Текст книги "Русалочка (СИ)"
Автор книги: Айдар Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– Кристина!! – закричал Вова, входя в воду. – Кристина!!!
Мать прижалась к отцу. Гарик заревел. Ольгу трясло... Последним прибежал старик. Увидев деда, Граф бросил безуспешные поиски, выронил костыль и лег возле коляски. Пес положил морду на белые слаксы и заскулил. Вова еще ходил по пояс в воде, между острыми камнями, видимо, на что-то надеясь, машинально сгребая в охапку морскую пену, а Граф вдруг сразу все понял.
* * *
... Ее человеческое тело скоро нашли. Его принесли волны и положили на морской песок. Люди долго стояли над ней. Они знали: уходить нельзя. Русалка прощалась.
... Но она уже не видела их. Она видела белые паруса корабля и красные облака в небе; голос их звучал как музыка. Но такая возвышенная, что человеческое ухо не расслышало бы ее, так же как человеческие глаза не видели их самих.
Ганс Кристиан Андерсен.
Эпилог
Он так и не уехал в Тамбов. Вернулся в театр, играл Гамлета, хохмил в капустниках, потом подвизался на телевидении, у него даже появились какие-то деньги, впрочем, это не важно. Главное, что он стал регулярно наведываться на берег Финского залива и часами просиживать на песке, провожая заходящее солнце: в Балтийское море, Северное море, Атлантический океан и дальше, дальше...
Как-то раз он заговорил с волной, и волна ответила ему, что Кристина не умерла, а... – Последнего слова он не расслышал.
– Что? Что ты сказала? – спросил он.
Вопрос растаял в воздухе без ответа. А волна, прокатившись в полуметре, оставила едва заметный узор на песке и растворилась в море.
С тех пор он знал, что Кристина не умерла.
Он продолжал каждый вечер приходить к заливу. Он садился у самой кромки воды и слушал дыхание прибоя. Он все пытался угадать в нем продолжение того ответа.
Он боялся, что начнется зима, залив покроется коркой льда, и ему не к кому будет ходить провожать солнце. Страх оказался напрасным. В декабре море заледенело, и он полюбил бродить далеко-далеко по белоснежному ковру, – там, куда не ступала нога человека. Он знал, что Кристина не умерла, и это согревало его потерянное сердце.
Он стал вдруг понимать, что однажды они встретятся (он не мог этого объяснить, он просто знал) и эта встреча будет настоящей: ее нельзя отменить, ей невозможно положить конец или нарисовать предел. Для этой встречи не понадобится ни удачное стечение обстоятельств, ни хорошее место, ни счастливое время. Потому что это будет встреча с самим собой.
Он научился любить жизнь. И он хотел жить. Но еще больше он хотел, чтобы жизнь полюбила она. Он хотел заставить Кристину любить жизнь.
В конце апреля растаял лед, и он снова приходил на берег. Сколько золота он увидел летом не пересчитать. Когда солнечные лучи рассыпались перед ним по морской глади, и миллиарды золотых слитков ложились на ладонь, соединяя сверкающим мостом его сердце с солнечной звездой – о, небо! о, бездна! о, милосердие Господне! – он задыхался от восторга.
– Кристи, ты видишь?! – спрашивал он. – Ты погляди, какое чудо! Ты где-нибудь видела столько чуда? Тронь рукой – и все рассыплется, а не трогать, так, где ты еще найдешь столько благословения?
Да, он, действительно, полюбил жизнь.
В середине июля погода стояла тихая и безветренная. Он сидел на берегу, оцепенев вместе с мировым океаном, как вдруг по его щеке пробежало легкое дыхание. Потом шелохнулась зеркальная морская гладь...
– Привет, – раздалось совсем рядом.
– Привет, – ответил он.
– Ну, как ты? – спросил самый знакомый голос на этой земле.
– Да ничего, – он пожал плечами.
– Классно! – Она засмеялась. – Я тоже совсем даже ничего. Ха-ха! Ха-ха-ха-ха!
Он огляделся по сторонам:
– Это ты?
– Да-да-да! Ха-ха-ха!
– Но где?
– Везде. Я теперь как дух: меньше тела – больше души – да? – я правильно выражаюсь?
– Неплохо. Я же сейчас с ума сойду! – понял Вова. – Плыви скорей ко мне!
– Ха-ха-ха-ха-ха! – разлетелось по берегу.
И она вынырнула из моря. И приплыла.
– Слушай, Вовик, – попросила она, – уж лучше ты поближе сюда. Я же не могу долго на берегу. Хреново задохнуться на песке. Одного раза с меня хватит.
– Да, да, разумеется! – согласился он.
Он вошел по колено в воду и сел рядом с русалочкой. Он неуверенно коснулся ее плеча. Затем осмелел и погладил ее спину. Он начинал чувствовать ее плоть.
– Только прикинь, как холодно там, где нет солнца, и одиноко, где нет луны, – вздохнула она. – Они все опять воображают, что души во мне не чают, что безумно рады моему возвращению, все такое, а на самом деле, хоть бы кто слово сказал. Молчат, словно воды в рот набрали.
– Рыбы есть рыбы, Кристи, – ответил он. – Что ж ты хочешь? Я бы не отказался от такого общества. По мне лучше набрать в рот воды, чем нести всякий вздор.
– Ты рассуждаешь, как мраморный мальчик. Ах, как вы похожи.
– Я рассуждаю как Гамлет.
– Тебя взяли обратно в театр?! – обрадовалась русалочка.
– А что им было делать? – Он провел пальцем тонкую линию от ее зеленых волос до приоткрытого рта. – Всё из-за тебя.
Она закрыла глаза от удовольствия:
– Можно тебя кое о чем попросить?
– Ты еще спрашиваешь!
– Приготовишь в следующий раз какао?
– Какао? Зачем тебе какао?
– Вова, я та-ак хочу какао! Ты себе представить не можешь… Будем вместе пить какао, встречать закат, все такое.
– Хорошая идея.
– Чтобы не холодное и не горячее. Я угораю от вашего горячего, так что не надо. Но и не слишком холодное. После морского дна хочется чего-то потеплее…
Пока русалочка болтала, ее веки приоткрылись, и на мгновение оттуда, из кромешной глубины, всплыли два волшебных лотоса. Мгновение, за которым стоят столетия, мгновение, которому отдают всё, что есть зa душой.
С тех пор они встречаются. Как жених и невеста. Может, в сказке, может наяву. Он приходит на берег моря с букетом полевых ромашек, садится на мелководье и посыпает воду цветами. Она приплывает к нему, и они допоздна болтают о всякой ерунде.
Юле, Миле, Андреа и всем русалкам посвящается.
SDG
