнь республики, показывается нарастание ее кризиса и крушение. Предпринята попытка ответить на вопрос, который вот уже более 70 лет волнует всех исследователей истории Германии: был ли приход нацистов к власти исторической неизбежностью или существовали альтернативы?

В четвертой главе, посвященной истории Третьего рейха, дается общая характеристика нацистской диктатуры как ярко выраженной тоталитарной формы международного фашизма 1930-1940-х гг. Показывается воздействие национал-социализма на жизнь немецкого и европейских народов, прослеживается уровень одобрения или неприятия нацистских идей и самого режима, степень сопротивления ему, характеризуются главные проблемы обширной историографии национал-социализма. Особое внимание уделено нацистской партии как проводнику государственной политики, роли А. Гитлера как консолидирующей фигуры немецкого общества. Анализируется механизм контроля и подавления инакомыслия, идеология и пропаганда, внешняя политика, а также повседневная жизнь Третьего рейха. Значительное место уделено истории Германии в годы Второй мировой войны и краху нацизма.

В пятой главе анализируется процесс рассмотрения германского вопроса на совещаниях и конференциях союзников по антигитлеровской коалиции в 1941-1945 гг. Большое внимание уделено Германии в так называемый «час ноль», дается характеристика тяжелой социально-экономической, политической и морально-психологической обстановки в зонах оккупации. Показано как осуществлялась союзниками верховная власть; как рассматривался германский вопрос на сессиях СМИД; как осуществлялась по зонам оккупации политика «четырех Д». Анализируется процесс раскола Германии и образования двух германских государств – ФРГ и ГДР. Ставится проблема причин, альтернатив и ответственности за раскол Германии внешних сил и самих немцев.

В шестой и седьмой главах дается сравнительная характеристика 40-летнего развития ФРГ и ГДР. Показываются причины, ход и последствия западногерманского «экономического чуда». Анализируются проблемы взаимодействия власти и общества в ФРГ и ГДР, их внутренняя и внешняя политика, развитие духовной жизни и культуры обеих стран.

Восьмая глава посвящена характеристике развития германского вопроса как одного из важнейших факторов мировой политики, рассмотрению отношений между ФРГ и ГДР в 1950-1980-е гг. Показаны внешние и внутренние аспекты объединительного процесса в 1989-1990 гг., сложные перипетии международных переговоров в мае-октябре 1990 г. по формуле «2+4», историческое значение Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии.

В девятой главе характеризуются государственное устройство объединенной Германии, развитие экономики, социальные отношения, общественно-политическое развитие ФРГ в 90-х – начале 2000-х гг.

Авторами второго тома учебного пособия являются: канд. ист. наук, доц. А. М. Бетмакаев (гл. VI, VII); канд. ист. наук, доц. Т. А. Бяликова (гл. VI, VII); д-р ист. наук, проф. Ю. В. Галактионов (гл. V); канд. ист. наук, проф. А, Е. Глушков (гл. И, III); канд. ист. наук, доц. Л. Н. Корнева (гл. IV); канд. ист. наук, доц. Г. Г Супрыгина (гл. I, VIII); канд. ист. наук, доц. О. И. Ющенко (гл. VI, VII). В главе III использованы материалы, любезно предоставленные канд. ист. наук, доц. Н. В. Ковалевой. Научно-справочный аппарат подготовил канд. ист. наук, доц. А. А. Мить.

Ю. В. Галактионов

ГЛАВА I
НАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО И ИМПЕРИАЛИЗМ (1871-1914)

1. Германия в эпоху канцлерства Бисмарка (1871-1890 гг.)

Проблема формирования национального государства

Германская империя была провозглашена 18 января 1871 г. Ее основы оформила Конституция, принятая 4 мая 1871 г. Прообразом ее стала конституция Северогерманского союза. В ней также были учтены договоры с южно-германскими государствами: Баденом, Баварией, Вюртембергом и Гессеном-Дармштадтом. За этими государствами закреплялись некоторые особые права. Бавария и Вюртемберг, например, сохранили право на управление почтой и телеграфом, на доходы от продажи водки и пива. Бавария закрепила за собой частичную самостоятельность в управлении армией и железными дорогами. Она председательствовала в комитете иностранных дел империи. Германская империя представляла собой федерацию из 22 германских государств и 3 вольных городов: Любека, Бремена и Гамбурга, заключивших между собой «вечный союз». Конституция 1871 г. оформила модель федеративного, централизованного государственного устройства. Каждому государству, входящему в союз, представлялась определенная автономия. Этого права была лишена завоеванная во франко-прусской войне провинция Эльзас-Лотарингия, которая до 1918 г. имела статус «имперской области» и управлялась штатгальтером, подчиненным непосредственно императору.

Федеральное собрание – высший законодательный орган страны – состояло из бундесрата и рейхстага. Бундесрат (союзный совет) являлся органом представительства союзных государств. Члены бундесрата назначались исполнительными органами государств, поэтому в нем преимущественно были представлены местные правители. Союзный совет нередко выступал в качестве совещательного органа при императоре. Он имел право роспуска рейхстага при согласии императора, разрешал конфликты, возникающие между государствами. Бундесрат отражал специфическую структуру Германской империи. Формально он был призван стоять на страже интересов всех субъектов федерации, но не соответствовал своему назначению, прежде всего в силу неравного представительства государств, входящих в империю.

Пруссии в бундесрате было выделено 17 из 58 мест как самому крупному государству империи по территории (она занимала две трети площади страны), экономическому потенциалу, населению, военной мощи. Благодаря этой квоте она заняла господствующее положение в федерации, без ее согласия не могло быть изменено ни одно положение Конституции. Особое значение Пруссии в империи закреплялось также тем, что по Конституции германским императором (кайзером) мог быть только прусский король. Он обладал обширными полномочиями, которые давали ему почти абсолютную власть.

Нижняя палата парламента – рейхстаг – состояла из 382 депутатов. Он формировался избирателями, но находился под контролем кайзера. К числу его полномочий относились законодательная инициатива, утверждение законопроектов и бюджета империи, в том числе военного. Депутаты рейхстага не получали вознаграждения за свою работу.

Кайзер являлся главой исполнительной власти, назначал и отправлял в отставку высших должностных лиц империи, в том числе канцлера. Он определял содержание внешней политики, заключал договоры и союзы с другими государствами, с согласия бундесрата мог объявлять войну и мир. Конституция вверяла ему командование армией и флотом. За императором закреплялось право созывать и распускать бундесрат и рейхстаг, право разработки имперских законов и контроля над ними. Ему принадлежала прерогатива применять санкции в отношении государств, нарушающих союзные обязательства. В затруднительных случаях он интерпретировал конституцию. Конституция 1871 г. отразила консервативные представления правящих кругов (и массового сознания) о государственной власти монарха, воля которого является высшей.

В государственной структуре Германской империи высоко значимой была роль имперского канцлера. Одновременно он являлся председателем бундесрата и при равенстве голосов в верхней палате его голос имел решающее значение. Канцлером империи становился, как правило, премьер-министр Пруссии. Имперское правительство определяло торговую, таможенную политику, развитие флота, транспортной системы, контролировало банковское дело, чеканку монет, зарубежные платежи, консульскую службу.

Позитивным было провозглашение Конституцией – впервые в истории Германии – равного избирательного права для мужчин, достигших возраста 25 лет. Однако избирательных прав были лишены женщины, нижние чины армии и флота, лица, получающие пособия для бедных. Конституция уравняла в правах евреев с коренным населением. Однако в Пруссии до 1918 г. сохранялась избирательная система 1850 г., которая разделяла избирателей на три класса по количеству уплачиваемых налогов.

Конституция империи создавалась как механизм, призванный обеспечить решение представителями юнкерства и крупной буржуазии при гегемонии Пруссии важнейших внутри– и внешнеполитических задач. Глава XI закрепляла всеобщую воинскую обязанность. Она включала право вводить по всей империи прусское военное законодательство, использовать армию в полицейских целях, объявлять военное положение на территории любого союзного государства.

В 1871-1890 гг. ключевой фигурой в политической системе империи являлся ее канцлер Отто фон Бисмарк (1815-1898), впоследствии граф, князь и герцог. Его влияние было так велико, что этот период получил название «эры Бисмарка». С его именем связывается проведение политики, определяемой такими понятиями, как «революция сверху», «германский бонапартизм» и пр. Бисмарк был ярым монархистом, склонным к силовым действиям и к пренебрежению правом. Он преклонялся перед армией и говорил, что в его груди бьется сердце прусского офицера. За неуклонное продвижение к цели – объединению Германии путем войн с Данией, Австрией, Францией – он получил прозвище «железного канцлера». Как политик, он всегда руководствовался государственными интересами, и от этого принципа никогда не отступал. Во имя создания могущественной Германии канцлер подавлял свои личные симпатии и вступал в соглашения, которые способствовали достижению этой цели. Но когда соглашение исчерпывало себя, он без сожаления отбрасывал своих недавних союзников.

Важнейшей задачей, которую предстояло решить правительству Бисмарка, было создание национального государства. Немецкий историк Вольфганг Моммзен писал, что Германская империя, возникшая в 1871 г., не являлась национальным государством, а была подобна раковине, в полости которой впервые в истории немцы, как моллюски, должны были вызреть в нацию. Трудность этого процесса заключалась в том, что население, проживавшее на всех германских территориях, в отличие от жителей других европейских стран не чувствовало себя единой нацией. Священная Римская империя являлась конгломератом национальных образований с полицентризмом власти и не была в полном смысле ни нацией, ни государством. Поэтому создание централизованного государства с едиными структурами и чувством национальной идентичности оказалось сложной задачей. Правители союзных государств, политические партии, конфессии имели различные представления о путях решения этой проблемы. Так, южногерманские государства стремились сохранить как можно больше самостоятельности, чтобы противостоять гегемонии Пруссии. Вильгельм I (1797-1888), опасаясь роста сепаратистских настроений в среде государей, вначале даже отказывался от титула «германский император», предпочитая титул «император Германии», однако позднее уступил нажиму Бисмарка. Имперские власти стремились также нейтрализовать негативное впечатление от серии войн, завершивших процесс объединения страны, и постоянно подчеркивали, что Эльзас и Лотарингия являются «старыми имперскими землями» Германии, что Шлезвиг и Гольштейн относятся к империи вследствие наличия в них немецкоязычного населения. Учитывая сильные сепаратистские настроения среди жителей аннексированной Польши, вошедшей в состав Пруссии, власти ограничивались ссылкой на то, что они нашли свою родину в Пруссии и должны сохранить ее в объединенной Германии.

Для формирования у немцев национального чувства власти империи использовали недавнюю франко-прусскую войну. Призывы к консолидации нации обусловливались необходимостью противостоять «общему врагу» – Франции, в которой были сильны настроения реваншизма. Символическим было провозглашение Германской империи на территории Франции в Версальском дворце 18 января 1871 г. В этот день ровно 170 лет назад курфюрст Бранденбурга Фридрих III завладел прусской короной. Помпезность церемонии должна была закрепить в общественном сознании глубину поражения Франции, препятствовавшей объединению Германии, особую значимость для всех немцев победы Пруссии и ее главенство во вновь созданной империи. Сам акт оглашения Вильгельмом I на этой церемонии прокламации «К германскому народу» о создании империи публицисты, историки, художники вскоре мифологизировали, подчеркивая в этом событии реализацию имперской идеи, особую германскую миссию Пруссии и династии Гогенцоллернов.

Расчет Бисмарка на то, что поражение Франции и создание империи укрепят национальные чувства и вызовут единение, в определенной степени оправдался. Депутат рейхстага фон Унру, путешествуя по Вюртембергу и Бадену, отмечал в заметках, что повсеместно он «видел над стойками и прилавками неумелые, дилетантски нарисованные изображения кайзера и Бисмарка, престолонаследника и Мольтке... Кайзер и империя повсюду вызывали настроения энтузиазма». Иной была реакция ряда германских князей. Баварский принц Отто писал в начале феврале 1871 г. своему брату о тяжкой участи «находиться в Германии, в которой доминирует Пруссия», и о церемонии провозглашения империи, на которой было все так «горделиво, блестяще, великодержавно» и в то же время так «бессердечно и пусто».

Правящие круги Германии в процессе формирования нации использовали все, что в сознании немцев напоминало об их общности: язык, культуру, историю. Эти компоненты были необходимой, но отнюдь не достаточной предпосылкой тому, чтобы из немецкой «культурной нации» возникло национальное государство. В 1871 г. еще только шел поиск идей, которые сплотили бы Германскую империю. Одной из первых такие идеи по традиции попыталась сформулировать протестантская церковь. Ее иерархи утверждали, что евангелическая церковь является «цементирующим средством» империи и нации. В конце января 1871 г. придворный проповедник А. Штёккер заявил, что, наконец, «воплотилась Святая евангелическая империя германской нации». Одна из газет этой конфессии в марте 1871 г. превозносила Вильгельма I как монарха, положившего начало «новому этапу истории евангелической империи германской нации». Лозунги «евангелической монархии» и «евангелической империи» были призваны стать несущими конструкциями объединенной Германии, стержнями национальной идентичности. Одновременно они выступали в качестве критериев отличия старой католической средневековой империи от новой протестантской, созданной Бисмарком, и отличия Германии от Австрии.

С 1871 г. в разработку подобного рода трактовок включились либеральные историки. Они выдвинули апологетические идеи об обозначившейся якобы уже в средневековье германской миссии Пруссии, об особом предназначении династии Гогенцоллернов в «прусско-германской истории», об исключительных качествах Бисмарка. Им вторили консерваторы, которые также объявили Пруссию «бастионом патриотизма» и видели в ее деяниях путеводную нить Бога. Они убеждали общество, что поскольку объединение Германии явилось творением Пруссии, то империя должна стать прусской, военизированной. Г. Клейст-Ретцлов выразил это в следующем тезисе: «Мы не желаем быть поглощенными империей, а хотим остаться в ней Пруссией».

Ориентация на протестантизм и «прусское руководство» вызвала противоречивую реакцию. С одной стороны, протестантизм мог объединить разнородные политические и социальные силы в Пруссии и ряде северогерманских земель. Но, с другой стороны, такой подход к формированию национального государства вбивал клин между жителями Пруссии и других территорий, между католиками и протестантами. Католики справедливо усматривали в претензиях прусского протестантизма на лидерство в империи стремление Пруссии к политической гегемонии. Они опасались, что она будет управлять государствами, вошедшими в империю, как провинциями. Епископ Майнца Кеттелер призывал католиков консолидироваться, чтобы не допустить их вытеснения с политической арены Германской империи.

Не смогли в новых условиях дать понятия «национального» и либералы. Ранее они выступали против династической раздробленности и милитаризма, но когда во главе национального движения и империи встала милитаристская Пруссия, либералы оказались не в состоянии разрешить это противоречие. В конечном итоге ни одна общественная группа в Германии не выдвинула идей, которые могли бы сплотить нацию. Позднее немецкий философ Г. Плеснср назвал Германскую империю воплощением «великодержавия без государственной идеи». Он видел причину этого в запоздалом объединении страны. Национальное государство стало формироваться в ней в период, когда миновало время захватывающих универсальных идей, подобных тем, которые выдвинула Великая французская революция. Поэтому правящие круги созданной Бисмарком империи сформулировали лишь лозунг национального государства.

Процесс же его формирования растянулся на годы. Символично, что до 1892 г. Германская империя не имела национального гимна и флага. Лишь после ухода Бисмарка в отставку правительство постановило, что немецким национальным флагом является черно-бело-красный флаг. В качестве гимна была утверждена «Песнь немцев», сочиненная Хофманом фон Фаллерслебеном (1798-1874) еще в 1841 г. В тексте песни развивалась тема национального единства и процветания, свободы, и она начиналась словами: «Германия, Германия превыше всего, превыше всего в мире...». Сопровождением к стихам была выбрана музыка, сочиненная Й. Гайдном в 1797 г. для подъема национального духа австрийцев, оборонявшихся от французов под Веной. Императорским гербом стал черный одноглавый орел со щитом Гогенцоллернов на груди и короной Карла Великого над ним. В число официальных национальных праздников были включены: день провозглашения империи – 18 января; день разгрома прусскими войсками французов в битве под Седаном в 1870 г. – 2 сентября; дни рождения императоров Вильгельма I – 22 марта, а затем Вильгельма II – 27 января. Эти атрибуты сыграли свою роль в формировании национального чувства немцев, но наибольшее влияние на данный процесс оказали факторы экономического и политического характера.

Социально-экономическое развитие

Объединение Германии создало предпосылки для формирования единого экономического пространства, завершения промышленного переворота, возможности выхода Германии на мировые рынки. В 1870-е гг. в парламенте доминировали национал-либералы – сторонники буржуазного развития империи и укрепления национального государства, с которыми Бисмарк в этот период пошел на сотрудничество. Большинство депутатов других буржуазных партий также избегали конфликтов с канцлером, который пользовался большой популярностью и авторитетом в стране. Консолидация усилий позволила в короткие сроки создать инфраструктуру для развития единой экономики страны. Период 1871-1878 гг. получил название эры экономического либерализма, так как государство использовало методы лишь косвенного регулирования экономики и придерживалось политики свободной торговли.

Согласно конституции, на территорию империи распространялось финансовое и коммерческое законодательство Северогерманского союза. Была создана единая валютная и банковская система. В ноябре 1871 г. правительство издало постановление о золотом стандарте и выпуске рейхсмарок. Право выпускать банкноты и монеты получил учрежденный в 1871 г. Имперский банк. Постепенно были созданы общеимперские ведомства, контролирующие железные дороги (1870), финансы (1879), почтовое дело (1880), колонии (1907), и службы, которые занимались торговым флотом, таможенной политикой, связью, статистикой.

Эпоха грюндерства

Экономическое развитие Германии после объединения отличалось неравномерностью. Годы благоприятной конъюнктуры сменялись периодами кризисов, которые пришлись на 1873-1879 гг., 1884-1887 гг. и 1891-1895 гг. Тем не менее Германия с 1873 по 1895 г. сделала рывок в процессе модернизации. Период 1871-1873 гг. в истории империи получил название «грюндерства» (от нем. gründen – основать, организовать, учреждать). Он был отмечен массовым неупорядоченным созданием многочисленных акционерных обществ, банков, страховых компаний, железных дорог и пр. Их учреждение было облегчено возможностью получения дешевого кредита в германских банках, активы которых пополнились благодаря потоку платежей из Франции в 1871-1873 гг. в счет ее 5-миллиардной контрибуции. Условия для учредительства улучшились и благодаря либеральному законодательству, отменившему ограничения на создание акционерных обществ и банков. Инвестиционный поток 1871-1873 гг. почти в 2,8 млрд марок способствовал образованию 928 акционерных обществ в Германии. Сумма инвестиций за эти три года на 0,5 млрд превышала сумму капиталовложений за 1850-1870 гг. Особо высокими темпами «грюндерства» отличалась Пруссия. Стремительно расширялась банковская система: за 1872-1875 гг. было учреждено 249 новых банков.

Модернизация армии и сооружение оборонительных укреплений вызвали бум в военной и строительной промышленности. «Учредительская горячка» сопровождалась обширной эмиссией ценных бумаг, биржевыми спекуляциями, игравшими на повышение стоимости акций, созданием фиктивных фирм, мошенничеством и, в конечном итоге, привела к краху множества предприятий и банков. Германский историк Гюнтер Оггер так характеризует состояние немецкого общества в начале 70-х гг. XIX в.: «Каждый хотел получить долю в новом богатстве, блеск французских миллиардов ослепил помещиков и пенсионеров, банкиров и прислугу, высшее общество и бедняков. Спекуляция превратилась в излюбленное занятие общества тех дней, а биржевой бюллетень стал настольной книгой буржуазии». В спекуляциях участвовали депутаты рейхстага, министры, аристократы. Даже Бисмарка упрекали в том, что, управляя государством, он «чересчур много внимания уделял своей личной шкатулке».

Волна «грюндерства» не была обеспечена соответствующей производственной базой, сетью сбыта и повлекла выпуск большого объема некачественного товара, не находившего спроса. Разразившийся в 1873 г. мировой экономический кризис положил конец «грюндерской горячке». В 1874-1875 гг. он охватил все отрасли хозяйства, а с 1875 г. совпал с международным аграрным кризисом и принял затяжной характер. Банкротство банков и закрытие предприятий вызвали массовую безработицу. В 1878-1879 гг. более четверти рабочих индустрии и перерабатывающих отраслей остались без работы. Прибыли устоявших в кризисе крупных предприятий сократились в несколько раз. Даже такие известные угледобывающие, сталелитейные компании, как «Хердер ферайн», «Хиберния», «Феникс», «Бохум ферайн», «Вестфалише унион», паровозостроительный завод магната Борзига, вследствие падения спроса на их продукцию прекратили выплату дивидендов на годы. Лишь в 1879 г. была пройдена стадия самого глубокого спада, а осенью 1880 г. обозначился поворот к росту. Но в 1882 г. началась новая, хотя и менее глубокая депрессия, которая продолжалась четыре года. 1886-1890 гг. были отмечены подъемом экономического развития.

Кризис 1873-1879 гг., несмотря на разрушительные последствия, имел и некоторое позитивное воздействие на германскую экономику. В годы «грюндерства» удалось закрепиться химико-фармацевтическим фирмам, машиностроительным предприятиям, толчок в развитии получили железнодорожное и пивоваренное производство, судостроение, оптические производства. Чрезвычайно выросло значение «Дойче банк», поставившего под контроль экспортные сделки немецких фирм. Кризис выявил слабую конкурентоспособность германских товаров на мировых рынках, необходимость расчета перспектив развития, ориентации на стабильный рост и получение оптимальной прибыли. После кризиса началась болезненная структурная перестройка экономики, изучение потребностей внешнего рынка, поиски путей рационализации и повышения производительности труда. Решение этих задач и обеспечило позднее Германии выход на мировые рынки.

В 70-80-е гг. опережающими темпами развивались металлургическая, горнодобывающая промышленность, железнодорожное строительство. Германия с опозданием вступила в стадию завершения промышленного переворота, но ей удалось извлечь из этого ряд важных преимуществ. Она широко заимствовала технический и технологический опыт передовых индустриальных стран, практиковала покупку машин, патентов, промышленный шпионаж. В 1878 г. открытие английским инженером С. Дж. Томасом способа обесфосфоривания железных руд позволило использовать богатейшие запасы железных руд Лотарингии, не находивших ранее спроса из-за примесей фосфора, придававшего хрупкость металлу. Они превратились в главную сырьевую базу германской металлургии и обусловили ее ускоренное развитие. В 1890 г. в Германии было выплавлено 2,2 млн т стали, что в 11 раз превышало объем выплавки 1870 г. Почти в три раза за два десятилетия в стране выросла добыча каменного угля.

Индустриальному развитию Германии способствовало железнодорожное строительство, которое привело к созданию единой транспортной системы, формированию национального рынка. В 1870-1879 гг. в строительство железных дорог вкладывалось 25 % валового внутреннего продукта. За 20 лет после 1871 г. протяженность железнодорожных линий увеличилась с 19,6 тыс. до 42,1 тыс. км, а к 1913 г. она достигла 63,4 тыс. км. По темпам железнодорожного строительства Германия занимала первое место в Европе. Германская буржуазия располагала резервным рынком наемного труда: рабочий класс быстро пополнялся за счет выходцев из крестьянства, мелкобуржуазных слоев города и переселенцев из восточных аграрных районов страны. Стимулирующее воздействие на процесс индустриализации оказывала политика перевооружения армии. Владельцы военных производств получали государственные заказы, инвестиции, помощь в обеспечении сырьем, рабочей силой. В начале 90-х гг. свыше 50 % населения было занято в промышленности, торговле и транспорте.

Более медленными темпами развивалось сельское хозяйство. Если промышленное производство с 1870 по 1913 г. выросло в пять раз, то сельскохозяйственное – лишь в два раза. Оно в большей степени было подвержено кризисам. На большей части страны развитие капитализма в аграрном секторе проходило по так называемому «прусскому пути». Основная масса земли находилась в руках крупных землевладельцев – юнкеров, которые превратились в предпринимательский класс с большими капиталами и товарными хозяйствами. Их доминирование в Восточной Пруссии, Бранденбурге, Померании в условиях развития рыночных отношений повлекло за собой разорение основной массы малопроизводительных крестьянских хозяйств. Две трети сельских хозяйств Германии в конце XIX в. имели наделы до 2 га. Многие безземельные и малоземельные крестьяне становились батраками либо уходили в город.

В первые годы после создания империи для сельского хозяйства Германии продолжалось «золотое время», которое началось несколько десятилетий назад. К середине 1870-х гг. цены на рожь достигли наивысшего уровня по сравнению с «голодными» 1840-ми гг. Аграрное производство получило импульс в связи с развитием строительства сети железных дорог, связавших воедино все регионы страны. Благодаря дешевому корабельному фрахту стали доступны английские потребители. До середины 1870-х гг. Германия самостоятельно обеспечивала свои потребности в зерне. Но с 1876 г. из-за роста городского населения и потока переселенцев она была вынуждена приступить к импорту зерна. Перед Первой мировой войной Германия ввозила уже треть потребляемой пшеницы и почти половину ячменя.

Начавшийся в 1875 г. международный аграрный кризис резко изменил ситуацию на рынке сельскохозяйственной продукции. Развитие транспортных средств облегчило доставку дешевой сельскохозяйственной продукции из США, Канады и Аргентины в Европу. Через Балтику в Германию хлынул поток хлеба из России. Падение цен на мировом рынке вызвало в Германии аграрный кризис. В 1880-1886 гг. цены на зерно составляли 65 % от уровня 1870 г. Кризис форсировал структурную перестройку аграрного сектора. Крупные крестьянские хозяйства запада и ряда областей юга Германии пошли по пути улучшения пород скота, выведения новых культур, создания кормовой базы для животноводства, механизации производственного процесса. Постепенно они нашли свою нишу на рынке и закрепились на нем. Но на востоке страны крестьянские хозяйства, специализирующиеся на зерне, терпели крах. Переход к производству новых видов продукции затруднялся отсутствием дешевых банковского кредита и рабочей силы, в связи с оттоком аграрного населения в промышленные районы.

Юнкеры, традиционно занимавшие привилегированное положение в прусском обществе, столкнувшись с трудностями в ходе аграрной перестройки, перенасыщением зарубежного рынка, начали поиски механизмов защиты своих экономических интересов. В 1879 г. крупные землевладельцы выдвинули лозунг «Защита национального труда» и потребовали от правительства субсидировать юнкерские хозяйства и путем введения высоких пошлин закрыть германские рынки для иностранных производителей. Защитить свои интересы им удалось благодаря поддержке магнатов индустрии. Банкротство многих банков привело к удорожанию кредита и сокращению возможностей займа. Кризис сбыта повлек за собой падение цен в металлургической промышленности (в 1878 г. на 50-60 % по сравнению с 1873 г.), сокращению производства, нерентабельности введения новых технологий. В 1876 г. владельцы крупных сталелитейных заводов и горнорудных предприятий создали Центральный союз германских промышленников. Он, как и аграрии, аргументируя интересами национальной безопасности, угрозой массовой безработицы, призвал правительство защитить национальных производителей от конкуренции со стороны Великобритании, Бельгии и Франции протекционистскими пошлинами. Союз добивался также государственных субсидий предприятиям, финансирования строительства железных дорог, представительства крупных промышленников в рейхстаге.