Текст книги "Пересыхающее озеро"

Автор книги: Арнальд Индридасон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Он кивнул. Он прочитал всего Халлдора Лакснесса, все, что тот написал о социализме в странах Восточной Европы, и восхищался его реализмом.

Ему пришла в голову идея наняться рабочим на торговое судно, отправляющееся в Европу. Его дядя был знаком кое с кем в судовой компании и уже помог ему с летней работой. Так что попасть на корабль не было проблемой. Все семейство пребывало на седьмом небе от счастья. Никто из них никогда не бывал за границей. Никогда не плавал на больших судах, тем более для того, чтобы учиться в университете. Все это походило скорее на сказку. Восторг чувствовался в каждом телефонном разговоре, в каждом письме. «Из него выйдет толк! – говорили люди. – Наверняка он станет министром!»

Первая остановка была на Фарерских островах, потом – в Копенгагене, Роттердаме и Гамбурге. Там он сошел с корабля. Оттуда доехал поездом до Берлина, переночевал на вокзале. Следующим вечером сел в поезд до Лейпцига. Он знал, что никто не будет его встречать. В кармане лежала бумажка с адресом. Выйдя на вокзале, он спросил, как найти нужную улицу.

Он посмотрел на школьную фотографию, потом тяжело вздохнул и вгляделся в лицо своего лейпцигского товарища. Они вместе учились в школе. Если бы только он мог предвидеть будущее.

Докопается ли полиция до правды о человеке, найденном на дне озера? Все это дела давно минувших дней, подумал он, и никому уже не интересно то, что произошло.

Кому нужен этот скелет, найденный на дне озера?

4

Техники-криминалисты установили большой тент над найденными останками. Элинборг стояла у входа и наблюдала за тем, как Эрленд и Сигурд Оли быстрым шагом идут в ее сторону по высохшему дну озера. Уже наступил вечер, и журналисты уехали. Движение вокруг озера оживилось с известием о находке скелета, но к концу дня тоже стало стихать, и в округе снова воцарился покой.

– Это уж слишком! – заявила Элинборг, когда ее коллеги наконец подошли к ней.

– Сигурду потребовалось подзаправиться гамбургерами по дороге, – недовольно проворчал Эрленд. – Что случилось?

– Пойдемте, – махнула Элинборг, заходя под навес. – Судебный врач тоже здесь.

Эрленд бросил взгляд на озеро, погрузившееся в вечернюю тишину, и подумал о стоках на его дне. Потом посмотрел на небо. Солнце все еще стояло высоко, поэтому было совсем светло. Прямо над ним проплывала гряда белоснежных облаков. Удивительно все же, что в этом месте, где они сейчас стоят, еще недавно глубина воды достигала четырех метров.

Техники уже полностью очистили скелет от песка, так что он был виден целиком. Ни остатков кожи, ни одежды. Около скелета ползала на коленках сорокалетняя женщина и желтым карандашом отковыривала крестцовую кость.

– Это мужчина, – объявила она. – Среднего роста, вероятно, зрелого возраста, но мне нужно лучше изучить кости. Не могу сказать, как долго он пролежал в воде, может быть, лет сорок или пятьдесят. Возможно, и больше. Но это только предположения. Детали я смогу сообщить после того, как останки перевезут на Баронскую улицу и я смогу исследовать их подробнее.

Она поднялась с колен и уже по-человечески поприветствовала их. Эрленд знал, что ее зовут Матильда. Она недавно начала работать в должности судебного медэксперта. Эрленда подмывало спросить ее, почему она выбрала судебную медицину. Почему не стала просто врачом, как другие, чтобы пользоваться благами исландской социальной системы.

– Он получил удар по голове? – вместо этого спросил Эрленд.

– Похоже на то, – подтвердила Матильда. – Однако трудно сказать, каким именно предметом. Все следы исчезли.

– Так речь идет о преднамеренном убийстве? – вставил Сигурд Оли.

– Все убийства преднамеренны, – заметила Матильда. – Разница лишь в богатстве фантазии.

– Нет никакого сомнения в том, что это убийство, – вмешалась Элинборг, до этого молча слушавшая беседу.

Она перешагнула через скелет и наклонилась над большой ямой, которую техники вырыли на дне озера. Эрленд подошел к Элинборг и увидел, что в глубине лежит большой металлический ящик черного цвета. Он был привязан веревкой к скелету. Ящик по-прежнему утопал в песке, но все же можно было разглядеть что-то похожее на сломанные счетчики, черный циферблат и черные кнопки. Ящик был исцарапан и помят. Крышка открылась, и внутрь набился песок.

– Это еще что? – удивился Сигурд Оли.

– Бог его знает, – откликнулась Элинборг. – Но утопили его с помощью этого предмета.

– Похоже на измерительный прибор, – предположил Эрленд.

– Я никогда такого раньше не видела, – призналась Элинборг. – Техники полагают, что это радиопередатчик. Они ушли поесть.

– Радиопередатчик? – удивился Эрленд. – Что еще за радиопередатчик?

– Этого они не знают. Нужно выкопать ящик из земли.

Эрленд посмотрел на веревку, привязанную одним концом к скелету, а другим к черному предмету, которым воспользовались, чтобы утопить тело. Он представил себе людей, вытаскивающих труп из автомобиля, привязывающих к нему радиопередатчик, гребущих на лодке прочь от берега и скидывающих свой груз за борт.

– Так его утопили? – проговорил он.

– Вряд ли он сделал это сам, – вырвалось у Сигурда Оли. – С трудом верится, что он приплыл сюда один, привязал к себе радиопередатчик, который ему нужно было держать в руках, когда он ударял себя по голове и падал в воду, чтобы уж наверняка утонуть. Тогда это было бы самое идиотское самоубийство в истории.

– Вы полагаете, что эта штука очень тяжелая? – перебил Эрленд Сигурда Оли, начинающего действовать ему на нервы.

– По-моему, достаточно увесистая, – отозвалась Матильда.

– Может, стоит поискать орудие убийства на дне? – вмешалась Элинборг. – Металлоискателем, если речь идет о молотке или чем-то подобном? Вполне возможно, его выбросили в озеро вместе с телом.

– Техники займутся этим, – пробурчал Эрленд, присев на корточки около черного ящика и начав выгребать из него песок.

– А если это какой-нибудь радиолюбитель? – предположил Сигурд Оли.

– Ты придешь на вечер? – ни с того ни сего спросила Элинборг. – На презентацию книги?

– Разве мы можем отказаться? – усмехнулся Сигурд Оли.

– Мне не хочется тебя принуждать…

– Как называется книга? – поинтересовался Эрленд.

– «Уложение и соблюдение правил»,[7]7
  «Lög ok réttur» – очевидная игра слов: слово «lög» обозначает одновременно «законы, порядок» и «слои», а слово «réttur» – «право, правила» и «блюдо, кушанье».


[Закрыть] – оживилась Элинборг. – Такая игра слов. Уложение в смысле законов страны, но еще и как слои в лазанье, например, или в слоеном торте. И также с правилами, ну, знаешь, «блюдо» и «блюсти»…

– Очень остроумно, – похвалил Эрленд и с удивлением посмотрел на Сигурда Оли, умирающего со смеху.

Ева Линд в белой одежде, поджав под себя ноги, сидела напротив отца и беспрерывно, словно под гипнозом, накручивала пряди волос на указательный палец. Вообще-то к пациентам не пускали посетителей, но Эрленд был хорошо знаком персоналу, поэтому ему не чинили препятствий в свиданиях с дочерью. Довольно долго они сидели молча. На стенах комнаты отдыха, в которой они находились, висели плакаты, направленные на борьбу с алкогольной зависимостью и наркоманией.

– Ты все еще встречаешься с этой старушкой? – спросила Ева, накручивая волосы.

– Прекрати обзываться – возмутился Эрленд. – Вальгерд на два года моложе меня.

– Какая разница? Все равно старушка. Так ты все еще встречаешься с ней?

– Да.

– И она приходит к тебе домой, эта Вальгерд?

– Заходила один раз.

– Так вы тискаетесь по отелям?

– Что-то вроде. Как ты? Сигурд Оли передает привет. Говорит, что его плечо немного лучше.

– Я промазала. Хотела попасть ему по башке.

– Хватит! Иногда ты и в самом деле ведешь себя как полная дура! – рассердился Эрленд.

– Она ушла от своего мужика или все еще замужем, эта Вальгерд? Ты мне что-то говорил об этом.

– Тебя это не касается.

– Так она наставляет ему рога? А ты, получается, трахаешь чужую телку. Ну и как тебе?

– Между нами нет интимных отношений, хотя это тебя ни в коей мере не касается. И прекрати выражаться как сапожник!

– Какое счастье, что ты не спишь с ней!

– Скажи-ка, тебе тут разве не дают лекарство против злобы?

Он встал. Ева посмотрела на него.

– Я не просила тебя упекать меня сюда, – прошипела она. – Я не просила тебя решать за меня. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, в полном покое.

Эрленд вышел из комнаты, даже не попрощавшись.

– Передай от меня привет своей старухе! – крикнула Ева ему вслед и снова принялась монотонно наматывать волосы на палец. – Передай привет этой чертовой курице, – повторила она тихо.

Эрленд припарковал машину у дома и вошел в подъезд. Поднявшись на свой этаж, он увидел сидящего на корточках у двери долговязого молодого человека с длинными волосами. Мужчина курил. На верхнюю часть туловища падала тень, и Эрленд не мог различить лица незнакомца. Первая мысль была, что это какой-то криминальный элемент, который хочет потолковать с ним о чем-то. Такое иногда случалось: ему звонили надравшиеся в стельку типы и сыпали угрозами в его адрес, потому что он так или иначе вторгался в их тоскливое существование. Некоторые даже осмеливались являться к нему домой со своими претензиями. Эрленд приготовился к чему-то подобному и ждал на лестнице.

Заметив, что Эрленд поднялся на этаж, молодой человек выпрямился.

– Можно зависнуть у тебя? – спросил юноша, не зная, что делать с окурком.

Эрленд заметил два бычка на полу.

– Кто вы?..

– Синдри, – сказал молодой человек, выходя из тени на свет, – твой сын. Не узнаешь?

– Синдри? – повторил ошарашенный Эрленд.

– Я вернулся в город, – поспешил объяснить Синдри. – Дай, думаю, загляну к тебе.

Сигурд Оли уже лежал в постели рядом с Бергторой, и тут на ночном столике затрещал телефон. Сигурд посмотрел на определившийся номер. Он знал, кто ему звонит, и не хотел отвечать. Когда звонок раздался в седьмой раз, Бергтора толкнула его.

– Ответь ему, – сказала она. – Он считает, что ты можешь помочь. Ему станет легче.

– Я не хочу, чтобы он взял себе за правило звонить нам домой, да еще по ночам – возмутился Сигурд Оли.

– О господи, как ты можешь?! – вздохнула Бергтора, перевалившись через него и подняв трубку. – Да, он дома. Одну минуту.

Она протянула телефон Сигурду Оли.

– Это тебя, – улыбнулась Бергтора.

– Я вас разбудил? – спросили на том конце провода.

– Да, – соврал Сигурд Оли. – Я ведь просил вас не звонить мне домой. Я не хочу, чтобы вы мне звонили.

– Прошу прощения, – прошептал голос. – Не могу уснуть. Принял снотворное и успокоительное, но ничего не помогает.

– Но вы не можете звонить сюда, когда вам заблагорассудится! – возразил Сигурд Оли.

– Да, извините, – повторил мужчина. – Просто мне не по себе.

– Ничего страшного, – выдавил Сигурд Оли.

– Вот уже год прошел, – продолжал мужчина, – сегодня.

– Да, – сказал Сигурд Оли, – я знаю.

– Целый год как в аду, – не унимался голос в телефоне.

– Постарайтесь не думать об этом, – предложил Сигурд Оли. – Хватит уже терзать себя, ничего не изменишь.

– Легко сказать, – не соглашался мужчина.

– Знаю, – подтвердил Сигурд Оли. – Но нужно смириться.

– Зачем мне сдалась эта проклятая клубника?

– Мы уже тысячу раз обсуждали это, – проговорил Сигурд Оли, глядя на Бергтору и качая головой. – Вы не виноваты. Нужно осознать это. Прекратите мучить себя.

– Нет, – возразил мужчина. – Конечно, виноват. Во всем виноват.

Он бросил трубку.

5

Женщина переводила взгляд с одного полицейского на другого. Потом слабо улыбнулась и предложила им войти. Элинборг прошла первой. Эрленд закрыл за собой дверь. Полицейские предупредили о своем визите заранее, и хозяйка приготовила на столе соломку и песочное печенье. Из кухни доносился запах кофе. Квартира находилась в типовом доме в районе Широкого пригорка. Элинборг уже побеседовала с женщиной по телефону. Два брака. Сын от первого мужа изучал медицину в Штатах. Во втором браке у нее родилось еще двое детей. Звонок Элинборг удивил ее, и она отпросилась на работе, чтобы принять полицейских дома.

– Это он? – спросила женщина, как только гости сели.

Хозяйку звали Кристина. Ей было за шестьдесят, и с возрастом ее фигура явно раздалась. Кристина слышала новости о том, что в озере Клейварватн обнаружен скелет.

– Мы не знаем, – сказал Эрленд. – Нам известно, что это мужчина, но мы еще ждем уточнений по поводу его возраста.

С момента обнаружения скелета прошло уже несколько дней. Часть костей отослали на радиоуглеродный анализ. Но судебный врач прибегла к еще одному методу, который, по ее мнению, был более быстрым. Все это она объяснила Элинборг.

– И как же можно ускорить дело? – поинтересовался Эрленд.

– Она хочет воспользоваться алюминиевым заводом в Проточном заливе,[8]8
  Проточный залив (исл. Straumsvik) – область на юго-западе Исландии, название которой связано с большим количеством подземных ключей, несущих свои воды в море.


[Закрыть] – ответила Элинборг.

– Алюминиевым заводом?

– Матильда собирается проанализировать разновременные слои загрязнений, связанных с работой предприятия. Весь вопрос в количестве диоксидов серы, фтора и прочих отходов. Ты что-то слышал об этом методе?

– Нет.

– Определенное количество диоксидов выбрасывается в атмосферу, оседает в океане, в почве и, между прочим, в озерах, расположенных по соседству с заводом, как, например, озеро Клейварватн. Благодаря новым технологиям уровень загрязнения снижается. Матильда сказала мне, что обнаружила значительное количество этих соединений в костях, так что, по приблизительным оценкам, тело бросили в озеро до 1970 года.

– А погрешность?

– Плюс-минус пять лет, – ответила Элинборг.

В рамках расследования по делу о скелете, найденном в озере Клейварватн, был составлен список людей мужского пола, исчезнувших между 1960 и 1975 годами. В списке оказалось восемь имен на всю страну. Пятеро человек жили в Рейкьявике или поблизости от столицы.

Первый муж Кристины значился в этом списке. Эрленд и Элинборг просмотрели отчеты полиции. Кристина сама заявила об исчезновении мужа. Он просто однажды не вернулся домой после работы. Она ждала его к ужину. Их малыш играл на полу. Уже было поздно. Она искупала ребенка, уложила его спать, а сама ушла на кухню, села и стала ждать. Она бы посмотрела телевизор, но тогда был четверг, и передач не было.

Это произошло осенью 1969 года. Они жили в маленькой квартирке многоэтажного дома, которую купили незадолго до того. Муж работал в агентстве недвижимости, и жилье досталось им на выгодных условиях. Когда они познакомились, она как раз заканчивала Коммерческий колледж. Через год сыграли пышную свадьбу, и еще через год родился их сынишка, которого муж боготворил.

– Поэтому я и не понимаю, что произошло, – недоумевала Кристина, переводя взгляд с одного собеседника на другого.

У Эрленда возникло ощущение, будто эта женщина все еще надеется увидеть своего первого мужа, так неожиданно и необъяснимо исчезнувшего из ее жизни. Он представил, как она ждет его возвращения в сумеречный осенний вечер. Звонит знакомым, их общим друзьям, родственникам. Как в последующие дни родные и близкие утешают ее в горе, оказывают поддержку, ночуют в их квартире.

– Мы были счастливы друг с другом, – повторяла Кристина. – Малыш Бенни был нашим солнышком. Я получила место в торговой компании, и, насколько мне известно, у мужа дела тоже шли неплохо. Крупное агентство недвижимости. Он был неплохим коммерсантом, хотя в школе не блистал и даже бросил ее на третьем году обучения. Но он обладал практической хваткой и, думаю, был доволен своей жизнью. Никаких подвохов с его стороны я не ожидала.

Кристина налила кофе в чашки.

– В те последние дни я не заметила ничего необычного, – продолжала она, пододвигая тарелку с соломкой. – Он попрощался со мной утром, позвонил в полдень, просто чтобы услышать мой голос, и еще раз во второй половине дня, сказал, что, возможно, немного задержится. И с тех пор у меня нет от него никаких вестей.

– Может быть, на работе не клеилось, хоть он вам и говорил, что все хорошо? – спросила Элинборг. – Мы читали отчеты и…

– Ожидали увольнений. Муж говорил мне об этом, но не знал, кого это заденет. И в тот день его вызвали к начальству и сообщили, что больше не нуждаются в его услугах. Мне рассказал об этом владелец агентства уже после всего. Сказал, что муж не стал возражать против увольнения, не протестовал, не требовал объяснений. Просто ушел обратно к себе в офис и сел за стол. По его поведению трудно было понять, что он чувствовал.

– Когда супруг позвонил вам, он рассказал об увольнении? – спросила Элинборг.

– Нет, – ответила женщина, и Эрленд почувствовал, что ее горе все еще живо. – Он позвонил, как я уже сказала, но ни словом не обмолвился об увольнении.

– Почему же его выгнали? – спросил Эрленд.

– Я так и не смогла получить удовлетворительных объяснений. Мне кажется, что хозяин хотел выразить соболезнование и проявить участие, беседуя со мной. Он объяснил, что им требовалось провести сокращения из-за падения спроса на недвижимость, но я так поняла, что Рагнар, ко всему прочему, потерял интерес к своей работе. Ему стало скучно этим заниматься. Однажды, после встречи со своими одноклассниками, он заговорил о желании снова взяться за образование. Его пригласили на вечеринку, несмотря на то что он бросил школу, и оказалось, что его старые школьные товарищи стали либо врачами, либо юристами, либо инженерами. Как мне показалось по тону разговора, Рагнар жалел о том, что бросил учебу.

– Вы считаете, что он исчез из-за этого? – спросил Эрленд.

– Нет, вовсе нет, – возразила Кристина. – Мне скорее кажется, что объяснение надо искать в небольшой размолвке, которая произошла между нами за несколько дней до того. А может быть, в том, что наш малыш плохо спал по ночам, или в том, что нам не хватало средств на новый автомобиль. На самом деле я не знаю, что и думать.

– Он был склонен к депрессиям? – задала вопрос Элинборг, которая обратила внимание на то, что женщина говорит в настоящем времени, как будто все произошло только что.

– Не больше, чем любой исландец. Он исчез осенью, если этот факт говорит о чем-то.

– В то время вы утверждали, что убийство исключено, – напомнил Эрленд.

– Да, – подтвердила Кристина. – Не могу себе такое представить. Рагнар никогда ни в чем не был замешан. Сомневаюсь, чтобы он имел дело с кем-то, кто намеревался его убить. Я и мысли такой не могла допустить, да и вы в полиции отказались от этой версии. Дело не было квалифицировано как уголовное. Когда закончился рабочий день, Рагнар задержался в офисе, и тогда его видели в последний раз.

– Его исчезновение никогда не связывали с уголовным преступлением? – удивилась Элинборг.

– Нет, – подтвердила Кристина.

– Скажите-ка лучше вот что: ваш муж увлекался радиотехникой? – спросил Эрленд.

– Радиотехникой? Что вы имеете в виду?

– Я и сам, по правда говоря, не очень ясно представляю, – промычал Эрленд, ища взглядом помощи у Элинборг, которая как в рот воды набрала. – Есть люди, которые с помощью рации переговариваются с другими радиолюбителями по всему миру, – неуверенно начал Эрленд. – Для этого нужно, или скорее было нужно, располагать достаточно мощным радиоприемником, чтобы волны могли дойти до отдаленных стран. У него был какой-нибудь радиопередатчик?

– Нет, – удивилась женщина. – Радиоприемник?

– Ну, чтобы принимать «дальние» голоса? У него был радиопередатчик или… – попыталась уточнить Элинборг.

Кристина пристально посмотрела на нее.

– Что же вы там обнаружили, в этом озере? – спросила она с недоумением. – У Рагнара никогда не было никакого радиопередатчика. Что еще за передатчик?

– А не случалось, чтобы он рыбачил на озере Клейварватн? – спросила Элинборг, не ответив на вопрос Кристины. – И вообще, ездил ли он когда-нибудь туда?

– Нет, никогда. Рыбалка его совсем не интересовала. Мой брат обожает охотиться на лосося. Он пытался увлечь и Рагнара, но безуспешно. Что он, что я – мы оба в этой области полные профаны. Тут между нами было абсолютное согласие – мы не хотели убивать без нужды или ради развлечения. Да и вообще мы никогда не ездили туда на юг, к озеру Клейварватн.

Взгляд Эрленда упал на фотографию в красивой раме, стоящую на полке в гостиной. На снимке рядом с Кристиной был запечатлен юноша, и инспектор подумал, что, должно быть, это ее сын, потерявший отца, и тут же вспомнил о своем собственном сыне Синдри. Эрленд не вполне понимал, чем объяснить появление Синдри у себя дома. Обычно тот избегал отца в отличие от Евы Линд, которая стремилась устыдить его тем, что он бросил их с братом в детстве. Эрленд разошелся с женой после непродолжительного брака и теперь, с годами, все больше и больше жалел, что не поддерживал отношения с детьми.

Отец с сыном неловко поздоровались за руку на лестничной площадке, точно два незнакомых человека. Эрленд впустил Синдри в квартиру и включил кофеварку. Синдри объяснил, что находится в поиске квартиры или комнаты. Эрленд сказал, что ему пока ничего не приходит в голову, но если он узнает что-нибудь, обязательно свяжется с сыном.

– Может быть, я пока здесь перекантуюсь… – протянул Синдри, обводя взглядом книжные полки в гостиной.

– Здесь? – как эхо, повторил Эрленд, появившись в дверном проеме кухни. Он вдруг понял, зачем Синдри к нему пожаловал.

– Ева говорила мне, что у тебя есть свободная комната, где ты хранишь всякий хлам.

Эрленд взглянул на сына. В квартире действительно была еще одна комната, а «хламом» Ева называла вещи, оставшиеся после родителей Эрленда, которые он хранил, потому что ему и в голову не приходило, что их можно выбросить. Это были вещи из его детства: сундучок с родительскими письмами и письмами его предков, резная этажерка, подборка журналов, книги, удочки и старое, вышедшее из строя и совершенно неподъемное охотничье ружье, которое принадлежало еще его деду.

– А мама, – напомнил Эрленд, – у нее ты не можешь пожить?

– Конечно, – вяло согласился Синдри, – я пойду к ней.

Оба замолчали.

– Ну, просто в той комнате нет места, – попытался оправдаться Эрленд. – Так что… я не знаю…

– Ева-то там спала, – напомнил Синдри.

Его слова повисли в воздухе без ответа. Воцарилась гробовая тишина.

– Она предупредила, что ты изменился, – проговорил наконец Синдри.

– А ты? – спросил Эрленд. – Ты-то изменился?

– Я завязал, вот уже несколько месяцев, – ответил Синдри. – Если ты об этом.

Эрленд очнулся, возвращаясь в реальность, и сделал глоток кофе. Он взглянул еще раз на снимок и посмотрел на Кристину. Ему хотелось курить.

– То есть мальчик, по сути, не знал своего отца, – сделал он заключение. Краем глаза инспектор заметил, как у Элинборг округлились глаза, но не придал этому никакого значения. Эрленд прекрасно понимал, что вторгся в частную жизнь этой женщины, которая более тридцати лет назад при загадочных обстоятельствах потеряла мужа, но так и не получила удовлетворительных объяснений, что произошло. Замечание инспектора не относилось к делу.

– Его отчим всегда был очень внимателен к нему, да и между братьями близкие отношения, – ответила Кристина. – Но я не понимаю, какая тут связь с исчезновением моего мужа.

– Никакой, – подтвердил Эрленд. – Простите меня.

– Думаю, мы закончили, – засобиралась Элинборг.

– Вы полагаете, что это Рагнар? – спросила Кристина, поднимаясь.

– Нет, по-моему, не очень похоже на вашего мужа, – уверила ее Элинборг, – но мы будем продолжать расследование.

Какое-то мгновение они постояли молча, будто еще не все было сказано. Точно что-то витало в воздухе, что требовалось произнести до того, как они распрощаются.

– Через год после его исчезновения, – начала Кристина, – на мысе Снежной горы нашли выброшенное морем тело. Сначала подумали, что это Рагнар, но потом выяснилось, что это не он.

Она потерла руки.

– Иногда, даже сейчас, я думаю, что он все еще жив, что он вовсе не умер. Порой мне кажется, что он просто бросил нас, уехал в глубинку или вообще прочь из страны, не дав нам знать о себе, создал новую семью… Более того, мне как-то показалось, что я видела его мельком в Рейкьявике. Лет пять назад. Я как умалишенная пошла следом за каким-то мужчиной. Это все произошло в торговом центре «По кругу». Я следила за тем человеком, пока не поняла, что это, конечно же, не он.

Кристина взглянула на Эрленда.

– Он исчез, но вместе с тем… как будто никуда и не пропадал, – проговорила женщина, и грустная улыбка тронула ее губы.

– Да, понимаю, – ответил Эрленд. – Я знаю, что вы хотите сказать.

Когда они с Элинборг сели в машину, та принялась распекать шефа за проявленную бестактность в вопросе о сыне Кристины. Эрленд огрызнулся, чтобы она не лезла со своей чувствительностью.

Тут у него зазвонил телефон. Это была Вальгерд. Он ожидал, что она даст о себе знать. Они познакомились на прошлое Рождество, когда Эрленд вел расследование убийства в отеле Рейкьявика. Она работала биотехником. С того времени между ними завязались довольно хрупкие взаимоотношения. Вальгерд была замужем, но муж признался, что изменяет ей, однако, когда об этом зашла речь, не захотел подавать на развод, чувствовал себя виноватым, просил прощения и обещал измениться. Вальгерд же объявила, что хочет уйти от него, но медлила.

– Как дела у твоей дочери? – поинтересовалась она у Эрленда, и он вкратце рассказал ей о своем визите к Еве Линд.

– Ты думаешь, лечение ей поможет? – спросила Вальгерд.

– Надеюсь, но не знаю, что ей может помочь, – вздохнул Эрленд. – Ведет она себя точно так же, как до выкидыша.

– Давай завтра увидимся? – предложила Вальгерд.

– Да, встретимся завтра, – обрадовался Эрленд, попрощался и отключил телефон.

– Это была она? – полюбопытствовала Элинборг, которая была в курсе того, что у Эрленда завелась какая-то дама.

– Если ты о Вальгерд, то да, это была она, – сухо ответил тот.

– Она переживает из-за Евы Линд?

– Что криминалисты говорят о радиоприемнике? – Эрленд резко сменил тему разговора.

– Не много, – ответила Элинборг. – Сходятся на том, что он русского происхождения. Номер серии и марку пытались стереть, но криминалисты утверждают, что можно различить отдельные буквы и они похожи на кириллицу.

– Русский алфавит?

– Да, именно.

Редкие домишки были рассыпаны по южному берегу озера. Эрленд и Сигурд Оли навели справки об их владельцах. Полицейские обзвонили их и задали общий вопрос об исчезновении человека, который, возможно, утонул в озере. Но все было безрезультатно.

Сигурд Оли вспомнил об Элинборг. Она с головой ушла в приготовления по случаю выхода своей книги кулинарных рецептов.

– По-моему, она считает, что станет знаменитостью, – усмехнулся Сигурд.

– Элинборг мечтает о славе? – удивился Эрленд.

– Все этого хотят, разве нет?

– Пустая суета.