Текст книги "Королевство Адальир. Просветление (СИ)"

Автор книги: Артемий Чайко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)

Нет, это поражение – ответит вам истинный мудрец и просветлённый…

Да, это победа – скажет вам воин, и Волербус подумал точно так же, вновь возобладав над Бреловым. В голове его уже созрел новый план, который он тотчас и принялся воплощать в жизнь:

– Эй, ты! – Волербус обратился к стоящему неподалёку Тиру.

Колдун, что всё это время находился в состоянии оцепенения, резко вздрогнул, оглядел свою заляпанную кровью нечестивцев тунику, и поднял мутный взгляд на Волербуса.

– Я даю тебе последнее задание и плачу за него много больше, – как можно спокойнее произнёс Волербус, дабы и без того перепуганный колдун не помер от страха, – отведёшь купленных мною людей по домам, выдашь каждому по десять золотых на жизнь из своего мешка. Понял?

Тир неуверенно кивнул, взгляд его снова расфокусировался.

– Понял?! – гаркнул Волербус, направив заряд энергии Тиру прямо в голову, дабы привести его в чувства.

Колдун вздрогнул и, как будто, сразу окончательно пришёл в себя:

– Да, да, – сбивчиво пробормотал он, не смея спрашивать об обещанной награде, – я всё исполню в лучшем виде, господин!

– Остальное золото, – Волербус обвёл взглядом усыпанную трупами и залитую кровью площадь, – заберёшь себе, тут будет несколько мешков. Хватит тебе такой награды?

– Конечно, повелитель! – глаза Тира тут же засияли, он понял, что останется жив и разбогатеет, что не могло не радовать убогого на желания колдуна.

– Деньги, правда, тебе придётся хорошенько помыть, – философски заметил Волербус, попытавшись улыбнуться Тиру.

От такой улыбки Волербуса лицо колдуна свело оскоминой…

– И смотри у меня, узнаю, что недодал бедолагам или ещё что не так сделал, я…

Тир с ужасом замотал головой, словно клянясь, что всё исполнит в точности, как и было приказано.

– Вернусь!!! – стальным голосом гаркнул Волербус, взмахнул могучими крыльями, громогласно рассмеялся рокотом проснувшегося на заре вулкана, и королевской поступью двинулся прочь с площади.

Получив мысленный приказ, дартгроты не стали сопровождать его, а остались на месте, дабы помочь Тиру развести спасённых Волербусом по их домам. Странный всё-таки бывает этот Мир! Вот и дартгроты выступали ныне в несвойственной для себя роли спасителей. Что было бы немыслимо, если б не воля Волербуса, превзошедшего логику.

Волербус расправляется с братьями Ариллии

Долго ли – коротко ли, Волербус добрался до тех самых врат, через которые и вошёл в Зирвельдон намедни. У привратных колонн его уже ожидало пятеро рослых мужчин – то были братья Ариллии. Ещё издали завидев Волербуса в криво надетом шлеме Гиртрона, мужчины склонились в учтивом поклоне, да так и застыли, не смея разогнуться без приказа.

– Распрямитесь уж, – бросил Волербус, подходя вплотную, – негоже вассалам моим да таким верным клониться подобно траве во время урагана!

Только тут мужчины посмели распрямиться. Они несмело посмотрели Волербусу в глаза, вернее в смотровые щели боевого шлема Гиртрона, затем стали озираться по сторонам, и переминаться с ноги на ногу. Конечно же, они тоже слышали шум разрушения дворца, а после вопли грешников на площади, и пребывали ныне в ужасе, однако ж сбежать так и не решились, поскольку Тир, посланный Волербусом, пригрозил им суровой карой за неповиновение.

– Благодарим вас, хозяин, – промолвил самый рослый из братьев, и, по-видимому, самый старший, – мы так ценим ваше великое внимание… – взгляд его вдруг упал на землю прямо под ноги Волербусу, где со стороны улицы, уходящей вглубь города, к северным вратам стекал алый ручей.

Кровь перерезанных Волербусом торговцев душами, что заполнила площадь до краёв, очевидно, переполнила все трещины мостовой и растеклась по всему городу, добравшись и досюда.

Братья попятились, кажется, до них стало доходить, что Гиртрон явился сюда вовсе не награждать…

– Куда идёте? – спросил Волербус максимально тихо, дабы не напугать братьев своим жутким рёвом. – Раньше, помнится, смелее были значительно, – Волербус двинулся на них, вынимая из ножен меч. Фара на рукояти его тотчас вспыхнула жёлто-лимонным пламенем, которое быстро обуяло и самую сталь клинка. – Например, когда сестру родную продавали за звонкую монету!

Тут Волербус собирался ринуться вперёд и зарубить негодяев, но события на площади его кое-чему научили и он задумался. Люди, проданные в рабство, как он видел собственными глазами, и ощущал семью чувствами, совсем не радовались гибели тех сородичей, что так подло и вероломно с ними поступили. Быть может, думал Волербус, и Ариллия не захотела бы, чтобы он умертвил её братьев, особенно теперь, когда Силий очистил дух её от злобной энергетики Свиртенгралля? Да, дилемма…

Подумав немного, Волербус всё же нашёл выход:

– Не тряситесь вы, черви навозные, – кинул он презрительно сквозь клыки, – не стану я брать ваши жизни никчёмные!

Мужчины переглянулись и стали оседать на мостовую, как если бы у них от ужаса отнялись ноги. Оказавшись на земле, они начали медленно отползать к воротам, не отводя вытаращенных глаз от Волербуса, всё же думая, что чудовище обманывает, и не оставит их в живых. Поняв это, Волербус поспешил убрать меч обратно в ножны. Клинок оказался явно недоволен таким поворотом дел, отчего злобно зашипел. Волербусу тотчас вспомнилось стихотворение, некогда связывавшее Гиртрона с его мечом, а ныне перешедшее на службу ему и его клинку. Увидев, как грозное оружие возвращается в ножны, а жёлто-лимонное пламя скрывает свой лик в стали одеяния, братья Ариллии немного оживились, очевидно, уверовав, что сохранят жизни.

– Но помните, – Волербус сделал многозначительную паузу, и взглядом указал вниз. К этому времени он уже стоял в большой луже крови, дотёкшей с городской площади. – Жизнью своей вы обязаны сестре! – с этими словами он раскрыл пасть и с рёвом бросился на братьев…

* * *

Солнце клонилось к закату, уже почти скрывшись за пиками Свиреальского хребта с западной стороны, и сиреневый сумрак сгущался в долинах и распадках. Дорога петляла по рельефу как нитка по комнате из заигранного кошкой клубка, каждый раз направляясь в другую сторону. Впереди виднелись небольшие горные нагромождения и у их подножья отдельные строения. Руины некогда славных крепостей, и ветхие лачуги местных нищих обитателей. Дальше лежала граница Оберега хранителя Т'аоса и возвышались пики вросшего в скалы Тарнтгора Пограничного, куда и вела тропка. Волербус шёл не спеша, глубоко вдыхая приятный вечерний воздух и небрежно поигрывая, зажатой в руке горстью отгрызенных ушей… Он сдержал обещание, оставил братьям Ариллии жизнь, но всё же не смог удержаться, чтобы не наказать их.

Волербус и горный демон Гироторн

Когда совсем стемнело, Волербус добрался до одиноких скал, возвышающихся над лесом в стороне от дороги на Тарнтгор. Несмотря на то, что Волербус прекрасно видел в темноте, и совсем не чувствовал усталости, он всё же решил, что стоит передохнуть, ведь за прошедший день сотворил немало всего. Отгрызенные у братьев Ариллии уши к тому времени ему уже наскучили и он выкинул их, авось крыса или эльгвейт поест, всё ж какая ни на есть, а польза будет от этих мерзких людишек.

Для ночлега Волербус выбрал высокий утёс, имевший несколько трещин и углублений. В одно такое углубление он и запорхнул, буквально в пару взмахов крыл преодолев огромную высоту. Здесь было прохладно и влажно, с одной стороны трещину закрывала серая гладь соседнего утёса, с другой виднелось глубокое ущелье с изумрудными зарослями на дне. Наверху скалы царила ночная тишь и умиротворение, как раз то, что и искал Волербус для энергетической разрядки и отдыха.

Он укутался в крылья как в плащ, уселся в позу «лотоса», и, привалившись боком к скале, быстро погрузился в приятную дремоту. В отличие от Гиртрона, Волербус, как оказалось, не только умел, но и любил поспать.

Облака медленно плыли со стороны Свиртенгралля, заслоняя временами молодую луну и принося ещё больше прохлады и влаги. Капли конденсата скатывались со сводов полу-пещеры и с мерным стуком падали куда-то вниз. Волербус продолжал дремать, и видеть необычные сны. То он носился по равнинам со стадами диких носорогов, то взмывал в небеса вместе со стаями оранжевых драконов, то просто карабкался по водопадам, словно то были лестницы, куда-то ввысь на залитые светом утёсы…

Красоту сна нарушили странные звуки, как будто кто-то орал вглубь расщелины, пробуждая неистовое эхо. Волербус злобно заскрежетал зубами, и раскрыл глаза. Звуки доносились из ущелья слева и, как-то странно перекатываясь, обходили кругом всё его новое пристанище. Обычный человек ничего кроме звуков не заметил бы, но волшебный взор непостижимого уму Волербуса тотчас обнаружил справа на серой глади утёса уродливую тень, которая пританцовывала и передёргивалась с каждым новым воплем. Волербус сразу же догадался, что к чему и, не вынимая руки из-под крыльев, незаметно взялся за рукоять своего верного рокерского меча.

Тут очередной вопль грянул прямо над самым ухом, как будто кто-то внезапно оказался вплотную, однако вместо того, чтобы обернуться на звук, как то сделал бы любой смертный, Волербус взмахнул крыльями, и метнулся в противоположную сторону. Буквально за доли секунды крылатый рокер перемахнул расщелину и, отбросив меч в сторону, вонзился когтями в гладь скалы. Камень затрещал, и принялся крошкой высыпаться из-под когтей Волербуса. Тогда он рванулся назад, словно бы уцепив пальцами кого-то невидимого и через несколько секунд борьбы, выволок из стены отвратительную чёрную тень. Существо неистово извивалось и завывало, тщетно силясь вырваться из стального захвата когтей Волербуса, но тут откуда не возьмись появился меч. Как и в битве с Волгаллионом, он самопроизвольно взмыл над утёсом, описал круг и с неистовой скоростью вонзился в самый центр, удерживаемой Волербусом тени. Фара на гарде вспыхнула лимонным огнём, который тотчас устремился по клинку в продолжающего вырываться противника, наполняя его изнутри таким же лимонным свечением. Когда существо перестало сопротивляться, оно уже приняло более-менее внятный облик, став похожим на бледно-жёлтого дракона. Волербус отвесил монстру мощную затрещину, и отшвырнул на утёс, где ещё минуту назад предавался сновидениям. Существо грохнулось о камни, но быстро сориентировалось, и отползло подальше к трещине.

– Ты кто такой?! – рявкнул Волербус, приземляясь рядом с монстром, при этом громко шурша крыльями.

– Гироторн! – прошипело существо.

Волербус сверкнул глазами и оскалился:

– Я Гиртрон! – закричал он в гневе. – Как смеешь ты прикидываться мною, ничтожный выродок?!

Существо округлило и без того круглые глаза и в панике принялось метаться по утёсу:

– Гироторн, Гироторн, – продолжало шипеть существо, – я горный демон и это мой утёс! – в былое время демону достаточно было нырнуть в ущелье, где он без труда смог бы скрыться во мраке, но бушующая внутри него энергия меча Волербуса не позволял ему ныне даже соприкоснуться с темнотой.

– Демон, говоришь? – Волербус плотоядно ухмыльнулся, понимая, что монстру совершенно некуда деться. – Это очень хорошо, а то мои крылья уже сильно уменьшились! – с этими словами он кинулся на продолжающего светиться демона, и в три укуса поглотил его.

Как только Гироторн скрылся в пасти, Волербус сразу же почувствовал себя значительно лучше. Крылья его немного подросли, сам он тоже прибавил в весе. Тут подоспел и меч, спланировав хозяину точно в руку. Волербус оглядел его, и тотчас убедился в верности древних стихов. Рокерский меч тоже немного добавил в объёме, и заострился ещё больше. Оказалось, что энергия съеденного демона напитала не только Волербуса, но и его оружие. Теперь он действительно был связан со своим клинком, как некогда Гиртрон со своим…

Внезапно что-то мелькнуло в небесах, словно бы на мгновение показалась юная зарница. Волербус заметил это лишь краешком глаза и, поспешив обернуться, увидел растекающиеся по тёмному небу Адальира странноватые розовые волны. Первая мысль, которая пришла Волербусу голову, так это то, что он отравился горным монстром и теперь его так энергетически мутит. Он встряхнул головой, но видение не прошло. Тогда Волербус начал пристальнее вглядываться в эти красивые узоры, плывущие по небу. Он не знал, что именно видит перед собой, но энергетический арсенал, полученный вместе со свободной энергией Гиртрона, подсказывал, что он обрёл новый дар и идёт по верной дороге.

Так и было, не лишним будет пояснить, что горный демон Гироторн являл собой одну из самых древних демонических сущностей королевства Адальир. Он жил на этом утёсе с незапамятных времён и обладал огромным знанием, умел плавать в энергетиках подобно Даосторгу, и различать их самые тонкие течения. Именно благодаря этим умениям он и выживал здесь веками. Имя его как отпугивающая окраска у насекомых также служило усилению знаний и умений, возможно, живи Гироторн где-то ближе к людям, он бы со временем смог достичь большего уровня, однако, воистину, ни один демон не знает, когда будет сожран страдающим сплином рок-музыкантом…

После аннигиляции демона Волербусом и трансформации его энергии из базисно отрицательной во что-то более-менее похожее на позитивную пурче-дхарну, сила и знания монстра, как это было и с Гиртроном, пошли на пользу рок-менестрелю, открыв в нём новые способности. Можно было уже говорить о необходимости ему, самому Волербусу, совершить новое воплощение. За столь короткий срок он успел уничтожить и использовать такое количество запредельно напитанных энергетикой существ, что для Гиртрона это было бы равным трём воплощениям, Волербус же по непонятным причинам, просто увеличивал крылья, концентрировал или наоборот расширял мощь, оставаясь стабильно единым и постоянным. Но вернёмся к свечениям в небесах, которые предстали пред очей рок-музыканта в тот момент. Волербус ныне наблюдал течения энергий и антиэнергий. Первыми он увидел потоки антиэнергии Свиртенгралля, поскольку получил ключ к новым способностям по каналам отрицательной энергетики. Любой другой на его месте оказался бы смят и уничтожен этим зловредным и губительным для всего живого потоком, но Волербус спокойненько всё переварил, и быстро преобразовал в нужном себе ключе.

Когда остатки энергетики Гироторна растворились в Волербусе, на небесах стали проступать несмелые линии голубого и зелёного цвета, словно бы сотканные из тончайших кружев. Волербус ещё пристальнее вгляделся ввысь, расписанную ныне так красиво: голубые и зелёные вихри образовывали как бы трассы, разделяя темнеющие небеса подобно тому, как дороги рассекают пыльную пустошь Арвельдона. Линии те шли через весь небосвод, местами пересекаясь и образуя сияющие сгустки, напоминающие звёзды. В некоторых местах с линий вниз спадали такие же кружевные красиво танцующие вихри, сверкающие миллионами искр. Вертикальные потоки уходили куда-то за горы, и Волербус не мог разглядеть, куда именно они спадают.

Одна наиболее широкая полоса светло-зелёного цвета, напоминающая ажурное северное сияние, проходила точно над утёсом с запада на восток и где-то за вершинами Свиреаля образовывала огромный сияющий сгусток. Самого этого места видно не было, но зарево, исходящее из-за скал, оказалось столь ясным, что Волербус сразу же догадался: волшебное свечение расточал Электрический Рим. Так оно и было, то, что виделось сияющими сгустками, являлось концентрациями энергии пурче-дхарны в наиболее благодатных краях Адальира. Линии объединяли места, где торжествовали любовь, добро и справедливость, это и были те самые течения пурче-дхарны, увиденные ныне Волербусом воочию. И чем дольше он изучал вновь открытое небо, тем ярче и отчётливее становились видны ему энерготечения Адальира. Будь на его месте навигатор или диггер-параллельщик, он бы не преминул зарисовать всё это в виде карты, дабы лучше ориентироваться относительно расстановки сил в королевстве. Но Волербусу это было ни к чему, ибо память его работала лучше любого запоминающего устройства и даже лучше памяти просветлённого монаха.

Аналогично позитивным течениям Волербус всё отчетливее видел и розовые вихри антиэнергий. Местами они становились ало-красными и сгущались до состояния полночного мрака. Одна такая точка концентрации виднелась на севере в прорехе меж великих скал, на границе изведанных земель, и Волербус точно определил, что это сияет сам Свиртенгралль.

Сориентировавшись и поняв, что перед ним волшебным образом открылась карта, по которой без труда можно определить, где находятся враги, Волербус просто торжествовал. Он вскинул крылья, взмыл в самую высь и, зависнув высоко-высоко над утёсом, принялся рассматривать расчерченное линиями энергий и антиэнергий небо. Всё выглядело вполне логично: зелёно-голубые линии шли через Адальир с запада на восток, местами ответвлялись, образуя сверкающие благодатью сгустки, и водопадами энергии спадали на особо священные места. Такие сгустки сияли над Электрическим Римом, Кэльвиароном, столицей Герронии Ормундом и эрфническими лесами Гленнвуда. Энергопады пурче-дхарны лились с небес в долину Гвирендорфа на юге и в Кирльгерльд на востоке, питали лесной монастырь на западе, и даже Эрнонд одаривали в районе пещер Кау-Инс, хотя, казалось бы, что там могло быть такого положительного? Самая же мощная концентрация пурче-дхарны изумительным изумрудным вихрем рассыпала мерцающие искры серебра над Землёй Фарфаллы.

Розово-красные линии тянулись с юга на север, образуя мощнейшие концентрации над Свиртенграллем и где-то в районе переправы через Кристеллию, на границе с Арвельдоном. На месте же, где когда-то возвышался Шадоурок, антиэнергии уже не было. Лишь тонкая еле различимая розоватая ниточка некогда великого потока продолжала по инерции вращаться над тем местом, но и она уже начинала развеиваться…

Волербус ещё раз пристально огляделся, чётко запоминая всю картину энерготечений Адальира, а затем спикировал на утёс, и вновь принял медитативную позу, закутавшись в крылья. Теперь в его душу закралось сомнение, правильно ли он распознал полученный дар. Возможно, сияющие в небесах Адальира линии не были тем, за что он их принял. Поскольку максимальная концентрация пурче-дхарны по логике должна была бы наблюдаться над Вавилоном или Армильд-Клианор, где хранился самый сильный адальир Апплоусерт, но там Волербус практически ничего не увидел. Или мешало слишком большое расстояние или концентрат над Электрическим Римом заслонял их сияние. Кроме того, антиэнергия, как полагал Волербус, должна была иметь максимальное нагнетение в Свиртенгралле, что он и узрел, а на противоположном конце сливаться с восходящими потоками Фаур-Каста. Однако на юге всё было чисто, поток антиэнергии как бы обрывался на границе реки, и концентрировался в Арвельдоне, где даже не было больших городов. Над Зирвельдоном тоже на удивление было чисто, возможно, после атаки Волербуса, уцелевшие под гневом его грешники и еретики, покинули некогда славный город, унеся вредоносную энергию вместе с собой, но откуда могла быть антиэнергия в Арвельдоне?!

Волербус ещё немного пораскинул мозгами и пришёл к выводу, что всё-таки он что-то не до конца понял или неверно истолковал, ведь, как говорят мудрецы, трактовка – главный враг любой истины. В конце концов, концентрация отрицательной энергетики над Арвельдоном, возможно, являлась лишь отблеском разрушенного Шадоурока, ведь не могла же копившаяся там сотни и даже тысячи лет энергия просто улетучиться в никуда? Наверное, думал рок-музыкант, ему стоило бы сожрать и силу самой Горы Теней, но тогда он ещё не знал, какими возможностями обладает. Волербус решил, что после того, как он найдёт Ариллию, ему стоит переговорить с Силием обо всём увиденном, и с этой мыслью погрузился в глубокий здоровый сон.

Волербус спал, спал и утёс, на котором он восседал, освобождённый от векового демона. Спали облака, убаюкиваемые ночным ветерком, лишь солнце начинало просыпаться, подкрадываясь к горизонту со стороны востока и готовясь уже совсем скоро озарить Адальир дневным светом, разогнав мрак и дремоту ныне ещё царствующей ночи…

Волербус находит Ариллию

В преддвериях Тарнтгора Пограничного уже брезжил рассвет. Андрей по прозвищу «Гном» сидел на валуне, вглядываясь в далёкие пейзажи северных окраин Адальира. Место, где они с Ариллией остановились, располагалось на возвышенности и с него как на ладони была видна долина Кйа-Ори, а заодно и громадина Свиртенгралля, завершающая пейзаж в туманной дали на самом горизонте. Андрей жадно поглощал сухарики и непрестанно щурился, силясь рассмотреть странное мутное облако, чернеющее над шпилем Свиртенгралля. Но, то ли расстояние было слишком велико, то ли магия проклятой цитадели застила просветлённый взор Адальирского воина, но разглядеть что-то большее, чем мутное пятно, ему не удавалось.

Ариллия сидела на пожухлой траве неподалёку, смотря на своё отражение в резвом ручье и старательно причёсываясь импровизированным гребешком, который намедни сама же выстругала из попавшейся под руку деревяшки. Она более не выглядела уверенной в себе и совсем не походила на ту, кого встретил Брелов много лун назад. Странным образом Ариллия превратилась в самую обыкновенную пребывающую в смятении женщину. Она всё время вертелась, то распускала волосы, то вновь собирала их в большой узел, изо всех сил стараясь прикрыть обезображенное лицо. То и дело дева поворачивалась к Андрею, и что-то сбивчиво спрашивала. В основном вопросы сводились к тому, насколько она отвратительная и смогла ли хоть немного скрыть уродство за волосами. Андрей, который всё же считал Ариллию врагом, старался держаться как можно более отстранённо и отвечал односложно.

– А так? Вот посмотри, – вновь воскликнула Ариллия, сильно начесав волосы вперёд, чтобы они полностью скрыли её лик, – так не лучше?

Андрей устало обернулся к девушке и пожал плечами:

– Я-то откуда знаю? – он закинул в рот ещё горсть сухариков. – В конце концов это надо у Брелова спрашивать, раз у вас с ним такие нежные отношения…

– Ты про наши отношения не болтай! – внезапно разозлилась Ариллия. – Ты против него никто и ничто, ногтя его не стоишь, толстяк!

– Да он тебя просто пожалел, – внезапно отозвался Андрей с нескрываемым раздражением, – по мне так надо было тебя прикончить ещё там, всё равно ты не с нашего лагеря!

Ариллия вскочила, уже собираясь вцепиться противному толстяку в глотку, но вдруг отчего-то враз успокоилась и вяло опустилась обратно на траву:

– Ты прав, – она с горечью отшвырнула гребешок в сторону и мотнула головой, позволяя волосам лечь так, как они сами того хотели, – он просто меня пожалел… А я, а я… Я такая уродина, даже ваш просветлённый не смог избавить меня от уродства, а, значит это навсегда. И как я могла надеяться, что он полюбит меня?! И как я могла надеяться, что меня вообще кто-то сможет полюбить, – Ариллия закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.

Андрею вдруг стало совестно, он спрыгнул с валуна, приблизился к плачущей ткачихе и попытался приобнять её за плечи:

– Успокойся, всё наладится, – произнёс он не очень-то убедительно, потому что сам нисколько не верил в сказанное, – главное дождаться Брелова…

– Не тронь меня! – закричала Ариллия и оттолкнула Андрея с такой силой, что тот упал. – Твоей жалости мне ещё не хватало!!!

– Ладно, ладно! – Андрей развёл руками. – Не надо – я и не претендую…

Он было попытался подняться, но вдруг заметил среди утренних небес высоко над головой какое-то странное существо, и замер, с такой позиции наблюдать за непрошенным гостем оказалось удобнее. Существо напоминало дракона, имело две пары крыльев, массивную голову и длинный хвост. При этом оно практически не взмахивало крыльями, а держалось статично лишь телом немного извиваясь наподобие ящерицы.

– Давай в укрытие! – скомандовал Гном. – Там тварь какая-то мотыляется!

Он схватил Ариллию за руку, и потащил к небольшому каменистому нагромождению выше по ручью, где им удалось спрятаться среди выпирающих из земли корней расколотого молнией дерева. Ариллия не сопротивлялась, ведь прекрасно знала о существах, которыми кишели здешние места. А и впрямь кто поручится, что каменистые сьиорны не добрались досюда?

Из импровизированного укрытия среди корней было отлично видно и кусок неба, на котором мелькала угрожающая фигура четырёхкрылого существа, и ту часть панорамы, где ручей делал петлю, немного расширяясь. Возможно, если существо искало водопоя, то могло приземлиться именно в этом месте, как в самом полноводном.

Вдруг раздался ужасающий вопль, симплициссимус весь передёрнулся и начал пикировать. Через несколько мгновений существо с грохотом врезалось в землю как раз в том самом месте, где ручей делал вираж. Упав на слабо поросшую травой каменистую поверхность, существо развалилось на две части. Та, что побольше отлетела к укрытию Андрея и Ариллии, а поменьше откатилась в обратном направлении.

Андрей тут же выхватил меч и выпрыгнул из-за корней, готовясь сразиться с непонятным существом, но вопль Ариллии сорвал его планы. Ткачиха, словно бы обезумев, выпрыгнула следом за ним и кинулась ко второй части дракона. Только теперь Андрей понял, что второй частью был какой-то здоровенный воин в тяжёлых доспехах и с парой перепончатых крыльев за спиной…

– Арчи, Арчи, ты прилетел!!! – кричала Ариллия, кидаясь воину на шею.

Монстр поднялся и обхватил девушку обеими руками, легко оторвав от земли.

– Я же обещал тебе вернуться, – проговорило чудовище рокочущим рёвом, – я обещал, что ты больше никогда не будешь одна.

Только тут Андрей понял, что узнаёт этот голос, и он принадлежит его товарищу Брелову. Но, что за сумасшествие?! Он бы ни за что не поверил, что то чудовище, которое он ныне видел перед собой могло быть знакомым ему рок-менестрелем!

– Брелов, ты, дружище? – неуверенно пробормотал он, а сам скосился на симплициссимуса, валяющегося неподалёку. – А с ним что, он повержен?

Но ни Брелову, ни Ариллии до Гнома не было никакого дела. Они стояли молча обнявшись, будучи поглощены в тот момент лишь друг другом.

Андрею пришлось самому приблизиться к сброшенному с небес дракону и удостовериться, что этот каменистый сьиорн уже не представляет никакой опасности.

– Я увидал его, когда пролетал над пиком вон той горы, – Волербус махнул рукой в сторону скал на юго-западе. – Он вызвал у меня жуткое раздражение и я решил по пути придушить эту тварь.

– Я так ждала тебя, думала, что ты не вернёшься за мной… – пробормотала Ариллия, утыкаясь лицом в плечо крылатого великана, ей не хотелось, чтобы Брелов сейчас видел её уродство. Из глаз девы тотчас покатились большие сверкающие слёзы.

– Ты не уродлива, ты прекрасна! – возразил Волербус, словно бы прочитав её мысли. – Я люблю тебя такой, какая ты есть, – он поднёс свои когтистые лапы к лицу девушки, и провёл пальцами по её мокрым щекам, убирая скрывающие лик пряди в стороны.

– Я слышала, что сказал тот ваш кудесник, – Ариллия попыталась снова спрятать лицо, как-то невразумительно дёрнувшись. – Он сказал, что такое заклятие снять никто не в силах…

– А я плевал на то, что сказал он, и на всех, кто что-то говорил вообще! – Волербус оскалился, набрал в лёгкие побольше воздуха и что было силы дунул в лицо Ариллии.

Дыхание монстра как ураган обдало изуродованное лицо ткачихи леденящим потоком, Ариллия зажмурилась и тут же окаменелая корка, столько лет покрывавшая её кожу, стала рассыпаться в пыль, отлетая назад россыпью искр. Через мгновение лицо Ариллии уже полностью очистилось, а слетевшая мерзость расселась и растаяла в воздухе.

– Я одолел твоего главного врага! – сообщил Волербус, торжествуя. – Я поглотил его энергии и впитал силу, ныне мне подвластно всё, что было подвластно ему, и я освобождаю тебя от всех заклятий! – он отпустил руки и отшагнул назад.

Ариллия стояла в полнейшем замешательстве, она уже поняла, что произошло, но боялась в это поверить. Неуверенными шажками приблизилась она к ручью и, присев у кромки берега, с некоторой опаской заглянула в резво бегущий поток. Это было правдой: из зеркала воды на неё смотрело прежнее прекрасное лицо, которое она не видела уже много лет, начав забывать эти черты, поскольку сперва даже не узнала себя…

Ариллия закрыла глаза и из них вновь покатились слёзы, вместе с которыми из девы уносились прочь последние отзвуки былых бурь и страданий. Когда глаза её высохли, Ариллия поднялась и медленно обернулась к Волербусу, взгляд её был исполнен любви и благодарности.

– Это ещё не всё, – Волербус оскалился и от воспоминаний о битвах и победах с уст его бесконтрольно сорвался грозный рык. – Я принёс тебе трофей!

С этими словами он закинул руку за плечо и, сняв прикреплённый к броне, сильно помятый шлем Гиртрона, протянул его девушке.

– Вот всё, что осталось от Гиртрона, – пояснил он, злорадно ухмыляясь, – кусок жёванной стали, кусок ржавой рухляди!

Ариллия осторожно приняла дар и с какой-то брезгливостью заглянула в пустые смотровые щели этого ужасного головного убора. Ни огня ни льда в них уже не было, демон сновидений навсегда лишился этого своего пугающего воплощения.

Тут в себя пришёл Андрей, который всё это время остолбенело смотрел на происходящие чудеса с почтительного расстояния.

– Ты, что, дружище, – протянул он неуверенно дрожащим голосом, – угробил самого Гиртрона?!

– Угробил – не то слово! – Волербус заскрежетал зубами. – Ты бы видел, что я сотворил с Шадоуроком! – он развернулся к Гному всем корпусом.

– Так вот что так грохотало и сверкало на востоке! – догадался Андрей.

Волербус внезапно злобно оскалился и угрожающе двинулся на вавилонца.

– Что, что не так? – Андрей попятился. Он понял, что перед ним уже совсем не тот Брелов, которого он когда-то знал, и здорово перепугался.

– Не так то, – Волербус остановился в нескольких шагах от Андрея, – что ты хотел убить Ариллию, – глаза монстра сверкнули яростью. – И всё же памятуя о том, что мы воины Вавилона, вернее, что я когда-то был воином Вавилона, и мы с тобой играли в одной рок-группе и даже дружили, я делаю тебе скидку, но лучше убирайся с глаз моих, пока я себя контролирую! Уяснил?!

Гном бегло оглянулся и нервно сглотнул слюну, пытаясь, таким образом, прогнать возникший от волнения комок в горле:

– Что ты говоришь, я не понял?!

– Не понимаешь?! – Волербус вынул меч и поднёс его остриё к самой шее Андрея. – Я повторяю, вали отсюда, чтобы я тебя не видел! Ибо я больше не Брелов, имя мне Волербус и философии с гуманизмом во мне осталось не больше, чем воды в пересохшем колодце. Я теперь умею только мстить и наказывать…