Текст книги "Великие тайны прошлого"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 40 страниц)

Пропавшая комната

До сих пор остается неизвестной судьба замечательной Янтарной комнаты, сделанной из резного янтаря. Первоначально она принадлежала королю Пруссии Фридриху Вильгельму I, который подарил ее своему русскому союзнику царю Петру I. Петр поместил щедрый дар во дворце в пригороде Петербурга, расширив комнату до размеров банкетного зала и добавив 24 зеркала и перламутровый пол. Спустя два столетия, во время Второй мировой войны, вторгшиеся в Россию немцы вернули прусский подарок в Кенигсбсргский замок. Короткое время Янтарная комната была открыта для посетителей, но затем ее разобрали и спрятали в подвал – прежде чем английские бомбардировщики разрушили город в августе 1944 года.

После войны в разрушенных подвалах замка не обнаружили никаких следов уникального сокровища. Ходили слухи, что фашисты пытались вывезти Янтарную комнату на корабле, но его потопила советская подлодка. В 1959 году появилось свидетельство, согласно которому ее спрятали в соляной шахте, где хранились и другие произведения искусства. Но стоило следователям приблизиться к предполагаемому тайнику, как произошел непонятный взрыв, ствол шахты затопило водой и проникнуть в нее стало невозможно.

Потерянные сокровища

По мнению гитлеровского шефа пропаганды Иозефа Геббельса, из-за того, что Функ <преступно нарушил свой долг>, богатство рейха попало в руки противника, однако фюрер одобрил попытку эвакуировать оставшиеся ценности. На самом деле замысел принадлежал офицеру его личной охраны полковнику полиции Фридриху Йозефу Рауху. Следуя примеру гестапо, которое уже начало перевозить свое золото, драгоценности, произведения искусства и бумажные деньги в шахты, на дно озер и в другие тайники в горах южной Баварии и на севере Австрии, полковник Раух предложил вывезти в Баварию и укрыть в безопасном месте оставшиеся в Рейхсбанке 6,83 процента официального золотого запаса. Эти слитки и монеты сегодня, наверное, стоили бы около 150 миллионов долларов.

Валюту погрузили на два поезда, а золото в слитках и монеты приготовили к отправке на машинах. По дороге коллега д-ра Функа Ханс Альфред фон Розенберг-Липински приказал снять мешки с деньгами с поезда и перегрузить на машины. В конце концов колонна грузовиков с рейхсмарками, золотыми монетами и слитками и иностранной валютой прибыла в маленький городок в баварских Альпах. Поезда же продолжали свой путь в Мюнхен. Один мешок с иностранной валютой и пять небольших ящиков Розенберг-Липински <по определенным соображениям> оставил у себя. Представляется вполне вероятным, что этот банковский начальник готовил себе безбедное будущее.

Его примеру следовали и другие. Груженные сокровищами машины направились в учебный центр пехоты. Пока раздраженные офицеры спорили о том, где лучше спрятать оставшиеся ценности, сотрудник Рейхсбанка Эмиль Янушевски, судя по всему, взял два слитка золота. Когда позднее кто-то, безуспешно пытаясь разжечь печь в офицерской столовой, обнаружил слитки в дымоходе, Янушевски, уже немолодой, всеми уважаемый человек, покончил с собой. К этому времени все остальное золото уже было захоронено в водонепроницаемых шурфах неподалеку от уединённого альпийского шале, известного как Лесной домик. Бумажные деньги разделили на три части и спрятали на трех горных вершинах. Впоследствии два найденных в дымоходе золотых слитка и большое количество валюты оказались в руках некоего Карла Якоба. Больше их никогда не видели.

Вскоре д-р Функ и другие нацистские начальники были арестованы союзниками, но никто из них не признался, что знает, где спрятано пропавшее золото. В конце концов американские военные нашли золото Рейхсбанка на сумму около 14 миллионов долларов, а также золото на сумму 41 миллион долларов, принадлежавшее другим ведомствам нацистской Германии, но ценности, скрытые вблизи Лесного домика, так и не отыскались. Четыре года американские следователи усердно пытались разгадать эту тайну, однако в конце концов были вынуждены доложить, что примерно 3,5 миллиона долларов в золоте и около 2 миллионов бумажными деньгами (соответственно 46,5 миллиона и 12 миллионов в нынешних ценах) бесследно исчезли.

Добыча победителей

Не одни только немцы пользовались неожиданными возможностями, когда золото, деньги и уникальные художественные ценности сами шли в руки. К ужасу офицеров, подобных генералу Паттону, который очень щепетильно обращался с германским богатством и говорил: <Я не хочу, чтобы кто-нибудь мог сказать, что сукин сын Паттон стащил хоть какую-то их часть>, у многих американских солдат чужое добро липло к рукам. Известно около 300 случаев, когда ценные произведения искусства вывозились в Соединенные Штаты. Виновных судили за присвоение краденого и либо сажали в тюрьму, либо с позором изгоняли с военной службы.

Тем не менее в 1990 году мир был потрясен известием о том, что сокровища из Германии каким-то образом оказались выставленными на продажу наследниками безвестного ветерана войны из захолустного техасского городка.

Владелец магазина скобяных изделий Джо Т. Мидор, судя по имеющимся свидетельствам, хранил бесценное рукописное Евангелие IX века завернутым в одеяло, часто показывая его друзьям и родственникам у себя дома в городке Уайтрайт, примерно в 100 километрах к северу от Далласа. Украшенный орнаментом, иллюстрированный 1100-летний манускрипт в переплете прекрасной работы из золота и серебра принадлежал церкви в немецком городе Кведлинбург. Неожиданно его выставили на продажу в Швейцарии.

Рукопись, которая, по оценкам, стоит 30 миллионов долларов, на шесть веков старше Библии Гутенберга. Она содержит все четыре Евангелия, была написана золотом для императорского двора и в конце Х века подарена монастырю старинного города-крепости, возможно, императором Отгоном III и его сестрой Аделейд, аббатисой монастыря.

Оказалось, что найденный Мидором клад включал еще и рукопись 1513 года в богато орнаментированном золотом и серебром переплете, и ковчег IX-X веков, украшенный золотом, серебром и драгоценными камнями. Были в его коллекции предметы в виде сердца и напоминающие блюдо, но самым ценным был сосуд из горного хрусталя в форме епископской митры, в котором, как полагают, хранилась прядь волос Девы Марии. Кроме того, там были золотые и серебряные распятия и гребень XII века, принадлежавший Генриху I.

Эти сокровища были вывезены из Кведлинбургской церкви и спрятаны в шахте, когда союзные войска стали приближаться к этой части Германии в последние дни войны. В апреле 1945 года, если верить документам американских военных, официальные лица, проверявшие этот тайник, нашли <все в целости и сохранности>. Однако спустя несколько дней обнаружили, что часть ценных предметов исчезла. Было начато расследование, которое продолжалось три года, но никаких следов так и не обнаружили. С раздела Германии в 1949 году и до падения Берлинской стены в 1989-м, любые контакты жителей Восточной Германии с Западом считались преступлением, и поэтому церковь в Кведлинбурге не могла требовать возвращения украденного.

По всей вероятности, Джо Мидор, в то время лейтенант американской армии, присвоил эти ценности и вывез их в США, таким образом удачно совершив одну из самых крупных краж произведений искусства в XX веке. Он хотел быть учителем рисования, но обстоятельства вынудили его продолжать семейный бизнес в магазине скобяных изделий. Однажды он сказал приятелю, что разрывается между чувством вины и огромным наслаждением, которое он испытывает при виде этих бесценных шедевров.

После смерти Мидора, когда его наследники стали предлагать сокровища из Кведлинбурга на продажу, Налоговое управление США и ФБР начали расследование. После месяцев юридического маневрирования наследники согласились расстаться со всем, что у них осталось, за 2.75 миллиона долларов, что на целый миллион больше, чем залоговая сумма, полученная ими за Евангелие. Многие критиковали такую сделку, и в 1992 году сокровища были возвращены Германии.

Украдено художественное наследие Европы

После поразительной находки в шахте Кайзерода ее посетили верховный главнокомандующий экспедиционными войсками союзников в Западной Европе Дуайт Эйзенхауэр и четыре его генерала, в том числе Джордж Паттон. Вспоминая, как впервые увидел бесценные полотна, Паттон писал: <Те, что я видел, стоили, на мой взгляд, два с половиной доллара и относились к тому сорту картин, что обычно висят в американских барах>. Другие придерживались иного мнения, ведь эта коллекция включала в себя шедевры Ренуара, Тициана, Рафаэля, Рембрандта, Дюрера, Ван Дойка и Мане (вверху). Но даже эти вершины изобразительного искусства меркли рядом со знаменитым бюстом прекрасной царицы Древнего Египта Нефертити, которому было 3000 лет.

Нацистские военачальники захватили огромное количество произведений искусства из музеев и частных собраний оккупированных стран. Многие из них. видимо, погибли в пламени войны, но некоторые были возвращены законным владельцам благодаря неустанным усилиям специальных групп, работавших при Госдепартаменте и Министерстве обороны США. Тем не менее в одном из последних списков, подготовленном в Мюнхене, числятся около 4000 пропавших полотен европейских мастеров.

Похищение национальных художественных сокровищ поверженного врага – знакомая тема, повторяющаяся на протяжении истории, начиная с военных походов Ассирии, Египта, Греции и Рима и продолжая кампаниями Наполеона и колониальными войнами Англии. Величественные колонны из красного порфира. украшающие храм Св. Софии в Стамбуле, например, были похищены римлянами из древнеперсидского Персеполя. Знаменитая четверка вздыбленных коней на соборе Св. Марка в Венеции – военный трофей из древнего Константинополя.

Принятая в 1907 году Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны прямо разрешает <спасение художественных сокровищ из всех зон боевых действий>, но нацисты пошли гораздо дальше, они вывезли из покоренных ими стран художественные ценности на миллионы долларов. Некоторые были выставлены в немецких музеях, другие оказались в тайных хранилищах или украшали богатые дома любившего роскошь окружения Гитлера.

Среди особых конфискационных подразделений было и высококвалифицированное <Бильденде Кунст> (<Изобразительное искусство>), в которое входили 350 библиотекарей, архивистов и искусствоведов. Их задачей было регистрировать и каталогизировать награбленные богатства. тщательно упаковывать художественные ценности, чтобы не повредить при транспортировке, и подыскивать места для их тайного хранения. По мнению специалистов, вполне возможно, что некоторые пропавшие произведения искусства никогда не отыщутся, так как многие документы о том, где они спрятаны, были утеряны или погибли в последние дни сражений Второй мировой войны.

Секреты Тауэра

Меньше чем через месяц, после вступления на английский трон 12-летний король Эдуард V попал в лондонский Тауэр, а позднее за ним последовал и его младший брат. Они никогда больше не вышли за его стены, и тайна их исчезновения по сей день остается нераскрытой.

9 апреля 1483 года король Англии Эдуард IV неожиданно скончался, немного не дожив до 41 года. Его старшему сыну и наследнику было только двенадцать, и в завещании Эдуард назначил регентом своего младшего брата Ричарда, герцога Глостерского.

Почти 30 лет жители Британских островов страдали от бесконечной вражды между династиями Йорков, одной из эмблем которых была белая роза, и Ланкастеров, чьим символом была алая роза. Позднее эту проходившую с переменным успехом борьбу за английскую корону романтизировали и назвали войной Алой и Белой розы. Как представитель династии Йорков, Эдуард IV объявил трех своих предшественников на троне, ланкастерских королей, узурпаторами, но он знал, что найдутся те, кто станет оспаривать право на престол его юного наследника, Эдуарда, принца Уэльского.

Ричард, показавший себя преданным и находчивым солдатом на службе своего брата и короля, дал клятву верности принцу Уэльскому. Теперь он спешил взять в свои руки управление королевством, в центре которого образовался вакуум власти. 29 апреля Ричард перехватил группу придворных, которые везли юного Эдуарда в Лондон, арестовал их руководителя, дядю мальчика по материнской линии, и сам сопровождал племянника на оставшемся пути до столицы. Коронация Эдуарда V, первоначально назначенная на 4 мая, была перенесена на 22 июня, и будущего монарха поместили в королевских покоях в Таурэре. Подозревая своего деверя в коварстве, вдова Эдуарда IV Елизавета укрылась с младшим сыном и дочерьми в Вестминстерском аббатстве. В июне регенту удалось убедить Елизавету выдать ему сына, 9-летнего Ричарда, герцога Йоркского, объяснив, что юнному королю в Тауэре одиноко. В воскресенье, которое должно было стать днем его коронации, право Эдуарда V занять трон было поставлено под сомнение. Кембриджский богослов Шей выступил у собора Св. Павла в Лондоне с проповедью, в которой заявил о незаконности престолонаследия. По словам Шея, Эдуард IV женился на Елизавете Вудвилл, будучи обрученным с другой, а значит их союз по тогдашнему закону был недействителен и их дети – включая юного короля – были незаконнорожденными.

Какое-то время герцог Глостерский делал вид, что не хочет быть королем, но уже 26 июня принял корону и был провозглашен Ричардом III. Царствование короля-мальчика продлилось меньше трех месяцев.

Обвиняется Ричард III

В течение июля так и не коронованного Эдуарда V, которого теперь презрительно звали Эдуардом-ублюдком, и его брата время от времени видели играющими во дворе Тауэра. Но затем, по свидетельству одного современника, мальчиков перевели в самые удаленные комнаты дворца-крепости, они все реже показывались в забранных решетками окнах, <пока наконец не перестали появляться совсем>.

К осени 1483 года распространились слухи, что оба принца были умерщвлены в Тауэре – но кем? В январе 1484 года французский дипломат предупреждал об опасностях, связанных с пребыванием на престоле малолетнего монарха – королю Франции Карлу VIII было всего 14. Сыновей Эдуарда IV убил их дядя, уверенно заявлял он, и, таким образом, корона досталась убийце.

Тем временем Елизавета Вудвилл заключила союз с врагами Ричарда, предложив свою старшую дочь в жены претенденту на трон из династии Ланкастеров Генриху Тюдору. В августе 1485 года Ричард III встретился с Генрихом Тюдором в битве на Босвортском поле. В критический момент сражения один из сторонников короля предал его, и Ричард был убит. Предатель снял корону с погибшего монарха и возложил ее на голову Генриха VII. Война Алой и Белой розы закончилась; в Англии воцарилась династия Тюдоров, при которой страну ждал период невиданного расцвета.

Если Ричарду III не давала покоя молва, обвинявшая его в убийстве принцев, то Генриха VII мучили слухи о том, что они живы, а значит, могли претендовать на трон. В конце концов ему удалось создать версию, по которой мальчиков по приказу Ричарда задушили подушками и похоронили под каменными плитами у подножия одной из лестниц Тауэра.

Козлом отпущения сделали сэра Джеймса Тайрелла, его предали суду и в мае 1502 года казнили за <точно не установленную измену>. Лишь позднее было объявлено, что Тайрелл перед тем, как ему отсекли голову, признался в убийстве принцев. Все это было принято за правду и вошло в труды историков, как и написанная Томасом Мором биография Ричарда III, опубликованная в 1534 году и позднее использованная Шекспиром при создании драмы <Ричард III>.

Шекспировский злодей

Правление Ричарда III было одним из самых коротких в истории Англии, тем не менее почти каждое новое поколение ученых давало свою оценку этому монарху. В нынешнем столетии появились общества Ричарда III, защищающие доброе имя короля. Но им приходится вести неравную борьбу, ведь против них – гений Уильяма Шекспира. Еще при жизни обвиненный в убийстве двух принцев, Ричард приобрел бессмертную печальную славу век спустя – как герой-злодей одной из ранних пьес Шекспира, исторической драмы <Ричард III>.

Шекспир писал ее в последнее десятилетие XVI века, в царствование Елизаветы I, и неудивительно, что в своем повествовании он более благосклонен к деду Елизаветы, первому королю из династии Тюдоров Генриху VII. Он показал Ричарда злобным узурпатором, который без колебаний нанимает убийцу, чтобы умертвить <двух врагов смертельных: от них покоя нет мне, нет мне сна… двух незаконнорожденных в Тауэре>. Совершив это черное дело, Ричард хладнокровно решает добиваться расположения старшей сестры убитых принцев, уже обещанной в жены его сопернику, Генриху Тюдору. Неприметное уродство – судя по всему, одно плечо у Ричарда было чуть выше другого – было усилено драматургом, и шекспировский Ричард стал проклинающим судьбу горбуном. В счастливом финале пьесы, после победы на Босвортском поле, Генрих Тюдор провозглашает: <Издох кровавый пес… и кончена вражда>.

Запоздалые похороны

В 1674 году, почти через 200 лет после предполагаемого убийства, в ходе строительных работ в Тауэре обнаружили деревянный ящик с двумя детскими скелетами. Было решено, что это останки убиенных принцев, и их перезахоронили в Вестминстерском аббатстве.

В 1933 году костные останки передали для исследования на экспертизу. По заключению специалистов, это были скелеты двух мальчиков того же возраста, в котором находились ко времени своего исчезновения Эдуард V и его брат. Причину смерти не установили, но на челюсти старшего мальчика обнаружили заметное повреждение.

Среди людей, последними видевших принцев в лондонском Тауэре, был и придворный врач, вызванный к Эдуарду V, когда у того заболел зуб. Юный король, рассказывал врач, много молился и ежедневно приносил покаяние, так как был уверен, что ему грозит скорая смерть. <Ах, если бы мой дядя оставил мне жизнь, – сказал он, – даже если я потеряю королевство>.

Крушение политика

Он был вторым человеком в правящей верхушке Китая, официально провозглашенным наследником стареющего Мао Цзэдуна. Но готов ли был министр обороны Линь Бяо терпеливо ждать своего часа – или он собирался захватить власть, совершив военный переворот?

Пекинскую площадь Тяньаньмэнь окутала тьма. Всю вторую половину дня из репродукторов разносились военные марши – тысячи студентов и школьников репетировали парад в честь 22-й годовщины Китайской Народной Республики, который должен был состояться через две с половиной недели, 1 октября. Теперь же на площади было тихо и практически безлюдно.

Неожиданно ночное безмолвие нарушил рев моторов, около 50 черных лимузинов на полной скорости выехали на площадь и остановились перед зданием Всекитайского собрания народных представителей. Из машин вышли руководители правительства и правящей Коммунистической партии Китая – не было среди них только министра обороны Линь Бяо.

Позднее той же ночью с аэродрома вблизи курортного города Бэйдайхэ примерно в 270 километрах восточнее Пекина взлетел реактивный <Трайдент>. Взяв курс на северо-запад, самолет пересек границу Монгольской Народной Республики и около 2.30 разбился. Среди обломков были найдены девять полуобгоревших трупов, а также оружие, документы и оборудование, говорившие о принадлежности самолета к ВВС Китая. По просьбе китайского правительства тела были погребены на месте катастрофы.

Торжества 1 октября, на которых Линь Бяо должен был занимать почетное место рядом с Председателем Мао, отменили без каких-либо объяснений. Контролируемая властями пресса больше не упоминала ни Линь Бяо, ни других высокопоставленных китайских военачальников.

Это было все, что могли узнать сторонние наблюдатели о событиях 12-13 сентября 1971 года из официальных сообщений. Но существовала ли связь между встречей китайского руководства той поздней ночью, случившейся на следующее утро катастрофой самолета и отменой праздничных мероприятий?

Путь наверх

Заслуженный военачальник, Линь Бяо в 1959 году становится министром обороны КНР. Спустя семь лет он получает также пост заместителя Председателя Компартии Китая, а в 1969 году официально объявляется преемником китайского вождя. Его карьера была отмечена демонстрацией безраздельной преданности Мао – именно Линь Бяо, например, приписывают составление <Сборника цитат Председателя Мао Цзэдуна>, <красной книжечки> хунвэйбинов, которые неистовствовали во время Великой пролетарской культурной революции, начатой Мао в 1965 году.

Направленная против <партийных руководителей, вставших на капиталистический путь>, <культурная революция> была призвана мобилизовать китайскую молодежь на защиту коммунизма. Она, в частности, привела к смещению Лю Шаоци с поста главы государства и укрепила неограниченную власть Мао как руководителя Компартии.

Премьер Госсовета Чжоу Эньлай старался держаться в стороне от этих событий, он лишь желал вернуть силу пошатнувшейся экономике Китая. Но когда он стал восстанавливать партийных деятелей, изгнанных со своих постов за время политических боев, он вступил в конфликт с Линь Бяо, который хотел, чтобы решающая власть была в руках у военных. В отличие от Линь Бяо премьер понимал, как опасно быть вторым человеком после одержимого жаждой власти Мао, и его устраивало до поры до времени занимать третью или даже четвертую позицию в руководящей верхушке.

В августе 1970 года на заседании партийного руководства 62-летний Линь Бяо, которого уже не удовлетворяет положение будущего преемника Мао, делает смелый шаг. Сначала, бесстыдно льстя вождю, он предлагает изменить конституцию, канонизировав Мао Цзэдуна как <гения>, а затем предлагает избрать Мао на пост главы государства, ставший вакантным после изгнания Лю Шаоци. Если Мао откажется, добавил Линь Бяо, то нужно выбрать другого кандидата на эту должность – вероятно, имея в виду себя. Даже Мао Цзэдун отверг первое предложение. <Гениальность зависит не от одного человека или нескольких людей, – с несвойственной ему скромностью отметил он. – Гениальность присуща нашей партии>. А отказавшись занять еще один пост главы государства, Мао заявил, что он должен оставаться вакантным. Было очевидно, что Председатель КПК недоволен столь явными маневрами Линь Бяо.

Мишень – Председатель Мао

Эта трещина в отношениях между Мао и Линь Бяо, по одной из версий, положила начало заговору, который достиг кульминации в ночь с 12 на 13 сентября 1971 года. <Если поста главы государства не существует, – жаловалась жена министра обороны, – то что делать Линь Бяо? Куда его можно поставить?> Несмотря на возраст, 77-летний Мао не выказывал признаков усталости и не помышлял о том, чтобы передать кому-то власть над страной. Жена Линь Бяо говорила, что ее супругу остается выбирать из трех вариантов: терпеливо ждать неминуемой кончины Мао, перестать мечтать о высшей власти и, наконец, устранить <кормчего> и захватить власть в КНР.

Осенью 1970 года Линь Бяо послал своего сына Линь Лиго, который благодаря отцу дослужился до высокого чина в военно-воздушных силах, в крупнейшие города Китая с секретным заданием: создать организацию из преданных, надежных офицеров, которая будет называться <Объединенный флот>. К весне 1971 года у заговорщиков был готов план военного переворота. План получил кодовое название <Проект 571>. Сам Мао именовался <Б-52> – по названию американского бомбардировщика: просоветски настроенный Линь Бяо ненавидел все, связанное с США.

Было предпринято три покушения на жизнь Мао Цзэдуна: самолет атаковал с воздуха его шанхайскую резиденцию; личный поезд Мао был пущен под откос на пути из Шанхая в Пекин; в дом Мао в столице подослали убийцу, замаскированного под курьера. Когда все три попытки провалились – последняя вечером 12 сентября 1971 года, – Линь Бяо, его жена, сын и несколько других заговорщиков поспешили сесть в самолет на аэродроме близ Бэйдайхэ.

Царство террора в революционной Франции

Гонения на Лю Шаоци в начале Великой пролетарской культурной революции и загадочная смерть Линь Бяо в 1971 году не были уникальными событиями в короткой, но бурной истории КНР. Такие внезапные падения с вершин власти и неожиданные смерти бывали не только в Китае. На самом деле похожие события происходили и после победы Великой французской революции.

Спустя два года после штурма печально знаменитой парижской тюрьмы Бастилии началась революция, короля Людовика XVI схватили при попытке бежать из страны. На следующий год, 21 сентября 1792 года, Франция была объявлена республикой, а в 1793 году король был казнен. Вскоре Комитет общественной безопасности, состоявший из девяти человек, получил практически диктаторские полномочия.

За лидерство в этом органе власти спорили Жорж Жак Дантон и Максимильен Робеспьер. Обладавший ораторским даром Дантон призывал создать революционный трибунал для суда над врагами республики. Во время начавшегося затем Царства террора жертвам этого трибунала отрубали головы на гильотине, установленной на главной площади Парижа. В апреле 1794 года Робеспьер добился того, что Дантона арестовали, предали суду и казнили.

Но Робеспьер пережил своего соперника меньше чем на четыре месяца. В конце июля и он был казнен – вместе с примерно сотней своих сторонников. Когда большинство предводителей революции были мертвы, народ потребовал положить конец жестокости. Гильотину убрали, а площадь, где происходили казни, переименовали в площадь Согласия.

Бегство в Советский Союз

Признания схваченного лжекурьера выдали причастность Линь Бяо к заговору. Не зная, насколько широкой поддержкой пользуется министр обороны среди военных, Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай той же ночью созвали руководство страны. Пока они совещались на площади Тяньаньмэнь, <Трайдент> уже взлетел. Первоначально Линь Бяо планировал лететь на юг, чтобы заручиться поддержкой военных, но, поднявшись в воздух, он, судя по всему, передумал и решил искать убежища в Советском Союзе. После Второй мировой войны он провел в этой стране три года, залечивая раны, и имел основания надеяться, что советские друзья окажут ему хотя бы идеологическую поддержку в его выступлении против Мао. Но и Линь Бяо, и все, кто был с ним на борту, погибли, когда их самолет разбился в Монголии.

Такова по крайней мере версия, которую сообщала пресса за пределами Китая и которую на следующий год в той или иной степени подтвердили китайские власти. Совсем другая, куда более неожиданная картина событий предстает из тайно вывезенных из КНР и в 1983 году опубликованных в Соединенных Штатах материалов, авторство которых приписывают хорошо осведомленному источнику, скрывшемуся под псевдонимом Яо Минли.

Инсценированная война

Если верить Яо Минли, существовало два отдельных заговора. Первый, <Проект 571>, был организован Линь Лиго и предполагал лишь убийство Мао Цзэдуна. Линь Бяо отверг его, отдав предпочтение более сложному плану, получившему кодовое название <Гора нефритовой башни> – по имени района роскошных вилл под Пекином, где живет правящая элита. Там и предполагалось загнать Мао в ловушку.

Опасный замысел Линь Бяо требовал тайной помощи Советского Союза, который должен был имитировать нанесение удара по Китаю. Это дало бы министру обороны КНР повод объявить военное положение и взять Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая <под охрану>, чтобы затем убить их и захватить власть в свои руки. Затем, в июле 1971 года, мир узнал, что госсекретарь США Генри Киссинджер тайно посетил Китай и провел с Чжоу Эньлаем переговоры о путях ослабления напряженности, существовавшей в отношениях между двумя странами со времени прихода к власти в Китае коммунистов в 1949 году. В начале 1950 года намечался визит в КНР Президента Ричарда Никсона. Явное примирение с Соединенными Штатами – и дальнейшее ухудшение и без того натянутых отношений с Советским Союзом – делало необходимым как можно скорее приводить в действие план <Гора нефритовой башни>. Выбор пал на день, когда Мао возвращался в Пекин из поездки на юг, – 11 сентября.

Однако Чжоу Эньлай тем временем, видимо, сумел выведать у дочери Линь Бяо про заговор ее брата, а может быть, и отца. Премьер предупредил Мао об опасности, и они приготовили Линь Бяо западню.

Театр как орудие политики

Европейцев, посещавших Китай в XIX веке, привлекал и одновременно поражал уникальный вид народного искусства, соединявший музыку, пение, пантомиму и акробатику. В представлениях почти не использовался реквизит, но актеры были одеты в великолепные костюмы и причудливые маски. Поскольку в этих спектаклях драма смешивалась с пением, как в привычной им опере, европейцы называли их Пекинской оперой.

Мао Цзэдун прекрасно понимал, что литература и искусство могут быть мощными орудиями в пропаганде коммунистических идей. <Литература и искусство предназначены для масс, – писал он еще в 1942 году. – Они создаются для рабочих, крестьян и солдат, которые и должны пользоваться их достижениями>. Во время <культурной революции> Цзян Цин, четвертая жена Мао Цзэдуна, решила реформировать Пекинскую оперу, задаваясь вопросом, почему на сцене отражается жизнь горстки помещиков, кулаков и буржуазных элементов, а не 600 миллионов рабочих, крестьян и солдат. Ревизионисты, руководимые свергнутым главой государства Лю Шаоци, заявляла она, превратили Пекинскую оперу в <отдельное царство>. Цзян Цин стремилась создать новые формы искусства, которые бы прославляли коммунизм.

После смерти Мао в 1976 году Цзян Цин и троих других руководителей <культурной революции> заклеймили как <банду четырех>. Суд приговорил их к смертной казни, замененной позднее на пожизненное заключение. Полный разрыв с искусством прошлого, которого Цзян Цин добивалась, просуществовал лишь столько, сколько она была у власти. Сегодня традиционная Пекинская опера снова занимает в Китае прежнее положение.

Обед у Председателя Мао

Вечером 12 сентября министр обороны с женой были гостями на ужине в резиденции Мао Цзэдуна на Горе нефритовой башни. Мао сам открыл торжество, откупорив императорское вино, запечатанное в вазе времен династии Мин 482 года назад. На банкете подавали деликатесы, доставленные в Пекин самолетом со всего Китая. После десерта из свежих фруктов жена Линь Бяо сказала, что им с мужем пора уходить, чтобы дать хозяину возможность отдохнуть с дороги. Но Мао, казалось, не хотелось прекращать веселье, и он попросил их побыть еще полчаса. Около 11 часов Мао Цзэдун лично проводил Линь Бяо и его жену до машины. А через несколько минут, на дороге, спускающейся от виллы Мао, и автомобиль и сидевшие в нем пассажиры были уничтожены ракетами, выпущенными из засады людьми из личной охраны <кормчего>.