Текст книги "Тайные общества"

Автор книги: Аркон Дарол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

18. Культ черной богини

Три тайных общества обогатили языки мира новыми словами: персидские ассасины, китайские тонги и индийские туги[52]

[Закрыть]. Слово ‹туг›, производное от глагола ‹тхагна›, буквально переводится как ‹тот, который обманывает›. Приверженцы этого ужасного культа Черной богини до самой смерти вели двойную жизнь: официально – благонравную, а тайно – преступную.

Индийские ‹душители› послужили источником вдохновения для немалого количества авторов, которые черпали информацию из документов середины прошлого века. В 1840 году секта, распространившаяся к тому времени по всей Индии, была раздавлена, а сотни его членов были обвинены в многочисленных убийствах и осуждены. Казалось, тугизму пришел конец. Но выросший из недр самой индуистской религии в ее классическом виде, этот культ, как оказалось, обладал большей жизненной силой, чем это представляли себе доблестные британские офицеры, уничтожавшие банды ‹душителей›. Тугизм не исчез и не исчезнет до тех пор, пока не умрет последний почитатель богини Кали, пока будут существовать обряд посвящения и эзотерическое учение.

Что такое тугизм? Это религия, тайное об щество и в то же время способ обогащения. Что бы там ни утверждали некоторые авторы, гоняющиеся за сенсациями, этот культ не получил распространения в Англии; его приверженцы – не наемники и не отправляются на другой конец света, чтобы покарать осквернившего их храм.

Тугизм лежал в основе религиозных верований некоторых племен, находившихся под покровительством богини разрушения. Позже – возможно, в то самое время, когда в Индию проникли ассасины, – среди его членов можно было встретить и индийцев, и мусульман, хотя они обычно враждуют между собой. Целые деревни принимали тугизм. Банды тутов бродили по всей стране; ваш ближайший сосед, каким бы благонравным он вам ни казался, вполне мог оказаться тугом… Короче, до и во время британского владычества не было в Индии человека, который бы не слышал о знаменитых тугах. Бороться с ними было практически невозможно.

Жрецы ‹душителей› обычно происходили из тугистских семей, исповедующих одну из двух основных индийских религий, но не всегда они возглавляли банды убийц. В течение столетий этот культ превратился в настоящее маленькое религиозное государство со своими правилами поведения, паролями, условными знаками, жаргоном и суевериями.

Туги считали, что богиня Бховани, известная также под именем Черной Кали, требует от своих почитателей человеческих жертв, обеспечивая взамен успех в мирской жизни – то есть возможность заполучить дом и богатства жертвы без риска быть арестованным.

Если верить их легендам, первые туги появились в ту эпоху, когда монголы захватили крепость Аламут, изгнав оттуда ассасинов. По мнению генерала Слимана, который сыграл важную роль в борьбе против этой секты, туги происходят от воинов Ксеркса, но эта теория не имеет доказательств. Похоже, правда, что их банды заимствовали у персов организацию и воинские звания; прослеживается также сходство с некоторыми коренными племенами Индии, чья склонность к бандитизму ни для кого не была тайной. Вполне возможно, что в этом случае индийские ритуалы наложились на военную организацию мусульман.

Религия ‹душителей› основана на мифе, известном каждому молодому-тугу, который живет в согласии с этим мифом, пусть и не показывая этого. Вот в чем состоит эта легенда. Кали – дочь Шивы, одного из трех великих брахманских богов (иногда ее считают его женой). Она представляет собой дух зла, упивается человеческой кровью, насылает чуму, управляет бурями и ураганами, ее цель – разрушение. В облике ее собрано все самое ужасное, что только может представить себе индиец: лицо ее лазурного цвета с желтыми полосами, взгляд злобный, вместо волос – извивающиеся зеленые змеи. На шее у нее ожерелье, которое доходит ей почти до колен. Ее пурпурные губы обагрены кровью, ее зубы, похожие на бивни слона, покрывают нижнюю губу. У Кали восемь или десять рук, в каждой из них она держит смертельное оружие или отрубленную голову, с которой капает кровь. Одна из ее ног покоится на мертвом человеческом теле. У богини есть свои храмы, где ей приносят в жертву петухов и бычков, но истинные ее жрецы – туги, ‹сыновья смерти›.

Пока культ Бховани входит в индуистскую религию, нельзя исключать возможности человеческих жертв. Следует все же признать, что не все поклонники Кали так же кровожадны, как она сама; для некоторых из них она представляет собой всего лишь атавистические элементы человеческого разума, и ее культ необходим для высвобождения эмоций, которые иначе могут вылиться в социальное насилие. Но остается фактом, что в соответствии с моральными критериями большинства обществ в ту эпоху, когда пишется эта книга, культ Кали обычно трактуется как однозначно порочный и жестокий.

Единственное полное описание системы подготовки и образа мышления последователей Кали было составлено одним жрецом Черной богини, который не являлся при этом тугом. Представляем вашему вниманию этот ранее не публиковавшийся документ.

‹Люди, которые родились и выросли в духе почитания Кали, думают, что высшая форма божества – женская по природе. В это верят многие индусы, но не все: те, кого называют ‹шакта›, являются поклонниками созидательной силы, особенно в сексуальном смысле. Мужское начало первородно, но его власть проявляется через энергию, женскую по своей природе. Кто такая Кали? Это всего-навсего форма физической и умственной энергии. Она не существует реально, не обладает физическим телом, но мы поклоняемся ей как женщине, потому что мы, мужчины, изначально несем в себе духовный принцип мужского типа. Нам нужен женский принцип, чтобы достичь стадии, когда мы станем ВСЕМ, то есть соединим в себе оба принципа, или же достигнем духовного слияния женского и мужского начал›.

Кали, пишет этот бывший жрец, является упрощенным воплощением энергии в лице супруги Шивы. Ее имя означает ‹Черная женщина› (Шива – белокожий). Почитатели дали богине и другие имена, некоторые из которых служат условными словами: Деви, Сати, Рудрани, Парвати, Шиннамастика, Камасакши, Ума, Минакши, Химавати, Кумари. Повторяя их бесконечное количество раз, верующий достигает особой власти. Призывая подобным образом богиню, он может добиться в жизни всего, чего пожелает, но ему запрещено для достижения своих целей проливать кровь. Возможно, дословное понимание этого последнего правила лежит в основе применения ритуального шнурка, которым убивают ‹душители›, не проливая при этом крови.

У Кали две стороны: созидательная и разрушительная. Под именем Бховани она несет в себе разрушительное начало. Она требует принесения ей в жертву животных, потому что черпает энергию и силу в живых существах, но никто не может убить без ее разрешения.

В воплощении ‹дурга› она уничтожает зло. Если кто-то хочет заручиться ее помощью в борьбе против демонов, он должен преподнести богине буйвола, и ‹она всегда отзывается, если намерения просящего чисты и сильны›.

Культ Кали стремится собрать и подчинить себе все человеческие чувства. Это хорошо иллюстрирует следующий отрывок из рассказа жреца: ‹Кали поклоняются как матери и источнику жизни, она нежная и любящая, отец же изображен умоляющим. Как супруга она известна под именем Парвати – преданная женщина, богиня любви, дарующая верующему в нее ответную любовь. Если она выступает в роли девственницы, ее называют Кумари – символ чистоты; если обратиться к ней под этим именем, она даст и сохранит невинность›.

Отправление культа богини может совершаться публично или тайно. Адепты ‹левого толка›, то есть те, кого привлекает разрушительная сторона божества, совершают свои ритуалы тай но. На самых высших степенях посвящения форма поклонения меняется.

Тантристы следующим образом объясняют эротическую распущенность, присутствующую в культе Кали. Человечество нашей мрачной эпохи (Калийюга) находится в диком состоянии. Лишь немногие способны самостоятельно освободиться от плоти и достичь таким образом слияния с божеством. Калипужа (культ Кали) дает возможность примитивному мужчине или женщине достичь раскованности и внушает идею об опьянении, которое дает реальное слияние с божеством. По мнению жреца, именно в этом кроется источник частых коллективных оргий на первых ступенях посвящения, даже у сектантов ‹правого толка›. Таким образом, неофиты постигают физическую сторону истинного экстаза, к которому они приходят, будучи принятыми Кали. Естественно, на этой последней стадии у верующего становится невозможным физический оргазм, потому что он (или она) достигают высшей ступени, на которой любой опыт носит лишь интеллектуальный характер.

Эта теория фактически благословляет распущенность и дебоши. Именно поэтому остальные индийцы довольно косо смотрят на ритуалы почитателей Кали – хотя и ничего не могут с ними поделать.

Некоторые наставники ‹правого толка› оставляют экстатический опыт для той стадии, когда посвященный может не только экспериментировать, но и осознавать свой опыт, чтобы все его физические ощущения были тесно связаны с духовными.

Вот история, рассказанная бывшим поклонником Черной богини. Он родился в Калькутте – городе, названном в честь Кали, – в индийской семье, принадлежащей к высшей касте. Отец заставил его пройти обряд посвящения в шестилетнем возрасте.

‹Я постигал культ до тридцатитрехлетнего возраста, когда получил высший сан гуру (наставник). Двадцать семь лет своей жизни я активно поклонялся Кали. После постижения последних секретов мне были даны три месяца на медитацию. Передо мной открывались три возможности: остаться в секте и направлять молодежь, указывая ей путь к свету; жить созерцательной и молчаливой жизнью гуру – или же отправиться на поиски знания›.

Затем следует рассказ о церемонии инициации. Кандидата, одетого только в белую набедренную повязку, приводят в маленькую комнатку, где четыре наставника по очереди рассказывают ему о роли Кали – Великой Матери, воплотившей в себя всех матерей, жен, сестер и дочерей. Человек остается несовершенным до тех пор, пока не познает женское начало – как физическим путем, так и глубинами своего существа. Им должна овладеть богиня. Это обучение длится шестнадцать дней, в течение которых кандидат учит и повторяет молитвы богине, пока не запомнит их наизусть. В конце концов он должен с внутренней убежденностью произнести: ‹Я принадлежу Кали и возвращаюсь к ней. Если я согрешу, пусть она унесет меня в могилу›.

Тогда проходящего обряд посвящения оставляют в одиночестве на несколько месяцев (этот срок может меняться). Каждый день на заходе солнца новообращенный посвящает один час молитве. В определенный день появляются четыре наставника. Если кандидат принят в секту, они молитвенно складывают руки (ладони вместе, пальцы смотрят в небо). Тогда новообращенный следует за ними. В случае отказа наставники качают головой и уходят.

Его (или ее) приводят на собрание, которое проходит на свежем воздухе. Неофит входит в круг верующих, расположившихся вокруг креста, нарисованного на земле. Все падают на колени и молча, сосредоточенно молятся богине, прося направить их на правильный путь.

Затем слово берет гуру. ‹О Бховани! – говорит он. – О Великая Мать всего мира! Мы твои верные рабы. Соизволь принять к себе этого смиренного слугу. Дай ему все, что ты можешь ему дать, и избавь от того, от чего можешь избавить. Принеси ему успех во всех его делах, который ты даруешь всем нам, руководя каждым нашим начинанием, великим или малым. Он готов, он готов. Если ты принимаешь его, подай нам знак. Дай нам знак!›

Все ожидают предзнаменования: это может быть появление птицы или животного, любое необычное явление. Существует длинный список благоприятных и неблагоприятных знамений. Кошачья драка в первую четверть ночи – неблагоприятна, если кошки прыгают друг на друга – еще хуже. Если заяц бежит слева направо – это плохо, наоборот – добрый знак. Толкование предзнаменований варьируется у разных групп верующих: каждая утверждает, что общается с Бховани по-своему. Предзнаменования толкуются, кроме того, в зависимости от того, что произошло сразу перед или после их появления.

Увидев знамение, все присутствующие восклицают: ‹Мы благодарим тебя, Мать, Деви, Бховани!›

Новообращенный купается в проточной воде, повторяя про себя: ‹Бховани – это жизнь, Бховани – это смерть, Бховани – это все!› Через четыре дня его приглашают на большой праздник, где ему дарят цветы жасмина (желтый – цвет Кали) и опрыскивают розовой водои. Обнаженные девушки в танце искушают новичка; он может отдаться своим страстям, но сдаваться ему нельзя.

Новообращенный приносит клятву, которая навсегда соединит его с богиней, и получает белую набедренную повязку – знак инициации первой степени – и звание ‹шела›, то есть ‹ученик›.

Затем следует описание самих ритуалов. ‹Поклоняться Бховани можно и в одиночку, но коллективные молитвы более действенны. Ученики, ‹шела›, молятся под руководством гуру. Ночью статую богини или буйволиные рога, символизирующие ее, выставляют в особом здании или в помещении храма, специально предназначенном для этих целей. Вокруг символа рисуют круг, внутри которого, на куче освященного песка перед статуей богини, делают определенную отметку. Верующие рассаживаются по кругу, лицом к центру, мужчины и женщины садятся через одного. Если женщин меньше, чем мужчин, их заменяют храмовыми проститутками. Кроме них в этой церемонии могут принимать участие только супруги членов секты.

‹Способ освящения вина зависит от цели ритуала. Первая причина – это обязательное достижение экстаза, вторая же, ради которой проходит то освещение, может быть любой. Чтобы обрести богатство, пьют из золотого кубка, свободу – из серебряного, счастье – из медного, пищу или успехи в строительстве – из кубка из неблагородного сплава, за любовь – из хрустального, за власть – из каменного, за ненависть – из глиняного›.

В ритуале сочетаются и магические, и религиозные элементы. Верующий просит Кали об услуге, и в то же самое время ее служители поклоняются ей и славят богиню.

Когда запах фимиама поднимается к потолку, гуру наполняет вазу вином, напевая при этом мистические слова: ‹Ум мум кум жум рум›, что означает: ‹Дай жизнь этому вину, преврати его в божественную пищу›.

Вазу с вином ставят перед главным гостем, который разливает жидкость по маленьким кубкам Три из четырех ‹макара› (ритуальных предметов) приносит жрец-помощник; их освящают с теми же словами. Пять священных элементов, символизирующих власть Кали, следующие: вино, мясо, рыба, кукуруза и сексуальные отношения. Каждый участник выпивает по четыре кубка вина, по одному за каждым блюдом. Чтобы исполнить пятую ‹макара›-, присутствующие вступают в половую связь›.

Эти ритуалы могут проводиться и непосвященными, но обязательно под руководством жреца. Дело обычно происходит в среду вечером (среда – день, посвященный богине). Участники ведут себя так, как будто выполняют самую серьезную и важную церемонию на свете. Приглашают также ‹шела›, чтобы они пропитались атмосферой ритуала.

Вернемся к процессу обучения. Прежде чем ввести ученика на вторую степень посвящения, называемую ‹блаженство›, жрец должен удостовериться, что тот достаточно внушаем, чтобы воспринять следующий этап обучения. На этой стадии неофит должен поститься в течение четырех дней, ему позволено пить лишь кокосовое молоко. Следующие четыре дня посвящены созерцанию.разрушения в тех формах, какие ученик только может постичь. Затем молодого человека отводят к идолу, где он пьет кокосовое молоко, размышляя о зле и о его воплощениях. Он снова приносит клятву хранить тайну и ненавидеть иноверцев, а также – в случае необходимости – и всех остальных, кроме своих учителей. По знаку жреца из-за статуи Кали появляется служительница храма и протягивает новообращенному миниатюрное изображение богини. Он прижимает его к своему половому органу, затем целует. Новообращенному вручают цветок с пятью лепестками, символизирующий пять ‹макара›. В тот же вечер во время молитвы ему надрезают правую руку, он отпивает немного крови и трет ранку благословенным сахаром – священным ‹гуром›.

После этого посвященного допускают на более специфические церемонии. Одна из них состоит в том, что сидящие мужчины взирают на обнаженных танцовщиц, пока сами не впадут в транс. Гуру не принимает активного участия в этом действе. Его задача – распевать славословия, некоторые из которых придумываются тут же. Эффект от этих ритуалов возрастает благодаря множеству мерцающих лампад, дурманящему запаху фимиама и заунывному пению жрецов, внушающих присутствующим, что Кали действительно находится здесь и смотрит на собравшихся налитыми кровью глазами своей ужасной статуи.

Третья стадия начинается тогда, когда гуру видит, что посвящаемый дошел до нужного состояния. Учитель следит за появлением признаков исступления и в течение нескольких вечеров оценивает быстроту, с которой испытуемый достигает экстаза. Неофит узнает множество магических слов и формул и получает право воспользоваться денежными фондами храма, чтобы начать собственное дело. В то же время его подвергают пыткам, призванным испытать его веру. Перед статуей богини ему одиннадцать раз прижигают раскаленным железом правую или левую руку – в зависимости от того пути, который он выбрал. Ритуал предписывает, чтобы испытуемый многократно кричал, пока не упадет ‹в судорогах›.

Этот странный ритуал сопровождается выкриками: ‹Бховани, ма, му, ум, клинг!›

Затем кандидата спрашивают, готов ли он убить любого человека, включая собственных детей, чтобы доказать любовь к богине разрушения. Он отвечает утвердительно.

Когда испытуемый становится способен впасть в транс от одного лишь слова, например, ‹А-кашаа›, его допускают на четвертую ступень посвящения. Отныне он может обходиться без статуи богини – ведь он сам стал частью Кали. Разумеется, он не теряет уважения к символам культа, но больше не зависит от них. Все это, как он теперь знает, не более чем элементы системы обучения.

Достигшие этой стадии верят в то, что обладают великими магическими способностями. Тогда гуру открывает им последние тайны. ‹Кали не существует ни как власть, ни как добро, ни как зло. Есть Энергия, вы сами и вам подобные. Вы богоподобны. Вы достигли этой высшей ступени развития единственным возможным способом: избавившись от груза физических ощущений. Теперь вы больше не сможете воспользоваться вашими чувствами, у вас больше нет полового влечения, вы не нуждаетесь ни в вине, ни в мясе, ни в кукурузе…

У вас есть три месяца для размышления над этим откровением, вам не будут помогать ни учитель, ни богиня. Вы должны сделать свой выбор: остаться здесь в качестве гуру и обучать других людей, уйти в созерцание – стать святым отшельником – или сделаться бродягой и пуститься на поиски новых знаний›. Гуру вдохновляли людей на преступления, внушая им идею разрушения, но сами не принимали активного участия в убийствах. Туги, – набранные из посвященных первой ступени, следовали по пути разрушения в буквальном смысле этого слова и составляли костяк разбойничьих шаек, наводивших ужас на всю Индию. Действительно, поклонники Кали могли с легкостью развить свои преступные наклонности, участвуя в ритуальных жертвоприношениях культа Бховани. Некоторые даже убивали собственных детей, потому что им казалось, что Кали ждет от них этой жертвы.

Вернемся к признаниям нашего жреца. ‹Я выбрал третью возможность, – пишет он, – считал, что мои знания весьма скудны. Мой учитель сказал мне: ‹Ты прав; я всегда знал, что ты встанешь на путь истины!› Тогда я отправился в путешествие – встречался с людьми, беседовал с ними о магических и оккультных проблемах…›

После трех лет скитаний по Индии, живя лишь милостыней крестьян, жрец остановился перед жилищем одного дервиша.

‹Я вступил в круг (‹халка›) Жанбаза (того, кто отринул жизнь) и попросил разрешения участвовать в его ритуалах. Он позволил мне остаться, и в течение двух лет я говорил с ним во время собраний (‹мажлис›), но так и не был допущен к ритуалам. Все же я чувствовал, что стою на пороге чего-то важного. Он был скромным человеком и не навязывал мне своих идей. Наконец, к моей великой радости, он дал мне одно упражнение. Я честно исполнил его, но больше он об этом не заговаривал›.

Надо заметить, что этo типичная методика некоторых суфийских наставников-дервишей. Кандидату дают определённую формулу для многократного повторения или какое-нибудь упражнение в духе йоги, чтобы проверить, тщательно ли он исполняет их и как они на него действуют. Если претендент выполняет задание, значит, он действительно желает развить свои способности и получить тот опыт, которым владеет сам дервиш. В противном случае становится ясно, что кандидат вскоре уйдет или потеряет всякий интерес к учению. Возможно, этим и объясняются два года ожидания. К тому же у отшельника Жанбаза было больше учеников, чем ему было нужно, и он мог позволить себе держать их на расстоянии и выбирать наиболее прилежных.

‹Почувствовав резкое покалывание у основания позвоночника, я понял, что упражнение возымело действие. Он предложил мне другое упражнение и, казалось, остался доволен. Я спросил, могу ли принести ему клятву верности, но учитель адресовал меня к одному из своих собратьев – Асламу Абасси, который выступил в роли моего крестного отца перед Жанбазом. Только тогда он принял меня. Став ‹саликом› (учеником), я перестал и думать о Бховани, сожалея, что потерял столько лет, прежде чем вступить на путь истинный›.

Хотя туги и принимали участие в ритуалах Кали, они проводили гораздо меньше времени в молениях, чем другие ее почитатели. Вступив в секту, они должны были изучить условные знаки и сигналы, различные предзнаменования, возвещающие о мысли Кали, а также способы удушения при помощи монеты, спрятанной в складках большого платка. У банд тугов не было ножей, но их жрецы носили священные мотыги, о которых рассказывают много удивительных историй. Например, когда банда останавливалась на ночлег, жрецы бросали свои серебряные мотыги в колодец или другое укромное место, а на следующее утро стоило жрецам лишь позвать свое оружие, как оно само прилетало к ним.

Некоторых людей туги никогда не трогали: святых странников, женщин (ведь Кали сама была. женщиной) и кое-кого из торговцев. Эти разбойники верили, что, если нарушат эти табу богини Кали, ареста им не миновать. Именно это суеверие, как бы парадоксально это ни звучало, стало причиной их краха и позволило англичанам уничтожить большую часть банд.

Один туг, согрешивший против богини, был арестован. Убежденный, что это богиня наказывает его за ослушание, он признался во всем изумленным британским офицерам и выдал своих сообщников. Это вызвало цепную реакцию: другие туги отнесли его предательство на счет судьбы, отвернувшейся от них. Единственной слабостью этой, казалось бы, неуязвимой организации был фатализм.

Ходят слухи, что тугизм возродился в более совершенной форме после раздела Индии и Пакистана в 1947 году. Многие студенты, выходцы из высших каст, лишившись после революции своих богатств и надежд на будущее, объединились и поклялись бороться против обоих правительств – и индийского, и пакистанского, – а заодно против всех, кто не поклоняется богине-матери. Движение зародилось в Бенгалии, где всегда было много почитателей Кали, и усилилось еще больше, благодаря тому что эта очень националистически настроенная провинция оказалась разделена между двумя державами. Здесь у индуистов и мусульман менталитет гораздо более схож, чем где бы то ни было. Очевидно, на этот раз культ Кали оказался частично политизированным. сохранив основные элементы ритуала. Поэтому уничтожить его будет особенно трудно.