Текст книги "Невоенные рычаги внешней политики России. Региональные и глобальные механизмы"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Ввиду начала кризиса 2011 г., тяжело поразившего белорусскую экономику, Россия, в рамках ЕврАзЭС и используя Антикризисный фонд данной организации, предоставила республике на условиях осуществления структурных экономических реформ кредит в 3,5 млрд долл. Однако, получив два первых транша, Белоруссия так и не смогла убедить Антикризисный фонд и Евразийский банк развития (обеспечивает контроль за кредитом) в готовности республики проводить необходимые экономические преобразования.

В целом к началу 2012 г. Россия вышла на новый этап финансово-ресурсной поддержки экономики Белоруссии в объеме 8–9 млрд долл. в год.

12.2.3. Причины появления дотационной системы

Развитие российско-белорусских отношений во второй половине 1990-х годов в русле интеграционных инициатив сопровождалось постепенным наращиванием дотационной составляющей в межгосударственных экономических отношениях между странами-партнерами по созданию Союзного государства. Со временем, к моменту заключения Союзного договора между Россией и Белоруссией (8 декабря 1999 г.), российско-белорусская экономическая интеграция оказалась деформирована в систему прямых и косвенных дотаций со стороны России.

Безусловно, с середины 1990-х годов российское руководство было заинтересовано в развитии экономической и политической интеграции с Белоруссией. Массированная экономическая помощь Минску была естественной реакций Москвы на интеграционные инициативы А. Лукашенко, который провозглашал скорейшее объединение двух стран в одно государство. Теоретически субсидирование партнерами в рамках интеграционных проектов друг друга естественно, поскольку уровни развития экономик двух стран должны выравниваться. (В свое время ФРГ субсидировала восточногерманскую экономику.)

С учетом того, что в середине 1990-х годов интеграционная тематика была востребована политическим классом России, допуск белорусов к внутрироссийским ценам на энергоносители в преддверии создания единого государства был политически мотивированным решением руководства России нашей страны.

Российские власти, оказывая все годы суверенного существования белорусского государства солидную и решающую для его выживания экономическую помощь, исходили из следующих собственных приоритетов, которые невозможно было решить без социально-экономической стабильности в республике:

• обеспечение российских военно-стратегических интересов в Восточной Европе на этапе расширения НАТО на Восток;

• недопущение социально-экономического кризиса в стране, где проходят важные для России и Европы транзитные энергетические коммуникации;

• опасения, что крупномасштабный социально-экономический кризис в Белоруссии может стать серьезной проблемой для России и ее экономики (экономические беженцы, проблема сохранности транзитных грузов и т.д.);

• опасения, что экономические проблемы в стране приведут к политической дестабилизации, чем воспользуется НАТО.

Со временем почти стихийно сформировались политические и экономические интересы или цели России в Белоруссии, которые и обусловили политическую основу для продления дотационного режима для этой республики. К ним необходимо отнести стремление России:

• иметь в республике дружественный политический режим;

• сохранить военное присутствие в регионе;

• гарантировать безопасный режим функционирования на территории республики систем энергетического и товарного транзита;

• обеспечить интересы российского бизнеса на белорусском рынке, включая участие российских корпораций в приватизации белорусских производственных активов;

• обеспечить интересы русскоязычной общины на территории Белоруссии, включая сохранение статуса русского языка, который наравне с белорусским является государственным.

До 2012 г. идейную основу системы дотаций и преференций в отношении Белоруссии составляло стремление снизить риски при транспортировке российских газа и нефти на энергетические рынки ЕС, и до 2007 г. (крупнейшего транзитного кризиса между Россией и Белоруссией) это воспринималось российской политической элитой как своеобразные экономические издержки отечественных энергетических компаний и поддерживающего их государственного бюджета.

Основной целью России в Белоруссии до июня 2009 г. [226] было сохранение безопасного энергетического транзита через ее территорию. Даже в условиях, когда вступили в строй обходные трубопроводы (газопровод «Nord Stream» в 2011 г. и нефтепровод БТС-2 в 2012 г.), республика продолжает оставаться для России серьезным транзитным фактором, обеспечивая 25% транзита российских энергоносителей в страны Евросоюза, около 30% автомобильного и железнодорожного транзита между ЕС и Россией. Сохранение доступа к транзитным возможностям Белоруссии остается важнейшим приоритетом российской политики в отношении республики.

Военно-стратегическая задача вместе с ростом внимания российского руководства к Калининградской области и появлением совместной системы ПВО постепенно теряла свою актуальность.

12.2.4. Эффективность функционирования созданной системы дотирования

Несмотря на многолетние и в больших объемах российские дотации белорусской экономике, они не обеспечили достижение политических и экономических целей России в Белоруссии. В числе основных причин этого можно назвать следующие.

1. Политический союз в формате Союзного государства России и Белоруссии обеспечивает оборону и внешнеполитическое прикрытие молодого белорусского государства на международной арене, а также составляет политическую базу экономической интеграции, в основе которой оказался полномасштабный дотационный режим. Союзное государство, провозглашенное в декабре 1999 г., так и не вышло из стагнации, пути его развития долгие годы являются предметом споров и конфликтов между российским и белорусским руководствами. После вступления республики в программу ЕС «Восточное партнерство» Союзное государство вступило в стадию кризиса и медленного распада. С созданием Таможенного союза в составе Белоруссии, Казахстана и России незавершенная российско-белорусская таможенная зона в рамках Союзного государства влилась в Таможенный союз «тройки» и политическая интеграция наших стран в формате Союзного государства лишилась своего экономического основания. Создание общего рынка в рамках ЕЭП продвигает экономическую интеграцию гораздо дальше, чем она была в Союзном государстве. Структура Союзного государства потеряла свою актуальность и используется только для наращивания дотаций и преференций Белоруссии.

2. Внешнеполитическая координация между Москвой и Минском обеспечивает защиту режима А. Лукашенко на внешней арене. Рамки координации, как правило, ограничены совместными действиями министерств иностранных дел России и Белоруссии в международных организациях – ООН, ОБСЕ, СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ (Организация договора о коллективной безопасности). Белоруссия, получая безусловную помощь от Москвы на международной арене, тем не менее проводит самостоятельную внешнюю политику, нередко вступающую в противоречие с международными интересами и обязательствами России, а именно:

• Минск отказался поддержать Москву в объявлении моратория на исполнение Договора об ограничении обычных вооружений в Европе;

• в момент российско-грузинского кризиса белорусское руководство, сохранив безвизовый режим с Тбилиси, создало режим наибольшего благоприятствования для беспрепятственной миграции граждан Грузии на территорию России;

• Россия не получила политической поддержки от своего союзника и партнера по политической интеграции в период российско-грузинской войны. Белоруссия так и не признала независимость Абхазии и Южной Осетии, что содействовало кризису Союзного государства как формы политической интеграции России и Белоруссии;

• в стадии обсуждения между Киевом и Минском находится вопрос о создании системы координации предоставляемых Россией условий энерготранзита на энергетические рынки ЕС;

• в мае 2009 г. Белоруссия вместе с Украиной, Грузией и другими членами блока ГУАМ вступила в европейскую интеграционную программу «Восточное партнерство». До настоящего времени Минск пытается совместить участие в двух разновекторных интеграционных проектах;

• в июне 2009 г. белорусское руководство предприняло попытку сорвать процесс формирования коллективных сил оперативного реагирования (КСОР) ОДКБ.

3. Военно-стратегическое сотрудничество между Россией и Белоруссией формализовано как в рамках двусторонних соглашений между Минском и Москвой, так и в составе ОДКБ. Однако военные связи между партнерами по созданию Союзного государства оформлены только частично. Полноценная военная интеграция России и Белоруссии, соответствующая стандартам политической интеграции, отсутствует. Белорусская сторона использует военно-технические связи между нашими странами для льготного перевооружения своей армии:

• на территории республики находятся две российские военные базы (Центр связи военно-морских сил России и Станция раннего предупреждения «Волга»), которые в ближайшие годы по причине технической деградации, скорее всего, будут ликвидированы. Их функции возьмут на себя новые объекты военной инфраструктуры, размещенные на территории России;

• единая система противовоздушной обороны Союзного государства создана частично (договор подписан 3 февраля 2009 г.). До настоящего момента так и не удалось согласовать с белорусской стороной единое командование ПВО;

• существующая производственная кооперация между оборонными предприятиями России и Белоруссии сохранилась с советских времен и не расширяется по причине быстро нарастающей технической и технологической отсталости белорусских производственных средств. Учитывая обширные связи Минска с Пекином, Тегераном и Каракасом, передача в Белоруссию российских новейших оборонных технологий для выполнения заказов российского ВПК представляет угрозу безопасности России. В последнее время белорусское руководство не раз выражало обеспокоенность тем, что кооперация между белорусскими предприятиями ВПК и российскими корпорациями, выпускающими военную технику, постепенно ослабевает.

4. Экономическая интеграция между двумя партнерами по созданию Союзного государства не продвинулась дальше второго этапа (создание таможенной зоны). За 14 лет с момента ее провозглашения была создана, а затем поставлена под жесткий контроль единая таможенная зона, открыт российский рынок для белорусских товаров и одновременно закрыт белорусский рынок для российского экспорта (кроме энергоносителей). Между Москвой и Минском произошли несколько газовых и нефтяных конфликтов. За 2001–2005 гг. белорусская таможня конфисковала транзитных российских товаров на общую сумму в 420 млн долл., практически нарушив транзит между Евросоюзом и Россией. Негативным итогом экономической интеграции оказались полное отсутствие российско-белорусских корпораций и нарастающий год от года внешнеторговый дефицит в торговле между двумя странами в пользу России.

Энергетическая интеграция между партнерами по созданию союзного государства не состоялась, вылившись в несколько сложных транзитных кризисов и покупке ряда белорусских энерготранзитных активов. Растянутая на пять лет (с 2007 г.) покупка российским «Газпромом» 100% акций белорусского газотранспортного монополиста «Белтрансгаза» началась только после многолетних тяжелых переговоров, омраченных несколькими газовыми кризисами. Остаются под вопросом возможности «Газпрома» управлять активами «Белтрансгаза» в качестве дочернего предприятия.

12.2.5. Попытки России выйти из дотационного режима

Первая решительная попытка выйти из режима энергетического дотирования была предпринята российскими властями в декабре 2006 г. – январе 2007 г. В соответствии с соглашением от 31 декабря 2006 г. с 1 января 2007 г. цена газа для Белоруссии уравнивалась с ценой газа для Польши за минусом таможенной пошлины (30% контракта) и транспортных расходов (30–40 долл. на 1 тыс. м3). В соглашении также был установлен понижающий коэффициент к полученной стоимости: 30–40% в 2007 г., 20% в 2009 г. и 10% в 2010 г. В 2011 г. понижающие коэффициенты были отменены и Белоруссия должна была получать газ по рыночным ценам, что стимулировало стремление ее руководства войти в новый интеграционный проект.

По подписанному в январе 2007 г. соглашению размер вывозной таможенной пошлины на сырую нефть, поставляемую в Белоруссию, определяется исходя из действующих ставок с применением следующих коэффициентов: в 2007 г. – 0,293, в 2008 г. – 0,335, в 2009 г. – 0,356. Пошлина взимается со всех объемов нефти, поставляемой в Белоруссию, однако при расчете коэффициентов был учтен тот факт, что из 22 млн т нефти для Белоруссии около 7 млн т беспошлинно поставляется для белорусского внутреннего рынка.

Пошлина на поставляемую в Белоруссию российскую нефть в августе 2007 г. составляла 162,7 долл. за 1 т, в то время как на поставляемую на мировой рынок – 495,9 долл. Реальная экономия составляет 330 долл. на 1 т, а при перерасчете на годовой объем поставок экономическая поддержка России может быть оценена в 7,3 млрд долл. [227]

Косвенным итогом соглашения 2007 г. по поставкам нефти в Белоруссию оказалось начало строительства первого обходного нефтепровода БТС-2, призванного траспортировать российскую нефть, минуя белорусскую территорию, на побережье Финского залива к терминалам российского порта Приморск.

С 2007 г. Белоруссия перешла в отношениях с Россией на кредитную основу. В декабре 2007 г. наша страна выделила республике 1,5 млрд долл. В ноябре 2008 г. было выделено еще 2 млрд долл. (по трем траншам получено 1,5 млрд долл.), но белорусское руководство запросило у российского еще несколько займов, включая кредит в 100 млрд российских рублей. Получаемые кредиты белорусские власти зачисляли в золотовалютные резервы Национального банка республики и использовали для удержания курса белорусского рубля. Одновременно белорусское руководство продолжало искусственно сдерживать падение промышленного производства, что привело к затовариванию складов невостребованной продукцией. Подобная политика белорусских властей, имеющих своей целью сохранение в стране социально-экономической и политической стабильности, подразумевала неограниченную финансово-ресурсную поддержку со стороны России, которой отводилась роль безусловного покупателя белорусской продукции.

Как отмечалось выше, в 2011 г. Россия через Антикризисный фонд ЕврАзЭС выделила Белоруссии кредит в 3,5 млрд долл., растянутый на три года.

Между тем белорусская экономика, несмотря на то что для нее были созданы почти тепличные условия, продолжает оставаться крайне неэффективной. Год от года растет дефицит внешнеторгового баланса (в 2012 г. на фоне беспрецедентных дотаций и преференций со стороны России негативное сальдо внешней торговли ощутимо снизилось), сохраняется инфляционное давление на белорусский рубль, растут складские запасы белорусских государственных предприятий (доля госсектора в белорусской экономике достигает 82%). Использование российских кредитов в качестве гарантий сохранения власти в стране в руках А. Лукашенко не могло не поставить под вопрос перспективы возвращения кредитов.

Министр финансов РФ Алексей Кудрин 28 мая 2009 г. провел в Минске пресс-конференцию, на которой разъяснил позицию российской стороны по финансовой поддержке белорусской экономики. А. Кудрин указал, что белорусское правительство не предпринимает адекватных шагов по стабилизации экономики, в связи с чем «мы можем столкнуться с неплатежеспособностью белорусского правительства и в целом экономики в связи с недостаточностью золотовалютных резервов, возможно даже в конце этого года или через год» [228] .

12.2.6. Позиция белорусской стороны

Как правило, белорусское руководство отвергает наличие дотационного режима, утверждая, что Россия компенсирует стоимость только части военно-стратегических и иных услуг, которые ей предоставляются и которые в рамках российско-белорусской интеграции республика берет на себя. В январе 2007 г., после завершения российско-белорусского газонефтяного кризиса, А. Лукашенко распорядился в течение ближайших месяцев направить Правительству России предложение об оплате всех услуг, которые она получала в Белоруссии «бесплатно»: «Мы вправе действовать аналогичным образом. Я имею в виду вопрос о транзите нефти через Белоруссию, об оплате этого транзита, об оплате земли, которая используется под нефте– и газотрубы. И поставить вопрос по собственности Российской Федерации здесь» [229] . Однако белорусское руководство до настоящего времени так и не сформулировало финансовых претензий к Москве.

В то же время заявления высшего руководства республики позволяют утверждать, что белорусские власти отдают себе отчет о зависимости своей экономики от российской финансово-ресурсной поддержки. В ежегодном Послании к белорусскому народу и Парламенту (24 апреля 2009 г.) Президент Белоруссии отмечал следующее: «Более того, скажу откровенно, что, может быть, и не следовало говорить в присутствии иностранных дипломатов. Разве Беларусь сегодня по этим факторам находится в худшем положении? Что, сегодня Беларусь покупает природный газ и прочее для производства по тем ценам, по которым покупают Украина и наши ближайшие соседи? Да нет! Выше 150 долларов природный газ на границе у нас не был. Мы можем упрекать Россию в нарушении каких-то соглашений между белорусами и россиянами. Но, находясь в центре Европы, при самых низких составляющих себестоимости начинать “плакаться” о том, что мы не можем продать продукцию, – как это понимать?» [230] .

Белорусское руководство за последние два десятилетия сформировало собственную философию получения уступок, дотаций и преференций со стороны России, применяя для достижения необходимого ему результата широкую палитру воздействия на Россию. «Время сейчас непростое. Если кто-то думает, что когда нам улыбаются наши зарубежные партнеры, то все хорошо, я думаю, не стоит обольщаться, потому что зачастую они прячут за спиной кулак. Сегодня буквально зубами приходится вырывать каждый баррель нефти, каждый кубометр газа, зубами драться за каждый квадратный метр рынка для продажи нашей продукции» (заявление Главы Администрации президента РБ Владимира Макея от 30 декабря 2010 г.).

Основные доводы по сохранению дотационной системы белорусская сторона формирует вокруг геополитического положения республики:

• востребованность Белоруссии Россией в качестве военно-стратегического плацдарма;

• востребованность транзитного статуса республики;

• заказы белорусских промышленных предприятий, обеспечивающих рабочие места в российских сырьевых отраслях;

• востребованность в качественных белорусских товарах;

• особая идеологическая роль белорусского государства и лично А. Лукашенко, чьи интеграционные инициативы, по мнению белорусской стороны, оказали решающее воздействие на сохранение территориальной целостности России во второй половине 1990-х годов.

Однако большая часть доводов белорусского руководства не прошла проверку временем. В целом российское руководство до настоящего времени не смогло избавиться от созданной за полтора десятилетия дотационной схемы поддержки белорусской экономики.

Глава 13 Использование возможностей национальных компаний для реализации целей внешней политики России

Какая роль в осуществлении внешней политики государства отводится национальному бизнесу, особенно его крупным субъектам, и как именно бизнес способствует реализации интересов России во внешней политике? Отвечая на данный вопрос, можно выделить несколько направлений деятельности российского бизнеса, которые могут в какой-то мере способствовать реализации внешнеполитических замыслов руководства страны:

• национальный бизнес своим присутствием в том или ином регионе может оказывать положительное влияние на имидж России, т.е. «демонстрировать флаг»;

• взаимодействуя с местным обществом и политической системой, национальный бизнес оказывает некоторое влияние на местную элиту (экономическую, интеллектуальную или политическую). Более того, при определенных обстоятельствах крупный отечественный капитал может успешно поддерживать процесс формирования местной элиты, выгодный не только ему самому, но и России в целом;

• бизнес может становиться важным для местной экономики или территорий, где он работает, путем создания новых рабочих мест, поддержки на местных выборах «своих» кандидатов из местного населения;

• российский бизнес может активно финансировать местные избирательные компании, используя купленные активы местных предприятий;

• бизнес может становиться важным для местной экономики или территорий путем уплаты солидных налоговых отчислений в местные бюджеты, что влечет повышение интереса местных властей к его судьбе. Власть старается слушать крупного плательщика и не идти с ним на конфронтацию, а через него – и с государством его происхождения;

• бизнес может вкладывать в различные некоммерческие организации и мероприятия, тем самым формируя положительное мнение о себе и своем государстве, – своего рода PR-деятельность, цель которой – хороший имидж, что зачастую важнее прочих факторов;

• представители крупного бизнеса могут способствовать притоку новых и новейших технологий в Россию путем приобретения промышленных предприятий за рубежом с последующим внедрением технологий на отечественных заводах и фабриках;

• наконец, крупные частные собственники могут «закрыть газовый и нефтяной кран» в случае по-настоящему серьезных конфликтов России с другими странами.

В свою очередь российское государство также вырабатывает собственную внешнеполитическую стратегию, включающую достаточно крупные экономические задачи политической значимости. Проанализировав Концепцию внешней политики РФ, можно кратко сформулировать несколько таких задач, стоящих перед нашей страной во внешнеполитической сфере.

1. Стратегическая задача – торговля полезными ископаемыми.

2. Стратегический вектор – выход на новые рынки: Африка, Ближний Восток (в частности, Саудовская Аравия), Латинская Америка.

3. Экономико-идеологический вектор (повышение престижа России).

4. Экономический вектор – привлечение инвестиций (ПИИ, портфельные) в экономику России.

5. Выстраивание частногосударственного партнерства (ЧГП) с иностранными компаниями.

6. Удержание (включение) бывших республик СССР в сфере влияния России.

7. Создание региональных интеграционных союзов экономико-политического характера и других проектов, приносящих экономическую пользу России.

8. Установление тесных связей РФ с другими государствами на уровне бизнес-структур (пример: ФРГ, США).

Очевидно, что в условиях рыночной экономики большинство из перечисленных задач решается отечественными частными компаниями и государственными компаниями, работающими в рыночной обстановке.

13.1. «Экономические агенты» внешней политики Рф

В экономике существует термин «экономический агент», под которым понимают субъекта экономических отношений, принимающего участие в производстве, распределении, обмене и потреблении экономических благ. В рыночной экономике главными экономическими агентами являются представители крупного бизнеса – большие компании, которые играют роль своеобразных «флагманов» экономики, не только задают направление движения экономики (вектор), но и являются главными источниками налоговых поступлений.

В рамках рассматриваемого вопроса второе слово из словосочетания «экономический агент» играет весьма важную роль, а именно: агент (обобщенно) – лицо, действующее по поручению кого-либо, представитель организации, учреждения и т.д. Иными словами, агент – это тот, кто выполняет поручения. Следовательно, крупный отечественный бизнес, производя, распределяя, обменивая и потребляя экономические блага, зачастую выступает не как субъект, а как инструмент внешней для него силы – государства.

В недавнем прошлом бизнес принимал активное участие в политике в качестве важнейшего союзника либо влиятельного оппонента власти. Однако в последнее время его положение существенно изменилось: бизнес значительно потерял в своем политическом весе.

В принципе в России существуют различные точки зрения на место крупного бизнеса в развитии отечественной экономики [231] . Одна из них отводит ему роль основной движущей силы. В соответствии с ней не просто развитие, а экономический прорыв обеспечивается тесным взаимодействием и взаимопомощью крупных компаний и проводящего активную дирижистскую политику государства. Причем такие компании – «национальные чемпионы» (один или несколько) – должны появиться или быть выстроены во всех значимых отраслях народного хозяйства.

Диаметрально противоположная точка зрения имеет два основания: общедемократический дискурс и однозначно отрицательную оценку трансформации отечественной экономики в 1990-е годы. Согласно ей российский крупный бизнес с его преимущественно сырьевой направленностью играет роль лишь трубы, по которой природная рента перекачивается из страны во внешний мир. Надежды же на экономическое развитие и социальную модернизацию возлагаются в основном на малый бизнес, который опять-таки должен особо опекаться государством.

Следует также отметить, что на данный момент крупный бизнес, контролирующий подавляющую часть сырьевого сектора, является основным российским налогоплательщиком и донором остальной экономики в отличие от развитых стран, где основным налогоплательщиком, источником доходов, занятости и инноваций является средний бизнес.

Как и любой набор инструментов, экономический инструментарий российского государства содержит несколько типов инструментов, каждый из которых, хоть и служит для решения политических задач в экономике, но в ряде моментов отличен от других.

По своей «полезности» для государства российские экономические «агенты» условно делятся на три типа в зависимости от того, какое положение они занимают по отношению к государству.

«Частногосударственная компания» – это частная компания, подконтрольная государству через обладание большим (не обязательно контрольным) пакетом акций, что дает право решающего голоса в принятии стратегических решений относительно всей деятельности предприятия. Примерами таких компаний могут служить «Газпром», «Газпромнефть», «Роснефть», «Совкомфлот», ОАО «РЖД», «Транснефть», «АЛРОСА», Сбербанк и Внешторгбанк.

Такие компании, формально являясь частными предприятиями, зачастую проводят политику, выражающую государственные интересы, тем самым давая повод взять в кавычки слово «частная» в определении компании.

В ряде случаев такие компании активнейшим образом действуют в интересах государства, выступая в качестве продолжения или части государства, они обязаны своим существование государству и соответственно являются прямыми проводниками его интересов и воли, даже тогда, когда экономическая выгода от тех или иных действий не очевидна. Они не свободны в своем волеизъявлении, любое их действие должно совершаться с оглядкой на власть или непосредственно с ее одобрения и разрешения. Цели компаний этой категории могут включать буквально все: от принудительного спонсирования какой-нибудь государственной программы или проекта и до реализации такой корпоративной стратегии на мировом рынке, которая, будучи заведомо убыточной с экономической точки зрения, выгодна государству с политической точки зрения.

Частная, лояльная власти, компания – компании, руководство и/или собственники которой весьма лояльны к действующей власти. Лояльность – прямое следствие того, что ключевые собственники и/ или высший менеджмент данных компаний имеет тесные связи, как правило личного характера, с высокопоставленными чиновниками как на региональном, так и на федеральном уровне. Они стараются проводить такую политику, которая бы не шла сколь-нибудь серьезным образом в разрез с политикой, проводимой государством. Компании данной категории в ряде случаев готовы поступиться выгодой от того или иного проекта или действия в угоду политическим соображениям, поскольку лояльность приносит определенные выгоды, как экономического, так и другого рода. Примерами могут служить «РУСАЛ», «ЛУКОЙЛ», АФК «Система», «Норильский никель».

Государственная корпорация (ГК) – «Роснано», «Ростехнологии», «Росатом», «Олимпстрой», Внешэкономбанк и др.

Что же такое государственная корпорация и каковы ее особенности?

Госкорпорация в том виде, который установлен законом, является «специфическим» экономическим агентом, принципиально отличным от всех прочих. Во-первых, госкорпорация – один из видов некоммерческой организации, т.е. ее целью является не получение прибыли, а решение некоторых содержательных задач, сформулированных в учредительных документах, но вместе с тем она имеет право заниматься любой коммерческой деятельностью, если получаемые доходы, в конечном счете, используются для решения этих задач.

Кроме того, ключевую роль в формировании руководства – генерального директора и наблюдательного совета – играет Президент РФ. Правительство РФ также имеет определенные рычаги воздействия на госкорпорации, в частности, в составе уже созданных наблюдательных советов значительную долю составляют министры и высокопоставленные чиновники.

В связи с этим интересно мнение, высказанное известным специалистом в области изучения отечественного крупного бизнеса Я.Ш. Паппэ, что если существует проблема, которую необходимо решить, то для этого нужно создать государственную структуру. Если данная проблема – важная и сложная, то и структура должна быть с особыми полномочиями [232] , а наполняться она должна людьми, полностью подконтрольными, но выведенными за тесные рамки государственной службы.

По существу это означает, что вотум недоверия вынесен не только бизнесу, но политическое руководство стран не доверяет также традиционной бюрократии как инструменту решения экономических проблем. В обоснование такой позиции указывается на ее коррумпированность и недисциплинированность.

В табл. 13.1 приведены основные задачи внешней политики России, соотнесенные с теми представителями крупного бизнеса, которые наиболее явно участвуют в их реализации.

Экономическая деятельность государственных корпораций в качестве инструмента внешней политики России заслуживает отдельного рассмотрения потому, что ГК, являясь, по факту, «прямой рукой государства», призваны осуществлять во многом не экономические задачи, а скорее политические: будь-то социальные проекты (участие в реформе ЖКХ) имиджевые (Зимняя олимпиада в Сочи в 2014 г.) или даже технологические/экономические – инновации. Таким образом, то, чем занимаются ГК, можно в данном контексте интерпретировать как пример того поведения, той деятельности и тех целей, которые крупный отечественный бизнес должен бы демонстрировать/проводить и к чему стремиться.