Текст книги "Великие тайны прошлого"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

В Норвегии готовился к штурму Северного полюса Руаль Амундсен. <Чтобы поддержать свою репутацию исследователя, – писал он, – мне необходимо было срочно добиться какого-нибудь успеха. И я пошел на решительный шаг>. Решительный шаг – оказаться на Южном полюсе раньше Скотта.

Мало кто из исследователей мог похвастать таким опытом, как 38-летний Амундсен, когда он в августе 1910 года отбыл из Норвегии. За 13 лет до этого он примкнул к бельгийской антарктической экспедиции. В 1903-1906 годах провел свой крошечный корабль <Иоа> по Северо-Западному морскому пути.

Амундсен не испытал полного счастья от успеха в Антарктиде: <С юных лет меня влекло все, что связано с Северным полюсом, а очутился я на полюсе Южном>.

В период между 1918 и 1920 годами он провел свой корабль <Мод> вдоль северных берегов Сибири, оказавшись, таким образом, первым из тех. кому удалось завершить путешествие по Полярному кругу. Пытаясь первым пролететь над Северным полюсом, в мае 1925 года он совершил вынужденную посадку, не долетев до цели 270 километров. Но на следующий год он, вместе с итальянским авиаинженером Умбсрто Нобиле, оказался в кабине дирижабля, летевшего с острова Шпицберген на Аляску. В 1928 году Амундсен пропал во время полета спасателей к месту крушения дирижабля Нобиле на Шпицбергене.

<Жуткое место…>

6 января группа Скотта пересекла отметку, на которой вынужден был повернуть назад Шеклтон. Однако стояла необычно холодная для разгара лета погода; снег был слишком рыхлым для беспрепятственного передвижения. <Я никогда так не выматывался>, – горько заметил в дневнике обычно стоически переносивший трудности Скотт.

Он вывел свой отряд на маршрут 16 января после обеда. Два часа спустя Бауэре заметил впереди чужеродный предмет; им оказался флаг на мачте, закрепленной над треугольной палаткой. Норвежцы их опередили. На следующий день нетвердым почерком Скотт вывел на странице своего дневника заголовок <Полюс> и посетовал, что после шока от неожиданного открытия в ту ночь никто не сомкнул глаз. <Великий Боже! Это жуткое место, – добавил он, – и особенно для нас, столько сил тщетно потративших на то, чтобы добраться сюда и не ощутить радости первооткрывателей>.

Амундсен с четырьмя спутниками достигли Южного полюса на лыжах и собачьих упряжках 14 декабря 1911 года, за месяц до прибытия Скотта. Следуя другим маршрутом, они потратили на дорогу на 21 день меньше, чем англичане. В отличие от англичан норвежцам погода благоприятствовала, и они в среднем проходили по 30 километров в день. Во многом победа определялась превосходным управлением собачьими упряжками.

Мечта превращается в кошмар

На второй день обратного пути столбик термометра упал до отметки -33,3°. Хорошей погоде на Южном полюсе, похоже, пришел конец. Несмотря на то что удавалось проходить до 35 километров в день, они постоянно чувствовали усталость и с ними то и дело приключались несчастья. Скотт с Эвансом провалились в трещину; Вильсон растянул связки на ноге; командир экспедиции споткнулся и повредил плечо.

7 февраля они вышли на верхушку ледника. Спуск был сплошным кошмаром. На протяжении долгих часов люди продирались сквозь дьявольский лабиринт трещин и разломов, не зная, в какую сторону свернуть. 14-го числа Скотт записал в дневнике: <Приходится признать тот факт, что мы слабеем день ото дня>. Два дня спустя после легкого завтрака и 13-километрового утреннего перехода у Эванса закружилась голова и началась рвота.

17 февраля Эванс настоял на продолжении перехода, но через полчаса после выхода остановился, чтобы подтянуть крепления лыж. Когда оказалось, что он не может догнать остальных, группа вернулась и обнаружила его скорчившимся в снегу и бормочущим что-то бессвязное. Наспех разбили лагерь, и матроса в бессознательном состоянии перенесли в палатку. В ту же ночь он умер, так и не приходя в сознание.

В конце первой недели марта они начали тревожно всматриваться, не едут ли собачьи упряжки, которые должны были выехать им навстречу. Двое погонщиков действительно доехали на упряжках до <однотонного склада> 2 марта, но 10 марта повернули назад, в сторону залива Мак-Мердо.

Космос: последний вызов

Как и большинством исследователей, капитаном Робертом ф. Скоттом отчасти руководило стремление принести честь и славу своей стране, Великобритании. Сегодня предмет мечтаний исследователей куда более амбициозен: покорить и проникнуть в космическое пространство, понять, какое место мы занимаем во Вселенной.

Космическая эра началась 4 октября 1957 года, когда потрясенный мир узнал, что Советскому Союзу удалось впервые вывести на околоземную орбиту искусственный спутник – <Спутник-1>. Для Соединенных Штатов, привыкших в эпоху, наступившую после Второй мировой войны, во всем ощущать себя первыми, известие о советским спутнике прозвучало как унижение. Однако, до того как три месяца спустя американцам удалось вывести на орбиту свой первый искусственный спутник <Эксплорер-1>, Советский Союз запустил в космос <Спутник-2> с собакой по кличке Лайка на борту.

Еще более поразительным свидетельством советского превосходства в космической технологии был полет Юрия Гагарина 12 апреля 1961 года. Лишь в феврале 1962 года США наконец удалось отправить на околоземную орбиту первого астронавта – Джона Гленна. Президент Джон Ф. Кеннеди выступил перед объединенной сессией Конгресса с заявлением, что до конца ближайшего десятилетия Америка отправит человека на Луну.

Хотя Кеннеди и не дожил до этого момента, его мечта сбылась 21 июля 1969 года, когда Нил Армстронг и Эдвин Олдрин вышли из кабины <Аполлона 11> на поверхность Луны. В последующие три года Соединенные Штаты отправили на Луну еще пять экипажей корабля <Аполлон>.

В 17 километрах от цели

Отс молча переносил страдания – его ноги были поражены гангреной. Он понимал, что может лишь задержать продвижение своих товарищей. Утром 16 или 17 марта Отс попросил, чтобы его оставили лежать в спальном мешке. Все отказались и заставили его пройти еще несколько километров. На следующее утро Отс поднялся и заявил, что <собирается выйти на некоторое время>. Остальные понимали, что он идет навстречу собственной смерти.

Трос оставшихся исследователей в последний раз разбили лагерь 19 марта, всего лишь в 17 километрах от <однотонного склада>. Правая нога Скотта была так отморожена, что в лучшем случае оставалось надеяться только на ампутацию. Бауэре и Вильсон предложили добраться до цели и вернуться с едой и топливом, но из-за бурана не смогли выйти из палатки. <Конец уже близок, – написал Скотт 29 марта. – Жаль, но боюсь, что больше ничего не напишу>.

7 марта 1912 года в Лондон пришло известие о триумфе Амундсена. На следующий месяц в телеграмме, пришедшей из Новой Зеландии, сообщалось, что 4 января Скотт находился примерно в 240 километрах от заветной цели. Распространилось мнение, что британская экспедиция вернется по истечении следующей антарктической зимы. В начале 1913 года миссис Скотт отправилась встречать мужа, она пересекла Соединенные Штаты и села на корабль, направлявшийся в южную часть Тихого океана. 19 февраля ее вызвали в каюту капитана и вручили телеграмму: <Поисковый отряд, высланный из Мак-Мердо, 12 ноября прошлого года обнаружил в палатке обледенелые тела капитана Скотта и двух его товарищей; они были мертвы уже около восьми месяцев>.

Неудавшийся пилот-миротворец

Миротворец, сумасшедший или козел отпущения? Рудольф Тесе утверждал, что его знаменитый перелет был искусно задуманным актом государственной политики, однако этим он вывел из себя Гитлера, Черчилля и Сталина, а собственную жизнь привел к краху.

Это выглядело странно. Долгие годы отряд в составе 54 солдат и офицеров из четырех стран мира – Соединенных Штатов, Советского Союза, Франции и Великобритании, – ежемесячно сменяя друг друга, охранял одного-единственного заключенного. Слабый от старости, страдая хроническими недугами и, что вполне вероятно, душевнобольной, он жил в камере, в которой единственным источником света и свежего воздуха было зарешеченное окно. Это была одна из камер берлинской тюрьмы Шпандау, выстроенной в 1876 году мрачной громаде из красного кирпича, рассчитанной на содержание 600 заключенных. Пять сторожевых башен были встроены в неприступные стены, обнесенные ограждением из находящихся под напряжением проводов и трехметровой изгородью из колючей проволоки.

Адольф Гитлер, вождь нацистов, не давал этой угрюмой крепости простаивать без дела. Политические противники подвергались там обработке по пути в лагеря смерти либо уничтожались прямо на месте. По удивительной превратности судьбы Рудольф Гесс был прирожденным авиатором и, вопреки приказу Гитлера, любил полетать в одиночку на <Мессертмитте-110>. Таким же самолетом он позднее воспользовался для перелета в мае 1941 года.

Именно здесь содержались после войны семеро из оставшихся в живых ближайших соратников диктатора. К 1966 году вес они, кроме Рудольфа Гесса, были отпущены на свободу.

Только его продолжали держать в полной изоляции от внешнего мира, хотя справедливости ради заметим, что он не высказывал желания встретиться с кем-либо из своего прошлого. Он содержался в суровом тюремном режиме, получая раз в 16 лет <новое> поношенное пальто и не имея права спать с погашенным светом, чтобы охранники могли, заглянув в глазок, наблюдать за ним ночью.

Время от времени какому-нибудь журналисту-фотографу удавалось, вооружившись телеобъективом, исподтишка запечатлеть на снимке сгорбленного, больного старика, бредущего по палисаднику во дворе громадной пустой тюрьмы. 17 августа 1987 года 93-летний Гесс наконец-таки перехитрил своих бдительных стражей и повесился на электрическом проводе.

Чем же он заслужил столь жестокое наказание и неусыпное наблюдение со стороны представителей четырех стран, бывших союзниками во время Второй мировой войны?

Фанатическая преданность

Рудольф Гссс привлек к себе пристальное внимание миллионов людей в 1941 году благодаря одному таинственному поступку. Будучи официально признанным кандидатом номер два в списке возможных преемников Адольфа Гитлера, он тайком, в одиночку, на борту маленького самолета, перелетел через Северное море в Великобританию, уверенный, что сможет убедить лидеров противника Германии в войне прекратить боевые действия на предложенных им условиях перемирия. Следовал ли он плану, одобренному Гитлером? Разочаровался ли в вожде и решил действовать самостоятельно? Лишился ли рассудка, как об этом не замедлили заявить его бывшие коллеги?

Тайна Рудольфа Гесса кроется в особенностях его характера, который удивлял и беспокоил многих задолго до этого поразительного полета. Родившийся в 1894 году, в хорошо обеспеченной немецкой семье в городе Александрия, в Египте, Гесс получил традиционное для представителей среднего класса воспитание. В 12 лет его отправили на учебу в Германию, в школу-интернат, но каждое лето он проводил с семьей в баварском поместье, построенном его преуспевающим отцом. Способный студент, он записался добровольцем в пехоту, когда разразилась Первая мировая война, и получил три ранения, в том числе ранение легкого, в результате которого он до конца дней мучился приступами удушья. Он прошел курс летной подготовки офицеров Имперского воздушного флота, но соглашение о перемирии было подписано прежде, чем ему удалось поучаствовать в воздушном бою. С фотографий на нас смотрит темноволосый, красивый молодой человек. Волевой квадратный подбородок и серьезное выражение лица свидетельствуют о склонности к размышлению.

Закаленный в войне Гссс ударился в политику. Внутренний хаос, воцарившийся в стране после унизительного поражения в первой в истории глобальной войне, поставил под сомнение саму возможность дальнейшего существования Германии как государства. Опасаясь подрывной деятельности коммунистов, провоцируемой Советской Россией, Гесс вступил в ряды <Свободного воинства>, группы правоориентированных молодых людей, решивших подавить левые движения при помощи грубой силы.

В 1920 и 1921 годах происходят встречи Гесса с двумя самыми важными личностями в его жизни. Будучи студентом Мюнхенского университета, где уже достаточно оформились его антисемитские убеждения, он написал отмеченную наградой работу, в которой утверждал, что национальное единство можно возродить только под властью народного лидера. При этом он добавил: <В случае необходимости он не спасует перед кровопролитием. Большие проблемы всегда решаются кровью и железом>. Этим леденящим душу характеристикам, несомненно, соответствовал неистовый, подававший надежды молодой Адольф Гитлер, путеводная звезда зарождавшейся Национал-социалистической рабочей партии Германии. До этого Гесс записался в члены группы, которая вошла в историю под названием <нацистская партия>.

Гесс также подпал под влияние профессора Карла Хаусхофера, курс лекций которого по геополитике был основан на его собственной же теории. Впечатлительный Гесс горел желанием услышать оптимистический прогноз будущего Германии и был заворожен идеей, согласно которой Германия и Англия, как две страны, населенные англосаксами, <расой господ>, должны объединиться, чтобы править миром. Германию, по словам профессора, сдерживала необходимость расширения жизненного пространства (Lehensruiim).

Гесс загорелся идеей восстановления экономической, политической и военной мощи своей страны. В 1923 году Гитлеру не удалось получить руководство правительством во время знаменитого <пивного путча> в Мюнхене, и он угодил за решетку. Гессу, заслужившему похвалу Гитлера за умение драться, пришлось сбежать в Австрию. Он добровольно сдался властям, чтобы сесть в тюрьму вместе со своим вождем, когда выяснилось, что шофер Гитлера, несмотря на рабскую преданность хозяину, оказался неумелым секретарем. Вскоре стены камер тюрьмы Ландберг гулко сотрясались от стука пишущей машинки <Ремингтон>, на которой Гесс под диктовку печатал <Майн Кампф>, печально известную программу возрождения Германии под властью нацистов.

Именно Гесс начал называть Гитлера <фюрер>, вождь, и ввел в обращение нацистское приветствие выброшенной вверх рукой. В нудной, пестревшей повторами книге Гитлер также поведал о своем плане объединения немцев в борьбе как с коммунистами, так и с евреями путем представления их в образе <единого врага>. Для молчаливого Гесса приобретенный опыт был ошеломительным. Речи Гитлера на суде уже привлекли международное внимание, что придало уверенности амбициозному вождю, и он быстро стал центром тюремной жизни, получая щедрые подарки и принимая посетителей в любое время. Даже охранники стали приветствовать его словами: <Хайль, Гитлер!> При этом Гесс неизменно находился с ним рядом.

Отброшенный в сторону

Годы спустя, когда Гитлер получил высшую власть в Германии, преданный Гесс во что бы то ни стало должен был стать центральной фигурой ближайшего окружения Гитлера. Некоторые чувствовали, что фюрер делится с ним самыми сокровенными мыслями. Официальная нацистская пропаганда восхваляла его как <совесть партии>.

Тем не менее, по мере того как немецкие войска расползались по Европе, а воля и усилия нации концентрировались на достижении военных побед, Гесс начал ощущать, как его задвигают на второй план. Гитлер назначил его своим заместителем, но вторым по порядку, после могущественного, высокомерного фельдмаршала Германа Геринга. Мало-помалу подчиненный Гесса, зловещий Мартин Борман, тоже начал перетягивать на себя одеяло власти. Не искушенный в закулисных бюрократических интригах, Гесс, очевидно, считал, что эффектный поступок способен восстановить статус ближайшего советника Гитлера и, кроме того, приблизив конец войны, переключить внимание партии на гражданские проблемы, которые волновали его прежде всего.

Как заместитель фюрера и соавтор многочисленных важных государственных указов, Рудольф Гесс активно занимался внутриполитическими делами страны, он нес ответственность, в частности, за подавление противников национал-социализма. Однако под влиянием Альбрехта, одаренного сына профессора Хаусхофера, Гесс пришел к выводу, что Германии следует заключить мирное соглашение с Англией, с тем чтобы вся нацистская военная машина могла быть брошена непосредственно на уничтожение врага, которого он ненавидел более всего, – коммунистической России. Оба Хаусхофера имели связи как в Великобритании, так и в нейтральных Португалии и Испании, при этом Альбрехт предупредил Гесса, что британцы считают Адольфа Гитлера наместником дьявола на Земле. Заместитель фюрера не мог понять за что.

Младший Хаусхофер втайне от своего друга и почитателя вступил в сговор с теми, кто организовывал сопротивление нацистскому режиму. Он предложил Гессу связаться со своим хорошим приятелем, герцогом Гамильтоном, неоднократно подчеркнув при этом, что британцы, скорее всего, не станут рассматривать предложения, направленные на подписание мирного соглашения с презираемым ими Гитлером.

Еще в 1939 году, незадолго до того, как Великобритания объявила войну гитлеровской Германии, Геринг предложил слетать в гости в островное государство и <прояснить ситуацию>. Гитлер предположительно ответил: <Это бессмысленно, но, если можешь, попробуй>. Будучи членом Государственного совета в военное время, в 1940 и 1941 годах, Гесс был прекрасно осведомлен о секретных планах Германии – нарушить пакт о ненападении и ввести войска в Советский Союз. Возможно, что зерно, посеянное Герингом, взошло благодаря осведомленности Гесса о грядущих великих планах покорения русских и его фанатическому стремлению услужить своему фюреру.

Известно, что в конце 1940 года он регулярно ускользал на летное поле заводов Мессершмитта в Аугсбурге и совершал тренировочные полеты. В 30-е годы он работал летчиком-испытателем и совершал показательные полеты на самолетах этой престижной авиационной фирмы, выиграв несколько соревнований. На самом деле он мечтал вступить в ряды возрожденных военно-воздушных сил Германии, люфтваффе, но в 1939 году Гитлер запретил ему летать как минимум на 12 месяцев. Похоже, что Гитлер был в курсе того, что Гесс начал тренировки на <Мессершмитте-110>, высокоскоростном, двухмоторном штурмовике, с дальностью полета до 2000 километров. Но знал ли фюрер о том, что в 1941 году его заместитель трижды предпринимал попытки перелететь в Британию, но вынужден был вернуться из-за плохих погодных условий?

Обреченный миротворческий полет

<Мой фюрер, когда вы получите это письмо, я буду в Англии. Можете представить, как нелегко мне было решиться на подобный шаг, ибо в 40 лет человека с жизнью связывают более крепкие узы, чем в 20>. Прочитав эти первые строки послания, принесенного секретарем Гесса, Адольф Гитлер вскрикнул и разрыдался. Всем присутствующим показалось, что он был одновременно шокирован и напуган известием о том, что прошлой ночью, 10 мая 1941 года, его заместитель самостоятельно решил лететь в Великобританию. Тем не менее некоторые историки полагают, что нацистский лидер, возможно, разыгрывал комедию, ожидая результатов этой донкихотской выходки.

Это была настоящая катастрофа. Облачившись в форму люфтваффе, Гесс вечером вылетел в направлении Шотландии. Дважды ему приходилось нырять в спасительные туманы над Северным морем, чтобы скрыться от перехватчиков <Спитфайер> Королевских ВВС, но у его самолета, к счастью, было преимущество в скорости. Он метался из стороны в сторону почти до захода солнца, вероятно опасаясь, что зенитные батареи могут обнаружить его при свете дня, а затем снизился и полетел на бреющем полете над сельской местностью всего в нескольких метрах над землей. Пролетая над Шотландией, в тех местах, где должен был жить герцог Гамильтон, Гесс взмыл вверх и выбросился с парашютом из совершенно нового <Мессершмитта>, который в штопоре устремился вниз и разбился о каменистые склоны холма.

Это был первый прыжок в практике 48-летнего заместителя фюрера, и осуществлялся он в темноте, около десяти часов вечера, оба эти фактора могут служить объяснением того, почему при приземлении он сломал лодыжку и повредил позвоночник. Доковыляв до ближайшей фермы, он представился хозяину как <гауптман Альфред Хорн> и сказал, что должен немедленно добраться до поместья герцога Гамильтона, в Дангейвел-Хаус, чтобы передать важное сообщение. Недоверчивый шотландец сообщил в полицию, и Гесса взяли под стражу и передали армейским властям.

Отвергнутый всеми

По странному стечению обстоятельств герцог, служивший в должности командира авиационного звена на аэродроме Тернхаус неподалеку от Эдинбурга, в тот вечер находился на дежурстве и выслал как минимум один из тех самолетов, которые пытались сбить немецкого нарушителя воздушного пространства. Гесс, вероятно, ожидал теплого приема со стороны знаменитого авиатора, первым пролетевшего над Эверестом и гостившего в его доме во время Олимпийских игр 1936 года. Однако, когда на следующий день Гамильтон допрашивал арестованного, он был с ним холодно вежлив, отметив в официальном рапорте, что Гесс следующим образом изложил предлагаемые Гитлером условия перемирия: <Прежде всего, он будет настаивать на соглашении, в соответствии с которым наши две страны никогда больше не вступят в состояние войны друг с другом, а Британия откажется от своей традиционной политики оппозиции по отношению к сильнейшей державе в Европе>.

Гесс хитрил, пытаясь добиться возможности переговорить с Черчиллем или с кем-то еще из представителей высшей власти, но ему суждено было четыре дня провести в лондонском Тауэре, после чего четыре года его содержали под стражей в надежно укрытом месте.

Тем временем фюрер пришел в себя и выдвинул версию, согласно которой его заместитель уже долгие годы страдал психической неуравновешенностью и его перелет явился следствием галлюцинаций. Между собой нацистское руководство опасалось, как бы Гесс не раскрыл британцам план <Барбаросса>. Они, естественно, полагали, что их противники подвергнут пыткам злополучного Гесса.

В обеих странах, как и во всем мире, первая реакция на известие о необъяснимом перелете была единой – это мистификация. Как мог самый приближенный к всемогущему фюреру помощник незаметно взлететь с аэродрома? Как могло германское правительство мириться с сумасшедшим в высшем эшелоне власти?

Только одному человеку казалось, что он в курсе всего происходящего. Иосиф Сталин полагал, что Черчилль задумал пойти на сговор с Гитлером. В его собственном параноидальном сознании подозрения только укрепились, когда 22 июня Гитлер объявил о начале войны с Советским Союзом. Так началась ужасающая бойня, унесшая жизни миллионов советских людей. После пяти месяцев героических боев русским удалось остановить наступление немецких войск. Вероятно, как можно было позже судить по строгостям в Шпандау, Сталин давал понять, что никогда не забудет о попытке Гесса уговорить Великобританию заключить союз против СССР.

Правосудие победителей

На Потсдамской конференции в 1945 году лидеры союзников решили провести прочесе над военными преступниками в Нюрнберге. На скамье подсудимых во время процесса, открывшегося 20 ноября того же года и предавшего гласности чудовищные злодеяния нацистского режима, оказались 22 немца, включая Гесса. Тем не менее до сих пор идут жаркие дебаты по поводу легитимности этой процедуры. Более того, список предъявленных обвинений дает пищу для споров. Два из перечисленных обвинений хорошо известны по нормам существующего международного права: <фактические военные преступления> и <преступления против человечества>. В то же время третье обвинение – <преступления против дела мира> – не было признано заслуживающим наказания, поскольку не получило четкого определения. Именно по этому обвинению был в дальнейшем осужден Рудольф Гесс.

В последнем слове, обращаясь к судьям, Гесс с гордостью произнес: <Мне выпала честь много лет работать под руководством величайшего сына моей страны, рожденного ею за тысячелетнюю историю. Даже если бы я мог, то ни за что не захотел бы стереть из памяти этот период своей жизни>. Больше выступать на публике ему уже не разрешали.

Троих из нюрнбергских обвиняемых отпустили на свободу, а семерых, включая Гесса, перевели в Шпандау. Двенадцать остальных были приговорены к казни через повешение, но Герман Геринг покончил с собой, проглотив капсулу с ядом, по-видимому тайком принесенную в камеру сочувствующим охранником, а Мартин Борман, которого так и не удалось поймать, был приговорен к смерти заочно.

Десятилетия молчания

К физическим недугам заместителя фюрера прибавились страдания от неожиданного заключения в тюрьму. Отказ англичан воспринимать его всерьез, не говоря уже о встрече с подобающими герою почестями, мог усугубить его проблемы с психикой, хотя по поводу истинного состояния психического здоровья Гесса мнения наблюдателей расходились – одни диагностировали острую маниакальную паранойю, другие подозревали симуляцию.

Некоторые полагали, что Гесса, который размахивал белым флагом, когда стучался в дверь фермера, нельзя содержать в британской тюрьме. В то же время возвращение его в Германию было равносильно смертному приговору.

После поражения Германии и самоубийства Гитлера дискредитировавший себя заместитель фюрера предстал перед судом в Нюрнберге, где признался, что некоторое время симулировал потерю памяти. Позже он подготовил статью, где изложил совершенно абсурдный план правления Германией после того, как его освободят из тюрьмы.

Четыре десятилетия, проведенных в тюрьме Шпандау, Гесс держался обособленно, временами впадая в ипохондрию. С самого начала пребывания в заключении он вбил себе в голову, что охранники хотят отравить его или подмешивают в пищу лекарства, действующие на психику.

Возможно, советские охранники сами давали пищу для подобных опасений, ибо по отношению именно к этому заключенному они вели себя подчеркнуто сурово и жестко. Когда после 28-летнего заключения Гесс наконец согласился встретиться с женой и сыном, получасовой визит чуть было не сорвался, когда советский представитель стал настаивать на выполнении второстепенной формальности. Советская сторона до самого конца противилась всем попыткам досрочного освобождения заключенного. Человека, бывшего правой рукой Гитлера, наследники Сталина так и не простили.

Лесная отшельница

На протяжении почти двух десятилетий она вела отчаянную кампанию по спасению горилл, обитающих в горах Вирунга в Восточной Африке. Ее непоколебимое упорство привело к конфликту не только с браконьерами, но и с правительством Руанды.

Над исследовательской станцией Карисоке, примостившейся среди окутанных туманом вершин вулканической гряды, вытянутой вдоль границы Руанды с Угандой и Заиром, занимается ранняя заря. Неожиданно тишина взрывается громкими криками, и группа бешено жестикулирующих чернокожих мужчин врывается в коттедж, где спит американский аспирант Уэйн Макгвайр. Ограниченные познания в суахили поначалу не позволяют ему разобрать, что они говорят, пока в сознании не откладывается одна повторяющаяся фраза: <Дайан куфа!> <Дайан мертва!>

Побежав в коттедж Дайан Фосси, он увидел на полу, рядом с кроватью, ее распростертое бездыханное тело: ей рассекли череп. Орудие убийства – мачете, при помощи которого лесные рабочие прорубаются через чащу, – то самое, что несколько лет назад она конфисковала у браконьеров. В комнате царил беспорядок, то ли злоумышленник что-то искал, то ли это следы борьбы Фосси, пытавшейся отразить нападение. У двери стояла рождественская елка, под ней – еще не розданные подарки для сотрудников. Было 27 декабря 1985 года.

Через четыре дня погибшую женщину похоронили на маленьком кладбище для животных, по соседству с могилами горилл, которым она посвятила жизнь. Еще через девять месяцев Макгвайру и одному из работников станции, Эммануэлю Руелекане, предъявили обвинение в убийстве 54-летней Фосси. Чернокожий работник повесился, а Макгвайр, по совету посольства Соединенных Штатов в Руанде, покинул страну до ареста. Хотя он был осужден и приговорен заочно, мало кто верил в его вину.

Дайан Фосси была личностью весьма противоречивой, хотя самые близкие друзья характеризовали се как женщину отзывчивую, необычайно увлеченную и называли ее Королевой Обезьян. Во многом благодаря ее усилиям восточноафриканские горные гориллы больше не относятся к видам, которым грозит вымирание. Сегодня в Национальном парке вулканов Руанды обитает по крайней мере 20 семей горилл: а в середине 70-х годов это число было вдвое меньше.

Изучая образ жизни и повадки гигантских животных, Фосси опровергла навеянный Голливудом миф об ужасном и злобном Кинг-Конге. Начав с наблюдения за кроткими гигантами с безопасного расстояния, она постепенно стала общаться с ними, имитируя их лающие, хрюкающие звуки и перенимая уникальный язык телодвижений. Так, например, она выучилась обхватывать себя руками, демонстрируя дружелюбие, и приседать так, чтобы не казаться выше вожака. Со временем животные приняли ее почти за свою, и она могла сидеть с ними часами, грызя любимый ими дикий сельдерей, и выбирать вшей у объектов своих исследований.

Дорога в Восточную Африку

<В Африке я оказалась не по велению судьбы или злого рока, – писала Дайан Фосси. – У меня было большое желание увидеть диких животных и пожить среди них в том мире, который еще не окончательно изменен людьми>. Родители разошлись, когда ей было всего шесть лет, а отчим держался довольно сдержанно. Страдая от одиночества, девочка искала дружбы с животными, но ей запрещали заводить кого-либо, кроме золотой рыбки.

С мечтой стать ветеринаром пришлось расстаться, когда ей не удалось осилить экзамены по химии и физике в Калифорнийском университете. Она стала психологом и работала с детьми, перенесшими физическую или психическую травму в больнице города Луисвилла, штат Кентукки. Ее интерес к Африке вспыхнул после знакомства с юным поклонником из Родезии. Собрав по грошам деньги на поездку, она в 1963 году отправилась в Восточную Африку.

В Танзании Фосси встретилась со знаменитым антропологом Луисом Лики. Услышав, что больше всего на свете ей хочется увидеть горных горилл на склонах вулканов Вирунги. Лики спросил, интересуется ли она ими как наблюдатель или как журналист. <Все значительно серьезнее, доктор Лики, – отвечала она. – Когда-нибудь я собираюсь приехать сюда, чтобы жить и работать>. Спустя несколько дней она увидела своих первых горилл. <Они были большими и внушительными, – написала она, – но совсем не безобразными>. Четыре года спустя, получив грант от Национального географического общества, она основала исследовательскую станцию Карисоке.