Текст книги "Перекресток"

Автор книги: Барбара Джоан Хэмбли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Она неловко шевельнулась, и лейтенант Дейв – который держал для нее фонарь с тех пор, как монитор его операционной системы упорно продолжал настаивать, что на корабле абслолютно все в порядке – попытался дать ей чуть больше пространства для работы.

–Не уверена. – Ее голос прозвучал приглушенно и расстроенно, и она снова изогнулась, пытаясь облегчить неудобное положение рук, работая с каждым кабелем этого непроходимого лабиринта за пультом с одиночным адаптером, чтобы найти какой-то ключ, который объяснил бы им, что происходит на корабле.

На мостике пропало даже аварийное освещение. При слабом мерцании индивидуальных ламп большая дугообразная комната имела вид какой-то доисторической жилой пещеры, наполненной зловещими тенями, и освещалась она ими ненамного ярче, чем пропитанным жиром тростником.

На фоне этой тяжелой тьмы поля звезд на обзорных экранах пылали с захватывающей ясностью. Стоя в темноте у двери турболифта, Сулу размышлял, что почти забыл совершенную красоту этой холодной бесконечной ночи, и подумал, что будь опасность не столь велика, часами сидел бы на затемненном мостике, вглядываясь в безграничность пустоты и света.

Скорость они снизили до крейсерской незадолго до того, как пропал свет как раз когда Сулу осознал, что кто-то смог прорваться сквозь двойную и тройную защиту компьютера. Чехов, скорчившись над навигационным пультом, все еще компенсировал и исправлял дальнейший курс. Он отчаянно надеялся, что сообщения компьютера верны, что то, о чем он говорит компьютеру, до того доходит и что тут не приключится еще какого-нибудь несчастья.

–Но в холле одиннадцатой палубы его нет, – добавила Ухура, зажав в зубах иглу. – Они где-то подсоединились к проводам.

–Ты можешь что-нибудь сделать с помехами? – спросил Чехов. – Если бы мы могли с кем-нибудь связаться...

–Есть! – Сулу ощутил, как крышка панели подалась под его пальцами. Он засунул карандаш нейтрализатора за пояс, отодрал саму панель ручного управления дверью турболифта, загибая внутрь рукоять привода. Ламинированные серебяные панели дверей неохотно разошлись, являя узкий прямоугольник слепящей тьмы, из которого смутные отблески самодельных фонарей с мостика выдернули янтарную полосу страховочного кабеля, похожую на легкий мазок позолоты по бархату.

–Гм...– сказал Сулу. С мостика можно было идти только вниз.

–Мастер...

Ракша положила руку на плечо Ариоса. Он накрыл коммуникатор ладонью, взглянул на нее. Его зеленые глаза в свете фонаря, привязанного к игровому пульту перед ним, таинственно мерцали. Тэд все еще весело играл, скользя по свеженатертым полам дорожек для боулинга. Адайя, с фазером старшины Вейна в руке, сидела поблизости от наружной двери, почти невидимая в темноте; воздух был наполнен запахом шариков попкорна, который она уничтожала, облизывая пальцы, как ребенок-обжора.

–Если это "Энтерпрайз", – сказала клингонка мягко, – лучше всего для тебя было бы уничтожить систему жизнеобеспечения. Ты это знаешь.

Рот Ариоса передернулся. Слишком чувствительный рот, подумала Ракша бесстрастно, на худом лице, которое выглядит почти хрупким, как скелет мотылька. Среди ее народа такой человек не выжил бы.

–Я это знаю.

Они долго смотрели друг на друга.

Она спросила: – Ты знаешь, кто это. – Это был не вопрос. – Я не знаю его имени, но ты знаешь.

Он наконец кивнул. – Знаю.

–Тогда заставь его заплатить. Возьми его в заложники и выброси через шлюз. Застрели при попытке к бегству. Скажи, что Адайя или я свихнулись и разорвали его на кусочки. Я бы и вправду это сделала.

Зеленые глаза закрылись; он отвернулся. – Не могу. – Он глубоко вздохнул, словно борясь с ужасной тяжестью, и его голос стал беззаботен и легок. – Тебе бы лучше пойти, если мы не хотим, чтобы Кирк догадался...

Ее загорелая рука схватила его за подбородок, заставляя обернуться и встретиться с ней глазами.

–Кто бы это ни был, – сказала она ровно, – он отвечает за то, что они сделали с тобой.

Ариос промолчал.

–Он в ответе за то, что нервная система Шарнаса похожа на залежи денебианской серебряной шахты; это из-за него тебе приходится связывать Фила и закорачивать его имплантаты; из-за него ты просыпаешься, крича от ночных кошмаров...

–Не всегда, – сказал Ариос спокойно.

Ее рот отвердел – бронзовая поэма горечи, а пальцы, все еще вцепившиеся в поднятый подбородок, сжались. – Убей его. Кто бы он ни был.

–Не могу.

–Тогда скажи мне и его убью я.

Шар для боулинга загромыхал по дорожке. Тэд, который его бросил, собрался бежать, потом скользнул под арку перекрытия – играющий ребенок. Глаза Ракши проследовали за этим человечком, и впервые в них сверкнули слезы.

–Он в ответе за Тэда.

Ариос вывернулся из ее хватки, глядя на лабиринт клавиатур и самодельных экранов. Его руки чуть дрожали, и он сцепил их, пока она не видела. – Не могу. Это невозможно. – Он избегал ее взгляда. – Тебе пора.

Она отвернулась. – Тэд, – позвала она. – Тэдди, перелезь сюда, мы ставим тебя на охрану.

–С фазером и всем прочим? – Его лицо озарилось восторгом; потом он остановился, минутное удовольствие от того, что ему доверяют, заслонила тревога.

–С фазером и всем прочим, – сказала Ракша. – Мне придется взять с собой Адайю. Смотри на эту дверь и прислушивайся, прислушивайся ко всему. Любой непонятный шум, любое странное ощущение – если тебе вдруг покажется, что кто-то может выйти из темноты...тебе придется с этим разобраться.

Его темные глаза раширились от испуга. Она вложила второй фазер, который они взяли со стола Вейна, в его руку, и кивнула на Ариоса, который вернулся к разговору по линии связи. – Тебе придется защищать его, – сказала она.

И она добавила по-клингонски, когда Адайя подошла к ней и они тут же двинулись к темному слепому глазу открытого люка, – Духи молний, защитите и его тоже.

–Я понимаю, что Тау Лира под защитой Первой Директивы, – продолжал легкий хрипловатый голос Ариоса. – тем не менее у нас там дело. Мы не хотим причинять вреда этой планете или, если уж на то пошло, вам или вашему экипажу. Честное слово, капитан, мы не космические пираты или что-то в этом роде. Но нам необходимо добраться до Тау Лиры как можно быстрее, и нам нужно будет отремонтировать наш корабль.

Мысли Кирка,по мере того, как он представлял себе самое худшее, неслись все быстрее. Что за черт происходит на мостике? Контроль за машинами и ворп-двигателями потерян? Линия связи была вблизи от двери кабинета Спока и за ней (звукоизоляция на звездолете никогда не достигала ста процентов) он слышал бормотание голосов, редкие смутные удары, словно кто-то пытался открыть следующую запертую дверь – библиотеки.

–Кто-нибудь из моего экипажа доставит мистера Спока на "Наутилус", продолжил Ариос. – Я надеюсь, он понимает, что приборы внутреннего наблюдения, имплантированные некоторым из членов моего экипажа, дают мне полное представление о том, что происходит с ними. Я говорил вам, что не хочу отключать систему жизнеобеспечения, но я сделаю это. Я могу это сделать оттуда, где мы находимся. Надеюсь, вы верите этому.

–Он может? – Кирк положил руку на линию.

Голос Спока донесся из другой части тьмы, не оттуда, где он был раньше. Судя по направлению Кирк решил, что вулканец пытается найти точку опоры, чтобы схватиться за край люка в стене, который закрывал аварийный комплект, где среди всего прочего мог бы найтись и нейтрализатор. Не будь панели такими ровными, в руках Спока, вероятно, хватило бы силы отогнуть металл, но без ручки для захвата его сила была бесполезна. Пять лет в путешествии, думал Кирк раздраженно, и никто не додумался спросить, что будет, если сломаются магнитные захваты.

–По-видимому, он проник в главный компьютер с лабораторного терминала, ответил суровый голос офицера по науке. – Хотя сами программы, которые контролируют систему жизнеобеспечения – и детали работы корабля – теоретически защищены от вмешательства на таком уровне, совершенно ясно, что мы имеем дело с техническими знаниями, намного превосходящими наши собственные.

–Я так понял, это значит да?

–У меня нет определенных знаний о возможностях капитана Ариоса, капитан. Несмотря на утверждение Спока, что он свободен от человеческих эмоций, в его голосе был легкий оттенок огорчения. – Как бы то ни было, я бы позволил себе теоретически допустить высокую степень вероятности в этом отношении.

Кирк выругался. – Тогда, полагаю, вопрос состоит в том, будет ли он?

На это Спок не дал никакого ответа.

–С тобой все будет в порядке, Зиминг? – Лейтенант Органа взяла мокрые фильтры влажности, которые им передали из открытой отдушины на потолке, вручила остальным, что ожидали на полу. Дюжина мисок с растительным маслом, тлея горящими нитями самодельных фитилей, окружала груду столов, похожих на ритуальный алтарь. Лао знал, что в одном из шкафов комнаты отдыха есть три коробки свечей, но они, как и все на корабле, имели магнитные защелки. Растительное масло было идеей энсина Джиакомо – к счастью, в группу из комнаты отдыха входил и старшина Бруновски, который программировал пищевые синтезаторы.

Когда погас свет, Джиакомо, Джефферсон и Эмико Адамс распутывали нитки для вязания, мулине и шерсть для вышивки, шнурки для макраме, всякое недоделанное рукоделие – хорошо еще, что рукоделие было весьма популярным видом отдыха среди экипажа ""Энтерпрайза". Будь у них был доступ к тому, что спрятано в магнитных люках по стенам, конечно , они и путеводную нить через вентиляцию и энергетические шахты проложили бы раз в шесть быстрее, не говоря уж о спуске в инженерный отсек, но мысленно вспоминая схему вентиляции, Лао думал, что будем довольствоваться тем, что есть.

–Я буду в порядке, пока в вентиляционных шахтах нет какой-нибудь живности, – пошутил он и с трудом засмеялся. Экипажи боялись подцепить не только яггхортов, были и другие кошмары насчет инопланетных форм жизни. Только месяц назад вблизи от системы Бета Лира "Крейгер" нашел брошеный корабль свободных торговцев, в котором все пространство между внутренним и внешним корпусами было плотно забито высушенными телами кровавых ударианских личинок, все помещения и шлюзы на судне были по колено в них, даже двигатели засорились. Спасателям с "Крейгера" пришлось использовать химические сенсоры, чтобы найти тела экипажа.

–В смысле, помимо мышей? – сострил Бруновски.

Лао шагнул к визикому, где Миллер все еще пытался пробраться сквозь причудливую схему защиты программы-вируса. – Я не понимаю, как они проникли сквозь защиту, – сказал инженер, потирая лоб рукой, пока его коричневые волосы не встали дыбом, как гребень испуганного какаду. – Я сам ее ставил в прошлом году – не просто целую программу, а изменение система за застемой.

–Похоже, что они нашли способ разделить каждый бит, и проникнуть сквозь защиту бит за битом. – Лао скрестил руки на груди и изучал экран в мерцающем свете дымящих и чадащих ламп.

–Это возможно?

Лао пожал плечами. – Нет, – беззаботно сказал он и вернулся к куче столов. Органа вручила ему единственный в комнате фонарь – у Миллера был один в кармане комбинезона – и конец длинной, спутанной веревки. Лао обвязал веревку вокруг лодыжки, взобрался на столы и оттуда протиснулся в узкий квадрат вентилятора. У Лао была хорошая память и он внимательно изучил схемы за пять месяцев, что был на борту. Когда Джиакомо распутывала веревки для фитилей, а Бруновски и Миллер возились с программированием пищевых автоматов, пытаясь убедить их, что единственное, чего они хотят – несколько тарелок с жиром, Лао набросал по памяти, что помнил о системе вентиляции, считая повороты и ответвления и надеясь, что ничего не упустил.

–А если они в инженерном зале? – тревожно спросила Джиакомо, встав под вентилятором.

Лао пристроил фонарь в левую руку. Шахта воздуховода была квадратом со стороной около сорока дюймов, плечи и руки входили туда впритык. Не совсем то место, подумал он с кривой усмешкой, где хотелось бы встретить яггхорта – да и мышь, если уж на то пошло.

–Думаю, я об этом узнаю, когда доберусь туда, – сказал он, и отправился в путь, аккуратно проталкиваясь локтями и носками пальцев сквозь тьму.

–Ладно, – сказал Кирк. – Этот раунд вы выиграли. Думаю, света нет по всему кораблю?

Несомненно, судя по звукам, прямо за дверью каюты Спока на седьмой палубе тоже было темно. Это был один из самых тихих районов корабля, расположенный между комнатой с кабинками визикомов и корабельной библиотекой, но тем не менее, за стенами явно ощущалась некая смутная деятельность. Интересно, подумал Кирк, что поделывает в лазарете Маккой. Снова задумался – ему чуть не стало плохо от тревоги – что происходит на мостике.

Минуты тянулись, а ответа не было. Кирк слышал почти беззвучный шорох одежды мистера Спока, когда вулканец обернулся, как огромный кот в темной комнате, слышал ровный шелест его дыхания, даже не углубившегося от злости или тревоги. Получив доступ к специализированным – и как утверждается, вдвойне защищенным – директориям, Ариос мог отключить свет и дверные панели в отдельных частях корабля, но судя по всему, сделал это повсюду. По крайней мере, подумал Кирк, сам он именно так и сделал бы, чтобы отрезать экипаж друг от друга и возможности совместного поиска.

–Послушайте, – попытался он снова. – Осводобите связь, чтобы я мог приказать экипажу оставаться на месте. Я принимаю ваше заявление, что вы хотите всего лишь починить ваш корабль и отправиться на Тау Лира Три. Я не могу допустить, чтобы вы высадились на защищаемую планету, но помогу вам отремонтировать ваш корабль. Что вы делаете потом – это ваше дело. – Он надеялся, что это звучит достаточно небрежно и необдуманно.

–Но дайте мне поговорить с экипажем. Кто-нибудь вот-вот отправится вас искать. А я хочу свести к минимому повреждения в темноте. А если они уже ищут вас, я хочу сказать им, что договорился с вами, чтобы ни вы, ни мой экипаж не пострадал.

–Они не найдут меня, капитан, – возник голос Ариоса. – И я уже сказал им, им нас не достать. Не то чтобы я не доверял вашему слову. Вы имели...имеете репутацию человека, который его держит. Но я знаю, вы никогда не позволите кучке сомнительных космических пиратов высадиться на защищаемую планету. Мне очень жаль, но я и в самом деле не могу предоставить ни единого шанса. И я имею в виду любой шанс.

–Но вы уже предоставили.

Кирк вздрогнул и оглянулся – хотя в этом не было смысла – через плечо, откуда вдруг приблизился голос Спока. Он ощутил рукой тепло тела вулканца.

–Из того, что я подслушал из вашего разговора с Ракшанес...– Он использовал вежливое клингонское обращение, -...вы вопреки ее совету уже отказались уничтожить экипаж "Энтерпрайза", хотя, поступая так, вы полагаете, что уничтожили бы члена экипажа, который ...причинил вам зло. Нанес ущерб вам и вашему экипажу. Это показывает, что компромисс возможен.

Наступило долгое молчание. Кирку было интересно, что же подслушал мистер Спок, потому что его собственные уши донесли до него по связи только очень смутные шумы неразборчивого бормотания. Он с трудом расслышал слабый мужской голос – Тэд, подумал он, этот странно похожий на ребенка юноша – который взволнованно сказал: – Но как он мог услышать?

–Спок вулканец, конечно, он мог услышать, даже если я положил руку на коммуникатор. Мы знали, что они в кабинете Спока...Мне жаль, капитан.– Четкий голос Ариоса появился снова. – И мистер Спок. Я предоставил достаточно шансов. Больше я не могу себе этого позволить. Кое-кто из нас имеет собственную Первую Директиву. Вам нужно будет...

Снаружи, из-за двери кабинета раздался внезапный царапающий шум, резкое щелканье крышки панели, которая откинулась назад, а потом скрежет ручного управления. Лоскут желтого света, ослепительный после долгих минут тьмы (отчего у Кирка заболели глаза) заполнил весь дверной проем. В этом свете он увидел две женские фигуры, смуглолицую Ракшу в костюме, мерцающем металлом и кожей, и очаровательную Адайю.

У Адайи был фазер и ужасающего вида оружие, сделанное из бритв. Ракша держала в одной руке металлический прут, похожий на дубинку, а на плече висел большой набор инструментов с отиснутой эмблемой Звездного Флота и серийным номером ""Энтерпрайза". Большинство таких комплектов имели сбоку надписи, к каким отделам они относятся. Кто-то – вероятно, Ракша – намотал на этот пару полос машинного провода.

Фазер Адайи, отметил Кирк, был изделием Звездного Флота. А это значило, что они вывели из строя одного из офицеров охраны, возможно, кого-то, кто был на страже на мостике.

–Капитан, – сказала Ракша, настороженно держась у двери, – вы также ненадолго понадобитесь нам в качестве заложника. А теперь позвольте мне связать ваши руки...– Она показала моток серебристой веревки...– или Адайя выстрелит в вас оглушающим зарядом и потом я свяжу ваши руки, а это займет время и обеспечит вам головную боль на весь оставшийся день. Если понадобится, Адайя выведет из строя вас обоих, но тогда мне придется искать кого-то еще, чтобы помочь отрегулировать двигатели и компьютер "Наутилуса".

–Я уже предложил сотрудничать, – сказал Кирк, протягивая руки запястьями вместе.

–Мистер Спок...в дальний угол, пожалуйста. Подальше от стола.

Спок отошел. Адайя осталась в дверном проеме, глядя на них и на темноту снаружи. Ракша резко обошла вокруг Кирка, связывая запястья за спиной, а не спереди.

–У вас имеется все необходимое ремонтное оборудование из инженерного отсека? – вежливо осведомился Спок. За спиной Адайи коридор был черен и совершенно тих – у Кирка было впечатление, что несколькими минутами раньше во тьме раздавались голоса. Он еще слышал, если вслушивался, отдельные приглушенные звуки из-за следующей двери – библиотеки.

Звукоизоляция, дорогая роскошь на борту любого судна, была жизненно необходима на борту любого звездолета, в долгие дни, недели – иногда месяцы -изоляции, но она была далека от идеальной.

–Большая часть того, что нам нужно, уже есть на "Наутилусе", – сказала Ракша, обращаясь к вулканцу, стоявшему за Кирком. – Нам понадобится машинно-компьютерный интерфейс, и именно поэтому выбрали вас, а не мистера Скотта – помимо того, что мистера Скотта мы не смогли найти. А теперь, капитан, прошу за дверь. Думаю, мы используем транспортатор по правому борту, а не тот, что рядом с отделом безопасности. Сюда.

Ее мягкие ботинки были почти не слышны на металлическом покрытии палубы. Отблеск луча от фонаря Адайи прошелся по телам тех, кому не повезло и кто оказался в этом коридоре, когда погас свет. Кирк увидел, что Джильден из исторического – его каюта была сразу за углом – слегка пошевилился и застонал, когда они прошли рядом, и с облегчением вздохнул. Было очевидно, что две эти женщины стреляли оглушающими зарядами во всех живых существ, с которыми встретились, и глядя в лицо Ракши, прекрасное и совершенно холодное, Кирк только радовался, что не случилось чего-то похуже.

Он с интересом отметил, как хорошо они знакомы с кораблем. Конечно, их собственный был почти идентичен, но фамильярность в ее голосе, когда она говорила о Скотти, дала какой-то толчок его сознанию, ощущение, что она знакома с личным составом этого корабля.

–Здесь мы вас и оставим. – Ее голос легким эхом отдавался в галерее между двумя транспортаторными кабинами. – После того, как мы переправим мистера Спока обратно и заберем мастера и всех остальных, мы скажем людям, где вы. Мне жаль, что пришлось делать это таким способом.

Может, ей и в самом деле жаль, подумал Кирк, но не похоже, что из-за этого она собирается проводить ночи без сна, орошая слезами подушку.

–Может быть , это не единственный способ, которым вам придется это делать, – сказал он. – Скажите нам, кто вы и откуда, и...

Она коротко, резко рассмеялась. – Капитан, – сказала она, – поверьте мне, вы не хотите этого знать. – Ее глаза встретились с его, темные и горькие, как турецкий кофе, полные привычного гнева и боли. -Чуть тише она повторила: Наверняка не хотите.

Сразу за транспортаторами правого борта располагался ряд складов. Она нейтрализовала магнитную защелку на крышке панели ближайшей двери и, действуя рычагом, слегка ее приоткрыла. В качестве последней предосторожности она разорвала на полосы машинную ленту и закрыла его рот, потом втолкнула в темноту. Он наткнулся на что-то плечом – картонную коробку, кажется – но к тому времени, когда он с ее помощью снова встал на ноги, дверь закрылась.

Сквозь металл он услышал взвизг фазера, когда она расплавила механизм.

Ее голос, почти на пределе слышимости, удалялся к транспортной комнате. Это 7112, мистер Спок. Пока вы не вернетесь, с ним ничего не случится.

Кирк пнул соседнюю коробку. Бог знает, что в ней такое. Может, это был какой-нибудь образцец почвы для археологических исследований неизвестных артефактов инопланетян. Медленно и осторожно он повернулся к ней спиной и начал изучать пальцами край, ища какой-нибудь острый угол или выступ, который можно было использовать, чтобы снять ленту в надежде освободить запястья.

–Т'Иана...

Кристина Чейпл резко повернулась на звук севшего от химии шепота с кровати. Огоньки приборов породили в душашей тьме ниточку света. Оранжевого свечения освещенных маркеров на диагностическом оборудовании над кроватями едва хватало, чтобы очертить грубую щетку темных волос на одной подушке, тонкие, патрицианские черты на другой. Несколько часов юноша-вулканец Шарнас лежал без движения, застыв, как статуя. А теперь его дыхание участилось, в углах рта отпечатались морщины боли, под запавшими глазами – синяки. Его длинные, красивые и ухоженные руки сжимались и дрожали на грубой шершавой ткани покрывала, а ноги, укутанные этим покрывалом, дергались, словно пытаясь избежать раскаленных докрасна игл.

–Т'Иана, – снова прошептал юноша с отчаянием в голосе. – Не позволяй им. Я не хочу. Они убивают...

Его рука судорожно металась, пытаясь справиться во сне с какой-то задачей; когда Чейпл встала на колени рядом с кроватью, чтобы взять ее, она увидела, что тонкие запястья, ладонь и подушечки пальцев были иссечены бледно-зелеными рубцами и шрамами разного возраста, часть из которых уходила прямо в рукава.

У Кристины были собственные причины в течение трех лет изучать сложные тональности вулканского языка. Сейчас она впервые заговорила на нем с кем-то еще, помимо обучающего компьютера. – Все в порядке, – сказала она, надеясь, что произношение этой простой фразы было верным. Она взяла его стиснутые пальцы в свои, успокаивая. – Ты в безопасности.

В безопасности от чего? Т'Иана была матриархом клана? Матерью мальчика?

Голова Шарнаса беспокойно металась взад-вперед, в горле умирал слабый стон боли. -Не позволяй им, – просил он, и вся логика, все вулканское хладнокровие были заглушены ужасом. – Не позволяй им это сделать, Т'Иана, я не хочу...

–Ты в безопасности,– снова сказала Кристина, спрашивая себя, а правда ли это. Свет погас уже больше получаса назад. После единственного обмена репликами между Диланом Ариосом и капитаном Кирком, который был слышен через коммуникатор всем на корабле, на гауптвахте царила полнейшая темнота. От кабинета Маккоя и лабораторий камеру отделяли приемная, кабинет и значительный отрезок коридора, так что даже изо всех сил напрягая слух, она не слышала ничего, донеслись только спотыкающиеся шаги по коридору и удар тела о стену это сказало ей, что остальные на палубе, по меньшей мере, столь же слепы, как и она.

Интересно, на сколько хватит батарей госпитальных ламп, и не толкнет ли, и в самом деле, Ариоса отчаяние к тому, чтобы осуществить угрозу насчет отключения жизнеобеспечения. Она не была уверена – она видела его прошлой ночью и сегодня утром только мельком, и не в лучших условиях, естественно, ведь он был озабочен. Он не произвел на нее впечатления жестокого человека, хотя она знала – чтобы убить огромное количество людей, не требуется жестокости.

Только чувство долга.

Шарнас, к которому она прикоснулась, дрожал, сражаясь с неизвестным врагом. – Пожалуйста, – шептал он.– Оно ...уничтожит. Не заставляйте меня...

Наконец все успокоилось – в ее дежурной палате, за запертой и безответной дверью, разумеется. Она похлопала по юношеским щекам, влажным от пота, отбросила иссиня-черные волны волос с висков. – Все в порядке, – сказала она, изнывая от жалости к мальчику, отчаянно пытаясь добраться до него, заставить его понять, облегчить его страх. -Никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь. – Все предложение было на вулканском, и она не была уверена, что сказала все правильно или что он услышал.

Ночной кошмар, поднявшийся из мрачных бездонных пропастей внутреннего страха? Или повторение события, которое произошло на самом деле?

Его голос взвился перетянутой струной ужаса. – Т'Иана...

Потом он резко сел прямо, сбрасывая ее руки с пугающей силой вулканцев, его темные глаза – бездна ужаса – уставились во тьму. – Это в моем разуме! закричал он, содрогаясь, стискивая голову, наклоняясь вперед и сжимая виски, словно стараясь раздавить череп. – ЭТО В МОЕМ РАЗУМЕ!

И его голос поднялся до отчаянного вопля.

Глава 6.

Первое, что отметил Спок в инженерном отсеке "Наутилуса", был запах.

Он был заметен даже поверх легкого сладковатого запаха родона, сочившегося сквозь пещерную тьму отсека, где находились шаттлы, поверх зловония выгоревшй изоляции и дыма: легкий рыбный душок, настолько мерзкий, что даже через фильтры маски волосы шевелились на затылке. Он машинально проверил трикодер, но данные о формах жизни были неразборчивы. Грибок и плесень кляксами покрывали трубы и вентиляцию над головой, а слабые всплески красноватых огоньков указали ему на скрытое движение крыс и прочей нечисти в углах этой огромной комнаты. Многие крейсеры подхватывали таких паразитов со складов, если не очищались должным образом; карантинные процедуры Звездного Флота устраняли их почти автоматически, но большинство независимых кораблей были не настолько велики, чтобы проводить ремонт как надо, а транспортные фильтры на мелких судах частенько были далеки от совершенства. У свободных торговцев по всей Федерации и вдоль границ нередко были и такие твари, и похуже. Это была одна из причин, по которым Федерация косо поглядывала на свободных торговцев.

–Ради вашего собственного блага говорю вам, мистер Спок, – мягко сказала Ракша, и ее голос эхом отозвался от сводчатого пространства над ними. – Не удаляйтесь от меня и Адайи. Не пытайтесь одолеть нас и обследовать корабль. Не пропадайте из вида.

Какое-то мгновение он изучал этих женщин – клингонку в куртке с металлическими заклепками, которая как бродяга перекинула через плечо рычаг, орионку, крутящую орудие из острых бритв в нежных руках. Интересно, угроза исходит от них или от мин-ловушек, что, как заявила Ракша, перегородили судно?

Если верно было последнее, то насколько такие ловушки будут опасны, если почти вся энегрия пропала?

Запах его тревожил – полузнакомый и отвратительный, какими часто бывают запахи ферментной системы инопланетян. Он снова огляделся в ангаре, где повсюду были признаки длительного бездействия. Темные протечки стекали из всех вентиляторов, а грубоватая багровеющая бахрома лишайника Святого Джона медленно разъедала палубы в тех местах, где были масляные пятна. Сенсоры "Энтерпрайза" указали большой разброс зон тепла и холода – признак расстройства систем жизнеобеспечения – а здесь, в глубинах инженерного отсека самый воздух, казалось, капал липким жаром джунглей, отчего рубашка Спока прилипла к спине и распрямлялись длинные черные волосы женщин.

В стенах, трубах и люках чуть теплились остатки энергии. Уровень кислорода был низок, а от флуктуаций главных гравитационных катушек его подташнивало. Без сильной пульсации машин корабль казался пугающе тихим.

Его пальцы сдвинули шкалу трикодера, и на экранчике расцвели чужеродные цвета мю-спектра, которые бились как сердце спящего.

–Сюда. – Кошачьи шаги Ракши не производили ни звука на выщербленой и грязной палубе. Она закрутила черные волосы в узел, вытащила из сапога стилет в ножнах и закрепила его на месте. – Прежде всего нам понадобится установить насосы и возобновить производство кислорода. Адайя, присматривай за ним. Я буду наверху, в компьютерном отсеке, переустановлю соединения, пока ты будешь чинить проводку.

Она помедлила у открытой двери – похоже, все двери на судне заклинило в открытом положении, или возможно, на корабле было столько неполадок, что мастер и его экипаж просто оставили их в таком виде. Ее глаза вспыхнули в свете фонаря Адайи, в волосах отразились блики стали.

–И, мистер Спок, – сказала она спокойно, – я не лгала насчет...защиты на этом корабле. Вы не проберетесь к транспортатору. Даже если на борту нас всего лишь...трое... – Интересно, подумал он, почему она заколебалась насчет количества, – поверьте мне, вам не удастся спрятаться.

Спок поднял бровь, когда Ракша растворилась во тьме. – Любопытно.

–Шарнас тоже так говорит, – заметила Адайя, проходя по коридору и спускаясь по переходу, стены которого были, казалось, покрыты коркой зелено-золотой смолы, вяло вспыхивающей в сиянии крохотного фонарика. – Вы тоже отмечаете странности и говорите людям, что их поступки нелогичны?

–Если того требует ситуация. – Запах на нижней палубе стал сильнее, возможно из-за усиления жара и оттого, что фуксиновое сияние маркеров мю-спектра на его трикодере усилилось настолько, что пятнало даже грязные стены. Он с интересом отметил, что сюда, вниз, выходили машинные отделения запасного отсека, и задался вопросом, почему. По структуре это устройство носило все признаки самоделки, сделанной в аварийных условиях много лет назад.

Любопытно также, что Ракша решила заняться компьютером в конце работы по переналадке машинных систем. Если она специалист по компьютерам в экипаже – и следовательно, сотворила такой хаос в системах ""Энтерпрайза" – неудивительно, что она хотела удержать его от контакта с системами "Наутилуса"...но он задавал себе вопрос, нет ли для этого иных причин. Что-то в самих компьютерных системах, чего он не должен видеть.

Он вытянул руку и снова дотронулся до стены, и теория, что смутно маячила у него в голове, начала принимать законченный вид, отчего он снова пробормотал: – Весьма любопытно.

Чтобы починить подачу кислорода и насосы, а также перенастроить интерфейс главного компьютера звездолета, который, как решил Спок, тоже находился в запасном отсеке, много времени не потребовалось. По коммуникатору, который временно исполнял роль молчащих переговорных систем, Ракша сообщила, что чистый воздух вот-вот пойдет, и к тому времени, как мистер Спок доберется до машинного отделения, воздух там вполне будет пригоден для дыхания, так что он сможет снять фильтрующую маску.