Текст книги "Город Мертвых Талантов (СИ)"

Автор книги: Белла Ворон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 6. Берегись чугунных заборов!

Багряные кудри девичьего винограда увивали темно-серые стены. В пышных зарослях притаилась вывеска – ”Кассандра. Прошлое, настоящее, будущее.”

Ясновидящая? Вот так сюрприз! Здесь ей не просто подскажут дорогу. Может, это то самое место, на которое намекала записка? Это было бы слишком хорошо.

– Так прекрасно, что даже подозрительно. – пробормотала Саша.

Она пересекла зеленую лужайку, поднялась по истертым каменным ступенькам на крыльцо, крутанула ржавую ручку старинного звонка. Не получив ответа, толкнула дверь и шагнула в просторную, полутемную прихожую.

Сквозь витражную фрамугу над дверью сочился слабый свет. Разноцветные ромбы лежали на серых плитах пола, как обрывок костюма Арлекина. Темная лестница уползала на второй этаж.

– Здравствуйте, есть кто-нибудь дома? – крикнула Саша.

Не дождавшись ответа, она не без опаски ступила на лестницу.

– Я же не замышляю ничего плохого… – уговаривала она себя,

стараясь не сильно громыхать ботинками по гулким деревянным ступеням, – я просто хочу спросить дорогу…

Лестница привела ее в длинный коридор без окон, такой же мрачный, как прихожая. Единственная дверь в конце коридора была чуть приоткрыта, на полу золотилась полоска света. Саша вошла в комнату.

Белые стены. Три высоких стрельчатых окна, каждое с утюг шириной. Тяжелые синие шторы распахнуты. Три полосы закатного света режут пространство, освещают массивный стол, лампу под зеленым стеклянным абажуром и деревянное кресло с корявыми рогами. Второе кресло, поменьше, старое и облезлое, обито блекло– желтым бархатом. В темном углу справа громоздится потертый кожаный диван. У противоположной стены, возле двери – шкаф с пыльной резьбой и треснутыми вкривь и вкось стеклами. И ни живой души. Саша смутилась и развернулась было к выходу, как вдруг за спиной послышался шорох. Она вздрогнула, обернулась.

В углу у окна стояла женщина в длинном сером платье.

“ Старуха.” – машинально отметила Саша. Но в следующую же секунду женщина показалась ей зловеще-молодой. А когда она, шелестя платьем, опустилась в рогатое кресло, и в упор взглянула на Сашу, та решила, что незнакомка, пожалуй, мамина ровесница. Эта перемена так впечатлила Сашу, что она даже не успела толком подумать, как женщина оказалась в комнате. Пряталась, должно быть, за солнечным лучом. Даже сейчас ее трудно рассмотреть, солнце мешает. Только отдельные детали удавалось ухватить – вьющиеся золотистые волосы, прямая спина, плавные движения.

“Почему она показалась мне старой? Такая красивая…”

Саша раскрыла было рот, но женщина остановила ее, молча подняв ладонь. С минуту она рассматривала ее рассредоточенным, плывущим взглядом. Саша растерянно ждала. Потом набралась наглости, уселась в желтое кресло, рюкзак бросила рядом. Женщина тихо рассмеялась.

– Правильно. Никогда не надо смущаться. – произнесла она мягким, низким голосом.

– Вы – Кассандра? – спросила Саша. Не смущаться, так не смущаться!

Женщина слегка улыбнулась краешком тонких губ.

– Так меня зовут. – ответила она, чуть помедлив.

– Я – Саша. Александра. Но дело не в этом, я…

– Ты пришла узнать свою судьбу, Александра?

– Нет. То есть да. То есть не совсем… – Саша вдруг растерялась. – Я оказалась здесь случайно, хотела спросить дорогу, – вспомнила она, – мне на площадь Безобразова нужно. Не могли бы вы…

– Кто тебя так напугал? – спросила вдруг Кассандра.

Саша оторопела.

– С чего вы взяли? – огрызнулась она.

– Это написано у тебя на лице.

– А что еще на нем написано? – Саша начала злиться. Слишком уж ясно видит эта ясновидящая!

– Ты не ела с самого утра. – спокойно ответила Кассандра, – Устала, запуталась. Потеряла что-то очень важное. Живешь в постоянном страхе. Бедная девочка, как же тебе досталось!

Саша растерянно хлопала глазами. Точные попадания застали ее врасплох, особенно сильно царапнули последние слова. Встать бы сейчас и уйти! Но в голосе Кассандры прозвучало неподдельное сострадание, настоящее, живое тепло. Никто не говорил с ней так целую вечность! Слезы подкатили к горлу. Одна на всем свете. Некому ни защитить, ни пожалеть. Она отвернулась, прикусила губу, сердито уставилась в спинку дивана.

“ Только не разревись!”

– Пожалуйста, угощайся. – мягко произнесла Кассандра

Саша глянула искоса – перед ней на столе коробка с печеньем. Она помотала головой.

– Попробуй. Ты такое любишь. Шоколадное.

Саша нерешительно потянулась к коробке. А Кассандра уже откручивает крышку термоса – и где она его взяла? – наливает что-то в большую белую чашку, не сводя глаз с Саши, тихо приговаривает:

– Сладкое полезно девушкам… А шоколад исцелит любую печаль…

Голос у нее как у Кота-Баюна, глаза – как темный, прозрачный мед. Саше казалось, ее окутывает теплое покрывало. Она послушно взялась за чашку. Печенья в коробке все меньше и меньше… Чудесное печенье, просто невозможно остановиться. Крепкий, сладкий чай пахнет чем-то знакомым, любимым. Домом пахнет! Так хорошо здесь, так спокойно…

А солнце между тем ушло, окна погасли, сумерки залили комнату мягким розовым светом.

– Повеселее стало?

– Да, спасибо большое. – Саша отряхнула пальцы от крошек. Она вдруг почувствовала себя тяжелой и ленивой. Набегалась за день.

Кассандра неторопливо закрыла термос, чашка и остатки печенья исчезли в недрах огромного стола. Саша из-под тяжелых век смотрела, как плавают над столом белые руки, ленивые, сонные птицы…

– Итак, что же все-таки привело тебя ко мне? – донесся до нее тихий, ласковый голос.

– Что? А… да. – Саша потерла глаза, разогнала дремоту. – Я же дорогу зашла спросить!

– Дашь руку? – вкрадчиво спросила Кассандра и зажгла зеленую лампу.

– Гадать будете? – нахмурилась Саша.

– Не буду. – ответила Кассандра, – Бессмысленное занятие. Просто посмотрю. Позволишь? – она протянула руку ладонью вверх, – Или боишься?

– Я? Боюсь? – Саша вытянула вперед обе руки.

– Ух! Какая смелая… – Кассандра накрыла ее руки своими. – Необычная рука. Сложная, странная судьба, – задумчиво говорила она, чуть касаясь Сашиных ладоней прохладными пальцами. А смотрела не на руки, а в глаза.

– Так можно сказать любому…

Взгляд Кассандры затуманился, поплыл, она заговорила монотонно:

– В твоей жизни произошла большая потеря, ты не смирилась, ищешь. Поиски безнадежны, но ты упрямая, не веришь. Выбрала трудный, опасный путь. А сил у тебя почти не осталось. Я вижу много боли, вины, страха. Да, страха… И тебе есть чего бояться. Над тобой нависла опасность! Кто-то ищет тебя. Прямо сейчас.

У Саши заныло под ложечкой – предвестие беды. Бежать отсюда, все равно куда, только скорее! Она вырвала руки, вскочила, опрокинув кресло, подхватила рюкзак.

– Подожди! Я хочу тебе помочь!

Сколько раз она уже слышала это – “Я хочу тебе помочь!” Спасибо, не надо, знает она эту помощь, от нее тянет больничной палатой! Она бросилась к двери.

– Ты погибнешь, если сейчас уйдешь! – крикнула Кассандра.

Рюкзак упал на пол. Повинуясь взгляду потемневших глаз Кассандры, Саша медленно вернулась к столу. Кассандра молча указала на желтое кресло. Саша послушно подняла его, села. Что происходит? Как она это делает? Нужно сопротивляться, протестовать, хоть что-нибудь делать, Но Саша чувствовала себя мелкой, как мышка, бессильной. А Кассандра казалась ей огромной, она достает головой до потолка, плечами упирается в стены.

– Закрой глаза и ни о чем не думай! – приказала Кассандра.

Саша послушно опустила веки.

Несколько секунд стояла тишина. Потом послышалось монотонное бормотание:

– Я вижу красивую женщину. Вы похожи. Твоя мать? Да, конечно. Она…

– Она жива? – прошептала Саша.

– Ее нет среди мертвых. Но и среди живых я ее не вижу. Она страдает. Из-за тебя…

Внутри стало горячо и пусто. Слезы покатились из-под закрытых век.

– Только ты можешь ей помочь. А времени почти не осталось. Смерть идет за тобой!

Саша вздрогнула, открыла глаза.

– Почему? Что я сделала?

– Ты прячешь… А он ищет… Он уже близко…

– Кто… близко? – прошептала Саша, холодея.

– Тот, кто… Ты это слышала? – прервала она сама себя, настороженно глядя Саше за спину.

– Что?

– Странный звук… Вот опять. – Кассандра поднялась. – Я сейчас вернусь. Останься здесь.

Она вышла из комнаты. Шелест платья в коридоре, легкие шаги вниз по лестнице, тишина. Минута…. две. Саша прислушалась – внизу, в прихожей, что-то лязгнуло, заскрипело, хлопнула дверь. Кажется, входная. Приглушенное восклицание. Глухое бормотание в ответ.

Шаги. Медленные, тяжелые.

Это не Кассандра. Она перемещается легко и беззвучно.

Саша замерла на секунду, потом прокралась к двери, осторожно приоткрыла.

В коридоре стояла удушливая вонь – пахло гнилой рыбой, плесенью и землей. Сквозь разноцветные ромбы над входной дверью сочился слабый свет. В провале лестницы обозначилась бесформенная, темная фигура. Движется вверх. Бум… Бум… И молчит. Только стонут ступени и усиливается вонь.

Саша обомлела. Кто это? Оно взошло на последнюю ступеньку, остановилось, принюхалось. Повернулось к ней и двинулось вперед. Зловонная, безликая гора в красно-синих отсветах, Арлекин из кошмарного сна.

Саша хлопнула дверью с такой силой, что на голову упал кусок штукатурки. Рванула тугой засов – ноготь содрала до крови. Ну, закрывайся же! Навалилась с размаху на дверь, с остервенением стукнула ребром ладони засов. Есть! Дикими глазами обежала комнату. Куда бежать? В окна не пролезть!

Она заметалась в поисках убежища. Под диван? Оно уже в коридоре! Под стол? Бесполезно, найдет, везде найдет! Кассандра! Оно ее убило? В отчаяньи Саша рванула дверцу шкафа. Хрустнула петля, со звоном посыпалось стекло.

Удар в дверь. С дикой силой. Сейчас вышибет! Еще удар. Некуда бежать. Вздрагивают толстенные доски, трещат петли, дребезжит засов. Кажется, еще немного – и рухнет дом.

Саша опустилась на пол среди белой пыли и битого стекла, закрыла голову руками, сжалась в комок.

“Так не должно быть. Только не со мной. Кто-нибудь, спасите!” Удар!

“Никто не поможет, никто не спасет.” – вдруг обожгла мысль. Саша вскочила. Сами собой стиснулись кулаки и зубы. Она схватила стул – пусть только сунется!

Еще удар!

– Пошел вон! Убью! – заорала она и швырнула стулом в дверь. На секунду все смолкло. Потом – хриплый рев. И снова удар.

Дверь! Завалить ее! Выиграть время!

Саша бросилась к столу, пнула рогатое кресло, уперлась в стол руками, налегла всем телом. Тяжеленный стол со скрежетом подался вперед. Застрял. Желтое кресло мешает, черт его раздери! Переметнулась через стол, оттащила кресло в сторону, прыгнула назад, снова навалилась. Ну! Давай! Рывками, со скрипом, вперед… Еще разок… Стол грохнулся об дверь, в унисон с тяжким ударом с другой стороны.

– Пошел вон, гад!

Злость добавила ей сил. Она взгромоздила оба кресла поверх стола, навалилась сбоку на шкаф и опрокинула его поверх безобразной горы мебели. Из шкафа сыпалось что-то стеклянное, билось, хрустело под ногами. Саша вся взмокла, почти оглохла, дышала с трудом.

“ Не фига себе я смогла!” – пронеслось в голове.

Что дальше? Дальше-то что? Дверь трещит от ударов. Еще немного – и не выдержат петли. Оно сметет баррикаду в два приема, и тогда… Новая волна ужаса захлестнула, Саша схватилась за голову.

“ Не смей бояться! Разозлись! Соображай, тупица! Кассандра! – озарила догадка – не из стены же она пришла!”

Она кинулась в угол, отшвырнула в сторону занавеску. Да!

Глубокая ниша, в ней дверь. Открыта, ура! Напоследок она схватила со стола лампу, изо всех сил швырнула в дверь. Ищи меня в темноте! Она скользнула за занавеску в кромешный мрак, в неизвестность.

Вытянув перед собой трясущиеся руки, ощупью, как слепая, Саша пошла вперед. Тьма. Справа стена и слева. Коридор. Куда он ведет?

Грохот за спиной! Оно сломало дверь, ворвалось в комнату!

Только не закричать, не завыть от страха.

– Жил на свете… человек… скрюченные ножки, – в ужасе зашептала Саша.

За спиной скрежет, звон и треск, оно все крушит и ломает, ищет ее. Еще шаг, быстрее, только бы не тупик!

– И гулял он целый век… “Я, кажется, не задернула штору, дура!” – По скрюченной дорожке…” А оно знает про этот коридорчик?”

Страх присосался к животу огромной пиявкой, забирает остатки сил. Рука наткнулась на шершавый камень. Нет, пожалуйста, только не стена! О, провал какой-то. Лестница! Едва дыша, почти ползком она одолела несколько ступенек вверх.

Небольшая комнатка. Чердак, должно быть. Воздух здесь горячий, густой, с привкусом сушеной травы. Слабый, неровный свет пробивается откуда-то слева. Окошко! Маленькое, наглухо заросло плющом, но пролезть можно!

Саша дернула шпингалет, распахнула узкие створки, разодрала плющ, высунулась наружу.

“ Как высоко! Сломаю ногу и мне конец… Не смей думать! Лезь!”

Она вскарабкалась на подоконник, вцепилась в плющ – хоть немного смягчит падение! Зажмурилась, прикрыла голову руками и оторвала себя от окна. Все пропало на миг, только вспышки в темноте, шуршащий гул в ушах и шальная, нелепая мысль про скрюченные елки.

Удар! Коленка пришлась в подбородок, зубы клацнули, боль обожгла ее, ослепила белой вспышкой. Жива.

Руки. Ноги. Шея. Все цело. Саша приоткрыла глаза. Дом зловеще тих и темен. Она выпуталась из огромной кучи плюща и поползла в темноту.

– А за скрюченным мостом… скрюченная баба… Какая же я молодец!

Она ползла, плотно прижимаясь к земле и с неожиданным наслаждением вдыхая терпкий запах подгнившей дубовой листвы. Ей это снилось. Она так же убегала от чудовища. И страх во сне так же сплетался со счастьем.

– По болоту босиком… – Она уперлась лбом в холодный металл. Сквозь толстые прутья ограды смутно угадывалась темная улочка. Саша обернулась напоследок – тишина. Никого.

…По болоту босиком… давай! На три-пятнадцать!…прыгала как жаба!

Она змеей скользнула сквозь забор, вскочила и понеслась прочь от страшного места.

“ Рюкзак! Он там остался!” – догнала мысль. Догнала и сразу отстала. Саша мчалась быстрее.

***

В темном окне выросли два силуэта. Из этого окна хорошо просматривалась улица, по которой убегала Саша.

– Как вам угодно с ней поступить? Остановить ее?

– Нет. Ты не годишься. Она не сможет тебе доверять.

– А есть кто-то, кому сможет?

– Не твоя забота. Скажу, когда будет нужно.

– Что мне делать сейчас?

– Погоняй ее, пусть побегает немножко. И чтоб молчала! Чтоб ни слова хотя бы до утра! Мне нужно время. Не ожидала от нее… Что ж, будем импровизировать!

ГЛАВА 7. Тупик Жанны Д Арк

Саша в три прыжка одолела тихую улочку, повернула, пронеслась еще пару кварталов. Чуть не падая, перегнувшись пополам и держась за бок, наконец остановилась. Отдышалась. Огляделась. Место, разумеется, незнакомое. Тусклый свет оказался светом луны – фонари не горели, хотя уже стемнело. Не светятся и окна домов. Неужели все спят? Сейчас никак не позже восьми. Солнце еще светило, когда она входила в дом Кассандры. Кажется, это было сто лет назад… Сколько времени она там провела?

Но не это главное сейчас. Куда бежать? Делать-то что?

Вариант возвращения домой Саша отмела сразу – лучше прямо в дурдом, чтобы времени не терять. Стоять посреди темной улицы в незнакомом городе тоже не имело смысла. А если это существо идет сейчас по ее следам? Дрожь пробирает при одной мысли. Стучаться в чужие темные дома? И что она скажет? Что на нее напал… напало… да она его толком не видела, даже не поняла, человек это или зверь. Бешеный медведь сбежал из цирка? Местный бомж объелся ядовитых грибов? Мутант из секретной лаборатории? Бред! Кто ей поверит? Хотя… постойте-ка! Она же сегодня познакомилась с очень милыми людьми – с маленькой Алисой и ее улыбчивой мамой, да и старичок тот был вполне симпатичный… Может обратиться к ним? Они наверняка помогут, старичок сказал, у них здесь добрый народ живет. Пожалуй, это единственное, на что можно сейчас надеяться.

Бегом, на площадь Безобразова! Но где она? Куда идти? Для начала подальше отсюда, в противоположную сторону от дома. Но как же Кассандра… Надо что-то сделать, помочь ей, узнать, жива ли она…

Саша сделала пару нерешительных шагов назад.

“Нет! Не могу, боюсь! Я ни за что не вернусь в этот дом! Сейчас найду кого-нибудь, все расскажу, пусть позовут полицию. Должна же здесь быть полиция.”

Эта мысль уже была похожа на план и немного приглушила чувство вины. Саша двинулась вперед.

“ Стучаться в первый попавшийся дом я, конечно, не буду, – размышляла она, – постучалась уже, хватит. Но, кажется, иду правильно, рекой запахло, значит, уже близко!”

Слева вырос глухой забор, впереди дома и узенький проулок, а улица пошире уходила вправо. В конце улицы маячил свет. Саша повернула вправо, уверенно пошла вперед. Еще сотня метров – и она растерянно остановилась перед каменной стеной, заросшей неизменным плющом. Одинокий фонарь освещает жутковатую картинку – девушка на эшафоте, охваченная пламенем. Под фонарем табличка.

─ Тупик Жанны Д”Арк… – прочла Саша вслух. – тупик… Как же так?

Она развернулась, бегом вернулась назад, к забору. Ну конечно! Здесь развилка. Она забрала чуть левее, пошла вперед. Что за ерунда? Издалека сияет знакомый фонарь и Жанна Д Арк на эшафоте.

– Но это же невозможно, просто не может такого быть! Белены я, что ли объелась? Или сплю?

Она изо всех сил ущипнула себя за руку – ободранный о засов палец отозвался жгучей болью.

“Ну и глупо. Если я сплю, то и больно мне во сне.”

Но во сне или наяву, а из тупика надо было выбираться.

Саша побежала обратно. Вот снова забор, у которого она так неудачно повернула. В этот раз она пошла по узенькому переулку. Темный переулок, опасный… Речной ветер, свет впереди… Фонарь. Стена. Тупик Жанны Д Арк.

Разворот, вперед, вправо, влево, через штакет, мимо сарая, еще переулок, люди, где вы, кто-нибудь! Еще поворот – и снова здравствуй, орлеанская дева!

Саша запаниковала. У нее осталось лишь одно желание – перестать возвращаться к кирпичной стене с фонарем. Но любая улица, любой переулок, любая дорожка возвращала ее к нарисованному эшафоту. После неизвестно какой по счету попытки она в полном отчаяньи принялась колотить в калитки, швырять камешки, пытаясь угодить в окно, и кричать:

– Откройте, пожалуйста, помогите!

– Чего шумишь? – раздался за спиной спокойный голос.

Саша обернулась, не веря своему счастью и ушам. Перед ней стояла старушка с добрым, хитроватым лицом.

– Помогите, умоляю! – чуть не заплакала Саша, – как мне выйти отсюда?

– Куда выйти? – удивилась бабулечка.

– Да хоть куда-нибудь!

– А куда тебе надо-то?

– На площадь Безобразова, но…

– Да вот здесь и выйди. – сухая ладошка указала на Жанну Д Арк.

– Как! Где?

– Да вот.

Старушка шагнула, как показалось Саше, сквозь стену. Она кинулась следом и обомлела: в стене обнаружился проем, совсем узкий, только-только человеку пройти. Должно быть, Саша просто не заметила его среди плюща. В проеме тускло мерцал фонарь, освещая пустынную площадь Безобразова.

– Первый раз, что ли, у нас? – подмигнула бабулечка.

– О боже! Я идиотка! Спасибо вам огромное.

– Иди, иди, Агафьино отродье!

Саша вздрогнула.

– Что вы сказали?

Бабушка поманила ее к себе рукой, иди, мол, что скажу на ушко.

Саша нагнулась к ней.

– Слово кому скажешь – и матери не увидишь и сама пропадешь! – услышала она деловитый шепот. Вздрогнула, отшатнулась… И увидела, что нет никакой бабульки. Показалось? Или кошмар продолжается? Ее колотила дрожь. Чуть не ползком она выбралась из тупика Жанны Д Арк.

Ей вдруг стало нехорошо – заложило уши, голова закружилась, она чуть не упала, схватилась за стену. Все нормально. Это нервы.

– Но это же… Это не площадь Безобразова… Или… Подождите.

Она растерянно оглянулась. Черный кратер на месте. Бирюзовый домик – вот он. Но теперь он серый какой-то… Все не так! Саша растерянно вертела головой.

“Нет, друзья, подождите. Я понимаю, сейчас темно, и электричество вы экономите – допустим. Но как за несколько часов могла так облупиться штукатурка на домах? Куда подевались вывески? А клумбы? Где Агафья на крылатом коне? Это не то место, это… другая площадь Безобразова?”

Нетвердыми ногами она пересекла площадь, подошла к краю, туда, где лестница, где река.

“Сейчас я увижу огоньки пироскафа!”, – строго пообещала она себе. Но река была темна. И это бы еще ничего. Лестницы, по которой она карабкалась всего несколько часов назад, на месте тоже не оказалось.

Пустота, плеск воды, ветер.

Саша застыла на краю, бессмысленно вглядываясь в темноту. Порыв ветра вздыбил волосы столбом, бросил в лицо горсть песка. Она нахлобучила капюшон и медленно пошла от реки назад, на площадь.

В который раз за этот злосчастный день она ущипнула себя за руку в надежде на пробуждение. Честно говоря, и надежды уже не оставалось. Просто надо же что-то делать, а что? В полицию бы, по-хорошему. Все рассказать как есть. Но только где здесь полиция? Это опять в город нужно. Она представила себе тупик Жанны Д”Арк, темные силуэты домов, а где-то там, среди кривых улочек затаилось нечто, поджидает ее… Постучаться в знакомые домики? Но это уже какие-то другие домики, и кто знает, что там в них.

Саша взгромоздилась на высокий камень, торчащий зачем-то из земли. Больше сесть было некуда – скамейки, видимо, утащил тот, кто посдирал все вывески и оборвал цветы. Мрачно, исподлобья смотрела она на торчащий перед ней подслеповатый фонарь, словно он собирался схватить ее за шкирку и утащить в город. Нахохлилась как больная птица и замерла.

“Настанет утро и все прояснится.” – уговаривала она себя – “Всему на свете рано или поздно находится разумное объяснение.”

Она решила не искать пока ответов, не терзать свою бедную голову, она и так едва соображает. Надо поджать ноги, обхватить себя руками, укрыться от ветра. А утром все будет по-другому. Главное – не думать. Надо отвлечься.

“ Город был погружен во тьму. Ни одно окошко не разбивало своим светом густого мрака”, – вот так бы я написала, если бы… ”

– Ну и ерунда бы вышла! Ты сама себя послушай: “…окошко не разбивало светом мрака…” – по-идиотски звучит! – послышался вкрадчивый голос где-то позади.

Саша взвилась с камня, дернув головой так, что шея хрустнула. Никого.

– Кто это сказал!? Очередной карлик? Где ты прячешься, вылезай, я тебя придушу! – испуганно крикнула она.

Но никто не вылез. Только невесть откуда взявшийся белый кот неспешно продефилировал через площадь, задрав хвост и нахально шевеля меховыми штанами. Ушел во тьму. Саша проводила его растерянным взглядом, снова забралась на свой насест, подтянула колени к подбородку. Очень было холодно. С неба летела противная морось. Теплый, почти летний день сменился промозглой осенней ночью.

“Голос в голове – это плохо, очень плохо.” – расстроилась Саша. – “Думаю, я просто задремала и голос мне приснился. Все хорошо. Надо успокоиться, дождаться утра. Только бы ливень не начался. Мама, ну где же ты?”

– Ты тоже голодная? – произнес нежный голос.

Саша подняла глаза. Перед ней стояла девушка. Высокая, худая. Ноги босые. Одета в какие-то серые тряпки – не то платье, не то легкое пальто. Длинные волосы висят как оборванные веревки. Впалые щеки, бледные губы. Светлые, прозрачные глаза. Лицо тонкое, очень красивое, но усталое и измученное. Впечатление такое, что красавица долго бродила где-то, не нашла того, что искала и ни на что больше не надеется.

– Я… – растерялась Саша, и честно призналась:

– Голодная. Очень.

– Я просто с ума от голода схожу. – поделилась девушка, сверкая глазами. – Уже не помню как меня зовут.

“Т-а-ак. А я думала, это у меня с головой не в порядке.”

– Сейчас, подожди… – девушка наморщила лоб, – Такое короткое имя… Вспомнила! Эола! Меня зовут Эола! А ты? Ты помнишь свое имя?

– Помню. – неуверенно ответила Саша. – Я Александра.

– Длинное имя… И ты его помнишь. Значит у тебя еще есть время.

– Время… на что?

Девушка не ответила. Она морщилась, хмурила брови, будто решала мучительно-сложную задачу.

– А мое время закончилось. Я исчезаю. И мне надо выбирать – или исчезнуть совсем, или…

– Или?..

– Прыгнуть в болото. – шепнула Эола. – Хочешь со мной?

Такого поворота Саша не ожидала.

– Нет, не хочу! И ты не смей!

– Я больше не могу питаться некрой. – Эола передернулась. – Инспирии мне уже не дождаться, а азумам она ни к чему.

“ Все ясно. Ей нужна помощь, причем срочно. А что я могу?”

– Ты подожди… – осторожно начала Саша, лихорадочно соображая, как бы отвлечь девушку от опасных мыслей, – Зачем сразу в болото? Хочешь, я тебе яблоко дам? У меня где-то было… “Черт, яблоко-то в рюкзаке осталось!”

Но может оно оказалось и к лучшему. Ее слова расстроили Эолу.

– Ты смеешься надо мной? Какие яблоки? – глаза ее наполнились слезами. – Я погибаю, а ты… О, я поняла. Ты драгоценная?

– Какая? – не поняла Саша, – Нет, я обыкновенная.

Эола, казалось, не услышала.

– Пожалуйста, забудь, что я тебе сказала. И не говори никому, что видела меня. – попросила она. Отступила в темноту и пропала из глаз.

– Подожди! – Саша спрыгнула с камня, кинулась следом, но Эола пропала без следа.

– Куда она делась? – расстроилась Саша. – Неужели снова померещилось? Да что со мной такое…

Она снова вскарабкалась на камень, подтянула колени к подбородку, обхватила себя за плечи. Дождь усилился. Она тихонько заплакала.

– Привет. Это ты меня звала?

Саша вытерла слезы, подняла голову.

На этот раз перед ней стоял парень, ее ровесник, может чуть постарше. Высокий, худой, темноволосый. На плече болтается футляр, кажется, скрипичный.

– Нет. – сухо ответила она.

– Но я так ясно слышал…

– Тебе показалось.

Парень усмехнулся.

– Это вряд ли. – ответил он с интонацией, которой Саша не поняла. Она промолчала на всякий случай – в этом жутком городке разговоры добром не заканчиваются. Но незнакомец, видимо, так не считал.

– Ты откуда взялась? Я тебя раньше не видел. – продолжал он.

“ Сговорились они, что ли?” – с тоской подумала Саша. Она хотела ответить что-нибудь язвительное, но не успела придумать. Странное чувство вдруг возникло – будто она ему что-то обещала и забыла. Где она могла его видеть? Футляр этот… Может играл на улице? Она искоса поглядывала на него. Нет. Ей не было знакомо это бледное, неподвижное лицо и рассеянный взгляд темных глаз. Они не встречались, Саша была в этом уверена. Она с досадой отвернулась.

– Дождь начинается. – заметил парень.

Саша молчала.

– Промокнешь.

– Плевать.

Дождь усилился. Капюшон уже не спасал, тонкая куртка вымокла насквозь.

– Что случилось?

Саша смотрела себе в коленки, дрожала от холода, молчала.

– Может я помочь могу?

– Зонтик есть? – пробурчала Саша, не поднимая головы.

– Нет. Могу куртку дать.

– Не надо.

– Как хочешь. Но тебе нельзя здесь оставаться.

– Твое какое дело?

Парень пожал плечами. Ее резкие ответы его как будто не смущали.

– Ты бы смогла бросить человека ночью под дождем?

– Не знаю… нет. – ответила Саша, чуть поразмыслив.

– Я живу здесь недалеко… – нерешительно начал он. – Ты можешь у меня хотя бы дождь переждать.

Саша взглянула на него исподлобья.

– Один живешь?

– Нет.

– С родителями?

– С отцом… Приемным.

– А мама? – вдруг вырвалось у нее.

– Нет. – сухо ответил он.

– Извини.

– Ничего, я привык.

Саша мысленно выругала себя за бесцеремонность. Могла бы догадаться. Собрат по несчастью…

– Карл Иваныч… ну, мой отец… он музыку преподает. Не бойся, нас тут все знают.

– И что? Я тебя не знаю.

– Меня зовут Савва. – сказал он просто. – А тебя?

– Александра. – угрюмо представилась Саша.

– Пошли? Инструмент промокнет…

– Скрипка? – спросила она на всякий случай.

– Да. А ты что подумала? Пузырек с эфиром? Не веришь, могу показать. – Савва потянул с плеча футляр.

– Не надо. – остановила его Саша.

Футляр внушал ей доверие. Если человек отправляется на черное дело, едва ли он прихватит с собой скрипку.

“Что же ты бродишь с инструментом ночью под дождем?” – хотела она спросить, но вместо этого почему-то сказала:

– Ладно. Пойдем.

И спрыгнула с камня, неудачно подвернув ногу.