Текст книги "Предположение (ЛП)"

Автор книги: Аврора Роуз Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Тебе нужно идти, – говорю я, действительно желая быть подальше от него и чувствуя себя незащищенной.

– Клянусь Богом, если бы я не знал, что награда того стоит, я бы не тратил свое гребаное время на это дерьмо.

Его слова подобны пощечине, и я вздрагиваю, закрывая глаза на секунду, прежде чем снова открыть их.

– Слезь с меня, – тихо говорю я, и он сильнее прижимает меня к кровати.

– Черт, я не…

Я обрываю его, толкая в грудь и крича во всю глотку:

– Отвали от меня сейчас же! – Я извиваюсь, пытаясь освободиться. Когда становится ясно, что недостаточно сильна и не могу оттолкнуть его, глаза наполняются слезами разочарования. – Пожалуйста, слезь с меня, – шепчу я, закрывая глаза. Мое тело перестает бороться, зная, что это бессмысленно; вся власть у него.

– Это еще не конец, – тихо говорит он, целуя меня в лоб.

Я ничего не говорю, просто жду, пока он встанет. Как только его вес перестает меня придавливать, я вскакиваю с кровати и оглядываюсь в поисках своих вещей с прошлой ночи. Быстро хватаю их и открываю дверь его спальни. Потом захлопываю ее за собой и бегу по коридору в свою комнату, захлопываю и запираю за собой дверь.

Роняю одежду, которую держала в руках, на пол, подхожу к шкафу, вытаскиваю сумку и начинаю собирать вещи. Мне нужно убраться отсюда. Мое сердце слишком уязвимо рядом с ним. Каким-то образом он сумел прорваться сквозь мою защиту и теперь может причинить мне боль, а я не доверю ему эту власть.

Он не раз доказывал, что может быть ослом. Как я могу позволить себе снова пострадать? Я слышу, как он идет по коридору, и напрягаюсь. Когда его кулак колотит в дверь, я закрываю глаза и кричу:

– Уходи!

– Только подумай о том, чтобы бросить меня, Отэм, и я выслежу твою задницу и отшлепаю тебя до полусмерти, – он делает паузу, и его голос смягчается. – У меня сейчас нет времени говорить с тобой, но мы обязательно обсудим это позже.

Что со мной происходит? От звука его голоса я роняю сумку на пол шкафа.

– Я напишу тебе позже, детка, – мягко говорит он.

Я подхожу к кровати и ложусь, поднося волосы к лицу, чтобы понюхать их. Как и в прошлый раз, когда я спала с ним, его запах пропитал мои волосы. Нужно взять себя в руки и перестать убегать от него. У меня такое чувство, что если я все-таки уйду от него, то это будет самой большой ошибкой в моей жизни, а я совершила столько ошибок, что хватит до конца дней моих.

Я встаю и подхожу к окну, убеждаясь, что он ушел, прежде чем спуститься вниз. Мне нужен телефон, а он в сумке, которую я вчера оставила в машине, когда вернулась домой. Я натягиваю шорты и выхожу из своей комнаты. Перед тем, как открыть входную дверь, выключаю сигнализацию. Как только выхожу на крыльцо, подъезжает серебристый кабриолет. Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть, кто это, и, узнав водителя, бегу к своей машине, открываю дверцу, быстро хватаю сумку и бегу обратно к крыльцу.

– Ты когда-нибудь носишь одежду? – кричит бывшая Кентона, Кэсси.

Мне хочется сказать ей «нет», но вместо этого я бегу в дом, бросая сумку рядом с дверью. Я уже почти закрываю дверь, когда она распахивается и Кэсси хватает меня за волосы.

Я никогда в жизни не дралась. Меня били много раз, но я никогда не сопротивлялась, зная, что последствия будут намного хуже, если я это сделаю. Я замираю, а затем адреналин резко поднимается. Поворачиваюсь и бью ее по лицу. Она прижимает руку к щеке, глаза ее то расширяются, то сужаются.

– Ах ты сука, – говорит она, шлепая меня в ответ гораздо сильнее, чем я ее ударила.

– Я сука? – я недоверчиво качаю головой. – Убирайся из этого дома немедленно, – говорю я с пугающим спокойствием, держась за щеку. Я слишком взрослая для этого дерьма.

– Каково это – знать, что ты спишь в кровати, которую я выбрала… в которой я трахала его?

Ладно, это было не очень приятно, но я сохраняю нейтральное выражение лица, не желая доставлять ей удовольствия знать, что ее слова повлияли на меня.

– Убирайся на хрен. – Говорю я, наклоняясь вперед и указывая на дверь.

– Ты спишь в моей постели с моим мужчиной и хочешь, чтобы я убралась отсюда? – она издает смешок и оглядывает меня с ног до головы.

– Он не твой, – шиплю я.

– Он всегда будет хотеть меня! – кричит она. – Как ты думаешь, почему он не поменял кровать и не сделал ремонт?

Ничего себе, эта цыпочка сумасшедшая, но то, что она снова и снова рассказывает мне о себе и Кентоне в той постели, действует мне на нервы. Я поворачиваюсь и бегу вверх по лестнице так быстро, как только могу. Слышу, как она бежит за мной, но у меня есть цель.

Я бегу в комнату Кентона и запираю за собой дверь. Взгляд падает на кровать, постель на которой все еще не убрана с сегодняшнего утра. Я оглядываюсь и вижу, что в его комнате есть большая раздвижная стеклянная дверь, ведущая на балкон. Кэсси колотит в дверь, и я быстро оглядываюсь, а потом бегу к кровати, сбросить покрывало, простынь и подушки на пол.

Кровать королевского размера, но у меня получается стащить матрас, даже учитывая, что весит он немало, и сдвинуть его в сторону. Боковые рейки цепляются за изголовье кровати, а планки удерживают матрас, поэтому я отбрасываю планки в сторону, а затем подтягиваю боковины. Кровать разваливается, изножье падает на пол, а изголовье ударяется о стену.

Я подхожу к изножью кровати, беру его и переношу на балкон. Открываю раздвижную дверь и подтаскиваю доску к перилам. Увидев машину Кэсси, припаркованную прямо подо мной, я говорю: «К черту все», – и бросаю ее. Доска приземляется на заднее сиденье, и я улыбаюсь. И проделываю то же самое с двумя боковыми досками, но промахиваюсь, и они приземляются рядом с машиной на землю.

Кэсси понятия не имеет, что происходит; она все еще колотит в дверь спальни. Я подхожу к изголовью кровати и, поскольку этот предмет намного тяжелее, перекладываю его на деревянный пол и выхожу на балкон. Я поднимаю его над перилами, где изголовье раскачивается, прежде чем упасть на улицу; громкий хруст стекла и металла успокаивает мой гнев.

Я слышу, как Кэсси что-то кричит, выбегая за дверь. Я быстро беру матрас, выталкиваю его на балкон и тоже бросаю через край. Под адреналином, подскочившим так, как никогда раньше, я смотрю вниз и наблюдаю, как он плывет, словно перышко в замедленной съемке, приземляясь с небольшим подпрыгиванием на капот ее машины.

Кэсси кричит во всю глотку, а потом достает из кармана телефон.

– Черт, – шепчу я.

Конечно же, что она звонит в полицию. Я пытаюсь придумать, где бы мне спрятаться, когда звонит домашний телефон. На телефоне, стоящем на ночном столике, загорается кнопка, и я спорю сама с собой, отвечать или нет, но он перестает звонить – только для того, чтобы снова запиликать. У меня в животе все сжимается, и я без сомнения знаю, что звонит Кентон.

– Что, во имя всего святого, происходит? – слышу снаружи и закрываю глаза.

Вы что, издеваетесь надо мной? Почему именно я? Почему это всегда происходит со мной? Я подхожу к балконной двери и смотрю через перила на Нэнси и Вив. Обе стоят рядом с Кэсси, которая все еще разговаривает по телефону. Вив поднимает голову, и я начинаю пригибаться, но уже слишком поздно; наши глаза встречаются, и она улыбается.

Я бегу к телефону, когда он снова звонит. Я не очень хочу говорить с Кентоном, но сейчас он меньшее из двух зол.

– Привет, – отвечаю я, стараясь говорить так, будто не выкинула его кровать на улицу, а его мама и тетя внизу, наверное, думают, как бы выманить меня из этого дома, пока я тоже не сошла с ума.

– Детка, – отвечает он, и это единственное слово звучит слегка насмешливо и немного раздраженно.

– Ну, как дела? – спрашиваю я, оглядывая его комнату и в первый раз вглядываясь в нее. Если Кэсси и помогала обставлять дом, то это была дерьмовая работа. Там есть две тумбочки, по одной с каждой стороны от того места, где раньше стояла кровать. Обе они постарели, матово-черная краска облупилась. Комод в углу комнаты почти в таком же состоянии.

В комнате больше ничего нет – ни ковров, ни занавесок; она пуста, если не считать пары предметов мебели. Это большая комната. Бежевая краска на стенах выглядит новой, здесь красивый пол из темного дерева, большие окна, выходящие на лес, и раздвижная стеклянная дверь, ведущая на балкон, и я могу легко себе представить, как пью там кофе по утрам. Когда я слышу его голос с рычащими нотками, меня охватывает непреодолимое желание разнести его комнату в щепки.

– Ты меня вообще слушаешь?

– Хм…

– Я спросил, действительно ли ты только что сбросила мою кровать с балкона на машину Кэсси, – говорит он все тем же весело-резко-сердитым тоном.

– О, я… – я пытаюсь придумать какую-нибудь другую причину, почему я сделала то, что только что сделала, не выглядя при этом сумасшедшей.

– Не ври мне, детка, – обрывает он прежде, чем я успеваю что-то сказать.

– Я не собиралась врать, – огрызаюсь я, понимая, что, возможно, немного совру о том, что произошло.

– Отэм, – громко говорит он.

– Ладно, да, – раздраженно выдыхаю я. – Я выбросила твою кровать на ее машину. Но, по факту, я выбросила ее кровать, так что я просто помогала ей вынести ее вещи.

Я сжимаю губы, зная, как глупо это звучит.

– Ты помогала ей, – повторяет он, и я не могу понять, злится он или забавляется. – Что, черт возьми, случилось?

– Я пошла к своей машине, потому что вчера вечером оставила сумку на пассажирском сиденье и мне нужен был телефон. Когда вышла на улицу, она приехала. Я попыталась вернуться в дом и запереть дверь, но она схватила меня за волосы. И я ударила ее, а потом она ударила меня в ответ. Она начала расписывать мне, что вы трахались в этой кровати, и я, скажем так, слегка разозлилась и побежала в твою комнату и выбросила твою кровать с балкона на ее машину. Да, и твои мама и тетя сейчас снаружи, – последнюю часть я шепчу, задыхаясь.

– Ты ревновала, – говорит он слегка удивленно.

– Нет, я был взбешена, – поправляю я.

– Если бы ты не ревновала, то какое тебе дело до того, что она тебе сказала?

Ладно, я не собираюсь отвечать на этот вопрос.

– Я куплю тебе новую кровать, – обещаю я, надеясь закончить этот разговор.

– Дело не в кровати, Отэм. Дело даже не в Кэсси. Речь идет о том, чтобы ты осознала, что чувствуешь, и приняла это.

Я чувствую, как меня бросает в жар. Я знаю, что чувствую. Я не знаю, могу ли доверить ему эти чувства.

– Отэм, ты здесь? – слышу я голос из-за двери спальни, и опускаю голову, глядя под ноги.

– Твоя мама за дверью, – шепчу я в трубку, оглядывая комнату в поисках укрытия.

– Так открой дверь, – говорит он.

– Я не могу открыть дверь. Она была снаружи с Кэсси, – шиплю я, подходя к другой двери в комнате. Как только открываю ее, то вижу, что это большая ванная комната с джакузи и душевой кабиной.

– Что ты делаешь?

– Ищу, где бы спрятаться, – отвечаю я, не задумываясь, иду к другой двери в комнате, и как только она открывается, вижу, что это большой шкаф с очень аккуратно разложенными вещами.

– Ты ищешь, где бы спрятаться? – повторяет он, смеясь.

– Отэм, я знаю, что ты там. Открой дверь.

Я закрываю глаза и откидываю голову назад. Понятия не имею, что буду делать, но пришло время встретиться лицом к лицу с неизбежным. Делаю глубокий вдох и подхожу к двери. С щелчком поворачиваю замок, приоткрываю дверь и выглядываю наружу.

– Привет. Все в порядке? – спрашиваю я, увидев не только Нэнси, но и Вив, стоящую у дверей спальни.

Нэнси улыбается, и губы Вив дергаются.

– Похоже, произошел небольшой несчастный случай, – говорит Нэнси, и Кентон начинает смеяться.

– Я вешаю трубку, – говорю я ему, раздраженная тем, что он находит эту ситуацию такой веселой.

– Я уже еду домой, – предупреждает он, и звонок обрывается.

– О, отлично, – вздыхаю я, убирая телефон от уха. Я замахиваюсь, чтобы бросить его на кровать, но вспоминаю, что кровати больше нет, и сжимаю его в руке.

– Это Кэсси тебя ударила? – спрашивает Нэнси, не сводя глаз с моей щеки.

Я трогаю пальцами щеку и сглатываю.

– Э-э… дело в том… что она дернула меня за волосы, а потом я ударила ее, и она ударила меня в ответ. – Да, эта цыпочка сумасшедшая, но я тоже виновата.

– Ты в порядке? – Вив обнимает меня, и я чувствую, как Нэнси обнимает нас обоих.

Мы стоим так несколько мгновений. Не думала, что они станут утешать меня после того, что я только что вытворила.

– О, разве это не чертовски мило? Серьезно, она ударила меня и разбила мою машину, а ты, блядь, нянчишься с ней? – кричит Кэсси.

Я отстраняюсь от Нэнси и Вив и поворачиваюсь к ней лицом. Она покраснела от гнева, но на щеке нет ни следа от моего удара.

– Копы уже в пути. Надеюсь, ты знаешь, что тебя посадят в тюрьму за то, что ты сделала.

Черт возьми, она права, меня, наверное, арестуют. Тогда я, вероятно, потеряю свою работу, когда мне придется рассказать там, почему я пропущу свою смену сегодня вечером.

– Почему ты здесь, Кэсси? – спрашивает ее Нэнси.

– Мне нужно было поговорить с Кентоном, – пожимает она плечами и снова сердито смотрит на меня.

– Ты же знаешь, что он на работе, так зачем же ты здесь на самом деле? – спрашивает Вив, вставая передо мной.

– Ну, если ты действительно хочешь знать, я хотела рассказать ему о женщине, которая живет с ним. Вы знали, что она стриптизерша и позволяла случайным мужчинам пить шоты с ее тела в клубе в центре города?

Мой желудок сжимается от ее злого тона. Я понятия не имею, как она могла узнать об этом.

– Это уже по всему YouTube, – она ухмыляется, читая мои мысли. – Ага, твое шлюшное личико по всему Интернету разлетелось.

Я чувствую, как к горлу подступает желчь, когда смотрю на Нэнси и Вив. Меня, честно говоря, не волнует, что люди увидят меня пьяной и глупой, но меня беспокоит то, что парень из Вегаса каким-то образом мог это увидеть и узнать, где я сейчас нахожусь. Я ненавижу саму мысль о том, что навлекаю опасность не только на Кентона, но и на всех остальных – на людей, которых я действительно люблю и считаю друзьями впервые в своей жизни.

– Это ты сделала? Ты опубликовала это видео? – спрашиваю я, готовая столкнуть ее задницу вниз по лестнице.

– Кэсси, какого хрена ты все время появляешься в моем доме? – спрашивает Кентон, поднимаясь по лестнице. Бабочки вспыхивают у меня в животе, когда наши глаза встречаются, а затем его взгляд меняется от мягкого к жесткому, когда останавливается на моей щеке. – Она, бл*дь, тебя ударила? – рычит он. Должно быть, он забыл, что я рассказала ему о нашей маленькой потасовке. Он поворачивается к Кэсси, и выражение его лица заставляет ее сделать шаг назад. – Ты ударила ее? – спрашивает он.

– Не смей, мать твою, Кентон Мейсон! Это не она гребаная жертва в этой ситуации. Она ударила меня, а потом разбила мою машину!

– Ты пришла в мой дом и ударила мою женщину, а теперь пытаешься перевести стрелки? Я же сказал тебе, чтобы ты никогда больше здесь не появлялась. Я сказал тебе, что нам не о чем больше разговаривать.

Я вдруг чувствую слабость. «Его женщина»? Я не думала, что он считает меня свое женщиной, но он просто взял и объявил это в присутствии своей мамы и тети. И я не буду сейчас разбираться, почему от этих слов внутри воцарилось столько тепла и мягкости.

– А теперь, в последний гребаный раз повторяю: убирайся к чертовой матери из моего дома!

– Подожди! Она не может уйти! – кричу я, хватая Кентона за руку.

– Я ухожу, – шипит Кэсси и спешит вниз по лестнице. Я пытаюсь догнать ее, но рука Кентона обвивает мою талию, и спина упирается в его твердую грудь.

– Оставь ее, детка, – его губы касаются моего уха, когда он говорит.

Я качаю головой, и он сжимает меня еще крепче.

– Нет, она не может уйти! Она сказала, что на YouTube есть видео со мной в баре, где я была прошлой ночью. Не знаю, кто это сделал, но, может быть, это известно ей.

Он напрягается и поднимает меня, передвигая за спину, прежде чем сбежать вниз по лестнице. Я смотрю на Вив и Нэнси, а потом следую за ним.

В ту же секунду, как подхожу к входной двери и распахиваю ее, я вижу Кентона, который расхаживает взад-вперед, разговаривая с кем-то по телефону. Кэсси стоит рядом со своей машиной и пытается снять с нее матрас. Как только я выхожу на крыльцо, к дому подъезжают две полицейские машины. Кентон поворачивается в мою сторону, поднимает руку и жестом приглашает меня подойти.

Я смотрю на полицейские машины, потом на Кэсси, которая сердито пялится на меня, пытаясь приподнять спинку кровати. Если бы все не было так запутано, я бы посмеялась над ней. Я подхожу к Кентону. Он низким голосом говорит человеку по телефону, чтобы тот отследил видео и удалил его. Повесив трубку, он хватает меня за подол рубашки и тянет к себе, вынуждая подойти ближе.

– Джастин занимается этим. Через пару часов он должен убрать видео, – говорит он, обнимая меня, мои руки автоматически делают то же самое, и я кладу голову ему на грудь. – Не волнуйся, детка. Все будет хорошо, – обещает он прямо перед тем, как я чувствую его губы на своей макушке.

Я закрываю глаза, впитывая то чувство, которое дарит мне только он, но момент рушится, когда кто-то рядом прочищает горло. Я открываю глаза и поворачиваю голову. Там стоит полицейский, его губы изогнуты в легкой улыбке. Не знаю, чему он улыбается, но его взгляд перескакивает с меня на Кентона, потом на Кэсси, и он качает головой.

– Похоже, у тебя тут небольшая проблемка, Мэйсон, – говорит он, кивая в сторону Кэсси и ее машины, где с ней разговаривает еще один полицейский. – Не хочешь рассказать мне, что случилось?

– Брось это дерьмо, Форд. Ты же знаешь, что эта женщина чертовски сумасшедшая, – говорит Кентон, и я прикусываю внутреннюю сторону щеки, задаваясь вопросом, разумно ли так разговаривать с полицейским.

– Тебя предупреждали насчет нее. Все говорили тебе, чтобы ты был осторожен, когда будешь с ней, но ты так чертовски упрям, что должен был сам это выяснить. Мне кажется, ты получил ценный урок. – Говорит офицер Форд, когда я пытаюсь вырваться от Кентона, который только крепче прижал меня к себе. – Так что же случилось? – снова спрашивает он.

– Кэсси появилась здесь вскоре после того, как я уехал в офис. И пробралась в дом.

– Так как же кровать оказалась на ее машине? – спрашивает он, глядя на меня.

– Возможно, я потеряла самообладание, – шепчу я.

Офицер Форд улыбается, потом качает головой и смотрит на Кентона.

– Я хочу, чтобы ее арестовали! – Кэсси визжит, и я смотрю в ее сторону, видя, что она указывает на меня. – Я хочу выдвинуть обвинение!

– Черт, будет слишком много бумажной работы, – ворчит офицер Форд, качая головой.

– Она ворвалась в мой дом и напала на мою женщину. Если она выдвинет обвинение, я сделаю то же самое, – говорит Кентон достаточно громко, чтобы мы с Фордом услышали. – Я заплачу за повреждение ее машины, но я хочу, чтобы она уехала и поняла, что, если вздумает вернуться, я больше не буду держать себя в руках.

Я не знаю, что он имеет в виду, но это звучит не очень хорошо. Офицер Форд кивает и идет туда, где разговаривают Кэсси и другой офицер. Я смотрю, как он что-то говорит Кэсси. Она щурится, потом таращит глаза, и она поворачивается посмотреть на нас.

– Детка, иди подожди в доме с моей тетей и мамой, пока я разберусь с этим, – говорит Кентон, и мне интересно, заметил ли он взгляд, который Кэсси только что бросила на нас обоих.

– Мне очень жаль, – говорю я. – Может быть, мне стоит поискать где-нибудь еще…

– Даже не смей думать о том, чтобы сбежать от меня сейчас, или я клянусь Христом, что надеру тебе задницу, – говорит он, обрывая меня.

– Твоя семья, – мягко говорю я, напоминая, что мы не единственные, о ком он должен беспокоиться.

– Моя семья в безопасности, и ты тоже.

Не знаю, правда ли это, но с ним я чувствую себя в большей безопасности, чем где-либо еще. Кроме того, у меня такое чувство, что, если уйду, он в точности исполнит свою угрозу. Чего я не понимаю, так это почему одна эта мысль вызывает тупую боль, начинающую пульсировать у меня между ног.

– Она согласилась не выдвигать обвинения, если вы согласитесь оплатить ущерб, нанесенный ее машине, – говорит офицер Форд, возвращаясь к нам.

Я смотрю на Кэсси, а потом на машину. У меня есть кое-какие сбережения, и я могу позволить себе починить ее. Не хочу, чтобы Кентон платил за ущерб, когда все это было моей виной с самого начала.

– Я заплачу, – говорю я Форду.

– Ты не будешь платить, – говорит Кентон, качая головой. Я сужаю глаза и пытаюсь отойти от него. – Она моя бывшая. Если бы она не появилась, этого бы не случилось, – Ну, он прав, но, если бы я не выкинула кровать с балкона на ее машину, мы бы даже не разговаривали об этом. – Подожди внутри, я разберусь, – снова говорит он, отпуская меня.

Его тон и властное отношение вызывают у меня желание пнуть его в живот. Я сжимаю руки в кулаки, и его взгляд опускаются к ним, прежде чем снова встретиться с моими, тогда на его лице появляется ухмылка.

– Ты собираешься ударить меня?

Я пожимаю плечами и смотрю на офицера Форда.

– А вы бы меня арестовали?

Он улыбается и качает головой. Я снова смотрю на Кентона и ухмыляюсь.

– Господи, ты такая милая, когда злишься, – говорит он, застав меня врасплох. Что-то в этом заявлении только злит меня еще больше. – А теперь перестань валять дурака и подожди меня внутри.

Не раздумывая, я пинаю его в голень, разворачиваюсь и бегу так быстро, как только могу, вверх по лестнице и на крыльцо – и натыкаюсь прямо на его маму. Дерьмо.

– Дитя мое, я начинаю сомневаться, нужно ли тебе сдерживать свой гнев, – говорит Нэнси, хватая меня за руку, втягивая в дом и закрывая за нами дверь.

– Обычно я не такая, – бормочу я, опуская голову, когда вижу улыбку Вив.

– Я не знаю, что происходит между тобой и моим сыном, но ты ему подходишь. Ему нужен кто-то, кто поставит его на место и будет держать в напряжении. Он слишком серьезен и люди рядом с ним слушаются и делают именно то, что он скажет. Не знаю, как ты, но для меня это было бы слишком, – Она с улыбкой качает головой.

Я не хочу, чтобы они возлагали надежды на нас с Кентоном, поэтому решаю сменить тему, хотя у меня преследует чувство, что я не смогу больше избегать ее.

– Итак, что привело вас сюда, девочки? – небрежно спрашиваю я, откидываясь на пятки. Я прикусываю губу, когда Вив начинает смеяться, глядя на Нэнси.

– Ну, Кентон позвонил и сказал, что тебе нужна компания.

В моей голове загорается лампочка, и я точно знаю, что произошло. Он подумал, что я собираюсь сбежать, и прислал подкрепление. Дверь открывается, и входит Кентон. Меня удивляет улыбка, которая озаряет его лицо, когда наши глаза встречаются.

– Эвакуатор уже в пути, – говорит он, направляясь ко мне. Я оглядываюсь вокруг, пытаясь найти путь к отступлению. Он смотрит на свою маму и улыбается ей. – Ты не могла бы сварить кофе, пока я поговорю с Отэм? – спрашивает он ее.

Она смотрит на меня, сверкая глазами, когда я качаю головой.

– Конечно, милый, – говорит Нэнси, поворачиваясь к кухне. – Вив, пойдем приготовим кофе, – с улыбкой зовет она.

Вив смотрит на меня и улыбается.

– Нет! – я почти кричу. – Почему бы тебе не провести некоторое время с сыном? Я вполне могу приготовить кофе, – говорю я им, направляясь на кухню. Чувствую, как меня тянут назад за подол рубашки. Оглянувшись через плечо на Кентона, свирепо смотрю на него.

– Нам нужно поговорить, – сообщает он.

– Мы будем на кухне, – говорит Нэнси, и Вив следует за ней по пятам.

Я закрываю глаза и опускаю голову.

– Спасибо, мам, – говорит Кентон, когда я поворачиваюсь к нему лицом, и моя рубашка натягивается на животе. Его взгляд падает на мой рот, и он делает шаг ко мне. Я пытаюсь отойти назад, но его рука, все еще сжимающая мою рубашку, не дает уйти далеко. – Ты пнула меня, – тихо говорит он и его губы касаются моих, оставляя меня парализованной.

– Извини, – говорю я, теряясь в его глазах.

– Ты действительно сожалеешь?

– Нет, – шепчу я, глядя, как темнеют его глаза.

– Я так и думал, – его язык касается моей нижней губы, из-за чего я задыхаюсь, и он кусает ее и слегка оттягивает. Мои руки поднимаются к его волосам, а его – скользят вниз по моим бокам и сжимают ягодицы.

Ощущение его рук на мне побуждает вскочить без раздумий и обхватить ногами его талию. Он стонет, крепче прижимая мои бедра к себе.

Моя спина ударяется о стену, и я всхлипываю. Его губы покидают мои и перемещаются к уху, он покусывает его, затем спускается вниз по моей шее, облизывая и кусая. Когда он возвращается к моим губам, я прижимаюсь к нему бедрами и трусь.

– Кофе гот… ой! Зараза. Извините, – слышу я голос Вив.

Я распахиваю глаза, зубы соскальзывают с его нижней губы, и смотрю через плечо Кентона на Вив, которая возвращается на кухню.

Он касается моей щеки, снова привлекая внимание.

– Я ужасно зол, что она ударила тебя.

Его слова и взгляд, изучающий мою щеку, заставляют мое сердце биться сильнее.

– Я в порядке. И прости за кровать, – бормочу я. Теперь, когда я больше не вовлечена в момент, чувствую себя плохо из-за того, что потеряла самообладание.

– Мне все равно была нужна новая, – он улыбается, и мои пальцы тянутся к его щеке, касаются ямочки. – Теперь мы в порядке? – спрашивает он, и я знаю, что он говорит о сегодняшнем утре.

Я борюсь с собой, пытаясь придумать, что сказать. Мне нужно быть честной с ним. Он пугает меня, но еще больше меня пугает перспектива никогда не попробовать быть с ним. Я оглядываюсь через его плечо, затем возвращаюсь взглядом к его лицу.

– Я знаю, что ты не имел в виду то, что сказал. Ты первый человек за очень долгое время, которому я открываюсь, – Я закрываю ему рот рукой, когда кажется, что он собирался заговорить. – А еще ты пока единственный парень после моего первого, которым я заинтересовалась. Я чувствую себя уязвимой, когда нахожусь рядом с тобой, и мне неприятно, что твои слова способны сокрушить меня, но это так, – тихо признаюсь я.

Он берет мою руку, отнимая ее ото рта, и целует ладонь, прежде чем положить ее себе на грудь.

– Иногда я болтаю всякую чушь, которую не имею в виду. Это не оправдание, и я буду работать над этим, ну а тебе нужно работать над тем, чтобы открыться мне, – он изучает мое лицо, потом его губы снова касаются моих. – Ты так чертовски бесстрашна, что я забываю, какая ты хрупкая.

От этих слов, нежно произнесенных в мои губы, я закрываю глаза.

– Я не бесстрашная, – возражаю я, прижимаясь лбом к его лбу. – Я все время боюсь, черт возьми.

– Нет, – качает он головой. – Ты – настоящий воин!