Текст книги "Пересыхающее озеро"

Автор книги: Арнальд Индридасон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

19

Сигурду Оли доставили сообщение из американского посольства в Рейкьявике, в котором было сказано, что посольство располагает информацией относительно найденного в озере Клейварватн скелета и эта информация может оказаться полезной для исландской полиции. Сигурд Оли получил записку лично из затянутых в перчатки рук посольского шофера, положившего перед ним на стол запечатанный конверт и сказавшего, что будет ждать ответ. Благодаря помощи, оказанной бывшим председателем кабинета министров Оумаром, Сигурд связался с Робертом Кристи в Вашингтоне, и тот обещал поделиться с ними доступной ему информацией. Этого Роберта, или Боба, казалось, заинтересовала история, услышанная им в изложении Оумара, так что полиция достаточно быстро получила извещение из посольства.

Сигурд Оли воззрился на шофера в кожаных перчатках. Несмотря на то что водитель был одет в черный костюм, у него на голове была кепка, расшитая золоченой нитью, так что выглядел он как огородное пугало. Сигурд прочитал записку и, кивнув, сказал, что прибудет в посольство к двум часам вместе со своей коллегой Элинборг. Шофер улыбнулся, и Сигурд Оли уже было подумал, что сейчас тот возьмет под козырек и попрощается по-военному, но этого не произошло.

Элинборг столкнулась с американцем в дверях кабинета, можно сказать, ударилась о него лбом. Тот попросил прощения, и она проводила его взглядом до конца коридора.

– Что это было? – присвистнула Элинборг.

– Американское посольство, – доложил Сигурд Оли.

Они явились в посольство ровно в четырнадцать часов. У здания дежурили два исландца из спецохраны и с подозрением наблюдали за их приближением. Полицейские объяснили причину своего визита. Дверь открылась, и они вошли. Внутри их встретили два других охранника, на этот раз американцы. Элинборг решила, что их будут обыскивать, но тут в холл вышел человек и поздоровался с ними. Он пожал им руки, представившись Кристофером Мэлвилом, и пригласил следовать за ним, отметив, что они явились «точно вовремя». Разговор шел по-английски.

Сигурд Оли и Элинборг поднялись за ним на второй этаж и прошли по коридору к двери, которую Мэлвил открыл перед ними. На стене висела табличка: «Начальник службы безопасности». В кабинете их ждал мужчина лет шестидесяти, с лысиной, в гражданской одежде. Он представился, назвав свое звание и имя – Патрик Квин. Мэлвил исчез, а исландцы сели на небольшой диван в просторном кабинете Квина. Он им сказал, что разговаривал с людьми из министерства обороны, и, само собой, они готовы, чем могут, помочь рейкьявикской полиции. Потом они перекинулись парой слов о погоде и об исландском лете.

Квин похвастался, что занимает этот пост в посольстве с 1973 года, когда в Рейкьявике произошла встреча Ричарда Никсона с президентом Франции Жоржем Помпиду, и сообщил, что превосходно чувствует себя в Исландии, несмотря на зимнюю стужу и темноту. Хотя на это время лучше уезжать во Флориду, улыбнулся Квин.

– Впрочем, я сам из Северной Дакоты, и зимы там такие же, как тут, но не хватает жаркого лета.

Сигурд Оли улыбнулся в ответ, посчитав, что они уже достаточно поболтали ни о чем, хотя его так и подмывало поделиться с Квином тем, что он три года изучал в США криминалистику и что он в полном восхищении от страны и народа.

– Вы ведь учились в США? – спросил Квин, взглянув на него с улыбкой. – На факультете криминалистики. Три года, не так ли?

Улыбка застыла на губах Сигурда Оли.

– Сдается мне, вам понравилось в нашей стране, – добавил Квин. – В последнее время с нами не очень-то хотят дружить.

– У вас… есть мое личное дело? – заикаясь от удивления, спросил Сигурд Оли.

– Дело? – расхохотался Квин. – Я просто позвонил Баре из Фонда Фулбрайта.

– А, Баре! Уф! – выдохнул Сигурд Оли. Он был хорошо знаком с уполномоченным представителем этого фонда.

– Вы ведь получили стипендию?

– Именно, – проговорил Сигурд Оли смущенно. – Я было подумал… – Он потряс головой, чтобы избавиться от глупых мыслей.

– Мда, вот у меня тут ваше дело из ЦРУ, – заметил Квин, положив руку на папку, лежащую на столе.

Улыбка снова исчезла с лица Сигурда Оли. Квин потряс пустой папкой и расхохотался.

– Как ловко мы его разыграли, а? – подмигнул он улыбающейся Элинборг, сидящей рядом с Сигурдом Оли.

– Кто такой Боб? – перешла она к делу.

– Роберт Кристи занимал ту же должность, что и я, хотя обязанности в настоящее время сильно отличаются, – ответил Квин. – Он руководил отделом безопасности посольства в период «холодной войны». Однако с тех пор мир сильно изменился, поэтому вопросы охраны приходится решать по-другому. Терроризм – вот основная угроза, направленная против Соединенных Штатов, да и не только против Штатов, но и против всего мира.

Американец посмотрел на Сигурда Оли, еще не совсем оправившегося после розыгрыша.

– Простите, я не хотел поставить вас в затруднительное положение, – извинился он.

– Ничего, все в порядке, – ответил Сигурд. – Ерунда. Ничего страшного.

– Мы с Бобом добрые приятели, – начал Квин. – Он попросил меня подсобить вам с этим скелетом из, как его, Клауффарвадни.

– Клейварватн, – поправила Элинборг.

– Да-да, – согласился Квин. – У вас нет подходящего исчезновения, которое можно было бы соотнести с находкой в озере, в этом загвоздка, так?

– Верно, ничего подходящего.

– За последние пятьдесят лет уголовные дела были возбуждены только в двух случаях пропажи без вести из восьмидесяти четырех, – добавил Сигурд Оли. – Поэтому мы обязаны проверить все гипотезы.

– Да, – подтвердил Квин. – Мне сказали также, что к скелету был привязан радиоприемник русского производства. Мы могли бы осмотреть аппарат, если у вас возникли трудности с определением модели, годом выпуска и его предназначением. Без проблем!

– Если не ошибаюсь, наши криминалисты работают вместе со специалистами из «Телекома», – объяснил Сигурд Оли. – Возможно, они свяжутся с вами.

– Итак, речь идет об исчезновении, и не исключено, что жертва – иностранец, – подытожил Квин, надевая очки. Он отыскал на столе черную папку и пролистал бумаги. – Как вы, наверное, знаете, в былые времена за персоналом посольств была установлена жесткая слежка. Красные следили за нами, мы следили за красными. Так уж обстояли дела, и никому это не казалось ни странным, ни противоестественным.

– Вы, наверное, и сегодня продолжаете в том же духе? – полюбопытствовал Сигурд Оли.

– А вот это вас уже не касается. – Квин больше не улыбался. – Мы просмотрели наши архивы в посольстве. Боб хорошо помнит тот случай. В свое время все обратили внимание на странные обстоятельства, но никто так и не выяснил, что произошло. А произошло следующее: согласно нашим источникам – я очень подробно обсудил все с Бобом, – в обозначенное время в Исландию прибыл секретный агент из ГДР, но мы не зафиксировали его выезд из страны.

Полицейские не мигая смотрели на американца.

– Возможно, мне стоит повторить, – проговорил Квин. – Служащий посольства ГДР прибыл в Исландию, но не выезжал из нее. Согласно нашим источникам, которые довольно надежны, этот человек либо все еще в Исландии и в таком случае больше не работает в посольстве, либо убит, а его тело спрятано или выслано из страны.

– Вы потеряли его из виду в Исландии? – спросила Элинборг.

– Единственный случай в своем роде, насколько нам известно, – сказал Квин. – Если говорить об Исландии, – поправился он. – Этот человек был агентом разведки ГДР. Поэтому мы и следили за ним. Ни одно из наших посольств в других частях земного шара не сталкивалось с ним после того, как он приехал в Исландию. Мы предупредили все миссии, но он больше нигде не появлялся. Мы пытались выяснить, не вернулся ли он в ГДР. Но такое впечатление, что он провалился сквозь землю. В Исландии.

Сигурд Оли и Элинборг переваривали информацию.

– А он мог перекинуться на другую сторону, скажем, к англичанам или французам? – спросил Сигурд Оли, стараясь припомнить какие-нибудь фильмы о шпионах, которые он смотрел, или прочитанные книги на эту тему. – И поэтому пропасть? – неуверенно добавил Сигурд, поскольку не очень хорошо разбирался в материале. Он не был большим поклонником этого жанра.

– Исключено, – сказал Квин. – Мы бы знали об этом.

– А если он выехал из страны под другим именем? – спросила Элинборг, которая, как и Сигурд Оли, была не сильна в обсуждаемой теме.

– По большей части мы знаем все их уловки, – возразил Квин. – В то время посольство находилось под постоянным наблюдением. Мы уверены, что этот человек не покидал страны.

– А каким-нибудь другим способом он мог уехать, так что вы не заметили? – спросил Сигурд Оли. – На корабле, например?

– Мы думали о такой возможности, – ответил Квин. – И чтобы не вдаваться в подробности того, как мы работали и продолжаем работать, могу заявить вам с полным основанием, что этот человек не появился больше ни в ГДР, где он находился раньше, ни в СССР, ни в какой другой стране Восточной или Западной Европы. Точно испарился.

– Что, по-вашему, произошло? Или что вы думали в то время?

– Что они прикончили его и закопали в посольском саду, – не моргнув глазом ответил американец. – Ликвидировали своего собственного агента. Или, как теперь выясняется, утопили его в озере Клейварватн, привязав к одному из своих прослушивающих устройств. Не знаю почему. Сомнительно, чтобы он работал на нас либо на другие страны, входящие в НАТО. Он не был контрразведчиком. Если же это не так, то он настолько умело маскировался, что никто ни о чем не догадывался, кроме него самого.

Порывшись в бумагах, Квин сообщил им, что пропавший человек впервые приехал в Исландию в начале шестидесятых годов и проработал в посольстве несколько месяцев. Осенью 1962 года он уехал и вернулся ненадолго через два года. После этого он жил в Норвегии, ГДР, провел одну зиму в Москве и наконец появился в восточногерманском посольстве в Аргентине, где занимал пост консультанта по вопросам торговли, впрочем, как и большинство секретных агентов.

Квин улыбнулся:

– Наши люди делали то же самое. В шестьдесят седьмом году он ненадолго приезжал в Рейкьявик, в посольство, но потом снова уехал в ГДР, а оттуда в Москву. Этот человек вернулся в Исландию весной шестьдесят восьмого года, а осенью исчез.

– Осенью шестьдесят восьмого? – переспросила Элинборг.

– В это время мы поняли, что он больше не работает в посольстве. Мы навели справки в разных местах, и выяснилось, что его нигде нет. У Восточной Германии, как известно, не было посольства в прямом смысле этого слова, скорее так называемое торговое представительство, но это уже детали.

– А что вам известно об этом человеке? – спросил Сигурд Оли. – Были ли у него знакомые тут, в Исландии? Может быть, враги на родине? Или он чего-нибудь учудил? Что вам известно?

– Этого не могу вам сказать. У нас нет таких сведений. Нам, естественно, не все известно. Однако мы подозреваем, что с ним что-то случилось в Исландии в шестьдесят восьмом году, но не знаем что. Он мог запросто прервать службу и организовать свое исчезновение. Ему было известно, каким образом можно раствориться в толпе. Истолковывайте эту информацию как хотите. Вот все, что мы знаем.

Американец задумался.

– Вполне возможно, что он и ускользнул от нас, – проговорил Квин. – Вероятно, это и есть самое естественное объяснение. Но у нас имеются только такие данные. А теперь ваша очередь ответить на мой вопрос. Боб интересовался. Как он был убит? Этот человек из озера.

Элинборг и Сигурд Оли переглянулись.

– Его ударили по голове. Удар пришелся как раз в висок, – сказал Сигурд Оли.

– Ударили по голове? – переспросил Квин.

– Он мог просто упасть, но в таком случае падение произошло со значительной высоты, – добавила Элинборг.

– Так это не казнь? Пуля в затылок, и делу конец?

– Казнь? – удивилась Элинборг. – Мы ведь в Исландии. Последняя состоявшаяся здесь казнь была произведена с помощью топора.

– Да, безусловно, – хмыкнул Квин. – Но я не имел в виду, что его казнили исландцы.

– Вам что-то говорит тот факт, что он погиб таким образом? – спросил Сигурд Оли. – Может ли быть найденный в озере скелет этим самым специальным агентом?

– Да нет, – пожал плечами американец. – Человек состоял в разведслужбе, а такая работа сопряжена с определенным риском.

Он встал. Полицейские поняли, что разговор окончен. Квин молча отложил папку. Сигурд Оли посмотрел на Элинборг.

– Благодарим вас за беседу, – сказал он. – Надеемся, что не доставили вам слишком много хлопот. Было очень приятно познакомиться.

Он пытался вспомнить другие выражения благодарности, но словарный запас иссяк.

– Скажите, а на меня у вас, случайно, нет папочки? – решила пошутить Элинборг, когда они уже поднялись.

– К сожалению, не больше, чем на него, – улыбнулся Квин, взглянув краем глаза на Сигурда Оли.

Они еще раз поблагодарили американца и вышли в коридор. На ступеньках лестницы их уже ждал Кристофер Мэлвил. Он должен был проводить их к выходу.

– Самое последнее, – остановил их Квин.

– Да? – отозвался Сигурд Оли.

– Такие мелкие детали часто вылетают из головы, – сказал начальник службы безопасности.

– Мелкие детали могут изменить все дело, – важно проговорил Сигурд Оли. У него ведь был американский диплом.

– Да уж. Я подумал, что, возможно, вы захотите узнать его имя, – спокойно сказал Квин. – Имя исчезнувшего агента.

– Как же его звали? – опомнился Сигурд Оли. – Мне показалось, что вы нам уже сказали.

– Нет, не думаю. – Квин коротко улыбнулся.

– Так как же его звали?

– Его звали Лотар, – ответил Квин.

– Лотар, – повторила вслед за ним Элинборг.

– Да, – подтвердил Квин, взглянув на бумагу, которую держал в руке. – Его звали Лотар Вайзер, родом из Бонна. И что любопытно, он говорил по-исландски, как на своем родном языке.

20

В тот же день они запросили аудиенцию в посольстве Германии и объяснили причину своего визита, чтобы сотрудники смогли подготовить для них необходимую информацию о Лотаре Вайзере. Встреча должна была состояться на неделе. Коллеги пересказали Эрленду суть разговора с Патриком Квином и обсудили возможность того, что человек в озере мог быть гэдээровским шпионом. Такой вариант показался им разумным, особенно в связи с русским приемником и местом, где скелет был обнаружен. Все трое согласились, что убийство имеет «иностранный» оттенок. Было в этом деле что-то такое, с чем они раньше редко сталкивались, а может, и никогда. По всем признакам убийство было крайне жестоким. Наибольшее значение имело то, что, похоже, оно было преднамеренным и выполнено по всем правилам, раз его удалось скрывать столько лет. Типичное исландское убийство не совершается подобным образом. В нем больше случайности, неумелости и неопрятности, да и исполнители почти всегда оставляют после себя следы.

– А если он просто упал вниз головой, этот человек? – предположила Элинборг.

– Вряд ли кто-то будет биться головой, прежде чем утопиться в озере Клейварватн с помощью русского прослушивающего устройства, – проворчал Эрленд.

– Как идут дела с «Фолкэном»? – перевела разговор Элинборг.

– Никак. – Шеф помрачнел. – Если не считать, что я умудрился расстроить бывшую подружку Леопольда, которая не желала понимать, о чем я ей толкую.

И Эрленд рассказал коллегам о двух братьях на хуторе у Мшистой горы и о своей еще не дозревшей идее о том, что мужчина с «Фолкэном», может быть, еще жив и в таком случае проживает в провинции. Они уже обсуждали между собой такую возможность и отвергли ее как маловероятную, поскольку, по их мнению, у них на руках было недостаточно фактов. «Слишком сомнительно в условиях Исландии», как выразился Сигурд Оли. Элинборг поддержала его в этом. Такое возможно в миллионном городе.

– Все ж таки странно, что его нет ни в каких реестрах, – недоумевал Сигурд Оли.

– В том-то все и дело, – кипятился Эрленд. – Про этого Леопольда мы и знаем только то, что он так себя называл. Очень загадочный человек. Нильс, который в свое время вел расследование, в сущности, просто не стал раскапывать его прошлое. Глухо. Дело не считалось уголовным.

– Как и большинство исчезновений в этой стране, – вставила Элинборг.

– Редкое имя, особенно для того времени. Людей с таким именем можно пересчитать по пальцам. Я уже навел справки. Его подружка упомянула о том, что Леопольд часто бывал за границей. Вполне возможно, что он там и родился. Об этом ничего не известно.

– С чего вы вообще взяли, что его звали Леопольд? – вмешался Сигурд Оли. – Для исландца очень странное имечко.

– Во всяком случае, он сам себя называл так, – сказал Эрленд. – Возможно, в другом месте он звал себя иначе. На самом деле это вполне допустимо. Мы ничего не знаем о нем, за исключением того, что он вдруг стал работать коммивояжером по продаже сельскохозяйственной техники и инвентаря и в результате жертвой оказалась его любимая женщина. Ей практически ничего не известно о нем, но она все еще его оплакивает. Нам просто не за что зацепиться. Нет ни свидетельства о рождении, ни школьного аттестата. Мы знаем только, что он часто бывал в командировках, какое-то время жил за границей, а может быть, там и родился. Так долго был вдалеке от родины, что у него даже появился легкий акцент.

– Если он не покончил с собой… – протянула Элинборг. – По-моему, гипотеза о двойной жизни этого Леопольда не что иное, как твои домыслы в чистом виде.

– Да, знаю, – проворчал Эрленд. – Девяносто девять процентов, что ларчик открывался просто и он покончил с собой.

– С моей точки зрения, ты поступил чертовски жестоко по отношению к этой женщине, донимая ее своими глупостями, – осудила шефа Элинборг. – Теперь она будет думать, что Леопольд жив.

– Она все время думала об этом, – признался Эрленд. – В глубине души. Что он просто-напросто бросил ее.

Они замолчали. Между тем день близился к вечеру. Элинборг взглянула на часы. Ее ждал новый рецепт маринада для куриных грудок. Сигурд Оли обещал Бергторе съездить с ней на Поля тинга. Они намеревались провести там вечер и переночевать в гостинице. Погода стояла прекрасная, такую только можно пожелать для июня. Все благоухало, расцветало, было тепло и солнечно.

– Что будешь делать вечером? – поинтересовался Сигурд Оли у Эрленда.

– Ничего, – отрезал тот.

– Не хочешь поехать со мной и Бергторой на Поля тинга? – предложил Сигурд, с трудом скрывая, на какой ответ рассчитывает. Эрленд улыбнулся. Чрезмерная забота, которую проявляла по отношению к нему эта чета, действовала ему на нервы. Но иногда, как теперь, это было всего лишь проявление вежливости.

– Я ожидаю гостей, – отговорился Эрленд.

– Как дела у Евы Линд? – спросил Сигурд, потерев плечо.

– Ничего не знаю о ней. Думаю, она прервала лечение, но за исключением этого – никаких известий.

– Что ты такое говорил по поводу Леопольда? – вдруг вмешалась Элинборг. – У него был акцент? Так ты сказал?

– Да. Эта женщина, Аста, сообщила, что он говорил с легким иностранным акцентом. Что ты заподозрила?

– Лотар-то тоже говорил с акцентом, – сообразил Сигурд Оли.

– Что ты хочешь этим сказать? – встрепенулся Эрленд.

– Да так, ничего. Просто тип в американском посольстве сообщил, что этот немец, Лотар, очень бегло говорил по-исландски. Но все-таки у него должен был быть какой-то акцент.

– Это, безусловно, деталь, которую нужно держать в голове, – согласился Эрленд.

– То есть речь идет об одном и том же человеке? – предположила Элинборг. – Леопольд и Лотар?

– Да, – проговорил Эрленд. – Думаю, было бы логично сделать такое предположение. По меньшей мере оба они пропали в 1968 году.

– И Лотар взял имя Леопольда? – удивился Сигурд Оли. – Зачем?

– Не знаю, – признался Эрленд. – Не представляю, каким образом все произошло. Ни малейшей идеи.

Они опять замолчали.

– Но как быть с русским приемником? – проговорил Эрленд.

– А что? – спросила Элинборг.

– Последним Леопольда должен был видеть фермер Харальд. Но откуда бы у Харальда взялось русское прослушивающее устройство, чтобы утопить Леопольда в озере Клейварватн? Зато связь очевидна, если речь идет о Лотаре – он был разведчиком. Что-то произошло, и это привело к тому, что его утопили в озере. Но Харальд и Леопольд – совсем другая история.

– Харальд категорически отрицает появление торгового агента у себя на ферме, – напомнил Сигурд Оли. – Не важно, Леопольда или Лотара.

– В этом-то все и дело, – обрадовался Эрленд.

– Что?! – удивилась Элинборг.

– По-моему, он врет.

Эрленд побывал в трех пунктах проката, прежде чем нашел вестерн, чтобы не идти с пустыми руками к своему бывшему начальству. Он как-то узнал, что Марион Брим обожает этот фильм, потому что там рассказывается о человеке, который противостоит в одиночку надвигающейся угрозе, в то время как все общество отвернулось от него, в том числе и его лучшие друзья.

Эрленд постучался, но ответа не последовало. Марион точно ждет его, он предупредил о своем приходе по телефону. Эрленд толкнул дверь. Она оказалась не заперта, и он вошел в квартиру. Сыщик не собирался задерживаться надолго, хотел только оставить кассету. Вечером к нему должна была прийти Вальгерд. Она переехала жить к сестре.

– А, пришел? – Марион лежит на диване. – Было слышно, как ты стучал. Но такая усталость! Весь день сонное состояние. Не подкатишь ли баллон ко мне?

Эрленд подтащил кислородный баллон к дивану, и вдруг, когда он посмотрел на старческую руку, тянущуюся за маской, в его памяти ожило воспоминание из прошлого – свидетельство одинокой и нелепой смерти.

Как-то вечером полицию вызвали в район Тингового холма. Марион во главе операции. Сам Эрленд еще только несколько месяцев работал в криминальном отделе. Некто скончался у себя дома, требовалось квалифицировать дело как несчастный случай. Полная пожилая дама сидела в кресле перед телевизором. Смерть наступила около двух недель назад. От зловония, наполнявшего квартиру, Эрленд чуть не потерял сознание. Сосед покойной забил тревогу, учуяв запах. Он уже давно не видел женщину, но обратил внимание на то, что в последнее время из-за стены все сутки напролет доносится приглушенный звук телевизора. Старушка поперхнулась. На столе рядом с креслом стояла тарелка с копченостями и вареной свеклой. На полу лежал столовый прибор. У нее в горле застрял большой кусок мяса. Она не смогла подняться из глубокого кресла. Лицо усопшей стало иссиня-черным. У покойной, как выяснилось, не оказалось родственников, которые присматривали за ней. Никто никогда не проведывал ее. Она была никому не нужна.

– Все мы умрем. – Марион всегда говорит все прямо, взгляд направлен на труп. – Но мне не хочется умереть подобным образом.

– Несчастная женщина, – откликнулся Эрленд, закрывая себе нос и рот.

– Да, несчастная женщина, – повторяет Марион. – Ты из-за этого пришел работать в криминальную полицию? Чтобы смотреть на подобные сцены?

– Нет, – ответил он.

– Почему же тогда? – не отстает Марион. – Зачем ты здесь?

– Сядь. – Марион возвращает его обратно в реальность. – Что ты там стоишь как вешалка?

Сыщик пришел в себя и уселся в кресло напротив дивана.

– Ты не обязан приходить ко мне, Эрленд.

– Знаю, – ответил он. – Я принес тебе новый фильм. На этот раз с Гари Купером.

– Ты уже смотрел его?

– Да, – сказал Эрленд. – Когда-то очень давно.

– Ты чего такой мрачный? Что у тебя на уме?

– «Все мы умрем, но мне не хочется умереть подобным образом», – напомнил Эрленд.

– Да, – последовал после короткой паузы ответ. – Я помню ее. Старушку в кресле. А теперь ты смотришь на меня и думаешь то же самое.

Эрленд пожал плечами.

– Ты так и не ответил тогда на мой вопрос. – Марион никогда не отступает. – До сих пор.

– Я не знаю, почему пошел работать в полицию, – заявил Эрленд. – Работа как работа. Спокойная кабинетная работа.

– Нет, было что-то еще. Что-то еще, помимо «спокойной кабинетной работы».

– У тебя есть кто-то? – спросил Эрленд, пытаясь сменить тему разговора. Он не знал, как лучше выразиться. – Кто-нибудь, кто возьмет на себя заботу… когда все кончится?

– Нет, – был ответ.

– Как ты хочешь, чтобы мы сделали? – спросил Эрленд. – Все же нужно обсудить это? С практической точки зрения. Ведь уже, естественно, отданы необходимые распоряжения, насколько я тебя знаю?

– Ты уже предвкушаешь? – В словах послышалось злорадство.

– Ничего я не предвкушаю, – насупился Эрленд.

– Состоялся разговор с нотариусом. Юнец! Он разберется с моими делами. Так что спасибо тебе. Можешь, кстати, заняться практической стороной. Кремацией, например.

– Кремацией?

– Я ведь не собираюсь тухнуть в гробу. Хочу превратиться в пепел. Никаких проблем. Никакой возни.

– А пепел?

– Ты знаешь, о чем на самом деле этот фильм? – Марион, очевидно, пытается уйти от ответа на вопрос. – Фильм с Гари Купером. В действительности в нем говорится об охоте на коммунистов в США в пятидесятые годы. В городе появляются люди, которые собираются расправиться с героем Купера. Друзья отворачиваются от него, и ему приходится защищаться в одиночку. «Ровно в полдень». Лучшие американские вестерны гораздо больше, чем просто приключения.

– Да, я уже слышал это от тебя.

Наступил вечер, но было по-прежнему светло. Эрленд посмотрел в окно. Настоящей ночи ожидать не приходилось. Ему недоставало ее в летние месяцы. Не хватало темноты. Холода до дрожи, ночной черни, зимней бездонности.

– Что ты находишь в вестернах? – Эрленд не мог удержаться от вопроса. Он раньше не замечал у своего бывшего начальства такой страсти к американским фильмам. На самом деле, что он вообще знает об этом человеке? Сейчас, сидя в стариковской гостиной и вспоминая прошлое, он подумал, что они никогда не говорили, за редкими исключениями, на личные темы.

– Пейзажи, – услышал он старческий голос. – Лошади. Просторы.

Потом наступила тишина, и Эрленду показалось, что Марион дремлет.

– В последний свой приход я упомянул некоего Леопольда, у которого был «Форд Фолкэн». Человек исчез, оставив машину у центрального автовокзала, – начал Эрленд. – И что же выясняется? Ты звонишь его подружке, а мне ничего говорить и не надо? Кто рассказал ей, что человек с таким именем не значится ни в каких реестрах?

– Разве это меняет дело? Если я правильно помню, болван Нильс решил ничего ей не сообщать. Какая чушь!

– И как же Аста отреагировала на твои слова?

Марион задумывается, прежде чем ответить. Несмотря на преклонный возраст и различные болезни, память у этого человека работает отменно, что Эрленду было хорошо известно.

– Она, само собой разумеется, не очень обрадовалась. Расследование вел Нильс, и мне не хотелось особенно лезть в его дела.

– После твоих слов у нее появилась надежда на то, что он еще жив?

– Нет. Это было бы странно. Очень даже странно. Надеюсь, у тебя нет подобных фантазий?

– Нет, – твердо сказал Эрленд. – Что ты!

– И даже не вздумай говорить с ней об этом!

– Нет. И не подумаю!

Вечером позвонила Ева Линд. К этому времени он уже вернулся домой. По дороге зашел в участок, а потом забежал в магазин купить продукты. Эрленд поставил коробку в микроволновку, которая запикала одновременно с телефоном. На этот раз Ева была гораздо спокойнее. Однако так и не сказала ему, где находится. Сообщила только, что в лечебнице познакомилась с одним человеком, который ее приютил на время, и просила не беспокоиться за нее. Еще она виделась с Синдри в кафе в старом городе. Он искал работу.

– Синдри собирается осесть в Рейкьявике? – спросил Эрленд.

– Да, он хочет вернуться в город. Тебе не нравится эта идея?

– Что он будет жить в городе?

– Что ты чаще будешь его видеть.

– Нет, мне все равно. Хорошо, что он решил вернуться в Рейкьявик. Прекрати все время подозревать меня во всех грехах, Ева. Что это за человек, у которого ты поселилась?

– Да ничего особенного, – отмахнулась Ева Линд. – Я вовсе и не подозреваю тебя во всех грехах.

– Вы вместе колетесь?

– Колемся?

– Я знаю, Ева. Слышу по твоему голосу. Это не в упрек тебе. Я больше этим не занимаюсь. Можешь делать что хочешь, только не надо врать. Я не хочу, чтобы ты лгала.

– Я не… Что ты там услышал? Как это я говорю? Тебе всегда нужно…

И она бросила трубку.

Вальгерд не смогла прийти, несмотря на обещание. Ее звонок раздался сразу, как только Эрленд положил трубку. Она объяснила, что задержалась на работе и теперь пойдет прямиком к сестре.

– Все в порядке? – спросил Эрленд.

– Да, – ответила она. – Потом созвонимся.

Эрленд пошел на кухню и вытащил упаковку из микроволновой печи – котлеты и пюре с каким-то коричневым соусом. Он подумал о Еве и Вальгерд, потом вспомнил Элинборг и отправил коробку с полуфабрикатом в помойное ведро, даже не попробовав. Затем достал сигарету и закурил.

Телефон зазвонил в третий раз за вечер. Он смотрел на разрывающийся аппарат в надежде, что тот перестанет звонить и его оставят в покое, но этого не произошло, и Эрленд схватил трубку. Звонили из технического отдела.

– По поводу «Фолкэна», – объяснил сотрудник.

– Да, так что с «Фолкэном»? Что-нибудь нашли?

– Ничего, кроме дорожной пыли, гравия и немного земли, – сказал криминалист. – Мы сделали химический анализ и нашли элементы коровьего навоза или того, на что можно наступить в хлеву или в овчарне. Никаких следов крови.

– Коровьего навоза?

– Да, коровий навоз, но еще песок и всякое дерьмо, как в любом городе. Разве этот человек жил не в столице?

– В столице, – подтвердил Эрленд. – Но он много ездил по стране.

– Ты же знаешь, все это может и не иметь никакого значения, – добавил криминалист. – Столько времени прошло, у машины сменилось несколько владельцев.

– Тем не менее спасибо, – поблагодарил Эрленд. Он повесил трубку, и тут ему в голову пришла одна мысль. Он посмотрел на часы. Уже больше десяти вечера. Но ведь в такое время никто не ложится спать, подумал Эрленд, все еще сомневаясь. Во всяком случае, не летом. В конце концов он решился.

– Алло, – ответила Аста, бывшая подружка Леопольда. Эрленд поморщился. По голосу ему сразу же стало ясно, что она не привыкла к столь поздним звонкам. Даже в летнее время. Эрленд представился, и она спросила, что ему нужно и почему он не может подождать до завтра.

– Естественно, можно и подождать, – ответил Эрленд. – Но мне только что сообщили, что на полу машины сохранились следы коровьего навоза. Я распорядился взять образцы на анализ. Как долго вы использовали машину до того момента, как Леопольд исчез?

– Недолго, всего несколько недель. Думаю, я уже говорила вам об этом.

– Ездил ли он когда-нибудь на этой машине за город?

– За город?

Женщина задумалась.

– Нет, – ответила она наконец, – не думаю. Машина появилась у нас незадолго до исчезновения Леопольда. Помню, как он еще говорил, что не хочет ездить на ней по проселочным дорогам. Они были слишком плохие. Собирался использовать ее только в городе, во всяком случае, в первое время.