Текст книги "Легионы праведных (СИ)"

Автор книги: Бармин Андрей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

– Через двадцать минут нас заберут.

– Главное, чтобы не получилось так, как с нами, – пробурчала Джейн, но Бернар успокоил ее:

– Все будет хорошо. Там четыре «Лео» и двадцать броневиков.

Джейн очень сильно удивилась:

– Штаб решил послать за нами весь резерв?

– Мне все равно, главное, что мы гарантированно уйдем отсюда в целости и сохранности.

Джейн подумала, что, наверное, простит ему пощечину, если с ударным отрядом ничего не случится. Ей до одури хотелось оказаться в месте, где ничего не станет угрожать ее жизни.

Глава 34. Николо

Глава 34.

Николо.

Николо часто хвалил самого себя и благодарил Господа за то, что научился прислушиваться к мнению и советам других людей. Не всегда, конечно, в них содержались ценные идеи, но не очень редко взгляд со стороны позволял принимать взвешенные решения, упрощать решение проблемы. На этот раз в роли советчика выступил Виктор Солано, кровосос – перебежчик, которого британцы упорно пытались представить как будущего руководителя оккупационной администрации. Николо, честно признаться, не разделял их выбор. Да, этот вампир адекватен, не глуп, хорошо знаком с местными правилами, но у него отсутствовало самое важное качество для руководителя – он не мог управлять людьми. Лидерские качества почти нулевые, так что он явно не будет пользоваться авторитетом. Причем, Солано отлично знал об этом и в одной из бесед с кардиналом откровенно заявил, что больше всего его интересует месть за смерть своей матери, а остальные игрища британцев он рассматривает как их фантазию, не более.

Именно он и предложил Николо поговорить с взятым в плен майором Гектором Стронгом. Характеристику пленному Солано дал краткую: «Умен, пользуется уважением не только среди старшего поколения. Способен принимать решения. Циничен. Может быть жестоким». Пикантности ситуации добавлял факт того, что именно этот кровосос раскрыл их лучшего агента, а также причастен к решению об использовании «грязных» бомб.

Солано, после того как Стронга допросили под наркотиком, узнал, что тот не имеет отношения к убийству его матери, поэтому потерял к нему интерес как к объекту для мести. Солано признался, что прежде хотел сделать карьеру, имел амбиции, но то дело, из-за которого он покинул анклав еще до вторжения, сильно изменило его.

За несколько месяцев упорных боев коалиция не получила ни одного пленного из высшего руководства анклава, так что поимка майора Стоуна стала если не удачей, то достаточно важным событием.

Николо с улыбкой подумал, что у него сейчас появится возможность продемонстрировать свои способности в том, как приобретать новых друзей, превращая в них бывших врагов. За свою жизнь он поднаторел в этом ремесле, но не очень гордился этим умением, так как слишком много в нем зависело от лукавства и поддельной искренности. В случае с майором Стоуном это осложнялось еще и тем фактом, что договариваться ему придется с кровососом, который активно сопротивлялся вторжению и использовал для борьбы самые опасные методы. И еще к этому следовало прибавить личное, почти физическое отвращение Николо к этим существам.

Он и сам не понимал, отчего испытывает к вампирам такую неприязнь. Николо считал себя достаточно прогрессивным человеком, который понимает природу технологического прогресса и возможности современной генетической инженерии. Кровососы – порождение человеческих рук, никакой мистики, никакой тайны. Все на поверхности. Несколько изменений в ДНК превратили обычных людей в вампиров. Они в некотором роде – плод разума и технологий обычных людей. Но то, что получилось в итоге, получилось отвратительным и не заслуживающим права на дальнейшее существование.

По этой же причине его откровенно раздражали митинги с требованием остановить вторжение, эти псевдо-гуманисты, вопящие о геноциде, бессмысленные разговоры о новом расизме, попытки представить вампиров несчастными жертвами. Да, когда над первыми измененными провели трансформацию без их согласия – их можно было считать жертвами, но когда они начали проделывать такое уже сами, когда захватили станцию и занялись шантажом ядерной катастрофой, то прошли еще одну трансформацию: из жертвы – в мучителя. А еще многие их защитники избегали упоминания того факта, что вампиры стали современными рабовладельцами – речь шла о сотнях тысяч косоваром, превратившихся в корм и источник корма.

Он заметил, что начинает повторять эти аргументы даже самому себе слишком часто, но сетевая активность противников операции росла с каждым днем, да и в реальности они активизировались. И ему чуть ли не каждый день приходилось выступать с прояснением позиции Церкви и Штаба Коалиции.

Но уже сегодня вечером многое изменится. Сначала об этом узнает майор Стоун, а через несколько часов он выступит на пресс-конференции в Сети.

При пленении Стоуна ранили в руку, а попавшие в грудные пластины бронежилета пули переломали ему несколько ребер, но эти ранения никак не могли помешать их разговору.

Вампира привели на разговор четыре конвоира в боевых костюмах. Местом для разговора стало здание школы на окраине Урошеваца. Серая бетонная коробка практически не пострадала за время боев, так как стояла на отшибе, не представляя интереса для обороны и атаковавших сил. В большом зале школьной библиотеки было пустынно: ни одной книги, ни одной деревянной полки, только металл и пластик. Все, что могло использоваться для обогрева, кровососы вытащили.

У зала неожиданно оказался высокий потолок, хотя со стороны здание выглядело приземистым. Кто-то принес металлический стул и где-то раздобыл синтетическую подушку. Больше стульев или табуретов не обнаружилось.

Вампиру связали руки пластиковыми лентами, переодели в черную робу пленного. На голове – черная вязаная шапка. Он вошел в зал и осмотрелся. Николо отметил, что на лице кровососа дрогнул ни один мускул, когда он увидел еще нескольких вооруженных охранников кардинала.

Николо подошел к нему поближе: грубые черты, ломаный нос, мощные надбровные дуги, роба скрывала мускулистую фигуру. Стереотипный громила, но он прекрасно понимал, насколько обманчива внешность. Зачастую люди с умным пронзительным взглядом – клинические идиоты.

– Меня зовут кардинал Николо Стоффа.

– Не надеялся на личную встречу, – усмехнулся кровосос. – Руководитель вторжения решил уделить мне время?

– Не совсем руководитель, но, впрочем, не важно. Я начну с небольшого видео, – Николо протянул руку, и один из охранников вложил в нее планшет. Он развернул экран так, чтобы Стоун мог видеть изображение.

На записи лежали тела убитых солдат в форме коалиции, пятнадцать человек с открытыми лицами. Фоном служили несколько бронированных грузовиков, возле каждого из которых стояли металлические ящики. Видео сопровождалось короткими интенсивными щелчками. Слева от тел можно было увидеть двух человек в костюмах радиационной защиты. Вампир как-то сразу сделался меньше.

– Вам понятно, майор, что эти кадры говорят о том, что перспектив у дальнейшего сопротивления нет?

– Говорят, – выдавил из себя Стоун и резко распрямился. Конвоиры и охранники Николо отреагировали на это движение незамедлительно – на кровососа тут же направили оружие.

– Было бы странно, если бы ваша идея сработала, – продолжил кардинал, – мы сократили процедуры проверки для тех, кто прибывает из-за Барьера, но для тех, кто покидает анклав, напротив, ужесточили. К тому же, информация о бомбе на стадионе – это же просто красный флажок, что вы решили заняться шантажом.

– Да, я понял, – Стоун замолчал, а потом спросил:

– Вы же привели меня на встречу не для того, чтобы насладиться видом врага, потерявшего надежду?

– Верное наблюдение, майор. Мне не интересны ваши душевные страдания из-за того, что у вас не получилось организовать массовое убийство мирных граждан. У меня к вам деловое предложение.

– Обратиться к моему народу и предложить ему прекратить сопротивление?

– Конечно. А еще, нам понадобится кто-то, кто займется управлением в анклаве. В любом случае здесь останется большое количество некомбатантов. И ими нужно управлять.

– А как же гондон Солано? – усмехнулся Стоун. – Его рожа на ваших листовках.

– Виктор не заинтересован в подобном карьерном росте. Вы напрасно считаете, что он пошел на сотрудничество с нами из корыстных интересов.

– Малыш Солано жаждет вендетты, – Стоун не улыбался. – Жаль, что мне тогда не позволили отправить на штурм вооруженных бойцов. Этого бы разговора не случилось.

– Что сделано, то сделано. Вы достойно сражались. Мы – не звери, которые хотят здесь устроить массовую казнь.

– Конечно, не хотите. Вы просто лишаете людей, которые здесь живут будущего. В буквальном смысле.

– Майор, – поморщился Николо, пристально глядя ему в глаза, – у нас разный подход к определению человечности. На ваш счет у меня имеется вполне определенное мнение. Но даже оно не заставит меня убивать женщин и детей, а также стариков. Да и с мужчинами я предпочту обойтись гуманно. И этим мы отличаемся от вас.

– Наши позиции по этому вопросу предельно ясны. Но вы предлагаете мне лично отправить свой народ на жертвенный алтарь.

– Моисей тоже водил свой народ по…

– Не нужно проповедей. Моисей дал своему народу будущее, а мне предлагается отправить его в небытие.

– Да, – твердо ответил Николо. – Но вы сможете сделать этот путь менее болезненным. История может получить спокойное завершение, а может получить измазанный кровью финал.

– Почему я?

– Солано порекомендовал.

– А он – хорош, – мрачно улыбнулся Стоун. – Ввалить мне такое дело. Стать предателем.

– Даже не используя словесные игры, майор, предателем своего народа стал ваш Совет и лично вы, когда решили, что можно угрозами заставить мир подчиниться вашей воле.

– Мы хотим только одного: чтобы нас оставили в покое…

– Чушь, – Николо произнес это слово громко и эмоционально. – Не надо лжи, майор. Вы бы не остановились в пределах анклава в любом случае. Растущее население, избыток молодежи, скудные ресурсы – вас бы вытолкнуло за пределы Барьера внутреннее социальное давление. И, я так понимаю, что пропаганда вашего превосходства над остальным человечеством велась мощная. Но это все лирическое отступление. Вы принимаете мое предложение?

– Прямо сейчас?

– Почему же. Можете подумать до завтрашнего утра, – Николо понимал, что майору все же понадобится некоторое время на размышления.

– Только до завтра?

– Только до завтра, майор. Просто уже завтра в обед начнется массированный штурм.

– Что же мешало начать его два месяца назад. Не думаю, что все так изменилось.

– Изменилось. Ваша решимость применить ядерное оружие привела к тому, что уже сейчас на территорию анклава перебрасываются регулярные войска Франции, России, Польши и еще нескольких стран. Теперь войной будут заниматься не только добровольцы.

– Не верю. Вы уже задействовали каких-то психов. Я их сам видел. И это говорит о том, что с бойцами у вас не все хорошо.

– О, – Николо с раздражением вернул планшет охраннику, – вас угораздило столкнуться с зомби.

– Зомби? Это же фантастика?

– Была. Как и вампиры когда-то. Зомби – тоже неудачный военный продукт. Только там фармацевтика, а не геном. Тупые, агрессивные существа с урезанной мозговой деятельностью. Появились лет на десять позже вас. Не очень эффективны. Здесь в порядке эксперимента.

Отчасти, конечно, в словах Стоуна имелось справедливое зерно: до момента обнаружения на КПП Барьера радиоактивных бомб, у коалиции намечались проблемы с численностью личного состава, так как тренировочные лагеря не успевали готовить бойцов на замену выбывшим. Но то, что правительства ЕС и РФ приняли решение задействовать кадровые части, было абсолютной правдой. Опытные, хорошо оснащенные солдаты с подготовкой смогут завершить боевые действия быстрее и эффективнее добровольцев. К тому же они получили разрешение не обращать внимания на сопутствующие потери. Никому не хотелось впоследствии объяснять своим избирателям, почему в их городах взрываются бомбы с радиоактивной начинкой. Терпение и осторожность перестали сдерживать правительства. И – да, в анклав уже прибыли несколько батальонов из Франции.

– Такие затраты для того, чтобы стереть с лица земли мой народ, – сказал Стоун. – Могли бы придумать способ, как обратить изменения в наших генах.

– Боюсь, что вы слишком поздно задумались о такой возможности, майор. Никто не станет теперь этим заниматься. А, учитывая, что современные стимуляторы помогают людям добиваться почти тех же показателей, что и ваше употребление крови, но только без перестройки организма, то в сохранении ДНК вашего народа нет никакой заинтересованности.

– Так просто?

– Да. Это вообще очень простой мир. Сложный, но простой.

– А вы точно представитель Церкви, а не корпоративный менеджер? – этот вопрос Стоун задал серьезно. – Когда-то в юности мне довелось пару раз пообщаться с капелланом. Он говорил совсем другие речи.

– Точно, майор. Сейчас у меня нет желания обращать вас в веру, я просто взываю к вашему разуму и не лезу в душу. Хотя ваше согласие вполне продемонстрирует ваше милосердие. Милосердие к своему же народу. Мы для вас останемся врагами в любом случае.

– А что будет с кормом?

– Вы про албанцев-крестьян?

– Да. Про них.

– Тоже, что и с вами Мы не станем рисковать. Нет никакой гарантии, что среди них нет представителей вашего вида. Скрещивание ведь могло происходить в результате ваших вылазок за пределы Урошеваца. Они получат такие же права, как и горожане.

– А что будет с теми, кто сражался против вас с оружием в руках? Что вы пообещаете им?

– Сначала – жизнь, а потом их судьбу решат представители ЕС и той страны, которая получит эту территорию под свой контроль. Не думаю, что кто-то захочет мстить.

– Но Солано же ведет свою вендетту.

– Солано – один из вас.

– Нет! – с жаром запротестовал Стоун. – Он уже давно не один из нас. Он – проклятый ренегат.

– Да не в Солано дело, – Николо нахмурился. Вроде бы этот кровосос производил впечатление вменяемого существа, но вот такие вспышки эмоций при имени Солано перечеркивали позитивное мнение, которое начинало складываться. Так ли уж он умен, как считает Виктор Солано, так ли разумен, если позволяет эмоциях брать верх?

– Я понимаю, – Стоун, похоже, понял, что реагирует слишком увлеченно, – что не в нем дело. Но просто, если я соглашусь, то мне придется стать таким, как он. Ебучим предателем.

– Мы же не заставляем вас обратить оружие против своих граждан. Наоборот: вашей миссией станет спасение оставшихся от смерти и ранений. Вы же служили в полиции до начала войны?

– Да.

– И в вашей присяге имелись слова про защиту граждан?

– Издеваетесь? Конечно, там были такие слова, причем, для меня они – не пустой звук. Я служил на благо общества…

– Охотно верю вам, майор. Тем более, сейчас в ваших руках появится возможность спасти оставшихся.

– Есть и более авторитетные люди, к которым доверия больше…

– Мы не рассматриваем сотрудничество с членами вашего Совета и высшим командным составом. Они заинтересованы в сохранении своего превосходства, а не в спасении граждан.

– Откуда такая уверенность, что в этом заинтересован я?

– «Правдосказ» и моя интуиция, майор, – немного приукрасил действительность Николо. Он все еще сомневался в правильности подобного выбора, а червячок сомнения шептал, что будет гораздо лучше, если этот громила отвергнет предложение.

– До утра завтрашнего дня?

– Да. До восьми ноль-ноль, майор.

– Хорошо, я обдумаю ваши слова.

– Можете уводить, – обратился Николо к конвоирам, и те выстроились в защитный периметр вокруг пленника. Кардинал подошел к окну, в одной из половинок рамы которого уцелело стекло, покрытое грязью и паутиной. Окно выходило на внутренний дворик. Два баскетбольных щита, прорезиненная площадка, несколько турников и яркие качели для младших классов. Типичная спортивная площадка провинциальной школы. Как и у обычных людей. У обычных людей, которым нет дела до свежей крови других людей.

Разговор с майором оставил двоякое впечатление. Вампир держался стойко даже когда узнал о провале их миссии по заброске диверсантов через Барьер. А ведь он являлся одним из инициаторов этой авантюры. Он задавал правильные вопросы и ничего не попросил для себя, что говорило о том, что он заинтересован в судьбе своего вида больше, чем в собственной. Но вот странная реакция на Виктора Солано беспокоила Николо. Но вампиры же отчасти люди, им не чужды эмоции и чувства, как добрые, так и злые. Даже ему, кардиналу Церкви, становилось приятно, когда он видел падение своих недругов. Николо вспомнил недавнюю историю с архиепископом Мадрида. Ведь имелась возможность не участвовать в ней лично, но он не смог отказаться от такого удовольствия.

Что же, у Стоуна есть время подумать, а ему надо готовиться к пресс-конференции.

Глава 35. Джейн

Глава 35.

Джейн.

До отправки домой осталось сорок четыре часа и тридцать две минуты. Она запустила таймеры обратного отсчета на всех своих устройствах, способных показывать время. Даже на экране боевого шлема, который, как Джейн надеялась, ей больше не понадобится.

Через сорок четыре часа ее контракт закончится, и она сядет в машину, которая доставит ее до полевого аэродрома за Барьером, оттуда на транспортном самолете на базу в Британии. Там она соберет личные вещи и выйдет за ворота военного лагеря, закажет такси и нагрянет домой. О том, что правительство решило прекратить контракт, она решила не сообщать Джеймсу – захотелось сделать сюрприз. Неожиданно появиться на пороге дома. Не самое взрослое решение, но почему бы и нет? В последнее время ее жизнь состояла из взрослых решений, пришло время немного подурачиться. А вдруг своим неожиданным визитом она застанет его с другой женщиной? Джейн улыбнулась: никогда нельзя быть уверенной в чувствах партнера полностью, но ей казалось, что такого с ними точно не произойдет. Жизнь – не мелодраматический сериал. Есть вещи посерьезнее чем супружеская измена.

Но такая мысль ее разозлила, а потом она засмеялась в полный голос: если она думает про измену мужа, то явно ее жизни ничего не угрожает.

Четыре дня назад, когда они вернулись на базу, ей представили нового командира. Майор Китс. Опять майор и опять хмурый солдафон. Он даже внешне походил на убитого Сакса. Однако новый куратор оказался шустрее погибшего. Он приказал составить отчет о боевом применении зомби, причем оказал ей помощь в подготовке рапорта, подсказывая, как правильно оформить его в соответствии с требованиями армейской бюрократии.

После того, как она отправила отчет, то Китс сообщил ей, что контракт завершается по инициативе правительства, и ее отправят домой за счет армии Королевства.

– Это так щедро с вашей стороны, – хмыкнула она. Джейн даже не стала задавать вопросов, почему нельзя отправить ее прямо сейчас, когда она завизировала получение уведомления о расторжении контракта. Она ведь знала ответ: «Такой порядок». Не стала она сообщать Китсу о том, что с радостью сама бы оплатила свой перелет. Раз уж правительство настолько щедро, что доставит ее домой на своем транспорте, то она воспользуется такой возможностью. Все равно раньше ее не выпустят из анклава.

Радость от осознания того, что совсем скоро она покинет это безумное место, позволяла не задумываться о том, что на ее глазах погиб Теренс.

Она встретилась с человеком Эпштейнов и познакомила его с Джеки, немного сожалея, что у нее не будет возможности поучаствовать в нарко-сделках. С другой стороны она избегает потенциальных проблем с законом и необходимостью общаться с вампиршей.

По слухам Джеки предоставила данные не только о бомбе на стадионе, но и о резервном хранилище подобных устройств. В лагере уже в день их возвращения начали появляться солдаты, разительно отличавшиеся от добровольцев – крестоносцев. Регулярные войска, экипированные не хуже наемников. И в большом количестве. А в воздухе постоянно мелькали ударные дроны и проносились ракеты. Урошевац превращался в руины. Очень быстро.

Еще одним плюсом стало отсутствие Иллки. Долбаная албанка вроде бы получила ранение, так что ее поместили в медицинский блок, где приводили в порядок. Джейн искренне надеялась, что успеет убраться из анклава до ее возвращения.

После отправки отчета и получения уведомления Китс заявил ей, что больше никаких распоряжений по ее поводу не имеется и приказал сдать оружие, тактический планшет и устройства для контроля зомби. Она попыталась отстоять винтовку и пистолет, на что получила категорический отказ:

– Контракт с вами, миссис Хэрриет, завершен, так что вы не имеете права распоряжаться имуществом Королевских Вооруженных Сил.

– Майор, – попыталась она воззвать к голосу разума, – война не закончилась. У кровососов есть диверсанты, которые…

– Мы находимся в глубоком тылу, под охраной регулярных войск. Не добровольцев, как прежде, миссис Хэрриет. Я понимаю вашу обеспокоенность с учетом предыдущего опыта, но хочу заверить, что вероятность атаки минимальна.

Она посмотрела на его физиономию, захотела выругаться, но вовремя остановилась. Пора отказываться от ругательств. Она надеялась, что в будущем они ей больше не понадобятся. Как и винтовка, как и пистолет, как и пульт. Пора вести жизнь обычной матери и не самого плохого диджея.

И все же, когда она передавала рядовому, которого прислал Китс, оружие, то испытала чувство, что лишается какой-то части собственного тела. Это ощущение встревожило ее. Когда вернется в Лондон, то обязательно купит курс у психолога, чтобы справиться с этой проблемой. Все же война оставляет след в человеческой психике.

У нее появилось огромное количество свободного времени, часть из которого в первый день после сдачи рапорта, она потратила на сон. Вставала только для того, чтобы сходить в туалет, выпить воды и сжевать бутерброд. Не ходила в столовую, наплевав на прием горячей пищи.

Идиотское решение блокировать звонки из анклава продолжало действовать, поэтому она могла говорить с Джеймсом всего несколько минут в день. Но скоро они наговорятся от души. И не только наговорятся. Она подумала о том, что пусть это и будет эгоистично, но несколько дней она уделит удовлетворению своей страсти. Даже в ущерб общению с дочерью. По ней она тоже тосковала, но маленькая принцесса еще совсем маленькая, так что у нее быстро получится наладить с ней контакт заново.

Она совсем перестала думать о том, как отомстить Бернару. Пусть та пощечина останется на его совести. Джейн все же не могла полностью признать правоту француза. Разум подсказывал, что он все сделал верно, но сердце просто подпрыгивало, когда она об этом вспоминала.

Она сходила к техникам и помянула тех, кто не вернулся с задания. Погибло две трети обслуживающего персонала. Но у них не было никаких шансов выжить: ни оружия, ни подготовки – совсем ничего. Джейн почувствовала, что отношение к ней изменилось: исчезла легкость общения. Оставшиеся техники словно обвиняли ее в гибели своих коллег. Она не могла понять, почему они пришли к такому выводу. При всем желании спасти их у нее не имелось никакой возможности. «Кого смогла, того и спасла», – пробурчала она, когда покинула расположение техников. Эта фраза привела ее в медицинский блок, где лежал сержант-водитель Рама. Она узнала о его самочувствии и попросила пропустить внутрь. Ей не стали отказывать: маленького индуса прооперировали, и сейчас он восстанавливался.

Тогда она и увидела свою бывшую соседку в палате рядом. К счастью, Иллка не узнала о ее визите, так как попыталась бы завязать разговор, а Джейн этого совсем не хотелось.

Она спросила у Рамы, как он себя чувствует, а тот начал быстро-быстро благодарить ее за спасение, причем он говорил на очень плохом английском, так что она и четверти слов не могла разобрать. Потом прикрепила к уху переводчик, и все стало яснее. Рама без остановки желал ей добра, процветания и прочих жизненных прелестей. Он даже сумел ее растрогать. Джейн смущенно попыталась остановить его:

– Достаточно, я рада, что ты выжил. Доктор сказал, что у тебя все будет хорошо.

Но индуса это не остановило, и он продолжил извергать хвалебные конструкции, очень витиеватые. Джейн смотрела на него и никак не могла понять, как она вообще решилась на то, чтобы спасать его? Ведь гораздо проще стало, если бы она оставила его на той крыше «Юр. Помощи», но какая-то неведомая сила заставила ее воткнуть в плечо индуса стимулятор и следить за тем, чтобы он шел или бежал рядом. Не самый привычный поступок в ее жизни, но явно из тех, которого не стоит стыдиться. Возможно, на нее так повлияла смерть Теренса, но она не могла утверждать, что дело в этом. Да и какая разница, в чем причина, главное – ей удалось спасти этого парня.

Она поделилась с ним радостным известием, что скоро отправится домой. Он начал улыбаться и поздравлять ее. Джейн добавила:

– Дружище, ты тоже скоро вернешься домой. Сюда пригнали кадровых, – она чуть не сказала «настоящих», – вояк, так что они закончат то, что мы начали, гораздо быстрее, чем ты сможешь снова взяться за оружие.

– Добрые новости. Значит, все те люди погибли не зря.

Она кивнула, но сама подумала, что тут он не прав: проще было бы раздолбать этот город бомбами и ракетами, а затем выпустить побольше ее подопечных – тогда бы они отработали гораздо эффективнее в режиме «зачистки». Использовать же зомби против вооруженного автоматическим оружием врага просто бессмысленно. Она, кстати, указала об этом в рапорте.

Иных тем для разговора не нашлось, и она под предлогом вызова попрощалась с индусом. Возможно, он понял, что она просто убегает, но вида не показал.

Пройдя несколько метров от санитарного блока в сторону своего домика, Джейн повстречалась команда русских пехотинцев. Их боевые костюмы значительно отличались от европейских, но выглядели они внушительно. На лицах – самоуверенные маски. Джейн покачала головой: кровососы сумеют изменить выражения их лиц. Это не было злорадством, просто констатацией факта. Вампиры умели сражаться. Будь у них авиация, дроны и артиллерия, то исход операции мог стать и иным. Но к счастью ничего такого у них не имелось, так что в ближайшие несколько дней кровавый цирк закончится. Она с радостью узнает об этом из Сети, сидя в домашнем халате с чашечкой ароматного кофе после расслабляющей ванны. При мысли о ванне ее тело пронзил электрический разряд: она попыталась вспомнить, когда в последний раз принимала ее, и не смогла. Душ не шел ни в какое сравнение.

Так как ее подразделение одним из первых прибыло в эту местность, то им достались домики, остальным же приходилось жить в палатках. Теплых, комфортных, но все же палатках. Офицерский состав и даже сам Стоффа обитали в кемперах.

Вернувшись в дом, она вскипятила воду и насыпала в нее растворимый кофе. Эрзац, жалкое подобие, но все же лучше, чем ничего.

Если на многих кофеин оказывал бодрящее действие, то в ее случае эффект длился считанные мгновения, после чего она могла спокойно заснуть. Так она поступила и в этот раз.

Проснулась она от назойливой вибрации комма, лежавшего в нагрудном кармане. Она достала устройство и увидела несколько пропущенных вызовов с неидентифицированных адресов. В комнате царил полумрак – время приближалось к вечернему, и осеннее солнце уже скрывалось за горизонтом. Кроме вызовов она прослушала голосовое сообщение. Голос Рамы:

– Джейн, прячься. Иллка идет за тобой. У нее винтовка.

Сообщение индус отправил полторы минуты назад, и Джейн в ступоре перечитала его еще раз. Зачем ей прятаться от этой толстой бабы? Отношения у них не сложились, но чтобы Иллка попыталась ее убить… Однако инстинкт самосохранения сработал, и она вскочила с дивана. От резкого движения ее замутило – сказалось и сотрясение, полученное в броневике после попадания ракеты. В глазах поплыло, но она уже набирала последний адрес, с которого поступил вызов.

Рама ответил мгновенно. Голос у него прерывался, словно он говорил на бегу:

– Ты где, Джейн?

– Дома, – она тут же пожалела, что сказала об этом. – Это же розыгрыш?

– Нет. Прячься. Она орала, что убьет тебя.

– Почему? – Джейн с ненавистью вспомнила пустые глаза майора Китса, который настоял на том, чтобы она сдала оружие. У нее остался только армейский штык-нож, да граната со слезоточивым газом.

– Кто-то показал ей видео, как зомби выдавливали кровосос из зданий возле стадиона. А там, как я понял, находились ее родственники или дети.

– Блядь! – Джейн даже не устыдилась того, что выругалась. Это сильно меняло ситуацию, делая ее просто отвратительной. Уродливая толстуха все уши ей прожужжала о своих отпрысках и о том, как сильно она надеется их найти.

– Как они туда попали? – Джейн быстрым шагом направилась к выходу на задний двор. Спрятаться в доме не имело смысла: Иллка знала здесь каждый уголок, знала о подвале и о чердаке. Так что обязательно проверит.

– Вроде бы вампиры отправили в одну из высоток всех детей косоваров со стадиона перед нашим штурмом. В целях безопасности.

Джейн выскочила на улицу и застыла на несколько секунд, чтобы зрение привыкло к полумраку. Она сбросила текущий диалог и набрала Китсу, однако майор не спешил воспользоваться коммом. Джейн же подумала, что она совсем поглупела и не взяла с собой шлем, в который вмонтирована система радиосвязи.

В домах по соседству сейчас не горел свет. Там обитали связисты, но они обычно возвращались на ночевку поздно, так что помощь ей придется искать где-то в другом месте.

Джейн сорвалась с места и перепрыгнула через невысокую ограду, за которой начинался виноградник. Она с трудом продралась через плотную завесу из стеблей, но растерялась, не зная, куда бежать дальше. В этот момент раздался громкий стук входной двери дома. Без сомнений, толстая тварь зашла внутрь. И если у нее есть тепловизор, то Джейн станет прекрасной мишенью, которую не спасет виноградник. Она ринулась по заросшей травой земле, которая местами пожелтела, в сторону небольшой рощи фруктовых деревьев. В очередной раз она недобрым словом помянула майора и дурацкие правила, но от этого оружие у нее в руках не материализуется. Хорошо еще, что спать она легла, не сняв одежду. Поленилась включать обогреватель.

Джейн слышала, как Иллка идет по дому через комнаты. Толстуха не пыталась двигаться скрытно. Джейн добралась до рощи и обнаружила, что стволы молодых деревьев точно не смогут стать надежной защитой от винтовочной пули. Но какое-никакое укрытие они предоставляли: вряд ли Иллка сразу сможет хорошо прицелиться. Завибрировал комм. Рама:

– Джейн, я не знаю точно, где твой дом!

– Зачем? Она уже в нем, – Джейн надеялась, что говорит достаточно тихо. – Лучше сообщи командирам…