Текст книги "Легионы праведных (СИ)"

Автор книги: Бармин Андрей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Не прошло и пяти секунд, как на бугре появились еще несколько вампиров, бойцы Бернара тут же открыли огонь, и он увидел, как один из кровососов упал и покатился вниз. Кто-то издал радостный крик, который оборвался стоном боли. Вампиры успели определиться с целями и, отстрелявшись, тут же скрылись из вида.

– Потери? – поинтересовался Бернар.

– Один рядовой мертв, двое раненых.

– Держитесь за броней. Не высовывайтесь.

Подстреленный вампир докатился почти до БМП и не шевелился, однако Бернар не стал рисковать и выстрелил ему в голову, прикрытую кевларовым шлемом. Вдруг он был только ранен.

Из-за бугра полетели ручные гранаты. Обостренные чувства позволяли видеть этот полет на всех этапах, словно в замедленной съемке. Один из бойцов Бернара схватил упавшую рядом гранату, замахнулся, чтобы бросить ее обратно и не успел. Она разорвалась, практически срезав голову незадачливому метателю и зацепив осколками еще троих солдат. Бернар вжался в металл БМП с такой силой, что ему показалось, что они станут единым целым, но симбиоза не случилось.

Остальные гранаты разорвались на безопасном удалении, к раненым бойцам подскочили их товарищи, но Бернар проорал, чтобы оставались на своих местах: вампиры наблюдали за ними с вершины бугра, и тут же начали стрельбу. Предупреждение сработало, и больше никого не зацепило.

Внезапно треск выстрелов и разрывы гранат перекрыл воющий звук вертолетных винтов, и этот звук показался Бернару прекрасной музыкой: у кровососов здесь явно вертолетов не имелось, так что помощь спешила к его команде.

Пулеметы «Пум» тем временем без устали палили в левую сторону: подразделение Вольфа оставило позицию, и теперь вампиры пытались взять отряд Бернара в клещи.

Три «Тигра» и «Агуста-Хиппо» – тяжелый бронированный монстр, специально сконструированный для действий в городе начали подавление противника. «Тигры» запустили по целям ракеты, а «Агуста» задействовала две автоматические пушки, одна из которых представляла собой блок вращающихся стволов, которые обычно использовали в качестве средства ПВО ближнего радиуса.

Бернар запросил доступ к обзорным камерам вертолета, но получил отказ. Эти машины принадлежали итальянским ВВС, а те не особо стремились делиться доступом с наемниками. Единственное, чего он добился, так это голос одного из пилотов:

– Спокойно, котики, мы все исправим. Не ссыте мимо лотка.

Когда «Агуста» пролетала над ними, то Бернара хорошенько встряхнуло, и он смог оценить размеры этого монстра: больше и так немаленького «Тигра» в два раза. Большие размеры, низкая скорость, высокая уязвимость для ракетной атаки. И стоило ему так подумать, как вампиры запустили по вертолетам несколько ракет из ПЗРК, устаревших, но все еще действенных. Две или три попали в «Агусту» и даже разорвались. Громадина дернулась несколько раз, но не прекратила вести огонь и продолжать движение. А одному из «Тигров» досталась всего одна ракета, но не очень удачная. Машина закрутилась в воздухе, от нее что-то отвалилось, вертолет задымился, но не рухнул и, сделав разворот, полетел в сторону Барьера, отстрелив несколько тепловых ловушек.

«Агуста» же еще несколько минут утюжила пространство между буграми и домами, а затем тоже начала разворот.

– До новых встреч, котики, у вас теперь чисто.

– Спасибо, – Бернар почувствовал сильную усталость: закончилось действие стимулятора. Он осторожно выглянул в сторону бугра, прекрасно понимая, что рискует поймать пулю, но никто не выстрелил.

– Займитесь ранеными, – отдал приказ солдатам, а сам полез наверх.

Вампиры потеряли троих, включая того парня, которого он добил, а в его группе насчитали восемь убитых, пять тяжелораненых, а почти у всех остальных легкие раны и травмы.

Над ними пронеслись дроны, которым задали более агрессивный и хаотичный режим патрулирования, так что сбить их из винтовки будет гораздо труднее. Бернар получил доступ к их камерам и пришел к выводу, что сейчас атака его подразделению не угрожает.

Он подозвал к трупу вампира сержантов:

– Видите, их можно убить. Они смертны, и вы это сделали. Вы – большие молодцы, но вы также видите, как тяжело дается их смерть, – Бернар махнул рукой в сторону тел погибших бойцов, – поэтому выполняйте мои приказы без раздумий и не геройствуйте напрасно.

– Да, командир, мы все поняли.

Бернар же смотрел на лицо убитого вампира и думал, что ему не больше семнадцати лет, скорее всего, даже моложе. Именно детская неопытность и подвела его. Выпитая кровь придала сил и реакции, но не добавила мозгов, итогом чего и стала смерть. Им, получается, повезло, что в атаке участвовала молодежь. Будь среди вампиров хоть один опытный боец, то вертолеты могли бы и не успеть.

Он отдал приказ сержантам начать рыть окопы, так как подумал о том, что толкаться на этом участке земли, им придется еще долго. И невозможно постоянно сидеть внутри бронированного грузовика, который, кстати, представляет собой прекрасную мишень.

Он вернулся к взорванной БМП и покачал головой: короткий бой показал, что многие в их войске излишне самоуверенны и совсем не соблюдают осторожность, итогом чего стали эти смерти. Такими темпами скоро придется запрашивать пополнение. А ведь он собирался сохранить как можно больше жизней.

Но в таких условиях первоочередная задача – сохранить свою жизнь, а уже потом заботиться о других. В конце концов, он здесь из-за денег, а не из-за ненависти к бракованной генетической ветви.

Приказ рыть окопы привел его группу в замешательство. Никто из солдат и предположить не мог, что услышит подобный приказ, так что некоторые расценили его как шутку и продолжили заниматься своими делами, так что сержантам пришлось повторить, что командир вовсе не шутил.

Со стороны левого фланга выкатилась маленькая багги. На такой любил передвигаться Фролов, так что Бернар не ошибся, подумав, что это он.

Русский притормозил метрах в пяти от БМП и бросился к Бернару:

– Твои люди молодцы, и ты– молодец. А этот гондон обосрался и побежал. Сука, ему уже шестьдесят два года, и он, сука, боится умереть, – речь шла о Вольфе, – я, сука, не боюсь сдохнуть, хотя в два раза младше, а он, мудак, переживает за свою жизнь. Не понимаю, как он вообще смог в наемники попасть?

– Через постель? – пошутил Бернар, но Фролов шутку практически не оценил:

– Скорее всего. Кому-то понравилось, видимо, долбить его старую жопу. Я хочу арестовать его и отправить под трибунал.

– Он – наемник, как и все мы, так что никаких арестов. Можешь просто доложить его руководству, чтобы они забрали его отсюда. Юридически, он гражданский человек, просто сейчас выполняет контракт.

– А ты не только смелый, но и грамотный? – Фролов спросил это с уважением.

– Есть такое. Хвалить себя не принято, но спорить не стану. Так что никакой трибунал ему не страшен, а вот невыполнение условий контракта – вполне.

– А ты чего в наемники подался, юрист?

– Я еще не получил диплом, – ответил Бернар. – Мы ведь здесь надолго?

– Надолго. Пока эти ублюдки не решат сдаться. Или сдохнуть. Я бы предпочел второе, особенно после сегодня.

– Соглашусь, – кивнул Бернар и почувствовал, что готов потерять сознание, поэтому схватился за борт «Брэдли». Чертов стимулятор все же показал свои побочные эффекты.

– Атаковали только на нашем участке?

– Вроде нет, почти на всех. И потери там выше, чем у тебя, командир. Даже вонючка Вольф, пока бежал, потерял двадцать человек убитыми. Но это ведь логично, что расстреливать в спину бегущих людей проще, чем вступить с ними в перестрелку. Ведь тогда пули летят в обе стороны…. – Бернар знал, что Фролов любит поговорить, но не до такой же степени, так что он применил свой небольшой дар: просто отключил прием информации от русского.

Глава 14. Гектор

Глава 14.

Гектор.

Очень трудно командовать большим количеством плохо подготовленных людей. Его опыт позволял эффективно руководить подразделением спецназа, каждого бойца которого он знал досконально, знал, как тот поведет себя в различных ситуациях, как отреагирует на возникающие проблемы. А еще он командовал теми, кого сам обучил, теми, кому доверял он, и теми, кто доверял ему, теми, кто никогда не пытался оспорить приказ.

С ополчением вышло иначе. Гектор, конечно, понимал, что три тысячи резервистов, из которых две с половиной тысячи бойцов – это молодежь, а оставшиеся полтысячи никакого отношения к армии или полиции не имели – это не самый лучший контингент, но проблем с ними оказалось намного больше ожидаемого. Задача усложнялась еще и тем, что он продолжал оставаться командиром спецназа, у которого теперь появилось множество задач, так как внешние подошли к окраинам Урошеваца. Штурмовать город они не стали, но и полноценной осады пока не началось, так как город блокировали только с запада и севера.

Внешние даже не сумели толком нарушить электроснабжение города, так как все силовые кабели от Станции к Урошевацу давно продублировали под землей, что, конечно, усложняло эксплуатацию и обслуживание, но сейчас оказалось лучшим решением.

Над городом сначала постоянно барражировали дроны, но после того, как по ним достаточно успешно постреляли из ПЗРК и снайперских винтовок, то враг перевел свои беспилотники на большую высоту, что сказалось на эффективности наблюдения.

Ночью Урошевац погружался во тьму, чего Гектор и припомнить не мог: сложнее будет бомбить, но он считал это идиотской мерой. Дрону, оборудованному тепловизором, все равно, когда запускать свой смертоносный груз: днем или ночью. Уже давно не живые пилоты выполняют такие функции, да и люди за штурвалами самолетов или вертолетов пользуются приборами ночного видения и иными детекторами.

Но Совет принял решение, и после двадцати двух часов, уличное освещение выключалось, а жители были обязаны плотно прикрывать окна, чтобы наружу не пролился и лучик света.

Пока же военные действия шли вяло: ежедневные обстрелы домов на окраине, ответный минометный огонь и несколько дерзких вылазок со стороны горожан. Первые потери, первые похороны, несколько сбитых вертолетов и немного уничтоженной бронетехники внешних, которые отошли от окраин подальше, чем изначально планировали, где в буквальном смысле окопались.

У армии Республики оставалось несколько древних дронов, с помощью которых получили фото позиций внешних. Гектор видел эти снимки: ничего впечатляющего, и если бы не полное господство врага в воздухе, то одной настойчивой атаки хватило бы, чтобы уничтожить войска вторжения. Даже силами ополчения и не с колоссальными потерями.

Но любой небольшой успех горожан моментально купировался авиацией врага. Вертолеты, дроны и управляемые истребители быстро заставляли жителей Урошеваца откатываться на исходные позиции.

Гектор думал о том, как долго продлится такое странное положение дел, и пришел к выводу, что внешние пока только изучают возможности обороны города и получают информацию о том, как обстоят дела внутри Урошеваца от своих агентов. В том, что некоторые граждане продались врагу, у него не имелось ни капли сомнения.

Сначала это его просто выводило из себя, но затем он посмотрел на ситуацию немного иначе: шансы на то, что им удастся отстоять свою свободу и свой образ жизни не очень велики, а победа внешних вполне вероятна, поэтому какой смысл продлевать агонию сопротивления и множить жертвы. Даже ему, кто привык смотреть в лицо смерти и самому отправлять на тот свет других людей, становилось не по себе, когда он представлял масштабы грядущих потерь. За неделю уже сто сорок два убитых, почти тысяча раненых.

Задача граждан – заставить внешних посчитать свои потери и отступить – уже не казалась ему такой простой. Войска вторжения потеряли не менее трехсот солдат, скорее всего больше, но что такое для громадной планеты смерть нескольких сотен. Прибудут новые, прибудет новая техника, а, если потери станут совсем ужасающими, то внешние могут пересмотреть джентльменское отношение к жилым кварталам и мирному населению.

Жителей территорий из деревень на пути войск вторжения эвакуировали в Урошевац в том числе и по этой причине: своеобразный живой щит от массированных бомбежек. Внешним будет трудно объяснить убийство мирных жителей без дара своим народам. Сейчас 21 век, и идеи гуманного отношения к человеческой жизни сильны, как никогда прежде в истории человечества. И это пока им на руку.

Но Гектор не сомневался в том, что как только уровень потерь превысит определенный уровень, то командующие войсками врага мгновенно забудут о любом гуманизме.

Он шел по темной улице в полном одиночестве – ходил проверять выставленный пост на перекрестке. Постовые проверку прошли с большой натяжкой: не спали, но и не сразу среагировали на его появление. Начали спрашивать документы, хотя по инструкции должны интересоваться паролем, а в случае неправильного ответа задержать ночного гостя.

Еще три-четыре таких проверки, и он перестанет ими заниматься, так как почти все ополченцы станут узнавать его в лицо. С другой стороны, постовые, три девушки и два парня – совсем молодые, курсы военной подготовки, которые они прошли не так давно, научили их худо-бедно обращаться с оружием, да немного подтянули в физическом плане. Никаких занятий по несению караульной службы или взаимодействию в группе с ними никто не проводил. Если ты хотел служить в армии Республики, то мог попытаться заключить контракт, но, учитывая огромное количество молодежи, удавалось это далеко не всем.

Гектор направлялся домой, заодно наблюдая за окнами домов и окрестностями: как жители соблюдают комендантский час и предписание о светомаскировке. За эту неделю он ни разу не встретил нарушений, что его немного порадовало: все же горожане серьезно отнеслись к тому, что война пришла на их порог.

Совсем неожиданно завибрировал мобильный телефон, и он достал из кармана трубку, но ответить не успел. В списке пропущенных – штаб. Гектор хотел перезвонить сам, но индикатор уровня сети показал отсутствие сигнала. Он усмехнулся ив этот же момент заработала рация:

– Всем командирам срочно прибыть в расположение штаба с личным оружием. Код ситуации 421.

– Стоун принял, направляюсь.

Код 421 означал, что произошла какая-то серьезная херня: вроде прорыва обороны или смерти командующих. Он развернулся в обратную сторону: быстрым шагом до штаба ему идти минут двадцать, но на перекрестке у постовых стоит служебный «Пежо», так что он воспользуется им.

Он опять посмотрел на мобильный – связь отсутствовала. Из ближайшего дома показался мужчина.

– Гражданин, оставайтесь дома, – крикнул ему Гектор, – вы нарушаете…

– Свет отключился. Я просто хотел узнать…

– Домой, блядь, быстро, – рявкнул он, и мужчина исчез в подъезде. Выключился свет, нет связи – что-то произошло с подачей электроэнергии. Гектор поежился: вряд ли проблемы в городе. Хотелось бы узнать, что вышла из строя подстанция или где-то произошел разрыв, но какое-то внутреннее чувство подсказывало, что проблема связана с Станцией.

Постовые на этот раз отреагировали на его появление лучше и быстрее, но Гектор заявил им, что забирает машину. Он завел двигатель и уже через пять минут был в штабе района.

Для штаба выделили помещение библиотеки, просторный общий зал, несколько телевизионных экранов, проектор и даже работающий компьютер с принтером. Вся эта оргтехника сейчас просто занимала место. Дежурный офицер Ринго не отходил от мощной радиостанции, постоянно получая какие-то сообщения. Использовался шифр, так как внешние спокойно перехватывали их переговоры.

Гектор прибыл одним из первых, а так как именно он являлся командующим обороной района, то Ринго тут же доложил ему:

– Сэр, внешние захватили станцию. Командование приказало сформировать несколько ударных групп.

– Есть подробности захвата?

– В общих чертах: десант с вертолетов. Все в экзоскелетах и под стимуляторами. Очень много дронов. Захвачено управление реакторами и распределительный центр. Там все еще идет бой.

– Кто сейчас из командования занимается ситуацией?

– Генерал Мерк.

– Соедини меня с ним, – личная рация Гектора не обладала нужной мощностью, поэтому ему придется воспользоваться штабной.

– Мерк на связи.

– Сэр, это майор Стоун. Ожидаю приказ. О ситуации осведомлен.

– Стоун, отлично. Сможете собрать у себя три-четыре взвода опытных ребят?

– Три точно смогу, сэр.

– Отлично, как только будете готовы, то выдвигайтесь в район Грустного Цирка. Там формируется ударная группа. У вас примерно минут пятьдесят на подготовку. Транспорт за вами отправлю.

– Есть, сэр.

Гектор быстро написал на листе блокнота список фамилий и имен, который передал Ринго:

– Нужно найти их и доставить сюда.

– Будет сделано, сэр.

Ринго продиктовал фамилии и вызвал к себе трех курьеров, которым приказал разыскать бойцов. Гектор сел на жесткий деревянный стул. Если внешние захватили станцию, то Урошевацу придется туго. В городе имелось две небольшие угольные электростанции, но их мощности хватит только для обеспечения энергией больниц и хранилищ, да и запасы угля не так уж велики. Хорошо, что осень только началась, и пока не холодно. Станцию нужно отбить любой ценой. Уже завтра утром население столкнется с тем, что приготовить еду – проблема, не говоря об иных бытовых сложностях. Подача холодной воды и работа канализации будет обеспечена угольными станциями, но вот освещение и обогрев станут невозможными. Те, кто располагал домашними холодильниками и успел запастись провиантом, теперь тоже потеряют свои запасы. И маленькие проблемы будут с каждым днем превращаться в глобальные неприятности.

Он попросил еще раз связаться с генералом:

– Сэр, это Стоун.

– Вы уже готовы? Машины в пути.

– Нет, сэр, хотел спросить: а на других участках как обстоят дела? Есть смысл объявить срочный сбор всех?

– Не думаю. Удар болезненный, но внешние не станут предпринимать лобовых атак. Все нацелено на то, чтобы взять нас измором.

– Ясно, сэр. Спасибо, сэр.

Гектор подумал, что такая внезапная атака основывалась не только на техническом превосходстве, но и на информации, полученной от предателей среди горожан и работников станции. Насколько он знал, Станцию охраняли подготовленные подразделения с реальным боевым опытом, к тому же там базировалась почти половина систем Республиканского ПВО. Конечно, этим системам не под силу справиться с истребителями и высотными бомбардировщиками, но вертолеты и дроны им вполне по зубам. Так что ему совершенно не понятно, каким образом у внешних получилось высадить десант на Станции.

И еще: даже пятьсот человек, даже подготовленных профессионалов, даже с самым современным вооружением – этого слишком мало, чтобы нейтрализовать охрану станции. Совет, частично состоявший из ветеранов Революции, прекрасно понимал значение Станции и то, как они сами в те годы, захватили ее, поэтому уделял самое пристальное внимание вопросам безопасности. Лучшие люди, лучшая техника, самый тщательный контроль. Все для защиты. Даже сейчас, когда Станция перестала быть орудием шантажа, она обеспечивала Урошевац электричеством, так что являлась основным объектом защиты.

– Ринго, кроме информации от генерала, никаких дополнительных сведений?

– Нет, сэр. Насколько я понимаю, связи со станцией сейчас нет. Даже проводные телефонные линии выведены из строя.

– Интересно, эти суки просто перерубили силовые кабели или начали глушить реакторы?

– Не могу знать, сэр.

– Это я просто вслух размышляю.

Гектор, увы, не обладал знаниями, как быстро можно заглушить реактор, но ему казалось, что это не самая быстрая процедура. К тому же, проводить ее должны специалисты, а не громилы из спецподразделений. Хотя…У внешних каналы связи с потрясающей пропускной способностью. Личное присутствие инженеров и не потребуется: им будет достаточно видео в реальном времени.

Он подумал, что занимается гаданием на пустом месте, а еще поймал себя на мысли, что просто сидит и ничего не делает. А что ему оставалось? Причитать? Или отдавать приказы?

На пороге штаба появился майор Понцо, его заместитель. Ветеран Революции, до последнего времени обучавший снайперскому мастерству курсантов Республиканской Военной Академии.

– Джек, – поздоровался с ним Гектор и ввел в курс дела. – Тебе придется заняться моей работой, пока я буду на Станции.

– Хорошо, Гектор, – они позволяли себе называть друг друга по именам даже в присутствии посторонних. Гектор, прослуживший почти всю свою жизнь в полиции, в которой к воинским приветствиям относились проще, чем в армии, совсем не обращал на это внимание.

– Ничего хорошего.

– А ты думал, что эта ленивая война так и будет продолжаться? Только честно, Гектор? Ты думал, что пострелушками на окраинах все ограничится?

– Ну, – Гектор замялся, – не надеялся, но очень бы хотелось такого.

– Внешние не дадут нам расслабляться. Я вообще не понимаю, почему Совет так легко сдал им Территории, да и Врата.

– Чтобы избежать потерь, у них господство в воздухе.

– Когда мы начинали Революцию, против нас был весь мир, и нас было в десятки раз меньше. И мы тогда победили. А сейчас почти триста тысяч здоровых мужчин и женщин сбились как стадо баранов в городе и ждут, когда внешние выдрючат всех.

– Ты не совсем прав, у многих дети, да и стариков прилично уже набирается.

– Духа свободы вот только не набирается, – заявил Понцо. – Расслабились, заплыли жирком. Я же с молодежью побольше твоего общался: ленивые жопы. Не без способностей, конечно, тут уж генетика и хорошая жрачка, но вот лень и, эта, сука, как ее, инфантильность.

Гектор посмотрел на своего заместителя: Понцо старше него на пять лет, и сейчас он видел перед собой классического старика, нудящего об упадке нравов среди нового поколения. Доля истины в словах Понцо, конечно, имелась, но он не брал в расчет, что сейчас внешний мир прекрасно знал, с чем ему предстоит бороться, знал, какие средства для этого использовать, а еще знал, что им нечем ответить. Во время Революции Станцию только полностью зарядили топливом, а сейчас остатков его хватило бы лет на десять для одного Урошеваца в режиме разумной экономии. Нет, определенно, ему не хочется повторить опыт Понцо и превратиться в такого же старого брюзгу. «Лучше пусть меня пристрелят», – подумал Гектор и еле сдержался от того, чтобы не рассмеяться: уже через несколько часов он сможет реализовать задуманное.

– С тобой я могу не волноваться, что здесь что-то пойдет не так, Джек. Ты – мой надежный тыл.

– Целоваться только не лезь, – Понцо снизил уровень пафоса и сразу превратился в нормального человека. – зубы-то на ночь почистить не успел?

– Не успел. А с почищенными у меня был бы шанс?

– Возможно. Как вернешься – проверим.

Даже Ринго засмеялся. Гектор подумал, что смех – это хорошо, смех – это надежда.

Через минут десять начали прибывать бойцы из списка: некоторых, у которых имелись радиостанции, а это были пожарные и спасатели, поднял Ринго, остальных оповестили курьеры. Курьеры же и рассказали им о Станции. Гектор не знал, как лучше поступить: довести до них всю информацию или промолчать, так как конкретных инструкций от командования по этому поводу он не получил. В итоге пришел к выводу, что нет смысла ничего скрывать: любой идиот сделает вывод, что если в квартире нет электричества, то, значит, какие-то проблемы на станции.

Почти все из списка были примерно его возраста. Только шесть человек молодых. Многие выглядели очень недовольными, но приказ есть приказ.

Они дождались два автобуса, которые прислал генерал и отправились в район Грустного Цирка. Гектор подумал о том, что уже утром многие из них будут мертвы. И даже у него есть такой шанс.