Текст книги "Война призраков(СИ)"

Автор книги: Артем Тихомиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Брун облизнул губы.

– Я могу понять вашу антипатию, господин Президент, но вы не правы. Если бы не ГУБТ…

– Оставьте. Мне хорошо видны ваши мотивы, дорогой Килан. Вы давно мечтали занять свои пост, и ваш предшественник неоднократно говорил мне об этом. Вы опасны, потому что амбициозны не в меру, а так же потому, что умеете просчитывать ходы. Считайте ваше назначение авансом. Как только я пойму, что вы не годитесь для этой роли, я дам вам отставку.

Килан не мог поверить услышанному.

Да как этот ублюдок посмел!

– Слушайте меня внимательно, – сказал ОкМии. – Скоро начнется боевая часть операции, и я не думаю, что генералу ХофСэму будет приятно видеть, как рядом с ним болтается кто-нибудь из ваших и заглядывает ему через плечо. Я лично вполне доверяю Тонориму и считаю, что он способен преодолеть все трудности. Никакого другого начальника не нужно. Тем более, дорогой Килан, такого, у кого в голове одни заговоры и шпионы…

Пауза.

– Я ясно выразился, дорогой Килан?

– Да, – выдавил лакиш. – Но как же… мы просто обязаны выяснить, что случилось в лаборатории…

– Конечно.

– Вдруг это злонамеренная акция?

– Считаете?

– Подозреваю.

– Кого же?

– Хибранийских наемников. Грязных дикарей, которые, судя по моим данным, стали слишком много себе позволять, – сказала безопасник.

Президент поднял брови, будто намеренно изображая идиота.

– Например.

– Когда у меня будет больше сведений, я представлю вам полный доклад – не сейчас.

– Но ведь должен быть мотив, да?

– Мотив у галактических бандитов и убийц может быть только один. Особенно, если они люди. Выгода!

– Но секретная база – не банк, насколько я понимаю, – отозвался ОкМии.

«Ни демона ты не понимаешь…» – злобно прошипел Брун, хотя из его рта не вырвалось ни слова.

– Фита ШакРок работала над своим собственным проектом, она изучала шаари и успела получить большое количество данных. Не просто большое, а огромное. Мало того, что информация, хранившаяся на сервере, представляет сенсационный интерес для нашей науки, но и стоит она баснословные деньги. Тот, кто сможет продать хотя бы часть ее, станет богачом.

– Где сервер сейчас?

– Мы привезли его на Таглиану.

– Чего же тогда вы волнуетесь? – спросил Президент.

– У меня есть подозрения, что наши друзья успели украсть его содержимое. Скопировать. А потом – продать.

– Думаю, вы их переоцениваете, – ответил ОкМии.

– Ничуть. Каждый из них – каждый! – имеет по несколько специальностей, помимо основной. Это не просто люди, которые зарабатывают тем, что сносят головы. Шпионаж, взлом, диверсионно-подрывная деятельность, разработка программного обеспечения. Последний пункт особенно интересен. Думаю, у хибранийцев достаточно квалификации, чтобы сломать защиту сервера, скопировать данные, а потом уйти и замести следы. Я уже не говорю о подделке видеофайлов системы наблюдения – это во сто крат проще.

– Ваши обвинения серьезны, – сказал, подумав, Даврал. – Они же требуют серьезных доказательств.

– Если у моих людей будут полномочия, мы докопаемся до истины, – обронил Килан.

– Позвольте, но почему тогда наемники, если они украли данные, что еще предстоит доказать, до сих пор не сбежали?

– Они не получили остаток средств, положенных по контракту.

– Но если хибранийцы продадут данные Фиты, им наш гонорар будет ни к чему.

– Люди – жадные существа, и это всем хорошо известно. Из-за своей жадности они совершают великие ошибки и способны на великие преступления, господин Президент. Я им не доверяю. Я всегда выступал против того, чтобы давать чужакам столько свободы.

Президент Таглианы уставился на воду. Пруд походил на громадную, до блеска начищенную монету.

– И «призракам» очевидно?

– Да! Эти гораздо опаснее, – с убежденностью заявил директор ГУБТ.

ОкМии закусил губу, выдержав долгую паузу.

– Тонорим это отрицает. Я говорил с ним.

– Генерал, при всем уважении, не разбирается в подобных вопросах. Но если бы я взял все в свои руки…

– Этого я вам не позволю, – прервал его Президент. – Ведите расследование, но не пытайтесь занять место Советника Вииды.

– И все-таки безопасность…

– Пока я не услышал от вас ни одного серьезного аргумента. Одни общие слова. Вы говорите, что чужаки опасны, и это не более убедительно, чем если бы то же самое заявил мой робот уборщик. Мы привыкли считать чужаков априори своими врагами, однако в этом случае мне нужны доказательства. Если у вас будет что предъявить людям, другое дело.

– Мне нужны полномочия, – настаивал Брун.

– Они у вас есть – в отведенных вам рамках. Действуйте. – Президент встал со скамейки. Его утомил этот разговор, но еще больше – сам Килан со своим маниакальным стремлением доказать свою правоту. ОкМии видел перед собой хитрого и расчетливого карьериста, готового пойти на какой угодно риск, чтобы достичь цели.

И, в общем, он бы уж не так и неправ. К людям бы не мешало присмотреться – наемники есть наемники, они зарабатывают на жизнь грязными делишками, а эта компания во главе с Аленом Джером из числа лучших.

Шаари… вот кто был куда опаснее хибранийцев. Валака Виида опасался, что не сможет держать их под контролем, а генерал ХофСэм даже представил им статус свободных. Насколько лояльны «призраки»?

Пока, очевидно, остается лишь гадать. Искушение взять ситуацию под контроль ГУБТ, разумеется, велико и кажется простым решением проблемы, но Президент помнил предупреждение Вииды. Стоит дать безопасникам палец – они откусят всю руку. Если ревнители государственных интересов куда-то приходят, они остаются там навсегда. Ясно, что Виида не желал такой судьбы для своего проекта.

ОкМии не мог посоветоваться со старым другом – и уже никогда не сможет. В этом был ужас его положения.

– Значит, вы отвергаете мои инициативы? – подвел итог Килан Брун, глядя на Президента своим здоровым глазом.

– Я не могу разрешить вам это. Работайте… пока не сможете обосновать свои подозрения. Там посмотрим.

Их взгляды встретились – и первым отвел свой директор ГУБТ. В его голове роилось слишком много мыслей, и он чувствовал, что переполнен ими, и они мешают ему сосредоточиться на своей роли. Кто он? Несгибаемый борец с внутренней или внешней угрозой или просто «ретивый чиновник», игнорирующий в своем рвении границы собственной компетенции? Хотелось думать, что все-таки первое.

Как может Даврал сомневаться в нем? Для чего же он одобрил его назначение на этот пост?..

«Ясно, что любитель цветочков далеко не так прост. И мне предстоит немало нервов потратить, убеждая его. Я ошибся. ОкМии отмахнулся от меня – меня! – словно я надоедливая муха!»

Самолюбие Килана Бруна было задето. Ничто другое, пожалуй, не могло заставить его нервничать так сильно.

Безопасник напомнил себе, что не мешало бы вспомнить о самодисциплине. Пройдя через десятилетия карьерного роста, лакиш выжил только благодаря ей.

– Хорошо, господин Президент.

– И вот что – информируйте меня лично. Напрямую, без участия Службы протокола. Как вам такое предложение?

Килан подумал, что это уже кое-что. По крайней мере, у него появится маленький рычажок для манипуляций. Посмотрим, как много можно будет выжать из этой идеи.

Безопасник улыбнулся.

– Положительно.

– Тогда до встречи. Держите меня в курсе.

Брун по-военному щелкнул каблуками, развернулся и зашагал по дорожке в сторону выхода из сада. Новичок мог бы заблудиться в этом лабиринте, но у безопасника была отличная память, и он без труда нашел дорогу сам.

Охрана не препятствовала, даже не смотрела в его сторону. Брун отметил ее безалаберность. По привычке он прикинул, сколько у потенциальных террористов возможностей проникнуть сюда и убить Президента. Не меньше пяти лазеек открытых и еще несколько, если террорист будет профессионалом своего дела. Как вольные охотники родом с Хибрании, например…

На спецплощадке для скидов, расположенной на территории дворца, Килана Бруна ждал экипаж с водителем. На борту машины была эмблема ГУБТ, рядом – герб Таглианы. Пройдя мимо рядов других воздушных судов, безопасник уселся в кресло позади лакиша, быстро заскочившего за штурвал. Молодой офицер был мастером своего дела, не раз доказав, что умеет доставлять босса быстро и безопасно даже в самые неблагоприятные с точки зрения воздушного движения районы Пифрока.

– В Управление, – коротко бросил Брун и уставился в окно, положив руки на колени. Ему надо было все обдумать. Запасным планом он не обзавелся – рассчитывал, что Президент моментально согласится на все предложения.

Теперь нужно что-то другое. Придется – пока – действовать официально и в рамках юрисдикции.

«Может быть, это лучший вариант. Главное, не останавливаться. Пока здесь кипят страсти и враги Вииды готовятся к большой драке за обладание его политическим наследием, я смогу укрепить свои позиции. Проект Советника – это ключ к будущему, можно даже не сомневаться, и хотя он близко, взять его я пока не могу. Ничего. Подождем. Когда Тонорим и его армия возьмут Цитадель, все будет по-другому. К этому времени у меня будет готова стратегия. Или я не Килан Брун».

Скид поднялся над площадкой, развернулся и полетел над территорией дворца. Лакиш смотрел через иллюминатор, но ничего не видел. Его не интересовали здешние красоты. Машина прошла через окно, открывшееся в защитном энергокуполе, и, набирая скорость, помчалась к управлению.

Килан Брун думал, просчитывал, строил – и ломал, чтобы снова построить… пока не появилось нечто, что он мог бы принять в качестве рабочего плана действий.

Будущее приближалось, и он не собирался стоять на обочине и ждать.

Неизвестное пространство. Рашдан. Пещеры неподалеку от руин древнего храма. Убежище шаари

– …я боюсь, и мне снятся плохие сны. Я ничего не могу с ними поделать…

Светилась голограмма поставленного на камень коммуникатора, остальная часть холодного грота, чьи стены покрывала известь, тонула во мраке.

Тирна Коракс сидела, завернувшись в плащ и укрыв голову капюшоном. Лицо было бледным пятном во мраке.

– Я бы хотел успокоить тебя, – сказал Фаннур Гриф, чей аватар был маленьким и тусклым. Гиперпространственная связь под землей не была хорошей, и сигнал сбоил. – Увы – не могу. Мне тревожно. Словно мы что-то упустили… или отчаянно не замечаем, что происходит у нас под боком.

– Еще один заговор против нас же? – улыбнулась Тирна. – Не верю.

– Я тоже. Но не забывай, кто наш противник.

Шаари прислушалась к звукам, которые издавала вода, капающая в небольшое озерцо с потолка пещеры. Эхо отражалось от сводов, улетая в глубину многокилометровых лабиринтов под горным кряжем.

– Мы бросили вызов могущественному противнику, – напомнил Гриф. – Отступать поздно.

– Может, имело бы смысл просто сбежать? Бросить все. Так мы бы сохранили жизни наших братьев, – сказала Тирна. – Уже сейчас мы могли бы жить на Муад Хадай, предоставленные сами себе.

Фаннур наклонил голову, но девушка не могла толком разглядеть выражение его лица. Что он имел в виду, находясь там, на Хоркеме, через полгалактики отсюда?

Несмотря на то, что шаари обучены выносить холод и жар, Тирна куталась в плащ. Дело было не в температуре – ее трясло от страха. Воистину ожидание смерти хуже самой смерти…

Они и так уже потеряли слишком много. Ваа и его последователи заплатили кровью за предательство. Их пришлось принести в жертву, чтобы выиграть время. Мирк Джисан рассказал Глешу о планах новоявленного Магистра – а что если бы он не нашел в себе мужества нарушить клятву данную Ваа?

Вопросы без ответов. Джисан – дважды предатель. Как можно ему доверять?

– Мы уже говорили об этом. Ты могла бы уйти – раньше. Не теперь, когда ты и твои люди участвуют в операции. – Фаннур говорил мягко, но убедительно. – У нас уже нет времени переигрывать, Тирна. Пойми, сейчас слабость и сомнения – слишком большая роскошь для нас.

Вот что он уловил в ее голосе. Сомнение. И он прав. Коракс постоянно мучилась от невозможности определить правильный путь, и повсюду ей мерещились развилки. Казалось, надо выбирать меньшее из зол, но ведь все равно – зло…

Разум должен был возобладать. Увы – вместо этого Тирну затопляли эмоции. Она перестала быть шаари, мозг которого работает как машина и выбирает самый подходящий с точки зрения практической пользы вариант действий.

– Считай, я просто рассуждаю. Может, мне надоела эта планета и эти пещеры.

– Муад Хадай тоже не курорт. Хотя на порядок комфортнее Рашдана, – отозвался Фаннур.

Шаари попыталась представить, как там Миа Гриф.

– Мы не связываемся друг с другом. Я отправил ей послание после того, как ее скоггер сел на планету, но в ответ ничего не получил. Думаю, она может о себе позаботиться.

Тирна не стала спрашивать, чего же все-таки хотел добиться этим Фаннур. Неужели Миа настолько опасна для него, если не разделяет стремлений брата к решительным действиям?

Снова вопросы. Чем дальше, тем их больше.

Тирна попыталась очистить разум от всего лишнего.

– Что ж, мне пора, – проговорил Фаннур, посмотрев куда-то в сторону. Наверное, его кто-то звал. – Следующий сеанс связи завтра. В экстренном случае информируй обо всем меня. Мне хочется думать, что я сам присутствую на Рашдане.

Гриф подарил Тирне улыбку и отключился. Голограмма погасла, остался только крошечный мигающий диод на коммуникаторе.

«Он сделал меня своим заместителем. У него и мысли не было в этом усомниться, – подумала шаари. – Так, может, и мне пора отбросить самокопания?»

Тирна еще долго сидела в холодной тьме пещеры, прислушиваясь к мерной дроби капель, пока ее не нашел Тобб Галлейн и спросил, почему она до сих пор не пришла на ужин.

Хоркем. Секретная военная база вооруженных сил Таглианы, учебный центр подразделений особого назначения. Казармы

Фаннур Гриф никогда не был на вечеринках – шаари никогда ничего не праздновали, ибо Учение Хэтар не поощряло подобные вещи.

Испытывая совершенно нормальное смущение, «призрак» остановился перед дверью офицерского отсека казарм. Приглушенный стенами звук голосов наполнил убийцу из тени пугающей робостью.

«Раньше я совершал чудеса, о которых теперь рассказывают легенды, а сам боюсь переступить порог комнаты. Что со мной происходит?»

Он посмотрел на свою одежду и остался недоволен. Казалось, в таком виде он просто не имеет права появляться на людях, хотя все было безупречно.

«Тирна колеблется… ей страшно. Она просит у меня совета и поддержки, и помогаю, чем могу. Но кто поможет мне? Миа! Если бы ты не была такой упрямой! Мне тебя не хватает…»

Шаари попытался вообразить себе, что сейчас происходит на Муад Хадай. Может, будь он, руководитель восстания, посмелее, то мог бы выкроить время слетать туда…

И что?

Нет, слишком рано. Главное, чтобы Миа не вздумала вернуться на Рашдан.

Дверь открылась прямо перед носом «призрака», на пороге оказался Кервол Элетейн, державший в руке стакан с пивом.

– Проходи, мы тебя ждем, – сказал шаари. Он был слегка пьян, и в его глаза хуже появился характерный для этого состояния блеск.

– Ждете?

– Ну да. А ты думал! По правде, особенно ждет… Дайна Лиш. – Шаари подмигнул – ну натурально, заговорщик! – и шутя ударил Грифа кулаком в солнечное сплетение.

– Ясно, – кашлянул Фаннур.

Этого он и боялся – всеобщего внимания. Здесь он давно стал кем-то вроде звезды.

– Идем же!

Кервол поволок его внутрь, в тепло, в пивные испарения, в крики и смех, в атмосферу, которой Фаннур никогда не знал.

Компания была пестрой. Шестеро наемников с Хибрании, Кервол, трое офицеров-лакишей, которые не побрезговали пировать с людьми, два бригадира техов и – о чудо! – Ламас Тиброн, похожий на человека, который потерял в катастрофе всю свою семью. Выражение лица бывшего шаари могло натолкнуть на мысль о безумии (и ведь эта тень былого полубога вполне имела на него право), но вскоре Гриф понял, что Тиброн попросту пьян.

Появление «призрака» приветствовали криками и свистом – это считалось у хибранийцев знаком одобрения. Порядком разогретые, вольные охотники сидели среди бочек пива, и Гриф спрашивал себя удивленно, неужели они собираются выпить все это?

«Почему бы и нет? – сказал чей-то голос в голове Фаннура. – Таглиана платит – значит, гуляем».

Ему еще предстояло научиться расслабляться, и это представлялось нелегкой задачей. Речь не шла об особых методиках, которыми он и так владел, но совсем о другом. Для него все было в новинку: разговоры о непонятном, байки из жизни наемников, отношения, суть которых он уловил не сразу… Ему было, чему поучиться у этих жестоких, убежденных в правоте своего ремесла людей… жестоких и одновременно сентиментальных, романтичных, способных к любви и дружбе.

Им было, что предложить любому, кто осмелится по их приглашению переступить черту и войти в ближний круг. Фаннур осмелился и был вознагражден. Иные пути были длинными, иными короткими – как тот, по которому они прошли вместе с Дайной. Она оказалась терпеливой, понимающей. Ей не пришло в голову посмеяться над его неопытностью, но Лиш не претендовала на роль матери. Пока охотница только примеряла на себя роль любовницы.

«Мы будем вместе, – сказала она утром, такая теплая и расслабленная под одеялом. – Если захочешь».

Но это было утром, а сейчас Фаннур просто сидел и поднимал стакан с пивом впервые в жизни, присоединяясь к тосту, произнесенному в честь будущей победы. Хибранийцы обращались к богине удачи Кинеу и просили ее обратить к ним хотя бы взор. Они пели песни на хибо, и «призраки» в компании с лакишами подпевали, не понимания ни слова…

Казалось, у них все впереди, а препятствия – не более чем слабая попытка судьбы удержать могучую силу, рвущуюся к цели. Алкоголь сделал свое дело, Фаннур чувствовал себя счастливым. Он избавился со своим страхом. Любая вершина была ему по плечу.

Дыхание судьбы. Раньше оно было ледяным и внушающим ужас, теперь – теплым…

Обернувшись, он понял, что это Дайна. Наемница что-то шептала ему на ухо. Потом она вела Грифа по залам и коридорам, существующим только в его воображении. Ему чудилась Цитадель, но там никогда не было так хорошо. Дайна открыла ему другую вселенную в той, которую он знал.

Неизвестный сектор. Рашдан. Покои Архонта Глеша. 2 дня до начала штурма Цитадели

Отринув ложь и осознав свои преступления, мы оказались в пустоте, без ориентиров и без единого огня. Вокруг меня темнота. Я не могу спать, и просто сижу в своем кресле, не зажигая света, и слушаю тишину.

Если бы знать, сколько дней, часов или минут мне осталось до того, как болезнь сожрет меня окончательно… Но что толку? Я слишком устал. Мне уже все равно. Просто скорее…

И все-таки я не могу не думать об искуплении, и боль напоминает о нем, если я посмею забыть. Я обезумел. Мне страшно, ибо я никогда не думал, что окажусь в одиночестве. Понзес Хауш – мой друг, но он не в состоянии облегчить страдания, которые выпали на долю моего тела и духа.

Пистолет может помочь, уже несколько часов я держу его в руке, рукоять согрелась, впитав тепло моей ладони. Из этого оружия я убил Пайтал и Ахкада, его же готов был пустить в ход, убеждая остальных наставников перейти на нашу сторону. Да, я собирался тогда убить каждого, кто хотя бы возразит, не говоря уже о чем-то большем.

А они оказались трусами, припертыми к стенке, и согласились на все наши условия. Даже когда я отобрал у них все, чем они жили веками, наставники могли лишь пожать плечами. Как больно наблюдать перед собой этих еще недавно сильных дэррнов, а сегодня просто разрушенных, отчаявшихся существ. Один из них сказал мне, что давно ждал чего-то подобного. Он уверовал в судьбу, став слабым и ничтожным. Таков урок для всех нас…

Я – убийца и лжец.

Мое время кончается, но, словно издеваясь, оно течет слишком медленно.

Дуло, приставленное к виску, кажется ледышкой. Палец застыл на спусковом крючке – достаточно даже небольшого спазма, чтобы сделать выстрел.

Я боюсь. Наедине со своим безумием мне страшно так как никогда в жизни. Все эти века прошли впустую, я потратил их на умножение зла и, как всякий злодей, слишком трушу, чтобы сделать последний шаг.

Нет!

Я обещал. Шаари надеются на меня, хотя не пойму, какая теперь от меня может быть польза.

До начала штурма двое суток, и мне стоит хорошенько подумать, хочу ли я видеть, как чужие корабли бомбят Цитадель и уничтожают мой народ. Хорошенько подумать.

Если бы я мог связаться с Зендрис! Но ее коммуникатор не отвечает. Это молчание меня тревожит сильнее всего, и я надеюсь, что с ней ничего не случилось.

Я надеюсь…

Тьма надвинулась вплотную.

Зима и холод.

Время кончается.

Я это чувствую.

Конец второй книги