Текст книги "Война призраков(СИ)"

Автор книги: Артем Тихомиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Задержавшись у ограждения, Ален провел там минуты две, после чего вспомнил про Жанну.

Учебная площадка. Тренировка по рукопашному бою роты «Зеленых» Дайны Лиш. Чуть раньше

– Пришел все-таки. – Стоявшая на краю площадки наемница повернула голову и кивнула Фаннуру Грифу. Она была без шлема, волосы распущены.

«Призрак» сумел не показать своего… восхищения… подобное он, кажется, вообще чувствовал впервые, и ему понадобились все его навыки саморегуляции, чтобы остаться спокойным. Дайна Лиш была женщиной из другой вселенной, той, где отношения не осуждались и не запрещались.

Шаари не знал, как правильно себя вести.

– Любезно с твоей стороны… пригласить.

– Я подумала, у тебя не особенно много занятий на базе. – Дайна перевела взгляд на спаррингующих лакишей. Четыре пары штурмовиков выколачивали друг из друга дух в полном контакте, остальные сидели на земле кругом, скрестив ноги. Появление шаари привлекло их внимание. Куда интересней оказалось глазеть на живую легенду, чем на давно знакомых сослуживцев.

– Правда, – не стал отрицать Гриф. – Уже два дня я нахожусь в статусе свободного человека, но до сих пор не понял, что это значит.

– Что, на Рашдане вы даже в туалет ходили по расписанию и после разрешения?

– Нет. Но… в общем, где-то так и есть, – ответил шаари, глядя на спарринги и замечая очевидные ошибки бойцов. Он даже мог сказать, из кого получится мастер, а кто в этом деле останется дилетантом, обычным кабацким драчуном. – Когда ты ученик, шолрэ, твоя жизнь строго регламентирована, ты почти всегда на виду. Но чем дальше ты проходишь по пути Десяти Ступеней, тем контроль слабее.

– Почему?

– Десять Ступеней… Там надо не только выживать, но и доказывать свою лояльность. Нас постоянно тестировали, чтобы быть уверенными, что ни в кого из будущих призраков не проникла зараза свободомыслия.

Дайна склонила голову, бросив на шаари лукавый взгляд.

– То есть, поэтому дэррны вам так доверяют?

Фаннур кивнул.

– Прошедший Десять Ступеней уже самим этим фактом доказал, что он готов служить, что он не предаст хозяина, что он познал Учение Хэтар во всей его полноте… – Шаари замолк.

– Но… – продолжила за него хибранийка, – на деле все не так.

– Случилось то, чего боялся Архонт Коддис: человеческая природа взяла свое. Если бы дэррны с самого начала пошли по другому пути, если бы клонировали нас, постоянно следя за нами геномом, корректируя его по своему усмотрению, никакое восстание было бы невозможно. Каждый новый шаари, который вышел бы из искусственной матки, мало отличался бы от робота.

– Так почему же отказались от клонирования? – спросила Дайна.

– Дэррны посчитали тогда, что это хлопотное и дорогое занятие, и потому легче и дешевле использовать детей.

– Но ненадежно, – сказала наемница.

– До недавнего времени система работала.

– Что же случилось?

– Ты о заговоре?

Наверное, он сделал глупость, что рассказал наемникам…

– Ну да.

Шаари молчал, глядя перед собой. Именно: что случилось? Нельзя утверждать, что никто из «призраков» за семь веков не испытывал недовольство своим положением, не терзался сомнениями, не испытывал ненависти к хозяевам и желание отомстить. История знает предателей – тех, кто бросил вызов и проиграл. А сколько было тех, кто до самой смерти хранил в себе семена бунта и не дал им прорасти? Неизвестно – вечность поглотила их, людей, лишенных семьи, общества, обычных человеческих радостей. Эти шаари ненавидели дэррнов и продолжали делать ради их благополучия грязную работу, но вот появился Фаннур Гриф, чтобы все изменить…

«Архонт Коддис оставил пророчество, а я призван исполнить его…»

– Давай сменим тему, – сказал Гриф, – боюсь, обсуждать эти вопросы можно сутками, неделями.

– Ты веришь в каких-нибудь богов?

– Нет. Догмы Хэтар и сами хозяева были для нас заменой того, что для других значит религия. Но дэррны против мистицизма, они сугубо рациональные существа. Они требовали от нас лишь беспрекословного подчинения.

Шаари ощущал на себе многочисленные взгляды лакишей.

Дайна подняла руку.

– Закончили. Следующие.

Другие четыре пары таглианцев вышли на середину площадки и приготовились к спаррингу. Те, кто только что закончил, занимались оценкой ущерба – у кого-то кровь текла из носа, кто-то получил набор ссадин и синяков, кто-то массировал суставы.

– Значит, теперь ты самодостаточный свободный человек, – сказала Дайна.

– Учусь им быть, – поправил шаари.

– И нравится?

– Не знаю пока. Время покажет.

– Люблю честных мужчин, – заметила Дайна. – Ты не пытаешься быть хорошим и понравиться мне.

– Это, наверное, потому, что я не умею, – ответил Фаннур, пряча смущение. – «Призракам» такие вещи строго запрещены.

В глазах Лиш играли искорки.

– Ты извини, я обещала тебе, что замолвлю словечко за вас перед Советником, чтобы он ослабил вам режим, но не успела.

– Ничего.

– Зато наш новый генерал к вам проникся – не ожидала от него. Без Тонорима ничего бы не состоялось. Кстати, вам отдали пульты управления «чипами боли»?

Фаннур удивленно покосился на хибранийку.

– Откуда ты о них знаешь?

– Да все знают. ШакРок хотела превратить вас в покорных зверюшек, да?.. Считаю, ты должен с ней поквитаться.

– Хорошая мысль, – без обиняков ответил «призрак». – Но не сейчас. Однако… я не держу на нее зла, хотя мне она причинила много боли. Фита одержима, и есть ли в этом ее вина?

Теперь пришла очередь удивляться Дайне, и она шутливо отшатнулась от «призрака», разыграв потрясение.

– Шаари прощает своих врагов! Может, я сплю?

Фаннур отреагировал на это слабой улыбкой.

– Госпожа ШакРок не умеет работать по-другому, и я не хочу разбираться, в чем причина ее действий, пока она не мешает мне. Больше она не властна над нами – это меня устраивает.

– А Советник?

– Валак Виида слаб. Его здоровье оставляет желать лучшего.

– Наметанный глаз?

– Вроде того.

Ближайшая пара штурмовиков сошлась в жестком ближнем бою, но через несколько секунда обмена ударами бойцы разошлись, тяжело дыша. У обоих лица были в крови. Фаннур заметил, что Дайна удовлетворенно кивнула.

– Ну, а твои планы после победы? – спросила она, налюбовавшись на свою работу. Ее «мальчики» беспрекословно выполняли все приказы, более того, готовы были носить хибранийку на руках.

– Я так далеко не заглядываю.

– А правда, что твоя сестра не разделяет твоих стремлений? Ну, восстание, месть хозяевам и так далее?

Гриф ощутил легкую волну гнева. Миа отказывалась общаться с ним, но шаари не собирался долго терпеть ее пренебрежение. С проблемой надо было что-то делать, но вот беда, Фаннур не мог решиться на последний натиск, что-то его останавливало. В конце концов, «призрак» стал осознавать, что просто не хочет потерять единственного близкого человека – после того, как, собственно, обрел его. Они всегда знали, кем приходятся друг другу, но это обстоятельство ничего не значило, чистая формальность. Только теперь Фаннур понимал, как много было упущено за прошлые годы, сколько всего не сказано, не обсуждено, не пережито. Подчиняясь инстинктивным стремлениям, Миа и Фаннур старались держаться поближе, но им нужно было глубокое потрясение, чтобы осознать правду. И, похоже, Миа испугалась ее. Не о дэррнах она заботилась и не о Хэтар, не о регламентированной жизни в Цитадели тосковала. Мию пугала перспектива стать самой обычной женщиной в этом огромной многоликом мире, который раньше шаари воспринимала однозначно как среду враждебную, зараженную Хаосом и достойную лишь полного уничтожения.

Все это Фаннур понимал. Но еще перед ним ясно вырисовывалась перспектива получить смертельно опасного и непримиримого врага – в лице Мии. Может быть, потому он медлил, понимая, что иного выхода нет. Если они не разрешат свой спор сейчас, никто не поручится, какие последствия будет иметь его, Фаннура, трусость. Он старался помнить о своей миссии лидера и вдохновителя восстания и в то же время стыдился собственной трусости и нерешительности.

– У меня есть планы, – выдержав паузу, отозвался шаари. – Насчет сестры. Что ж, ты права, она не разделяет.

Дайна Лиш не стала прикидываться, что не разобрала интонации в его голосе. Это была не угроза, просто Гриф дал понять, пусть и неосознанно, что она вторглась на чужую территорию без разрешения. «Призрак» и наемница обменялись взглядами, точно заправские дипломаты, отлично понимающие невысказанные намеки.

Охотница сцепила руки на груди своим характерным жестом. Как раз закончилось время очередных боев.

– Думаю, когда ты будешь готов, ты сам расскажешь, – заметила Дайна.

– Вероятно.

– Кстати, предложение насчет пива остается в силе. Приходи сегодня к нам в казарму.

– Я… никогда не пил.

Наступила пауза. Хибранийка покачала головой.

– Знаешь, я всего ожидала, но не такого ответа.

Фаннур уже и сам понял, что сглупил, и попытался оправдаться:

– Ну… нам была запрещено это… как многое другое… Так что…

Дайна, как все ее соплеменники с Хибрании, не имела чести родиться в богатой семье, поэтому не видела ничего зазорного в том, чтобы ткнуть малознакомого человека локтем и предложить то, что предложила.

– Ничего страшного, герой. Могу помочь освоить науку умеренного потребления алкоголя, если хочешь. И многие другие науки… – Она повернула голову, видя, что лакиши взирают на них с любопытством, и добавила вполголоса: – Если захочешь, само собой.

Пока Фаннур, сбитый с толку, подыскивал ответ, наемница схватила его за руку.

– Слушай, все хотела попросить тебя кое о чем… А сейчас как раз момент… Давай, покажи!..

– Что?

– В легендах говорится, «призраки» могут голыми руками двадцать противников положить. Я хочу посмотреть. Преподай моим мальчикам несколько уроков.

– Легенды врут, – попытался отшутиться Фаннур, которого Дайна тащила в центр площадки. Штурмовики предусмотрительно освободили место.

– Может, не надо?

– Шаари ведомы сомнения?

– Если результат их действий может быть отрицательным.

– Не в этот раз. Учиться так учиться. – Наемница и слышать не хотела никаких возражений, в ней было столько силы, что Гриф удивился. Впрочем, напомнил он себе тут же, ее ремесло не терпит слабаков, это уж точно.

Все еще в состоянии растерянности шаари оказался в кольце лакишей, и хотя держались они на почтительном расстоянии, инстинкты «призрака» дали о себе знать. Шаари потребовалось не больше двух секунд, чтобы перейти в боевой режим. Внешне этого никто не заметил, но телеметрия, если бы кто-нибудь ее снимал, многое могла бы сказать о процессах в организме Фаннура.

Он снял накидку и бросил ее Дайне. Охотница поймала. Их взгляды встретились: Гриф спрашивал, что дальше. Дайна кивнула и воспроизвела несколько жестов, отдавая штурмовикам приказы.

Фаннур сделал короткий вдох – он уже четко представлял себе, что произойдет дальше. Умение мгновенно оценивать ситуацию и строить прогнозы было у «призрака» отработано настолько, что могло создавать впечатление предвидения. Дайна отправила в бой десять штурмовиков сразу, а уже через миг трое из них лежали на земле неподвижно. Как и когда шаари начал движение, она не заметила. И это притом, что светокамуфляж Гриф не задействовал.

«Вот это да…»

Никто из лакишей не смог предугадать траекторию движения Фаннура, их попытки зацепить размытую цель оканчивались лишь бессмысленными взмахами руками и ногами. На глазах Дайны один штурмовик взмыл в воздух, точно его дернули на тросе, и грохнулся на спину. Другой с криком атаковал замершую на миг рядом с товарищем фигуру, но промазал, а инерция движения заставила лакиша пролететь вперед и шмякнуться на пузо.

Дайне казалось, она видит сон наяву. Фаннур сбил оставшихся пятерых противников в кучу, управляя ею, словно гипнотизер, и сумел едва ли не узлами завязать лакишей, сотворив свалку. Он просто шутил, очевидно, не придавая значения такому малому количеству врагов. Сообразив, какого демона выпустила из коробочки, как говорили на Хибрании, Дайна Лиш почувствовала посасывание под ложечкой. Она впервые видела работу «призрака» вблизи и только теперь понимала, как всем им – охотникам – тогда повезло на Клебре. Да повезло – не то слово, которое здесь уместно. Дайна точно знала, что никакие уловки, никакой опыт не спас бы Алена Джера и его команду в открытом столкновении с «призраками». Даже с одним из них.

«Никакие разговоры ничего не стоят радом с наглядной демонстрацией. Чтоб я сдохла, если хоть что-нибудь понимаю!»

Ее взгляд скользнул по солдатам «зеленой» роты. Ошеломленные, лакиши не шевелились, точно какая-то волшебная сила превратила их в статуи, но все взгляды были обращены в центр площадки, где происходило нечто…

Наконец, беспорядочная куча повалилась на землю от легкого толчка, и Дайна, словно сбросив наваждение, увидела, как штурмовики катятся в разные стороны, оглушенные и ничего не понимающие. Почти половина «зеленых» лежала без сознания.

«Мне никогда не освоить такую технику, – промелькнуло в сознании охотницы. – Что же дэррны сделали с ним?»

Фаннур Гриф стоял в центре площадки и озирался. Его лицо было абсолютно спокойно, точно шаари просто вышел на прогулку. Дайна не сводила с него глаз. Лакиши со стонами и мычанием расползались кто куда, забыв, что они элита Вооруженных сил Таглианы.

«А сейчас он меня прикончит… У всех на глазах».

Повернувшись к наемнице, Фаннур Гриф включил светомаскировку и исчез. Он сделался практически прозрачным, и его движения можно было отследить лишь по незначительным колебаниям контуров тела, где свет слегка преломлялся. По толпе «зеленых» прошел ропот страха. Сейчас солдаты видели перед собой того самого шаари – страшное существо из мрачных легенд. Гриф шагнул в сторону неподвижно стоящей Дайны и остановился только, когда приблизился к ней вплотную. В тот же миг «призрак» убрал светомаскировку.

– Как… ты это делаешь?

– Что именно? – поинтересовался Фаннур, словно ничего не произошло. Он забрал у нее накидку.

– Ну… все это. – Лиш растерянно развела руками, потом указала на лакишей, которых другие солдаты пытались привести в чувство.

– Подготовка, – пожал плечами Гриф.

– А твоя невидимость?

– В наши тела внедрены саморегулируемые колонии нанитов, которые и отвечают за светомаскировку, создавая особое поле. Мы активируем их мысленным усилием.

Наемница уже вполне оправилась от шока, ей определенно не мешало бы напомнить себе, что и она профессионал и что родилась не вчера и успела повидать на просторах Галактики немало всякого – в том числе «чудес», объяснить которые до сих пор не могла. Конечно, не такого, но… в общем, пора перестать строить из себя школьницу. Впрочем, подозревала Дайна, Фаннур заметил ее бледность – и это скверно. Надо было надеть шлем, так гораздо спокойнее.

Шаари разглядывал ее до тех пор, пока щеки охотницы не залило красным. Кровь бросилась ей в голову.

– Ладно. Спасибо за демонстрацию… Но… может, теперь покажешь помедленнее? Дадим «зеленым» еще несколько уроков рукопашного боя дополнительно к моим?

Шаари оглянулся через плечо. Таглианские штурмовики ждали приказа своей мамочки.

– Что ж, я, кажется, никуда не тороплюсь, – сказал «призрак», – если твоим людям интересно…

– Им будет интересно то, на что я укажу. – Дайна Лиш выступила вперед, выпятила грудь и сцепила руки за спиной. – Чего встали? Стройся!

Резкий окрик вернул бедолаг в действительность, и уже через секунду рота замерла в двух шеренгах. В строю были даже те, кто только что пришел в сознание после знакомства с ювелирной техникой «призрака».

– Теперь немного теории, – сказала наемница. – Вы ведь хотите знать, что здесь только что было?

Штурмовики молчали – и их молчание было весьма красноречивым. Фаннур Гриф, стоящий за спиной охотницы, слегка улыбнулся.

– Хорошо. Тогда добровольцы для демонстрации – шаг вперед!

Таковых оказалось не меньше половины, пришлось выбирать.

Глава 10

Неизвестное пространство. Рашдан. Внутренняя Сфера, апартаменты Спикера Совета Архонтов Шогга.

Зендрис набросила на голое тело длинную шелковую мантию и прошла через мрак большой комнаты, больше похожей на тронный зал. Ей требовалось срочно чего-нибудь выпить – в горле было сухо, как в пустыне. Странная реакция на секс с существом, которое она научилась ненавидеть. Шогг был когда-то хорошим любовников. Когда-то… Двести лет назад… Даже для дэррна – это срок, верно? Думая о том, как все начиналось, Зендрис чувствовала раздражение и злость. Она могла бы давно бросить Шогга и найти себе другого, но до сих пор не сделала ни шага в этом направлении. Зендрис не могла сказать, в чем причина. Может, она стала слишком стара и, как все старики, не любит менять сложившихся привычек? Ну не бояться же ей Шогга, в конце концов!..

Дэррнка ступала по коврам, устилавшим пол, и прислушивалась к звукам в зале. На большой кровати, стоявшей на возвышении, спал Спикер. Его дыхание во сне напоминало шипение пещерной змеи – этот звук Зендрис когда-то находила забавным, но не теперь. Ей казалось, она спит с грязным животным.

«Цитадель пропиталась безумием, мы уже не знаем, чего хотим и для чего существуем. Мы внушили себе, что пребывать в неге, копить богатства и получать удовольствия – единственное достойное занятие… Видели бы нас наши предки, те, которые дали нам возможность жить! Если бы они могли одним глазком заглянуть в будущее, то сразу бы отказались от борьбы. Наследие древней расы попало в руки аморальных бездельников…»

Зендрис отлично знала покои своего любовника, поэтому до столика с напитками добралась без труда. На столике стоял большой кувшин йошхада, самого лучшего и высокого ценимого напитка дэррнов, который они изготовляли исключительно для себя. Этот сорт не был крепким. Зендрис взяла кувшин и наполнила бокал. Чувствуя, как ее накидку колышет ток теплого воздуха из вентиляционного агрегата, встроенного в стену, дэррнка медленно выпила солидную порцию.

Ее мысли сбивались в кучу, затем снова разбегались кто куда. Требовалось сосредоточиться, но Зендрис не могла. Добравшись до кресла, она медленно погрузилась в него и откинула голову на спинку. Темнота и тишина успокаивали, и все равно, Архонт чувствовала пульсирующую тревогу. Все шло не так. Будущее не имело четких контуров. Зендрис представила себя плывущей на утлой лодчонке по мрачной подземной реке, которая несет ее к невидимому водопаду. В туннеле есть ответвления, обещающие спасение, но Зендрис не знает, какое выбрать, а, между тем, лодка движется и времени на размышления все меньше.

«Десятилетия прошли впустую».

Эту мысль словно кто-то высказал в ее голове громким четким голосом. И этот голос – Зендрис не удивилась – очень напоминал голос Глеша. Он как всегда прав. Впустую. Зендрис не завела потомства, положив свою жизнь не столько даже на алтарь политической карьеры, сколько на возможность погрузиться в безграничный гедонизм. Долгое время Зендрис не интересовало ничего, кроме удовольствий плоти. Были периоды в ее жизни, которые Архонт даже не помнила, они прошли как страшный сон.

«Могла бы иметь семью… но я бросила Глеша ради Шогга. Зачем?»

Прямые вопросы вызывали страх и раздражение. Вот и сегодня Зендрис легла с Шоггом, кажется, лишь для того, чтобы заглушить внутренние голоса, как-то вымести сожаление и боль от осознания собственной никчемности.

Сейчас Зендрис даже не помнила, чем таким прельстил ее Шогг, что в нем было такого, чтобы перевесить на чаше весом Архонта Глеша. Глеш по-настоящему ее любил. Возможно, любит до сих пор. О да, Зендрис хотелось в это верить… и одновременно она старалась отбросить подобную возможность как совершенно нелепую. Может быть, Зендрис с Глешем и не враги, но уже точно не друзья. В последних событиях она ясно дала понять, на чьей стороне. По всему выходило, что в будущем все будет только хуже.

И все-таки сегодня Архонт Глеш прислал ей сообщение по защищенному каналу. Он просил о тайной встрече, даже настаивал, что, по мнению Зендрис, было очевидной глупостью. Разве Глеш не знал, что Шогг тут же узнает обо всем? Знал – и рисковал.

Дэррнка наполнила бокал вторично и смаковала теперь йошхад по глотку. Алкоголь делал свое дело, разгоняя тревогу и замедляя бешеную скачку мыслей.

«Я ничего не сказала Шоггу. Почему?»

Глеш не может ничего не знать о заговоре, в этом уверены все Архонты. Он солгал, дав слово, что шаари ничего не замышляют, и теперь у Совета есть доказательства этого. Ваа Данг готов рассказать все, что знает Коллегии Представителей – под присягой. Но будет ли этого достаточно? Зендрис не была уверена. Или… Глеш не врал, пытаясь ввести в заблуждение Совет и выиграть время. Тогда все куда серьезнее, чем кажется, и раз «призраки» смогли сколотить заговор под самым носом у своего непосредственного хозяина, они по-настоящему опасны. Почему же Шогг медлит? Нет, Зендрис не понимала ход его мыслей. Какие еще ему нужны аргументы, чтобы начать действовать немедленно и раздавить бунт, пока он не перешел в активную фазу.

Зендрис устало закрыла глаза, пытаясь представить себе худший вариант развития событий. Допустим, шаари добьются своего – что дальше? Оставят ли они кого-нибудь в живых или утопят дэррнов в крови, как предрекает Шогг? Зендрис не хотела умирать. Может, она уже не так молода, не так довольна своей жизнью, но все-таки не собирается покорно всходить на эшафот.

Йошхад пьянил, и приятная легкость вкупе с легким головокружением охватывал Архонта. Зендрис плыла сквозь тьму, точно призрак.

«Чего же хочет Глеш? Что я потеряю, если выйду с ним на связь?»

Вскоре ей эта мысль показалась даже забавной, и Зендрис почти убедила себя в том, что не прочь посмотреть в глаза бывшему любовнику. Отставив бокал, дэррнка уперлась руками в подлокотник кресла и встала. На своей кровати, стоящей на помосте, все так же шипел во сне Спикер Шогг. Зендрис скривилась от отвращения.

Внутренний голос – точно сам Глеш поселился в ее голове – спросил, зачем она до сих пор цепляется за этого отвратительного типа. Сколько лет жизни она отдала ему и ради чего? Положение, богатство? И то, и другое у Зендрис было по праву рождения, и любовник не приложил к этому руку.

Архонт сделал несколько шагов к двустворчатой двери, мягкий ковер поглощал все звуки, только тихо шуршала шелковая мантия Зендрис. Она дошла до порога, остановилась и обернулась.

«Шогг дал мне то, чего не дал Глеш с его странным образом жизни и мыслями. Шогг – это Внутренняя Сфера, это наслаждения и пиры, это возможность ни в чем себя не ограничивать, следуя только импульсам собственной природы… Это наш дом. А Глеш? Если бы я пошла с ним наверх и стала жить в его убогих покоях, то на все эти века превратилась бы в жену безумного аскета, помешанного на «призраках». Ни у одного наставника нет семьи, и я понимаю, в чем причина. С Шоггом я могла делать, что хочу и как хочу…»

Зендрис прервала свой внутренний монолог – она четко улавливала фальшь, попытку оправдаться в собственной глупости. Мысли опять прыгали, как сумасшедшие.

«Все это я говорю по одной причине. Оправдываюсь лишь потому, что мне стыдно».

Приоткрыв одну из створок, Зендрис задержалась на миг в проеме, а потом неслышно скользнула в коридор. Там она перешла на бег, легко скользя через лабиринты покоев Шогга.

Спикер Совета жил в самом настоящем дворце, забитом произведениями искусства из иных миров. Тут было много места и еще больше отвратительной, набившей оскомину роскоши. Зендрис научилась не видеть этого, и сейчас испытывала радость от того, что жилище любовника погружено во тьму.

Она достигла конца коридора, вышла еще через одну дверь и очутилась в комнате. Это была одна из трех библиотек, малая. Зендрис ощутила босыми ногами холодные плиты пола. От стены до стены гулял свежий ветер, вентиляция работала исправно. Архонт поежилась, плотно запахнув накидку, и включила коммуникатор. Голограмма тускло вспыхнула в темноте, осветив лицо Зендрис. Во внезапном испуге она выключила устройство и некоторое время просто сидела неподвижно. А если Шогг узнает? Если он здесь, за дверью?

Зендрис подобралась к выходу из библиотеки и прислушалась. Она была одна.

«Шогг расценит это как предательство, и я ничего не смогу объяснить. Она ненавидит Глеша за то, что я когда-то была с ним. Я вижу, он даже не столько озабочен проблемой шаари, сколько…»

Зендрис боялась ревности Спикера.

«Не может быть! Неправда!»

Вернувшись на прежнее место, дэррнка устроилась в кресле и включила защищенный канал. Встроенный в коммуникатор сканер, обязанный ловить следящие устройства, показал зеленую метку. По крайней мере, пока Шогг не пытается следить за ней.

Зендрис несколько раз порывалась выключить устройство, но заставила себя дождаться ответа. Голограмму она разворачивать не стала, поэтому аватар был крошечный, однако и он показал изможденное лицо Глеша во всех деталях. Зендрис ощутила резкий укол в глубине груди, жалость затопила, вызвав чувство, сходное с нехваткой кислорода. Впрочем, это могло быть просто последствия опьянения.

– Ты?..

Глава проекта «призрак» выглядел не удивленным – потрясенным. А еще больным и разбитым.

– Ты просил о встрече, – холодно ответила Зендрис. – Для чего?

Глешу понадобилось время, чтобы прийти в себя.

– Я не могу говорить здесь и сейчас.

– Это касается… твоих воспитанников, да?

Архонт с неохотой кивнул.

– Прости, я не знаю, для чего ты связалась со мной. Дай слово, это не ловушка Шогга.

– Что? – Зендрис удержалась от смеха. – Ты мне ставишь условия?

– Я отключаюсь…

– Стой! – прошипела она. – Дурак! Что ты делаешь?

– Наверное, я зря это затеял, – проронил Глеш уныло. – Ты теперь мой враг.

– Давай я буду говорить сама за себя… для начала. Я, между прочим, сильно рискую, отвечая на твое сообщение.

Глеш посмотрел ей в глаза – насколько вообще это позволяла техника в данной ситуации. Он видел лицо бывшей возлюбленной в виде голографического абриса с неясными деталями, потому что Зендрис нарочно понизила настройки.

– Чего ты хочешь? – осторожно спросил Глеш.

– Я хочу? Тот же вопрос я собиралась задать тебе!

– Надо встретиться…

– Нет. Я не смогу этого сделать.

– Почему?

– Я не покидала Внутреннюю Сферу уже очень давно, и Шогг постоянно следит за мной.

– Следит?

– Я неточно выразилась. Скажем, ему покажется странным, если я возьму и вдруг покажусь наверху, – холодно улыбнулась Зендрис.

Глеш кивнул. Он много лет – по-настоящему много – не вспоминал о ней. Эта женщина добровольно ушла из его жизни, сделав очевидный тогда выбор, и дэррн выбросил ее из головы. Ему хватило воли, чтобы отодвинуть неприятные воспоминания подальше, и, вероятно, если бы не нужда, он никогда больше не заговорил с Зендрис.

Глеш задрожал. До этой минуты эта женщина оставалась чужой. Архонт понял, что совершил ошибку: сейчас ему меньше всего нужны болезненные воспоминания.

– Если тебе приспичит подняться сюда, твой визит не останется незамеченным, верно?

– Пожалуй, – согласился он.

– У тебя один выход: говорить.

– Поклянись, что Шогг ничего не знает и не дал тебе задание. Во имя нас… в прошлом…

Зендрис зло прищурилась, намереваясь дать ему отповедь, но удержалась.

– Что ж, если ты… так просишь. Я клянусь – Спикер здесь не замешан.

Глеш склонил голову, надолго задумавшись. Зендрис бросила взгляд за спину, по-прежнему не в силах отделаться от мысли, что Шогг неподалеку.

– Хорошо, я верю, – наконец, сказал Глеш. – Надеюсь, это не ловушка.

– Мне кажется, ты обезумел, – ответила Зендрис. Сейчас она многое бы дала, чтобы оказаться рядом с ним – и это было страшно.

– Да… наверное, так. Но… все катится к логическому концу. Ты не чувствуешь?

– Говори яснее, – потребовала Зендрис, – у меня мало времени.

Она сделала несколько вдохов, чтобы успокоиться, но все равно, кровь бежала по венам с неимоверной скоростью. В голове зашумело.

– Что тебе нужно от меня?

Глеш посмотрел на нее, будто только сейчас вспомнил, где находится и с кем разговаривает.

– Предательство…

Зендрис прикрыла глаза, слушая, как бешено бьется сердце.

Странно – это не стало для нее новостью.

Хоркем. Секретная военная база вооруженных сил Таглианы, учебный центр подразделений особого назначения. Штаб, офис Тонорима ХофСэма

Фита ШакРок уже поняла, что не ошиблась в оценках. Генерал был молод, амбициозен, беспощаден и… по-детски наивен. Он свято верил в правоту своего дела и не ставил под сомнение собственные стратегические таланты. В его взгляде ученая прочла непоколебимую уверенность в будущей победе.

«Что ж, именно это мне и нужно, – подумала она, приближаясь к большому овальному столу, на котором светилась голограмма, изображающая звездную систему Урробарк. – Хорошо иметь дело с идеалистами».

Она удивилась, что генерал не отказал ей, когда она явилась без приглашения. Более того, Тонорим пустил ученую в святая святых – в офис, где днем и ночью шло планирование боевой операции. Бросив взгляд на голокарту, Фита заметила движущиеся фигурки боевых крейсеров, имитирующие различные маневры в космическом пространстве. Прежде, чем изображение свернулось и потухло, оно продемонстрировало атаку лакишских сил на крейсера дэррнов.

– Господа, – обратился Тонорим ХофСэм к четырем лакишам в мундирах, стоящим у стола, – сделаем перерыв. Я вас вызову.

Судя по шевронам на их форме, офицеры были командирами боевых судов ударной группировки. Но их физиономии даже больше говорили в пользу этого, чем знаки отличия. Флотские считались в Вооруженных силах Таглианы выше всех остальных, элитой, хотя подобный статус не был отражен ни в каких официальных документах.

Отдав честь сначала Тонориму, потом уважаемой гостье, командующие вышли за дверь.

– Простите, если я не вовремя, – сказала ученая, до сих пор стоявшая в центре офиса. – Могу отложить свой визит.

Тонорим подарил ей мальчишескую улыбку, впрочем, весьма усталую. ШакРок прикинула, сколько он уже не спал. Судя по ввалившимся глазам, бледности и неопрятной одежде – не меньше трех суток. В своем стремлении работать до потери сознания Тонорим походил на нее саму, что не могло Фите не импонировать, однако ученая не спешила с выводами. Не всякий, кому симпатизируешь, способен стать твоим союзником. Особенно тем, кто готов ради тебя чем-то пожертвовать.

– Прошу вас, – сказал Тонорим, подходя и указывая на одно из трех кресел, стоявших у стола. – Выбирайте любое. Что-нибудь выпить?

– Спасибо, нет. – Фита медленно опустилась в кресло, расположенное в центре, и посмотрела через панорамное окно наружу. Офис находился на третьем этаже штабного здания, и из него открывался отличный вид на горы и лес. Над вершинами, похожие отсюда на черные точки, медленно кружились какие-то аппараты. Вероятно, там проходили учения штурмовых подразделений под руководством наемников.