Текст книги "Великие тайны прошлого"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)

Самый удачливый флот

План Филиппа состоял в том, что флот с тяжелым вооружением отправится в Ла-Манш и встретится там с силами вторжения во главе с командующим испанскими войсками в Нидерландах герцогом Пармой. Под прикрытием флота 30-тысячная армия Пармы должна была переправиться через пролив на баржах, высадиться в Маргите, а затем, совершив марш вверх но Темзе, захватить Лондон.

В военно-морской экспедиции, командование которой так неохотно принял на себя герцог Медина-Сидония, участвовало 130 кораблей, вооруженных 2400 пушками. Среди судов были и грозные плавающие крепости, так называемые галеоны, и галеры, способные маневрировать с помощью весел, и быстроходные фрегаты для ведения разведки, а также большие неповоротливые корабли, груженные припасами. Экипажи насчитывали в общей сложности 8000 матросов, кроме того, суда имели на борту почти 19 000 солдат. Официально этот флот назывался La felicissima armada (<самый удачливый флот>). Но за его внушающую благоговейный страх мощь испанцы называли свою армаду La Invencihie (<Непобедимая>). 9 мая 1588 года первые корабли снялись с якоря и по широкой реке Тахо двинулись к Атлантическому океану.

Однако из-за необычных для этого времени года штормов вывести весь флот в море, чтобы взять курс на север, удалось лишь к концу месяца. К тому времени обнаружилось, что запасы продовольствия серьезно подпорчены: мясо. рыбу и сухари частично заготавливали в бочках еще к первоначальному сроку, октябрю 1587 года. Кроме того, вода, хранившаяся месяц и более, стала непригодной для питья. 19 июня Медина-Сидония был вынужден сделать остановку в Ла-Корунье на северо-западном побережье Испании, чтобы пополнить запасы продовольствия и воды. Только 21 июля флот снова тронулся в путь.

Мы еще успеем разбить испанцев

Если испанскую армаду собирали с осени предыдущего года, то английский флот не был полностью готов к войне вплоть до апреля – и это, как ни странно, сработало в пользу Елизаветы. Пища и вода на ее кораблях не испортились; матросы и солдаты не истомились от бездействия.

Флотом Ее Величества командовал лорд Говард Эффингемский. Ярый протестант, безусловно преданный Елизавете, лорд происходил из аристократического рода, уже давшего Англии трех адмиралов. Его заместителем стал бесстрашный пират сэр Френсис Дрейк. Англичане сосредоточили на южном побережье почти 30-тысячную сухопутную армию и еще 17 000 солдат разместили в Тилбери, в низовьях Темзы. Завидев неприятельскую армаду, они должны были следовать за ней по берегу и атаковать при первой же попытке высадить десант. От южной оконечности полуострова Корнуолл до Лондона были приготовлены сигнальные костры.

По распространенной в Англии легенде, в пятницу 29 июля Дрейк играл в шары в Плимуте. Получив известие о том, что у юго-западного побережья замечены первые испанские корабли, он не выказал волнения и не поддался искушению отдать приказ о немедленном выступлении. <Мы еще успеем и закончить игру, и разбить испанцев>, – якобы сказал он.

Грозный полумесяц

Новость о замеченных вражеских кораблях, скорее всего, дошла до Плимута во второй половине дня, когда приливные воды шли в залив. Лишь в 22.00 боевой флот сэра Говарда мог, дождавшись отлива, выйти в море – так что времени закончить игру, если она действительно была, оставалось достаточно. Но на самом деле сэр Говард приказал срочно выводить корабли из порта – тащить на буксире гребными лодками или двигаться, выбрасывая вперед якорь и подтягиваясь за ним. К рассвету 30 июля 105 кораблей английского флота были готовы встретить испанскую армаду. И прежде чем ночная мгла опустилась на море, англичане успели увидеть неприятельский флот, какого еще не знала история: 125 из 130 кораблей Медины-Сидонии выдержали переход из Испании.

Двигаясь по Ла-Маншу, герцог Медина-Сидония выстроил свой огромный флот в виде плотного полумесяца, вытянутые рога которого были направлены в сторону противника. Испанцы планировали заманить английские корабли в середину, где с ними можно было справиться, взяв на абордаж. На своих менее крупных, но более быстрых судах англичане надеялись избежать близкого боя и уничтожить вражеские корабли искусным маневром и эффективным орудийным огнем.

В течение недели горячих боев у южного побережья Англии испанцам удавалось сохранять плотный строй, пока 6 августа сэр Говард не получил численное превосходство, когда к нему на подмогу прибыли суда, до той поры остававшиеся в Дувре, чтобы препятствовать попыткам герцога Пармы пересечь пролив. Но в тот день это была не самая плохая новость для Медины-Сидонии. Зайдя во французский порт Кале. он узнал, что силы вторжения не готовы к переправе через Ла-Манш.

Сражаясь в ближнем бою

В XVI веке служба на боевых кораблях была и тяжелой, и опасной. Кормили матросов скудно, и пища часто была испорченной. Вынужденные работать и спать в тесных помещениях, они нередко становились жертвами эпидемий.

<Изготовиться к бою!> – давал сигнал барабанщик, когда дозорные замечали вражеское судно. Откликаясь на призывный бой, матросы знали, что биться предстоит на очень близком расстоянии, поскольку дальность стрельбы их орудий была не больше 300 метров. Зато на таком расстоянии громадные пушечные ядра легко пробивали деревянную обшивку корабля, и в образовавшиеся пробоины атакующие могли метать зажигательные снаряды.

Затем в ход пускали стрелковое оружие, чтобы уменьшить сопротивление противника перед абордажем. Вражеское судно подтягивали с помощью крючьев, нападающие запрыгивали на борт и переходили к рукопашной, которая и решала исход сражения. В 1588 году испанцы полагали, что превосходящие размеры кораблей обеспечат им победу, но, вопреки их расчетам, противник использовал новую тактику и, пренебрегая правилами ближнего боя, отдал предпочтение быстрому маневрированию, что позволило англичанам крушить испанцев, не подходя к ним вплотную.

Король хранит свои секреты

Герцог Парма с начала года неоднократно писал королю о том. что не может рисковать, переправляя свои войска на баржах, если армада не обеспечит ему защиту не только от английского флота, но и от голландских кораблей. Король ни разу не сообщил об этом Медине-Сидонии, хотя встреча флота и солдат Пармы была решающим моментом во всей кампании. Возможно, как полагают некоторые историки, Филипп никогда всерьез и не планировал вторжения в Англию. Возможно, он хотел всего лишь напугать Елизавету, чтобы заставить ее покориться. Если так, то эта ошибка дорого ему стоила: был нанесен серьезный удар по могуществу и гордости Испании.

Герцог Медина-Сидония еще несколько дней продолжал отбивать атаки англичан, но преследователи гнали его все дальше на север, туда, где он уже не смог бы оказать поддержки вторжению. 12 августа сэр Говард повернул назад – на его судах кончились припасы, к тому же он был убежден, что угроза миновала. За две недели сражений англичане не потеряли ни одного корабля.

Командующий испанским флотом был вынужден примириться с тем, что ему придется возвращаться домой кружным путем: через Северное море, между Оркнейскими и Шетландскими островами к северу от Шотландии, чтобы затем, пройдя вдоль западного берега Ирландии, повернуть на юг. Но и дорога домой обернулась бедствием, когда неожиданно налетели штормы и многие испанские корабли далеко отклонились от курса или разбились о скалистые берега, где спасшихся ждал плен, а зачастую и смерть. 21 сентября флагманский корабль Медины-Сидонии добрался до порта Сантандер. Только 67 других судов достигли родных гаваней – чуть больше половины <Непобедимой армады>.

– Я послал свои корабли сражаться с людьми, – как говорят, заметил король Филипп, получив известие о страшном поражении, – а не с ветрами и волнами Господа.

Вероятно, то был единственный случай, когда Елизавета могла с ним согласиться. В написанной ею к празднованию победы песне сказано: Он поднял ветры и волны И рассеял моих врагов.

Провалившийся блицкриг

Когда в 1941 году отборные немецкие дивизии вторглись в Советский Союз, победа гитлеровских нацистов казалась неизбежной. На подступах к Москве немецкие войска были остановлены. Так был развеян миф о непобедимости Третьего рейха.

Сталин, с подозрением относившийся к капиталистическому Западу, отказывался, несмотря на множество свидетельств, верить, что Гитлер собирается в 1941 году внезапно напасть на СССР. Мир был потрясен, когда 23 августа 1939 года советский и нацистский диктаторы подписали пакт о ненападении. Срок действия договора устанавливался в десять лет, в течение которых обе стороны должны были решать возникающие разногласия мирными средствами. Через девять дней, 1 сентября, немцы вторглись в Польшу. Существует версия, что предварительно Сталин и Гитлер достигли договоренности относительно раздела этой страны. Так началась Вторая мировая война.

Пока война бушевала в Западной Европе и нацистские армии неумолимо продвигались к Атлантическому океану, Сталин отчаянно цеплялся за иллюзию, что его огромную, но испытывавшую немалые трудности страну война не затронет. <Лучше держаться в стороне от конфликта, – объяснял представитель Коминтерна, – но при этом быть готовыми вмешаться, когда война ослабит участвующие в ней державы, и таким образом обеспечить победу социалистической революции>. В то же самое время СССР продолжал поставки в Германию зерна и таких важнейших видов сырья, как нефть и железная руда.

Завоевав Францию и все крепче держа в руках почти всю Европу, фюрер наткнулся на сопротивление Великобритании, которая летом 1940 года поразила его, выдержав налеты люфтваффе, огромного военно-воздушного флота Германии. Уже во время битвы за Англию Гитлер сказал своим военачальникам, что он решил раз и навсегда покончить с коммунизмом. Выведя из игры СССР как возможного союзника Великобритании, Гитлер хотел лишить англичан последней надежды. Кроме того, он пришел к выводу, что Советский Союз становится опасно сильным.

18 декабря 1940 года сверхсекретной директивой № 21 Гитлер приказал начать подготовку к намеченному на следующее лето блицкригу (<молниеносной войне>) против Советского Союза. Осуществление плана <Барбаросса>, названного по имени императора Священной Римской империи Фридриха I Барбароссы, который в средние века покорил Восток, должно было занять не больше четырех месяцев, а то и меньше. Для этого требовалось по крайней мере три миллиона солдат, 3400 танков и около 3000 самолетов – такой крупной военной кампании на суше история еще не знала.

Тем временем Сталин приказал не провоцировать Германию, не реагировать даже на полеты немецких самолетов-разведчиков над советской территорией. Он не желал слушать предупреждения премьерминистра Великобритании Уинстона Черчилля, считая их капиталистическими уловками, и оставлял без внимания донесения советских агентов, действовавших в Германии. Около двух часов пополуночи 22 июня 1941 года товарный состав, груженный советским зерном, пересек границу, направляясь в Германию. Через час 15 минут, не утруждая себя официальным объявлением войны, Гитлер приказал своим войскам перейти границу и форсированным маршем двигаться к Москве. Пакт о ненападении был нарушен. Он продержался 22 месяца.

Просчет Гитлера

Нацисты презирали русских, называя их <унтерменш> – <недочеловеки>. Гитлер считал коммунизм выдумкой еврейских интеллигентов и хотел уничтожить <класс большевиков и евреев>. Он думал, что сможет осуществить свое стремление к мировому господству и установлению нового порядка, взяв под контроль огромные природные богатства и сельскохозяйственный потенциал Советского Союза – даже если в результате миллионы людей погибнут от голода. Взяв на вооружение тактику неслыханной жестокости, нацистский диктатор объявил своим генералам, что в России можно не соблюдать общепринятые правила ведения войны, поскольку Советы не подписали Женевскую конвенцию. Террор стал главным орудием против народа. Нацистская партия и СС немедленно взяли на себя управление на захваченных территориях. Всех советских комиссаров, и гражданских и военных, было приказано расстреливать на месте.

Эта политика была не только жестокой, но и глубоко ошибочной, потому что многие советские граждане, даже не разделявшие коммунистических убеждений, потрясенные зверствами фашистов, начали оказывать сопротивление по мере того, как враг стремительно захватывал их землю.

Над Советским Союзом нависла смертельная опасность. 3 июля Сталин, впервые за долгие годы своего правления прямо обратившись к народу, обошелся без привычной партийной пропаганды и призвал людей защищать Родину. Народ откликнулся на этот патриотический призыв. Но НКВД зорко следил за тем. чтобы люди были верны отечеству. Армейских командиров, отдававших приказы об отступлении, расстреливали, иногда в спину. Они в свою очередь иногда расстреливали своих бойцов. Простой солдат одновременно оказывался под прицелом и наступающего противника, и собственных командиров.

В конце года Гитлер хвастался, что русские потеряли 17 000 самолетов. Уже к 19 июля немцы взяли в плен более 400 000 советских солдат и офицеров. Самое ошеломляющее – к 3 июля немецкие войска продвинулись в глубь советской территории более чем на 500 километров и находились на полпути к Москве. <По существу, – отметил Гитлер на следующий день, – можно считать, что противник эту кампанию проиграл>.

Чудо Дюнкерка

Более чем за год до битвы за Москву Гитлер дал своему противнику возможность перегруппироваться. 20 мая 1940 года наступавшие немецкие войска блокировали во Фландрии французские и английские силы. Единственным спасением была эвакуация морем. В старинном городе Дюнкерке, третьем по величине порту Франции, началась операция <Динамо>, в которой использовались военные и гражданские суда. Как ни странно, 24 мая Гитлер остановил свои танки примерно в 20 километрах от Дюнкерка, позволив противнику начать эвакуацию.

Сначала через Ла-Манш к меловым скалам Дувра успешно переправили 28 000 человек для обеспечения связи и подготовки войск. Затем тысячи солдат союзных армий стали садиться на большие корабли и маленькие суденышки. В ожидании посадки некоторые терпеливо стояли но шею в воде. Эта необыкновенная флотилия насчитывала 848 единиц, включая 45 пассажирских судов, 230 рыболовецких и более 200 частных катеров. 26 мая Гитлер приказал своим танкам снова идти вперед, и началось ожесточенное сражение. К 3 июня в Англию успели вывезти в общей сложности 338 226 английских, французских, бельгийских и голландских военнослужащих. Дюнкерк, где оставалось около 40 000 солдат, был сдан в девять утра того же дня.

Почему хваленая немецкая разведка не доложила Гитлеру, что, пока его танки стоят, Ла-Манш буквально забит судами с солдатами противника? Каким бы ни было объяснение, спасение дюнкеркской группировки – чудо это было или нет – явилось тем случаем, когда армия Третьего рейха в критический момент упустила свой шанс.

Вмешательство свыше

Однако, когда немцам казалось, что победа уже у них в руках, в дело сначала вмешалась природа: в июле зарядили проливные дожди, и немецкая техника увязала в грязи. Хотя Красная Армия понесла большие потери из-за того. что некомпетентные руководители разместили так много войск на передовых рубежах, людские ресурсы были огромны, и резервы продолжали прибывать.

В условиях, когда немцы одерживали одну победу за другой, эти намеки на грядущую катастрофу казались неважными. К 19 июля гитлеровская армия овладела естественным коридором, ведущим к Москве, до советской столицы оставалось 320 километров. Решающая победа представлялась неминуемой.

Фюрер, который всегда предпочитал вести войну обходным движением на флангах, решил идти на север, к Ленинграду, и в богатые промышленные, угольные и нефтяные районы на юге. Он считал, что взятие Ленинграда станет огромной психологической победой, а доступ к сырьевым ресурсам имел важнейшее значение для успеха его грандиозных стратегических планов. Он надеялся достичь обеих целей до наступления зимы.

Поначалу, несмотря на опасения его военных советников, все шло по плану. На юге к 20 сентября немцы овладели Киевом, и 700 000 пленных было отправлено в лагеря. Жители Ленинграда со страхом ждали своей участи и трудились день и ночь, готовясь встретить врага. Отрезанный от внешнего мира прекрасный город, построенный Петром 1, считался обреченным. Немцы даже не сочли нужным предпринять наступление, полагая, что изматывающая осада уже сломила волю тех, кто оставался в окруженном Ленинграде.

За два месяца войны Гитлер потерял 409 998 человек, в том числе 87 489 убитыми. Более половины из так необходимых ему танков были выведены из строя. К удивлению генералов, имевшиеся у них данные о силе противника оказались прискорбно неточными. Они рассчитывали воевать с 200 советскими дивизиями, но сражались с 360. Тем не менее поначалу операция <Тайфун>, наступление на советскую столицу, обещала принести успех. В двух предварительных сражениях было взято в плен 663 000 советских солдат, тысячи дезертировали, деморализованные победами противника на севере и на юге. Ни в какой другой войне за всю историю не было столько пленных и военных трофеев, включая танки и орудия.

Природа: последний противник

В октябре снова пошли дожди и стремительное продвижение вражеских войск сильно замедлилось. Тысячи машин увязли в непроходимой грязи. В июле немцы проходили за сутки в среднем по 45 километров; теперь иногда им удавалось пройти всего полтора. К осени Сталин сумел укрепить оборону столицы, перебросив туда 30 сибирских дивизий.

К тому времени советские войска получили новые танки <Т-34>, признанные сегодня лучшими танками Второй мировой войны. Ракетные установки <катюши> поливали противника огнем. До 100 000 москвичей, в основном женщины, рыли противотанковые рвы, строили оборонительные сооружения, устанавливали проволочные заграждения. Около двух миллионов жителей столицы эвакуировались на восток, но Красная Армия и народное ополчение не теряли духа.

Наконец первый зимний мороз сковал грязь, и немцы могли снова двинуться вперед. 15 ноября началось сражение. За считанные дни убийственный русский мороз стал еще яростнее, отказывали двигатели танков, винтовки и автоматы. Немцы пользовались летней смазкой; после того как выпал снег, снабжение нарушилось: солдаты, которым не выдали теплые шинели и ботинки, страдали от обморожений. В начале декабря температура упала до минус 40°, и немцы не выдержали. Мороз вывел из строя до 100 000 гитлеровцев, 14 000 из них пришлось делать ампутации. Многие раненые умирали от холода. А советские войска, несмотря на тысячные потери, контратаковали с новой и новой силой, не давая агрессору покоя.

Конец иллюзии

– Представление о том, что силы противника, противостоящие группе армий, выдохнутся, – это иллюзия, – доносил 1 декабря один немецкий генерал.

Через два дня началось мощное контрнаступление советских войск, разработанное выдающимся военачальником маршалом Георгием Жуковым, и немцы стали отступать. До конца этой необычайно суровой зимы гитлеровцам не удалось перехватить инициативу. Они были всего в 43,5 километра от Москвы, но не смогли ее взять. Ленинград тоже оставался непокоренным. Немцы продолжали удерживать Украину – основную житницу страны, и значительную часть месторождений угля и железной руды, но советские войска выбили захватчиков из жизненно важных нефтяных районов Кавказа.

Как и Наполеону, Гитлеру не удалось завоевать Россию, но его маниакальное упорство предотвратило полный разгром: даже стратегические отступления он считал опасными для боевого духа армии. Укрепляя решимость своих запаниковавших генералов, он делал все, чтобы армия продолжала сражаться. Простые солдаты исполняли волю фюрера, даже когда были вынуждены питаться мясом павших лошадей. Но мир уже увидел, что армию нацистской Германии можно победить, и это оказало сильнейшее психологическое воздействие на Соединенные Штаты и Великобританию.

С одной стороны, немцы убили около полумиллиона советских солдат, вдвое больше ранили и до трех миллионов взяли в плен, что в общей сложности примерно равнялось численности их армии вторжения. С другой стороны, около четверти немецкой армии – 830 903 человека – было убито, ранено, взято в плен или пропало без вести, что опровергало заявления Гитлера о том, что Красная Армия <не умеет воевать>.

Фюрер не замедлил свалить вину на <стрелочников>. Были сурово наказаны армейские офицеры, включая 35 командиров корпусов и дивизий, а диктатор получил еще больший контроль над выработкой военной стратегии. Однако серьезные ошибки Гитлера уже нельзя было скрыть. Он недооценил силу сопротивления противника, его моральный дух. волю к победе и трудности войны против СССР: растянутые линии снабжения, суровый климат и самоотверженность советских людей.

Неудачное наступление на Москву стало поворотным пунктом в ходе Второй мировой войны. Ободренная поражением немцев, собравшаяся с силами, пока внимание Гитлера было сосредоточено на Восточном фронте, Великобритания была снова исполнена боевого духа. Соединенные Штаты получили дополнительное время перед вступлением в схватку, а СССР, хотя и сохранил недоверие к капиталистическому Западу, был теперь готов к сотрудничеству с союзниками.

Последнее наступление

Ослабленный, но не намеренный останавливаться. Гитлер планировал летом 1942 года грандиозное наступление, включая взятие Сталинграда, что открыло бы ему путь к нефтяным месторождениям Кавказа. Лишь при одном воздушном налете было убито 40 000 советских граждан. Но нацистский диктатор снова сделал паузу, на две недели отведя войска от обессиленного города. Когда немцы вернулись, защитники Сталинграда уже заняли прочную оборону в развалинах протянувшегося на 50 километров промышленного центра, готовые насмерть стоять за каждый дом. Преимущество, усиленное превосходством в вооружении, все еще было на стороне немцев.

В ходе контрнаступления, начатого 19 ноября, советские войска окружили в Сталинграде гитлеровскую 6-ю армию. Как ив 1941 году, свирепствовал мороз, и непривычные к нему немецкие солдаты страдали от обморожений, болезней и голода. Гитлер поклялся, что больше не отступит, но 31 января 1943 года остатки 300-тысячной ударной группировки были вынуждены сдаться. Времена, когда головы немцам пьянил успех и Красная площадь в Москве чуть было не стала одним из военных трофеев, отошли в область преданий. Потерпевшему сокрушительное поражение фюреру оставалось лишь жаловаться: <Бог войны отвернулся от нас>.

900 дней испытаний

Изолированные от всей страны вражеским кольцом, в конце лета 1941 года ленинградцы были вынуждены защищаться от наступавших немцев. Вдохновляемые неукротимым маршалом Жуковым, жители трехмиллионного города неистово работали: каждый третий участвовал в строительстве укреплений, рыл противотанковые рвы и оборонительные окопы, расставлял мины и заграждения.

Соседи-финны, не простившие СССР недавнее нападение на их страну, наносили удары с севера. К осени они объединились с немцами, почти полностью окружив второй по величине советский город. Началась мучительная 900-дневная блокада. Железнодорожное сообщение было прервано, немецкие войска закрепились в пригородах, Ленинград круглосуточно бомбили самолеты люфтваффе. Как сообщал один немецкий офицер: <Фюрер хочет избежать уличных боев, в которых наши войска могут понести большие потери. Город надо полностью блокировать, расстрелять из артиллерийских орудий и заморить голодом>.

В плотном кольце блокады оставалась только одна брешь: лед на Ладожском озере был такой толстый, что колонны грузовиков могли доставлять по этому коридору самое необходимое. По <дороге жизни> везли в Ленинград продукты, которые должны были спасти город, но к тому времени почти миллион его жителей и защитников уже умерли от голода.

В январе 1942 года советские войска перешли в контрнаступление и оттеснили захватчиков с западного берега озера. По льду проложили рельсы, и по ним пошли поезда с продовольствием и другими нужными городу грузами, что помогло героям ленинградцам поддерживать физическое здоровье и моральный дух. Но обстрел города вражеской артиллерией продолжался, и Ленинград был освобожден только 27 января 1944 года.

Несостоявшийся триумф Кастера

Зимой 1876 года тысячам равнинных индейцев было предписано переселиться в резервации, но они отказались подчиниться приказу. Последовавшая за этим битва у Аитл-Бш-Хорна оказалась одним из самых противоречивых сражений в американской истории.

В первые месяцы 1876 года в горах Блэк-Хиллс в Южной Дакоте не затихала лихорадочная активность. Срок перемирия, которое худо-бедно поддерживали индейцы и белые, истек прошлой зимой. В воздухе носилось предчувствие скорых перемен: назревали кровавые столкновения. Войска упражнялись, индейские вожди совещались. Все были готовы к взрыву.

Осложнения начались за два года до этого, когда 7-й кавалерийский полк под командованием Джорджа Армстронга Кастера выдвинулся на так называемые Великие кочевые просторы племени сиу на западе Южной Дакоты. Официально перед ним была поставлена задача разместить новый армейский пост для защиты индейских земель от незаконного проникновения белых поселенцев. На самом деле Кастер искал золото. Честолюбивый молодой офицер не разочаровал ни репортеров, которые отправились вместе с ним, ни толпы американцев, ожидавших новостей на востоке. Он пустил слух, что <золото лежит там чуть ли не на поверхности, прямо у корней травы>.

Вскоре туда хлынули полчища старателей, и к 1876 году сотни белых топтали священные охотничьи угодья сиу, невзирая на договор <Форт Ларами>. в соответствии с которым земля Дакоты однозначно закреплялась за индейцами, <пока растет трава и течет вода>.

Сначала вожди сиу не оставляли надежд договориться с представителями американского правительства, пытались напомнить им об их собственных обязательствах. Но, когда стало очевидно, что защиты они не дождутся, тысячи индейцев покинули резервации, чтобы жить и охотиться во все еще нетронутых горах соседней Монтаны. Бюро по делам индейцев ответило ультиматумом – сну должны немедленно вернуться. Было заявлено, что все равнинные индейцы, оставшиеся на <чужой территории> после 31 января 1876 года, будут рассматриваться в качестве неприятеля и подлежать расстрелу на месте или взятию в плен.

Полагая, что, если армия попытается осуществить угрозу, придется объявить войну. Бешеный Конь из рода Оглала и Сидящий Буйвол из рода Хункпаиа организовали встречу с другими вождями сиу и своими союзниками-чейенами. Хотя обычно разные индейские племена не живут и не воюют совместно, в тот момент они поняли, что необходимо объединить свои силы. Индейцы разбили лагерь в широкой долине, раскинувшейся по берегам реки Литл-Биг-Хорн. Имея в своих рядах около 2500 воинов, они решили биться до последней капли крови.

<Индейцев хватит всем>

У американской армии была своя задача: она должна была обеспечить выполнение условий ультиматума Бюро по делам индейцев. Согласно разработанному плану 22 июня 1876 года должно было начаться наступление. Командовал войсками генерал Альфред X. Терри. Планировалось, что он застигнет индейцев врасплох и вынудит их принять бой. Кастер должен был командовать одним из небольших подразделений, 7-м кавалерийским полком. У него в подчинении было около 600 человек. Терри хотел, чтобы Кастер выступил раньше, чем вся остальная армия, и первым вышел на подступы к лагерю индейцев. Прибыв на место, он не должен был обнаруживать своего присутствия до 26-го числа. когда, как ожидалось, остальные силы Терри займут позиции у противоположного конца долины. Затем все три группировки могли одновременно начать наступление. Терри считал, что такая стратегия – залог победы, так как индейцы традиционно предпочитали войну партизанского типа. Предполагалось, что когда они столкнутся с объединенными силами Терри, то бросятся бежать в разные стороны, став легкой добычей для армейских стрелков.

Непредсказуемую натуру Кастсра – вот что не принял во внимание Терри. А ему нелишне было это сделать, поскольку репутация Кастера среди служивших с ним офицеров была далеко не лестной. Он не соблюдал субординацию и <работал на публику>. За 10 лет до описываемых событий 36-летний офицер был судим военным трибуналом за отсутствие на боевом посту, невыполнение приказов, неспособность защитить своих солдат и обращение с дезертирами не по законам военного времени. И хотя Кастер окончил военную академию в Вест-Пойнте и снискал себе славу во время Гражданской войны, будучи самым молодым генералом армии северян, получившим это звание досрочно, он ни разу не проявил себя талантливым военным стратегом или руководителем.

Подчиненные Кастера на собственном горьком опыте убедились, что его нимало не заботили вопросы безопасности на поле сражения. Его манера ведения боя была последовательно атакующей. Не единожды он безрассудно подвергал опасности жизни своих людей, чтобы выполнить какой-нибудь эффектный маневр. В том, что ему удавалось в течение всех этих лет удерживать командование в своих руках, было столько же умения, сколько и показухи. Кастору не было равных, когда надо было выглядеть лихим всадником. Он был свеж, со сверкающими голубыми глазами и золотистыми волосами до плеч. Добавьте сюда военную выправку и изысканную униформу. Он с легкостью приобретал высокопоставленных друзей, и ему прощались ошибки благодаря заступничеству могущественных союзников.

Может быть, имея в виду именно тщеславие Кастера, один из его сослуживцев-офицеров крикнул ему вслед, когда он 22 июня покидал базовый лагерь: <Теперь не жадничай. Индейцев хватит всем. Подожди нас>.

Раздробление сил

Но как будет запечатлено в истории, Кастер не ждал. Покинув лагерь Терри, он с бешеной скоростью гнал свои войска к месту назначения. Они шли и днем и ночью, пока солдаты и лошади не стали валится с ног. Все отмечали, что, даже принимая во внимание обычную для Кастера раздражительность, он был слишком возбужден и оживлен. Кастер объяснил своим офицерам, почему он отказался от предложенного Терри дополнительного кавалерийского батальона и артиллерийской батареи Гэтлинга. Они не понадобятся, сказал он, потому что 7-й кавалерийский и так сильнее всех.

К утру 25 июня Кастер со своей измотанной колонной находился в нескольких милях от лагеря индейцев. Вопреки указаниям Терри Кастер немедленно начал выдвигать свои войска на позиции. Первым делом он отправил одну роту для охраны медленно передвигавшегося обоза. Затем послал капитана Фредерика В. Бентина со 125 солдатами в разведку. Еще 140 человек во главе с майором Маркусом Рино получили приказ подойти к лагерю сиу с южного фланга. Пяти оставшимся ротам, то есть 215 воинам, Кастер отдал распоряжение построиться в боевые порядки. Он приготовился к лобовой атаке. С ним были его братья Бостон и Томас, племянник Генри Армстронг Рид и зять Джеймс Колхаун.