Текст книги "Героика. Сага о не очень хороших людях (СИ)"
Автор книги: Арсений Цой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Это еще что такое? – зарычал было тот и тотчас же осекся. Пылающие дыры в его черепе остановились на пойманном предмете.
На ладони Гальдера лежал раскрытый медальон. Бледная девушка с огненно-рыжими волосами взирала на мертвого короля с крошечного портрета. Ее синие глаза были полны печали. Четыре каллиграфические буквы внизу складывались в одно-единственное слово.
– «Лира»... – прошептал потрясенный Скиталец.
– ЛИРА! – заорал он затем во весь голос. – Боже! Я вспомнил твое имя! Лира! Доченька!
Глава 2.19
Дана вздрогнула и обернулась. Хиггинс валялся на полу без сознания. Прямо над ним стояла невысокая тень, сжимавшая в руке окровавленный камень.
– Я сказал – отойди! – грозно повторила тень.
Отбросив булыжник, она вышла на освещенное пространство. В сиянии цветов тень оказалась лохматым худощавым пареньком. На прыщавом лице сидели квадратные очки с толстыми линзами. Скривившийся от злобы юноша был одет в засаленную мантию студента Потустороннего университета, накинутую поверх их фирменного кардигана.
Вскинув руку, он нацелил на Дану кривую и узловатую палочку, больше похожую на кусок кочерги.
– Получи, стерва! – взвизгнул Очкарик и выкрикнул заклинание. – ELECTRO!
Зал содрогнулся от громового раската. Волшебная палочка заискрилась. Из ее конца вырвалась голубая молния и полетела в сторону девушки.
Та в ужасе отшатнулась. Ноги ее запутались в длинных юбках и, потеряв равновесие, она шлепнулась на свой зад.
Нечто с треском пронеслось в дюйме над ее макушкой, наполнив воздух запахом стали и заставивволосы на голове встать дыбом. За ее спиной прогремел взрыв, обсыпавший магиню каменной крошкой. Обернувшись, девушка осознала, что это была выпущенная Очкариком молния. Промазав мимо цели, она угодила в крышку саркофага, мгновенно расколов плиту на две части. Стоявшая на ее поверхности корзинка от удара подпрыгнула и раскрылась, в полете избавляясь от своего содержимого. Зонтик, книга и плюшевый медвежонок попадали на гроб.
– Еще жива, сволочь! – в ярости завопил Очкарик.
Прицелившись заново, он выкрикнул очередное заклинание:
– DURATUS IN AETERNUM!
С острия его палочки сорвался темный сгусток, похожий на огромную каплю дождевой грязи. В панике раскрыв зонтик от солнца, Дана спряталась за ним, как за щитом. «Грязевая капля»угодила в покрытый тканью каркас и с чавканьем распласталась по его поверхности. В ту же секунду зонт начал обращаться в камень, меняя цвет на серый и тяжелея в ладонях. Увидев, что окаменение подбирается к ее пальцам, девушка с содроганием отбросила зонтик в сторону.
– Да что ты никак не сдохнешь, тварь?! – прошипел студент, тяжело дыша. Палочка в его руке дрожала. Лицо покрылось испариной, и стекла очков запотели.
– Да кто вы такой?! – в ужасе завопила Дана. – Почему вы нападаете на беззащитную леди, которая не сделала вам ничего дурного?!
– Леди?! – расхохотался Очкарик. – Да ты погляди на себя, девка! Какая ты леди?! Ты грязная, как свинья, и драная, словно кошка! От тебя за милю воняет рыбой! Ты выглядишь как ослиная жопа!
Он улюлюкал и глумился, издевательски тыча в Дану пальцем. От обиды на глазах у девушки навернулись слезы. Стыд и унижение накрыли ее с головой, тысячей холодный иголок вонзившись в душу. Нащупав слабину, они тотчас же устремились вглубь, не щадя по пути остатки самооценки...
Пока не уткнулись в раскаленный огненной яростью стержень.
Глаза магини мстительно сузились. Стиснув зубы, она подняла руку и навела на Очкарика раскрытую ладонь. Дождавшись, когда ее цель заметит происходящее, Дана закричала:
– FOER!!!
***
Молчаливый Грач без особых усилий поднял корону и водрузил ее на пьедестал. Опустившись вниз, тот загудел, и запертая дверь с щелчком приоткрылась.
– Ну дела! – пробормотал изумленный Элендил.
Помещение вокруг него стремительно преображалось. Горный пейзаж за окнами потускнел и растаял в воздухе вместе с покрытыми изморозью стеклами. Сами окна обратились в прямоугольные ниши, из которых бледно светили растущие в углублениях кристаллы.
Картины потекли и расплылись в бесформенные пятна на стенах. Их позолоченные рамы исчезли. Роскошный сервант стал трухлявым шкафом. Серебряные кубки внутри оказались глиняными, а бутылки с вином увила вековая паутина.
Круглый стол из деревянного стал гранитным. Карта мира на его поверхности испарилась, оставив после себя лишь трещины от удара кулаком. Богатое кресло трансформировалось в каменный трон, а прочие стулья стали металлическими и ржавыми.
На глазах у эльфа роскошная комната превратилась в пещеру. Один лишь неизменный Маурисио все так же храпел без сознания у стенки.
– Сработало! – сказал радостный Гальдер. Череп его был абсолютно гол, а глазницы торжествующе сияли. – Заклятие снято! Спасибо тебе, человек-птица!
Взглянув на него, Грач кивнул.
– Кто эта девушка из медальона? – спросил из любопытства Элендил.
– Ее зовут Лира! – охотно ответил Скиталец. – Она была моей дочерью!
– Дочерью?
– Ага. Незаконнорожденной любимой дочерью. Ее мать пожалела, что связалась с пиратом. Она увезла ее в Серебряные холмы. Затем объявился Шмыгл и заставил меня забыть о самом ее существовании. Забыть ее лицо. Ее имя.
Король злобно ударил кулаком в свою ладонь. Латные перчатки лязгнули друг о друга.
– Шмыгл уничтожил все ее письма, все портреты. Убил моих старых друзей, которые могли рассказать мне о ней. Все лишь бы я не смог вспомнить ее имя и снять заклятие. Но я все равно вспомнил!
Он обернулся к Грачу.
– Все благодаря тебе! Проси за это все что захочешь!
Не говоря ни слова, голем указал в сторону приоткрытой двери. Из зазора между ней и косяком веяло сыростью и доносились далекие крики.
– Чернокнижник? – уточнил Гальдер. – Ты явился сюда, чтобы покончить с этой тварью?
Грач утвердительно кивнул. Огни в пустых глазницах короля вспыхнули с удвоенной силой от предвкушения мести.
– Я тебе помогу, человек-птица, – решительно прорычал Скиталец. – Сотрем кости хоббита в порошок!
***
– GUARDO! – вовремя крикнул Очкарик. В один миг его окружила полупрозрачная сфера. Сотканная из переливающегося света, она отразила удар файербола. Отскочивший, как мячик, тот взорвался в воздухе, рассыпавшись снопами искр.
– Я покажу тебе, кто здесь – ослиная жопа! – взревела Дана. – FOER! FOER! FOER! FOER! FOER!
Объятая гневом, она метала один огненный шар за другим, не давая противнику передышки. Очкарик в ужасе верещал, прячась за защитным экраном. С каждым принятым на себя ударом тот становился тоньше и бледнее. Его поверхность начала покрываться метафизическими трещинами.
– CAEDES! – в отчаянии завопил студент и наобум метнул палочкой заклинание.
Дана инстинктивно отшатнулась. Выпущенный Очкариком черный шарик пролетел в дюйме от ее лица. Угодив в стену, он хлопнул и исчез, оставив после себя облачко черного дыма. Клубясь в воздухе, тот на мгновение принял форму чумной крысы, после чего рассеялся без следа.
– Это было проклятие?! – в ужасе воскликнула магиня. – Вы пытаетесь убить меня черной магией?!
Вновь посмотрев на Очкарика, она увидела, как тот заносит палочку для новой атаки. Губы студента двигались, слагая очередное заклинание. Глаза за толстыми линзами пылали от ненависти и презрения.
Страх в сердце Даны переродился в ярость. Выставив вперед обе ладони, она воскликнула:
– FOE-E-E-E-R!!!
Уже ставшее знакомым слово вырвалось из ее рта непривычно долгим и свирепым звуком. Глаза девушки вспыхнули, как огни Преисподней. Вместо файербола из ее ладоней хлынуло сверкающее пламя. Извиваясь в воздухе оранжевой змеей, оно с ревом врезалось в защитный экран. Бледный Очкарик отступил под яростным напором, но было уже поздно.
Прогремел взрыв, и сфера разлетелась на тысячи астральных осколков. Студента швырнуло назад ударной волной. Палочка вылетела из его ладони. Угодив в струю огня, она мгновенно потемнела и скрючилась, как брошенная в костер ветка. Очкарик грохнулся на спину. Проехав по полу пещеры, как по катку, он остался лежать, постанывая от боли.
Где-то вдали ударил в последний раз и замер метроном.
Дана стояла, тяжело дыша и покачиваясь из стороны в сторону от усталости. Ее дрожащие ноги подкосились, и магиня упала на колени. Ощущение было таким, словно она пробежала марафон после бессонной ночи, потраченной на разгрузку каравана телег с кирпичами. Проведя ладонью по лбу, девушка обнаружила, что вымокла от пота.
В животе у нее вновь заурчало. Неожиданно для себя Дана ощутила дикий голод. Изнывающее подсознание начало активно подсовывать ей образы еды. Непредвиденность и дерзость последних смущали девушку до глубины души.
– Не могу поверить... – пробормотала она себе под нос. – Но сейчас я все бы отдала за «сэндвич для настоящих мужиков» из трактира «У Эрни»...
Ужас от этой чудовищной мысли придал ей сил. Преодолев себя, Дана встала и подошла к Очкарику. Избитый студент валялся на земле с закрытыми глазами. Стекла его очков покрылись трещинами. На краях мантии теплились крохотные огоньки. Под задом растекалась темная лужа: судя по запаху – далеко не крови.
– Милорд, – обратилась к нему девушка с назидательным видом, – надеюсь, данная ситуация преподала вам урок о том, как надлежит обращаться с противоположным полом...
– Не совсем! – внезапно сказал Очкарик.
Он быстро сел. Его глаза раскрылись и мстительно сузились при виде магини.
Правая рука студента метнулась вверх, сжимая кинжал с расколотым лезвием. Его острие было направлено в живот Дане.
– Ай! – воскликнула та, застигнутая врасплох.
Нечто большое и склизкое с вонью рассекло воздух и ударило по лицу Очкарика. Взвизгнув, тот снова рухнул на спину. Так и не достигнувший цели клинок вывалился из его руки и зазвенел на каменном полу.
– Ох! – выдохнула побледневшая Дана.
Схватившись за живот, она с облегчением убедилась, что тот в порядке.
– Спасибо, Хиггинс! – посмотрев вниз, благодарно произнесла магиня. – Ты только что спас мне жизнь!
– Не за что, Твоя Светлость, – ответил коротышка.
Стоя рядом с Даной, он держал сазана за хвост обеими руками.
– На! Получи! – вскинув рыбу, Хиггинс добавил пару ударов по физиономии Очкарика. Хрюкнув, студент обмяк, как тряпичная кукла.
– Для верности, – пояснил коротышка.
– У тебя на голове кровь, – сообщила Дана.
– Просто царапина, – потрогав макушку, отмахнулся Хиггинс. – Этот гад подкрался ко мне сзади и стукнул чем-то тяжелым.
– Боже! – девушка утомленно помассировала пальцами виски. – В этом месте все так и норовит отправить нас на тот свет! Давай уже, наконец, отыщем выход с этого проклятого острова!
– Хорошая мысль, Твоя Светлость, – привычным движением коротышка закинул рыбу на плечо. – Кстати, ты не знаешь, как в этой пещере мог оказаться скелет дракона?
– Телепортация, – ответил ему незнакомый голос. – И это не простой дракон, а виверна, друг мой Хиггинс.
***
Дана и Хиггинс повернули головы на голос. Тот доносился со стороны саркофага. Маленькая ладонь, напоминающая куриную лапку, высунулась из его недр и ухватилась за край. Раздался звук, похожий на хруст сминаемой бумаги, и ожившая мумия села в раскрытом гробу, словно в незастеленной постели.
– Стало быть, я все-таки умер, – произнес Чернокнижник, разглядывая место, ставшее для него склепом.
Он посмотрел вниз и поднял свою маску. Надев ее на пожелтевший череп, мертвец неожиданно взмыл высоко вверх. Его крошечное тело повисло над саркофагом.
Медленно развернувшись в воздухе, оживший некромант опустил взгляд на Дану и Хиггинса.
– Полагаю, вы те, кто меня воскресил,– голос его звучал неожиданно низко и громко, отскакивая от стен властным эхом. Невольные зрители задрожали под его гнетом.
На их глазах тело мумии начало обрастать плотью. Ветхое и тщедушное, оно принялось разбухать и уплотняться. Пергаментная кожа выровнялась и посветлела. Под ее поверхностью встопорщились бугорки мышц. В тишине пещеры, казалось, был слышен звук крови, заструившейся по возрождающимся венам.
– Итак, каковы же ваши мотивы?– вопросил парящий Чернокнижник. – Вы явились сюда, чтобы стать моими рабами?
Маска на его лице засияла золотым светом. Надписи на ее поверхности ожили и начали сменять друг друга.
– Нет! – быстро воскликнула Дана. – Нам бы этого очень... очень сильно не хотелось!
– Интересно... Стало быть, вы пришли, чтобы бросить мне вызов?
– Тоже не вариант, – рассматривая некроманта исподлобья, пробурчал коротышка. – Откуда ты знаешь мое имя?
– Я видел тебя во сне.
Чародей опустился чуть ниже.
– Боюсь, вам придется сделать выбор,– произнес он с любопытством мясника, разглядывающего молочных поросят на торговой площади. – Смертные, что предстают передо мной, либо становятся моими рабами... Либо бросают мне вызов и умирают. Так что же это будет: ярмо или поединок?
– Можно мы просто пойдем? – заискивающе улыбаясь, Дана попятилась к выходу из пещеры.
Внезапно она налетела на нечто большое, твердое и неимоверно злое. Обернувшись, магиня увидела Гальдера Скитальца. Мертвый великан стоял на границе между темнотой и светом. Его раскаленные до красна глазницы буравили Чернокнижника ненавидящим взором. На груди поблескивал закрытый медальон.
– В этот раз я выбираю поединок, Шмыгл! – прорычал король, обнажая черный клинок. – Ты нашел неудачное время, чтобы возродиться!
***
– Гальдер!– произнес изумленный Чернокнижник. —Мой верный слуга!
– Я тебе больше не слуга, тварь! – в гневе заорал Скиталец. Оттолкнув Дану в сторону, он шагнул вперед. – Готовься к смерти! Во второй раз!
– Вижу, ты сумел снять заклятие. Не знаю как, но тем хуже для тебя.
Вскинув руку, хоббит навел ее на короля и произнес:
– PACIFICATIO MORTUORUM!
Ядовито-зеленая вспышка зажглась на кончике его указательного пальца. Сорвавшись с места, она ударила в Гальдера, прочертив в воздухе сияющую линию. Скиталец застыл, как ледяное изваяние. В одно мгновение его опутала сеть из изумрудных нитей.
Издав зловещий смешок, Чернокнижник оттянул назад свою руку. Мерцающая линия, связующая его палец с королем, напряглась. Сеть угрожающе стянулась. Гальдер зарычал в бессильной ярости. Зеленые путы стиснули его в объятиях, как безвольную куклу.
– Твое любимое заклинание «Усмирения мертвых», – издевательски объяснил некромант. —Теперь осталось отыскать молот потяжелее и размозжить им твою черепушку.
– Будь ты проклят, ублюдок! – рявкнул король, не в силах пошевелиться.
Одна из нитей задела медальон на его груди. Неожиданно тот вспыхнул белым сиянием. Разрастаясь, как пожар, оно окутало короля, после чего устремилось вдоль по нити к пальцу хоббита. Раздался хлопок, сопровождаемый запахом горелой плоти. Шмыгл закричал, отдергивая обожженную руку. Нить порвалась, и следом за ней опутывающая Скитальца сеть лопнула на тысячи обрывков. Разлетевшись в стороны, они медленно оседали в воздухе, бледнея и тая на глазах.
– Что это?! – удивленно сказал король, поводив из стороны в сторону плечами. – Я снова могу двигаться!
Он нащупал на груди угасший медальон и расплылся в щербатой ухмылке.
– Моя дочь защитила меня от твоей некромантии! – неистово проревел Гальдер, – Та самая дочь, о которой ты заставил меня забыть! Теперь тебе точно конец, летающая табуретка!
Подняв меч, он бросился в атаку. Чернокнижник метнулся за свой гроб, выкрикивая на ходу новое заклинание:
– SURGIT!
В его ладони возникла сфера черного света размером с бильярдный шар. Недолго думая, Шмыгл метнул ее в воду.
Озеро под водопадом пришло в движение. С негромким бульканьем скрылся под водой череп виверны. Колючий остов сдвинулся с места и, не всплывая на поверхность, зазмеился в сторону берега.
– Чтоб тебя! – выругался осознавший что к чему Гальдер. В следующую же секунду пещера содрогнулась от оглушительного грохота.
Темные воды озера забурлили, а затем вздыбились, выпуская из своей пучины истлевшего дракона. Вырвавшись на поверхность, тот взмыл в воздух. Раскрылись острые костяные крылья. Пролетев по дуге, виверна рухнула на обе ноги, обдав окружающее пространство веером из брызг. Задребезжали цветы, бьющиеся на осколки под ее лапами. Приземлившись между Гальдером и Шмыглом, чудовище размером со слона преградило королю дорогу к гробу.
Скиталец попятился, выставив перед собой острие меча. Его лезвие мерцало черным светом. Виверна опустила пожелтевший череп. Вода стекала из ее пустых глазниц. Оскаленные зубы были острыми, как у акулы.
Ловко запрыгнув дракону на спину, Чернокнижник устроился на позвонке между шипами.
– Одумайся, друг мой,– весело крикнул он, восседая на виверне, как на коне, – со мной ты стал величайшим из всех королей Октавии.
– Я и был королем, придурок! А с тобой стал рабом и ничтожеством!
– Значит, ничтожеством ты и уйдешь навсегда, изменник! СОТРИ ЕГО В ПОРОШОК!
Воспрянув к потолку, мертвый дракон распахнул пасть в беззвучном реве. Челюсти, способные перекусить бревно, сомкнулись, и виверна бросилась в нападение.
Глава 2.20
– Хиггинс! – воскликнула Дана. – Я думаю, самое время убраться отсюда как можно подальше!
Прижимаясь к стене пещеры, она с ужасом наблюдала за разворачивающимся в ее центре сражением.
Хиггинс не ответил. Обернувшись, магиня с возмущением увидела его спину. Закинув сазана на плечо, коротышка удирал сверкая пятками.
Держась за бок, девушка заковыляла следом. Каждая мышца в ее теле ныла и причитала от усталости. После магического поединка с Очкариком Дана чувствовала себя пропущенной через мясорубку.
Добравшись до выхода из пещеры, Хиггинс резко затормозил. Путь в тоннель преграждал оборванный эльф с бандитской рожей. Одно из его острых ушей было сломано. Руки в перчатках сжимали короткие клинки.
– Ты еще кто такой? – удивленно спросил коротышка и тотчас же отпрянул в сторону.
Острие кинжала кольнуло воздух в том самом месте, где только что находилось его лицо.
– Я тот, кто перережет тебе глотку, бородатый пень! – злобно прорычал Элендил. – За Бегонию и Густава!
– Ты что творишь, парень?! – возмущенно заорал Хиггинс, уворачиваясь от нового удара. – Я впервые слышу эти имена!
Пнув противника в голень, он попятился и чудом не налетел на хромающую Дану.
– Милостивый сэр, – изнуренно обратилась девушка к разгневанному эльфу, – прошу вас освободить нам дорогу. Иначе я буду вынуждена метнуть в вас файербол...
В подтверждение своих слов она направила раскрытую ладонь на убийцу. Неожиданно мир заходил ходуном перед ее глазами. Гудящие от усталости ноги подкосились, и магиня рухнула вперед. Шлепнувшись на лицо, она сладко захрапела.
– Тебе конец, ублюдок! – быстро взглянув вниз, радостно прошипел Элендил. – Мы остались один на один, и ты безоружен!
– Не спеши с выводами, дендрофил... – грозно насупившись, процедил Хиггинс. Не сводя с противника глаз, он поменял свою стойку. – Я вовсе не безоружен. Ведь у меня есть...
Сияющая рыбина описала в воздухе дугу и ударила по руке эльфа. Выбитый кинжал зазвенел по полу пещеры.
– ...САЗАН!
***
– А?! Что?! – в панике воскликнул Элендил.
Он тотчас же зашелся кашлем, отхватив по роже чем-то чешуйчатым, скользким и несвежим.
С инфернальным хохотом коротышка ринулся в атаку. Удерживая сазана за хвост обеими руками, он обрушил на противника град зловонных ударов. Эльф отчаянно отбивался уцелевшим кинжалом, параллельно борясь с подступающим удушьем.
– Стой!.. Погоди!.. Аллергия!.. – наконец выронив оружие, он схватился обеими руками за горло. Лицо Элендила покрылось лиловыми пятнами и начало увеличиваться в размерах.
Мощным ударом Хиггинс повалил его с ног на землю. Не давая врагу передышку, он забрался эльфу на грудь и принялся дубасить его по голове своим «оружием». Элендил барахтался, как перевернутый краб, издавая жалобные звуки. С каждым новым шлепком он раздувался все сильнее и сильнее, становясь похожим на гроздь гигантских переспелых слив.
– Хиггинс... – подала голос очнувшаяся Дана.
Приподняв голову, девушка сонно щурилась, наблюдая за тем, как коротышка увлеченно лупит противника огромной рыбой.
– Чего тебе, Твоя Светлость?! – не отрываясь от процесса, крикнул тот.
– Тебе не кажется, что он сейчас взорвется?!
Вскинутый сазан остановился на полпути в воздухе. Прекратив избиение, Хиггинс озадаченно уставился на Элендила. Все части тела эльфа раздулись, как воздушные шары, окончательно приняв темно-лиловый оттенок. Голова его стала размером с тыкву. С трудом дрыгая распухшими конечностями, убийца нечленораздельно мычал, в ужасе взирая на коротышку лезущими из орбит глазами.
– Знаешь, а ты права. БЕЖИМ!!!
Он вскочил на ноги и ринулся как можно дальше, прижимая к груди сазана. Скривившись от боли, Дана поползла на карачках следом. Отыскав большой валун, они спрятались за ним, ругаясь и отпихивая друг друга. Мгновение спустя, издав прощальный хрип, Элендил оглушительно лопнул.
Пещера содрогнулась от аллергического взрыва. Кровь и ошметки эльфа взмыли вверх и рухнули, обдавая собой пол и стены. Открытка с нарисованным котом медленно спикировала в образовавшуюся лужу.
– Твоя Светлость? – спросил Хиггинс, осторожно выглядывая из укрытия. – Ты в курсе, что это сейчас было?
Элендил исчез. На месте, где он только что лежал, осталось гигантского пятно, напоминающее по форме раздавленного жука.
– Как что? – фыркнула Дана, тоже высовываясь из-за камня. – Ты нанес этому несчастном эльфу сотню ударов меньше, чем за минуту.
– Да, но почему он взорвался?
– У всех остроухих врожденная аллергия на рыбу, – объяснил ему третий голос. – Они часто так делают, если съедят хотя бы кусочек.
Повернув головы, Дана и Хиггинс увидели могучего неандертальца. Стоя неподалеку от них, громила с ног до головы был заляпан лиловой кровью. На его макушке зрела солидная шишка.
– Ты кто? – спросил коротышка.
– Я Маурисио, – ответил Маурисио.
Подле его сапога, рядом с оторванным острым ухом и расплющенным эльфийским глазом, валялся черный цилиндр. Нагнувшись, неандерталец подобрал флакон с пола и сунул его в карман штанов.
– Полагаю, это был ваш друг? – осведомилась Дана.
– Друг? – беззастенчиво заржал здоровяк. – Нет. Скорее товарищ по несчастью. Мы здесь на задании.
– И в чем же заключается ваше задание?
– На текущий момент, – услужливо пояснил Маурисио, – убить вас двоих.
– ЧТО?! – побледнела Дана.
– Боже... Неужели опять, – удрученно покачал головой Хиггинс.
Разведя руки в стороны, неандерталец виновато пожал плечами. Секунду спустя в него на полной скорости впечатался Гальдер Скиталец.
***
Челюсти виверны с лязгом сомкнулись, едва не откусив королю голову по самую шею.
Уйдя от атаки, Гальдер яростно рубанул в ответ. Черный клинок отскочил от драконьей кости, не оставив после себя ни царапины.
– Самый крепкий органический материал в этом мире, – донесся сверху голос Чернокнижника, —его нельзя разрубить даже зачарованным металлом.
Виверна крутанулась вокруг своей оси, целя острой вершиной крыла во врага. Припав к земле, король позволил удару просвистеть над его головой, после чего бросился вперед и оказался за спиной у монстра. Хватаясь за шипы, он полез вверх по позвоночнику к маячащей впереди фигурке хоббита.
Обернувшись, Чернокнижник выкрикнул приказ и помахал Гальдеру маленькой пухлой ладошкой. Дракон судорожно дернулся, выгибая спину. Утратив равновесие, король полетел вниз и грохнулся на каменный пол. Корона спала с его головы и задребезжала среди поющих цветов.
– Будь ты проклят, Шмыгл... – прорычал Гальдер, вставая. Уперев острие меча в землю, он опирался на него, как на клюку.
Докончить он не успел. Суставчатый хвост, увенчанный костяным жалом, разрубил воздух и вмазал Скитальцу в череп. Удар оторвал королю нижнюю челюсть. Теряя зубы, тот снова повалился на пол.
Развернувшись мордой ко врагу, виверна присела на согнутых лапах. Между ее рогами маячила золотая маска.
– Я уже проклят, друг мой, – гулкий голос хоббита звучал величественно и угрюмо, словно он читал проповедь в необъятном храме, – сотни лет назад огнем и камнем.
– Пофоф тыхах, – промычал в ответ Гальдер. Ползая на карачках, он отыскал свою челюсть и с хрустом вставил ее обратно.
– Пошел ты на хрен, – повторил король уже нормальным голосом.
Он медленно поднялся на ноги. Его ухмылка стала еще более щербатой, чем прежде. На черепе прибавилось несколько новых трещин, но пустые глазницы пылали лихим красным светом.
– Как же устал от твоего нытья за эти годы.
– Больше ты его не услышишь никогда!
Пригнув башку, виверна ринулась вперед и боднула Скитальца в грудь рогами. Бронированные пластины выдержали и не смялись, но мощный толчок отправил Гальдера в свободный полет.
Отброшенный назад, он врезался во что-то мягкое и орущее благим матом. Вместе они повалились на пол. Черный меч выскользнул из руки короля. Отлетев в сторону, он шлепнулся в непонятно откуда взявшуюся лиловую лужу.
Виверна тяжело протопала к выходу из пещеры. Загородив ее задом, она наступила на черный клинок костяной лапой. Дракон склонил свой череп. Его оскаленные челюсти нависли над поверженным Скитальцем.
– Какое жалкое зрелище, – торжествующе произнес Чернокнижник. – «Великий»король Октавии избит, как собака. Поверить не могу, что я позволил тебе быть моим телохранителем. С таким же успехом я мог бы доверить это дело таракану.
Повернув голову, Гальдер увидел лица Даны и Хиггинса. Бледные как полотно, они выглядывали из-за валуна неподалеку. Внизу, под ним, застонал придавленный Маурисио.
– Твой последний бой окончен, – прорычал Шмыгл.
– УНИЧТОЖЬ ЕГО!– прокричал он команду дракону.
– Выкуси! – огрызнулся Скиталец и обратился в облако черного дыма. Полетев вперед, оно окутало голову виверны, затекая внутрь, как в сосуд. Дракон замер и озадаченно тряхнул башкой, будто пытаясь убрать воду из несуществующего уха. Челюсти его с грохотом сомкнулись. Дым полностью забрался в полый череп и клубился теперь в пустых глазницах.
Почуяв неладное, Чернокнижник выкрикнул новую команду. Не слушая его, виверна попятилась. Голова ее вертелась из стороны в сторону, словно чудовище боролось с прокравшейся внутрь блохой. Неожиданно позвоночник монстра дико изогнулся. Сидевший на загривке Шмыгл утратил равновесие и полетел на пол.
Больно ударившись плечом, хоббит откатился, как бочонок. Закончив трясти башкой, виверна нависла над ним с дымящейся пастью.
– И что ты будешь делать теперь, засранец? – произнесла она голосом Скитальца.
– Ублюдок!– остервенело завопил Чернокнижник.
Направив раскрытую ладонь на дракона, он прокричал заклинание:
– MORTAR!
На последней букве в него врезалось чье-то тело. Рука хоббита дернулась вверх. Сноп ядовито-зеленого огня сорвался с его ладони и полетел в застилающую потолок темноту.
Прогремел раскатистый взрыв. Мгновение спустя с потолка обрушился осколок сталактита. Огромная заостренная глыба грохнулась на спину виверне, сбив ее с ног и придавив к земле. За первым камнем последовали второй и третий. Шумный, как канонада, обвал низвергся на скелет рептилии, ломая ее суставчатые крылья. Поднявшаяся пыль заволокла пещеру, скрывая творившуюся чуть поодаль драку двух ботанов.
Сбивший Чернокнижника с ног Очкарик барахтался теперь сверху, отчаянно пытаясь вонзить Расколотый кинжал в горло хоббиту. Удерживая врага одной рукой за запястье, второй Шмыгл вцепился студенту в горло и душил.
– Откуда вы беретесь?!– злобно прохрипел Чернокнижник.
Золотая маска слетела, обнажая изуродованное вмятиной лицо. Неожиданно взгляд хоббита зацепился за герб Потустороннего университета, вышитый на кардигане Очкарика.
Неистово зарычав, некромант поднял голову и вонзил зубы в запястье с кинжалом. По предплечью студента потекла кровь. Взвизгнув от боли, тот выпустил оружие из пальцев. Воспользовавшись моментом, Чернокнижник боднул его головой в нос, после чего перевернул на спину, оказавшись сверху. Усевшись Очкарику на грудь, он принялся дубасить его маленькими кулачками.
– На! Получи, тварь! Проклятые ничтожества из Университета! Как же я вас всех ненавижу!
Студент верещал, отчаянно пытаясь вырваться. Голова его дергалась из стороны в сторону под градом на удивление сильных ударов. Схватив его за волосы, Шмыгл приложил Очкарика затылком о камень. Вскрикнув в последний раз, тот затих.
– И так будет с каждым!– триумфально изрек Чернокнижник.
Гибкая тень отделилась от стены пещеры и молнией метнулась на его голос. Подхватив с пола Расколотый кинжал, она всадила его хоббиту под подбородок.
– Что?! Ахах!..– пробулькал растерянный Шмыгл.
Кровь запузырилась на его губах, вытекая изо рта вслед за звуками. Раздвоенное лезвие проткнуло его шею насквозь. Красными, как у быка, глазами Чернокнижник взглянул на человека в птичьей маске, сжимающего рукоятку.
– Бхагх?!– спросил он Грача.
Вместо ответа тот рывком выдернул клинок. Кровь ударила струей из открывшейся раны. Схватившись за горло, хоббит повалился на землю. Отступив назад, Грач разглядывал его единственным уцелевшим окуляром.
Клинок в руке голема задрожал. Хлещущая из Шмыгла кровь источала лавандовое сияние. Поднимаясь вверх, оно уплотнялось, стягивалось и свивалось, образуя эфемерную нить. Ее конец устремился к Расколотому кинжалу, где тускло блестел вставленный в рукоятку самоцвет.
Драгоценный камень принял кончик нити. Жадно втягивая ее в себя, как макаронину, он вспыхнул следом, будто лампа с зажженной внутри свечой. Чернокнижник застонал, умирая. Магия покидала его новорожденное тело, и следом за ней устремилась и его душа.
***
Призрачный Феофан Шмыгл, лишенный оков плоти, завис в воздухе, бессильно наблюдая за происходящим. Его могущество, коварно отделенное от его духа, заканчивало перетекать в Расколотый кинжал. Камень на рукоятке погас. Стиснув астральные зубы, Чернокнижник наблюдал, как голем убирает оружие за пояс.
Неожиданно в пространстве между ними материализовалась темная точка. Стремительно увеличиваясь в размерах, она превратилась в черную дыру, которую мог видеть один лишь мертвый хоббит. Душа Шмыгла вздрогнула и заскулила. По ту сторону открывшегося портала зиял знакомый безграничный космос.
Осознав, что его ждет, Чернокнижник заметался в поисках нового сосуда. Все человеческие тела уже были заняты другими душами. Скелет виверны оказался для него слишком большим, а голема охраняла сильнейшая защитная магия.
Тем временем дыра разрасталась, накрывая пещеру сотканным из пустоты одеялом. Подул особенный – ощутимый только мертвыми ветер. Он принес с собой атмосферу безысходности и тлена.
С той стороны доносились тихие, нечеловеческие голоса. Они пели на древнем, давно утраченном языке, но несмотря на это Чернокнижник понял каждое слово. Голоса выводили ему колыбельную. В ней говорилось о забвении и вечном сне. На этот раз – действительно вечном.
