Текст книги "Второе Установление"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Современная наука способна создать излучатель энергии, копирующий образ того электромагнитного поля, который соответствует энцефалограмме. Более того, можно сделать, чтобы источник этот постоянно и совершенно случайно варьировал свои характеристики. Тем самым он будет создавать в отношении этого особого мозгового чувства некий «шум» или «помеху», маскирующую другие сознания, с которыми такой мозг мог бы войти в контакт. Вам по-прежнему все понятно?

Семик хмыкнул. Он помогал делать все это вслепую, но он угадал, и угадал правильно.

Старина Дарелл имел еще пару трюков в запасе…

– Мне вроде бы все ясно, – сказал Антор.

– Устройство это, – продолжал Дарелл, – очень просто в изготовлении; к тому же я имел в своем распоряжении все ресурсы Установления, поскольку занимался этим в рамках оборонных исследований. К настоящему моменту резиденция мэра и Законодательная Ассамблея окружены Ментальными Помехоизлучателями. Равно как и все ключевые заводы. Равно как и это здание. В конце концов, любое место по нашему желанию может быть сделано абсолютно непроницаемым для Второго Установления или для любого будущего Мула. Вот и все.

Он просто широко развел руками.

Турбор выглядел ошеломленным.

– Значит, всему конец. Великий Селдон, всему конец.

– Ну, – сказал Дарелл, – не вполне.

– Как это не вполне? Что же еще остается?

– Второе-то Установление ведь не найдено!

– Что? – взревел Антор. – Вы хотите сказать…

– Да, именно. Калган – не Второе Установление.

– А вам это откуда известно?

– Все очень просто, – фыркнул Дарелл. – Видите ли, я случайно знаю, где в самом деле расположено Второе Установление.

21. Ответ, который подошел

Турбор внезапно расхохотался – мощным, буйным хохотом, звонко отдававшимся от стен, – и, наконец, затих, всхлипывая. Он слабо покачал головой и сказал:

– Великая Галактика, это будет тянуться всю ночь. По очереди мы пугаем друг друга и тут же опровергаем сами себя. Это веселое, но безрезультатное занятие. Космос! Может быть, Вторым Установлением являются все планеты. Может быть, у Второго Установления вообще нет планеты, а их ключевые фигуры рассеяны по всем мирам. И вообще, какое все это имеет значение, если Дарелл говорит, что у нас есть теперь идеальная защита?

Дарелл невесело улыбнулся.

– Идеальной защиты недостаточно, Турбор. Мой Ментальный Помехоизлучатель всего лишь приковывает нас к одному месту. Мы не можем вечно сидеть, сжав кулаки и озираясь в поисках неведомого врага. Мы должны знать ответ не только на вопрос «как», но и на вопрос «кого»: кого именно нам следует одолеть. И планета, на которой находится враг, действительно существует.

– Вернемся к делу, – устало произнес Антор. – В чем заключается ваше знание?

– Аркадия, – сказал Дарелл, – послала мне сообщение. Только получив его, я смог уяснить себе самоочевидное. Сам я, вероятно, никогда ни о чем бы не догадался. Ее простая весточка гласила: «Круг не имеет концов». Вам понятно?

– Нет, – упрямо промолвил Антор.

Ясно, что то же относилось и ко всем остальным.

– Круг не имеет концов, – задумчиво повторил Мунн, и его лоб покрылся морщинами.

– Ну, – продолжал Дарелл нетерпеливо, – мне-то стало понятно сразу… Каков тот единственно достоверный факт насчет Второго Установления, который нам известен? А? Я напомню вам! Мы знаем, что Хари Селдон поместил его на противоположном конце Галактики. Хомир Мунн доказывал, что Хари Селдон солгал, говоря о существовании еще одного Установления. Пеллеас Антор доказывал, что в этом смысле Селдон говорил правду, но солгал относительно местоположения Установления. А я утверждаю, что Хари Селдон вообще не лгал, что он говорил истинную правду.

Где расположен этот другой конец? Галактика – плоский, линзообразный объект. Разрез ее вдоль плоскости выглядит как круг, а у круга нет концов – как сообразила Аркадия. Мы – мы, Первое Установление, – находимся на Терминусе, у края этого круга. По определению мы расположены на конце Галактики. Теперь пройдите по краю этого круга и найдите другой его конец. Вы идете, идете, идете – и не находите другого конца. Вы просто вернетесь в исходную точку. И там вы найдете Второе Установление.

– Там? – повторил Антор. – Вы хотите сказать – здесь?

– Да, я хочу сказать – именно здесь! – с воодушевлением вскричал Дарелл. – Где же оно еще могло бы располагаться? Вы сами говорили, что если Вторые Установители являются стражами Селдоновского Плана, то маловероятно, чтобы они находились на так называемом противоположном конце Галактики, где они оказались бы в предельной изоляции. Вы полагали, что расстояние в пятьдесят парсеков имело бы куда больше смысла. А я говорю вам, что и это слишком далеко. Еще больше смысла в том, чтобы расстояние равнялось нулю. И, к тому же, где они будут в наибольшей безопасности? Кто будет искать их здесь? О, это всего лишь старый принцип – наиболее заметное место всегда кажется наименее подозрительным. Почему бедный Эблинг Мис был так ошеломлен и потрясен, открыв местоположение Второго Установления? Потому что он предпринял свои безнадежные поиски, чтобы предупредить его о появлении Мула, а вместо того обнаружил, что Мул одним ударом захватил оба Установления. А почему провалились поиски самого Мула? А почему бы и нет? Разыскивая источник страшной угрозы, даже самый проницательный вряд ли станет делать это в логове уже поверженных врагов. Так что Властелины Сознаний могли спокойно, на досуге, разработать свои планы, чтобы остановить Мула – и остановили его. О, все это просто до умопомрачения. Вот мы сидим здесь, с нашими замыслами, думая, что храним их в секрете – а на самом деле все это время мы пребываем в самом сердце вражеской твердыни. Это просто смешно.

Скептическое выражение не исчезло с лица Антора.

– Вы искренне верите в эту теорию, доктор Дарелл?

– Да, я искренне верю в нее.

– Тогда любой из наших соседей, любой первый встречный может оказаться сверхчеловеком Второго Установления, сознание которого следит за вашим сознанием и ощущает биение ваших мыслей.

– Совершенно точно.

– Но почему же все это время нам позволяли действовать без всяких помех?

– Без помех? С чего вы это взяли? Вот, вы сами показали, что Мунн был обработан. Разве у вас есть серьезные основания считать, что мы отправили его на Калган по нашей собственной воле – или что по своей собственной воле Аркадия подслушала нас и последовала за ним? Ха! Нас, вероятно, терзали без перерыва. И, в конце концов, с какой стати им могло бы понадобиться делать что-то лишнее? Их куда больше устроило бы сбить нас с пути, а не останавливать.

Антор погрузился в раздумья, из которых он вынырнул с довольно разочарованным видом.

– Тогда мне это не нравится. Ваш Ментальный Помехоизлучатель не стоит того, чтобы на него рассчитывать. Мы не можем сидеть дома вечно, а как только мы отсюда выйдем, нам с нашим всеобъемлющим знанием несдобровать. Если вы только не изготовите такую машинку для каждого жителя Галактики.

– Да, но мы, Антор, вовсе не беспомощны. Эти люди Второго Установления обладают особым чувством, которого нет у нас. В нем их сила и их слабость. К примеру, какое оружие было бы пригодно для нападения на нормального, зрячего человека, и бесполезно против слепого?

– Ясно, – тут же заявил Мунн. – Свет в глаза.

– Вот именно, – сказал Дарелл. – Хороший, сильный, ослепляющий свет.

– Ну и что из этого? – спросил Турбор.

– Аналогия ясна. У меня есть Ментальный Помехоизлучатель. Он испускает образы электромагнитных волн, которые для человека Второго Установления то же, что для нас – луч света.

Но это устройство подобно калейдоскопу. Оно постоянно и быстро переключается, – быстрее, чем может уследить воспринимающий мозг. Что ж, представим это как мерцающий свет; от такого мерцания, если оно будет продолжаться достаточно долго, у вас разболится голова. Теперь усилим этот свет – или это электромагнитное поле, пока оно не станет ослепляющим, – и боль станет невыносимой. Но только для обладающих этим чувством; прочие ничего не заметят.

– В самом деле? – у Антора пробудился интерес. – Вы это испробовали?

– На ком? Разумеется, я не мог этого проверить. Но мое изобретение должно сработать.

– А где у вас управление полем, окружающим дом? Я хотел бы взглянуть.

– Здесь, – Дарелл полез в карман куртки.

Там, едва оттопыривая карман, лежало что-то небольшое. Дарелл перебросил собеседнику черный цилиндрик, усеянный кнопками. Антор оглядел его и пожал плечами.

– Рассматривая эту штуку, я не становлюсь более проницательным. Послушайте, Дарелл, чего мне не следует касаться? Я не хотел бы случайно отключить защиту дома.

– Вы не сможете, – безразлично сказал Дарелл. – Этот выключатель замкнут постоянно.

Он пощелкал пальцем по тумблеру, который не двигался.

– А эта ручка для чего?

– Она меняет скорость смены образов. А вот эта – интенсивность. О ней-то я и толкую.

– Можно попробовать? – спросил Антор, коснувшись ручки интенсивности.

Прочие сгрудились вокруг.

– Пожалуйста, – Дарелл пожал плечами. – Нас это не затронет.

Медленно, почти зажмурившись, Антор повернул ручку – сначала в одну сторону, потом в другую. Турбор заскрипел зубами, Мунн часто заморгал. Они словно старались обострить свою восприимчивость, чтобы засечь этот импульс – впрочем, все равно недоступный их органам чувств.

Наконец Антор пожал плечами и кинул прибор обратно на колени Дареллу.

– Ну что ж, полагаю, что мы поверим вам на слово. Но все равно, трудно осознать, будто пока я крутил ручку, что-то происходило.

– Но это же естественно, Пеллеас Антор, – произнес Дарелл с натянутой улыбкой. – Устройство, которое я дал вам, было пустышкой. Вот видите, у меня есть другое.

Он распахнул куртку и выхватил подвешенную к поясу копию того цилиндрика, который рассматривал Антор.

– Видите, – повторил Дарелл и одним движением повернул ручку интенсивности на максимум.

И Пеллеас Антор с нечеловеческим воплем рухнул на пол. Он корчился, словно в агонии; его побелевшие, скрюченные пальцы вцепились в волосы.

Мунн поспешно отдернул ноги, чтобы не коснуться извивающегося тела. Глаза его заполнял безмерный ужас. Застывшие и бледные Семик и Турбор превратились в пару гипсовых слепков.

Дарелл мрачно повернул ручку в обратную сторону. Антор дернулся еще пару раз и затих. Он был жив; каждый вздох давался ему ценой страшных мучений.

– Положите его на кушетку, – сказал Дарелл, приподнимая голову молодого человека. – Помогите мне.

Турбор взялся за ноги. Они волочили тело точно куль с мукой. Прежде чем дыхание Антора выровнялось, а веки затрепетали и раскрылись, прошло немало времени. Его лицо приобрело пугающий, желтый оттенок; волосы и тело были мокры от пота, а голос, когда он заговорил, звучал надтреснуто и неузнаваемо.

– Нет, – пробормотал он, – нет! Не делайте этого снова! Вы не знаете… Вы не знаете… О-о-о… – последовал долгий, вибрирующий стон.

– Мы не будем этого повторять, – сказал Дарелл, – если вы расскажете нам правду. Вы член Второго Установления?

– Дайте мне воды, – взмолился Антор.

– Дайте воды, Турбор, – велел Дарелл, – и принесите бутылку виски.

Влив в Антора рюмку виски и два стакана воды, он повторил вопрос. Молодой человек, казалось, несколько расслабился.

– Да, – сказал он устало. – Я член Второго Установления.

– Которое, – продолжал Дарелл, – находится здесь, на Терминусе?

– Да, да. Вы оказались правы во всех мелочах, доктор Дарелл.

– Хорошо! Теперь объясните нам, что происходило в течение последнего полугода.

Рассказывайте!

– Я хочу спать, – прошептал Антор.

– Попозже! Сейчас говорите!

Вибрирующий вздох. Последовали тихие и торопливые слова. Дарелл и его друзья склонились над ним, едва улавливая смысл.

– Ситуация становилась опасной. Мы знали, что физики Терминуса чем дальше, тем больше интересуются образами мозговых волн, и что назрело время для разработки чего-нибудь вроде Ментального Помехоизлучателя. И к тому же росла враждебность ко Второму Установлению. Мы должны были прекратить это, не затрагивая Селдоновского Плана. Мы… мы пытались контролировать эти акции. Мы попытались к ним присоединиться. Это бы отвело от нас подозрения.

Мы проследили, чтобы в качестве дополнительного отвлекающего маневра Калган объявил войну.

Вот почему я послал Мунна на Калган. Предполагаемая любовница Стеттина была одной из нас. Она следила, чтобы Мунн делал нужные шаги…

– Каллия!.. – вскричал было Мунн, но Дарелл жестом призвал его к молчанию.

Антор продолжал, ничего не замечая вокруг:

– Аркадия последовала за ним. Мы этого не учли – мы не могли учесть всего, – и поэтому Каллия отправила ее на Трантор, чтобы не создавать помех. Это все. Но главное состоит в том, что мы все-таки проиграли.

– Вы пытались заставить меня также отправиться на Трантор, не правда ли? – спросил Дарелл.

Антор кивнул.

– Я должен был убрать вас с дороги. Растущее торжество в вашем сознании было достаточно хорошо заметным. Вы смогли разрешить проблему изготовления Помехоизлучателя.

– Почему вы не взяли меня под контроль?

– Не мог… не имел права… У меня были инструкции. Мы действовали в соответствии с планом. Если бы я начал импровизировать, я бы все развалил. План предсказывает только вероятности… вы об этом знаете… как и Селдоновский План.

Он говорил с мучительными вздохами, почти неразборчиво. Его голова беспрестанно и лихорадочно металась из стороны в сторону.

– Мы работали с личностями… не с группами… очень низкие вероятности… утеряли… Кроме того… если контролировать вас… устройство придумал бы еще кто-нибудь… нет пользы… надо контролировать времена… более тонко… план, разработанный лично Первым Спикером… всех сторон не знаю… кроме как… не сработал…

Он отключился. Дарелл грубо встряхнул его.

– Не спите! Сколько вас тут?

– Аа? Шштоя говорил… ох… немного… будете удивлены… пятьдесят… больше не нужно…

– Все здесь на Терминусе?

– Пять… шесть в космосе… вроде Каллии… я сплю…

Внезапно сделав над собой нечеловеческое усилие, он встряхнулся, и его фразы стали четкими. То была последняя попытка самоутверждения, смягчающая поражение.

– Почти перехитрил вас в конце. Отключил бы защиту и ухватил бы вас за шкирку. Поглядели бы, кто тут командует. Но вы подсунули мне пустышку… все время меня подозревали…

И он наконец заснул.

Турбор в почтительном изумлении спросил:

– Как давно вы его заподозрили, Дарелл?

– Еще до того, как он здесь появился, – последовал спокойный ответ. – Он сказал, что прибыл от Клейзе. Но я знал Клейзе; я помнил, при каких обстоятельствах мы расстались. В вопросе борьбы со Вторым Установлением он был фанатиком, и я бросил его. Мне мои цели были понятны: я считал, что лучше и безопаснее заниматься своими замыслами в одиночку. Но я не мог объяснить этого Клейзе, да он и не стал бы слушать. Для него я был трусом и предателем; возможно, даже агентом Второго Установления. Он был не из тех, кто прощает, и с того времени до последних дней своей жизни он не поддерживал со мной отношений. Но непосредственно перед смертью он вдруг написал мне – как старому другу, – чтобы я принял его лучшего и самого многообещающего ученика в качестве сотрудника и снова начал прежние исследования. Это не вязалось с его натурой. Как он мог отколоть подобное без постороннего влияния? И я подумал: а не кроется ли здесь замысел сделать моим доверенным лицом настоящего агента Второго Установления? Так оно на поверку и оказалось…

Он вздохнул и на миг закрыл глаза.

Поколебавшись, Семик поинтересовался:

– А что мы будем делать со всеми этими… с этими типами из Второго Установления?

– Не знаю, – печально сказал Дарелл. – Думаю, мы могли бы выслать их. На Зоранель, к примеру. Их можно разместить там и заполнить планету Ментальными Помехами. Оба пола можно содержать раздельно или, еще лучше, их можно стерилизовать – и через пятьдесят лет Второе Установление станет фактом из прошлого. А может быть, легкая смерть для всей этой публики была бы лучшим исходом.

– Не думаете ли вы, – спросил Турбор, – что мы могли бы научиться этой их особенности? Или они рождаются с ней, подобно Мулу?

– Не имею представления. По-видимому, она развивается после долгой тренировки, так как в энцефалографии можно отыскать указания, что подобный потенциал скрыт в человеческом мозгу. Но на что вам сдалась эта особенность? Им она не помогла.

Он нахмурился.

Он ничего не произнес, но мысли его буквально кричали.

Это было слишком просто – слишком просто. Они рухнули, эти неуязвимые, попадали подобно картонным книжным злодеям, – и это ему не нравилось.

О Галактика! Когда и как человек может осознать, что он не марионетка?

Аркадия возвращалась домой, и Дарелл мысленно содрогнулся от того, с чем должен будет в конце концов столкнуться.

Аркадия была дома уже неделю, а он все еще не мог освободиться от тяжелых мыслей.

Впрочем, это было неизбежно.

За время ее отсутствия некая таинственная алхимия превратила Аркадию из ребенка в молодую женщину. Она, только она связывала его с жизнью; благодаря ей он помнил о своем горьком и сладостном браке – этой недолгой, слишком недолгой череде медовых месяцев.

И, наконец, как-то поздно вечером он спросил так небрежно, как только мог:

– Аркадия, что заставило тебя придти к мысли, будто Терминус заключает в себе оба Установления?

Они только что вернулись из театра, у них были лучшие места, с отдельными объемными визорами для каждого; Аркадия была в новом платье специально для этого случая, и она была счастлива.

Она бросила на отца пристальный взгляд, потом отмахнулась.

– О, я не знаю, папа. Это просто пришло мне в голову.

Слой льда, покрывавший сердце доктора Дарелла, стал толще.

– Подумай, – сказал он с нажимом. – Это важно. Что заставило тебя придти к мысли, что оба Установления находятся на Терминусе?

Она чуть нахмурилась.

– Ну, там была госпожа Каллия. Я узнала, что она из Второго Установления. Ведь Антор тоже сказал об этом.

– Но она была на Калгане, – настаивал Дарелл. – Что заставило тебя подумать о Терминусе?

На этот раз Аркадия ответила с опозданием на несколько минут. В самом деле, что заставило ее так подумать? О Космос, что же именно? Она испытывала невыносимое ощущение чего-то ускользающего между пальцами. Наконец она сказала:

– Она – госпожа Каллия – обо всем, разумеется, знала, а значит, она получала информацию с Терминуса. Разве это звучит неправдоподобно, папа?

Он только покачал головой в ответ.

– Папа, – воскликнула она, – я это знала! Чем больше я думаю, тем более в этом уверена. В этом просто имелся смысл.

Взгляд ее отца стал совсем потерянным.

– Это худо, Аркадия. Плохо. Когда имеешь дело со Вторым Установлением, интуиция внушает подозрение. Тебе ведь это тоже понятно? Это могла быть интуиция… а мог быть и контроль!

– Контроль! Ты имеешь в виду, что они меня обработали? О, нет! Нет, они не могли! – она отпрянула. – Разве Антор не сказал, что я была права? Он признал это. Он признался во всем. И вы нашли всю их шайку прямо здесь на Терминусе. Или нет? Разве не так? – она едва была в состоянии перевести дух.

– Да, это так, но… Аркадия, ты позволишь мне сделать энцефалографический анализ твоего мозга?

Она яростно затрясла головой.

– Нет, нет! Я боюсь.

– Меня, Аркадия? Бояться нечего. Но мы должны узнать правду. Ведь ты же это понимаешь, не так ли?

После этого Аркадия прервала отца только раз. Перед тем, как щелкнул последний тумблер, она вцепилась в его руку.

– Что если я окажусь иной, папа? Что ты будешь делать?

– Я ничего не буду делать, Аркадия. Если ты изменилась, мы уедем. Мы вернемся с тобой на Трантор и… ничто в Галактике больше не будет нас касаться.

Никогда прежде анализ не доставлял Дареллу столько мучений и не тянулся так долго, как в этот раз. Когда он кончил, Аркадия свернулась в комок, не осмеливаясь поднять голову. Потом она услышала его смех, и этого было достаточно. Она вскочила и бросилась в распростертые объятия отца.

Пока они тискали друг друга, Дарелл бормотал, как безумный:

– Дом находится под максимальными помехами, а волны твоего мозга нормальны. Мы действительно поймали их в ловушку, Аркадия! Мы можем вернуться к жизни.

– Папа, – выдохнула она, – пусть теперь они награждают нас медалями.

– Откуда ты узнала, что я просил оставить нас в покое? – он отодвинул ее на расстояние вытянутых рук и снова рассмеялся. – Неважно, ты ведь всегда все знаешь. Хорошо, ты получишь свою медаль, на трибуне, с речами…

– И, папа!..

– Что?

– Можешь ты теперь говорить мне Аркади?

– Но… Ладно, Аркади!

Чувство одержанной великой победы медленно впитывалось в него, заполняя все его существо. Установление, Первое Установление, а теперь – просто Установление, единственное Установление – было абсолютным властелином Галактики. Между ним и Второй Империей – финалом Селдоновского Плана – больше не стояло никаких преград.

Им остается только достичь цели…

Благодаря…