Текст книги " Сказки народов Азии. Том 3"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 41 страниц)

Жадность
Афганская сказка
Перевод А. Герасимовой

ил на свете очень богатый человек. Но такой он был жадный, что даже самому себе жалел хлеба.

Однажды кто-то позвал его в гости. Богач пошел. Хозяин дома подал множество разных блюд, и гость принялся за еду.

Сначала он попробовал мяса и съел его очень много, потому что оно было острое, вкусное и ему страсть как понравилось. Потом подали какое-то мучное блюдо, которое так и таяло во рту. Скупец его тоже съел. Потом наступила очередь яиц и лапши.

Что ни стояло на столе, всему богач отдал должное.

После обеда хозяин подал разные фрукты – абрикосы, дыни, виноград, груши. Скупец смотрел на них голодными глазами, будто в жизни не видывал подобных вещей. В конце концов он съел и все фрукты.

После того как набил он живот горячим и холодным, захотелось ему попить.

Богачу едва успевали наливать бокалы. Он выпил столько, что живот у него раздулся – вот-вот лопнет. Из последних сил, с большим трудом скупец дотащился до дому.

Через некоторое время стало ему совсем плохо.

Испугались домашние:

– Да ведь он, того гляди, умрет.

Побежали за лекарем.

– Уж не объелся ли ты? – спрашивает лекарь.

– Да, – ответил богач, – я был в гостях и хорошо пообедал там.

– Что же ты наделал?! – воскликнул лекарь. – Еда-то чужая, но живот ведь твой собственный!

– Да, это так. Но угощенья было так много и все такое вкусное! Мыслимо ли самому отказаться от вкусного и дарового обеда!

– Ладно, – усмехнулся лекарь, – что было, то прошло. Теперь нужно принять лекарство, которое извлечет из тебя излишки пищи.

– Э нет, такого лекарства я не хочу! Вот если найдешь лекарство, которое улучшает пищеварение, давай! А если нет, уж ладно, на сытый желудок и помирать легче. А другого вреда мне не будет. Ты свободен, иди себе.

Три плута
Афганская сказка
Перевод 3. Калининой

дин плут отправился из Хорасана в Индию в надежде, что там ему удастся обмануть кого-нибудь да разживиться, а двое других плутов шли из Индии в Хорасан – за тем же самым. Вот и повстречались они на полдороге. Посидели, поговорили, а тут и спор затеялся: кто из них самый ловкий враль? Раззадорились и решили, что каждый расскажет какую-нибудь небылицу. Кто не выдержит, заявит, что это ложь, – проиграет. Надлежит проигравшему отдать победителю пятьсот золотых монет.

Вот один из индийских плутов начал:

– Мой отец славился своим богатством, добра у него было – не счесть. И еще владел он сотнями тысяч буйволиц. Каждая море молока давала. Отец, помню, устроил бассейн прямо в степи, выбелил его известью и давай квасить молоко. Только молоко скиснет, запускают в бассейн тысячу буйволиц. Купаются буйволицы в молоке, снуют туда-сюда, барахтаются – вот масло и сбивается. Выведет отец буйволиц на землю, спустит в бассейн плот и давай лопатами масло собирать. А пахту прямо в степь выливает. Потом сливочное масло перетопят – сотни чанов топленого получается.

– Знамо дело, – молвил хорасанец, – раз такие буйволицы, молоко и впрямь будет отменное. Да и масло тоже. В твоем рассказе нет ничего удивительного.

Теперь пришла очередь второму индийскому плуту.

– Мой отец тоже был очень богат, – начал он. – Десятки миллионов кур в загоне держал. И сотни тысяч петухов. Как начнут куры нестись, яиц целые горы вырастали. Возьмет отец грабли и давай ворошить яйца. Глядишь, дней через двадцать выводятся цыплята. Отец их в степь выпускал, а через некоторое время продавал – большие деньги выручал.

– Знамо дело, – молвил хорасанец, – раз такие куры, горы яиц и впрямь вырастут. Чем же их ворошить, как не граблями? Да и за цыплят, конечно, выручишь немалые деньги. И в твоем рассказе нет ничего удивительного. Вы вот лучше меня послушайте. Мой отец был очень хороший человек. У меня было много братьев. Вот как-то заболел наш младший брат, ранка на голове стала кровоточить. Присыпали мы ему ранку землей, и что же, вы думаете, получилось?! Видно, в землице той оказалось случайно семечко проса. Оно возьми да прорасти! Росточек растет, а мы к корешку землицу подсыпаем! Смотрим, росточек заколосился, потом колос созрел, зерна осыпались, новые ростки появились. Глядь, у брата на голове целое поле образовалось! А тут засуха! Что делать? Погибнет ведь поле-то! Как прослышим про дожди, ведем брата в ту сторонку. Ну, созрело просо, наняли мы батраков. Забрались они на братнину голову, несколько месяцев урожай убирали. Тут мы ему на голову быков отрядили, батраки давай молотить, много проса намолотили. Урожай получился знатный. Уж сколько людей в долг-то брали, и не перечислишь! Ваши отцы тоже приходили. На пятьсот золотых проса взяли. Так что возвращайте мне долги-то!

«Вот так раз! Ну и хорасанец! Что ж теперь делать? – растерялись плуты из Индии. – Скажешь – ложь, значит, проиграл в споре, выкладывай пятьсот золотых. Скажешь – правда, опять проиграл, выкладывай отцов долг!»

Отдали они хорасанцу тысячу золотых, распрощались с ним и повернули обратно. А хорасанец тоже пошел домой.

Персидские сказки

Глупый медведь
Персидская сказка
Перевод М.-Н. Османова

видел как-то медведь во сне, что удалось ему раздобыть три жирных куска мяса. Проснулся он утром и отправился на поиски этих кусков – вдруг сон сбудется!

Вот заметил медведь вдали козленка, направился к нему, а козленок видит, что не убежать ему, не растерялся, подошел к медведю и низко ему поклонился.

– Да знаешь ли ты меня? – спросил его медведь.

– Конечно, – ответил козленок. – Все знают тебя, о ходжа-кедхуда [63]63
  Стр. 611. Ходжа-кедхуда. – Ходжа(или хаджи) – мусульманин, совершивший паломничество в священный город мусульман Мекку. Пользовался особым уважением окружающих. Кедхуда– деревенский староста.


[Закрыть]. А я тем более, ведь я был придворным певцом твоего отца.

– Так спой же и для меня, – попросил медведь.

Козленок начал громко блеять, и пастух услышал. Прибежал он с овчарками, отдубасил медведя дубиной, да еще собаки покусали его – еле-еле убежал медведь.

Пошел медведь дальше, а навстречу ему два барана. «Съем-ка я их», – подумал медведь.

Позвал он баранов, видят те, что бежать невозможно, сговорились и подошли к медведю.

– Мы очень рады, – говорят они, – что станем едой ходжа-кедхуды.

И давай бараны спорить, кого раньше медведю есть. Наконец один предложил:

– С разрешения ходжа-кедхуды мы сразимся на рогах. А победителя пусть он съест первым.

Выбрали они в судьи медведя, отступили на пятьдесят шагов да как ударят с размаху медведя рогами под бока! Бедняга упал, а когда пришел в себя, то баранов и след простыл.

Часа два медведь отлеживался под деревом, потом встал и пустился в путь. А навстречу ему верблюд. Медведь подумал: «Это лучше всего: и жирнее, и мяса больше».

Закричал он во весь голос:

– Эй, верблюд! Остановись, я видел во сне, что должен съесть тебя!

– Здравствуй, ходжа-кедхуда, – ответил верблюд.

– А ты откуда меня знаешь? – спросил медведь.

– Кто же тебя не знает! – отвечал верблюд. – А я в особенности, я ведь гонец твоего отца. Я вот и сейчас несу тебе послание от отца.

– Где же оно?

– Написано у меня на копыте, – ответил верблюд.

Медведь присел, чтобы прочитать послание, а верблюд так лягнул его в грудь, что он отлетел на десять шагов и лишился сознания. Только перед заходом солнца медведь пришел в себя и понял, как нужно было толковать свой сон.

Ворона и лиса
Персидская сказка
Перевод М.-Н. Османова

ыло ли так или не было, а свила себе ворона гнездо на вязе в лесу. Решила она вывести птенцов, выкормить, вырастить и научить их летать.

Прошло немного времени, и ворона снесла не то пять, не то шесть яиц. Двадцать один день она высиживала и согревала яйца, а на двадцать второй вылупились птенцы.

Стало у вороны дел по горло: что ни день – надо ей лететь пищу птенцам доставать. Скоро воронята подросли, покрылись пушком и научились щебетать.

А неподалеку обитала лиса-плутовка. Услышала она писк птенцов и решила: «Вот и корм для меня!» И стала придумывать всякие хитрости, как бы сожрать птенцов. Достать до гнезда она не могла – высоко. Порыскала лиса кругом и нашла за селом старую войлочную шапку, а у садовника украла тупую пилу.

И вот как-то утром, пока ворона еще не вылетела из гнезда, подошла лиса к дереву и давай его пилить. Ворона еще издали увидела лису, а как раздался скрип пилы, высунулась она из гнезда и спрашивает:

– Что все это значит?

– Да ничего. Я лесник и хочу свалить это дерево.

– Да ведь на этом дереве мое гнездо, – говорит ворона, – а в нем птенцы.

А лиса отвечает:

– Ты провинилась, раз свила без спросу гнездо на моем дереве и высидела птенцов. Сейчас свалю дерево, будешь впредь знать, что везде есть хозяин.

Стала ворона умолять лису:

– Подожди несколько денечков, пока птенцы вырастут.

– И часу ждать не стану!

Вороне ничего другого не оставалось, как просить и упрашивать:

– Не делай меня несчастной, лесник! Некуда мне деваться. Дай отсрочку на два-три дня, пока птенцы научатся летать, тогда я оставлю дерево.

– Этими речами ты меня не разжалобишь, – говорит лиса. – Мое дерево! Когда захочу, тогда и свалю.

Препирались они, препирались и порешили наконец, что за отсрочку на два-три дня сбросит ворона лисе одного птенца.

Горько оплакивала свою судьбу ворона, но все-таки сбросила птенца. Сожрала лиса-плутовка вороненка и пошла домой – довольна, что уловка удалась. Думает лиса, что эдак она всех птиц лесных изловчится съесть.

На другой день прилетела к вороне в гости соседка-сорока. Увидела, что ворона пригорюнилась, и спрашивает, что случилось.

Рассказала ей ворона обо всем.

– Ну и глупа ты! – рассудила сорока. – Никогда лесник не будет валить цветущее дерево. Как придет он в следующий раз, покажи мне его. Посмотрю-ка я, что это за лесник!

А лиса на другой день опять взяла пилу, надела войлочную шапку и отправилась к дереву. Кликнула ворона сороку. Посмотрела та с дерева, оглядела лесника хорошенько и говорит:

– Эх, глупая! Ведь это лиса. Не бойся войлочной шапки и тупой пилы, это не лесник. Лети к себе и, если будет она грозиться свалить дерево, отвечай: «Что ж, пили!» Разве под силу лисе свалить такое крепкое дерево?!

Вернулась ворона в гнездо, а лиса уж приставила пилу к стволу. Посмотрела ворона вниз и спрашивает:

– Что это ты делаешь?

– Я лесник. Хочу свалить это дерево. А ты поживей отправляйся-ка отсюда вон.

– Мое гнездо здесь, и никуда я не пойду, – отвечала ворона. – Никакой ты не лесник и ничего не сможешь сделать. А хочешь свалить дерево – что ж, пили!

Видит лиса, переменилась ворона со вчерашнего дня. Вчера плакала и умоляла, а сегодня дерзит! Поняла лиса, что кто-то научил ворону, и говорит:

– Ладно, оставлю тебя в покое. Скажи только, кто тебе сказал, что я не лесник и не смогу перепилить дерево?

Ворона сглупила и выдала сороку. «Уж покажу я этой сороке, – рассердилась лиса, – так покажу, что сказки об этом сложат».

Прошло несколько дней. Влезла лиса в лужу и вымазалась вся в тине, а потом отправилась к дереву, где было гнездо сороки, и растянулась неподалеку, как неживая.

Несколько раз пролетала сорока над ней, лиса не шелохнется. Вот сорока и подумала: «Видно, сдохла лиса». Подлетела она к лисе, клюнула ее сначала в бок. Лиса и глазом не моргнула. Села сорока ей на голову, а лиса ее цап! Видит сорока, плохо дело, и говорит:

– Не тронь меня, лиса, я ведь учу птиц лесных уму-разуму. Хочешь, и тебя научу. Будешь ловить каждый день по две птицы. Так научу, что заживешь припеваючи.

Подумала лиса: «Что ж, неплохо, если я начну каждый день ловить по паре ворон».

А сорока продолжала:

– Ладно, думай. А если надумаешь, поклянись ясным солнцем, светлой луной и владыкой леса, что не тронешь меня.

Раскрыла лиса пасть, чтобы поклясться, а сорока порх на дерево!

Так сорока посмеялась над глупой лисой.

На другой день созвала сорока всех птиц в лесу, и сговорились они уничтожить злодейку лису. Увидели ее на берегу озера, налетели стаей и давай клевать. Растерялась лиса, свалилась в озеро и пошла ко дну. И поныне, говорят, еще не выбралась из воды.

Лиса и петух
Персидская сказка
Перевод М.-Н. Османова

ыло ли так или не было, а жил-был старый петух. Не раз попадал он в лапы лисе, но всегда ему удавалось как-нибудь схитрить, и он уходил от нее живым. И вот клевал он как-то за селом зернышки и вдруг видит: крадется к нему лиса!

До села далеко, не добежишь. Только и успел петух взлететь на стоявший рядом старый вяз. Лиса подошла к дереву и говорит:

– Эй, петух! Почему ты, как увидел меня, взлетел на дерево?

А петух ей отвечает:

– А ты что, хотела бы, чтобы я подбежал и обнял тебя?

– Конечно! Разве ты ничего не знаешь? Падишах разослал по всем улицам и базарам глашатаев и велел им кричать: «Во всем моем государстве ни одна живая душа, ни один зверь не смеет обижать слабого. Да будут впредь волки и овцы пить воду из одного родника, а соколы и голуби жить в одном гнезде». И ты теперь должен спуститься ко мне, мы вместе пойдем гулять.

– Гулять хорошо компанией, а не вдвоем, – ответил петух. – Подожди немножко, пусть подбегут те звери, что несутся сюда, словно вихрь. Тогда все вместе и погуляем.

Лиса тут спрашивает:

– Что это за звери? Какие звери?

– Похожи на волков, только уши и хвосты длинней.

– Может быть, это овчарки?

– Наверно, они!

Решила лиса, что это овчарки, и пустилась наутек. А петух ей вдогонку кричит:

– Почему же ты удираешь?

– Потому что я не люблю иметь дело с овчарками.

– А разве ты не говорила, что падишах повелел всем зверям не обижать слабых?

– Так ведь овчарки были в степи и не слышали шахского указа. Еще разорвут меня на части!

Сказала лиса это и скрылась.

Коробочка
Персидская сказка
Перевод М.-Н. Османова

ил-был воробей. Летал этот воробей как-то по степи, искал зернышки, и вдруг, откуда ни возьмись, прямо перед его носом упало хлопковое семечко – видно, ветер принес. Схватил воробей семечко и полетел к себе. Уселся в гнездо, показал семечко соседу и спрашивает:

– Что это такое?

– Хлопковое семя.

– А что с ним делают?

– Сеют. Из него вырастают коробочки хлопка. Коробочки лопаются – получается хлопок. Хлопок прядут – получается пряжа. Из пряжи ткнут ситец, потом его красят в разные цвета и шьют одежду.

Обрадовался воробей такой находке, подхватил семечко и полетел на пашню.

Прилетел туда и видит: крестьянин землю пашет, сеять собирается.

– Посади семя, – просит воробей. – Одна половина урожая будет твоя, другая – моя.

– Хорошо, – согласился крестьянин и посадил хлопковое семечко.

Вскоре семя проросло, куст зазеленел, коробочки созрели. Сорвал крестьянин коробочки и разделил на две части: одну взял себе, другую отложил для воробья. Обрадовался воробей, взял свои коробочки и отнес в мастерскую прядильщика.

– Спряди это, спряди! – стал упрашивать. – Половину возьмешь себе, а другую – отдашь мне.

– Хорошо, – согласился прядильщик.

Взял он коробочки, выбрал из них волокна и спрял на веретене. Одну часть оставил себе, а другую отдал воробью.

Доволен воробей, понес пряжу к ткачу.

– Сотки это, сотки! – просит. – Половина тебе, другая половина мне.

Согласился ткач:

– Хорошо.

Выткал ткач ситец, себе взял свою долю, а воробью отдал его. Обрадовался воробей, взял лоскутки, понес их к красильщику.

– Покрась ткань, покрась! – говорит. – Половина тебе, другая половина мне.

– Прекрасно! – воскликнул красильщик и взял лоскутки.

Покрасил он ткань в небесно-голубой цвет и повесил сушиться на солнце. Прилетел воробей, увидел лоскутки и подумал: «Ах, как красиво получилось! Жаль такую прекрасную ткань отдавать красильщику. Возьму-ка я лоскутки и улечу, пока он занят». Подкрался потихоньку, схватил лоскутки и полетел. Но красильщик увидел его, побежал следом и кричит:

– Эй, воробей! Мы же условились, что будем делить все поровну! Где же моя доля?

– А кто это говорил? Кто обещал? – зачирикал воробей.

И понес воробей лоскутки к портному.

– Сшей это, сшей! – просит. – Один наряд тебе, другой – мне.

Сшил портной две красивые джуббы [64]64
  Стр. 619. Джубба– верхняя одежда, накидка, мантия.


[Закрыть]и разложил их на полке. Увидел их воробей и подумал: «Жаль такую красивую джуббу отдавать портному. Она мне и самому пригодится». Подлетел потихоньку, хвать в клюв обе джуббы – и был таков.

Закричал портной ему вслед:

– Разве ты не говорил, что одна джубба будет твоей, а другая моей?

– Кто это тебе говорил, кто обещал? – ответил воробей и полетел прямо к мулле.

– О мулла! – просит. – Я хочу оставить у тебя на хранение две джуббы. Как настанут холода, заберу их. А вместо платы за хранение я отдам тебе одну джуббу.

– Ладно, – согласился мулла, – сохраню их. Как ударит мороз, одну надену я, а другую тебе отдам.

Взял мулла джуббы, а сам думает: «Жалко что-то отдавать джуббу трещотке воробью. Оставлю-ка я их обе себе!»

Прошли дни. Подул резкий ветер, настали холода. Тут воробей и вспомнил о джуббе. Выпорхнул из гнезда и полетел прямо к мулле.

– Мулла, давай мою джуббу!

– Какую джуббу? – удивляется мулла.

– Да ту, что я оставил у тебя на хранение. Ведь мы договорились: одну джуббу ты берешь себе, а другая моя.

– Кто говорил? Кто договаривался?

– Настали холода, я мерзну, – взмолился воробей.

– Я помолюсь аллаху, чтобы ты не замерз.

– Мне не до молитв, мне джубба нужна, – кричит воробей, да все без толку, не отдает мулла джуббу.

Вот как-то раз кружит воробей над домом муллы, видит, побрызгал мулла джуббы водой, почистил их и повесил на веревку сушиться. Подлетел воробей, схватил джуббы – и был таков! Увидел это мулла и закричал:

– Эй, воробей! Куда это ты уносишь джуббы?

Пусть будет по-твоему: одну – тебе, другую – мне.

– А кто это говорил? Кто обещал? – говорит воробей.

Спустя два дня воробей снова прилетел к дому муллы и видит: снял мулла чалму, оставил ее на краю водоема, а сам совершает омовение. Подлетел воробей и схватил чалму.

– Дружище, куда это ты тащишь чалму? – закричал мулла. – Мороз ведь, у меня голова замерзнет.

– Я помолюсь аллаху, чтобы твоя голова не замерзла.

Унес воробей чалму – приспособил ее под гнездо для своих птенцов.

Прошло какое-то время, вздумалось воробью продать джуббы на базаре – запастись на зиму едой. Полетел он на базар, а тут вдруг поднялась буря, вырвал ветер джуббы из воробьиного клюва и понес – одну джуббу отнес портному, тому самому, который сшил их, а другую – к лавке красильщика, который лоскуты красил. Так воробей и остался ни с чем. А зачем обманывал красильщика и портного?

Шли мы наверх – была мука, пошли вниз – стало тесто, а наша сказка вот какая!

Шангул и Мангул
Персидская сказка
Перевод М.-Н. Османова

ыло ли это так или не было, а жила-была коза, и было у нее трое козлят: одного козленка звали Шангул, другого – Мангул, третьего – Виноградинка.

И вот однажды коза сказала козлятам:

– Я пойду за едой, а вы тут не вздумайте баловаться! Если придет волк и постучится, дверей не открывайте. Посмотрите под дверь: если черные ноги увидите, значит, это волк! А если ноги будут красные – знайте: это ваша мать.

А волк подслушал эти слова, и, как только ушла коза, окрасил себе лапы хной и постучался в дверь. Козлята спросили:

– Кто тут?

– Откройте дверь, – отвечал волк. – Я принесла вам еду.

– Покажи ногу! – закричали козлята.

Волк просунул в щель лапу, видят козлята: красная нога – и открыли дверь. Волк бросился на них и схватил Шангула и Мангула, а Виноградинка все-таки убежала.

Вернулась коза и видит, что дверь распахнута, а дома – ни души. Стала она звать козлят. Виноградинка услышала и прибежала на зов матери, рассказала козе, как волк утащил ее братьев.

Заплакала коза, а потом говорит:

– Уж я проучу волка!

Поднялась она на крышу волчьего дома и заглянула внутрь. А волк стряпал обед. Давай коза по крыше прыгать, в котел землю сыпать. Волк зарычал:

– Кто это там топчется и портит мою еду?

А коза отвечает:

 
Коза я, колокольцами бренчу,
Копытами по крыше я стучу.
На землю ставши крепкими ногами,
Врага сражу я острыми рогами.
Эй, кто унес Шангула моего?
Эй, кто унес Мангула моего?
Пусть в бой идет – и я убью его.
 

Волк говорит:

 
Что ж, я унес Шангула твоего,
Что ж, я унес Мангула твоего.
Сразимся – не боюсь я никого.
 

Коза пошла, отыскала бурдюк, набила его маслом, брынзой, творогом, отнесла к точильщику и просит:

– Дяденька, возьми вот это, наточи мои рога!

А волк тоже взял бурдюк, надул его, пошел к цирюльнику и сказал:

– Дяденька, возьми это и наточи мои клыки!

Цирюльник развязал бурдюк, а из него вышел только воздух. Но он и глазом не моргнул, а только сказал про себя: «Я с тобой такую шутку сыграю, что в сказках будут рассказывать!»

Взял он клещи, выдернул у волка все клыки и вставил вместо них деревянные.

Пришла коза к волку, и вышли они на бой. Подошли они к ручью, а коза и говорит:

– Давай сначала напьемся воды!

Опустила она морду в воду, но пить не стала.

А волк напился до отвала, живот его вздулся, и стало ему невмоготу.

Тогда коза сказала:

– Я готова к бою!

Отошла она немного назад, потом подскочила и ударила рогами волка в брюхо. Волк хотел было вцепиться зубами ей в загривок, но его деревянные клыки разом выпали.

А коза проткнула волку живот и убила его.

Потом она вывела из логова волка Шангула и Мангула и повела их домой, где ждала Виноградинка.

 
Пошли мы вверх – была там простокваша,
А вниз пошли – была там пахты чаша,
Неправдой обернулась сказка наша.
Пошли мы вверх – была там пахты чаша,
Пошли мы вниз – была там простокваша,
И правдой обернулась сказка наша.