Текст книги "Танатотерапия. Практическое применение"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

4.5. Герасимов М. Случай применения танатотерапии при помощи клиенту пережить болезненную ситуацию (курсовая работа), Москва 2006 г.)

В этой работе описывается случай применения танатотерапии при помощи клиенту пережить болезненную ситуацию.

В октябре 2005 года ко мне за помощью обратилась Галя В., 27-ми лет. Шесть лет назад она переехала из Рязани в Москву. Ушла из родительской семьи с целью начать собственную жизнь. По профессии программист, за эти шесть лет она добилась должности начальника отдела в частной фирме, занимающейся разработкой программного обеспечения. Вместе с этим увлекалась эзотерикой и психологией, посещала различные тренинги и семинары, в том числе и телесно-ориентированные. В отношениях с мужчинами, вне рабочих рамок, переходила в детское состояние, чувствовала себя ребёнком. На тренингах познакомилась с Вадимом, мужчиной 37-ми лет, с которым и жила последние три года у него на квартире. Вадим уже был женат, у него есть двое детей, которые живут с бывшей женой. Последние полгода Галя чувствовала себя чем-то раздражённой, хотелось всё бросить и уйти, вечерами запиралась в ванной и плакала. Раздражал Вадим, совместная жизнь с которым тяготила. Съезжалась с ним в надежде весело проводить время. Вспоминался отец, который много пил и пьёт, теряет зрение. Когда-то в детстве Галя решила быть для матери вместо него. В этот момент подвернулось предложение купить комнату в коммуналке. Заняв денег, Галя так и поступила. Пока делала ремонт и занималась квартирой, наступило некое просветление, однако как только переехала жить туда, прошлое состояние вернулось. Когда было совсем плохо, ощущала боль в спине, слева, чуть ниже лопатки. В остальном ощущения от тела очень слабые, описать их не была способна.

Описанная ситуация позволила сделать следующие выводы: по приезде в Москву для Гали более важными были вопросы, связанные с работой, проявление себя во внешнем мире. Опору в остальном она нашла в отцовской фигуре, которой выступил Вадим. По мере решения рабочих проблем, успешности в своём виде деятельности, у Гали появилась большая самостоятельность и опорность. В связи с этим началась переоценка ценностей вообще и, конкретнее, отношений с близким мужчиной. В этот момент проявилась трудность перехода к более самостоятельной жизни, потребность в которой для себя Галя осознаёт.

Языком моторных полей основную проблему можно описать как проблему полей оппозиции/аттракции выраженную в трудности отказаться от уже ненужных отношений.

С точки зрения четырёх базовых проблем это проблема чувств, связанных с отцовской фигурой. И за этой уже проблемой лежит проблема определения себя как самостоятельной женщины, всплывающая во взаимоотношениях с мужчинами, проблема области паха. Причём род деятельности – программирование, заставляет постоянно большую часть внимания переносить к голове, к контролю.

Общее направление работы – распутывание клубка чувств, связанных с травмирующей ситуацией, создание большей опорности ног, работа с полем оппозиции, перенаправление внимание от контроля (головы) к телу.

Первый сеанс. Поза тела закрытая, чуть агрессивная. Недоверие. Дыхание лишь животом, много поверхностной энергии, очень мало абсорбции. Быстрый уход в транс. По ходу сеанса несколько раз вздрагивание всем телом. К концу сеанса левая рука развернулась и расслабилась. Проявился порог на выдохе, подтверждающий проблему отпускания. Состояние изменилось не сильно.

Второй сеанс. Неравномерность позы – правая нога напряжена, левая расслаблена, руки вдоль тела, чуть закрыты. Двойственность положения – есть недоверие, но есть и желание открыться. Опять много поверхностной энергии. При контакте «земля» на стопы ног произошло резкое сжатие правой стороны, тело перекосило вправо. «Земля» на стопу и колено левой ноги привела к расслаблению перекоса. После проведения «последовательности предъявляемых опор» для левой руки и «телесной магии» для правой ноги тело расслабилось, по моим ощущениям через него прошла волна энергии, которая на этот раз полностью абсорбировалась. Облегчилось дыхание, и открылся рот. К концу сеанса тело начало дышать волнообразно, со звучанием на выдохе. Однако, повторились резкие вздрагивания всем телом.

Третий сеанс. Поза тела расслабленная и более уверенная по сравнению с предыдущими сеансами. Появилась мягкость и спокойствие. По ходу сеанса резких вздрагиваний не наблюдалось. К концу– волнообразное дыхание через открытый рот и более спокойное и ровное протекание энергии по телу.

В результате проведённых сеансов отношения Гали с Вадимом перестали быть напряжёнными, появилась большая глубина чувств и свобода в собственных решениях. Через три месяца после окончания встреч Галя уволилась с основной работы и занялась рисованием на профессиональном уровне, выполняя заказы по росписи стекла.

Сеансы танатотерапии позволили Гале освободить ресурс для перехода к более самостоятельной жизни, изменения отношения к работе (основным смыслом стало творчество) и большей автономности в отношениях с мужчинами.

4.6. Задорожная О.В. Созависимость как проблема нарушения контакта с процессами смерти и умирания (дипломная работа), Москва 2011

Введение

Актуальность исследования. Современное общество характеризуется кризисными явлениями во многих сферах общественной жизни. Возникает проблема страха перед действительностью, что порождает стремление уйти от реальности. В поисках средств защиты от перманентной фрустрации все чаще люди прибегают к стратегиям аддиктивного поведения (Дмитриева Н.В., Четвериков Д.В., 2001), прежде всего к употреблению алкоголя и наркотиков [1, с. 100].

Зависимость одного члена семьи от психоактивных веществ неизбежно нарушает внутрисемейные взаимоотношения. У членов семьи при этом возникают нарушения, обозначаемые термином созависимость (со – приставка, указывающая на совместность, сочетанность действий, состояний), которая, по мнению Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриевой (2001) – это аддикция отношений [25, с. 100].

Созависимость – это состояние, возникающее у членов семьи больного алкоголизмом или другими формами зависимости, которое подчас тяжелее, чем само заболевание. Опасение специалистов в первую очередь вызывает паттерн усвоенных форм поведения, чувств и верований, делающих жизнь проблемной, отрицательно влияющей на адаптацию личности, приводящей к негативным личностным изменениям, нарушениям гармоничного и всестороннего развития. Зачастую наиболее серьезные проблемы в плане социальных контактов созависимые испытывают именно из-за тревожных ожиданий неудач в общении, особенно в новых для них ситуациях, группах и коллективах. Более того, боясь утратить контроль над ситуацией, созависимые сами попадают под контроль событий или своих близких [с.].

Главными составляющими созависимого состояния личности являются: переживание чувства вины и стыда, «идеальное» поведение, появление гневливости, переживание угрызений совести и стресса, приспособление к житейским неудобствам, концентрация всех действий на пьющем муже, жалость к себе, переживание чувства непереносимой обиды, духовной деградации, появление страхов, выраженной тревоги, депрессии. Исходя из вышесказанного, можно сформулировать проблему нашего исследования: насколько применение метода танатотерапии продуктивно при работе с созависимой личностью? Одним из возможных вариантов решения проблемы является использование психологических средств, способствующих коррекции созависимых состояний личности.

Один из внутренних конфликтов созависимого человека – конфронтация представлений о «социальной» личности и ее реальным воплощением, т. е. невозможность принятия близким человеком решения о нежелании жить, о собственной «социальной смерти». Проблема страха смерти «социальной» личности Другого порождает проблему сверхконтроля сознания созависимого лица, препятствуя естественным процессам жизненности. Особенности работы в танатотерапии позволяют разрешить подобные внутриличностные конфликты: снизить сверхконтроль сознания, вернуть природную опорность телу и восстановить естественные связи с процессами смерти и умирания.

Цель: исследование способов танатотерапевтической помощи в налаживании контакта с процессами смерти и умирания при работе с созависимой личностью.

Объект исследования – индивидуальное «социальное тело» человека.

Предмет исследования – созависимое поведение личности как результат нарушения контакта с процессами смерти и умирания.

На основании анализа социальной ситуации, жалоб клиента и наблюдаемых признаков в телесных проявлениях была выдвинута следующая гипотеза: использование танатотерапевтического подхода при работе с созависимой личностью будет способствовать восстановлению ее контакта с реальностью и с процессами смерти и умирания.

Задачи исследования: 1) провести анализ литературы по проблемной анатомии; 2) систематизировать имеющиеся знания о проблеме созависимости, причинах ее возникновения и ее проявлениях; 3) провести танатотерапевтические сессии с клиентом, имеющим картину созависимого поведения; 4) провести анализ полученных результатов, обобщить полученный опыт.

Методы исследования и работы. Теоретическая группа: анализ, синтез, систематизация, сравнение, классификация. Практическая группа: наблюдение, беседа, методы, используемые в танатотерапевтическом подходе, а также методы телесно-ориентированных практик.

Новизна исследования и работы – предпринята попытка выявить взаимосвязи между психомоторикой и соматическими маркерами созависимости. Также нами проанализирована динамика соматических и поведенческих изменений созависимой личности в формате танатотерапевтического подхода.

Практическая значимость исследования и работы: расширяет имеющиеся знания о проявлениях созависимой личности за счет смещения акцента в поле танатотерапевтической проблематики; дает возможность переосмысления классических «янских» подходов в работе с созависимостью; позволяет осмыслить взаимосвязи психического состояния, его соматического проявления и поведенческих маркерах созависимости.

Область применения – возможно широкое применение в психотерапевтической практике, в частности, при работе со структурными компонентами Я-концепции личности, проблемами созависимого поведения, социальной адаптированностью личности и адекватностью проявления чувств.

Структура работы. Работа состоит из реферата, введения, двух глав (теоретической и практической), заключения и списка литературы. Теоретическая глава посвящена обзору литературы по проблеме созависимости, ее природы и причин формирования. Эмпирическая глава содержит описание работы с конкретным клиническим случаем, используемых в работе приемов и динамику изменений.

В заключении представлены основные выводы по исследованию.

Глава 1. Психологические и соматические маркеры созависимости1.1 Формирование и проявление феномена созависимости в отношениях

В последнее время формы болезненной зависимости от психоактивных веществ принято объединять общим термином «зависимость от химически активных соединений» [23, с. 110]. Больной, страдающий химической зависимостью, редко живет в полной изоляции. Обычно он живет либо в родительской, либо в им созданной семье с детьми и женой (мужем). В большинстве таких семей обнаруживаются осложнения, которые в последние 15 лет стали обозначаться термином созависимость (со – приставка, указывающая на совместность, сочетанность действий, состояний) [20, с. 6].

Созависимость является не только мучительным состоянием для страдающего ею, но и для членов семьи, принимающих такие правила и формы взаимоотношений, которые поддерживают семью в дисфункциональном состоянии. Созависимость – это фактор риска рецидива химической зависимости у больного, возникновения различных нарушений в потомстве, почва для развития психосоматических заболеваний и депрессии [30, с. 16].

Химическая зависимость – семейное заболевание. Есть теории, рассматривающие химическую зависимость как симптом дисфункции семьи [22, с. 62]. Созависимые происходят из семей, в которых имели место либо химическая зависимость, либо жестокое обращение (физическая, сексуальная или эмоциональная агрессия), а естественное выражение чувств запрещалось. Такие семьи носят название дисфункциональных [22, с. 61].

Признаки дисфункциональной семьи: 1) Отрицание проблем и поддержание иллюзий; 2) Вакуум интимности; 3) Замороженность правил и ролей; 4) Конфликтность во взаимоотношениях; 5) Недифференцированность «я» каждого члена; 6) Границы личности либо смешаны, либо наглухо разделены невидимой стеной; 7) Все скрывают секрет семьи и поддерживают фасад псевдоблагополучия; 8) Склонность к полярности чувств и суждений; 9) Закрытость системы; 10) Абсолютизирование воли, контроля [18, с. 86]. Воспитание в дисфункциональной семье подчиняется определенным правилам: взрослые – хозяева ребенка; лишь взрослые определяют, что правильно, что неправильно; родители держат эмоциональную дистанцию; воля ребенка, расцениваемая как упрямство, должна быть сломлена и как можно скорее.

К группе созависимых лиц относятся:

1. лица, находящиеся в браке или близких отношениях с больным химической зависимостью;

2. лица, имеющие одного или обоих родителей, больных химической зависимостью;

3. лица, выросшие в эмоционально-репрессивных семьях [30, с. 196].

Воспитание в дисфункциональной семье формирует те психологические особенности, которые составляют почву созависимости. В исследованиях В.Д. Москаленко отмечено, что большинство больных семей являют собой ассортативный брак (не случайный выбор супруга, а выбор по наличию определенных признаков). Как правило, подобный выбор делается неосознанно [19, с. 56]. Из практики групповой психотерапии жен больных химической зависимостью следует, что в группе из 12 женщин обычно 9 человек являются дочерьми больных алкоголизмом отцов или матерей [19, с. 71].

К основным характеристикам созависимости относятся следующие.

Низкая самооценка. Созависимые полностью зависят от внешних оценок, от взаимоотношений с другими, хотя не имеют четких представлений, как эти другие должны к ним относиться. Склонны к постоянной самокритике, но не переносят, когда их критикуют другие, в этом случае они становятся самоуверенными, негодующими, гневными [18, с. 28]. Не умеют принимать комплименты и похвалу должным образом. В глубине души не считают себя достаточно хорошими людьми, они испытывают чувство вины, когда тратят на себя деньги или позволяют себе развлечения [18, с. 114]. В лексиконе доминируют глаголы долженствования. Они стыдятся не только пьянства мужа, но и самих себя. Не веря, что могут быть любимыми и нужными, они пытаются заработать любовь и внимание других, и стать в семье незаменимыми.

Компульсивное желание контролировать жизнь других:

• верят, что в состоянии контролировать все: чем хаотичнее ситуация дома, тем больше усилий они прилагают по ее контролю,

• уверены, что лучше всех в семье знают, как должны развиваться события и как должны себя вести другие члены,

• для контроля используют разные средства – угрозы, уговоры, принуждение, советы, подчеркивая тем самым беспомощность окружающих («муж без меня пропадет») [22, с. 100].

Попытка взять под контроль практически неконтролируемые события часто приводит к депрессиям. Невозможность достичь цели в вопросах контроля созависимые рассматривают как собственное поражение и утрату смысла жизни. Повторяющиеся поражения усугубляют депрессию.

Другим исходом контролируемого поведения созависимых является фрустрация, гнев. Боясь утратить контроль над ситуацией, созависимые сами попадают под контроль событий или своих близких [22, с. 110]

Желание заботиться о других, спасать других:

• любят заботиться о других, часто выбирая профессии врача, медсестры, воспитательницы, психолога, учителя,

• имеют убежденность в ответственности за чувства, мысли, действия других, за их выбор, желания и нужды, за их благополучие или недостаток благополучия и даже за саму судьбу,

• безответственны в отношении собственного благополучия (плохо питаются, плохо спят, не посещают врача, не удовлетворяют собственных потребностей) [30, с. 37],

• делают то, что не хотят делать: говорят «да» тогда, когда им хотелось бы сказать «нет», делают для близких то, что те сами могут сделать для себя,

• больше отдают, чем получают, решают проблемы другого, а в совместной деятельности (например, ведение домашнего хозяйства) делают больше, чем им следовало бы делать по справедливому разделению обязанностей [30, с. 112].

В качестве вторичной выгоды от такого поведения созависимого выступает мнимая некомпетентность, беспомощность и неспособность химически зависимого, что дает основание созависимым чувствовать себя постоянно нужными и незаменимыми. Спасая химически зависимого больного, созависимые неизбежно подчиняются закономерностям, известным под названием «Драматический треугольник С. Карпмана» или «Треугольник власти» [24, с. 210].

Созависимость – зеркальное отражение зависимости. Основными психологическими признаками любой зависимости является триада:

• обсессивно-компульсивное мышление, когда речь идет о предмете зависимости (об алкоголизме, наркотиках);

• отрицание как форма психологической защиты;

• утрата контроля.

Указанные выше признаки относятся и к созависимости. Сходство зависимости и созависимости усматривают в том, что оба состояния:

а) представляют собой первичное заболевание, а не симптом иного заболевания;

б) приводят к постепенной физической, психической, эмоциональной и духовной деградации;

в) при невмешательстве могут привести к преждевременной смерти;

г) при выздоровлении требуют системного сдвига как в физическом, так и в психологическом плане [25, с. 21].

На основе анализа литературы нами выделены некоторые признаки зависимости и созависимости, которые для наглядности, удобства и сравнения, мы представили в виде таблицы.

Проявления зависимости и созависимости

Таким образом, параметры проявлений как зависимости, так и созависимости имеют много общего.

В свою очередь, поведение зависимости-созависимости характеризуется также на…ушением границ психологической территории, что трактуется как «воздействие одного человека на другого с той или иной степенью насильственности с целью изменить по своему усмотрению принадлежащую человеку систему представлений о себе, своих возможностях, ресурсах и своем месте в мире, заставить изменить правила и принципы, навязать чуждые цели и способы их достижения и т. д., а также самовольное использование и присвоение физической территории другого человека или его предметов физического мира» [23, с. 131].

Сущность созависимых отношений, по мнению М.М. Решетникова, отражается и объясняется с позиций «клеточной структуры» депрессии [26, с. 144].

Исходя из представлений о психической структуре человека, состоящей из «Оно», «Я» и «Сверх-Я», М.М. Решетников описывает глубинную сущность депрессии: «Мы знаем, что Оно – не структурировано, бесформенно, является представительством сферы инстинктов (большей частью асоциальных), в нем нет причинно-следственных отношений, понятий и пространства, и времени (все «существует» в неопределенном времени) и его деятельность подчинена только одному принципу – удовольствия. Оно контактирует с реальностью только через Я, которое в отношении Оно является своеобразной «оболочкой» [25, с. 102]. Основной функцией Я, которая развивается из Оно, является тестирование реальности и взаимодействие с реальностью. Я социализирует требования Оно и делает их приемлемыми для личности и ее Сверх-Я. Сверх-Я развивается частично из Я, а частично путем интроекции родительских и других социальных запретов, моральных норм и установок.

То есть в норме эта гипотетическая структура личности в виде «клетки», где в центре находится «ядро» – Оно, окруженное «оболочкой» Я, а поверх этой оболочки – еще одна «оболочка» Сверх-Я со своим содержимым.

Если Я было исходно «сломано» в детстве или даже просто «надломлено», то Я фактически отсутствует или оказывается «опустошенным» и Оно напрямую контактирует со Сверх-Я, которое не принимает и жестоко осуждает потребности Оно, диктуемые принципом удовольствия и никак не соотносимые с реальностью.

Во-вторых, так как Я было «сломано» в раннем детстве, то из него не могло развиться нормальное собственное Сверх-Я (у большинства из нас – всегда более «покладистое», чем его социальный прототип), поэтому единственная «наружная оболочка» представлена почти полностью родительскими запретами и оценками, а также жесткими вариантами моральных норм и социальных установок [25, с. 100]. В итоге фрагментарное Я, которое, фактически, не имеет собственного содержания, оказывается «зажатым» между властными побуждениями (стремлением к удовольствию) Оно и требованиями Сверх-Я. Это Я опустошено и ожесточено, весь его запрос к внешнему миру обусловлен потребностью любви, любви безбрежной, такой, как ему представляется и которая вряд ли возможна [25, с. 147].

Итак, для созависимых отношений характерно наличие искажений Я участников взаимодействия, основанное на дефиците родительской любви. Система представлений о себе, еще не закончив формироваться, уже была повреждена или опустошена. Каждый человек, развивающийся таким образом, «обладает утратой» и поэтому вечно ищет любви, которая была необходима и которую он так и не смог получить.

Решетников выделяет 4 формы созависимых отношений, используя понятие о взаимодействии психологических территорий и о «клеточной структуре» созависимости [25, с. 101].

1. Любовь через отказ от собственного суверенитета и растворение своей психологической территории в территории партнера.

Человек, отказавшийся от своего суверенитета, живет интересами партнера, перенимает его взгляды, вкусы, систему ценностей, усваивает их без критики и осмысления. Он также перенимает от партнера систему представлений о себе. Ответственность за свою жизнь полностью передается значимому Другому и отказывается от своих желаний, целей, стремлений. Партнер используется им как материнская утроба: как среда обитания, как источник всего необходимого, как способ выживать.

В данном случае партнер играет роль Родителя, отношением которого и заполняется пустующая оболочка.

2. Любовь через поглощение психологической территории партнера, через лишение его суверенитета.

В данном случае роль Родителя играет сам ищущий любви и заполнения. Образ идеального партнера складывается из эклектических представлений о любви и заботе, порой несовместимых между собой. Поведение человека в этом случае управляется его собственным Сверх-Я с помощью долженствований и бывает удовлетворено только в случае, когда роль контролирующего опекуна выполняется им идеально. Ответственность за жизнь партнера полностью принимается на себя. Собственные желания, цели, стремления осознаются только через призму их полезности для партнера, которого контролируют и руководят им так же, как это делают по отношению к ребенку. Любая самостоятельность партнера пресекается.

3. Любовь через абсолютное владение и разрушение психологической территории объекта любви.

В данном варианте человек может действовать двумя способами: А) Желая наполнить собственное Я, он проецирует это желание на партнера, и начинает заполнять партнера собственными представлениями о своем Идеальном Я. Но структура Я партнера занята, поэтому ее надо разрушить и опустошить, чтобы появилась возможность увидеть в партнере возможного себя.

Б) Человек уже не способен ни наполнить собственное Я, ни даже пытаться созидать свое Идеальное Я в партнере. Он способен только разрушать, то есть делать то, что когда-то сделали с ним. И разрушая, он испытывает некоторое удовлетворение, поскольку разрушенная личность партнера со всей очевидностью свидетельствует о том, что: 1) он не единственный, кто пережил такие страдания; 2) он имеет власть, может контролировать окружающее; 3) разрушая партнера, но при этом удерживая его около себя, он получает представление о себе как о человеке сильном, самостоятельном и значимом, поскольку партнер продолжает слушаться его и демонстрировать свою покорность и любовь.

4. Любовь через отражение в значимом Другом.

На партнера перекладывается ответственность за собственное благополучие. Ему предписывается определенное поведение, которое обеспечит заполнение опустошенного Я его любовью, его отношением. Значимый Другой должен всячески показывать, что имеет дело с человеком, который соответствует стандартам Идеального Я [21, с. 157]. Если партнер перестал служить «зеркалом», то возможно четыре варианта дальнейших действий:

1. Партнер, который не ведет себя в соответствии с ожиданиями, может быть покинут ради поиска нового «зеркала»;

2. Переживание недостатка «стараний» партнера стимулирует либо поиск одновременно развивающихся нескольких отношений, либо постоянную смену партнеров (чаще противоположного пола), которые могли бы взять на себя функцию заполнения пустующего Я;

3. На партнера, который не осуществляет постоянное наполнение Я, усиливается давление с помощью различных манипуляций (взывание к жалости, демонстрация беспомощности, призывы к справедливости, шантаж или прямые мольбы о любви, уверения, что без его постоянного внимания и признаний в любви он не сможет жить);

4. Предпринимаются попытки заслужить любовь и внимание партнера ценой любых жертв и унижений [18, с. 211].

Во всех рассмотренных способах взаимодействия любовь является способом компенсировать собственную недостаточность, а партнер – объектом, который призван дополнить эту недостаточность до целостного Я. Созависимые люди обладают свойством обесценивания самого партнера, который по-настоящему полюбил их, или обесценивания его чувства. Проявление обесценивания возможно по трем направлениям.

1. Этот человек говорит, что любит меня. Но это не может быть правдой, потому что меня любить нельзя. Значит, все, что он делает и говорит – просто ложь. А его цель – усыпить мою бдительность и использовать меня.

2. Этот человек говорит, что любит меня и, похоже, что он говорит правду. Но он ошибается. Он любит не меня, а тот образ, который я создал. Или он просто не разобрался во мне. Если бы он знал, какой я на самом деле, он отвернулся бы от меня с презрением.

3. Этот человек говорит, что любит меня, и, по всей видимости, он говорит правду. Но это означает только то, что он такой же, как и я, неполноценный человек, недостойный любви. Если бы он был «настоящим», он никогда не смог бы полюбить меня, потому что меня по-настоящему хороший человек любить не может [21, с. 203].

При таком восприятии любви по отношению к себе, подобные люди просто не в состоянии испытать удовлетворения даже от истинного чувства.

Таким образом, к социально-психологическим факторам, детерминирующим развитие системы межличностных отношений созависимых лиц, можно отнести семейные отношения, поведение значимых лиц, баланс и адекватность поощрения-наказания, особенности общения с ребенком и выстраиваемые паттерны взаимодействия. Все эти факторы определяют дальнейшее развитие личности и способствуют формированию созависимости.

Как зависимость, так и созависимость являются длительным, хроническим состоянием, приводящим к страданиям и деформации духовной сферы. У созависимых эта деформация выражается в том, что они вместо любви питают к близким ненависть, теряют веру во всех, кроме себя, хотя своим здоровым импульсам тоже не доверяют, испытывают жгучее чувство ревности, зависти и безнадежности [17, с. 151].

Необходимо отметить, что любые значимые отношения рождают определенную долю эмоциональной созависимости, тем не менее, в зрелых отношениях всегда остается пространство для удовлетворения собственных потребностей, достижения собственных целей и индивидуального роста личности, которая, как известно, сохраняет здоровье и жизнеспособность исключительно в процессе развития [18, с. 13]. Созависимый человек перестает отличать собственные потребности и цели от целей и потребностей любимого. Его мысли, чувства, поступки, способы взаимодействия и решения двигаются по замкнутому кругу, циклично возвращая человека к повторению одних и тех же ошибок, проблем и неудач.