Текст книги "Город Мертвых Талантов (СИ)"

Автор книги: Белла Ворон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 30. И снова Кассандра

Огни веселых улиц остались позади, лишь два желтых круга света танцевали теперь на дороге, подпрыгивали на колдобинах, выдергивали из темноты кусочки далекого неба и близкого леса. Кассандра с довольным видом откинулась на спинку сиденья, подставила лицо ветру, с наслаждением вдыхая тревожный запах болот и гнилой древесины.

– Задавай свои вопросы! – великодушно разрешила она, не глядя в Сашину сторону.

Выражение блаженства на лице Кассандры раздражало Сашу. Захотелось сказать какую-нибудь гадость.

– Платон Леонардович тоже работает на вас? – ехидно спросила она, похлопав рукой по зеленому кожаному дивану.

Кассандра улыбалась все так же безмятежно.

– Молодец, узнала руку мастера… Не суди его строго. В вашем мире его считали свихнувшимся чудаком. А в Музеоне его использовали как шофера и автослесаря. Разве не глупо? Все равно что возить воду на арабском скакуне. А у нас он расцвел. Мы создали ему условия для работы, а он создал все чудеса в нашем городе. – она помолчала. – Не о том говорим. Ты не ради него сюда явилась.

Саша вцепилась, ногтями впилась в кожаное сиденье, безуспешно пытаясь унять дрожь в руках.

– Да. Я пришла за мамой. Она у вас, и я не уйду без нее. Не притворяйтесь, что не знаете. – дерзко ответила она.

– Вижу, мой урок пошел тебе на пользу. – усмехнулась Кассандра. – Никогда не смущаться. Ты стараешься. Ты молодец. Ты храбрая девочка и заслуживаешь правды. Я расскажу тебе все с самого начала. Печеньку?

Она протянула Саше темный кружок на раскрытой ладони. Саша, не взглянув на печенье, помотала головой. Кассандра пожала плечами, спрятала печенье в карман.

– Не такая уж я ясновидящая, какой меня считали в Музеоне. – начала она своим медовым голосом, – Но я умна, наблюдательна и обладаю даром убеждения. А еще я умею сочинять истории и вдохновенно врать. Вот эти-то скромные способности и помогли мне прибрать к рукам этот наивный городок.

– Но зачем? Вас и так слушались, верили каждому слову!

– А сама-то как думаешь? Впрочем, где тебе понять! – сладкий голос стал жестким и холодным. Она уже не улыбалась. – Когда ты растешь найденышем, без роду без племени, и все, что у тебя есть – это твоя хитрость… Когда важные, наделенные властью высшие существа спрашивают тебя, малявку, как им лучше поступить… И ты осознаешь, что держишь их за горло своей маленькой лапкой, дергаешь за ниточки, как тряпичных кукол… Вот тогда начинаешь понимать, как сладка власть. Но ты не ровня им. Ты – полезная вещица, вроде игрушечного шарика с ответами. Знаешь такие? Тебя вытаскивают из ящика, когда понадобишься, получают ответ на вопрос и кидают обратно в ящик. Можешь себе такое представить? А хочется власти полной, чтобы не надо было притворяться и хитрить. Я ведь человек честный, открытый.

Она умолкла, лицо ее застыло, взгляд стал тяжелым и холодным.

– Я всегда чувствовала, что со мной что-то не так, что я всем чужая, другая, не такая. Существо второго сорта. Ты говоришь – слушались, уважали… Меня никто никогда не любил.

В ее голосе звучала самая настоящая, искренняя обида.

– А как же Бэлла? – мягко возразила Саша.

– Бэлла? – Кассандра взвилась, будто ей всадили булавку в бок. —

Лучше бы она меня ненавидела! Ты, любимая и единственная, никогда не сможешь понять, каково это – быть номером вторым!

Я собирала и сушила для нее травы, растирала их в порошки, помогала варить эти вонючие снадобья, пробовала на себе противные мази. Но лицо ее светлело только когда приходила она. Ариадна. Твоя мать. Чем она заслужила такую любовь? Я не могла понять. Я ее ненавидела. А эта глупая курица не замечала ни ненависти, ни любви. Когда этот бедолага Марк лишился по ее милости рассудка, она и бровью не повела! – в холодном голосе прорезалась неприкрытая злоба.

Внутри у Саши все кипело – как она смеет так говорить о маме! Она уже набрала воздуха для возмущенной речи, но заглянув в глаза Кассандре, осеклась. Разве можно что-то объяснить раненому ребенку, ревнивому, озлобленному ребенку с каменным лицом?

Кассандра помолчала немного и снова заговорила мягко и монотонно, будто сказку рассказывала:

– Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день, блуждая в тоске по болоту, я не встретила хухлика – жалкого и отверженного обитателя здешних мест. “Великая Утроба зовет тебя!” – пропищал он и поманил меня на болота. Я дрожала от страха, но пошла за ним. И под сводами Черной горы я обрела дом. Утроба рассказала мне все. О моей прародительнице – черной ведьме. О силе, которая дремлет во мне. О мерзавке Агафье, которая чуть не погубила наш род. Об изгнании. И о том, что я оказалась в Музеоне не случайно.

Наконец-то все встало на свои места. Я осознала свою истинную природу и мое предназначение открылось мне. Я поклялась разделаться с вашим поганым родом и положить Музеон к ногам Великой Утробы.

– Но это же глупо! – не выдержала Саша, – Кто-то утопился в болоте по собственной дурости, да еще пятьсот лет назад, а вы за это хотите уничтожить меня и маму? Мы-то в чем виноваты? Это что, кровная месть?

Кассандра посмотрела на нее с жалостью, как на слабоумную.

– Деточка. Я сама сочинила эту сказку. Ты поверила? Не огорчайся. Все верят.

– Но зачем? Для чего? – Саша ничего не могла понять.

– Сочинять истории полезно. – просто ответила Кассандра. Только это должны быть правильные истории. Кому нужна скучная, кислая правда? Захватывающие истории – вот чего все хотят!

– Так значит… проклятья нет?

Кассандра равнодушно пожала плечами.

– Понятия не имею. Не интересуюсь мистикой. Мне нет дела до прошлого. Я иду вперед и никогда не оглядываюсь.

– Но тогда зачем? Зачем вы это делаете?

– Деточка, мне нужна ты! – нежно промурлыкала Кассандра.

– Я? Зачем? – Саша на всякий случай отодвинулась в самый уголок.

– Сверни ковер нетерпения и спрячь в сундук ожидания.

Саша поморщилась:

– С детства ненавижу эту присказку!

– Если хочешь получить ответы на все вопросы, придется набраться терпения. – улыбнулась Кассандра и продолжала:

Я вернулась в Музеон и зажила как прежде. Но моя жизнь обрела новый смысл. У меня появилась цель.

Спешить было нельзя, все должно было происходить незаметно, как бы само собой. Я потихоньку делала свое дело. Заманивала в болото легковерных муз… Переродившись, они благодарили меня, ведь жизнь азумы легче и приятней. С талантами столько возни – растить, беречь, холить, лелеять. А нет таланта – нет проблем. Сама знаешь.

И вот настал день, когда мой кропотливый труд принес плоды – умер источник. Пришел черед Магнуса.

– Вы убили его? – прошептала Саша.

Кассандра вскинула бровь.

– За кого ты меня принимаешь? А кто, как ты думаешь, встретил тебя и развлекал все это время?

– Длинный? – ужаснулась Саша, – так это был Магнус? Что же вы с ним сотворили?

– А что? Помолодел, повеселел. Великолепный клоун получился! Болотная водица пошла ему на пользу.

Кассандра улыбнулась уголком длинных губ, от чего ее лицо неприятно перекосилось.

Саша незаметно вытерла о колени дрожащие, влажные ладони. Она проклинала свое безрассудство. Куда они едут? Что задумала эта безумная женщина? Может она решила утопить ее в болоте и превратить в кого-то вроде длинного? Или запереть в поэтической лаборатории? Что теперь делать? Выпрыгнуть на ходу из автомобиля и бежать? Но куда? Кругом болота и тьма кромешная.

А Кассандра тем временем продолжала:

– Все шло прекрасно. В Музеоне воцарились разброд и хаос. Голод – великая сила. Музы сходили с ума, сами кидались в болото. И с драгоценными оказалось проще, чем я думала. У каждого есть слабое место. Страх, тщеславие, привязанность, чувство долга. Надо лишь правильно надавить.

Одно мешало мне наслаждаться этой игрой – ваш треклятый род. Ваша способность летать на этой крылатой кляче. В любой момент вы могли свалиться как снег на голову и разрушить мой труд. Ариадне удалось хорошо спрятаться – мне никак не удавалось напасть на ее след.

И снова удача! Одна из моих помощниц обнаружила тебя, благодаря твоим милым сказочкам! Я не знала о твоем существовании, но сразу почуяла Агафьино отродье. Ты хоть понимаешь, что, сама того не зная, писала о Музеоне? Или все-таки маменька тебе рассказывала?

Саша помотала головой.

– Мне снились сны. Я их записывала.

– Я всегда говорила, что от таланта одни неприятности. – назидательно заметила Кассандра. – Если бы не твой писательский зуд, ничего бы с вами не случилось.

При последних словах у Саши заныло под ложечкой от страха.

“Прыгай и беги!” – стучало в голове. Но она взяла себя в руки. Даже если дело ее совсем плохо, если ее утопят в болоте, или еще что похуже, она должна узнать правду.

– Утащить вас обеих одновременно я не могла. – безмятежно продолжала Кассандра, – Поэтому решила сначала посадить на крючок твою мамочку. У меня с ней давние счеты.

А ты сама за ней прибежишь, стоит показать тебе дорогу – так я рассудила и дала задание моей умнице Зое.

– Зое? Всеволодовне?

– Так зовут ее люди. – улыбнулась Кассандра. – Она великолепна. Моя любимица. Таких достаточно одной на школу, чтобы юные таланты посыпались к нам в болото, как спелые яблоки.

– Я всегда догадывалась, что с ней что-то не так. Считала ее вампиршей.

– Смешные вы, детишки! За вампирами и оборотнями не замечаете очевидного.

– Она потом исчезла куда-то. – Саша поежилась, припомнив то, о чем так долго запрещала себе думать. – Так и не появилась в школе после того…

– Ну разумеется. Ты же не одна на свете – юное дарование! – хохотнула Кассандра, – Зоя выполнила задание и получила новое. Теперь успешно трудится в другой школе.

А с тобой она поработала блестяще – Ариадна мигом почуяла, чем пахнет и кинулась тебя защищать, как клушка цыпленка. Она-то сразу все поняла…Вместо Зои ее ждала я. Встреча была трогательной. Заманить ее в Музеон оказалось еще легче, чем я думала. Стоило только намекнуть, что настали трудные времена. Что тебе угрожает опасность. Что нужна ее помощь. Она поверила.

– Где она?

– Хватит меня перебивать! – сварливо прикрикнула Кассандра. – Слушай дальше.

Музеон погибал. Магнуса искать уже почти перестали, драгоценные смирились с неизбежным и ждали совершеннолетия Льва, чтобы свалить на беднягу полуразрушенный город.

И я решила – пора!

– И подослали хухлика? Каспара Хаузера?

Кассандра кивнула, лучезарно улыбаясь.

– Здорово придумала, правда? Странный человечек, таинственное письмо. Ты клюнула и помчалась в Самородье, обгоняя ветер.

– Почему вы так долго ждали?

– Ты должна была стать послушной. Безвольной. Запуганной. Чтобы тебе даже в голову не пришло пойти с моим письмом в полицию. Или к отцу.

– Так и было.

– Я же говорю, мне всегда все удается.

– А этот спектакль? Сеанс ясновидения, оскурат? Для чего?

– Обожаю устраивать спектакли! У меня здорово получается, правда? А если серьезно – чтобы как следует напугать тебя, дитя мое.

– Думаете, мне было недостаточно Светланы?

– Недостаточно. Ты должна была мне доверять.

Открою тебе маленький секрет: страх – вот ключ к человеческой душе. Только надо уметь правильно его использовать. – разглагольствовала Кассандра, мечтательно улыбаясь. Я не позволила бы оскурату причинить тебе вред. Только страх. Смертельный страх. Я помогаю тебе спастись, и твое доверие мне обеспечено. И тогда я смогу убедить тебя в чем угодно и делать с тобой все, что захочу. Вот такой был план.

– Хороший план. – мрачно заметила Саша. – Почему же он не сработал?

– Ты все испортила. – раздраженно ответила Кассандра. – Вместо того, чтобы оцепенеть от страха, ты превратилась в фурию, разгромила мой кабинет и сумела ускользнуть от оскурата. Сначала я растерялась. Не ожидала от тебя такого. Но тут же придумала, как быть дальше. Тебя сбили с дороги и заставили петлять по городу. Ночь наступила, начался дождь. Тебе было страшно, плохо…

Но теперь мне нужен был помощник. У меня есть моя верная Светлана. Мои глаза, руки, ноги – все, кроме мозгов. Но она, как ты сама понимаешь, не годилась. Нужен был кто-то, кому ты сможешь доверять. Кто-то близкий тебе по духу, по возрасту. Похожий и в то же время другой.

– Савва.

– Он подходил идеально – такой красивый, талантливый и печальный. Он считал меня своим единственным другом – смешно, правда? Заманить его на площадь не составило труда. Я была уверена, что вы найдете общий язык.

– И он все знал? С самого начала?

– Ничего не знал до последнего момента, если тебе это важно.

– улыбнулась Кассандра. – А когда узнал, то поздно было трепыхаться. Я не оставила ему выбора.

Савва – добрый мальчик, не позволил Карлу отдать тебя в лапы альбинатов. Это сильно усложнило бы мою задачу. Тебя повезли к Кларе, а я тем временем сидела в разгромленной тобой комнате и придумывала новый план.

– Так это вы допили чай? Как же я не догадалась! – расстроилась Саша.

– Не огорчайся. Даже если бы ты догадалась – что бы это изменило? Тебе бы никто не поверил.

– И что было дальше?

– Дальше – новый план. Я исчезаю при драматичных обстоятельствах. Твой рюкзак посреди разгрома. Ты видела меня последней. Естественно, Башня начинает расследование, тебя не выпустят из города, пока меня не найдут хоть в каком-нибудь виде.

А когда меня найдут и найдут ли вообще – решаю только я. Мне хотелось как можно дольше оставаться за кулисами, а Савва будет действовать по моей указке, даже не догадываясь об этом.

Этот чудный мальчик обладает одной особенностью – стоит ему заиграть, как окружающие теряют способность соображать. Если бы он понимал свою силу, то мог бы стать мне серьезным соперником. К счастью, ему это все ненужно и неинтересно. Вместо всеобщего обожания он избрал путь самокопаний и жалости к себе. Глупо было бы этим не воспользоваться. Моя прекрасная Цинцинолла… Порабощает таланты одним своим присутствием. Отверженная, пария, обреченная законом на голодную смерть. Спасенная мной буквально из ада… Готова на все за глоток инспирии.

Я устроила их встречу с Саввой. Ему хватило одного раза, чтобы впасть в зависимость от нее. Так его талант оказался в моих руках.

Я была уверена, что он очарует тебя своей музыкой, и ты пойдешь за ним куда угодно, сложив лапки, как крыса из сказки. Но все снова пошло не так. Вы подружились, но плясал под твою дудку он. Впечатлительная натура. А ты – бесчувственная, как пень. Такая же, как твоя мать! Даже музыка на тебя не действовала. И он вдруг уперся как осел – Светлане никак не удавалось его уломать.

Время работало против меня, я начала всерьез тревожиться. Но я продолжала верить в свою удачу. Мне все удается – твердила я себе, должен быть способ. И я его нашла! Меня осенила гениальная идея. Декаденция! Восхитительная дура, но превосходный медиум! Небольшой сеанс гипноза на глазах у изумленной публики – и ты получаешь послание и руководство к действию.

– А если бы я не догадалась?

– Поверь, я нашла бы способ тебя вразумить. Но я была уверена, ты все правильно сообразишь и помчишься вызволять из беды Пегаса. Тебя же хлебом не корми – дай кого-нибудь спасти. То мать, то Савву, то Пегаса.

Это звучало как насмешка, но Саша решила пропустить ее мимо ушей. У нее слишком мало времени, чтобы тратить его на обиду.

Надо попытаться извлечь хоть какую-то пользу из ее внезапной откровенности!

– Эти слова в стихотворении… о Пегасе… Вы просто выдумали, что он где-то там томится? Или…

Кассандра погрозила ей пальцем.

– В свое время ты узнаешь все, что должна узнать. И не более.

Не пытайся меня перехитрить.

– И в мыслях не было! Вы слишком умная. И вам все удается. – язвительно заметила Саша

Кассандра взглянула на нее сверху вниз.

– Твой сарказм неуместен. Становиться у меня на пути опасно. Вот, например, этот псих, Марк, знаешь его? Постоянно мешался под ногами.

– Что вы с ним сделали?

– Да неважно уже. – махнула рукой Кассандра. – А Лев! Чуть не испортил мне всю работу! Так старался выкинуть тебя вон, что сам полез на гору! Объяви он всем, что Пегаса там нет и покажи на тебя пальцем – ты оказалась бы в башне. К счастью у меня нет недостатка в помощниках. Меня вовремя предупредили. Поэтому пришлось в спешном порядке являться на церемонию и разыграть там еще один спектакль. О, я это умею и люблю. Одного моего слова было достаточно, чтобы Льва уволокли в башню.

– Что с ним теперь будет?

– О! Не беспокойся. Бэлла позаботится о том, чтобы он как можно скорей оказался на свободе. Она знает, что я соврала. Она давно догадалась про меня.

– Бэлла… Нет! Только не она! она не могла!

– Еще как могла! А что ей оставалось? Выдать меня значило для нее выдать себя. Она столько лет молчала. Ей бы этого не простили.

Не плачь, Сашенька, оно того не стоит. Мир не такой, каким ты его себе придумала. Он такой, какой есть. Никто не идеален. Чем осуждать других, взгляни на себя!

Саша в недоумении взглянула на нее.

– Не понимаешь, о чем я? А твои откровения с Карлом Иванычем?

Ты ведь сдала своего друга.

– Но я же хотела помочь…

– Неважно, чего ты хотела. Важно то, что ты сделала. – сурово ответила Кассандра. – Ты обещала молчать. Савва тебе верил. Потому-то он и сдался мне со всеми потрохами – твое предательство стало последней каплей. Если бы не твой длинный язык, Сашенька, неизвестно, чем бы все закончилось. Ты мне очень помогла! Мне оставалось только взять тебя его ручками и доставить куда следует. Правда под конец он-таки не выдержал. Проболтался, маленький негодяй! Испортил мне эффектное появление. Но он за это поплатится, я позаботилась об этом.

– Что вы сделали? – прошептала Саша.

– Ничего особенного. Исполнила долг добропорядочного жителя Музеона. Раскрыла Альбинатам его маленькую тайну. А Цинцинолле велела явиться в Музеон. Ее я потеряю, ну да ничего! Она свое дело сделала. Жаль только – я не смогу увидеть лицо Саввы в тот момент, когда…

– Как же так можно? Почему вы всех ненавидите? Неужели вам никого не жаль?

Кассандра подумала несколько секунд и невозмутимо ответила:

– Никого. Меня никто не жалел. И ничего, жива-здорова. Как видишь, добиваюсь успеха. Очень скоро Музеон прекратит свое существование. Никто теперь не помешает мне превратить его в Азумеон и стать наконец-то полновластной хозяйкой здешних мест.

Она с хрустом потянулась, покрутила головой, принюхалась.

– М-м-м-м! Этот чудесный аромат! Мы на месте.

Автомобиль остановился, шофер выключил фары. Стало тихо и совсем темно.

– Почему вы нас просто не убили? – будто со стороны услышала Саша собственный голос. – Это избавило бы вас от забот.

– Как вы, люди, шаблонно мыслите. – ответила ей темнота медовым голосом Кассандры. – Убивать неинтересно. Только глупые дети ломают свои игрушки.

Я свое дело сделала. Сейчас ты предстанешь пред всевидящие очи Великой Утробы. Будь почтительна и думай, прежде чем открыть рот. Она не понимает дурацких шуток.

ГЛАВА 31. Последний день Музеона

Бэлла сидела перед холодной печью, понурившись, чуть покачиваясь взад-вперед, вся уйдя в свои мысли.

В кухню тихонько вошла Молчун – сделала пару кругов, подошла поближе, потыкала мягкой лапкой босую Бэллину ногу. Не получив ответа, она проследовала в угол с метлой, демонстративно звякнула железной миской, прожгла Бэллу укоризненным взглядом. Бэлла, не взглянув на анимузу, машинально поводила рукой по столу, нашарила колбасный хвостик, бросила в миску и снова застыла. Будь Молчун человеком или музой, то она бы тяжело вздохнула, может быть, даже заплакала. Но она была всего лишь анимузой, поэтому она обнюхала миску, расстроенно проследовала под стол и понимающе там затихла.

Резкий, требовательный звонок прокатился по опустевшему дому. Бэлла не изменила положения, не повернула головы. Звонок повторился настойчивее.

– Чего трезвонишь? – проворчала Бэлла скорее сама себе, чем незваному гостю, – нет никого. И делать здесь нечего.

Хлопнула незапертая дверь и послышались быстрые шаги. Бэлла приподняла голову, устало поморщилась.

– Видать, по мою душу.

Но не шевельнулась, малейшего движения не сделала навстречу. Ей было безразлично, кто и с чем явился в холодный, опустевший дом. И никого не хотелось видеть.

– Ты одна? Где Кассандра?

В кухню влетел Лев. Он изменился. Осанка по-прежнему горделивая, но сейчас это была не вальяжная стать избалованного наследника, а натянутая до предела струна. Золотая грива всклокочена, глаза мрачно светятся, готовы в любой момент полыхнуть. Он похудел, лицо осунулось, казалось, он провел в башне не пару дней, а пару лет.

– Подрос мальчик. – сама себе сказала Бэлла, – Выпустили тебя?

– Только что. Я не понимаю. Мне ничего не объяснили. Где Кассандра?

– На что она тебе? – устало ответила Бэлла.

– Пусть скажет мне в глаза то, что кричала на площади. Почему раньше говорила другое? Зачем соврала, ведь я не был у нее в тот вечер! Я пальцем ее не трогал! Зачем она всех обманула?

– Это я всех обманула. – прошептала Бэлла себе под ноги.

– Ты? Ничего не понимаю… Что происходит? Город пустой. Где все? Где Кассандра?

– Нет Кассандры. Ушла Кассандра.

– Куда?

Бэлла подняла на него глаза.

– Домой. В Поганую Яму.

– В Яму?

– Да! – выкрикнула Бэлла, – Болотное отродье она! Все думали, что мне подбросили ее на порог. А я врала. На болоте ее нашла.

Голос ее сорвался, и она заплакала. Лев растерялся. Никогда в жизни он не видел Бэллу плачущей. Суровая, грозная, сильная и добрая, она была всем опорой. Никогда не обнаруживала слабость. Лев подошел, осторожно погладил ее по волосам.

– Крошка такая… Волосики золотые… – всхлипывала Бэлла, пряча лицо в ладонях, – Я боялась – узнают, отнимут ее у меня и выбросят обратно, в болото. А я ее любила. – она подняла заплаканные глаза, посмотрела на Льва так, словно искала у него понимания. Но он ничего не мог понять.

– Думала – справлюсь. Не справилась. От любви всю силу растеряла. – тихо закончила она, вытирая слезы.

– А она? – только и смог выговорить Лев.

– Она? Власть она почуяла и весь город под себя подгребла. Я не помешала, не смогла. Только Ариадну спасла, выгнала ее, думала, хоть у нее все будет хорошо. Глупая бабка! И вот началось. Источник, Магнус, потом Декаденция, Клара, Филибрум… Я смотрела и ничего не могла сделать. Смотрела, как гибнут таланты вокруг меня и молчала. Только ты да Савва остались. Нет… Савва тоже пропал. Саму бы меня в болоте утопить. Как считаешь, Магнус?

– Я не Магнус. И не судья тебе. – твердо ответил Лев. – Я никому ничего не скажу.

Бэлла посмотрела на него с благодарностью, но в ее тяжком вздохе не слышно было облегчения.

– Да я сама уж все рассказала. Теперь вот сижу, думаю – Сашка-то жива?

– Так значит… она не при чем? А я думал…

– Я ее, дура, отпустила! Не удержала! И не сказала ничего! – причитала Бэлла, словно не слыша его, – Может все-таки домой убежала? А? Хорошо бы! Жива будет. Хотя, какая это жизнь! – она безнадежно махнула рукой, – Запугали девчонку до полусмерти. Она слабенькая, где уж ей устоять.

– Она не убежала домой. – ответил ей Савва с порога. Никто не слышал, как он вошел и встал, привалившись к дверному косяку. Он тоже выглядел неважно – бледный, волосы спутаны, под глазами темные круги.

– Откуда знаешь? – быстро спросила Бэлла.

– Она в Поганой Яме. – ответил Савва бесцветным голосом безмерно уставшего человека

Бэлла ахнула.

– Как она нашла дорогу? – насторожился Лев.

Савва не спеша подошел к раковине, налил себе воды, жадно выпил и спокойно ответил:

– Я ее туда отвел.

– Зачем? – застонала Бэлла.

– За Пегасом. За мамой. Она сама попросила.

Бэлла схватилась за голову.

– Она не слабенькая. – вызывающе произнес Савва, – И запугать ее не так-то просто. – Он мрачно взглянул на Льва и направился к выходу.

– Куда? – рявкнул Лев ему в спину.

– Не твое дело. – бросил Савва, не оглядываясь.

– А ну стой! – закричала Бэлла, – не смей туда ходить!

Савва обернулся к ней на ходу:

– Я должен все исправить.

Лев одним движением перегородил ему дорогу.

– Удрать собрался? Не выйдет! Сейчас пойдешь со мной в башню!

– Я только что оттуда. – равнодушно ответил Савва. – Хранители все знают. Саша просила меня рассказать – я это сделал. Только время потерял.

И он двинулся к выходу. Лев снова оттолкнул его от двери.

– Я запрещаю тебе покидать Музеон! Будешь отвечать за свои выходки. Я об этом позабочусь.

Савва повернулся к нему и сдержанно ответил:

– Мне плевать что со мной будет. И черта с два ты мне что-то запретишь. Чем ты лучше меня? Сам только и мечтал, как бы выкинуть ее отсюда.

– О чем я мечтал – не твоя забота. Я сам вытащу ее из Ямы. – процедил Лев. Смерил Савву презрительным взглядом и насмешливо добавил: – А ты отправляйся домой. Только будь осторожен, музыкант, пальчик по дороге не сломай!

– Я сейчас тебе что-нибудь сломаю!

– Давай, попробуй…

– Пошел вон с дороги!

– Руки убери!

Казалось, еще секунда – и драки не миновать. Бэлла испуганно переводила взгляд с одного на другого. Сколько раз она их разнимала, когда они, маленькие, кидались в друг друга речными ракушками! Сейчас она даже не пыталась вмешаться.

– Прекратите! – раздался властный окрик.

На пороге стояла Клара, вцепившись в дверной косяк. Ее глаза почернели от гнева. Лев невольно отпрянул назад. Он никогда не видел ее такой.

– Хороши. Нашли тоже время! Драгоценные… – она смерила обоих ледяным взглядом.

Лев, забыв о Савве, бросился к ней.

– Клара! Как ты себя…

Короткий повелительный жест пригвоздил его к месту.

– Вы оба останетесь здесь. – приказала Клара.

Лев сверкнул глазами, упрямо встряхнул головой.

– И не подумаю! Я не собираюсь сидеть просто так!

– Молчи и слушай! – прикрикнула Клара. – Саше ты ничем не поможешь. И никто другой. Она – посредник. Она справиться сама. А твое место здесь. Больше некому позаботиться о Музеоне. Поэтому умерь свою гордыню! Глядишь – и голова заработает. А ты, юный Вертер, – она повернулась к Савве, – подумай для разнообразия о ком-нибудь, кроме себя. Сразу легче станет!

Мятежники присмирели и затихли, не смея протестовать. Лев, раздувая ноздри, уставился в окно, Савва внимательно изучал узор на плиточном полу. Клара перевела дух. Глаза ее чуть прояснились.

– Верховная Башня не сегодня-завтра даст ответ. – продолжала она уже спокойнее. – Мы все понимаем, какой. И вы оба должны быть здесь, когда объявят решение.

– Я-то здесь зачем? – огрызнулся Савва.

– Как зачем? Муз развлекать. – последовал холодный ответ. – Будешь играть для них с утра до вечера.

– Но я же…

– Вальсы Штрауса! – грозно оборвала его Клара. И тихо добавила: – Не надо со мной спорить. Я устала.

Хлопнула входная дверь, простучали мерные шаги и в дверном проеме возник альбинат.

– Довожу до сведенья присутствующих, – начал он, нисколько не смущаясь обстановкой, – что получен ответ из Центральной Башни. Верховный Защитник счел ситуацию беспрецедентной и вышедшей из-под контроля, вследствие чего было принято решение о закрытии Музеона. Музам и драгоценным предписывается завтра утром явиться на площадь Безобразова. Будет произведено открытие Калитки Исхода. Музы в сопровождении альбинатов проследуют к иным Источникам.

Драгоценные останутся в Музеоне вплоть до особого распоряжения.

Повисла пауза. Все оцепенели, не сводя глаз с невозмутимой физиономии незваного гостя.

Савва опомнился первым. Он резко толкнул альбината так, что тот отлетел к стене, и бросился вон. Лев сделал движение следом, но Клара перехватила его, вцепившись в плечо. Лев не посмел вырываться. Альбинат тщательно отряхнул рукав от побелки, шагнул на прежнее место и бесстрастно заметил:

– Подобные действия не приличествуют драгоценным и, безусловно, будут иметь самые неприятные последствия.

И он с достоинством удалился, хлопнув дверью, будто точку поставил.

– Вот и сказке конец. – тихо подвела итог Бэлла.

***

Савва с мрачной решимостью брел сквозь душную полумглу мертвого леса. Хватит с него Музеона. Играть для муз? Можно шарманку завести с таким же успехом. Он здесь больше не нужен. В Поганой Яме от него будет больше проку.

В мертвом лесу день похож на ночь – густой туман сожрал цвета и формы, он обволакивает, давит, сбивает с пути.

Но даже с закрытыми глазами Савва смог бы отыскать мертвое дерево. Арка из вывороченных корней уже маячит впереди, будто змеи танцуют в тумане среди спящих деревьев. Конец пути.

Савва ускорил шаг, насколько позволял вязкий мох. В шаге от дерева, он зацепился за корень, как капкан притаившийся в живом зеленом ковре. Не удержался на ногах, упал. Голова кружится. Он вспомнил, что последние сутки ничего не ел. Не до того было.

Цепкие пальцы впились ему в руку повыше локтя.

– Осторожней, музыкант! Ноги ломай сколько хочешь, а руки береги. Вдруг пригодятся. – издевательски прозвучало над головой.

Светловолосая! Стоит, изящно опершись на арку одной рукой, смотрит на него сверху вниз и гаденько улыбается. Она ждала его. Следила? Не важно уже. Он вырвал руку, поднялся с земли. Она сделала игривый шажок в сторону, загородив проход.

– С дороги! – бросил Савва, не глядя ей в глаза.

– Куда ты так торопишься? – она не двинулась с места.

Он попытался ее обойти, дернулся несколько раз из стороны в сторону, но она всякий раз оказывалась у него на пути. Казалось, ее это забавляло. Перед глазами все плыло. Чтобы снова позорно не упасть, он присел на поваленный ствол.

Светловолосая грациозно опустилась на мягкую кочку напротив, склонила голову к плечу, участливо заглянула ему в лицо.

– Что вам еще от меня надо? – спросил он устало.

– Ну вот смотри, – с готовностью откликнулась она, – если ты спешишь присоединиться к своей… подруге, то зря стараешься. Она там, куда тебя не пустят. Не станешь же ты драться с оскуратами! Но…

Она интригующе замолчала. Савва поднял на нее мрачный взгляд.

– … ты был нам немножко полезен, поэтому моя хозяйка великодушно соблаговолила подарить тебе последнее свидание с твоей музой. – торжественно объявила Светловолосая, блестя глазами.

Савва похолодел.

– Последнее? Почему?

– Потому. В ближайшие пару тысяч лет она будет очень занята. Ты столько не проживешь. – она захихикала, довольная своей шуткой.

– Где она?

– Отправилась тебе навстречу.

– Как навстречу? Куда?

– На площадь Безобразова.

– Но ей туда нельзя! Ее же…

Он вскочил на ноги.

– Конечно! – радостно откликнулась она со своей кочки, – Весь интерес именно в том, что ей туда нельзя. Беги. Ты еще успеешь ее застать.

– Вы… вы…

Савва развернулся и помчался обратно, в Музеон, слыша смех у себя за спиной.

Отсмеявшись, Светловолосая не спеша поднялась, посмотрела ему вслед, наигранно вздохнула:

– Ах! Такую сцену пропущу!

Она хихикнула и скользнула под вывороченные корни.

***

Савва мчался обратно через мертвый лес, сквозь запретные сады Музеона и его бесконечные переулки. Он запрещал себе думать о плохом. Он опередит альбинатов, отыщет Цинциноллу, уведет ее из города и спрячет. Но когда, весь взмыленный, он влетел на площадь Безобразова, то понял – все кончено. Он опоздал.