Текст книги "Невоенные рычаги внешней политики России. Региональные и глобальные механизмы"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Приобретение «Роснефтью» доли в компании Ruhr Oel. 15 октября 2010 г. в Кремле в присутствии Президента РФ Д.А. Медведева и Президента Боливарианской республики Венесуэла Уго Чавеса ОАО НК «Роснефть» и государственная нефтяная компания Венесуэлы Petrуleos de Venezuela S.A. (PDVSA) подписали соглашение о приобретении Роснефтью у PDVSA 50%-ной доли в компании Ruhr Oel GmbH [235] .

Сумма сделки составит 1,6 млрд долл. США, не считая принадлежащие PDVSA запасы сырья и дебиторской задолженности, которые будут оценены на момент завершения сделки.

Ruhr Oel Gmbh является совместным перерабатывающим и сбытовым предприятием PDVSA и ВР, в котором каждой из сторон принадлежит по 50%. Предприятие владеет долями в четырех нефтеперерабатывающих заводах в Германии: Gelsenkirchen – 100%, MiRO – 24, Bayernoil – 25, PCK Schwedt – 37,5%. Gelsenkirchen имеет в своем составе крупное нефтехимическое производство. Мощность переработки Ruhr Oel составляет около 23,2 млн т в год, что соответствует 20% всего перерабатывающего сектора Германии. Приобретение Ruhr Oel увеличит перерабатывающие мощности «Роснефти» на 11,6 млн т в год.

Комментируя подписанные соглашения, президент «Роснефти» Эдуард Худайнатов сказал: «Данная сделка является для «Роснефти» первым шагом на пути реализации намеченной нами стратегии по выходу на ключевые международные рынки. В результате сделки 18% перерабатывающих мощностей Компании будут располагаться в самом центре промышленной Европы. «Роснефть» усилит позиции Ruhr Oel за счет своей ресурсной базы, а наш перерабатывающий и нефтехимический бизнес приобретут самые современные технологии и передовой европейский опыт» [236] .

Отвечая на вопрос о том, какая роль в осуществлении внешней политики государства отводится национальному бизнесу, особенно его крупным субъектам, и как именно бизнес способствует реализации интересов России во внешней политике, можно отметить следующее.

Недемократическая политическая система, в которой низка зависимость политиков от избирателей и, следовательно, от их экономических предпочтений, позволяет государству игнорировать спрос на эффективные институты. Таким образом, перед бизнесом встает альтернатива использования связей с государством для получения конкурентных преимуществ. Результатом такой системы может стать доминирование корпораций, ориентированных на государство как на источник доходов, в предельном случае законодательный процесс переходит под контроль отдельных бизнес-структур либо сами эти структуры сращиваются с государством.

Кроме того, проводимая государством в последнее десятилетие политика, итогом которой явилась активная деятельность по созданию государственных корпораций, дает повод говорить о том, что государство намерено полностью взять на себя разработку экономической стратегии страны, а частному бизнесу, в том числе и крупному, отводится роль просителя и исполнителя государственных заданий.

Такое положение вещей воспринимается бизнесом как должное еще с постперестроечных времен, поскольку ни для кого не секрет, что чисто рыночные регуляторы деятельности хозяйствующих субъектов работают недостаточно эффективно, а государственное регулирование весьма неустойчиво. Из этого следует, что некоммерческие аспекты деятельности компаний обретают совершенно особое значение. Благополучие и даже выживание многих из них зависит не столько от успешной производственной, финансовой и управленческой деятельности, сколько от отношений с местными и центральными органами власти, налоговыми, таможенными и другими подобными службами.

Что касается того, как бизнес участвует в решении внешнеполитических задач России, то тут пока пальму первенства держат сырьевые компании, как полностью государственные, так и те, что являются формально частными. И те, и другие добровольно или вынужденно участвуют в различных проектах, как правило, совместных, по добыче, переработке и транспортировке полезных ископаемых. Сырье – основной и в ряде случаев единственный инструмент России, который можно использовать во внешней политике, это еще одна причина, по которой отечественные компании из сферы топливно-энергетического комплекса находятся в привилегированном положении относительно других экономических агентов.

Заключение

В проведенном исследовании авторы попытались изложить свое видение одного из интереснейших и важнейших аспектов международных отношений – использования экономической мощи государств для продвижения их внешнеполитических интересов.

Данная группа вопросов привлекла внимание политиков-практиков и исследователей сравнительно недавно и пока изучена слабо. Причины долгого отсутствия интереса исследователей к экономическим аспектам внешней политики, а также к логике политической борьбы за экономические преимущества в мировой системе лежат в нескольких плоскостях. Среди таких причин можно назвать следующие:

• разобщенность научных дисциплин, международных отношений и мировой экономики, в результате чего данная проблематика попадала «на стык» двух научных школ и была обойдена вниманием;

• ориентированность российской школы международных исследований на традицию realpolitik;

• относительная новизна исследуемых факторов международных отношений, которые ярко стали проявляться лишь недавно, с новым витком глобализации;

• почти полное исчезновение традиции политэкономических исследований в нашей стране.

Главная причина того, что авторам пришлось начинать данное исследование во многом с чистого листа, состоит в следующем: постановка задач исследования в том виде, как это было сделано в настоящей работе, требует глубокого осмысления глобального политико-экономического контекста, выработки четких представлений об устройстве, архитектуре и правилах функционирования мировой политико-экономической системы.

Следует констатировать тот факт, что в последние 20 лет после развала Советского Союза эти вопросы отечественной наукой не ставились. Россия была погружена в решение многочисленных внутренних проблем, большинство политиков и интеллектуалов были заворожены демонстрацией очевидных успехов рыночного фундаментализма, устройство политической и экономической сфер международных отношений представлялось естественным, незыблемым и воспринималось как данность, которой следует соответствовать. Появление элементов критического отношения к существующей мировой политико-экономической системе было спровоцировано мировым финансово-экономическим кризисом, причем попытки разобраться в том, как и в чьих интересах эта система работает, фиксируются отнюдь не в Соединенных Штатах с их огромной сетью исследовательских центров и университетских кафедр, а в России. Практически не занимаются этими вопросами и ученые из Китая и Индии. Причины того, что к мировой политико-экономической проблематике обратились именно отечественные ученые, также объяснимы: перед лицом кризиса, спровоцированного существующей политико-экономической системой, Россия оказалась в наиболее уязвимом положении. Кроме того, Россия еще не полностью вписалась в существующую систему, наша страна – одна из немногих, кто имеет возможность взглянуть на существующую политико-экономическую систему снаружи, с некоторого расстояния.

Представленное исследование делится на две четко разграниченные части, связанные общей методологией, тематикой и инструментарием исследования. Первая часть посвящена вопросам устройства и правил функционирования мировой политико-экономической системы. Необходимость первой части определяется тем, что разработка вопросов, вынесенных в заглавие исследования, потребовала анализа общих законов мировой системы, в рамках которых действует Россия. В отечественной литературе до данного момента подобных разработок не велось, авторы монографии не могли опереться и на результаты, полученные западными коллегами, так как американские и европейские ученые рассматривают мировую систему с точки зрения ведущего места в мировой иерархии. По этим причинам авторам пришлось разработать многие концептуальные вопросы, связанные с устройством мировой системы и местом в этой системе таких стран, как Россия, самостоятельно.

Выводы, к которым пришли авторы данной работы в первой, концептуальной части, можно сформулировать следующим образом.

Мировая политико-экономическая система представляет собой создаваемый державами-гегемонами в своих интересах комплекс режимов, определяющих правила функционирования мировой экономики и ее архитектуру. Данная система обеспечивает державам – ее совладельцам существенные экономические и политические преимущества, а также обусловливает политическое влияние государства его экономической мощью и экономические позиции страны в мире ее военно-политическими возможностями.

Мировая политико-экономическая система не является застывшей конструкцией, она меняется вместе с изменением мощи и влияния сформировавших ее держав. В системе одновременно присутствуют как державы-гегемоны, по чьим правилам система функционирует, так и державы-конкуренты – растущие в экономическом и военно-политическом плане страны, которые стремятся переформатировать систему в своих интересах. Третий тип стран, составляющих абсолютное большинство, можно охарактеризовать как ведомые государства. Такие государства следуют правилам, установленным в системе, и в силу своей относительной экономической и военно-политической слабости не оказывают на нее заметного влияния.

Архитектурной основой функционирования мировой политико-экономической системы являются международные режимы – комплекс принципов, норм, правил, институтов и процедур принятия решений, которые определяют ожидания участников системы международных отношений в той или иной ситуации. Международные режимы обладают собственной инерцией и продолжают направлять функционирование системы и после того, как державы-гегемоны отошли от непосредственного управления ею.

В современной политико-экономической системе основную роль играют следующие пять режимов, которые можно определить как отдельные подсистемы: политико-правовая, нормативная система; мировая финансовая система; система технологического и интеллектуального лидерства; система мировой торговли; система поддержки и распространения языка, идеологии, культурной экспансии, контроля над СМИ.

Стратегическое лидерство, основанное на доминировании в перечисленных подсистемах, дает державам-гегемонам не только существенные экономические преимущества, но и вооружает их инструментами политического влияния, которые те реализуют экономическими методами.

Политические и экономические процессы взаимодействуют в современном мире на нескольких уровнях. На глобальном уровне это взаимодействие проявляется в попытках ведущих государств переформатировать мировую валютно-финансовую и экономическую систему под свои нужды, распространении ими на экономически зависимые страны собственной социально-экономической модели, укреплении своего влияния в мировых экономических институтах. На страновом уровне мы наблюдаем широкое использование экономических инструментов, например торгово-экономических санкций, для обеспечения своих внешнеполитических интересов.

Сегодня государства все чаще используют в своей внешней политике экономические инструменты, которые можно классифицировать по типу их применения – на принудительного типа и стимулирующего типа. В некоторых случаях целесообразно использовать и другие классификации, например по природе инструментов, и выделять финансовые и внешнеторговые инструменты внешней политики.

Расширение использования во внешней политике государств экономических инструментов объясняется несколькими причинами: ограничениями на использование военной силы, существующими в современном мире; большей приемлемостью экономических методов ведения внешней политики для мирового общественного мнения; особенностями нынешних реалий, в которых политическая мощь во многом определяется экономической силой государств.

Среди экономических инструментов внешней политики принудительного типа в качестве основных следует выделить торговые и финансово-экономические санкции, ограничения на доступ к национальному финансовому рынку и на экспорт технологий. К основным экономическим инструментам внешней политики стимулирующего типа следует отнести использование ПИИ для влияния на политику партнера, стимулирование расширения внешней торговли, помощь для преодоления валютных кризисов, военную помощь и помощь развитию.

Возрастающую роль во внешней политике развитых государств мира сегодня играют финансовые инструменты принудительного и стимулирующего типов. Благодаря глобализации мировой финансовой системы сегодня они далеко ушли от банального подкупа правительств зарубежных стран путем предоставления им зарубежной помощи. Ограничения финансового присутствия государств в мировой экономическом пространстве стали крайне результативным способом давления, на порядок превышающим эффективность от использования торговых санкций, которые были очень популярными еще не так давно.

Крупные государства применяют экономические инструменты внешней политики в комплексе. Важными элементами их влияния становятся решения о допуске иностранных компаний на внутренний рынок капитала, разрешении иностранным суверенным фондам инвестировать в свои финансовые инструменты. По-прежнему актуальными инструментами давления являются решения о предоставлении или непредставлении суверенного кредитования или кредитования со стороны международных финансовых организаций. К мощным инструментам политики следует отнести и навязывание третьим странам валюты, в которой те будут осуществлять свои внешние расчеты, а также тип регулирования курса национальной валюты по отношению к мировым резервным валютам.

Все экономические инструменты внешней политики могут использоваться в позитивном и негативном контекстах, как пряник и кнут. Открытие своего внутреннего рынка для торговли с некой страной является «пряником», прекращение или угроза прекращения торговли с ней – «кнутом».

Экономические инструменты внешней политики доступны не всем государствам. В разделах, посвященных экономическим санкциям, авторы попытались показать, что экономическое давление на другие страны может быть эффективно лишь при большом размере собственной экономики и наличии некоторого контроля над политической инфраструктурой мировой экономики, т.е. при условии доминирования в основных режимах. Вместе с тем исследования показали, что экономические инструменты внешней политики не являются универсальным инструментом – деньги и возможность их использовать решают многое, но не все: в отсутствие международной поддержки, морального авторитета, необходимой военной силы экономические инструменты внешней политики могут оказаться малоэффективными.

Вторая часть представленного исследования посвящена вопросам использования Россией экономических инструментов внешней политики. По мнению авторов настоящей монографии, принципиальным является вопрос о месте России в мировой системе и, следовательно, о спектре ее возможностей реализовывать свои внешнеполитические интересы экономическими методами.

Выводы, сделанные в исследовании по вопросу об эффективности использования Россией экономических инструментов внешней политики, можно сформулировать следующим образом.

Место, которое Россия занимает в основных режимах мировой политико-экономической системы: мировой экономике, мировой торговле, мировых финансах, инновационной экономике, распространению своего языка и культуры, – не позволяет отнести ее к числу системообразующих государств. Вместе с тем комплексная характеристика места России в мировой системе не позволяет отнести Россию и к числу ведомых государств. Россия – типичное пороговое государство, бросающее вызов нынешним «совладельцам» мировой политико-экономической системы.

Потенциал России недостаточен, чтобы конкурировать с группой лидеров мировой политико-экономической системы в одиночку. На данном этапе нереализуема и задача замещения существующей мировой системы собственной: реалистично может ставиться лишь задача повышения своего статуса в существующей системе, для чего России необходимо действовать совместно с другими пороговыми государствами и конкурировать с ними.

Не обладая необходимой степенью контроля над основными мировыми режимами, в частности мировой торговлей, валютно-финансовой системой и системой разработки и коммерциализации технологий, Россия не имеет возможностей для эффективного глобального использования экономических инструментов внешней политики. Вместе с тем она может использовать некоторые экономические инструменты внешней политики в региональном масштабе для достижения ограниченных целей.

К потенциально эффективному экономическому инструментарию России можно отнести: торговые санкции (ограничения на импорт), кредитование (дотирование) иностранных государств, регулирование доступа к своему финансовому рынку. Такие инструменты, как энергетика, экспорт оружия, манипулирование политикой мировых финансовых институтов, регулирование экспорта технологий, использование помощи развитию для распространения собственной политико-нормативной модели и корректировки политического развития иностранных государств, распространение своей валюты в качестве мировой или региональной валюты международных расчетов и резервов, России в силу разных причин недоступны, она их может применять очень ограниченно.

Анализ опыта использования Россией таких инструментов, как торговые санкции, кредитование (дотирование) иностранных государств, регулирование доступа к своему финансовому рынку, позволяет сделать определенные выводы: Россия не использует один из эффективных инструментов по регулированию доступа к своему финансовому рынку, не обладает необходимыми для этого законодательной базой и исполнительным механизмом. Такое положение дел является существенным упущением российской внешней политики и должно быть исправлено.

Россия неоднократно использовала механизм торговых санкций в интересах своей внешней политики, но делала это недостаточно эффективно, поскольку данный механизм применялся вне общего внешнеполитического механизма и слабо координировался с другими инструментами внешней политики. В стране отсутствует механизм соотнесения потенциальных возможностей тех или иных санкций с решаемой политической задачей: в проанализированных случаях политическая задача санкций формулировалась неясно или вообще не формулировалась, а также механизм предварительной оценки экономической эффективности санкций и их цены собственно для России. По нашему мнению, неприемлем и способ реализации санкций через механизм фитосанитарного контроля. Кроме того, Россия также не пыталась придать своим санкциям коллективный формат, что не только сделало бы их технически более эффективными, но и придало бы им большую легитимность.

Политика кредитования (дотирования) иностранных государств Российской Федерацией в целом также должна быть признана неэффективной. В большинстве случаев такие шаги предпринимались вне контекста долговременной стратегической политической линии по отношению к тому или иному государству, были призваны решать сиюминутные задачи, сопровождались неясными политическими условиями, порой реализовывались в интересах не государства в целом, а отдельных бизнес-интересов.

Тема использования «энергетического оружия» регулярно поднимается при обсуждении внешней политики России. Вместе с тем следует отметить и то, что отечественные энергетические компании страдают от чрезмерной политизации своих отношений с зарубежными партнерами. Вместо усиления роли России на международном уровне отечественных экспортеров ее стали опасаться в странах-клиентах. В связи с этим в Евросоюзе начали проводить политику диверсификации источников энергоснабжения, совмещенную с ограничениями российских инвестиций в газовую отрасль европейских государств. Энергетическая дипломатия России должна рассматривать энергетику как объект сотрудничества, а не как инструмент давления. Именно в этом направлении Россия может повысить свое влияние среди системообразующих стран.

Российской Федерации следует создать механизм использования экономических инструментов в интересах ее внешней политики, теснее координировать деятельность внешнеполитических и внешнеэкономических ведомств. Основной задачей в этом плане является создание соответствующего механизма планирования, оценки и реализации экономических инструментов внешней политики в комплексе с другими механизмами внешнеполитической стратегии России.

Представленное исследование является новаторским и опирается на методологию и научный аппарат, которые только начали разрабатываться в нашей стране. Представленный материал, безусловно, существенный шаг вперед в развитии понимания правил и закономерностей взаимодействия экономики и политики в сфере международных отношений. По мнению авторов, проведенная ими работа лишь наметила направления исследования, требующие дальнейшей проработки.

Некоторые вопросы в предлагаемой работе лишь подняты и требуют продолжения изучения. Так, остается во многом неясным механизм превращения национальной валюты в мировую резервную; необходим более глубокий анализ вопросов политического регулирования процентных ставок и курсов основных мировых валют; дополнительному исследованию следует подвергнуть вопросы политического регулирования механизмов перекладывания собственных политико-экономических проблем на мировую экономическую систему. Некоторые вопросы, представляющие несомненный интерес и для исследователей, и для политиков-практиков, остались за рамками настоящего исследования и еще ждут своего часа. Среди них такие важнейшие вопросы, как:

• влияние внутриполитической динамики стран на их внешнеэкономическую активность (вопросы политического бизнес-цикла);

• реагирование мировой экономики на войны и угрозу применения силы;

• вопросы использования информационных потоков для продвижения политико-экономических интересов стран;

• стратегии распространения своей социально-экономической модели на соседние страны в целях формирования комфортного для себя политического и экономического окружения.

Важнейшей исследовательской проблемой, имеющей непосредственное практическое значение, является вопрос о закономерностях функционирования региональных политико-экономических систем. Именно региональный срез политико-экономической проблематики наиболее интересен сегодня для России, поскольку на этом уровне она имеет больше возможностей для использования своей экономической и военно-политической мощи.

Авторы надеются, что данная работа послужит отправной точкой для дискуссии по некоторым ключевым проблемам мировой политики и мировой экономики, которые уже давно требуют объединения усилий специалистов-политологов, экономистов и экспертов по международному бизнесу. Очевидно, что объяснения и модели многих мировых политико-экономических процессов, которые предлагаются в рамках отдельных дисциплин, сегодня недостаточны. Необходимо развивать синтетическое научное знание о мировой экономике и политике, которое будет анализировать мировые политические и экономические процессы в совокупности как единую систему.

Примечания

1

В. Петти писал о «Political Oeconomies».

2

Mill J.S. Principles of Political Economy. L., 1909.

3

Hobson J.A. Imperialism: a Study. Cambridge, 2010.

4

Luxemburg R. Accumulation of Capital. L., 1951.

5

Ленин В.И. Империализм как высшая стадия капитализма // Полн. собр. соч. 5-е изд. Т. 27. М.: Политиздат.

6

Strange S. International Economics and International Relations: A Case of Mutual Neglect // International Affairs. 1970. Vol. 46. No. 2 (Apr.).

7

Cooper R.N. The Economics of Interdependence: Economic Policy in the Atlantic Community. N.Y., 1968.

8

Kindleberger Ch. Power and Money: The Politics of International Economics and the Economics of International Politics. N.Y., 1970.

9

Nye J., Keohane R. Power and Interdependence: World Politics in Transition. Boston, 1987.

10

Keohane R. The Theory of Hegemonic Stability and Changes in International Economic Regimes, 1968–1977 // O.R. Holsti, R.M. Siverson, A.L. George (eds). Change in the International System. Boulder, 1980. Р. 132.

11

Kindleberger Ch. The World in Depression, 1929–1939. Berkeley, 1973. Р. 28.

12

Gilpin R. War and Change in World Politics. N.Y., 1981. Р. 9.

13

Keohane R. After Hegemony: Cooperation and Discord in the World Political Economy. Princeton, 1984.

14

Schelling T. Micromotives and Macrobehavior. N.Y., 1978.

15

Eichengreen B. Hegemonic Stability Theory of the International Monetary System // R.N. Cooper, B. Eichengreen, G. Holtham, R.D. Putnam, C.R. Henning (eds). Can Nations Agree? Issues in International Economic Cooperation. Wash., 1989.

16

Krasner S. State Power and the Structure of International Trade // World Politics. 1976. Vol. 28. No. 3 (Apr.). Р. 317–347.

17

Lake D.A. Leadership, Hegemony and the International Economy: Naked Emperor or Tattered Monarch with Potential? // International Studies Quarterly. 1994. Vol. 37. No. 4 (Dec.). P. 459–489.

18

Krasner S. Structural Causes and Regime Consequences: Regimes as Intervening Variables // S. Krasner (ed.). International Regimes. Ithaca, 1983. P. 2.

19

Krasner S. Regimes and the Limits of Realism: Regimes as Autonomous Variables // S. Krasner (ed.). International Regimes. Ithaca, 1983. P. 358.

20

См.: Morgentau H. Truth and Power: Essays of a Decade, 1960–1970. N.Y., 1970; Waltz K. Reflections on Theory of International Politics. A Response to My Critics // Keohane R. Neorealism and Its Critics. N.Y., 1986.

21

См.: Crowford G. Foreign Aid and Political Reform: A Comparative Analysis of Democracy Assistance and Political Conditionality. N.Y., 2001; Sorensen G. (ed.) Political Conditionality. L., 1993.

22

См. : Morgenthau H. Politics Among Nations: The Struggle for Power and Peace. N.Y., 1978.

23

См.: Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / пер с англ. П.М. Кудюкина; под общ. ред. Б.Ю. Кагарлицкого. СПб.: Университетская книга, 2001; Он же . Миросистемный анализ: Введение / пер. Н. Тюкиной. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2006.

24

См.: Keohane R.O., Nye J.S. Power and Interdependence: World Politics in Transition. Boston, 1977.

25

Концепция внешней политики Российской Федерации. 2008 г. http://www.mid.ru/ns-osndoc.nsf/0e9272befa34209743256c630042d1aa/d48737161a0bc944c32574870048d8f7?OpenDocument

26

Подробнее см.: Kupchan C.F., Trubowitz P.L. The Roots of Liberal Internationalism: Lessons from the Past // M.L. Halpern, J. Laurenti. Power and Superpower: Global Leadership and Exceptionalism in the 2133 Century. N.Y., 2007. Р. 23–49.

27

В качестве одного из удачных немногочисленных примеров критического анализа устоявшегося к концу 1990-х годов понимания глобализации см.: Богатуров А.Д. Синдром поглощения в международной политике // Pro et Contra. M., 1999. Т. 4. № 4.

28

Американские энергетические компании участвуют в прокачке нефти по данному трубопроводу. Однако он играет важную геополитическую роль. Именно по политическим причинам администрация Б. Клинтона стимулировала энергетический бизнес США инвестировать в сооружение нового нефтепровода.

29

Norman A. The Great Illusion: A Study of the Relation of Military Power in Nations to Their Economic and Social Advantage. L., 1910.

30

Не следует путать понятие «секьюритизация», разработанное копенгагенской школой и относящееся к политическим наукам, и понятие «секьюритизация», существующее в сфере финансов и означающее замену нерыночных займов и/или потоков наличности на ценные бумаги, свободно обращающиеся на рынках капиталов.

31

Buzan B., Waever O., Wilde J. Security: a New Framework for Analysis. L., 1998.

32

Chase-Dunn С. Social Evolution and the Future of World Society // Journal of World-System Research. 2005. Vol. 11. No. 2. Р. 176.

33

Maddison A. Contours of the World Economy 1-2030 A.D. // Essays in Macro-Economic History. Oxford, 2007.

34

Gates R.M. A Balanced Strategy: Reprogramming the Pentagon for a New Age // Foreign Affairs. 2009. Vol. 88. Р. 28–40.

35

См.: Chase-Dunn С. Social Evolution and the Future of World Society // Journal of World-System Research. 2005. Vol. 11. No. 2.

36

См.: Kennedy P. The Rise and Fall of the Great Powers. N.Y., 1987.

37

Smick D.M. The World is Curved: Hidden Dangers to the World Economy. N.Y., 2008. Р. 18.

38

Более детально экономические инструменты внешней политики будут описаны ниже, в специальном разделе исследования.

39

Термин предложен в 1989 г. Дж. Вильямсоном для описания стандартного пакета из десяти антикризисных мер, предлагаемых МВФ в качестве условия антикризисной помощи. Позже этот термин получил более широкое толкование и сейчас используется как синоним рыночного фундаментализма.

40

В наукоемкой продукции мира в 2008 г. доля США – 39%. См.: Мартынюк Е.А. Прикладные проблемы формирования инновационной экономики России // Бандурин А.В. Проблемы предпринимательства в России: сб. науч. тр. М., 2005. С. 103–115.

41

http://www.gfk.com/imperia/md/content/se/news/news/survey_usa_spread.pdf

42

Ogoura K. The Limits of Soft Power // Japan Echo. 2006. Vol. 33. No. 5 (Oct.).

43

См., например: Wilson III E.J. Hard Power, Soft Power, Smart Power // Annals of the American Academy of Political and Social Science. 2008. Vol. 616. Р. 110; Yoshihara Е., Holmes О.К. China's Energy-Driven 'Soft Power' // Orbis. 2008. Vol. 52. No. 1. Р. 123.

44

Baldwin D.A. Economic Statecraft. Princeton, 1985.

45

Steil B., Litan R.E. Financial Stratecraft. New Haven, 2006.

46

Shiffman G. Economic Instruments of Security Policy: Influencing Choices of Leaders. N.Y., 2006.

47

Department of State’s. Terrorism Sponsors List. http://www.state.gov

48

http://www.forbes.com/opinions/2008/02/08/sovereign-wealth-funds-oped-cx_pm_0208notn.html

49

http://www.iht.com/articles/2008/01/23/business/davos.php

50

http://www.swfradar.com/past/2008/2/17/australian_treasurer_gives_foreign_governments/

51

Elliott R.A., Huβauer G.C. Same Song, Same Refrain? Economic Sanctions in the 1990s // American Economic Review. 1999. Vol. 89. No. 2. Р. 403–408.

52

См., например: Ziring L., Plano J.C., Olton R. International Relations: A Political Dictionary. Santa Barbara, 1995. P. 358; Doxey M.P. International Sanctions in Contemporary Perspective. L., 1997. P. 1–7.

53

Подробнее см.: Elagab O.Y. The Legality of Forcible Counter-Measures in International Law. Oxford, 1988.