Текст книги "Героика. Сага о не очень хороших людях (СИ)"
Автор книги: Арсений Цой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Глава 2.5
– Ненавижу магию! – пробурчал Маурисио. Вместе с другими убийцами он обыскивал пожитки студентов.
Чуть поодаль сидел на корточках Густав. Вооружившись ножом, он усердно возился над трупами.
– Глядите, что я нашел! – некоторое время спустя крикнул лучник.
Все быстро сгрудились вокруг Густава. Повесив свой лук на плечо, тот сжимал в одной руке сумку Ненила. На ладони другой лежали три отрезанных пальца с надетыми на их фаланги кольцами. Каждое кольцо украшал герб Потустороннего университета. В нижнем правом углу каждого герба было расположено по маленькому значку, обозначающему тот или иной факультет.
– Ступка и реторта – это зельеварение и алхимия, – перечислял Густав, разглядывая символы. – Золотая свинья-копилка – меркантилизм и стяжательство. Плетеная звезда – трансмутация и иллюзия. Эти три я срезал с мертвецов, не считая феи, которая не училась в Потустороннем университете.
Четвертое кольцо лежало отдельно от других. Палец к нему не прилагался. Университетский герб был украшен снизу крошечной голубой молнией, ударявшей в выпуклый щит.
– Факультет боевой и защитной магии! Очкарик!
– Оно было спрятано в сумке Длиннозада, – пояснил Густав. – Уверен, Очкарик намеренно сунул его туда, чтобы пустить нас по ложному следу.
– Хитрый ублюдок! – воскликнула Бегония. – Он знал, что за ним будет погоня, и использовал этих идиотов как приманку. Решил выиграть себе время.
– Украденных экспонатов среди вещей нет. Значит, он взял их с собой и телепортировался в центр озера.
– В таком случае, – Бегония обернулась и посмотрела на колышущиеся темно-синие воды, – нам следует сделать то же самое. Благо у нас самих есть...
Закончить свою мысль она не успела. Где-то на озере, вдали от поляны, неожиданно прогремел взрыв.
***
Сияющая на солнце рыбина выпорхнула из воды, трепыхаясь на конце лески. Плюхнувшись на дно лодки, она обдала Дану веером из брызг. Испуганно пискнув, девушка закрылась своим зонтиком.
– Как Вам рыбалочка, миледи? – медоточивым голоском осведомился Хиггинс. Сняв улов с крючка, он запихнул его в ведро и уселся с ехидной рожей. – Рады, что пошли со мной?
– Просто не нахожу слов! – Дана состроила в ответ ядовитую гримасу.
Смотав леску в клубок, коротышка довольно потянулся. Это была уже третья рыбина, выловленная им сегодня.
– Что-то я проголодался, – сказал он, развязывая свой рюкзак.
– Действительно, самое время подкрепиться, – оживилась Дана.
Откинув крышку корзинки, она заглянула внутрь и сказала:
– У меня есть два свежих помидора. Отварная куриная грудка с рисом, завернутая в листья капусты браунколь. И на десерт – гранола... О, Боже! Что это за гадость?!
Хиггинс с умильным видом разворачивал воняющее нечто, упакованное в оберточную бумагу. Последняя была пропитана таким количеством масла, что рисковала вспыхнуть от солнечного света.
– «Сэндвич для настоящих мужиков»! – гордо объявил коротышка, демонстрируя содержимое скривившейся Дане. – По крайней мере, так его называет Эрни.
– Какой еще Эрни?
– Эрни из трактира «У Эрни». Как правило, он подает эту прелесть вместе с пинтой темного пива.
– Прелесть?! Ничего более отвратительного в жизни своей не видала! Ты уверен, что это вообще съедобно?
– Еще как. Здесь колбаса, яичница, жареная картошка, свиной язык, бараньи мозги...
– Не продолжай, иначе меня сейчас вырвет! Господи, до чего же мерзкий соус в этом твоем «сэндвиче»! Ты только погляди: он же зеленого цвета!
– Ха! Это не соус, а жир, в котором обжаривалось все вышеперечисленное. Я попросил Эрни залить двойную порцию.
– Благодарю! – Дана гневно захлопнула крышку своей корзины. – Ты только что отбил мне аппетит!
Закончив фразу, она отвернулась, дабы не видеть, как Хиггинс вгрызается в произведение козельского кулинарного искусства.
Золотистый солнечный круг парил высоко в небе, отражаясь в необъятной озерной глади. Дул нежный ветерок. Чуть вдалеке над водами порхалиптицы. Царила тишина, нарушаемая одним лишь чавканьем, раздающимся в лодке сбоку.
Стараясь не обращать внимания, Дана невольно улыбнулась. Прислушавшись к себе, она внезапно осознала, что давным-давно в ее жизни не было настолько беззаботных и умиротворенных дней. Озеро Ферн как будто существовало отдельно от прочего мира, замкнувшись в себе крошечным уголком спокойствия и полудремы.
Здесь и только здесь ничто не висело грузом на ее душе. Не подгоняло назойливыми тычками в спину. Не устрашало зловещими пророчествами и письмами от недовольных кредиторов. Закрыв глаза, девушка глубоко вздохнула и впервые за долгое время почувствовала себя свободной.
***
Шагнув в портал и дойдя до конца коридора, Очкарик вышел в просторную комнату. Здесь было светло как днем, вопреки тому, что в реальности стояла глубокая ночь.
Огромный воин, закованный в доспехи, поднялся из-за стола навстречу гостю. Его броня придавала ему сходство с вороной. Головной убор дарил нехилую прибавку к росту, возвышаясь на покатом черепе.
– Я – ГАЛЬД… – начал было свою речь великан.
– PACIFICATIO MORTUORUM! – не дав ему договорить, выкрикнул Очкарик.
Вскинув руку с палочкой, он метнул в воина сгусток ядовито-зеленой энергии. Великан дернулся и застыл как вкопанный. Вокруг его тела засиял парализующий кокон, сотканный из изумрудного света.
– Что же ты у нас такой высокий? – проворчал Очкарик, пододвигая стул. Встав на сиденье ногами, он стащил с головы воина шипастую корону.
***
– Foer... – прошептала Дана и направила раскрытую ладонь в сторону воды.
Ничего не произошло. Лодка мерно покачивалась на волнах. Раскрытая книга лежала у девушки на коленях. Уголки страниц подрагивали на ветру.
Смутившись, Дана стиснула руку в кулак. Выждав пару секунд, она попробовала снова.
– Foer...
– Чего ты там гундишь, магиня? – весело осведомился Хиггинс. Сдвинув свою шляпу на затылок, он возился с наживкой и крючком. – Пытаешься пробудить в себе невиданную силу?
Дана стыдливо покраснела. Поспешно захлопнув гримуар, она сдержанно ответила:
– Решила испробовать кое-что из заметок профессора Омальдо.
– Зря тратишь свое время, Твоя Светлость, – сунув пальцы в бумажный сверток, коротышка извлек из его недр жирного червяка. – Гусь всучил тебе сборник кулинарных рецептов, приправленный бреднями старого маразматика. Тебя кинули, как дешевку. В утешение могу сказать, что это было не в первый, и не в последний раз в твоей жизни.
– Вообще-то профессор Омальдо – это не «старый маразматик», – огрызнулась девушка, – а один из выдающихся умов своего време...
Неоконченная фраза сорвалась с ее губ и замерзла в воздухе заиндевелыми, почти осязаемыми буквами. Внутри лодки повисла гнетущая ледяная тишина. Хиггинс недоуменно поднял взгляд. Лицо Даны попеременно меняло свое выражение и оттенок. Вытянутое от изумления в начале, затем оно побелело от ужаса, и наконец стало багровым от гнева. Глаза девушки остановились на кульке с наживкой, что лежал у коротышки на коленях.
– Это что – страница из моей книги?! – рявкнула она, вцепившись в сверток обеими руками. В воздух взмыли комья земли. Обрушившись вниз дождем, они обсыпали Хиггинса с головы до пят.
– Совсем охренела?! – злобно гаркнул тот. Вскочив на ноги, он принялся собирать расползающихся по дну лодки червей и распихивать их по карманам.
– Господи! Это же действительно она! – разглаживая страницу, девушка обожгла Хиггинса свирепым взгляд. – Зачем ты ее вырвал?!
– Как зачем? Ты оставила ее вчера без присмотра, а мне было не во что завернуть наживку.
– ТЫ В СВОЕМ УМЕ?! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, НАСКОЛЬКО ЦЕННЫ ЭТИ ЗАПИСИ?!
– Конечно, понимаю. Не ценнее твоей «золотой» медали. И то, и другое не стоит ровным счетом ни гроша.
– Хиггинс! – взъярилась Дана. – Я предупреждаю! Если ты еще хоть раз прикоснешься к моему гримуару!..
– Ты хотела сказать, к твоей поваренной книге, – осклабился коротышка. – И что же ты сделаешь, Твоя Светлость? Метнешь в меня фаейрбол? Ах да, ты ведь этого не умеешь.
– Да... Я... Я!.. – от возмущения у девушки перехватило дыхание.
– Может быть, погадаешь мне на картах? – не унимаясь, злорадствовал Хиггинс. – Напоишь любовным эликсиром? Составишь астрологический прогноз?
Выхватив мятую страницу обратно из рук Даны, он поднес ее к носу и, морща лоб, начал читать по слогам:
– «Ри-ту-ал по при-зы-ву га-луш-ки...». Призыв галушки! – глумливо загоготал Хиггинс. – Ну надо же, каких ценных знаний мы едва только что не лишились!
– Отдай! – девушка ринулась вперед.
Ловко увернувшись, коротышка перелез на самый нос лодки. Встав в полный рост, он потрясал вырванной страницей, дразня ей разгневанную Дану, как тореадор дразнит быка красной тряпкой.
– Ну же, магиня! – издевался Хиггинс. – Я вижу, тебя аж распирает! Метни в меня файербол! Это ведь такое простое заклинание! Все настоящие волшебники его знают, даже самые тупые! Неужто тебе не под силу то, что может сделать любой колдун мужского пола!
Взгляд Даны потемнел. Внутри нее бушевал гнев – яркий и обжигающий, как пламя в кузнечном горне. Разгораясь все сильнее и сильнее, он затмевал разум девушки лесным пожаром. Его источник весело подпрыгивал и приплясывал прямо перед ее глазами. Время словно замедлило свой ход, став вязким и тягучим, как кисель. Губы Хиггинса неспешно перемещались вверх и вниз, изрыгая букву за буквой:
– Н! Е! У! Д! А! Ч! Н! И! Ц! А!
Дана закрыла глаза и втянула воздух сквозь зубы. Секунду спустя выдох вырвался из ее рта струйкой белого дыма. Неожиданно в голове девушки прояснилось, и то, что было сложным и непостижимым, в одно мгновение стало кристально ясным.
Пламя в ее душе изменило форму. На его поверхности проступали сверкающие руны. Переплетаясь друг с другом, как узоры, руны слагались в трепещущее слово. Слово мерцало и наливалось силой, перерождаясь в заклинание.
Воздух вокруг затрещал и заискрился, словно лодка проплыла мимо пылающего костра. Дана неспешно подняла веки. Напротив нее удивленно замолчал Хиггинс. Ухмылка сползала с его наглой рожи.
Ощутив покалывание в кистях, девушка взглянула на свои руки. Ее ладони пульсировали белым светом. Покалывание быстро сменилось жаром. Новорожденное заклинание металось в стенах сознания Даны, изнемогая от собственной мощи и неистово желая сорваться с ее губ.
Не в силах больше сдерживать его напор, девушка выставила вперед обе ладони и закричала:
– FOER!
***
– ...и затем ваша лодка... – переспросил шериф Блаффорд. Его голос был пропитан недоверием, как медовый корж – медом. – ...сделала что?
– Она взорвалась, – невозмутимо ответила Дана.
– Не взорвалась, а взорвалА! – взбеленился сидевший рядом с ней Хиггинс. – Ваша Светлость! Эта сумасшедшая метнула файербол прямо в нос судна!
– В свою защиту, шериф, могу сказать, что я целилась не туда, а в голову этому недоразумению, считающему себя мужчиной, – самодовольно продекламировала Дана. – К сожалению, он успел вовремя спрыгнуть в воду!
– Ах ты гадина! Ты же меня убить пыталась!
– Но ты ведь сейчас живой. Чего ты так злишься?
– ЗАТКНУЛИСЬ ОБА!
Жирная физиономия шерифа налилась кровью от священного гнева человека, наделенного властью закона и лишенного вечернего пива. Внутри камеры воцарилась образцовая тишина. Тень в углу комнаты заинтересованно наблюдала за происходящим.
– Так! – угрюмо произнес Блаффорд. – Что было дальше?
***
Темная вода была жесткой на вкус и освежающе холодной. Хиггинс влетел в нее с изяществом мешка картошки. Погрузившись на дно, он быстро вынырнул обратно – мокрый, как рыба, и взъерошенный, как бобер.
Чопорная девица все так же сидела в лодке – точнее в том, что от нее осталось. Судно уменьшилось в размерах вдвое. Его носовая часть исчезла, оставив плавать на воде дымящиеся обломки. Оставшаяся половина каким-то чудом удерживалась на поверхности озера Ферн, стремительно кренясь и заполняясь этим самым озером.
Дана перевела на Хиггинса ошеломленный взгляд. Лицо ее было покрыто сажей после взрыва. Некогда белоснежное платье спереди стало черным. На уцелевших кружевах и рюшах тлели маленькие огоньки. Внезапно осознав, что тонет, девушка судорожно вцепилась в края лодки.
– ХИГГИНС! – истошно завопила она, перебираясь на самую корму. С каждой секундой вода подступала все ближе и ближе, грозясь замочить ее сапожки. – ЧЕГО ТЫ СМОТРИШЬ?! ПОМОГИ МНЕ!
Коротышка скорчил физиономию чопорного вельможи, у которого посмел клянчить милостыню грязный оборванец. Не обращая внимания на крики, он неспешно поплыл брасом вокруг терпящего крушение судна.
– Ты маленький вонючий засранец! – в ярости заорала магиня. – Посмотри, что ты наделал!
– Я наделал?! – саркастично отозвался Хиггинс. Плавая вокруг «полулодки», он с нескрываемым злорадством наблюдал за судьбой ее единственной пассажирки. – Выходит, это я только что пытался убить меня, метнув в самого себя же файербол?!
– Ты вынудил меня это сделать! Это была самозащита!
– Самозащита от чего? От завернутых в бумагу дождевых червей?
– О, БОЖЕ! Я ВЕДЬ НЕ УМЕЮ ПЛАВАТЬ!
– Кто бы сомневался?! – гыкнул Хиггинс. – Ты вообще хоть что-нибудь умеешь в этой жизни?!
Ответа он так и не дождался. Вода заполнила остатки лодки до краев. Корма ее исчезла под водой, и к вящему восторгу коротышки леди Лодж с шумом бултыхнулась в озеро.
– Раз ты не умеешь плавать, Твоя Светлость, – веселился Хиггинс, нарезая круги вокруг барахтающейся магини, – значит, самое время учиться! Просто представь, что ты рыба! Вместо рук у тебя – плавники, а вместо ног – из задницы торчит длинный хвост!
– Мерзавец! – крикнула Дана, из последних сил удерживаясь на плаву. – Клянусь, после моей гибели я буду преследовать тебя привидением!
– Как-нибудь переживу! – глумливо расхохотался коротышка.
Неожиданно он замолчал, изумленно нащупывая что-то под ногами. Прекратив грести, Хиггинс распрямился в полный рост и уперся сапогами в илистое дно.
– Не понял? – для верности он протер глаза. Те не лгали. Коротышка стоял на отмели в самом центре глубокого озера.
– Ого! – осмотревшись по сторонам, он обнаружил, что они были не первыми, кто потерпел крушение в этом месте.
В нескольких ярдах из воды торчал кончик носа чужой лодки. Затонувшая годы назад, та погрузилась в ил и догнивала, обросшая зеленой тиной. Чуть поодаль отыскались трухлявые останки еще одного небольшого судна. Ушедшие под воду близ таинственной мели, вместе они создавали миниатюрное «кладбище кораблей».
– Плюх! АГРРХ!!! – раздались позади гневный всплеск и не менее разгневанный вопль Даны.
Хиггинс обернулся. Высокая девица по-прежнему барахталась за его спиной. Отчаянно лупя по воде руками, она поднимала внушительное облако из брызг. В воздухе над ней стояла маленькая радуга.
– Хиггинс! Ты своло... – не успев закончить фразу, магиня наконец-то выбилась из сил и ушла под воду.
На озере воцарилась тишина, прерываемая лишь кваканьем лягушек и бульканьем пузырей в том месте, где исчезла Дана. Ничуть не обеспокоенный этим фактом, Хиггинс принялся ждать.
– Можешь выныривать, Твоя Светлость, – не вытерпев, сказал он спустя минуту. – Здесь глубина – максимум тебе по грудь.
Пару мгновений ничего не происходило. Со скучающим видом коротышка считал редкие облака в небе. Мимо него проплыл дымящийся обломок весла.
Затем вода в том месте, где исчезла Дана, пришла в движение. Мутная гладь покрылась мелкой рябью, а затем забурлила, словно в поставленной на огонь кастрюле. На глазах у Хиггинса озеро Ферн разверзло свои темные пучины, и разгневанный дух женского отмщения восстал из его глубин.
– Ого! – захихикал от увиденного коротышка.
Верхняя часть Даны торчала из воды, скрывавшей магиню по грудь. Украшенная цветами шляпка свисала бесформенной мочалкой с ее левого уха. Изящная прическа распустилась, облепив лицо мокрымипрядями. Глаза пугающе молчаливой девушки, не отрываясь, смотрели на Хиггинса и пылали невиданным им никогда ранее светом.
– Слушай, миледи, – чувствуя себя немного неуверенно под этим взглядом, начал коротышка, – я понимаю, ты сейчас немного на меня злишься. Но ведь если как следует разобраться, ты и сама...
Не говоря ни слова, Дана ринулась в атаку с вытянутыми перед собой руками. Пальцы девушки сомкнулись на горле Хиггинса и начали яростно душить.
– Отстань! Прекрати! – задыхающийся коротышка отчаянно пытался вырваться из захвата. Объятая благородной яростью Дана была чертовски сильной.
– КЛЯНУСЬ, Я УБЬЮ ТЕБЯ! – рявкнула она. – ТЫ, ГРЯЗНЫЙ ПОДЛЫЙ ВОР И ПРЕДАТЕЛЬ!
Схватив нечто, плавающее рядом, Хиггинс со всей силы огрел им Дану по лицу. Раздался смачный «шмяк», и девушка с отвращением отшатнулась.
– Фу! Что это за гадость?! – воскликнула она, выпуская свою жертву из хватки.
Коротышка посмотрел на сжатый в кулаке предмет. На ощупь тот был скользким и холодным. В руке у Хиггинса торчал здоровенный окунь.
Повсюду вокруг них плавала рыба. Окуни, форели, лещи и красноперки покачивались на поверхности воды, контуженные взрывом.
– Я не закончила! – прорычала Дана и снова бросилась вперед.
– Стой! – крикнул Хиггинс, принимая фехтовальную стойку. Окуня он выставил перед собой, как шпагу. Девушка замерла, буравя коротышку разъяренными глазами.
– Будем честны, – быстро сказал Хиггинс, – ты пыталась взорвать меня файерболом, а я не стал тебя спасать, когда ты тонула. Ты виновата, и я тоже. Один – один. Мы в расчете.
– Не злись, Твоя Светлость, – добавил он примирительным тоном. – В конце концов, если ты меня задушишь, то будешь выбираться с этого озера сама. А ты ведь не умеешь плавать.
Некоторое время они стояли друг напротив друга, как бык и тореадор с рыбиной вместо рапиры. День мягко приближался к вечеру. Дул свежий ветерок. Солнце понемногу опускалось к горизонту, и в его лучах голубое небо обретало насыщенный оттенок.
– Ладно, – наконец смирилась Дана. Тяжело вздохнув, она стащила с уха вымокшую шляпку. Кисло скривившись от одного ее вида, девушка швырнула головной убор в воду.
– Вот и славно, – с довольной рожей Хиггинс сунул окуня под мышку. – Ты только погляди на всю эту рыбу! В жизни не видел столько чертовой РЫБЫ!
– Только помни, – мстительно процедила магиня, – если ты еще раз посмеешь тронуть мою книгу, то тебя уже ничто не спасет. Кстати... ГДЕ МОЯ КНИГА?!!
Глава 2.6
– Ха! – крикнул Элендил, делая свой коронный выпад.
Нацеленное в живот Густаву острие кинжала рассекло воздух. Лучник играючи уклонился от удара. Сместившись в сторону, он пропустил мимо себя атакующего эльфа и сделал ему подсечку. Утратив равновесие, Элендил полетел вперед и грохнулся на траву, как черепаха. Кинжалы выскочили из его ладоней и разлетелись по земле, к вящему позору их владельца.
Злобно зарычав, эльф пополз на четвереньках к ближайшему оружию. Густав опередил его, оказавшись у кинжала первым, и поставил сапог на его лезвие.
– Слишком медленно, остроухий. И это «ха» выдает тебя хуже болтливой супруги.
– Иди к черту! – схватив короткий клинок за рукоять, Элендил выдернул его из-под ноги стрелка и убрал в ножны.
– Я предупреждал всех вас, – снисходительно усмехнулся лучник, – в детстве цыганка нагадала мне пророчество. Меня не убить ни одному смертному, рожденному в этом мире.
Надетый капюшон скрывал его глаза в тени. На небритом лице горела злорадная ухмылка.
– Ты уже говорил об этом, – скучающе зевнул эльф, – как минимум по три-четыре раза в день.
Утратив всякий интерес к дальнейшим спаррингам, он растянулся на спине, заложив правую руку за голову. Сорвав травинку, Элендил сунул ее кончик в рот и принялся жевать.
– С чего ты вообще решил, что тебе есть место среди нас? – опустившись на корточки, ледяным голосом осведомился Густав. – К примеру, мой дед...
– Да-да! – перебил его Элендил. – Твой дед был прославленным наемным убийцей, твой отец был прославленным наемным убийцей и вот настал твой черед самому стать прославленным наемным убийцей. Не всем повезло родиться в потомственной династии ассасинов, как тебе.
– В детстве я хотел стать поваром-сушистом, – добавил эльф, закинув ногу на ногу, – но, как очень быстро выяснилось, у всех эльфов жуткая аллергия на рыбу.
Они маялись без дела в ожидании ушедшей в разведку Бегонии. Тела мертвых студентов были оттащены в сторону и сложены в один ряд. Карманы их брюк, мантий и кардиганов с нашитыми эмблемами Потустороннего университета торчали вывернутыми наизнанку. Распотрошенные сумки валялись неподалеку рядом с большой кучей из их бывшего содержимого. Вороны перекрикивались в кронах деревьев, дожидаясь, когда люди уйдут и можно будет вдоволь насладиться пиршеством.
– Твоя проблема, остроухий, – беззлобно сказал Маурисио, – в том, что ты слабак.
Восседая на бревне, где погиб Дурко, здоровяк хрустел яблоком, найденным среди вещей студентов. Его огнемет стоял рядом, прислоненный к дереву.
– У тебя слишком тоненькие ручонки, чтобы махать нормальным оружием. Поэтому ты и возишься со своими зубочистками, – неандерталец похлопал по висящему на поясе тесаку. – Нет такой проблемы, которую нельзя решить, как следует стукнув ей по голове чем-нибудь тяжелым.
– Кто бы сомневался, – фыркнул Элендил, – что тебе хватает мозгов только на это. Так ведь, Грач?
Мужчина в птичьей маске не ответил. Сидя под разлапистой сосной, он был почти неразличим в отбрасываемой деревом тени.
Бегония возникла быстро и бесшумно, появившись из воздуха, как призрак. От неожиданности Элендил подскочил на месте как ужаленный. Маурисио едва не поперхнулся яблоком. И даже во мгле под сосной колыхнулся размытый силуэт.
– Расслабляетесь? – насмешливо поинтересовалась девушка. Ее балахон сменил свой цвет на темно-зеленый – в тон окружающему поляну лесу.
– Выяснила, что там произошло? – спросил Густав. Их всех четверых лишь для него появление Бегонии не стало сюрпризом.
– Лодка, – отозвалась та, – взорвалась в центре озера. Я сумела разглядеть обломки.
– В центре озера? Это же там, где остров.
– Совершенно верно.
– Очкарик? – спросил Маурисио. Бросив в траву яблочный огрызок, он вынул из кармана табакерку.
– Раз он погиб, значит, дело сделано и можно возвращаться назад в Вальгрен, – сказал неандерталец. Вытряхнув на тыльную сторону ладони щепотку, он с шумом втянул ее ноздрей и на мгновение замер с приоткрытой пастью.
– АПЧХИ! – поляна содрогнулась от его зычного чиха.
– Завязывай с гоблинским табаком, – скривился Элендил. – Ты в курсе, что он вызывает бессонницу?
– Тебе стоит самому попробовать, ушастый, – утерев нос, Маурисио вытряхнул на ладонь еще одну щепотку. – Мощная штука. Пробирает аж до самых костей.
– Спасибо, но нет.
– Не торопи события, громила, – фыркнула Бегония. – Тела в воде не было, хотя там мель. Значит, он сумел выбраться на сушу. Мы должны попасть на остров и проверить.
– И как же мы туда попадем? – задумчиво спросил Густав. – Используем кровь?
– Разумеется, – откинув край балахона, Бегония начала рыться в перекинутой через плечо сумке. Отыскав то, что нужно, девушка вынула на свет небольшой цилиндр.
Отлитый из черного металла, тот выглядел цельным, как кусочек грифеля, и был полностью лишен замочков, кнопочек или зазоров. Покоясь на ладони девушки, он умещался на ней целиком. Бегония с недоверием разглядывала загадочный предмет.
– Профессор Пампкинс уверял, что добавил внутрь лягушачий камень, – сказала она. – Перед использованием крови нужно назвать ей количество телепортируемых людей на лютине.
Поднеся руку к губам, она чуть слышно произнесла:
– Quinque*...
* Пять (прим. автора)
Раздался тихий щелчок, и на поверхности флакона пролегла тонкая серая линия. Опоясывая предмет ближе к вершине, она делила его на две неравные части, словно тюбик с отвинчивающейся крышкой.
– Магия! – хрюкнул Маурисио, обнажив здоровенные клыки. – Ненавижу магию и тупых магов!
– Если струсил, можешь оставаться здесь, – спокойно ответила Бегония.
Отвинтив крышку, она потянула ее вверх. Цилиндр мягко разделился на две части.
– Ого! – сказала девушка изумленно.
Из открученной крышки торчал металлический прутик. К его концу было приделано тоненькое колечко. Внутри последнего колыхалась черная масляная пленка.
– Профессор Пампкинс сказал, достаточно просто подуть, – пояснила девушка, складывая в трубочку губы.
От ее дыхания пленка вздулась и вылетела из кольца крошечным пузырьком. Воспарив вверх, тот завис в воздухе перед лицом Бегонии. Его непроницаемая поверхность цвета ночи, казалось, поглощала падающий на нее свет.
– И что нам с этим делать? – спросил Густав.
– Понятия не имею, – ответила девушка, завинчивая крышку флакона.
– Мне кажется, или стало темнее? – встревоженно подал голос Элендил.
Солнце сияло над головой, как и прежде, но внутри поляны сгустились тени. Стало труднее дышать. Воздух потяжелел и обрел темно-синий оттенок.
Левитирующий пузырь начал расти. Втягивая в себя солнечный свет, он раздувался, как воздушный шарик. С каждой секундой становилось все темнее и темнее, и вскоре эльф осознал, что с трудом различает своих товарищей в полумраке. Почуяв неладное, с верхушек деревьев взмыли стаи ворон. Кружа в небесах, они заполняли воздух могильными криками.
– Профессор о таком не предупреждал! – в панике воскликнула Бегония.
Разбухший до несколько футов в диаметре пузырь неожиданно полетел вперед и врезался в девушку. По поляне раскатился чавкающий звук, и Бегония с воплем исчезла в блестящей поверхности.
– Бегония! – в ужасе закричал Элендил.
Ноги его подруги торчали из пузыря, отчаянно дрыгаясь в воздухе. Втягивая ее в себя, как макаронину, шар стремительно увеличивался в размерах.
– Бежим! – крикнул Густав и тотчас же последовал своему совету.
Покончивший с Бегонией шар упал вниз. Спружинив от земли, он взмыл высоко вверх и обрушился всей своей массой на Густава. В мгновение ока лучник исчез, сделав пузырь больше в два раза. Вновь приземлившись на траву, тот покатился в сторону Маурисио.
– Сгори! Сгори, тварь! – заорал верзила. Повесив на спину баллоны с огнесмесью, он яростно давил на спуск, нацелив брандспойт в приближающийся шар. Старый огнемет фыркал и шипел, упорно не желая разгораться. Повалив неандертальца на землю, пузырь облепил его с головы до ног, словно разогретая смола. К ужасу эльфа, Маурисио исчез из вида. Раздувшийся до размеров кареты шар покатился дальше.
Не говоря ни слова, Грач вышел из укрытия и встал на его пути. Пузырь врезался в него и проглотил. Не оказывая ни малейшего сопротивления, человек в птичьей маски растворился в его черной поверхности.
Неожиданно Элендил осознал, что остался на поляне один, не считая прожорливого шара.
– А-А-А! – в ужасе завопил он и бросился наутек.
Подпрыгнув на месте, пузырь снова взмыл ввысь. Перелетев через голову удирающего эльфа, он с грохотом рухнул в нескольких футах от его носа. Резко затормозив, Элендил кубарем покатился по траве. Его нога угодила в маслянистую жижу и тотчас же увязла по колено.
Элендил отчаянно пытался выдернуть ногу, но с каждой секундой его затягивало все сильнее. Непроницаемый черный пузырь возвышался над его головой, застилая собой небо. Вокруг стало совсем темно. Издав урчащий звук, шар тронулся вперед, и эльф с воплем ужаса скрылся в его глубинах.
Заглотнув последнего убийцу, пузырь выкатился в центр поляны. Неспешно оторвавшись от земли, он завис, поднявшись вверх на несколько футов. Стих шумевший в кронах деревьев ветер, словно вслед за солнечным светом шар начал поглощать звуки. Высоко в небе умолкли вороньи крики. На мгновение воцарилась идеальная тишина.
Затем, издав звонкий хлопок, черный шар лопнул. Там, где он был, остались оседать прозрачные мыльные пузырьки. Десятки и сотни, они весело парили в воздухе, лопаясь один за другим. Как только исчез последний, от убийц не осталось и следа.
Вновь загорелось яркое солнце, оттесняя мрак за пределы поляны. Облегченно вздохнув, лес ожил привычными звуками. Зашумела, зашуршала листва. Загалдели птицы. В просветах между деревьями колыхалась озерная гладь.
Несколько минут спустя, хлопая крыльями, на трупы студентов уселся первый ворон. Проскакав вперед, он дотошно изучил глазами-бусинками свою добычу. Довольная увиденным, птица запрыгнула на лицо Ненилу и клюнула того в мертвый глаз.
***
– Боже! – изумленно воскликнула Дана. – Да что здесь происходит?!
– Здесь, Твоя Светлость, – радостно отозвался Хиггинс, – происходит самая шикарная рыбалка в моей жизни!
Выловив свой рюкзак, он с энтузиазмом набивал его рыбой. Его шляпа, котелок и удочка сгинули без следа, что, впрочем, нисколько не омрачало настроение коротышке.
– Хорошо хоть пистолет с собой не взял! Кстати, миледи, глянь, что я нашел!
Нечто раскисшее и бесформенное взлетело в воздух и шлепнулось на воду рядом с Даной. Взметнувшиеся брызги веером окатили несчастную магиню.
– Хиггинс! – в гневе завопила та. – Ты сдурел?!
Взрывоопасная фраза повисла в воздухе, так и не дождавшись детонации. На поверхности озера плавала плетеная корзинка. Из-под приоткрытой крышки выглядывали ручка зонтика и голова плюшевого медведя.
Мгновенно забыв про ярость, Дана кинулась проверять содержимое. Корзинка была мокрой и текла. Поваренная книга профессора Омальдо обнаружилась на самом дне. Еда для пикника пропала, и лишь принявший ванну тедибир выглядел бодрее, чем обычно.
– Клянусь честью, Хиггинс, – злобно прорычала девушка, вытаскивая сырой гримуар наружу, – если чернила на заклинаниях размылись, тебе несдобровать!
Повесив раздувшийся мешок на плечи, коротышка с довольной рожей присоединился к Дане. В обеих руках он тащил лоснящуюся рыбину величиной с откормленного поросенка.
– Фу! – скривила нос Дана. – Зачем тебе эта гадость?
– Ты издеваешься? Это же самый настоящий сазан, да еще рекордных размеров! – коротышка с гордостью прижал улов к груди. – Только представь, как все будут мне завидовать в трактире у Эрни!
– Омерзительно! – пренебрежительно фыркнула магиня. – Я постоянно забываю, насколько зависимо мужское эго от всяких глупых и незначительных вещей!
Чуть позже она сказала:
– Вернемся к насущным проблемам. Как мы выберемся из этого места?
Хиггинс в задумчивости огляделся. Они стояли на дне озера в самой его середине. Полдень давно миновал, и солнце медленно опускалось к горизонту. Близился вечер. По синему небу вальяжно ползли облака. Дул свежий ветерок с оттенками хвойного леса. Темные воды мерно колыхались впереди, и от поросшего деревьями берега Дану и Хиггинса отделяло несколько миль.
– Осторожно пойдем вперед, – предложил коротышка. – Вдруг мы на косе, которая тянется до самой суши.
Придумав план, он сделал первый шаг. Воздух перед ним неожиданно дрогнул и исказился. Вид дальнего леса покрылся легкой зыбью, как будто кто-то подул на прозрачную воду. Ветер засвистел с удвоенной силой, отталкивая нежеланного гостя от сокрытой цели.
