Текст книги " Сказки народов Азии. Том 3"
Автор книги: авторов Коллектив
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 41 страниц)
Турецкая сказка
Перевод К. Беловой
авным-давно, теперь уж и не вспомнить, в старой бане, в новом доме, в решете ли, во соломе, когда я бабушкину люльку – скрип-скрип! – качала, тут бы и сказочке начало, да лев пришел, народ распугал, всяк от него куда мог убежал. Сидят по углам, спасаются. Тут пропел петушок, курочка снеслась, а сказка наша вот так началась.
Далеко-далеко от наших мест жила в одной стране старушка с сыном. Старушка была добрая, работящая, а верзила сын – лентяй лентяем. Весь день лежит себе на кровати, с боку на бок поворачивается да нежится, ни к какой работе рук не прикладывает. Как есть-пить захочет, так давай старушку погонять:
– Мать, давай хлеба! Мать, неси воды!
Старушка ни в чем ему не перечила. Таково уж материнское сердце, что с ним поделаешь? Смирилась она со своей судьбой. Запросит молодой лентяй хлеба, она тут же замешивает тесто, разводит огонь, хлеб печет, сыну подает. Запросит воды, она бежит к источнику, набирает в глиняный кувшин свежей воды, подает ему в белые руки:
– Пей, сыночек, на здоровье! Ешь, сыночек, на здоровье!
В каждой стране бывает свой глава-правитель. Вот и в той стране, где жили старушка и сын-лентяй, был падишах, а у него была дочь. Только с того дня, как дочь родилась, все дела у падишаха пошли вкривь и вкось. За что ни возьмется, все не ладится. И решил падишах, что все его неудачи из-за дочери.
– Нет у меня сына, – горюет он, – некого будет на трон посадить. А от дочери только и жди беды. Чуть оставишь без надзора, тут же к барабанщику или к зурнисту сбежит. И доброго слова от дочери не дождешься, а если и дойдет оно, то не вовремя.
Так говорил падишах и день ото дня все больше сокрушался, все больше терял надежду на то, что дела его поправятся. И вот однажды он решил: «Лучше мне прогнать эту девчонку. Пусть потом жалеть и страдать буду, зато дела пойдут на лад».
Недаром говорят: материнское сердце – из мягкого теста, отцовское сердце – из камня. Одно вздуется, да быстро осядет, а другое и не дрогнет – как есть каменное.
Вот на рассвете разбудил отец-падишах свою дочь, сунул ей в руки узелок и приказал:
– Уходи куда знаешь, чтоб глаза мои больше тебя не видели.
И выгнал ее на улицу.
Девочки – народ нежный, хрупкий, как лиловые гвоздики в цветочных горшочках. Чуть ветерок подул, они уже зябнут, чахнут; дождь ли пошел – сидят слезы льют. Всплакнула дочь падишаха:
– Голова ты моя, головушка, горемычная-несчастливая, видно, такая моя доля горькая – по белу свету скитаться.
И пошла куда глаза глядят с камнем на сердце.
Шла, шла, видит, у дороги лачужка стоит. Свернула девушка к ней, подошла к двери, постучала. Послышался старушкин голос:
– Кто там? Добро пожаловать!
– Спасибо, бабушка!
Сняла дочь падишаха верхнюю одежду, шагнула в уголок и села.
Прошло немного времени, и проснулся старушкин сын – тот самый, ленивец. Два раза потянулся, пять раз зевнул, потом говорит:
– Мать, я проголодался, дай мне хлеба!
Дочь падишаха глянула, хлеб у самого его изголовья лежит. Только руку протянуть, бери да ешь. Рассердилась она, схватила старушкину палку и ну парня охаживать:
– Ах ты лодырь, невежа! Хлеб рядом лежит, встань и возьми. И за водой живо беги!
С ленивцем в жизни такого не случалось, он с перепугу и сделал все, как девушка велела.
Стал он постепенно привыкать к порядку. Сначала мелкие дела делал, а потом втянулся, научился всякую работу работать.
Жил в той округе главный караванщик, водил он караваны верблюдов из страны в страну и тем зарабатывал себе на жизнь. Привела старушка к нему сына и стала упрашивать:
– Возьми его в услужение, век буду тебя благодарить. Три рта у нас в доме. Муж мой, кормилец, умер. Нечем нам жить.
– Хорошо, – говорит караванщик, – беру я твоего сына в услужение. Отправится он со мной в путь, караван уж готов. Живым-здоровым уходит, таким же и назад вернется.
– Счастливого пути, счастливого возвращения, сынок, – молвила старушка.
Навьючили погонщики верблюдов, выстроили их вереницей, и караван отправился в путь. Колокольчик на первом верблюде вызванивает: динь-бом, добро везем! Динь-бом, добро везем! На втором верблюде колокольчик спрашивает: дили-дали, где взяли? Дили-дали, где взяли? А третий колокольчик отвечает: там-сям, по мелочам! Там-сям, по мелочам!
Так они и шли – день и ночь, день и ночь. Давно уж остались позади деревья, зеленые травы, бурливые реки. Вступил караван в бескрайнюю пустыню – ни травинки, ни деревца, лишь песок раскаленный да солнце пожаром полыхает.
Кончилась у каравана вода, опустели бурдюки. Под вечер показались на пути две финиковые пальмы, а под ними колодец. Бросились к воде путники, но оказалось, что ушла из колодца вода. Что делать? Думали-гадали и решили спуститься вниз на веревке – расчистить родник на дне. А кто же будет спускаться? Конечно, старушкин сын. Он молодой, сильный да ловкий. Обвязали юношу веревкой и давай опускать. Веревка разматывается, уж скоро кончится, а дна все нет. Наконец коснулся он ногами земли, присел на дно колодца, начал песок раскапывать, источник искать. И вдруг застыл в изумлении – привиделся ему вдали огонек. Смотрит, а огонек все ближе, ближе и превратился наконец в седобородого старика.
– Что ты тут ищешь, сынок?
– Источник ищу, дедушка. Попали мы в пустыню, погибаем от жажды.
– Много людей спускалось в этот колодец, но ни один из них не добирался сюда. Все возвращались с полпути. А ты, похоже, храбрый юноша. Ничего не испугался. Пожалуй, следует тебя наградить за это. Вот тебе гранат и полотенце с кружевной каймой. Возьми их и отнеси домой.
Отдал старик свои подарки и тут же исчез. А юноша быстро нашел родник, расчистил его, сделал углубление – и из него с шумом вырвалась вода. Дернул он веревку, подал знак, чтобы скорее вытаскивали, и выбрался наверх.
Пока верблюды и караванщики утоляли жажду и отдыхали, юноша поспешил отнести подарки домой. Прибежал, ищет мать, а ее нет нигде! Видит парень, дочь падишаха сидит возле дома на солнышке, вышивает шелковыми нитками. Просит он девушку:
– Вот дали мне подарки, да боюсь обронить их в дороге. Положи их куда-нибудь, сохрани до моего возвращения.
Вручил он девушке высохший гранат и полотенце с кружевной каймой, а сам бегом караван догонять.
Пока юноша путешествует с караваном по горам да пустыням, расскажу, что стало с дочерью падишаха. Только старушкин сын отдал ей гранат, она и подумала: «Съем-ка я его, а то пить хочется». Надкусила она кожуру, и вдруг гранат с треском раскололся пополам и посыпались из него жемчуга и алмазы.
Вскрикнула дочь падишаха:
– Что же это за гранат такой? Из него жемчуга и алмазы сыплются! Надо скорее собрать их, обменять на деньги и построить дворец.
Расстелила она полотенце с кружевной каймой, чтобы собрать на него жемчуга и алмазы. Да не успела опомниться, как вышли из полотенца сотни воинов в доспехах, в дорогих одеждах и все на серых конях. А впереди – усатый военачальник. Поклонился он дочери падишаха:
– Приказывай, повелительница! Мои воины все выполнят с первого раза. Прикажешь убрать – уберут, прикажешь побить – побьют.
– Ничего не надо убирать, никого не надо избивать, – распорядилась дочь падишаха. – Возьмите эти жемчуга и алмазы, отнесите их в город и продайте. Потом вернитесь сюда и на вырученные деньги постройте дворец.
– Слушаю и повинуюсь! – поклонился усатый военачальник.
Сели воины на коней, прискакали в город, продали жемчуга и алмазы и вернулись назад. Сняли доспехи, засучили рукава и принялись за работу. Говорят, самые трудолюбивые существа в мире – муравьи и пчелы. Думаю, и они позавидовали бы такой работе.
Выстроили воины дворец всем на диво. Кто увидит его, так и застынет с пальцем во рту, кто услышит, покой потеряет, только о том и будет мечтать, как бы его повидать. Кончилась работа, старушка с дочерью падишаха перебралась из своей ветхой лачужки во дворец и стали там жить-поживать в радости и счастье.
Все хорошо, что хорошо кончается. Но что же стало с нашим юношей, который раньше был ленивцем?
Дошел караван до места. Разгрузили верблюдов, взяли новые товары и домой направились. Ровно через девять месяцев и десять дней вернулся караван в свою страну. Главный караванщик отсчитал юноше несколько монет и сказал:
– Вот твой заработок. Иди теперь домой.
Обрадовался юноша, прибежал к своей лачуге, громко окликнул:
– Матушка! Матушка! Я вернулся и деньги принес!
Недаром говорят о странствующих: уйдешь – и не вернешься, а если и вернешься, то прежнего уже не найдешь.
– Матушка! Матушка! – зовет юноша. – Где ты?
Ни материнского голоса в ответ, ни голоса дочки падишаха, которую когда-то пустили в дом. Прислонился юноша к запертой двери, охватили его черные мысли: «Бедная, несчастная моя матушка! Не вынесла разлуки со мной, умерла!»
Вдруг, откуда ни возьмись, появились воины в доспехах и дорогих одеждах. Не успел юноша спросить, кто они такие и откуда взялись, как схватили его под руки, повели прямо в баню – передали с рук на руки банщикам. Те сорок раз его намылили, сорока водами справа-слева окатили, оттерли-отмыли до белизны. Потом нарядили, подпоясали, золотом-серебром украсили и к двери подвели. А за дверью встречают его музыканты и танцовщицы, да так складно играют, так плавно танцуют! Ай да праздник!
С музыкой и весельем проводили юношу до дворца, вышли ему навстречу матушка и дочь падишаха. Взяли его под руки, привели к трону и говорят:
– Вот тебе дворец, вот тебе воины. Садись на трон и управляй! Теперь ты падишах!
Стал юноша падишахом. Матушка у него – по правую руку, дочь падишаха – по левую. Так в счастье и согласии управляли они и жителями своей страны, и воинами.
Как раз в тот день приготовила я блюдо баклавы [74]74
Стр. 669. Баклава– торт ромбовидной формы, его выпекают с медом и миндальными орешками.
[Закрыть]и решила преподнести нашему юноше на счастье. Иду по дороге ко дворцу, вдруг из пруда лягушка: «Бре-ке-ке-ке-ке! Бре-ке-ке-ке-ке!» А мне послышалось: «Брось не-вда-ле-ке! Брось не-вда-ле-ке!» Бросила я блюдо – и бежать! Так и пропала наша баклава.
Перевод Вл. Гордлевского
идит однажды ходжа, что у источника плещутся утки. Когда он побежал, чтобы схватить их, утки улетели.
Ходжа сел у источника и, макая хлеб в воду, начал есть.
Кто-то сказал ему:
– Приятного аппетита, ходжа! Что ты кушаешь?
– Суп из утки, – отвечал ходжа.
днажды сосед попросил у ходжи осла.
– Нет у меня, – отвечал ходжа.
А в это время заревел осел.
Тогда сосед заметил:
– Эфенди [75]75
Стр. 670. Эфенди– господин.
[Закрыть], ты говоришь, что у тебя нет осла, а вон, слышишь, осел ревет.
Ходжа покачал головой и сказал:
– Господи боже мой, чудной ты человек: ты ослу веришь, а мне, дожившему до седой бороды, не веришь.
ышел ходжа в полночь на улицу и прогуливается. Повстречал его градоправитель, обходивший город дозором, и говорит:
– Что это ты ищешь ночью по улицам?
– Сон убежал, вот я и ищу его, – отвечал ходжа.
ашел ходжа в деревню, и пропала у него сумка. Он и объявил крестьянам:
– Или вы найдете мне сумку, или… уж я не знаю, что сделаю.
Так как ходжа был человек известный и уважаемый, крестьяне заволновались, начали искать сумку и наконец нашли.
Но одного из них взяло любопытство, и он сказал:
– Миленький ходжа, а что бы ты сделал, если бы не нашли сумку?
Ходжа преспокойно заметил:
– Как что? Есть у меня дома старый коврик, пришлось бы из него сделать сумку.
днажды ночью ходжа в волнении разбудил жену и говорит:
– Ай, жена, подай мне поскорее, пока я не разгулялся, мои очки!
Жена дала ему очки, но спросила о причине беспокойства.
– Мне снится красивый сон, но кое-что я не могу разглядеть, – ответил ходжа.
днажды ходже приснилось, что ему дают девять монет, а он стал спорить: «Ну, дайте хотя бы десять». В это время он проснулся и увидел, что ладонь у него пустая. Он немедленно снова закрыл глаза и, протянув руку, сказал:
– Ладно, давайте девять!
днажды ходжа забрался утром в огород и, что бы ни подвертывалось там: дыня, арбуз, морковь, репа, – все клал себе в мешок.
Вдруг нагрянул огородник. Ходжа перепугался.
– Ты чего тут делаешь? – закричал огородник.
Ходжа в смущении ответил:
– Вчера вечером сильный вихрь забросил меня сюда.
– Ну а это кто нарвал? – спросил огородник, указывая на содержимое мешка.
– Буря кидала меня из стороны в сторону, и вот за что я хватался, то и оставалось у меня в руках.
– Хорошо, ну а в мешок все это кто положил?
– Вот об этом-то я как раз и думаю, – заметил ходжа.
ходжи раз спросили:
– Когда появляется новый месяц, что делается со старым?
– Его режут на мелкие кусочки и делают звезды, – отвечал ходжа.
зял однажды ходжа лестницу и, приставив ее к стене сада, взобрался наверх; потом подтянул лестницу, поставил ее с внутренней стороны и спустился в сад, но садовник, оказывается, видел все это. Он сейчас же подошел к ходже и спросил:
– Ты кто такой и что тут делаешь?
Ходжа спокойно ответил:
– Лестницу продаю.
– Да разве здесь место для продажи лестниц? – возразил садовник.
– Какой же ты бестолковый! – заметил ходжа. – Разве ты не знаешь, что лестницами можно торговать где угодно?
днажды ночью к ходже проник вор и, заорав его вещи, ушел. Тогда ходжа, взвалив на плечи постельные принадлежности, последовал за вором.
Когда вор вошел к себе в дом, ходжа захотел юркнуть за ним. Но вор сказал ему:
– Чего тебе нужно у меня в доме?
А ходжа ему заметил:
– Как, разве мы не переселились в этот дом?
днажды к ходже в дом забрался вор. Жена с беспокойством сказала:
– Эфенди, у нас вор.
А ходжа беззаботно ответил:
– Тс! Ты молчи. Может быть, он найдет что-нибудь подходящее, а отнять у него уж будет легко!
днажды ходжа пошел с женой к озеру стирать белье, и, только они, разложив белье, достали мыло, собираясь стирать, появился черный ворон и, схватив мыло, улетел.
– Эфенди, – закричала жена, – скорее, ворон унес мыло!
– Жена, что ты беспокоишься? – спокойно заметил ходжа. – Ведь ворон еще грязнее нас.
днажды ходжа собрался идти с караваном. Утром все поспешно сели на лошадей. Подводят к ходже лошадь. Вдев правую ногу в стремя, он подпрыгнул и оказался лицом к лошадиному крупу.
– Э-эх ты! – заметили ему. – Ведь ты сел задом наперед.
– Нет, – возразил ходжа, – я-то ничего, а вот лошадь у меня действительно левша!
днажды вечером к ходже пришел гость. Легли спать. Ночью гость и говорит ходже:
– Эфенди, справа у тебя свеча, дай я зажгу.
– Ты с ума, что ли, сошел? – заметил ходжа. – Откуда мне впотьмах знать, где правая сторона?
козленок не превратился в козла?»
днажды у ходжи спросили:
– Под каким зодиаком ты родился?
– Под знаком старого козла, – отвечал ходжа.
– Послушай, ходжа, в астрономических таблицах нет такого знака.
Ходжа заметил:
– Когда я был ребенком, моя мать определяла по звездам мою судьбу, и ей сказали: «Козерог».
– Да, – заметили ходже, – но это слово значит не «козел», а «козленок».
– Эх вы, дурни, – возразил ходжа. – Я сам знаю это, но с тех пор как определяли по звездам мою судьбу, минуло ровно сорок лет, и разве за это время козленок не превратился в козла?
днажды ребятишки квартала, где жил ходжа, порешили между собой: – Давайте-ка уговорим ходжу взобраться на дерево, а сами украдем его туфли.
Они собрались у дерева и подняли сильный шум:
– На это дерево никто не сможет влезть!
Мимо проходил ходжа и, услыхав спор, подошел к ним и заявил:
– Я влезу.
– Нет, не влезешь! – закричали они. – Хотя ты и кажешься крепким, а все-таки не каждому молодому это под силу. Проходи-ка лучше!
Ходжа вскипел:
– Как, я не влезу? Вот я сейчас вам покажу.
И, подобрав полы платья за пояс, он принялся запихивать внутрь, за пазуху, туфли.
– А зачем туфли суешь себе за пазуху? – удивились дети. – На что тебе туфли на дереве?
– Э-э, ребятки, – заметил ходжа, – пусть на всякий случай будут при мне: а может, с дерева откроется куда-нибудь дорога.
днажды осел, на котором ехал ходжа, пустился вскачь, и ходжа упал.
Ребятишки смеясь закричали:
– Ходжа упал с осла!
– Ах, дети, дети! – сказал ходжа. – Да ведь если бы я не упал, то все равно пришлось бы с него слезть.
оджа потерял у себя дома кольцо. Не найдя его здесь, он вышел из дому и продолжал искать перед дверьми.
Сосед спросил у него, что он ищет, и, узнав, что ходжа потерял кольцо в доме, сказал:
– Да ты поискал бы там.
– В доме темно, – сказал ходжа, – поэтому я ищу его здесь.
а берегу моря почувствовал ходжа жажду и немного испил соленой воды. Жажда, конечно, не только не утихла, а наоборот, в горле у него еще больше пересохло и затошнило.
Он прошел немного вперед и нашел пресную воду.
Вдосталь напившись, он наполнил водой тюбетейку, потом понес и вылил воду в море.
– Не пенись и не вздымайся, – обратился он к морю. – Нечего понапрасну кичиться перед людьми, попробуй, какой бывает настоящая вода!
пропавшего осла тому, кто его найдет
аз пропал у ходжи осел. Он объявил по всем базарам, крытым и открытым:
– Кто найдет осла, тому я дам его в награду с уздечкой и с седлом.
Кто-то заметил:
– Коли ты даришь осла со всей сбруей, что толку, если осел найдется? Ведь это все равно как если бы ты его потерял.
– Ну, извините, – сказал ходжа, – вы думаете, удовольствие найти – такая пустячная вещь?
письмо в Багдад
дин приятель пришел к ходже и говорит:
– Напиши мне письмо, я хочу послать своему другу в Багдад.
– Брось ты ради бога, – заметил ходжа, – сейчас нет у меня времени идти в Багдад.
Так говоря, ходжа вышел из дому. Человек, удивленный, побежал и, нагнав ходжу, сказал:
– Голубчик, да разве для того, чтобы написать письмо, нужно идти в Багдад?
Ходжа объяснил ему:
– Ну что тут непонятного? У меня очень скверный почерк, только я один и могу его разобрать. Поэтому письмо, которое я напишу, сам я и должен прочесть, иначе содержание письма останется неизвестным.
тот знает, что это значит»
днажды ходжа забрался на крышу дома. Он поскользнулся и свалился вниз на землю.
Вокруг него собрались приятели и начали спрашивать:
– Что с тобой, что ты лежишь?
Ходжа, не задумываясь, отвечал:
– Чего вы спрашиваете о моем состоянии? Если кто из вас падал с крыши, знает, что это значит.
оджа сажал в винограднике молодые саженцы.
Увидал это приятель и говорит:
– Когда-то они вырастут и когда-то еще дадут плоды! Не скоро придется тебе их отведать. А ходжа отвечал:
– И мы ведь кушаем плоды с деревьев, которые не нами посажены, а теми, кто жил раньше нас. Пусть и потомки кушают плоды с моих саженцев.
днажды пошел ходжа на базар и, купив разных овощей, положил их в переметную суму, суму взвалил себе на плечи, а сам сел на осла и поехал. Дорогой ему говорят:
– Послушай, ведь ты мог бы навьючить хурджум [76]76
Стр. 682. Хурджум– переметная сума.
[Закрыть]на осла, а сам ехал бы себе спокойно.
На это ходжа отвечал:
– Помилосердствуйте! Осел и без того тащит меня, а тут я еще навьючил бы на него хурджум! До сих пор я никогда так не делал.
ходжи спросили:
– Что полезнее – солнце или луна?
Он так отвечал:
– Солнце всходит днем, а когда темно, пользы от него нет, а луна рождается ночью и озаряет все светом, словно день, – следовательно, луна полезнее солнца.
зял однажды ходжа в руки кирку и начал копать в саду яму. Пришел сосед и спросил, что он делает. Ходжа отвечал:
– Соседи все поговаривают, как быть с землей, сваленной после ремонта середь улицы, вот я и хочу весь этот мусор закопать сюда.
– Хорошо, – сказал сосед, – ну а что ты будешь делать с тем щебнем, который ты выкапываешь из ямы?
Ходжа рассердился и сказал:
– Ну, брат, в такие тонкости я не могу входить.
Сказка о рыбаке
Из арабского собрания сказок «Тысяча и одна ночь»
Пересказ М. Салье
ил-был когда-то давно один рыбак. У него были жена и трое детей. Целый день он ловил рыбу, а вечером продавал ее на рынке и покупал хлеб и мясо для своей семьи.
И каждый день он закидывал сеть три раза – не больше.
И вот однажды утром он положил на плечо свою сеть, взял корзину и пошел ловить рыбу. Он поставил корзину на берег, засучил рукава и закинул сеть как можно дальше в море. Когда сеть погрузилась в воду, рыбак осторожно потянул ее назад и почувствовал, что сеть тяжелая.
«В нее, наверно, попало много рыбы», – подумал рыбак. Когда он вытянул сеть на берег и развернул ее, то увидел, что в сети запутался мертвый осел и сеть вся порвана.
«Вот чудо! – подумал рыбак. – Я уже много лет ловлю здесь рыбу, но ни разу мне в сеть не попадался осел».
Рыбак кое-как починил сеть и еще раз закинул ее в море. Когда сеть погрузилась в воду, он попробовал ее вытянуть, но опять сеть была тяжелая, тяжелей, чем в первый раз.
Наконец он втащил сеть на берег и развернул ее и нашел в ней черепки, осколки стекла и кости.
– Горе мне! – закричал рыбак и ударил рукой об руку. – Кажется, в море подохла вся рыба. Закину сеть еще, в последний раз, и, если ничего не поймаю, придется мне вернуться домой без рыбы.
И снова закинул рыбак свою сеть в море и дождался, пока она погрузилась в воду. Он начал ее вытягивать, но сеть никак не поддавалась.
«Она, верно, зацепилась за что-нибудь», – подумал рыбак. Он быстро разделся, вошел в воду и нырнул. Долго пришлось ему биться над сетью, пока он не отцепил ее. А когда он вытащил сеть на берег, в ней оказался большой медный кувшин, запечатанный свинцовой печатью.
Рыбак обрадовался и сказал сам себе: «Посмотрю, что такое в этом кувшине, и продам его. На рынке медников мне за него могут дать, пожалуй, золотой».
Он вынул из-за пазухи нож и попробовал сорвать печать, но она плотно пристала к горлышку кувшина и не поддавалась. Наконец рыбаку удалось открыть кувшин, и он наклонил его. Но из кувшина ничего не вылилось.
– Он пустой! А я-то думал, в нем золото! – воскликнул рыбак и поставил кувшин прямо.
И вдруг из кувшина пошел густой дым. Он поднимался все выше и выше и наконец дошел до самых облаков. И когда дым весь вышел из кувшина, дым этот превратился в огромное чудовище, у которого ноги были на земле, а голова – в небе.
Руки у него были длинные, до самых пяток, пальцы – крючковатые, с когтями, как у льва. Ноги его, точно столбы, вросли в землю, во рту, широком, как городские ворота, торчали длинные острые зубы, из ноздрей валил дым, а из глаз летели искры. И голова – огромная, точно купол, – качалась из стороны в сторону. И вдруг этот великан закричал страшным голосом, от которого загудело все вокруг:
– Слушай, рыбак! Сейчас я тебя обрадую.
Рыбак со страху упал на землю. У него во рту пересохло и зубы громко застучали. Полежав немного, он поднял голову и спросил:
– Чем же ты меня обрадуешь, о джинн?
– Тем, что убью тебя сию же минуту.
– О начальник джиннов, не убивай меня! – закричал рыбак. – Я ведь только вытащил тебя со дна моря.
– За то, что ты меня вытащил, я окажу тебе милость: выбирай, какой смертью хочешь умереть. Что тебе приятнее: чтобы я тебя разорвал, повесил или утопил в море?
– За что ты меня убиваешь? – спросил рыбак.
– Послушай мою историю, о рыбак, – сказал джинн.
– Рассказывай, да поскорей, а то мне страшно на тебя смотреть, – ответил рыбак.
– Знай, рыбак, – сказал джинн, – что я был стражником у царя ифритов. Однажды я ослушался царя, и царь велел посадить меня в этот кувшин и бросить в море. Я пролежал в море сто лет и сказал: «Тому, кто освободит меня, я дам много денег». Но никто не освободил меня. Когда прошло еще сто лет, я сказал: «Тому, кто освободит меня, я исполню все желания». Но опять никто не освободил меня. Прошло еще пятьсот лет, и я сказал: «Тому, кто освободит меня, я открою сокровища земли». Но я пролежал в кувшине еще тысячу лет, и никто не освободил меня. Тогда я очень рассердился и сказал сам себе: «Всякого, кто меня освободит, я убью и дам ему выбрать, какой смертью умереть». И вот ты освободил меня – выбирай же, как тебе умереть.
Когда рыбак услышал слова ифрита, он громко заплакал и сказал:
– Помилуй меня за то, что я освободил тебя из кувшина.
– Я потому и хочу убить тебя, что ты меня освободил, – сказал ифрит.
И тогда рыбак подумал: «Это – ифрит, а я – человек, и у меня есть разум, который поможет мне перехитрить ифрита».
– О ифрит, – сказал он, – если уж ты непременно хочешь меня убить, ответь мне сначала на один вопрос.
– Спрашивай скорей, мне некогда, – отвечал ифрит.
– Ты говоришь, – сказал рыбак, – что твой царь велел посадить тебя в этот кувшин. Но кувшин маленький, а ты большой. Как же ты уместился в этом кувшине?
– Так ты не веришь, что я был в кувшине и пролежал на дне моря столько лет? – закричал ифрит.
– Никогда тебе не поверю, пока не увижу тебя в кувшине своими глазами, – отвечал рыбак.
– Клянусь тебе, что я был в этом кувшине!
– Не клянись, – сказал рыбак, – все равно я тебе не поверю.
– Хочешь, я тебе докажу, что я был в кувшине? – сказал ифрит.
– Хочу, – ответил рыбак.
Ифрит поднял одну ногу и опустил ее в кувшин.
– Смотри, рыбак: вот моя нога в кувшине, – сказал он.
– А вторая? – закричал рыбак.
Ифрит поднял другую ногу и сунул ее в кувшин.
– Теперь обе ноги вместе в кувшине. Ты поверил? – спросил он у рыбака.
– А колени куда ты денешь? – крикнул рыбак.
– Я покажу тебе, – ответил ифрит и опустился в кувшин по пояс. – Теперь ты веришь?
– А живот и грудь, в которых двадцать четвертей высоты, куда ты их денешь? – продолжал рыбак.
– О несчастный! – крикнул ифрит. – Ты все еще не веришь?
И он опустился в кувшин по шею, а рыбак сказал:
– Я еще вижу эту голову, большую, как купол. Для нее-то и не хватит места.
– Если я скроюсь в кувшин с головой, ты поверишь? – спросил ифрит.
– Поверю, – сказал рыбак.
И ифрит сунул голову в кувшин, и, как только он это сделал, рыбак быстро схватил печать, плотно закрыл горлышко кувшина и покатил его по песку к морю.
– Что ты хочешь сделать, рыбак? – закричал джинн.
– Я хочу бросить тебя в море, где ты уже пролежал столько лет, – сказал рыбак.
– Не надо! – крикнул ифрит.
Но рыбак продолжал толкать кувшин к морю и говорил:
– Я сброшу тебя на дно моря и сяду на берегу. А когда кто-нибудь придет сюда с сетями, я скажу: «Не ловите рыбу в этом месте. Здесь – ифрит». Всякому, кто его вытащит, он предлагает выбрать, какой смертью умереть.
– Выпусти меня, я окажу тебе милость, – сказал ифрит.
– Ты лжешь, проклятый! – закричал рыбак. – Если я тебя выпущу, ты сделаешь со мной то же, что сделал царь Юнан с врачом Дубаном.
– А кто такие царь Юнан и врач Дубан? – спросил ифрит.
– Слушай, я тебе расскажу, – ответил рыбак.
Был в одном персидском городе царь, которого звали царь Юнан. У него было много денег, войск и телохранителей, но все тело было у него в пятнах, и ни один врач не мог его вылечить. Царь Юнан целые дни пил лекарства, глотал порошки и мазался мазями, но болезнь все не проходила, и приближенные царя решили, что он уже не поправится.
И вот однажды пришел в город царя Юнана старый, седой врач по имени Дубан. Он прочитал все врачебные книги – арабские, персидские, греческие, и не было такой болезни, которую он не мог бы вылечить. Врач Дубан скоро услышал, что царь Юнан очень болен. Тогда он раскрыл свои книги и читал их целый день и целую ночь, а потом он вынул из своей сумки разные мази и травы и приготовил из них лекарство. Когда лекарство было готово, врач Дубан взял палку, выдолбил ее и положил лекарство в эту палку, а к палке приделал сверху круглую ручку.
И когда наступило утро, врач Дубан пошел во дворец и сказал царю Юнану:
– О царь, вот уже много лет, как ты лечишься от своей болезни, а она все не проходит. Хочешь, я тебя вылечу?
– Хочу, – сказал царь. – А когда это будет? Поторопись, врач, мне уже очень надоело лечиться.
– Это будет завтра, – ответил врач Дубан. – Только смотри, слушайся меня и делай все, что я тебе скажу. Иди и ложись спать. Спи весь день и всю ночь, а утром выезжай на поле, где играют в мяч, и жди меня.
Царь проспал день, проспал ночь, а утром сел на коня и выехал в поле.
Врач Дубан тоже скоро пришел. Он подал царю палку с круглой ручкой и сказал:
– Возьми эту палку и бей по мячу изо всей силы. Гоняйся за мячом на своем коне, пока не вспотеешь, и все время сжимай ручку палки как можно сильней. Когда ты вспотеешь, лекарство разойдется по твоему телу – и ты поправишься.
Царь послушался врача Дубана и стал гоняться по полю за мячом. Когда его конь выбился из сил и царь сам чуть не упал с седла от усталости, врач Дубан сказал:
– Теперь довольно. Слезай с коня, сходи в баню и ложись спать. А когда проснешься – будешь здоров.
И правда, когда царь проснулся на следующее утро и вышел из своей спальни, тело у него было чистое и блестящее, как серебро, – без единого пятнышка. Все приближенные царя удивились искусству врача Дубана, а царь Юнан призвал его к себе и сказал:
– Теперь ты мой самый лучший друг. Проси чего хочешь.
– Мне ничего не надо, – сказал врач. – Позволь мне только видеть тебя и с тобой разговаривать.
– Приходи ко мне каждый день обедать, – сказал царь.
Он дал врачу много денег и подарил ему чистокровного коня и шелковый халат, весь расшитый золотом. И врач сел на коня и уехал.
С тех пор он каждый день приезжал во дворец к царю Юнану, и царь сажал его рядом с собой на троне. Врач Дубан стал для него дороже всех приближенных, и он советовался с ним обо всех своих делах.
А у царя был визирь – Махмуд Плешивый, злой и завистливый человек. Он позавидовал врачу Дубану и решил его погубить. И вот как-то раз после обеда, когда врач Дубан только что уехал, этот Махмуд Плешивый пришел к царю и сказал:
– О царь, ты оказал мне много милостей, и я должен дать тебе совет.
– Говори скорей, – сказал царь.
– О царь, – продолжал визирь, – ты каждый день зовешь к себе врача Дубана и обедаешь с ним. А этот врач – злодей, и он хочет тебя убить.
– Это ты напрасно говоришь, визирь, – сказал царь. – Разве ты не видел, как врач Дубан меня вылечил? У меня нет друга дороже врача. Завтра я дам ему еще халат и десять кошельков золота.
– Опомнись, о царь! – сказал визирь. – Этот Дубан вылечил тебя палкой, которую ты подержал в руке, а завтра он, может быть, убьет тебя чем-нибудь, что ты понюхаешь. Вот тебе мой совет: когда врач к тебе придет, вели палачу отрубить ему голову. Тогда ты избавишься от этого врача и спасешься от смерти.
