Текст книги "Последняя битва (СИ)"

Автор книги: Айя Сафина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

– Это чуть меньше, чем свалилась на Хиросиму, – заметил Легавый.

– Они не успеют убежать, – подытожил Лосяш.

Тогда ляжка сказала:

– Есть бункер?

– Что?

– Бункер, твою мать! Подвал! Бомбоубежище! – кричала Ляжка.

– Есть подвал … не знаю насколько прочный.

– Немедленно валите туда!

Тут уже не выдержал я, перехватил рацию из рук Ляжки и затараторил:

– Генри, пожалуйста, не медли! Бегите туда! Спаситесь! Умоляю спаси ее!

Ляжка грубо отпихнула меня, мол, не время для соплей! Через секунду я понял, что и впрямь дал слабину.

– Мы все поняли! Выдвигаемся! – крикнул Генри.

Я сел в пехотное кресло рядом с невозмутимым Буддистом.

– Надеюсь, они не забудут Ратнабхадру, – произнес он ровным голосом.

Я взглянул на него полный негодования. Мою жену, которую я потерял на сорок лет и чудом обрел вновь, собираются испепелить, отобрать у меня самым изощренным способом, который только мог придумать человек, а этот лысый филиппинец печется о крысе!

– Ратнабхадра для меня не менее дорога, чем Кристина для тебя, – произнес Буддист, в который раз продемонстрировав свое чудо-умение читать мысли людей. – Хочешь проверить, кто кого любит больше?

С этими словами он посмотрел на меня хитрыми глазами, а потом подмигнул. Как он может еще играть в игры в такой момент? Псих. Еще один псих! Все Падальщики – психи, как на подбор.

Буддист оставил своих сержантов на поле битвы перед Нойштадтом в Аяксе Бесов, вразумив, что его спрятанные камуфляжем бойцы пригодятся там больше, нежели здесь.

Я бы поспорил.

Арси сообщила, что Триггер отправил в пусковой штаб своих личных солдат, а те нас за друзей не примут, и выяснение отношений на стволах неизбежно.

Выехав за пределы раскуроченного минного поля, Легавый утопил педаль газа в пол, и мы понеслись на всех возможных парах к пусковому штабу. Без плана. Без стратегии. Зато с надеждой остановить безумие, которое продолжал сеять ненавистный мне Триггер.

Человек, которого я не знаю уничтожил мой дом, убил моих друзей и коллег, а теперь грозил сжечь мою жену и старого друга. Черт возьми, как до этого дошло? Моя размеренная жизнь в горах превратилась в настоящий ад, как только я связался с этой Желявой, с этой Тесс, с этими Падальщиками! Воспоминания все чаще уносили меня в тот момент, когда я нашел Тесс без сознания на грани жизни и смерти. Не возьми я ее в Бадгастайн, ничего бы этого не было. Ни этой резни, ни гибели Малика с Куки, ни потери Бадгастайна с сорокалетними результатами исследований.

Как не было бы ни сыворотки, ни Лилит, ни Кристины…

Меня прошиб холодный пот. Судьба продолжала подносить дары, отбирая что-то взамен. Ничего в этой жизни бесплатно не дается, все должно быть в равновесии, и, к сожалению, не тебе решать, что отдать, а что оставить. Равнозначность обмена отдается полностью на откуп судьбе.

– Подъезжаем! – крикнул Легавый.

Не прошло и десяти минут, как мы уже были на месте. Легавый сбросил скорость и вел БМП по свежим следам машины – компактный бронетранспортник, припаркованный ровно возле торчащего из-под земли хода в бункер.

– Они наверняка нас засекли, – сказал Лосяш, тыча в монитор.

Палец, затянутый в тактическую рукавицу указал на видеокамеры, размещенные по заснеженному периметру посреди открытой равнины. Где-то здесь под глубокими сугробами пряталась бетонная платформа, скрывающая под собой смерть моей жены.

– В военных городках всегда есть бомбоубежище на случай ракетного обстрела. Даже если нам не удастся остановить ракету, Кристин выживет, – произнес Буддист.

– Никто не знает наверняка, – выдохнул я в ответ.

– Тебе не нужно знать. Просто верь.

– Прости, Буддист. Я далек от твоей веры. Я ученый. Я верю в факты. И факт таков, что мы понятия не имеем, спасутся ли они.

– Хорошо. Я буду верить за нас двоих.

С этими словами Буддист снова посмотрел на меня и снова подмигнул.

У этого лысого как всегда было что-то потустороннее на уме, и как бы мне хотелось, чтобы у этого чего-то невидимого и эфемерного была мощная сила воздействовать на нашу реальность.

Примерно такая же мощность, как у баллистических ракет.

27 февраля 2071 года. 15:30

Генри

Я уже достал ключи от подвала, где мы хранили запас продуктов. Вряд ли его можно считать подходящим убежищем при ядерном взрыве – он недостаточно глубокий и возможно его снесет ударной волной, но шанс есть.

– Звезда! Звезда! – Лин бегал по лаборатории и всплескивал руками.

– Да, к нам летит ахренительная звезда! – ответил я ему.

Я все больше понимал его язык.

– Генри, – позвала Кристина.

Я только сейчас заметил, что она, как сидела за компьютером пять минут назад, так и продолжала это делать, не поддаваясь панике.

– Они уничтожат сервера. Там данные за сорок лет исследований. Мы откатимся назад, – произнесла она.

Я остановился, как вкопанный. А потом в мозгу вспыхнул собственный ядерный взрыв: как ты мог об этом не подумать?!

Я взглянул на Кристину. Она смотрела на меня молящими глазами, молча призывая согласиться с ней. И я согласился. Как всегда делал это на протяжении последних сорока лет. За эти года мы узнали друг друга даже лучше собственных пальцев. И пусть мы не были по-настоящему женаты, пусть появление Кейна вновь всколыхнуло в ней неконтролируемую симпатию к нему, я все равно всегда буду самым близким для нее человеком. Мы вместе пережили апокалипсис, вместе выживали, вместе делали как потрясающие так и ужасные открытия… вместе вырезали из нее остатки ее сына. И сейчас я читал ее решимость на уровне невидимых волн, понимал ее намерения и аргументы и снова шел на ее зов.

Я бросился за соседний компьютер и вдвоем мы уже подключались к системе резервного копирования файлов.

– Арси, открывай канал передачи Нойштадта. Сейчас к тебе польются данные, – параллельно говорил я.

– Ребята, вы должны бежать в подвал! – возразила она из соседнего монитора, глядя на нас из не менее опасного места.

– Только после того, как скопируем файлы на сервера Нойштадта. Давай скорее, – сказал Кристина.

– Роберт, открывай канал!

– Делаю.

Уже через минуту канал передачи стало распирать от объема данных с шестнадцати серверов, что мы заполнили в Аахене за эти сорок лет. Терабайты информации, как самое дорогое наследие человечества, медленно перетекало нашим врагам, которые даже представить не могли ценность этих данных. Но мы не могли сжечь годы исследований, мы обязаны сохранить их и передать тем, кто продолжит наше дело, если сегодня мы умрем.

Лин затих и присоединился к нашей молчаливой бригаде, ускоряя процесс пересылки. Хай Лин не врала – ее отец и впрямь гений по части компьютерных систем.

Так с каждой утекающей минутой мы добровольно отказывались от шансов спастись, дабы помочь человечеству пережить свой апокалипсис.

27 февраля 2071 года. 15:30

Калеб

Мы подъехали к подбитому «Леопарду», который ознаменовал сопротивление между людьми и Падальщиками. Огромная черная дыра зияла в заднем корпусе танка, оттуда торчала половина тела солдата, павшего жертвой не то взрыва, не то зараженных. В кучах тел вокруг уже терялось понимание того, что здесь произошло. События наваливались одно на другое, пластами хороня историю.

Вокруг продолжался интенсивный обстрел врага. Экипаж машины полег в пастях каннибалов, от них тут только и остались кровавые разводы, тела же были вытащены из танка и выпотрошены рядом, став еще одним чудовищным пластом истории. Оказавшись внутри, Бридж сразу же села в кресло наводчика, вытерла рукой брызги крови с мониторов, Сопля сел рядом в кресло оператора. Вдвоем они изучали системы машины, пока я, Зелибоба и Перчинка караулили вход. Я услышал гудение над головой и обернулся: танковый пулемет вертел из стороны в сторону.

– Прицел немного сбит, ход заклинило, но пулемет еще работает, – крикнула Бридж.

Вдруг в наушнике раздался голос Арси.

– Ребята, вижу ваши сигнатуры возле ворот. Это сбой?

– Нет. Пытаемся оживить Леопарда, – ответил я.

– Погоди.

На мониторе управления заиграли непонятные алгоритмы – Арси анализировала работоспособность систем. А потом над головой что-то завибрировало и грузно завыло.

Мы переглянулись с Бридж, наши глаза округлились от понимания.

– Я смогу дистанционно отключить танки, мы сможем выиграть ребятам пару минут, прежде чем системы перезапустятся. Но Стражи мне неподвластны, поэтому вам придется прикрывать ребят, – говорила Арси быстро.

– Сколько времени у нас будет? – спросил Фунчоза.

Я уже представлял, как где-то вдалеке ребята потуже пристегивались ремнями безопасности к сидениям, затягивали шлемы, водители Аяксов потирали руки и сосредотачивались на маршруте.

Арси с кем-то консультировалась, а потом ответила:

– Операторы будут перезагружать системы около двух-трех минут, они сменят пароли, и тогда я больше не смогу к ним подсоединиться.

– Понял. По твоей команде, – сказал я.

И сжал плечо Бридж. В Аяксе Маяка она всегда занимала кресло наводчика, и сейчас уже умело водила джойстиком, управляя крупнокалиберной пушкой на башне танка. Сопля взял на себя управление пулеметом.

Мы с Зелибобой и Перчинкой стояли на входе, как барьер между зараженными и нашими друзьями.

– Как только мы начнем палить по экзоскелетам, они начнут палить в ответ, – как бы между прочим заметил Зелибоба.

– Тогда лучше держи штаны крепче, – ответила ему сестра.

Они улыбнулись друг другу. Бесстрашные бойцы.

Арси начала отсчет.

– Запускаю алгоритм, приготовьтесь!

Падальщики тут же отрапортовали один за другим:

– Тесла готовы.

– Васаби уже сто лет как готовы!

– Бодхи в Бесах тоже, и это все похоже на какое-то извращение! – крикнул Муха.

Молчание Арси растянулось на целую вечность. Я задержал дыхание, смотря на крестик прицела на экране. Бриджит сжала рукоять джойстика, целясь в группу экзоскелетов.

А потом Арси закричала:

– Отключаю боевые системы!

Бриджит и Сопля зажали кнопки. Иконки трех Аяксов начали продвижение к горе.

27 февраля 2071 года. 15:40

Амир

В одну секунду обстрел вдруг резко потерял громкость. Сначала я подумал, что оглох. Но потом понял, что продолжаю слышать переговоры солдат в наушнике, а значит произошло нечто странное.

С высоты кабины пилота Стража я наблюдал за расположением боевых единиц по периметру вокруг ворот. Открытие ошеломило меня. Я быстро набрал комбинацию на голографической панели плексигласа и подтвердил собственные страхи. Танковая бригада перестала вести огонь.

– Леопарды, доложить!

Командиры тотчас же отрапортовали:

– Мы потеряли боевые системы! Не можем держать огонь!

– Кто-то отключил системы дистанционно!

– Похоже, нас взломали!

– Перезагрузить системы! Немедленно сменить пароли защиты! – приказал я на автомате.

А потом задвигал ногами. Страж тотчас же перешел в медленный бег.

– Стражи, встать на первый фронт! Вести оборону по периметру! Прикрывать бронетехнику!

Я кричал команды, параллельно продвигаясь на первую линию защиты, где мертвым грузом встали танки.

Стражи выстраивались в ровную линию один за другим, становясь стеной между бегущими к горе полчищами шайтанов и воротами в ангар. Мы продолжали отстреливать чудовищ, пока операторы бронетехники перезагружали боевые системы.

В сердце же беспокойно ворочалось предчувствие. Не случайно. Не просто так. Вижу какой-то план, который пока не раскусил.

И в следующую секунду радар словил сигналы от трех незнакомых объектов, которые резко отличались от рыскающих вокруг шайтанов. Слишком большие, слишком холодные, двигаются по прямой, ровная скорость.

БМП!

– Внимание, Стражи, первый отряд! Огонь на двенадцать часов!

– Кто это?

– Враги!

– Это те уроды, что разбомбили Кору!

Сильное имя не помогло танку выжить этим днем, его дымящийся остов слева от ворот ярко напоминал о том, что нам противостоит неглупый враг. Взломанный доступ к системам бронетехники подтвердили этот факт.

– Огонь! – закричал я.

Все, что произошло дальше, произошло за долю секунды, что аж мозг не успел среагировать.

Что-то пронеслось мимо меня. Со свистом. С белесым следом в воздухе. А потом вонзилось в руку Стража номер пять, стоящего последним в нашем ряду. Выпущенный неизвестно откуда снаряд разорвал пулеметную руку Стража в щепки, что тут же отразилось на информационной панели внутри моей кабины.

Схема Стража № 5 горела ярко-красным, предупреждая об атаке на боевую единицу.

«ПУЛЕМЕТ ПРАВЫЙ ДЕАКТИВИРОВАН» сообщил компьютер.

А потом перед моими газами все пятеро Стражей замигали красными огнями. За стеклом я увидел десятки пролетающих мимо снарядов. Они разрезали воздух с характерным свистом и вонзались в экзоскелеты.

– Атака слева! Атака слева! – заорал я.

А потом осознал, что Стражей могут прикрыть лишь сами Стражи, потому что вся бронетехника стала бесполезной. Несколько отрядов Стражей начали разворачиваться, делали они это гораздо медленнее летящих дьяволов. Наконец я увидел атакующих.

Кто-то использовал наше же оружие против нас: поверженный танк выплевывал снаряды один за другим в нашу сторону, пулемет барабанил в такт.

– Ублюдки! – выругался кто-то.

А в моей голове наконец вырисовался коварный план противника.

– Стражи, первый отряд, не покидать позиции! Продолжать обстрел визитеров! Второй и третий отряды, огонь на Кору! Остальным прикрывать ворота!

В ту же секунду те, кто вероломно воспользовался достоянием Нойштадта против его же жителей, встретили яростную оборону, быстро переходящую в атаку.

Снаряды засвистели с обеих стороны, сталкивались в воздухе и взрывались, впивались в землю, взбивая ее в фонтаны. К сожалению, из всей боевой мощи Нойштадта самой крепкой броней обладали именно Леопарды, и враги внутри него знали об этом. Снаряды впивались в бронепластины, разрывались, но не пробивали сквозь. В то же время крупнокалиберная пушка танка уже выбила из строя два Стража: одному пробила кабину пилота – солдат умер тотчас же, второй Страж потерял обе ноги и теперь валялся на земле, пытаясь продолжать отстреливать хотя бы шайтанов.

Взлом боевых систем колесной бронетехники оказался практически фатальным. Шайтаны активно завоевывали пространство поля, а пушки больше не прореживали их ряды. Зараженные орды постепенно поглощали территорию у ворот Нойштадта, Стражи едва справлялись с их наплывом, разделенные разными миссиями: кто-то обстреливал переметнувшегося на вражескую сторону танк, другие палили по приближающимся вражеским БМП, и лишь треть отрядов обороняла ворота и всех остальных от кровожадных чудищ.

Мы начали терять построения внутри взвода. Мы начали проигрывать.

Но вот у Коры закончились боеприпасы: сначала замолк пулемет, а потом и пушка. Стражи бросились добивать машину. В тот же момент на нас обрушился обстрел справа. Я обернулся и впервые за всю свою жизнь выругался.

Незнакомые боевые машины пехоты подобрались критически близко и уже открыли огонь из своих тридцатимиллиметровых. Телескопические снаряды впивались в кабины пилотов не хуже, чем танковые – бьют в уязвимое место, потому что знают, что едва нарушится герметичность Стража, шайтаны тут же почувствуют за броней человека.

– Твою мать! – крикнул один из Стражей.

Вражеская тактика быстро приносила плоды: шайтаны набросились на Стража номер шесть, тот стал отмахиваться роботизированными руками, а потом понял, что шайтанов так просто с себя не снять, и открыл огонь из пулеметов в руках.

– Аккуратнее! – взревел я.

Но не успел. Паника сжала солдата в тиски, он хотел поскорее избавиться от зараженных, которые скакали по плексигласовому стеклу, ища трещины на ощупь. Сила снарядов невероятно высока, и пик мощности – момент выпуска снаряда из дула. Неправильно рассчитав траекторию, можно снести крышку кабины. Что и произошло.

Снаряды сбили с экзоскелета шайтанов, но кинетическая сила была столь огромна, что выбила из крепления стержни крышки. Люк кабины оторвался, обнажив пилота прямо перед полчищами голодных чудовищ. Громкость снаряда оглушила бойца, и он не сразу пришел в себя. Это было единственное утешение.

– Страж № 6 подбит! Повторяю, Страж№ 6! – закричал кто-то из бойцов.

Кто-то стал разворачиваться, чтобы прийти на помощь товарищу, но Стражи были медлительными и к тому моменту, как первые пули вылетели из пулеметов, шайтаны уже вгрызлись в тело пилота. Я зажмурился. Молил бога, чтобы пилот так и не проснулся.

– Твари!

– Нет!

– Кто-нибудь, помогите ему!

В этот момент раздался мощный взрыв. Волна горячего воздуха была такой силы, что меня тряхнуло, шайтанов свалило с ног и они кубарем прокатились по полю. На стекле замигала красная надпись:

«КОРА ДЕАКТИВИРОВАН».

Злополучный танк наконец-то был побежден, огромное черное облако с горящим основанием вознеслось к небу, как будто на свободу вырвались темные духи. Справа же в нашу сторону продолжали лететь огненные искры. Я стал палить, не целясь. Просто зажал кнопку на джойстике, пока разворачивал туловище экзоскелета.

Когда я наконец увидел врага собственными глазами, а не через точки на радаре, я ужаснулся тому, как быстро они подобрались к нам вплотную.

Три темно-зеленые БМП прорвались через стену разрозненных атаками Стражей и ворвались в самый центр между воротами и нами. Ловко лихача между танками и Стражами, Аяксы пробирались к ангару.

– Враг у ворот! – заорал я, что есть мочи.

И в момент, когда я подумал, что враги победили, Аллах снова вернулся ко мне.

Башни леопардов ожили, задвигали гранатометами, пушками, пулеметами, и незваные гости потонули в огненном вихре.

27 февраля 2071 года. 15:40

Ольга

– Лосяш, гранату! – крикнула я.

Я спряталась за угол, Лосяш тут же бросил вверх осколочную гранату и спрятался рядом со мной. Мы зажали уши. Взрыв окатил горячей волной. Узкий коридор, ведущий к диспетчерской с пультами управления, где засели солдаты Триггера, тут же заволокло клубами бетонной пыли. Я с опаской посмотрела на потолок, словно железобетонные плиты могли упасть от одного лишь неаккуратного взгляда.

– Пора выкурить этих уродов!

С этими словами Легавый первым пошел в атаку, пользуясь невидимым смогом, прятавшим наши тела в сумраке тускло освещенного коридора.

Мы с Лосяшем бросились следом, зажав спусковые крючки. Огненные искры свистели в воздухе, не видно ни черта, пыль скапливалась в носу и забивала легкие, я начала кашлять. А солдаты продолжали решетить клубы тумана, в котором прятались мы.

Я присела за выступом на стене, перезаряжая винтовку. Рядом со мной плюхнулся Кейн. У докторишки окрепли яйца, и он мне очень нравился таким. Он впервые взял винтовку в руки, а уже интуитивно вертел ею в руках, знал органы управления, режимы огня, даже патроны считал. Ну просто молодец. Пятерошник!

За выступом напротив спрятался Буддист, знаками показал мне следующий ход. Я кивнула.

– Граната! – крикнул он.

И подкинул в воздух серебристый баллончик. Вражеские бойцы тотчас же легли, прекратив обстрел. Ну а мы воспользовались хитростью и выбежали из-за укрытий. Потому что взрыв гранаты нам не грозил. Дымовая шашка выстрельнула новой порцией дымных клубов, в этой завесе мы и затерялись, ворвавшись в диспетчерскую.

Выстрелы перестали быть хаотичными. Мы стреляли прицельно. Ровно по распластанным на полу бойцам.

Наконец в штабе наступило молчание, система вентиляции медленно высасывала дым, и вскоре мы смогли различить очертания друг друга.

– Ништяк! – Лосяш с Легавым дали друг другу пять.

Я тоже была удовлетворена качеством проведенного штурма, учитывая перевес бойцов и наличие недоделанного солдата в моем отряде.

Кейн уже сидел за пультами управления, пытаясь сообразить что к чему. Мои сержанты присоединились к головоломке. Тут было четыре разных пульта, контроль систем запутан, и единственное, что мы могли различить четко – это связь с Нойштадтом.

Монитор ожил усилиями ребят, мы увидели центр управления, где восседала Арси.

– Мы в пусковом штабе. Говори, что делать! – Кейн не терял ни секунды.

На кону – жизнь его жены, я не вмешивалась в его действия. Казалось, у него был план. Казалось, он знал, что делал. А еще казалось, что он контролировал себя. И лишь по третей причине я позволила ему взять руководить нашими действиями дальше.

– Там должна быть программа, зашитая на «Иерихон». Ты увидишь голубые алгоритмы на зеленом фоне, – объясняла Арси.

Кейн открывал все окна подряд, искал вкладки, скрытые страницы.

– Нашел! – крикнул Легавый, сидящий за соседним компьютером.

Мы все бросились к нему.

– Таймер работает? Таймер запущен? – спрашивала Арси.

Двенадцать минут двадцать три секунды. Двадцать две. Двадцать одна.

– Твою мать, – выругался Лосяш.

– Что это значит? Мы можем отключить? – не понимал Легавый.

Арси мотала головой.

– Нам нужен Триггер. Нам нужны его коды.

Я отпихнула ребят.

– Как там обстановка? Доберутся до него? – спросила я.

Арси снова мотала головой.

– Простите, ребят. Я боюсь, они не успеют.

Мы напряженно выдохнули.

Кейн нервно встал из-за пульта и заговорил в рацию:

– Кристина, вы укрылись?

Запыхавшаяся Кристина ответила не сразу.

– В процессе…

Кейн скривился в лице.

– Кристина, какого черта?

Она не ответила, зато ответила Божена:

– Кейн, мы принимаем данные от Аахена.

– Какие…

Кейн чертыхнулся. Видимо, вспомнил характер бойкой жены.

– Генри! Ты обещал спасти ее!

Очень так по-девчачьи Кейн обвинял друга в нарушении слова.

– У нас здесь исследований за сорок лет, а еще препаратов два холодильника! Я не собираюсь терять это все! – взвизгнула женщина.

У нее яйца нелегче, чем у Кейна.

– К черту пробирки! Бегите вниз! У вас двенадцать минут! – кричал Кейн.

– Кейн! Я ведь бегу только ради тебя, ради твоего спокойствия. Ты ведь понимаешь, что это бесполезно! Мы не успеем! И подвал нас не спасет! Так что позволь мне закинуть все, что нужно, на сервер к Арси. Мы все когда-нибудь умрем, но исследования наши не должны пропасть!

Они продолжали спорить, как типичные муж и жена, а я переглядывалась с парнями и понимала, что для их ссоры нет оснований. Потому что подвал – это не бункер. Он не укроет их от взрыва ядерной ракеты.

Буддист изучал схему пускового штаба на стене.

– Мы не может повлиять на ракету дистанционно, – произнес он на фоне супружеской перепалки. – Но ракета здесь. Прямо рядом с нами. Мы можем повлиять на нее физически.

Мы озадаченно взглянули на него.

– Ракета в тридцати метрах от нас. Что мы можем в ней сломать? – спросил он спокойным голосом.

Сначала я подумала, что ракета это не игрушечный солдатик, ее нельзя сломать, просто ударив по ней. Но потом ребята активировали мозговой штурм и стали кидаться идеями.

– Слить топливо?

– Ракета твердотопливная.

– Отпилить головку?

– Да, сейчас, несу циркулярную пилу, – хмыкнул Лосяш.

Легавый в ответ дал ему подзатыльник.

– Навигация, – предложил Томас.

И это была первая и походу единственная идея, которая не вызвала ни шуток, ни отрицательной оценки. Мы бросились в ракетный отсек, расположенный в противоположной части коридора. За железной дверью мы обнаружили небольшую едва ли освещенную шахта, похожую на узкую вытянутую трубу. Посреди шахты стояла трехметровая ракета, установленная на платформу запуска. Мы обошли ее вокруг, потрогали. Ракета около полуметра в диаметре, нацеленная точно вверх, обманчиво стояла прямо тут и дразнила возможностью остановить ее физически: поймать в сачок или растолкать и уронить.

– Может, как-то взорвать ее здесь? – предложил Легавый.

– Если хочешь взорваться рядом с ней – валяй. У нее радиус поражения порядка двух километров, – ответил Томас из планшета.

Все это время он копался в архивах «Иерихона» и изучал модификацию ракеты LORA – израильское детище, воевавшее в Сирии, Турции, Нагорном Карабахе, и модифицированное в рамках проекта «Иерихон» в ядерное.

– Ну можно же как-то сдвинуть ее с этой платформы?

С этими словами Лосяш указал на потолочные балки, где было закреплено подъемное устройство с цепями и барабанами, которыми ракету установили сюда много лет назад.

– Да даже если сдвинешь, в ракету уже загружены координаты. Она хоть откуда полетит туда, куда ее послали, – ответила Ляжка.

– Нашел! – крикнул Томас. – Компьютер расположен в приборном отсеке рядом с отсеком гироприборов под куполом.

Мы бросились к лестнице, ведущей на платформу к верхней части ракеты.

– Ищите инструменты для вскрытия внешнего колпака, они должны быть где-то рядом с шахтой.

Буддист с Кейном ворошили приборные стенды в соседнем блоке. Обслуживание ракет всегда включает в себя калибровку внутренних агрегатов систем наведения, поскольку баллистика ракеты соединяла в себе взаимодействие механических и цифровых сил воздействия.

– У вас семь минут, ребята, – напомнила Арси.

Наконец Буддист приволок огромный стальной чемодан и высыпал все содержимое перед нами: отвертки, буры, клещи, кусачки, дрель – все подавали Лосяшу, который уже срезал и счищал огнестойкое покрытие с болтов небольшого лючка. Двадцать четыре заклепки по периметру в пятьдесят сантиметров заняли почти половину оставшегося времени. Лосяш вспотел, пальцы соскальзывали с шуруповерта, но с каждой секундой он становился ближе к самому центру боеголовки.

– Что делать дальше? – спросил Кейн.

– Так… сейчас, сейчас…

– Томас! – нервно крикнул Кейн.

Томас на максимальной скорости изучал внутреннее устройство навигационной системы, по его озадаченному виду было понятно, что он едва сводил один к одному, чтобы найти слабое место в компьютере на ядерных дровах. Он не физик, он инженер. Инженер, который за семь минут должен понять смысл работы ядерной ракеты и найти способ ее обезвредить. Задача казалась невыполнимой. С другой стороны, невыполнимой казалась и задача штурма подземной военной базы силами двадцати человек, а там такой шухер устраивают сейчас перед ангаром.

– В общем, тут устройство наведения комбинирует инерциальную систему на гироскопах и антенну с управляемой диаграммой направленности для формирования цифрового луча. Ротором у гироскопа служит постоянный магнит на карданном подвесе, с помощью шарикоподшипников он вращается на трех осях. Это что-то типа трехстепенного гироскопа с коррекцией…

– Томас! Просто скажи, что делать! – не выдержал Кейн.

– Да-да-да… я думаю, что наличие какого-то дополнительного магнитного поля создаст помехи в системе вращения катушек в электродвижущих силах внутри координатного преобразователя. Таким образом, ток, протекающий по катушке, вызываемый сигналом рассогласования, создаст магнитное поле, которое вынудит ротор гироскопа прецессировать вокруг карданного подвеса, и тогда оптическая ось головки сместит направление.

В голове у меня было одно лишь «ЧТО?»

– То есть мы отклоним ее от заданной цели? – Лосяш был единственным, кто понял всю эту хрень с роторами и катушками.

– Так точно! Мы не сможем обнулить координаты, но мы можем повлиять на распознавание ракетой собственного положения относительно местности в результате моделирования магнитоэлектрического эффекта, что приведет к изменению суммарной диаграммы направленности антенной решетки.

– Томас, твою мать! Говори нормальным языком! – Кейн почти рвал на себе волосы.

– Он говорит, что нам нужен магнит, – снова Лосяш расшифровал послание инженера.

– Да и чем больше, тем лучше!

– Ребята, у вас четыре минуты!

– Арси, заткнись! Дай подумать!

Мы судорожно оглядывались в поисках того, что могло бы сыграть роль магнита, способного создать силовое поле, влияющее на целый механизм внутри боеголовки. Как тебе такое рутинное занятие Падальщиков? Глаза оббегали бетонные стены шахты, воображение прошло сквозь стены и ворошило соседние блоки с инструментами и диспетчерскую. Магнит, магнит, где этот чертов магнит?

– Но ведь это легко, – вдруг произнес Буддист. – Мое сердце.

Одна за другой головы присутствующих поворачивались в сторону Буддиста.

– Мое сердце создает магнитные помехи, нарушающие работу радиоаппаратуры. Я думаю, оно достаточно мощное, чтобы создать магнитное поле для сдвига координатного преобразователя, – произнес он.

И так спокойно.

– Заткнись, Буддист! – бросила я.

Меня бросило в жар от злости на него. Я продолжила блуждать в пространстве вокруг в поиске альтернативы, но мысли то и дело возвращались к его фигуре, к его пророчествам. Я никогда не верила. Я не хочу в них верить.

– Ольга, – позвал он.

– Отстань, понятно?

– Ольга…

– Я не собираюсь идти на твоем поводу! Это не выход!

– Это самый настоящий выход. Именно этого дня я ждал все эти года.

– Да ты сам не знаешь, чего ты ждешь! Ты так задолбал своим фатализмом!

– Я понимаю твой гнев…

– А по-моему нихрена ты не понимаешь! Чтоо ты предлагаешь сделать? Вырезать твое сердце и бросить в эту долбанную ракету?!

Я не знаю, почему я вдруг начала плакать. Но я кричала, а слезы стекали по щекам, как доказательство того, что внутри меня крепла убежденность в нечто, что я не хотела принимать. Во что я не хотела верить.

– У вас три минуты, ребята. Вам надо уходить, – тихо произнесла Арси.

– Ребята, нас зажарит в этой шахте. Решайте быстрее, – сказал Лосяш.

– Что решать?! Убить Буддиста или нет? – кричала я, объятая яростью на собственного майора, который позволил себе задуматься о подобном.

– Все хорошо, Ольга. Я сам все сделаю, – голос Буддиста был таким спокойным, как будто он предлагал просто поужинать или пойти прогуляться.

– Что ты собираешься делать?!

Буддист достал из кобуры Глок.

– Прекрати!

Я подбежала и толкнула его. Но он такой крепкий и жилистый устоял.

– Все хорошо, Ольга, я понимаю твой гнев.

– Нет! – рыдала я. – Нет, Ноа, ты не понимаешь…

Повторяла я.

– Когда я закончу, вырежешь сердце, – сказал он Легавому.

Тот хмуро кивнул.

– Не смей! – кричала.

– Скажи, Кристине, чтобы заботилась о Ратнабхадре, – обратился Буддист к Кейну.

Тот озадаченно смотрел на Буддиста.

– Хорошо, – ответил Кейн.

– Да что с вами такое? – заорала я. – Почему вы так хотите его убить? Вы с ума сошли?

– Я сам все сделаю.

– Заткнись, черт бы тебя побрал!

Буддист приставил дуло пистолета под подбородок. Я снова сильно ударила его.

– Прекрати! – кричала я.

– Ольга.

– Заткись, Кейн!

– Я должен спасти жену!

– Убив Буддиста?!

– Я иду на это добровольно.

Рыдая, я упала на колени, окруженная, как мне раньше казалось, моими друзьями, моими сподвижниками, но в итоге простыми стервятниками, которые рвут на части убитых, не побрезгуют питаться собственными собратьями. Я был окружена простыми падальщиками.

– Пожалуйста, Ноа. Не надо. Не оставляй меня, – я смотрела на него снизу вверх, сотрясаясь в рыданиях.

– Все хорошо, Ольга. Так должно было случиться. Помнишь? Мы с тобой уже тысячный раз совершаем это путешествие, просто ты забыла. В прошлой жизни ты пожертвовала собой. В этот раз мой черед. Скоро встретимся снова. Не плачь.

– Я не верю в это! – рыдания застряли в глотке и мешали говорить.