Текст книги "Любимая для эльфа. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Astra Maore
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 43 страниц)
Глава 370. Без смысла
Лукас с интересом разглядывал молодую женщину, устроившуюся в кресле напротив него.
Также его любопытство и умиление вызывал Флавиан. Флав решил сопровождать подругу на важнейший разговор с бывшим, впрочем, в мире анамаорэ роли менялись с необычайной легкостью.
Флавиан играл уверенность, но Лукас опытным глазом отслеживая микрореакции, замечал, что Флавиану вовсю хочется ерзать и кусать губы.
Лукас улыбнулся:
– Что ж, я готов ответить на любые ваши вопросы, если это позволит этика межмирового общения.
Паола подалась вперед:
– Лукас, я умру?
Лукас не моргнул глазом:
– Да, Поли. Как любой человек.
Паола нахмурилась, глядя исключительно на Лукаса, словно они одни находились в комнате.
– Ты понимаешь, что я имею в виду!
Лукас развел руками:
– На твое усмотрение. Скажу сразу – это не больно, я гарантирую результат и смогу предсказать твое будущее лет на десять вперед. А то и на сотни, если тебе у нас понравится.
Паола, загорелая блондинка, на щечках которой цвел персиковый румянец, и сложно было понять, дар ли это природы или искусный макияж, уточнила:
– Совсем-совсем не больно?
Лукас с улыбкой кивнул:
– Ага, есть масса способов анестезии, оставляющих в полном сознании. Никаких наркозов, отключек и неизвестности.
Паола наморщила лоб:
– А что от меня требуется?
Лукас говорил низко и бархатно, словно обволакивая Паолу голосом, в то же время используя нейтрально-доброжелательную интонацию. Успокаивать ревнивца, испепеляющего его взглядом, не хотелось.
– Решимость и смелость. А еще договор с кем-то, кто возьмется быть твоими родителями, то есть наставниками.
– Ой! – Паола никак не ожидала подобного поворота событий.
Лукас пояснил:
– А ты думала, останешься у нас совсем беспомощной? Конечно, нет. Родителями может стать кто угодно, главное, чтобы их было двое и ты доверяла им обоим. И, конечно, необходимо их желание взять за тебя ответственность и более-менее приятное общение меж собой, – Лукас подмигнул.
– Да, я поняла...
Не желая тянуть, Лукас добавил:
– Отцом могу стать я сам, а мамой... Мне надо обсудить этот вопрос с женой.
Он видел, что чувства сидящих перед ним очень различны.
Скажи Флаву сделать что угодно ради этой красотки – согласится.
А Паола... Паола доверяла ему самому, но не своему спутнику. Она даже побаивалась прорывающейся одержимости Флавиана. В таком случае перерождение не имело смысла.
Лукас добавил:
– В ближайшее время я собираюсь пригласить еще одну девушку дочкой. Она очень хочет, и какое-то время я буду всецело занят ей, так что ты сможешь хорошенько все обдумать.
Это была отговорка скорее для Флавиана. Хотя анамаорэ имели право позвать несколько детей практически одновременно и воспитывать их как ровесников, Флав не осмелился бы перечить прямой воле царевича.
Лукас поймал себя на невольном сочувствии Флаву, тот, ослепленный чувствами, к счастью или к печали не замечал многого, не укрывшегося от зорких глаз Лукаса.
Глава 371. Каникулы
«Это вряд ли могло служить хорошей рекомендацией для приличной девушки, но шлюхи городов мира говорили о нем с придыханием...»
– Фу, Тами, что за пошлости ты читаешь и зачем? – Магнус не возражал, и Лукас начал приходить к возлюбленной среди бела дня, в те земли, где Тамико путешествовала с мужем.
Сейчас Тамико стояла среди полок полупустого книжного магазина и зачитывала вслух, смакуя слова. Широко улыбнулась:
– Ну как такое не зачесть? Завидуешь что ли?
Лукас хмыкнул:
– Щаззз. Но со шлюхами я не путался никогда, и тебе, моя милая, как будущей царевне такими вещами интересоваться непристойно.
Тамико расхохоталась, она была одета в узкие джинсы, обтягивающие упругую попку, и пританцовывала на месте, заставляя Лукаса смотреть только на себя.
– Еще чего не хватало! Я на каникулах и буду читать все, что мне вздумается! Вот теперь точно куплю эту книжку и прочту! А ты, если что-то тебе не нравится, – Тамико подошла и ткнула Лукаса в грудь ладошкой, – дуй на свою работу! Давай-давай, царевичу непристойно отлынивать!
Крыть стало нечем, Лукас лукаво улыбнулся, в уголках синих глаз разбежались веселые лучики морщинок.
– Все, напросилась!!! Прочту эту пошлятину вместе с тобой, отмечу каждый понравившийся эпизод, и ты не отвертишься.
Тамико кокетничала:
– Ах вот как ты заговорииил! Ну тогда я еще полистаю книжечки...
Вся серьезность Тамико куда-то испарилась, и чем больше дней проходило с объявлений Лукасом друг друга парой, а не просто, тем больше им нравилось делать что-нибудь вместе и флиртовать напропалую, находя – именно находя, а не создавая – в незнакомых городах такие уголки для удовлетворения то и дело вспыхивающей страсти, что оба диву давались собственной изобретательности.
За порогом общей жизни у каждого из них была другая. Фрагменты бытия с Магнусом или Эс они намеренно не обсуждали. По правилам анамаорэ постцеремониальное путешествие могло длиться сколь угодно долго, и азарт Тамико к поездкам покуда не грозил иссякнуть.
Расставаясь, Тамико обещала Лукасу подавать знаки, когда сможет встретиться с ним, и действительно исправно находила на него время, остальные часы, нимало не смущаясь, проводя с законным мужем.
Она не знала, терзают ли муки совести Лукаса. Тамико не беспокоило ничего с момента принятия решения, что моногамная культура не для ее чувств.
Ревновать к Эстелле ей казалось нелепым, и Тамико смеялась над ревностью бывшей подруги в свой адрес.
Она до упаду танцевала на пляжах, на дискотеках, в клубах то с одним, то с другим своим любимым и ощущала, как вместе с барабанными ритмами счастье заполняет всю ее сущность, вытесняя любые негативные мысли.
Глава 372. Слезы Флавиана
– Мама! – голос Флавиана звучал отчаянно-глухо. – Лукас ненавидит меня и не хочет мне помочь! Выбирая мать Паоле, про тебя он и не вспомнил, видите ли, ему надо с Эс советоваться! А потом он и вовсе заявил, что займется Мариной, и ему будет ни до чего! Чтобы царевич не мог завести двух детей сразу – что за вздор???!!!
Тамико отошла от ситуации с сыном, ей хотелось наслаждаться любовью с мужьями и не думать о неприятностях, но проблемы не заставили себя ждать, ворвавшись в ее мирок вместе с раздражением и беспокойством Флава.
Сказанное им звучало подозрительно, и могло иметь всего ничего причин: реально неприязнь Лукаса и что-то еще, не менее скверное...
Тамико, как могла, успокоила названного сына, гладя его длинные золотые волосы, вкладывая в массаж всю душу и подарив море поцелуев, нежных и легких. Флавиан впервые за последние дни почувствовал себя по-настоящему обласканным.
Мысль об отвлечении с другими девушками, об измене Паоле, внушала Флаву физически ощутимый ужас.
– Я выясню, мой хороший. Ненависти к тебе в Лукасе нет, с чего бы она взялась? Тогда он защищал Маринку, а сейчас какие причины?
Флавиан пожал плечами.
– Да мало ли! Может, ему не нравятся мои постановки!
Тамико отмахнулась:
– Во-первых, ни разу не слыхала такого, во-вторых, Лукас не станет рушить твою жизнь просто из-за недостаточной увлеченности твоими ролями!
Флавиан воздел глаза к небу, Тамико увидела, что те, чуть раскосые, огромные, очень серьезные, полны слез.
– Что же тогда?!
Этот мужчина, удивительно красивый, стал умопомрачительно близок ей, Тамико не могла выносить его горе. Ринулась сквозь миры, оказалась прямо в саду цитрусовой рощи, прижала Флавиана к груди.
Флав, больше не в силах сдерживаться, разрыдался, спрятав лицо, уткнувшись в мягкую ткань ее платья. Он накопил океан боли за время романа с Паолой и не представлял, как преодолеть тяжелые обстоятельства. Тамико не находила эти слезы, искренние, обильные, чем-то постыдным. Наоборот, она была счастлива, что сын имеет мужество открыться ей.
Лукас в своем кабинете удивленно поднял брови – он сразу же понял, что Тамико пришла в мир анамаорэ, едва она пересекла его границы.
Тамико, отдавая Флавиану энергию, забирая его боль, пыталась войти в состояние равновесия. Ворваться к Лу и осыпать его обвинениями представлялось ей не лучшей затеей. Наверняка у Лукаса существовала своя точка зрения, и ее стоило выслушать трезво, несмотря на то, что расстройство сына ввергало Тамико в ярость, вызывая желание пойти на любые – любые! – меры, лишь бы Флавиан вновь улыбался.
***
Когда Тамико, улучив время между посетителями, появилась в Зале, Лукас, посканировав ее местоположение, уже знал, откуда Тамико пришла и какие принесла вести.
Они читали друг друга с полуслова, и Лукас тотчас понял, к чему относится ее вопрос.
– Лу, почему?
Она хотела знать правду. Сейчас и немедленно.
– Потому что Паола не любит, его, Тами. Увлечена им, отчасти влюблена. Но не любит. Флавиан на грани помешательства, я не стал говорить ему... Может, лучше тебе сказать ему это...
Лукас произнес тяжелые слова с печалью, теперь Тамико захотелось обнять его, что она и сделала, подойдя к сидящему Лукасу, наклонившись и обвив его сильные плечи.
– Тебе пришлось трудно.
Лукас мимолетно улыбнулся:
– Ага. Но это пустяки, не беспокойся.
Тамико раздумывала:
– Мне надо вернуться и что-то ему объяснить. Ума не приложу, что...
Лукас посоветовал:
– Не торопись, Флав вряд ли дал тебе пару часов, чтобы все уладить. Сходи к Магнусу и попроси его намекнуть тебе нужные слова. Или лучше пусть сам Флаву скажет, он спец в таких вопросах. Если бы Паола совсем Флава не любила, было бы одно дело, а так другое несколько…
– Кстати, Лу, – Тамико, прижимаясь личиком к голове Лукаса, целуя его чрезвычайно густые волосы и вдыхая их пьянящий аромат, полюбопытствовала, – когда ты Маринкой займешься?
Лукас, разомлевши и отчасти предавшись эротическим грезам, ответил:
– Когда ты совсем вернешься. Предстоит много работы, и ты мне потребуешься тут.
Тамико хмыкнула:
– Ох, начальник, я и забыла, что работаю!! Лу, отпуск слишком затянулся, да?
Лукас жарко возразил:
– Нет, Тами, даже не думай! Все путем! Это мой отпуск, – он вздохнул, – оказался слишком коротким... А Мариной занимается Марек и так ее развлекает, что она не скучает совсем. Их отношениям даже на пользу совместное преодоление ожидания.
Тамико улыбнулась:
– Я поняла. Погулять еще можно, но уже без фанатизма.
Глава 373. Слово Магнуса
Дорожки поцелуев оплетали все ее тело, и казалось кощунственным, что этот дивный сон когда-либо кончится.
Умелые мягкие прикосновения к ее голове, к ладоням, ненавязчивые скольжения по коже заставляли Юми раствориться в блаженстве, и когда таинственный брюнет спросил вдруг: «Ты девушка?», она опешила:
– Нет, я познала мужчину...
– Тогда почему ты мне отказываешь? Встреча недолговечна, мы разойдемся... Я неприятен тебе?
Юми заморгала.
– Что? Нет конечно! Ну, плохо же без чувств! Я никогда не... – тут она осеклась, вспомнив начало романа с Ашем. Сняли друг друга в баре – кто кого? – одновременно – и не было места ни сомнениям, ни ханжеству, но отчего-то с этим голубоглазым брюнетом вести себя аналогично Юми не хотелось.
Тот, помедлив, выдал:
– Увы, время скоротечно, я не могу показать тебе всю глубину чувств... Может, ты согласишься выдать мне что-то авансом сейчас, а долг я верну?
Юми облизала губы:
– Как?
Мужчина обещал:
– Когда ты проснешься и заживешь своей обычной жизнью, возможно, подзабудешь меня, я тебя найду...
Юми рассмеялась:
– Ты странный! Положим, забыть тебя невозможно, но мне что, до старости тебя ждать?
Ответ прозвучал с полной серьезностью:
– Нет. Не пройдет и года. Мне нравится твоя строгость, это же все иллюзия!
Юми задумалась: «Действительно, чего это я... Наверное, у меня слишком долго никого не было, вот мне и видится всякое... А чего я сопротивляюсь? Хоть так мне будет приятно...», а вслух она сказала:
– Да, мне очень важно любить... И быть любимой... Может, ты немного меня любишь? – она лукаво улыбнулась.
Брюнет глядел строго:
– Я уже околдован тобой... Если ты согласишься, не разочаруешься...
Собственное любопытство и мужская настойчивость вынудили Юми уступить и отдаться ему, позабыв тревоги. С этого момента она заботилась только, чтобы греза не рассеивалась... Пробуждение неотвратимо приближалось и грозило унести все божественно приятное, что говорил и делал ее спутник…
Потом он сказал:
– А сейчас прощай.
Очнувшись, Юми долго и болезненно вслушивалась в тишину комнаты, сжимая кулачки и не замечая катящиеся по щекам слезы.
– Только попробуй меня обмани. Только попробуй!!
Делиться видениями с подругами ей не хотелось.
***
Последовав совету Лукаса, Тамико предложила Магу обсудить щекотливую тему невзаимных отношений с Паолой с Флавианом.
Они встретились виртуально, каждый физически оставался в своем мире.
Для начала Магнус предложил:
– Насчет странного поведения царевича, которое тот не захочет, не раскроет... Флав, возможно, дело вовсе не в неприязни Лукаса к тебе, а в самой девушке. Отправься и послушай ее мысли, а потом делай выводы...
Флавиан нахмурился:
– Это этично?
Магнус заверил:
– Это – да, а вот ставить на уши всех и подозревать каждого – нет. Дерзай.
Флавиан поморщился, Магнус то ехидничал, то окатывал его ушатом ледяной воды, но дельность предложений Мага окупала неприятные чувства.
***
Флав провел исследование, имевшее ярко выраженный горький вкус. Удрученный, Флавиан сообщил:
– Она хочет кокетства, пустоты, поверхностности... А я настоящего, глубокого! Сильного!! Я перерос пустой флирт.
Магнус холодно улыбнулся:
– Флав, если ты хоть сколько-то увлечен ей, то почему ты так просто сдаешься? Ты пробовал ее воспламенить? Или твоя серьезность – это «хочу печеньку и получу ее любой ценой»? А что сама печенька думает? А ничего, что она живая? А делать, как ждет она, ты не пробовал?
Флавиан, в душе которого клокотала буря, мечтающий отправиться к Кэйли умолять стереть память Паоле и всем ее родственникам, ощутил стыд.
Магнус добил:
– Ты волен разрушить все махом, разметать и спалить дотла, а затем упиваться горем разлуки, но не говори потом, по крайней мере, мне, что это «была настоящая трагедия, и ты сделал все, на что имел силы».
Флавиан спросил в лоб:
– Считаешь, что мы с Паолой в принципе совместимы, и она когда-нибудь дозреет до желания стать анамаорэ, а торопить ее с этим – только мой эгоизм?
Магнус улыбнулся, теперь доброжелательно:
– А ты попробуй посмотреть с такой точки зрения. Я не хочу давать определения твоим чувствам. Знаю, что ты начнешь спорить и возражать. В любом случае полезно понять собственные желания. Просто ли тебе хочется побеситься с Паолой вместе или пойти на созидательный открытый диалог.
***
Флав чуял, что готов был пойти на диалог и принять нынешнее состояние Паолы, если бы только уверился в результате. Кто мог дать прогноз на ее будущее развитие?
Флавиан просиял – такой советчик существовал, и ненавистью тут не пахло. Теперь причина мягкого отказа царевича стала предельно ему ясна. Уголки чувственных губ разошлись еще шире – иметь подобного врага Флаву не хотелось. Его и не было. Лукас запросто сумел бы открыто ранить чувства Флава, но наоборот обошел острые углы. И несмотря на многочисленные минусы характера Лукаса, уж Лукас-то не стал бы читать Флаву нотации на тему эгоизма и попрекать желание отдаться кому-то со всей страстью и получить не меньшую в ответ!!
Флавиану захотелось опять поговорить с Лукасом, обсудить с ним ситуацию, правда, никакой объективной причины думать, что Лукас займется его маленьким, с точки зрения государственных, делом, не было.
Психолог Максимилиан вел приемы и разбирал любые проблемы гражданских лиц, его старший брат Лукас похожую практику не имел, и все же Флавиан полагал, Лукас не откажет.
Ему как сыну любимой женщины Лукаса, в любви Лукаса и Тамико прозорливый Флав никогда не сомневался даже при том, что ни одного доказательства этой любви не существовало.
Глава 374. План мщения
Лалия терпеливо расчесывала волосы крошечной дочери, снисходительно слушая, как та канючит:
– Мааам! Я хочу на эту вечеринку! Хочу! Теперь он не сможет меня не пустить!! Я надену маску, обещаю!!
Лалия мягко улыбнулась, любуясь, как солнечные блики играют в каштаново-рыжих прядях Самиры.
– Зачем тебе развратник, не ценивший тебя в прошлом? Маска? Просто подрасти, не стоит увлекаться мужчинами раньше времени. А уж если они тронут тебя, папа не одобрит.
Самира поджала маленькие, но очень пухлые, «в Эрика» губы.
– Это месть, мама! Меня переполняет желание утереть ему нос!
Лалия отложила гребень.
– Влюбить и бросить? Подожди, выжди время, не нужно бросаться сломя голову.
Дочь возразила:
– Пока я подрасту, он сумеет успеть пройти Церемонию с кем-нибудь, и тогда кончено! Я стану считаться вне закона!
Лалия погладила дочку.
– Тогда папа найдет другой способ. Не волнуйся, пренебрежение этого типа не останется безнаказанным!
***
Флавиан превратился из царствия льда в настоящий гейзер, он больше не изображал эмоции, проживая те на самом деле, и хотя все еще оставался самонадеянным и напыщенным, Лукас обнаружил, что общение с сыном любимой доставляет ему реальное удовольствие.
Лукас отдавал себе отчет, что Флавиан ловко играет на его тщеславии, но не мог отказаться от соблазна прослыть мудрым советчиком, особенно из-за бахвальств Флава в прошлом.
Хотели мужчины того или нет, отношения с Тамико делали их ближе. Тамико они, разумеется, не обсуждали, Лукас рассказывал о Паоле:
– Смешно, конечно, но любовь Поли к пирожным выдает нехватку сладости в ее чуть приторной и романтической жизни. Слабое здоровье породило в ней множество страхов... А еще жажду непотопляемых нежности и надежности...
Флавиан слушал предельно внимательно:
– Как считаешь, царевич, она когда-нибудь оттает? Воспламенится?
Лукас уточнил:
– Потеряет осторожность и станет способной на безрассудства? Не думаю. Она склонна к поступкам, но в безопасном мире, на амбразуры эта девушка не пойдет.
– Ох, – Флав опечалился, – то есть это россыпи сахарной ваты и карамельные иллюзии... До скончания дней...
Лукас с улыбкой поправил:
– Не так сурово, но она скорее нежная, чем страстная и жаждет душевного спокойствия и заботы. Классическую хорошую семью в человеческом понимании.
Флавиан знал, он чувствовал это еще при первой встрече с загорелой красоткой. Он и обольстил Паолу раскованным, но невинным флиртом. А потом будто сам забыл о своем открытии и начал наделять Паолу выдуманными, но такими желанными качествами.
Захотел, чтобы Паола стала, как... Тами. Как его сильнейшее чувство, трансформировавшее в сыновнюю любовь, но сами качества, разбудившие в нем вулкан страстей, нравились Флавиану и в других...
У Паолы был иной характер, и в уютной тиши Лукасова кабинета Флаву легко было признать, что он пытался обмануть всех, выдавая безумную очарованность, быть может, даже внешностью Паолы за любовь.
Глава 375. Прием
Доверчиво заглядывая в пронзительные голубые глаза, Самира жаловалась своему дяде Максимилиану:
– Мама считает, что я слишком маленькая для вечеринок, а папа не признает их совсем!
Макс, любитель и устроитель праздников, посочувствовал:
– Мда, несладко... Зная твоих родителей, не удивляюсь вовсе, но думаю, гуляния с умом и в меру никому еще не вредили.
Самира вздохнула:
– Вот так мне не повезло... Дядя, а может, ты сводишь меня куда-нибудь? Только им не говори, а то они не пустят... Скажи, что я с тобой, они убедятся и не станут беспокоиться, а потом мы тихонько...
Макс ухмыльнулся:
– Хитруша.
Самира оправдывалась:
– Ну, они же не совсем мне запретили, тогда было бы скверно... Мама только подрасти велела... Где сейчас особенно весело?
Максимилиан задумался:
– У Флавиана неплохо. И весело, и пристойно, только тебя надо будет немножко привзрослить... Обещаешь в гляделки не играть?
Самира, внутренне ликуя, энергично кивнула головой:
– Угу!
***
Самира, выглядящая как роскошная молодая женщина, неприступная и прелестная, появилась в пиршественном зале под руку с Максимилианом, и тот представлял ее собравшимся как племянницу. Его компания и ненавязчивое наблюдение отбили у многих парней охоту приударить за красоткой, при правителе их смелость шалить куда-то улетучивалась.
Однако общее настроение не распространялось на хозяина вечера, который счел долгом чести пригласить чудесную гостью на танец. Флав приветливо поклонился, а потом направился через огромный зал – просто, свободно и грациозно, девичье сердечко сошло с ума, отбивая неровный ритм.
Самире чудилось, что весь воздух покинул ее грудь, и обмякшее тело вот-вот упадет на пол, в реальности же царственная красавица стояла, гордо выпрямившись, и взирала на шествующего к ней Флава с торжествующей улыбкой.
Правда, возрадоваться до конца не удавалось, и ей мешало не только ее собственное волнение, но и состояние Флавиана. Он был обаятелен, остроумен и величественен, но пристально наблюдавшая за ним Самира замечала бросаемые им украдкой взгляды в сторону, полные тоски, когда Флаву казалось, что на него никто не смотрит. В эти моменты он выглядел настолько мрачно-печальным, что Самире дико хотелось взять Флавиана под руки и спросить:
– Что с тобой происходит, милый? Что тебя тревожит? Могу я ли развеять твою печаль?
В действительности она оставалась всего лишь маленькой девочкой, которой позволялось ждать, улыбаться и принимать невинные знаки внимания.
Флавиан, наконец, подошел к ней и затем легко повел ее в танце. Он умело шутил и отменно играл роль баловня судьбы, все глаза в зале были устремлены на мягко скользящую пару, и Самира догадывалась, что рискует получить родительский нагоняй, впрочем она прекрасно знала, что Максимилиан примет основной удар на себя.
Танец был единственным ближайшим и доступнейшим способом установить личный контакт, и Самира использовала искуснейшую телепатию, проводя долгие тренировки перед решающим моментом: слышать ее должен был только Флавиан и никто иной.
Самира молвила словно невпопад, пропустив очередную шутку Флава мимо ушей:
– Ты стараешься казаться веселым, а на душе у тебя камень... Мне можно доверять...
Флав усмехнулся:
– Что, это столь заметно?
Самира густо покраснела, невольно выдавая себя.
Флавиан тихо ответил:
– Значит, не заметно никому, кроме особ пристрастных, – он выделил «страстных». – Твоя симпатия мне льстит, царевна.
Самира, осознав, что допустила лишнее, парировала:
– Я еще маленькая. Но, надеюсь, я хороший друг. А страстные мужчины наша гордость!
Флаву понравился комплимент, он улыбнулся совершенно искренне. Задумался.
Лукас не дал особых шансов их отношениям с Паолой, спустя какое-то время страдания по несбыточному надоели бы ему, и Флавиан принялся бы за поиск новой подруги. Стоило ли ему обратить внимание на юную царевну?
Некогда он до безумия пылко желал связать судьбу с особой правящей крови. Теперь судьба, словно извиняясь за опоздание, не только вручала ему смелую красавицу, проницательный Флав догадывался об отношении ее отца к развлечениям, но и совершенно очевидно в него влюбленную.
С Поли Лукас советовал поступить вольно:
– Ты же не выдал ей государственные тайны. Да, она знает, что мы не люди, ну и пусть знает. Мало ли не-людей в Городе! А за поползновениями Дамира к людям за информацией я четко слежу. Не нужно никакого насилия над ее памятью.
