Текст книги "Предположение (ЛП)"

Автор книги: Аврора Роуз Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 4

Не Мой Осел!

Прочитав сообщения в ванной, я пытаюсь прокрасться обратно в спальню, планируя спрятаться там до тех пор, пока не придет время идти к Вив на ужин. К сожалению, как только я возвращаюсь в свою комнату, Кентон стучит в дверь.

Я думаю о том, чтобы не отвечать, но не хочу быть вредной после того, как он так очевидно заботился обо мне прошлой ночью. Как только приглашаю его войти, он распахивает дверь, держа в одной руке чашку кофе, а в другой – рогалик. Я не знаю, как реагировать на этот милый жест. С первого дня нашего знакомства, все было как на американских горках, а я не из тех, кто любит парки развлечений.

– Я хочу, чтобы ты попробовала что-нибудь съесть, – говорит он, обходя кровать.

– Спасибо, и спасибо, что позаботился обо мне прошлой ночью, – говорю я, забирая кофе из его рук, и он кладет рогалик на тумбочку.

– Как твоя голова?

– Лучше. Спасибо за Тайленол.

– Не за что.

Легкая улыбка, которой он меня одаривает, привлекает взгляд к его губам. Я смотрю на его лицо, на щетину на подбородке, на то, как его волосы касаются воротника рубашки.

– Тебе нужно побриться, – выпаливаю я и отворачиваюсь, но взгляд возвращается к нему, когда его смех достигает моих ушей.

– Ты так думаешь? – спрашивает он, потирая рукой подбородок. Я хочу наклониться вперед и прикоснуться к его лицу, чтобы увидеть, как он ощущается на моей коже. – Тебе может понравиться, – бормочет он, опустив глаза на мои бедра.

Я не знаю, думает ли он о том же, о чем и я, но при мысли о грубой щетине на его подбородке, плавно скользящей по внутренней стороне моих бедер, у меня трясутся руки.

– Ешь. Мы выходим через пару часов. Мне нужно позаботиться еще об одной вещи, надо зайти ко мне в кабинет, – говорит он, и голос звучит глубже, чем раньше.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова. У меня такое чувство, что любые слова, которые сейчас могут сорваться с моих губ, все равно будут бессвязными.

Он снова смотрит на меня, потом встает и качает головой. Я наблюдаю, как он идет к двери спальни, останавливается на пороге, чтобы посмотреть на меня через плечо, прежде чем дважды постучать по косяку, и затем выходит из комнаты. Я глубоко вздыхаю, гадая, что же мне теперь делать. Меня тянет к нему. Он пугает меня до чертиков. Со мной никогда не было такого, и я не знаю, что делать с тем хаосом, в котором прибывают мои эмоции.

***

– Ты в порядке? – спрашивает Кентон, и я перевожу взгляд с дома перед нами на него и киваю, перед тем как открыть дверь его машины. – Подожди, пока я не открою, – говорит он, вытаскивая свое крупное тело из-за водительского сиденья.

Я смотрю, как он подходит к пассажирской двери. Мне нравится наблюдать, как он двигается. Он напоминает мне льва или медведя, его движения плавны, даже учитывая его большую массу.

Он открывает мою дверь, и я выхожу, провожу потными ладонями по шортам. Как только я закрываю дверцу машины, он кладет руку мне на поясницу и ведет на крыльцо. Он не стучит и не звонит, а просто открывает сетчатую дверь и ведет нас в дом.

У входной двери я торможу. Я не сказала Вив, что Кентон привезет меня, и не хочу, чтобы она считала меня невежливой, пусть даже они и семья.

– Что случилось? – спрашивает он, брови сходятся вместе.

– Мне не по себе. Надо было позвонить Вив и рассказать ей, что происходит. Мне не нравится, что мы ее не предупредили, – говорю я, теребя край свитера.

– Я позвонил ей сегодня утром и сказал, что приеду, – уверяет он меня.

– А-а.

– Все хорошо. Идем, – он берет меня за руку и тянет за собой.

Выйдя из холла, мы входим в большую гостиную, где более дюжины людей оборачиваются, чтобы посмотреть на нас.

– Дерьмо, – шепчу я и смотрю на Кентона, который начинает смеяться.

– Отэм, ты здесь! И посмотрите! Ты притащила своего осла, – говорит Вив, подходя к нам.

Я чувствую, как мои глаза расширяются при слове «осел», и начинаю трясти головой.

– О, дорогая, поверь мне. Я знаю, что он – осел, – она похлопывает Кентона по щеке, улыбаясь ему.

– Спасибо, тетя Вив, – он смеется, целуя ее в щеку.

Когда женщина подходит ко мне, ее руки касаются моего лица, а глаза смотрят на меня, и она улыбается, качая головой. Мне хочется прикусить губу. Я знаю, о чем она думает, и она очень ошибается.

– Мама здесь? – спрашивает ее Кентон, и я смотрю на него, внезапно мне становится плохо.

– Да. Она на улице с твоим дядей.

– Я схожу за мамой, детка. Сейчас вернусь, – говорит он мне и направляется к выходу.

– Нет! То есть… не делай этого. Я… мне нужно вернуться домой, – быстро говорю я, пытаясь спланировать побег. – Хорошо вам провести время, ребята, а я приеду как-нибудь в другой раз.

– Ой, какая ерунда, – говорит Вив, размахивая рукой.

Я ни в коем случае не хочу знакомиться с мамой Кентона, и никто не может сказать ничего такого, что убедило бы меня в обратном, думаю я, чувствуя, как нарастает паника.

– Милая, я так рада, что ты здесь, – говорит женщина, входя в комнату.

Я внимательно ее разглядываю. Ее темные волосы короче, чем у Кентона, она миниатюрная – где-то сто пятьдесят пять сантиметров, как мне кажется. На ней длинное струящееся платье и синий джинсовый жилет с широким поясом, обернутым вокруг талии. Я закрываю глаза и склоняю голову. Теперь у меня нет ни единого шанса выбраться отсюда, не выставив себя дурой.

– Я думал, тетя Вив рассказала тебе, что происходит, – говорит Кентон, обнимая маму и поднимая ее над полом.

– Она так и сделала. Ну, вроде того. Сказала, что ты приведешь кого-то на ужин, и я сказала ей, что если это Кэсси, то меня это не радует, – говорит она, и Кентон усмехается, ставя ее на ноги.

– Я не с ним, – выпаливаю я как идиотка, и женщина смотрит на меня. – Я имею в виду… мы ехали вместе, но не приехали вместе, – Я опускаю подбородок и медленно качаю головой. – Я хочу сказать, что мы не вместе. Вив пригласила меня на ужин несколько недель назад, и с тех пор я прихожу каждое воскресенье, – Заткнись! Заткнись, тупица, говорю я себе, но, к сожалению, не прислушиваюсь к собственным предостережениям. – Мы с Кентоном просто живем вместе. И все.

Вив сжимает мою руку, и мама Кентона выглядит так, будто ее глаза вот-вот выскочат из орбит. Когда я смотрю на Кентона, у него мягкий взгляд, он улыбается и качает головой.

– Мама, это Отэм. Отэм, это моя мама, Нэнси.

– Привет. Приятно познакомиться, – говорю я, протягивая руку. Нет, все ни капельки не неловко.

– И мне тоже, милая, – Она притягивает меня к себе, чтобы обнять, потом смотрит на Вив и улыбается. Вив улыбается в ответ, и я прямо вижу, как крутятся колесики в ее голове.

– Я возьму пиво и выйду на улицу с дядей Мэзом.

– Конечно, дорогой. Иди, – говорит мама Кентона.

Я хочу остановить его и заставить взять меня с собой. Он смотрит на меня, его глаза загорается, и что-то в этом взгляде побуждает меня немного отступить.

– Я буду снаружи, детка, – сообщает он сладко, делая шаг ко мне, и прежде, чем я успеваю сделать шаг назад или увернуться, его рука скользит вокруг моей талии, а губы опускаются на мои, целуя, и этот поцелуй выбивает весь кислород из моих легких. Когда его рот покидает мой, мои пальцы тянутся к губам. – Ладно, дамы. Позаботьтесь о моей девочке, – говорит он, отводя от меня взгляд. Его руки слегка сжимают мою талию, а затем он поворачивается и идет на кухню до того, как я успеваю выяснить, что, черт возьми, это было.

– Мир тесен, да? – подкалывает меня Вив, смотрит на Нэнси, потом снова на меня. – Я и не знала, что твой осел – мой племянник.

– Он не мой. То есть… простите. Ваш сын не осел и вообще, – говорю я, глядя на Нэнси, чувствуя, как учащается мой пульс, и жалея, что не могу телепортироваться из комнаты.

– Дорогая, я знаю своего сына, и мне прекрасно известно, что он может быть грубоватым, поэтому, пожалуйста, не расстраивайся, что называла его ослом, – она улыбается с огоньком в глазах. – Итак, как давно вы встречаетесь?

– О нет, это не так, – я отчаянно мотаю головой, переводя взгляд с одной на другую.

– Неужели? – она склоняет голову набок, изучая меня.

– Нет, мы не вместе, – настаиваю я и бросаю взгляд на Вив, которая широко улыбается.

– Это интересно. Тебе это не кажется интересным, Нэнси?

– Очень, – говорит Нэнси с улыбкой.

Я смотрю на двух женщин и могу сказать, что они что-то замышляют. Не знаю, чего мне ожидать от них и Кентона.

– Итак, Вив сказала, что ты была танцовщицей. Это правда? – спрашивает Нэнси через некоторое время, когда мы сидим за обеденным столом.

Я давлюсь чаем. Кентон похлопывает меня по спине, и я вытираю глаза салфеткой, пытаясь найти выход из этой ситуации.

– Была, да ещё и в Вегасе, – подтверждает Вив. – Может, она научит нас каким-нибудь движениям?

– О Боже, – выдыхаю я в салфетку, чувствуя, как пылает лицо.

– Тебе нечего стыдиться, дитя мое. Черт возьми, если бы я выглядела, как ты, я бы никогда не носила одежду, – говорит Нэнси, и я слышу несколько смешков.

– Этого на самом деле не происходит, – повторяю я про себя, глядя на Кентона, все тело которого сотрясается от силы его безмолвного смеха. – Это не смешно, – шиплю я.

– Это чертовски забавно, – он притягивает меня к себе сзади за шею, прижимаясь губами к моему лбу.

– Прекрати, – тихо говорю я ему, толкая в грудь, не желая устраивать сцену перед его семьей.

Он снова улыбается и качает головой. Я отстраняюсь и обвожу взглядом всех, кто наблюдает за нами. Взгляд останавливаются на отце Кентона, и когда он смягчается и улыбается, моя тревога немного ослабевает.

Я уже выяснила, что, не только Вив милая, но и мама Кентона очень забавная, а его папа похож на гигантского плюшевого мишку, который часто качает головой, когда его жена говорит что-нибудь слегка сумасшедшее, он всё время притягивает свою дочь, Тони, к себе и целует ее волосы, и похлопывает сына по спине, когда одобряет что-то, что он говорит. Я улыбаюсь ему в ответ и опускаю глаза в тарелку.

Остаток ужина проходит как в тумане, и не успеваю я оглянуться, как уже прощаюсь со всеми и сажусь в машину Кентона.

– Ты хорошо провела время? – спрашивает Кентон.

Я поворачиваю голову в его сторону и свирепо смотрю на него.

– Хорошо ли я провела время? Серьезно?

Он хихикает, заводя машину. Я закатываю глаза и откидываю голову на подголовник.

– Моя тетя любит тебя, а мама тебя уже просто обожает, – мягко говорит он, и я чувствую его руку на своей голой коже бедра.

Я беру его руку и кладу ее обратно на приборную панель, когда он выезжает с подъездной дорожки.

– У тебя очень милая семья, – признаю я, наблюдая, как приподнимается уголок его губ.

– Я был уверен, что мы продвигаемся вперед, – говорит он, отводя глаза от дороги, чтобы посмотреть на меня, подергивая губами.

– Ты ошибался, – Я отворачиваюсь, глядя в окно машины, как быстро пролетает пейзаж.

– Ты сегодня работаешь?

– Да, – коротко отвечаю я.

– В котором часу?

– Я должна быть там к одиннадцати. – Не отрывая голову от спинки сидения, я поворачиваюсь в его сторону.

– Ты собираешься вздремнуть? – спрашивает он, постукивая длинными пальцами по рулю.

– Возможно, – я пожимаю плечами. – Я так и не смогла привыкнуть к этому расписанию.

– А перейти на другую смену не можешь? – Похоже, он обеспокоен.

– Если место освободится, можно будет попросить о переводе, – говорю я, ерзая на кожаном сиденье.

– И ты это сделаешь?

– Возможно. Дело в том… Мне нужно решить, что делать дальше. Я люблю Вегас и все такое, но здесь я впервые чувствую себя как дома. Мне нравятся здешние люди и образ жизни. Я чувствую себя гораздо спокойнее, чем раньше, и думаю, что смогу найти квартиру и переехать сюда навсегда.

Не знаю, зачем я сказала все это вслух. До сих пор это была просто мысль, которая крутилась у меня в голове.

– У тебя есть где остановиться, сколько захочешь.

– Спасибо, – шепчу я, мое сердце сжимается.

– Но ты еще некоторое время не сможешь уехать, – говорит он, сжимая челюсти. – Я говорил с Линком, и копы все еще выслеживают того парня.

– Я знаю. Он говорил мне.

По спине пробегает холодок.

– С тобой ничего не случится.

– Все это даже не кажется реальным, – я качаю головой. Каждый раз, как думаю о том, что произошло, то не могу поверить, как мне повезло.

– Это очень реально. Пять человек были убиты. Никогда не забывай об этом, – рычит он, и костяшки его пальцев на руле белеют.

– Я никогда этого не забуду, – тихо шепчу я, моя рука движется к его подбородку, желая успокоить его, но как раз в тот момент, когда я собираюсь прикоснуться к нему, я начинаю отстраняться, осознавая, что делаю. Прежде чем я успеваю полностью отодвинуться, его рука ловит мою, и он нежно целует мои пальцы.

– Перестань сопротивляться, – мягко говорит он. Он опускает мою руку на свое бедро и накрывает ее своей. Обжигающее тепло его бедра под моей ладонью заставляет мое дыхание учащаться. – Прекрати бороться с нами.

– Нет никаких нас, – говорю я ему, качая головой и пытаясь вырвать руку.

– Ты чертовски упряма, – он ужесточает свою хватку на мне.

– А ты осел, – рычу я, и машина резко сворачивает вправо, на обочину.

Мое тело движется вперед, когда он нажимает на тормоза. Его рука тянется к моему ремню безопасности, и как только он нажимает кнопку, он тянет меня к себе на колени. Одна рука тянется к моей талии, а другая-к затылку и волосам, заставляя мою голову наклониться в сторону.

– Стой, – шиплю я, пытаясь освободиться.

– Нет. Каждый раз, когда я выбиваю один кирпич, ты кладешь на его место еще десять, – кипит он.

– Отпусти меня.

– Если мне придется продолжать целовать тебя, чтобы доказать, что между нами, что-то есть, тогда к черту все, – его рука в моих волосах сжимается сильнее, когда он тянет мою голову назад, удерживая меня неподвижной. – Я уже говорил тебе, чтобы ты не лгала мне, мать твою.

– Пожалуйста, – я не знаю, прошу ли я его поцеловать меня или прекратить то, что он делает, но как только это слово слетает с моих губ, он опускается на мои, овладевая мной своим поцелуем. Я отпустила его, полностью утонув в нем и его вкусе. Мои руки тянутся к его длинным волосам, сжимая их пальцами.

Я всхлипываю ему в рот, когда его другая рука скользит по нижней стороне моей груди. Я никогда никого не хотела так, как его. Он снова заставляет меня чувствовать, чего я так давно не делала. Что-то в нем заставляет меня открыться, но та защита, которая появилась, когда забрали моего сына, была настолько сильна, что я не знала, сможет ли кто-нибудь снова добраться до меня настоящей.

– Каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе ртом, ты таешь, – говорит он, отрываясь от моих губ. – Я знаю, что тебе было больно, – я закрываю глаза и отворачиваюсь от него. – Я знаю, ты не хочешь этого слышать, но я не остановлюсь, пока не заполучу тебя.

Я отрицательно качаю головой. Он поворачивает мое лицо к себе, нежно целует меня в лоб, потом в губы, прежде чем оторвать от себя, усадить обратно на сиденье, пристегнуть меня ремнем безопасности и застегнуть на месте. Долгое время мы едем молча. Я не знаю, о чем он думает, но все, о чем могу думать я, что все-таки произойдет, если я дам ему шанс. Интересно, рассказал ли ему Линк о том, что случилось со мной?

– Ты разговаривал обо мне с Линком? – спрашиваю я, глядя на него. Мне не нравится, что он узнает мою историю от кого-то другого.

– Честно говоря, он предложил мне рассказать о тебе, – он смотрит на меня, его рука опускается на мое бедро и сжимает его, прежде чем его глаза возвращаются к дороге. – Я хочу, чтобы ты сама мне все рассказала. Я хочу, чтобы ты доверила мне то, что заставило тебя воздвигнуть эти барьеры вокруг себя.

Я глубоко вздохнула, сама не зная, что задержала дыхание.

– Я хочу, чтобы ты сама пришла ко мне, Отэм, – тихо говорит он.

Эти слова заставляют мое сердце немного разбиться. Я не была уверена, что когда-нибудь смогу снова пойти к кому-нибудь. Я закрываю глаза и борюсь со слезами, которые начинают щипать мой нос. Когда мы подъезжаем к дому, он тихо прощается со мной, говоря, что у него есть кое-какие дела. Я киваю, иду в дом и прямо в свою комнату, где забираюсь в постель, натягиваю подушку на голову, чтобы поплакать.

Глава 5

Готово, я заставлю её сойти с ума

(Упс, неужели это сделала я?)

– К нам сейчас прилетит вертолет скорой помощи, – сообщает Тара, входя в комнату, где я ухаживала за пациентом. Я автоматически останавливаюсь и следую за ней. – Дерек уже начал подготовку. Жертва – молодой человек с травмой головы, – говорит она, когда мы спешим в отделение неотложной помощи.

Как только вертолет приземляется на крыше, Тара и Дерек выходят встречать его, а я остаюсь и проверяю, достаточно ли у нас запасов и все ли в порядке. Когда они входят в помещение, мой мир как будто сжимается, придавливая меня. К каталке привязан маленький мальчик не старше десяти лет. Его шея перевязана, лицо порезано и распухло, голова забинтована, кровь сочится сквозь белую марлю, которой прикрыли рану. Я вижу только своего сына. Ему, наверное, столько же лет, сколько и мальчику. Мозг пытается заставить мое тело двигаться, но я не могу. Я прирастаю к полу.

– Отэм, иди сюда и помоги мне перенести его, – слышу я слова Дерека, но могу только пялиться.

– Отэм! – кричит Тара, и я вижу, как она качает головой, а затем кивает в сторону мальчика, задавая мне безмолвный вопрос. Я качаю головой в ответ.

– Отэм, возьми себя в руки. Мы должны помочь этому маленькому парню поправиться, – мягко говорит Дерек.

Мой взгляд падает на него, и я сглатываю желчь в горле, отключая эмоции, после чего начинаю работать на автопилоте. В течение следующих двадцати минут мы делали все возможное, чтобы спасти мальчика до того, как он будет доставлен в отделение хирургии.

– Что там произошло? – спрашивает Тара, присаживаясь рядом со мной на скамейку возле приемного покоя.

Я качаю головой, потом смотрю на нее.

– У меня есть сын, – я закрываю глаза, открываю их снова. – У меня был сын, – шепчу я, с горечью исправляясь. – Я отдала его на усыновление, когда ему было всего несколько часов, – Я смотрю на пол и вижу маленькие капли крови на своих ботинках. – Ему примерно столько же лет, сколько тому маленькому мальчику. Мне так жаль, что я испугалась. Я… – Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. – Я никогда даже не задумывалась о подобном, – Чувствую, как рука Тары обнимает меня за спину, она кладет голову мне на плечо.

– Мне жаль, – шепчет она.

Я киваю, и глаза наливаются слезами. Я никогда не думала, что мне придется помогать ребенку. Глупая.

– Все, о чем я могла думать, когда увидела этого мальчика, был мой сын, лежащий на его месте.

– Милая, – стонет она болезненно, и я прикусываю щеку изнутри. Принимать утешение от людей – это что-то новое для меня. Черт, даже просто иметь кого-то, кто заботится обо мне достаточно, чтобы утешить, уже в новинку для меня.

– Думаю, мне нужно уйти на ночь, – говорю я, когда чувствую, что слезы капают из глаз. – Я посмотрю, можно ли кого-нибудь позвать на замену. Не думаю, что сейчас смогу вам чем-то помочь. – Я дышу сквозь слезы.

– Рейч нужны дополнительные смены. Она придет. Сейчас я ей позвоню, – тихо говорит Тара.

– Спасибо, – шепчу я, вытирая лицо. Я никогда не плачу на людях. Мне никогда не позволяли проявлять такие эмоции. Одно из любимых высказываний моей матери было «если ты хочешь плакать, я дам тебе повод для слез», и она часто сдерживала свое слово.

– Иди домой и поспи, девочка, а завтра увидимся, – заверяет меня Тара, потирая мне спину.

Я встаю и быстро обнимаю ее, подхожу к стойке регистрации. Забираю сумку и выхожу на парковку. Открыв дверцу машины, бросаю сумку на пассажирское сиденье, сажусь за руль и захлопываю дверцу. Откидываю голову назад и закрываю глаза.

Все, что я вижу снова и снова – это маленького мальчика, его лицо в синяках и ссадинах, полученных в автомобильной аварии. Даже представить себе не могу, что сейчас чувствуют его родители. Я завожу машину, и глаза снова наполняются слезами.

Даже не знаю, как я вернулась в дом Кентона. Как только вхожу, быстро включаю сигнализацию, прежде чем подняться наверх. Когда достигаю верхней площадки, Кентон стоит в дверях своей спальни. Он без рубашки, а пижамные штаны едва держатся на бедрах. Я смотрю на его руку, лежащую на бедре, и вижу, что он держит пистолет.

Я смотрю ему в лицо. Когда наши взгляды встречаются, я понимаю, что он обеспокоен. Что-то внутри меня ломается, и я бегу к нему, видя удивление на его лице прямо перед тем, как я утыкаюсь лицом в его грудь и обхватываю руками за талию, рыдая.

– Детка? – шепчет он, сильнее прижимая меня к себе. Я благодарна ему за то, что он долгое время ничего не говорит, а просто стоит, обнимая меня и утешая. – Ну же. Давай приляжем, – Он тянет меня за собой к кровати, сажает на край, а потом кладет пистолет на тумбочку и идет к комоду. Я смотрю, как он достает рубашку и возвращается ко мне.

Забираю у него рубашку, он отворачивается, чтобы я могла переодеться. Я быстро стягиваю с себя верхнюю одежду, надеваю его рубашку, а затем сбрасываю туфли вместе со штанами. Вскакиваю с кровати, когда он оборачивается. Кентон забирается в постель и обнимает меня, прижимая к груди.

– Поговори со мной, – просит он, проводя рукой по моим волосам.

Я делаю вдох, сердце готово вырвать из груди из-за того, что я собираюсь рассказать ему.

– Когда мне было шестнадцать, я забеременела, – шепчу я, чувствуя, как напрягаются его мышцы. – Когда моя мать узнала об этом, она отослала меня в дом для беременных девочек, – глаза снова наполняются слезами, поэтому я крепко жмурюсь, пытаясь побороть их. – В тот день, когда у меня родился сын, я провела с ним два часа, прежде чем его у меня забрали, – Я чувствую, как в горле встает ком, мешающий дышать. – Я никогда не хотела его бросать.

– Черт, – рычит Кентон, притягивая меня ближе. Ощущение силы в его руках придает мне смелости продолжать.

– Сегодня ночью на вертолете скорой помощи доставили маленького мальчика, – Я закрываю глаза и вспоминаю ребенка. – Когда я увидела его, все, о чем могла думать, это о своем сыне, который был бы близок к нему по возрасту, – Я открываю глаза и запрокидываю голову, чтобы посмотреть на Кентона. В лунном свете, льющемся в окно, я едва могу разглядеть его лицо. – Иногда, когда я выхожу из дома и вижу маленького мальчика, я гадаю, не он ли это. Умом я понимаю, что это не так, но мое сердце все еще не смирилось с тем, что он потерян для меня после всех этих лет, и я никогда не увижу его снова.

– Не думаю, что такое легко принять, – мягко говорит он, проводя рукой по моей спине. – Почему твой парень не помог тебе найти способ оставить сына?

– Он не хотел ни меня, ни ребенка. Когда я сказала ему, что беременна, он ответил, что не хочет ребенка, и что бросает меня. – Я плачу еще сильнее, вновь переживая то опустошение, которое испытала тогда. – Он был счастлив, когда моя мама связалась с ним, сказав, что вынудит меня отдать ребенка на усыновление, и ему нужно подписать бумаги.

– Это пипец, детка.

– Знаю, – шепчу я.

Мне больше нечего сказать. Кентон теперь знает кое-что из моего прошлого – на самом деле, худшее, – и мне интересно, о чем он думает, обнимая меня. Я продолжаю плакать, пока не засыпаю.

Проснувшись, чувствую, что лежу коконе тепла. Мне требуется несколько секунд, чтобы вспомнить прошлую ночь и что я охотно легла в постель с Кентоном. Могу только представить, что он теперь обо мне думает. Я пытаюсь поднять голову, надеясь, что смогу ускользнуть от него, но его гигантская рука запуталась в моих волосах, удерживая меня на месте. Учитывая это и его ногу на моей, я вообще не могу двигаться.

– Ты от меня не ускользнешь, – его голос хриплый от сна, и я закрываю глаза, пытаясь придумать, что сказать.

– Мне очень жаль, что я вчера на тебя все это вывалила.

Я прячу лицо у него на груди.

– Я рад, что ты пришла ко мне. Мне очень жаль твоего сына. Даже представить себе не могу, через что ты проходишь, – Он делает глубокий вдох, притягивает меня ближе к себе. – Если хочешь, я могу найти его.

– Что? – спрашиваю я, застигнутая врасплох.

– Это то, что я делаю, детка, – говорит он совершенно серьезно, и мое сердце делает двойной удар от сладкого предложения.

– Усыновление было закрытым, – шепчу я, и слезы снова наполняют глаза.

– Это не имеет значения, – он пожимает плечами.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня есть способы находить людей. Только скажи, и я найду твоего мальчика.

Когда я думаю о том, как найду своего сына, слезы начинают капать из глаз. Потом я задумываюсь, что бы я вообще сделала с этой информацией. Будет ли больнее узнать, где он? Смогу ли я вообще справиться с этим?

– Не знаю, – бормочу я. – Я хотела бы знать, счастлив ли он, но не знаю, смогу ли выдержать встречу с ним или знание, где он живет.

– Понимаю, – Он легонько сжимает меня. – Тебе не нужно решать прямо сейчас. Предложение не имеет ограничения по времени.

– Спасибо.

Я неосознанно трусь лицом о его грудь, вдыхая его неповторимый аромат. Его тепло и запах вызывают желание быть еще ближе.

Он слегка тянет меня за волосы, и я откидываю голову назад, а ногу он кладет между моих ног. Его глаза изучают мое лицо в течение долгих секунд, после чего он склоняется ко мне и нежно целует.

– Не могу насытиться твоими губами, – говорит он мне в губы и целует снова. Рука, которую я держу между нами, начинает медленно продвигаться к его торсу, но я останавливаю себя.

– Прикоснись ко мне, – просит мужчина, перехватывая мою руку и прижимая ее к своей груди.

У него такая теплая кожа, а легкая россыпь волос на груди покалывает мои пальцы. Его рука поверх моей движется к моему бедру, затем вниз по изгибу моей задницы, притягивая бедра ближе к его бедрам. Я чувствую его эрекцию. Начинаю тяжело дышать; чувствую, что не могу набрать достаточно кислорода в легкие. Я поднимаю руку от его груди к волосам на затылке, пропускаю их сквозь пальцы, пока его губы скользят вниз по моей щеке, а затем по шее, щетина на его щеках царапает мою чувствительную кожу.

– Господи, ты так хорошо пахнешь, – бормочет он мне в шею, и тут же касается языком. Я запрокидываю голову еще больше, сжимаю бедра, пытаясь облегчить боль, которая нарастает между ног. – Черт, – стонет он.

Я открываю глаза и смотрю на его лицо, удивляясь, почему он остановился, а потом слышу, что звонит его телефон.

– Сохрани этот взгляд, – приказывает он, быстро отворачиваясь от меня, прежде чем снова повернуться, держа телефон в руке. Его брови сходятся вместе, и он качает головой, скользя пальцем по экрану. – Лучше бы новости были чертовски хорошими, – рычит он, глядя на меня. Глаза сужаются, и я слышу голос Джастина, который рекомендует ему вытащить кол из задницы, и я улыбаюсь. – Не поощряй его, черт возьми, – говорит он, качая головой, когда я смеюсь громче, услышав, как Джастин кричит через динамик, что Кентон украл меня у него, и он собирается найти способ вернуть меня обратно.

– Ты звонишь по какой-то гребаной причине или просто хочешь меня разозлить?

Я не слышу ответа Джастина, но могу сказать, что Кентону этот ответ не нравится, судя по выражению его лица

– Черт, – отрезает он, опуская голову. – Да, я скоро буду. – Он убирает телефон от уха и бросает его на кровать рядом с моей головой. – Мне пора уходить.

– Окей, – я прикусываю губу, гадая, что же мне делать. Все это кажется сюрреалистическим. Я не знаю, хочу ли поцеловать его снова или убежать и притвориться, что ничего не было.

– С тобой все будет в порядке?

Его вопрос бьет меня в грудь, и я чувствую, как лицо смягчается из-за этой его заботы обо мне.

– Со мной все будет в порядке, – спокойно заверяю его.

– Ты сегодня работаешь?

– Да. Мне стыдно за то, что случилось вчера вечером, и я ушла рано. Не хочу, чтобы они считали меня легкомысленной. Мне очень нравится там работать, – говорю я, рассеянно потирая простыню между пальцами.

– Ты вчера говорила с Тарой? – Я киваю, и его пальцы пробегают по моей щеке. – Тогда молодец. Эта чокнутая стервочка никогда не позволит им думать о тебе плохо.

– Не называй ее так, – защищаю я.

– Я имею в виду «стерва» в самом хорошем смысле этого слова, – он улыбается, наклоняясь ко мне.

Как только наши губы соприкасаются, его рука тянется к моему затылку, прижимая меня к себе и одновременно контролируя поцелуй. Когда он отрывается от меня, я не могу сдержать стон.

– Когда у тебя следующий выходной? – спрашивает он, тяжело дыша.

– Послезавтра, – так же тихо отвечаю я.

– Ты пойдешь со мной гулять.

– То есть на свидание?

– Именно, на свидание.

– Хм… – фыркаю я, не зная, что ответить.

– Это не обсуждается. Мы идем гулять.

– Прошу прощения? – я щурюсь. – Ты должен спросить меня, хочу ли я пойти с тобой. – Я ни за что не позволю ему командовать.

Он перекатывается, пока я не оказываюсь на спине, и одна из его ног оказывается между моими. Его руки захватывают мои, поднимая их над моей головой. Затем он наклоняется и шепчет мне на ухо:

– Отэм, ты поужинаешь со мной?

– Возможно, – я улыбаюсь, когда он рычит мне в шею.

– Ну пожалуйста! – просит он и касается чувствительной кожи.

Я выгибаюсь. То, что он лежит на мне, вызывает во мне сумасшедшую реакцию. Не знаю, хочу ли я притянуть его ближе или оттолкнуть – для того, чтобы самой забраться на него сверху. Мои руки скользят по его спине, под пальцами чувствуется гладкая кожа.

– Итак, что скажешь? – спрашивает он, проводя рукой по моему голому бедру.

– Что?

Я чувствую вибрацию его смеха, после чего он отстраняется, чтобы я могла видеть его лицо.

– И каков же твой ответ? Пойдешь на свидание добровольно, или мне нужно заставить тебя?

Мой взгляд опускается на его рот, и он улыбается.

– Думаю, что смогу перетерпеть свидание с тобой. Кто я такая, чтобы отказываться от бесплатной еды? – спрашиваю я с невозмутимым видом.

Его руки тянутся к моим бокам, и он начинает щекотать меня. Меня никогда раньше не щекотали, и это застает меня врасплох, заставляя визжать от ужаса.

Когда он понимает, что я кричу не игриво, то замирает и вопросительно смотрит на меня. Слезы снова наполняют глаза, и я даже не знаю, что сказать.

– Все в порядке, – мягко говорит он, убирая руки с моей талии и запуская их мне в волосы. – Мы можем поговорить о том, что только что произошло, в другой раз.

Я ни за что не расскажу ему о своем детстве. Но я не говорю этого и просто киваю. Он изучает мое лицо, и я знаю, что ему не нравится то, что он видит. Он сжимает зубы

– Мне нужно идти, иначе я заставлю тебя говорить со мной.

– Иди. Это не имеет большого значения.

Я толкаю его в грудь, и он качает головой.

– Чтоб меня. – Он опускает голову, снова поднимает, изучает меня взглядом. – Вот так просто ты снова воздвигаешь эти чертовы барьеры.