Текст книги "Королевство Адальир. Просветление (СИ)"

Автор книги: Артемий Чайко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)

Разговор у подножья Шадоурока

С высоты, где уже начиналась более менее ровная поверхность, бывшие спутники показались им лишь крохотными точками, которые вскоре совсем исчезли из виду в стороне запада.

– Почему мы идём пешком? – удивился Брелов, когда они прошагали по склону несколько сотен метров. – Тропа нехожена и камениста, если её вообще можно назвать тропой.

– Действительно, дружище Брелов, не хожена и камениста наша с тобою тропа, – подтвердил Силий философской интонацией, так растягивая слова, словно бы говорил не о той тропе, по которой они шли в данный момент, а намекал в целом на весь их жизненный путь и путь их свершений. – Это ты точно подметил.

– Тогда почему бы тебе не перенестись при помощи молнии или полёта, как ты уже поднимал нас на отвесный склон? – Брелов иной раз просто не мог понять, отчего Силий не применяет свои навыки. Будь у него самого хоть немного подобных умений, он бы уж точно не стал ждать ни секунды, побежал бы, полетел бы в Свиртенгралль и выдал бы каждому там согласно заслуг.

Силий словно прочитал его мысли:

– Чтобы достичь моего уровня нужно научиться вперёд всех дел контролировать собственные желания, обуздать себя куда как труднее, нежели накинуть лассо на дракона, – пояснил он. – А когда ты научишься обуздывать самоё себя, обретёшь силу и возможности, то уже станешь человеком иным и не захочется тебе раскидываться тем, что обрёл, понимаешь?

– Не очень, – угрюмо признался Брелов. Разум его тяготила одна мысль, которую он всё никак не мог высказать Силию, хотя, казалось, дальше ждать было уже просто нельзя.

– То, что все называют волшебством – мои умения – это способность перестраивать Мир, но когда тебя коснётся Просветление ты поймёшь, что Мир и так совершенен, ты станешь сам подстраиваться под него, по крайней мере там, где это возможно. Даже самую трудную тропу можно пройти пешком и босыми ногами, здесь не имеет смысла применять левитационные навыки…

– А чудовища? Я видел внутри скалы самых разнообразных монстров, уверен, что и снаружи их не меньше, – предостерёг Брелов.

– Я знаю, что ты прошёл Гору Теней дважды и вернулся, – Силий остановился и присел на лежащий на склоне большой валун, нависающий одним краем над высоким обрывом. – И всё же ты не позволил твоему товарищу зарубить Ариллию, ты не изменил своим внутренним энергиям, и потому я уверен, что ты готов к исполнению пророчества! Именно поэтому мы идём пешком и через самые опасные склоны Шадоурока, уверен, что ныне ни одно чудище Свиртенгралля не страшно тебе, потому что в тебе есть Просветление!

– А как долго ты шёл к своему Просветлению? – вдруг спросил Брелов. – Как ты вообще попал в братство Вавилона? Ты ведь никогда не рассказывал об этом.

– Это долгая история, – Силий мягко улыбнулся, – а если в двух словах то так: я прожил довольно заурядную жизнь на Земле, вернее я думал, что она была заурядной, а на самом деле я много лет занимался старательным закапыванием собственного предназначения.

– Что ты имеешь в виду?

– В юности я начинал писать пьесу, но потом забросил это дело. Мне казалось, не солидно заниматься писательством «в стол», ведь я даже не решался никому показать свои труды. Она называлась «Вечный» и повествовала о человеке, который обрёл великую мудрость, и познал суть мироздания за одно мгновение, побывав в сакральном месте, теперь бы, с высоты прожитой мудрости, я назвал бы место сие храмом. И вот шло время, я женился, жена была моложе меня на десять лет. Детей у нас не было, вообще по большому счёту, ничего не было. Пару раз я пытался вернуться к своей рукописи, но жена говорила, что это всё ерунда и я верил. Потом эта стопа исписанных листов многократно перемещалась по квартире и в один прекрасный день оказалась на помойке. Жена сама призналась мне, что вынесла бумаги, чтобы не загромождали место.

– Ну а ты? – поинтересовался Брелов, которому стало ужасно жаль пропавших трудов.

– Первым порывом было побежать на помойку и вернуть бумаги обратно, но я опять решил, что это глупо и пересилил себя…

– Да уж, не повезло тебе с женой, – заметил Брелов.

– Почему? Совсем нет, – поспешил возразить Силий, лицо его сделалось каким-то философским, и на губах заиграла лиричная улыбка, – она прекрасный человек и замечательная женщина! – абсолютно искренне добавил он. – Просто я ей не подходил. Впрочем, вскоре она это поняла, и подала на развод. Она нашла себе нового мужа, ведь была гораздо моложе меня, и родила ему троих детей.

– Вы общались?

– Общались, конечно, она всегда считала меня не от мира сего, говорила, что я не смогу примениться и по-своему заботилась обо мне. Звонила, иногда приходила сделать уборку там, за годы совместной жизни мы стали с ней почти родными людьми, но это не давало ей счастья, я не мог дать ей то, что она хотела от жизни и то, что смог дать ей новый муж. Поэтому, скорее, это ей не повезло со мной. А я потонул в апатии и депрессии, ничего не хотел делать, жил как трава растёт, работа-дом, работа-дом, унылые серые выходные, разделяемые с глухим одиночеством, и опять работа-дом. Да, и бесконечные мысли о собственной несостоятельности, сожаления о прошлом и страх будущего, мало приятного и того меньше интересного…

– И что было потом, как именно ты оказался в Вавилоне и сумел достигнуть нынешнего уровня?

– А потом, когда мне хорошо перевалило за пятьдесят, произошло нечто волшебное: я как обычно шёл вечером домой с работы и вдруг заметил звезду. Она была очень большой и светила ярко-ярко. А было близко к новому году, и я подумал, что это Рождественская звезда, ну ты знаешь, она всегда возникает накануне Рождества…

Брелов кивнул.

– Но потом мои религиозные мысли сменились научными и я предположил, что это какая-то планета, подошёдшая очень близко к Земле, и потому выглядит она как самая яркая звезда. Как бы там ни было, а я решил посмотреть на неё поближе, – Силий улыбнулся.

– Поближе? – Брелов тоже усмехнулся, поняв нелепость старинной мысли.

– Я понимаю, что это звучит немного наивно, но я решил хотя бы раз в жизни не противиться порыву и пошёл на её свет. Я шёл очень долго, было холодно, я прошёл, почитай, половину города и оказался на набережной реки. Тут я заметил, что потерял звезду из виду. Я шёл в состоянии отрешённости и только теперь понял, что не вижу цели. Тогда я начал озираться по сторонам и тут же обнаружил свою путеводную подругу прямо над головой. Причём она висела так низко, что, казалось, можно достать руками. И это не было иллюзией или обманом, потому что свет её освещал лишь окружающие дома, как будто это была не далёкая звезда, а лампочка из фонаря уличного освещения. Я даже пару раз подпрыгнул, неистово маша руками в воздухе, и пытаясь ухватить её за лучики…

– Забавно, – Брелов живо вообразил себе эту картину, и зрелище его отчего-то сильно рассмешило.

– А дальше всё произошло ещё более забавно: пошёл снег! Он начал слетать из-под самых высоких небес, и заполнять пространство, демонстрируя мне высоту неба и его объём. Я как заворожённый смотрел на падающие снежинки и их странные танцы, а потом увидел, что откуда-то сверху, откуда точно я видеть не мог из-за яркого ореола висящей над головой звезды, к земле устремились белоснежные хлопья. Они также как и снежинки танцевали, кружились и становились всё более правильной формы. Наконец я понял, что сверху на меня вместе с внезапным снегопадом осыпаются листы бумаги. Достигая звезды, они изящно облетали её ореол в три потока и аккуратной стопочкой складывались у моих ног. Я присмотрелся, дружище Брелов, и не поверил своим глазам – это была та самая моя рукопись, которая должна была давным-давно сгнить на помойке. Когда последний её лист, то есть, первый лист, лёг в стопу я наклонился, и поднял его, на титульной странице был большой оттиск штампа зелёного цвета «одобрено»…

Брелов так проникся рассказом Силия, что даже затаил дыхание.

– Потом я заметил скрепку на правой стороне листа, – продолжал Силий, – и я подумал, что вряд ли её стали бы цеплять просто так… Перевернул лист, так оно и оказалось: с другой стороны к нему этой самой скрепкой была прикреплена справка следующего содержания: «Настоящим утверждается на главную роль пьесы кандидатура Гончарова Василия Борисовича». И да, в слове «Василия» буква «С» также была заглавной, «ВаСилия», на что тогда, правда, я не очень обратил внимание…

– И что было дальше? – Брелову не терпелось узнать развязку этой интереснейшей истории, более напоминающей Рождественскую сказку.

– В этот момент моя звезда улетела под облака, а я сказал ей большое спасибо и пошёл обратно домой. Ещё в подъезде я каким-то образом понял, что в моей квартире кто-то есть. Дверь оказалась заперта, но внутри, в моём любимом кресле уже расположился человек в серебряных доспехах с огромными металлическими крыльями – это был Конструктор.

– И что ты сделал?

– Я? Я растерялся, но, кончено же, сразу согласился отправиться в Адальир, хотя Конструктор и предупредил меня, что моя энергетика чрезвычайно слаба, и я отправлюсь в глубокую древность, чтобы самому пройти путь Просветления заново.

Брелов с трудом поверил ушам, неужели энергия Силия была когда-то слабой?! Но на самом деле все самые сильные духом некогда были самыми слабыми…

– Я хотел кому-то позвонить, – продолжал меж тем Силий, – но вдруг с ужасом осознал, что мне просто некому звонить! Ни один из моих друзей элементарно не поверил и не понял бы ничего из того, что я мог ему сказать про Адальир и моё отбытие в эфир по правую руку от Полярной звезды, как оказалось, у меня вообще не оказалось друзей. В итоге я ограничился только звонком своей бывшей. Трубку взял её новый муж…

– И как он относился к вашему общению? – уточнил Брелов, потому что сам был крайне ревнив.

– Нормально относился, тоже считал меня, наверное, сумасшедшим или по крайней мере человеком со странностями и сильно не переживал по поводу моего наличия. Кроме того, насколько я замечал, в их семье как и в нашей по-прежнему первой скрипкой была она, а не он.

– Считал тебя не от мира сего? – усмехнулся Брелов, заметив, что на этот раз Силий использовал совершенно иные выражения.

– Нет, дружище Брелов, это близкие люди считают нас «не от мира сего», а чужие обычно думают, что мы сумасшедшие или странные, это большая разница, понимаешь?

– Понимаю. А дальше что было?

– А дальше мы полетели сквозь трели птиц и свежесть листвы. Конструктор свернул на Вавилон, а я приземлился в дальних горах за вечным городом, где в лесу стоял древний отшельнический монастырь, оттуда я и начал свой путь постижения истин…

Тут Брелов подумал, сколько же пришлось потратить времени Силию на достижение Просветления, и ещё больше засомневался в собственной избранности. Он сразу же вспомнил всё, что было не в его пользу: и образ демоноборца с его мечом на фресках в монастыре Альтвериуса. И тот факт, что фамилия его не могла относиться к ремесленническому потоку вавилонцев и много чего ещё, свидетельствовавшего о недостаточности или о неправильности хода его внутренних энергий.

– Не очень интересная история, – заметил Силий, обратив внимание как враз погрустнел рок-менестрель, – твоя, наверняка, гораздо более занимательная!

Брелов сразу же оживился, ведь Арбитр сам вышел на тему, которую тот всё никак не решался затронуть, хотя, впрочем, Силий, вероятно, сделал это специально.

– Я как раз хотел поговорить об этом, – Брелов приблизился к Арбитру и уселся рядом с ним на камне. – Помнишь, как ты пришёл ко мне сквозь сон в самый первый раз?

– Конечно, помню! – Силий улыбнулся. – Много лет ты видел во снах один и тот же прекрасный сад, ты рассказывал мне об этом неоднократно.

– Но я не рассказывал тебе весь сон до конца…

Силий нахмурился и помрачнел, как будто ожидая услышать что-то неприятное:

– Ну, и? – спросил он, как бы предлагая Брелову продолжить рассказ.

– После того момента, когда ты вклинился в моё путешествие по саду, я видел ещё кое-что…

– Чёрную тень древнего воина, притаившегося в зарослях? – Силий метнул пристальный взор в глаза рок-музыканта.

– Ты знаешь?! – опешил Брелов.

– Конечно же! – Силий вновь расправил бородёнку, привычным движением протащив её сквозь плотно сложенные пальцы. – Разумеется, дружище Брелов. Ведь чудесный сад из твоего сна – это сад на границе Земли Фарфаллы с Северным Георальдом, а воин тот – твой нынешний противник. Правда, мне до сих пор невдомёк, как Гиртрону удалось пробраться в сад Фарфаллы и почему сам магистр не вышел с нами на связь, ведь это его энергосфера…

– Хочешь сказать, что знал обо всём ещё тогда, когда принимал меня в братство?! – изумился Брелов. – Но ведь фамилия моя не ремесленническая и сон с присутствием короля Свиртенгралля означал, что я более подвластен тёмным энергиям, а не пурче-дхарне, как же ты взял меня в сообщество и столь сильно доверился мне?

– А ты думаешь, я смог попасть в твой сон, но не увидел там Гиртрона? – Силий с опаской взглянул на небо, но почему-то грома не последовало, очевидно, они уже далеко вышли за пределы Кйя-Ори. – Первое, что я увидел в твоих сновидениях – это отвратительно распустившего щупальца чёрного железного паука с лицом демона сновидений.

– Тогда как ты мог довериться мне, что побудило тебя на это?!

– Мне не пришлось принимать решений, – просто ответил Силий и улыбнулся одними глазами, – за меня всё давно было решено, я просто знал, что ты тот, кто должен повергнуть Гиртрона.

– Откуда ты это узнал, почему ты решил, что я это он? – Брелов растеряно развёл руками. – Я видел фрески в монастыре, я видел изображение демоноборца, у него, правда, был мой меч, но он совсем не похож на меня, чудище какое-то!

– И всё же это ты. Гиртрон давно избрал тебя для поединка, – на этот раз при повторении имени короля Шадоурока небо всё же озарилось россыпью тонких голубых молний, – он сделал свой королевский выбор ещё задолго до твоего рождения и многое, что окружало тебя все эти годы, было частью его замысла! А откуда я узнал тебя? Я видел твоё изображение в одном манускрипте.

– Моё изображение? – Брелов удивлённо поднял брови. – Где именно?

– Много лет назад, когда я был значительно моложе, друзья из Армильд-Клианор попросили меня добыть для них хотя бы одну страницу из Тайной Книги Созидания, что я и сделал. Я отправился в крепость Кхиарон и отбил страницу у вассалов Свиртенгралля. На той странице Т'эраус описал наиболее сильных воинов и просветлённых грядущих эпох, там было и твоё изображение…

– Не может быть, – Брелов растеряно посмотрел куда-то вдаль, мысли в голове его совсем смешались и уже не видели прежних троп, столпившись все вместе на распутье. – Это я тот демоноборец?! – наконец поняв всё, ошеломлённо воскликнул Брелов.

– Да, – уверенно заявил Силий, – и только ты можешь свершить пророчество.

– Но я сомневаюсь, я не уверен в своих силах…

– Но оружие демоноборца именно в твоих руках!

Брелов опустил глаза, и посмотрел на сжимаемую своей правой рукой, рукоять рокерского меча с фарой над перекрестьем.

– И это верно! – заключил рок-музыкант, и уверенность стала переполнять его, словно полноводная река, разлившаяся в паводке.

– Тогда, вперёд! – Силий резко встал, быстро отряхнул полы своего заношенного пальто и уверенно зашагал вдоль по склону. – Надо выйти к Гленнвудскому пределу до полудня, потому что подъём на вершину следует начинать, когда солнце в зените, какое-никакое, а подспорье!

Брелов кивнул и двинулся следом.

Силий ведёт Брелова на поединок с Гиртроном

Бодрым шагом они прошли ещё около трёх километров и впереди показались заросли изумрудного леса, так хорошо им знакомого. Видимо, тропа вывела их в преддверия Гленнвуда. В этот момент вдалеке прямо по курсу замаячило несколько рослых фигур в тяжёлых доспехах. Воины бежали навстречу со стороны Гленнвудского леса.

– Это герддроны! – сразу понял Силий, выхватывая меч. – Придётся дать им бой!

– Не вопрос! – Брелов принял боевую позицию и приготовился атаковать вражескую дружину, как только та приблизится на достаточное расстояние.

Однако когда воины в количестве трёх герддронов Фаур-Каста достигли путешественников, ничего не произошло. Они не стали атаковать, а лишь остановились в нескольких метрах, и принялись наблюдать. Брелов всё ожидая подвоха то и дело порывался сам кинуться на них, тем более, что доспехи Готрорна были по-прежнему на нём и это добавляло уверенности. Но Силий не позволил рок-менестрелю первым начать сражение.

– Это просто дозорный отряд, всего четверть сбора и даже без коней, – пояснил Силий своё дружелюбие по отношению к герддронам, – видишь, они не собираются нас атаковать.

– Странно, что они медлят, – заметил Брелов, – это чересчур подозрительно. А вдруг ждут подкрепления? Тогда наше промедление только им на руку!

– Ничего они не ждут, – спокойно возразил Арбитр Стихий, движением руки отодвинув Брелова чуть назад, – просто они уже получили приказ от своего властителя, потому-то нас и не трогают. Демон сновидений ждёт поединщика, разумеется, он дал своим приспешникам все необходимые указания.

Брелов задумался, слова Силия были очень похожи на правду, а если так, то он действительно мог оказаться тем самым демоноборцем, что не могло не вселять надежду.

Герддроны постояли напротив них ещё какое-то время, а потом вновь зазвенели доспехами и спешно покинули склон, убежав в сторону запада.

– Что ж, путь свободен и можно двигаться дальше! – Силий повёл рукой, учтиво приглашая Брелова пройти вперёд, что тот тут же и сделал.

Через некоторое время Силий и Брелов добрались до границы Шэугленн, и спустились в распадок к подножью Шадоурока. С этой стороны склон Горы Теней был весь усыпан сухими листьями, хотя никакой растительности на нём не наблюдалось. Возможно, ветер, блуждая по долине, просто выносил опад именно в эту сторону. Отсюда вверх по склону шло три тропы. Первая вела почти что прямо к вершине, теряясь где-то на половине высоты, две другие расходились в разные стороны и сильно петляли. Дальше Брелов должен был идти один, там наверху рок-музыканта ждали его судьба и предназначение, и выбор дороги также оставался за ним.

– Пора взбираться на вершину, – Силий сверкнул глазами, – ты не для пресмыкания был рождён, а для победы, для того, чтобы покорить заоблачную высь! Просто выбери тропу!

Брелов застыл, и попытался войти в целеполагающую медитацию, отключив при этом все семь чувств, дабы выбрать верный путь по энерготечениям, как вдруг на распутье соткалась огромная стрекоза с перламутровыми глазами. Все аз-зурри похожи одна на другую, но эту Брелов узнал бы и из миллиарда: это была та самая стрекоза, которую он видел выпорхнувшей из руки медитирующего монаха за стенами монастыря Альтвериуса. Только теперь Брелов понял, что значил этот знак. Стрекоза покружила над пятачком, где сходились тропы и уверенно унеслась вверх по центральной стёжке.

Путь был определён и Брелов начал делать первые шаги по склону, всё ещё испытывая страх, и продолжая оглядываться на Силия. Едва нога рок-музыканта ступила на тропу, погода начала резко портиться.

– Вперёд, – воскликнул Силий, – сокруши Гиртрона! – через темнеющее небо с треском пролегли серебряные нити молний… – Вперёд! Nunquam petrorsum, semper ingrediendum[17]17
  Ни шагу назад, всегда вперёд (лат.).


[Закрыть], помни, что adversus necessitatem ne dii quidem[18]18
  Против необходимости не властны сами Боги (лат.).


[Закрыть]! Вперёд, Брелов-демоноборец!

Подъём на вершину горы

Наверху вновь сверкнула молния, и оглушительный гром эхом разнёсся по округе. Небо затянуло низкими свинцовыми тучами, мгновенно поглотившими солнце и принёсшими густые сумерки. Камни на склоне горы покрылись мелкой сеткой дождевых капель. Поднявшийся вихрь, взмыл к самой вершине, словно показывая путь к месту поединка.

Брелов остервенело стиснул зубы, рука его непроизвольно сжала рукоять меча, а все мышцы напряглись, как будто они были сделаны из стали. Он сделал ещё несколько шагов по склону, и вдруг опрометью ринулся вверх по его серой поверхности.

Силий замер, пристально смотря ему вслед.

Брелов бежал как хищный зверь, стремительно, неумолимо. Каждый шаг его эхом отзывался в окрестных скалах. Сапоги рок-музыканта крошили камень, который просто-таки брызгал в стороны, при каждом касании склона. Напоенные новым дождём ручьи, начали размывать поверхность скалы, превращаясь в бурные потоки мутной грязи, они, словно пытались задержать бегущего, но теперь ему всё было нипочём. С вершины горы стали катиться валуны, вывороченные из земли чудовищным вихрем. Они летели вниз беззвучно, скрытые мутной пеленой дождя, словно обладали разумом и хотели уничтожить музыканта. Он перепрыгивал через них, скорее интуитивно ощущая приближение глыб, нежели слыша звук падения или видя угрозу глазами. Брелов так ловко и уверенно карабкался наверх, что и сам не успел заметить, как добрался уже до половины высоты этой исполинской горы-громадины.

Здесь дождь стал ослабевать. Брелов прибавил шагу, кровь, стучащая в висках ровно, как хронометр, ритмом прибавляла ему сил и бодрости. Энергия внутри тела всё росла, с каждым шагом утраиваясь. К концу третьей четверти высоты, Брелов уже словно начал светиться. Его глаза сияли как два изумруда, вены на всём теле вздулись и неистово пульсировали, а чёрные волосы развивались по ветру подобно равным знамёнам Фаур-Каста. Меньше всего был похож он ныне на демоноборца, скорее на самого демона сновидений в Георальдическую эпоху.

Дождь стал сходить на нет, однако светлее не становилось, тучи продолжали торжествовать здесь. Когда шум ливня окончательно стих, Брелов услышал рокочущий подобно великому водопаду, хор железных голосов, обступивших гору, казалось, со всех сторон. Хор скандировал имя своего повелителя: «Гиртрон, Гиртрон, Гиртрон!!!..» – кричали в неистовой ярости вассалы короля Свиртенгралля. Брелов оглянулся: на противоположном склоне соседней с Шадоуроком горы уже выстроились рядами бесчисленные армии герддронов. Однако отворотов плащей, узнаваемого синего, как вечернее небо Арвельдона, цвета заметно не было. Видимо, в Шадоуроке ныне оставались только воины Фаур-Каста, ведь по приказу Гиртрона вся армада Свиртенгралльских чудовищ уже давно была переброшена в Северный Георальд.

В первую секунду Брелову показалось, что он испугался этого воинственного зрелища, но тут же понял, что наоборот, ощущает прилив новых сил. Это было качественно иное для него ощущение, новый набор реакций, не тот, что был у него, как у простого обывателя, но как у великого борца и вечного победителя.

Силий под горой сразу понял, чем вызвана задержка его протеже всего в нескольких шагах от цели. Он опустил взгляд, концентрируясь, и затем вновь поглядел исподлобья на вершину горы.

– Вера в себя – главная сила! Вера в себя – единственный путь… – проговорил он, с глубокой убеждённостью глядя вверх на Брелова, и словно бы сам себе.

Брелов ухмыльнулся и оскалил зубы. Втянув голову в плечи и нагнувшись вперёд, словно готовясь к атаке, рысью продолжил он свой путь к вершине. Герддроны по-прежнему оглушали округу хором железных голосов, возвещая приближение хозяина.

Вершину Шадоурока внезапно осветила огненная вспышка. Заслонившись рукой от слепящего света, Брелов даже шарахнулся назад и чуть было не полетел со склона, но всё-таки сумел удержаться на ногах.

– Предсказанное Филлерстом явление силы Даосторга! – ошеломлённо выдохнул Силий.

И впрямь над горой, в расцветающем зареве на мгновение проступили очертания гигантского воина в старинных латах и ужасающем шлеме, увенчанном изогнутыми пиками, направленными вперёд. Это был образ Даосторга, в котором древний демон сновидений предстал некогда пред королей Северного Георальда, впервые обозначив свою власть вне сумрачной страны людских грёз.

Брелов вскинул голову и несколько секунд заворожено глядел на расцветающее в небесах пламя и исполинскую фигуру древнего короля, власть Гиртрона и его энергия ныне были просто невероятны.

– Он здесь, – шёпотом констатировал Силий, и напряжённо огляделся по сторонам.

Войско герддронов на противоположной стороне горы стихло, стало слышно их огненное дыхание и стук капель дождя, падающих на парадные стальные латы. Вассалы Гиртрона явно готовились к этому сражению, впрочем, и Брелов не прохлаждался.

– Довольно, – воскликнул он, – я не боюсь ни тебя, ни твоего поганого войска! – с этими словами Брелов сбросил с себя волшебные доспехи Готрорна и вновь двинулся вперёд налегке, но уже не бегом, а медленно, с расстановкой чеканя шаг, как истинный король и с королевской поступью.

Силий у подножья горы одобрительно кивнул, понимая, что Брелов не от глупой бравады идёт на этот риск, а стремится обуздать собственный страх, и энергетически это было бесспорно правильным решением.

Впереди показались голые ветви засохшего кустарника, обрамляющего какой-то явно рукотворный парапет. Брелов стал продираться сквозь колючие ветви, но это было не просто. Тогда он выхватил меч и принялся рубить сухостой, пока не расчистил себе дорогу.

Впереди пред ним открылась каменная тропа серого цвета, ровная и гладкая, как лист бумаги, она вела прямо к странному сооружению в виде круглого постамента, похожего на циферблат огромных часов, выдолбленный в скале и обращённый к солнцу, когда то входило в летний зенит. По всему периметру циферблата, усыпанному сухой листвой, располагались камни, очевидно, защищающие его снаружи. Внутри на циферблате были расположены двенадцать каменных дисков, немного поднимающихся над его поверхностью, а в центре стоял, обращённый острым концом к скале, треугольник, как на обычных солнечных часах.

– Здесь ткались адальиры! – внезапно осенило Брелова.

Именно поэтому гору и нарекли Шадоуроком – Горой Теней, ибо здесь остались отсечённые тени первых адальиров.

Брелов уже было собрался вернуться на первоначальную тропу и обойти циферблат стороной, как вдруг перед ним в воздухе соткался роскошный синий мотылёк с красивыми фиолетовыми узорами на крыльях, точно такой же, какого отпустил из своей левой руки всё тот же монах в монастыре Альтвериуса. Он вспорхнул крыльями, и полетел в сторону циферблата, растаяв над его центром. Безусловно, это был знак Брелову, указывающий верный путь, и рок-музыкант решил вновь довериться подсказке.

Он сделал несколько шагов по циферблату и оказался в самом центре сооружения. Герддроны на соседнем склоне замерли, точно окаменев. В небе вновь сверкнула молния, и раскатисто пророкотал гром. Брелов резко обратил взор к небу, туча, гонимая новым ветром, мгновенно метнулась в сторону, освобождая солнце. Лучи его пронзили мрак, царящий на вершине горы, и на мгновение обдали Брелова своим слепящим после темноты шторма, светом. Брелов обернулся к скале и увидел несвойственно длинную для полудня тень, отбрасываемую им на серый камень Шадоурока. Треугольник-указатель в центре круга тоже отбрасывал тень. Внезапно тень Брелова исчезла, то есть она, словно будучи жидкой, без остатка просочилась в каменный циферблат. Брелов с ужасом поглядел на треугольник, тень от него и от прочих камней, рассыпанных временем по лицу этих странных часов, по-прежнему лежала на камнях, лишь его тень куда-то исчезла. Тут же другая туча поспешила скрыть светило, и бог древних вновь исчез из поля зрения. Вершину Шадоурока снова накрыло полумраком непогоды. Брелов подошёл к тому месту на противоположном краю циферблата, где только что лежала его тень, но обнаружил, что её нет совсем, он делал шаги, но и в свете грохочущих молний, тени от него нигде не было видно.

В замешательстве Брелов остановился у склона, повернувшись лицом к вершине, и не заметил, как за его спиной из циферблата медленно поднялась угольная фигура воина, точно копирующего его внешний облик, словно бы двойник.

– Шесть часов! – крикнул Силий, указывая положение противника.

Брелов резко обернулся и заслонился мечом. Подставленное лезвие в тот же миг сотряс удар чёрного, как антрацит клинка. Брелов вгляделся в лицо нападающего воина и с ужасом осознал, что стоит перед самим собой, но вот только сделанным из какой-то странной субстанции.

– Моя тень! – ошарашено воскликнул Брелов, готовясь атаковать неприятеля.

Тень криво ухмыльнулась.