Текст книги "Игрушка для негодяя (СИ)"

Автор книги: Арина Арская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 16. Милый, как медведь

Закинув телефон по частям в сумку, выхожу из квартиры. Нет времени плакать и есть надежда, что мой многострадальный смартфон отремонтируют. Вот когда в салоне мне скажут, что, дамочка, простите, но мы ничем не сможем вам помочь, то я разрыдаюсь прямо перед консультантами, но прежде я загляну в банк.

Выбегаю из подъезда и, прижав к себе сумку, недовольно смотрю на черный гелендваген, припаркованный в нескольких метрах от крыльца. Алекс за рулем и Петя рядом с ним щерятся мне в приветливой улыбке, от которой внутри все переворачивается. Какие же они жуткие! Мамочки с детьми и бабульки подозрительно косятся на машину и перешептываются.

А я вот не с ними. Разворачиваюсь на носочках, делаю несколько шагов и мне сигналят в спину.

– Да вашу ж дивизию, – цежу сквозь зубы, когда машина с тихим шуршанием подъезжает ко мне.

– Садись, – Петя опускает стекло и улыбается с той дружелюбностью, на которую только способен.

Красная, сердитая заползаю в салон к молчаливому Родиону, который заинтересованно смотрит на детскую площадку, и в бессильной злобе шиплю:

– Ты меня опять похищаешь?

– Я слышу в твоем голосе надежду, – он усмехается и серьезно смотрит мне в лицо, – но нет. Подвезу тебя до банка и проверю документы.

– С какого перепугу?

– У меня юридическое образование.

– Ты не похож на юриста, – обескураженно отвечаю я.

– Тем не менее.

– Что ты творишь? – задаю я закономерный вопрос. – Чего ты ко мне пристал? Не надо никакие там документы проверять! Я сама справлюсь!

– Научись принимать помощь, Яна, – Родион смахивает с моего лба локон, и я от него отшатываюсь.

– Ты бы и после двух недель меня не оставил в покое.

– Если ты так хочешь, чтобы я тебя похитил и запер в доме, то скажи прямо, – Родион смеется и откидывается назад. – Я намеков не понимаю.

Мне остается только фыркнуть, скрестить руки и отвернуться. Где-то в глубине души я рада, что Родион не совсем мудак и не ушел без прощаний, но я не готова в этом признаться. Буду и дальше демонстрировать презрение и высокомерие обиженной женщины.

Машина выезжает на Ярцевскую улицу и через пять минут паркуется возле торгового центра “Кунцево плаза”.

– Мы же в банк.

– Кофе куплю, – Родион выскакивает из машины, и Петя, как верный пес, следует за ним.

– Ты сама-то кофе будешь? – Родион заглядывает в салон.

– Нет.

– Как знаешь, – закрывает дверцу и широким шагом направляется к крыльцу торгового центра.

– Какого черта? – тянусь к ручке.

– Яна, сиди и не дергайся, – Алекс зевает. – Не видишь, что он не в настроении?

– Нет, не вижу.

– А я вижу, поэтому сиди мышкой.

– Но я опаздываю!

– Подождут, – безапелляционно заявляет Алекс и блокирует двери.

– Я так-то тоже не в настроении, – развожу руками в стороны.

– Работал бы я на тебя, то тогда бы был иной разговор.

– У вас что-то случилось? – тихо и обеспокоенно спрашиваю я.

– Ты случилась.

– В каком смысле?

– Ты опять на него прыгала? Оскорбляла? – скучающе интересуется Алекс и чешет шею.

– Ну… – я пристыженно отвожу взгляд. – Немного вспылила.

– Женщины на него не повышают голос и говорят с придыханиями…

В груди вскипает черная ревность к шлюхам Родиона, хотя я понимаю, что это бессмысленно. Да как Алекс смеет сравнивать меня с другими женщинами? Меня потряхивает, в области солнечного сплетения печет злобой.

– Я к тому, Яна, – он оборачивается ко мне, когда я готова изрыгнуть из себя отборные маты и ругательства, – он не привык к психованным истеричкам.

– Это я-то истеричка?! – взвизгиваю и тут же замолкаю, сцепив до скрежета зубы.

Алекс улыбается и спрашивает:

– Конфетку будешь?

– Засунь себе эту конфетку, сам знаешь куда, – жаль, что от моего красноречивого взора он не вспыхнет огнем.

– Грубо.

– Знаю, – цежу сквозь зубы.

– Попробуй еще раз, – Алекс издает короткий смешок и повторяет. – Конфетку будешь?

– Смею отказаться, мсье, – я медленно выдыхаю и ласково добавляю. – Употребите ее сами. Ректально.

– Боюсь такие удовольствия не по мне, – Алекс беззлобно смеется, шуршит карамелькой и закидывает ее в рот.

Соглашусь, веду я себя некрасиво, но обуздать обиду и ревность выше моих сил. Родион поступает так, как считает нужным, а его приближенный имеет наглость сравнивать меня с другими потаскухами.

Через пять минут в машину возвращается Родион с бумажным стаканчиком кофе и кидает мне на колени коробку. Я поднимаю руки в защитном жесте и недоуменно смотрю на него, будто он швырнул мне не телефон последней модели всем известной марки с надкусанным яблоком, а ядовитую змею.

– Ты же свой разбила, – Родион меланхолично отхлебывает кофе.

Когда Петя плюхается на переднее сидение, машина трогается с места.

– Не стоило… – тихо и хрипло отзываюсь я.

– Ты можешь просто сказать спасибо, – Родион поворачивает ко мне лицо, и теперь я вижу, что он не в духе. – Или помолчать. Меня любой из этих двух вариантов устроит.

– Спасибо, – я выбираю первый вариант, потому что молчать не в моих силах. – Но я…

Поджимаю губы, решив, что “не просила” будет лишним. Взгляд у Родиона недобро искрит, и я отворачиваюсь от него, сложив ладони на коробке. Если я поблагодарила его, то, получается, приняла его подарок, но как-то мне неуютно и неловко.

– Ты так и будешь сидеть?

– Да.

– Если тебя действительно ждут в банке, то стоило бы предупредить людей, что ты задерживаешься.

– Да, ты, наверное, прав.

Вскрываю коробку, вдыхая бодрящий аромат кофе, и осторожно извлекаю иглой из черного смартфона держатель для сим-карты. Я бы в другой ситуации радовалась обновке, но сейчас у меня лишь одно желание – выпрыгнуть из машины и оборвать жизнь, которую решил контролировать Родион. Замечательный подарок, однако лучше бы его я сама себе приобрела.

– Настя посоветовала именно эту модель купить.

– Как она? – встрепенувшись, спрашиваю я.

– Ты ей понравилась, – сухо отвечает Родион.

– Она мне тоже. Она милая и совсем на тебя не похожа.

Родион смотрит на меня с молчаливой досадой и осуждением, и я торопливо добавляю:

– В плане характера. А глаза твои.

– То есть я не милый? – уточняет Родион, и его зрачки сужаются.

– Только если, как медведь, – я слабо и неуверенно улыбаюсь.

– Меня устраивает, – Родион прикладывается к стаканчику и опять глядит в окно.

– Кстати, про медведей, – беззаботно отзывается Петя, – я тут наткнулся на видео, где ёж напал на медведя.

– Это ты к чему? – мрачно интересуется Родион.

– Да так… – Петя, стушевавшись под прямым вопросом, сникает.

– Он хочет сказать, что я ёж, – прячу шуршащую обертку от коробки в сумку.

– Просто вспомнил, – глухо оправдывается Петя.

Кошу взгляд на изумленного Родиона, который переводит взор на меня и заявляет:

– Ну, в принципе, есть что-то общее с ежом.

Возмущенно фыркнув, включаю телефон и углубляюсь в список контактов, который остался на сим-карте, и номера риелтора не нахожу. Вероятно, я его сохранила лишь в памяти старого телефона. Можно позвонить Сергею, но я не хочу слышать его голос в присутствии Родиона, однако через секунду моей задумчивости на экране высвечивается имя моего муженька.

Я почему-то перевожу взгляд на Родиона. В поисках поддержки и помощи? Я не знаю, но раз он рядом, такой большой и сильный медведь в модном и стильном костюме, то я буду ждать именно от него решительности, которую он и проявляет. Мягко выхватывает из моей руки телефон и спокойно отвечает на звонок:

– Мы будем через двадцать минут.

Жаль, я не вижу лица Сергея. Однако через расстояние и волны сотовой связи, я чувствую его страх.

– Сбежит, – шепчу я, когда Родион возвращает мне телефон.

– Ему же хуже будет, – с предвкушением усмехается Петя.

– И в этот раз я не буду за него заступаться, – я прячу смартфон в сумку, настороженно поглядывая на Родиона.

– А я думал, что ты не прочь очередного похищения, – он разочарованно оглаживает бороду.

– Я сама готова его убить, поэтому нужна иная причина для похищения, – с тихой серьезностью заявляю, сложив руки на коленях.

– Какая, например?

– А почему, собственно, для похищения нужна причина? – флегматично отзывается Алекс.

– Выкрасть чужую жену из-за долга одного мудака, – хмыкает Родион. – Или просто похитить? Чувствуешь разницу?

– Тогда пусть вам задолжают ее родители, – Петя похрустывает пальцами.

– Моих родителей не трожь! – зло рявкаю я. – Ты в своем уме?!

– Да я просто варианты перебираю, – Петя обиженно бурчит под нос. – Ты же сама хочешь, чтобы тебя опять похитили.

– Не хочу!

– Ну, согласись, – Родион кладет ладонь мне на колено, и я замираю. – Ты бы была куда послушнее, если бы в игре участвовал, например, твой отец. Ты же его любишь?

– Люблю, – я сглатываю комок страха, – но давай без него обойдемся. Он пожилой человек, ему скоро на пенсию. И долгов у него нет, кроме кредита на машину.

– Да я в курсе, Яночка. И про то, что он в этом месяце платеж просрочил я тоже в курсе.

Сердце пропускает удар. Родион, похоже, вынюхал все о моей семье, и мне это очень не нравится. Вряд ли на моих родителей он бы нашел серьезный компромат, но а вдруг? Сидит, молчит и за коленку тискает, неторопливо попивая кофе.

– О чем еще ты в курсе?

– О многом. Ты уточни, что конкретно тебя интересует, – рука Родиона поднимается выше и медленно поглаживает бедро. – Кстати, я не одобряю брюки на женщинах. Носи юбки, Яна. У тебя красивые ноги.

Щеки горят смущением, как у отличницы, которой сделал комплимент дерзкий старшеклассник. Я медленно убираю руку Родиона с бедра и под его тихий смех отодвигаюсь ближе к дверце. Петя и Алекс расслабленно выдыхают, уловив смену настроения от “медведь не в духе” до “ медведь умиляется смущенному ежу”.

Глава 17. Богат и успешен

– Выхожу сначала я, – говорит Родион, когда машина паркуется у банка, – потом ты. После того, как я открою дверцу с твоей стороны и подам руку.

– Почему?

– Потому что я мужчина, а ты женщина. Ты что-нибудь про этикет слышала?

– Но я в силах открыть дверцу и выйти сама.

– В таком случае, мы сидим в машине, – Родион складывает ладони на животе. – Тебя же никто не ждет.

– Это глупо.

– Как скажешь.

– Ладно, – стискиваю пальцами переносицу, понимая, что Родион из эгоистичного упрямства не выпустит меня.

Алекс, разблокировав двери, разминает плечи и шею. Я злюсь и едва сдерживаю порыв кинуться с кулаками на Родиона, который выскакивает из салона. Через пару секунд он распахивает дверцу с моей стороны и галантно подает руку.

Грациозно, насколько это возможно провернуть с внедорожником, выхожу из машины: одну ногу на высокую ступеньку, выныриваю телом вперед и второй ногой на асфальт, оперевшись о крепкую и твердую ладонь.

И знаете, на мгновение я чувствую себя кем-то другим. И речь не о слабой женщине, которая не в состоянии открыть дверцу и выпрыгнуть из авто. Это неуловимое ощущение ценности и мужского уважения удивляют меня. Да, я не переломилась, если бы сама вышла из машины без помощи Родиона, но в этом бы не было тонкого волшебства, которое преобразило меня из обычной женщины в леди.

– Не так сложно, да?

Родион стоит ко мне слишком близко, и мне кажется, что он сейчас меня поцелует, но он энергично захлопывает дверцу и шагает к крыльцу банка. Раздосадованная его серьезностью спешно следую за ним, а за мной молча шагают Петя и Алекс. Я на них оглядываюсь:

– И вы с нами?

– Ага, – лицо Алекса сминается в улыбку.

– У вас тоже юридическое образование?

– У меня диплом учителя истории, – Алекс хмыкает.

– А я эколог, – Петя презрительно фыркает.

– Вы серьезно?

В эколога я еще могу поверить, но в учителя истории – нет. Алекс никак не ассоциируется у меня с педагогическим образованием, и детям очень повезло, что он решил не связывать жизнь со школой. Хотя на его уроках бы точно было всегда тихо и была сделана домашняя работа.

Родион распахивает дверь. Кидаю на него беглый взгляд, и изнутри покрываюсь инеем. У него такое суровое лицо, будто он пришел со мной не вопрос о продаже и ипотеке решать, а совершить грабеж с жестоким нападением. У его “мальчиков” лица тоже каменеют, уголки губ опускаются, а брови хмурятся.

Выдыхаю и вхожу в зал, полный людей. Кондиционеры не справляются, и в спертом воздухе витают запахи кислого пота, дешевого парфюма и влажных грязных тряпок. У окон ругаются две бабульки с администратором зала. Он терпеливо им что-то объясняет и указывает на терминал, который выдает талончики, но его, естественно, никто не слушает.

Теряюсь в гуле, духоте и тесноте. Из толпы ко мне выныривает Иришка с ее смурным мужем Владимиром и улыбается:

– Ой, здрасьте, а мы тут в очереди застряли.

И переводит обеспокоенный взгляд на Родиона, который окидывает людей цепким и внимательным взором.

– А вы кто?

– Очень близкий друг, – тихо и проникновенно отвечает он.

Иришка переводит хитрый взгляд с него на меня, потом смотрит на Сергея, который трусливо трется возле банкомата. Надо же, не сбежал. Замечаю, как несколько женщин и мужчин торопливо семенят к выходу, подозрительно поглядывая на Родиона и его ребят.

– Постоим еще минут пять и очередей не будет, – улыбаюсь я Иришке и Владимиру.

Родион молча шагает к администратору, который безуспешно пытается всучить талончики агрессивным старушкам. Они вытягивают дряблые шеи и пятятся, выхватив клочки бумаги с номерками, когда к ним приближается мой “очень близкий друг”.

– Вы могли и не торопится, – подплывают риелтор вместе с сонным юристом, парнем лет двадцати пяти, у которого прямо на переносице красуется небольшое родимое пятно. – А вы кто?

– Сопровождающие, – глухо бурчит Алекс.

– Очень близкие сопровождающие, – отзывается Петя, и Алекс с осуждением взирает на него.

– Давай без “очень близкие”. Просто сопровождающие.

– Сопровождающие, – Петя медленно кивает, и я подозреваю, что если у него и есть диплом хотя бы о среднем образовании, то он его купил.

– Пройдемте, – администратор с натянутой вежливостью улыбается нам и ведет через весь зал к лестнице за кассами.

Петя отстает от нас и шагает к Сергею, который в панике кидается к выходу.

– Стоять! – рявкает Петя, и в банке воцаряется гробовая тишина.

Сергей съеживается, разворачивается и, потупив глазки, маленькими шажочками бредет к Пете, который пропускает его вперед:

– В темпе.

– Надеюсь, у тебя нет таких близких друзей, – тихо заявляет Владимир испуганной Иришке.

– А чем конкретно мы вас не устраиваем в качестве друзей? – холодно спрашивает Родион.

– Что вы, – риелтор на него оглядывается с заискивающей улыбкой, – всем устраиваете.

– Главное, чтобы вы нас устроили, – Родион сердито щурится. – Документы в порядке?

– Да, – пищит риелтор. – У нас в штате отличные юристы, а Артем лучший из них. Да, Артемка?

Артемка истерично хихикает, поправляет галстук и кашлянув уверенно кивает. Присутствующие, как клиенты, так и сами сотрудники, провожают нас любопытными и тревожными глазами, позабыв о личных заботах и обязанностях. Я бы тоже предпочла быть случайной зевакой, а не участницей сделки, которая теперь смахивает на что-то очень криминальное.

– Душно здесь, – риелтор суетливо промакивает лоб платком.

Сергей еле передвигает ногами, и Петя периодически его грубо подталкивает в спину, а на лестнице и вовсе хватает за шкирку и почти волоком тащит за собой:

– Дыши, бобер, дыши.

– Я передумала! – Иришка разворачивается к Родиону лицом на середине лестницы. – Сделки не будет!

Риелтор с сиплым выдохом приваливается к стене и тяжело сглатывает.

– Почему? – спокойно уточняет Родион.

– Вы меня пугаете!

– Почему? – лицо у Родиона невозмутимое, как у мраморной статуи.

– Вы очень подозрительный! И друзья ваши подозрительные! Вы мошенники? – Иришка внимательно вглядывается в его глаза.

– А вы? – с ухмылкой спрашивает Алекс.

– Мы – нет, – Владимир скрещивает руки на груди. – А вот с вами все очень непонятно.

– То есть ты хочешь сказать, что я с таким лицом могу обманывать бабушек? – Алекс вскидывает бровь.

– Действительно, – Артемка моргает и шмыгает. – Ему ни одна бабулька не поверит.

– Артемка дело говорит, не зря он лучший юрист в штате, – Родион равнодушно улыбается растерянной Иришке.

– Вов, – боязливо тянет она, – что думаешь? Рискнем?

– Кто не рискует…

– Этот тоже рискнул, – Родион кивает на бледного Сергея.

Он же сейчас спугнет моих покупателей! Сжимаю кулаки, но молчу. Я потом ему без свидетелей по шапке настучу, если Иришка и Владимир сбегут, а сейчас буду играть по его правилам, чтобы не уронить его авторитет истерикой.

– Клопов мы не нашли, так? – Владимир приобнимает Иришку. – Документы в порядке…

– Но это мы еще посмотрим, – Родион скалится в улыбке. – Не то, чтобы я не доверял лучшему юристу Артемке, но и лучшие из нас ошибаются.

– Надеюсь, я выйду отсюда живым, – сипит Артемка и ослабляет галстук.

– Точно не мошенники? – Иришка переводит на меня жалобный взгляд.

– Нет, не мошенники.

– Вам я поверю, – она решительно кивает. – Вы не похожи на лгунью.

– Мошенники не похожи на лгунов и часто создают хорошее и приятное впечатление, – печально отвечаю я, а сама думаю, что из меня, как и из Родиона, так себе продавец.

– Все! Вперед! – Иришка успешно перешагивает ступени через одну.

Администратор облегченно вздыхает и продолжает путь. На втором этаже свежо и тихо: кондиционеры приятно холодят лицо и шею, и я расстегиваю пару пуговиц на блузке. Заметив мимолетный, но обжигающий взгляд Родиона, смущаюсь и тянусь пальцами к к верхним пуговицам, чтобы исправить необдуманную дерзость, но он мягко перехватывает руку за запястье и требовательно опускает ее.

Затем касается мизинца, и я готова рухнуть без чувств к его ногам. Легкая, небрежная ласка, скрытая от взора других, отзывается во мне горячим трепетом юной девушки, что спряталась под маской сердитой женщины. Я должна держать себя в руках, ведь я не на свидании, а на сделке.

– Я вызову главного менеджера по ипотечным займам и нашего юриста, – администратор открывает одну из стеклянных дверей, которая ведет в небольшой кабинет с Т-образным столом и белыми жалюзи на окнах.

– Лучшего? – строго интересуется Родион.

– Конечно.

– Куда ни плюнь, везде лучшие юристы, – Родион беззлобно усмехается.

Администратор торопливо бежит по коридору мимо запертых дверей. Вспомнив об этикете, о котором вел беседу Родион пятнадцать минут назад, я жду, когда он отодвинет стул от стола.

– А ты быстро учишься, – шепчет он на ухо, когда я сажусь на стул с прямой спиной.

Сергей напротив кривит оплывшее с синяком под глазом лицо в жалком презрении и ревности, а мне не стыдно. Мы уже почти разведенные и ничего друг другу не должны.

– А теперь бы я хотел взглянуть на все документы, – Родион занимает стул рядом со мной и расстегивает пиджак. – Я тоже в свое время был лучшим юристом.

– А теперь кто? – риелтор выуживает из портфеля папку из красного пластика.

– А теперь я богат и успешен, – без тени хвастовства отвечает Родион.

– Учись, Артемка, у лучших – риелтор улыбается и чтобы скрыть свою неловкость, пихает в бок запуганного юриста.

– Да мне и так неплохо, – Артемка приглаживает волосы и складывает руки на столешнице.

Не думаю, что Родион был таким скромнягой, как Артем, который и дышать сейчас боится. И я бы очень хотела встретить сосредоточенного и сурового медведя юношей до того момента, когда он решил пожениться, но, увы, я тогда была еще девочкой.

Глава 18. Гнев и ярость взрослой женщины

Родион вчитывается в каждую строчку, ни на что не отвлекается и проверяет каждую копию, и никто не смеет даже словом перекинуться между собой. Алекс сопровождает Иришку и Владимира в кассу, что мне кажется лишним, но молчу. Моя роль маленькая: подписи поставить под зорким контролем двух лучших юристов и Родиона, и вновь ждать, когда канитель с документами, чеками подойдет к логическому завершению.

– Тебе бы стоило обратиться в суд, – заявляет Родион, откинувшись назад на спинку стула. – Я так понимаю, ипотеку ты тащила на своем горбу?

Я думала об этом, но судебное разбирательство может занять месяцы, а я настроилась покончить с прошлой жизнью в самые короткие сроки. Закрыть ипотеку, развестись и выдохнуть, чтобы без хвостов шагнуть в будущее.

– Я хочу просто побыстрее закрыть этот вопрос, – отвечаю я, перелистывая договор купли-продажи квартиры.

Риелтор с нескрываемым интересом слушает наш разговор, хоть и делает вид, что очень увлечен смартфоном: он туда-сюда листает список контактов и не моргает.

– Он же опять просрет эти деньги, – Родион мрачно смотрит на молчаливого Сергея. – Так ведь, Сереж?

– Нет.

Я поднимаю на него удивленный взгляд. Это первое слово, что он сказал за все то, время, что пробыл здесь.

– О, голосок прорезался, – Алекс расплывается в улыбке.

– Я начну новую жизнь, – Сергей смотрит на колени и прячет руки под стол. Жалкий, как бездомный побитый пес, а потом я вспоминаю, как он без сомнений и угрызений совести продал меня, и к горлу подкатывает ком тошноты.

– Да ты что? – усмехается Родион. – Сказочник.

И какое счастье, что скоро меня с этим сказочником ничего не будет связывать. Я, как нам вручат свидетельство о разводе и проставят штампы в паспортах, куплю бутылку шампанского и отпраздную свободу от жалкого паразита. И, может, даже в отпуск укачу. Сумма на счет капнет не такая огромная, чтобы ее хватило на новую ипотеку, а на отдых, в котором я не была очень и очень давно, мне будет достаточно.

Нет, надо быть ответственной. Мне и в новой жизни не обойтись без накоплений и экономии.

– Долг погашен, – менеджер внимательно смотрит в экран ноутбука и кивает юристу, который опять куда-то срывается, – деньги поступили. Счет закрываем.

– А что насчет… – Сергей криво улыбается.

– Господи, а глазки как загорелись, – Родион скрещивает руки на груди. – Уже готов бежать в кассу и снимать деньги?

– Сказали, что на расчетные счета физических лиц деньги придут в течение трех рабочих дней, – Иришка с легкой брезгливостью смотрит на Сергея и отворачивается.

Он же в ответ торопливо складывает чек о переводе и воровато прячет его в задний карман джинсов. В нем ни капли достоинства.

– Надо будет снять квартиру с обременения, – тихо заявляет Артемка, – чтобы завершить сделку.

Иришка кивает. Через десять минут Родион и Артемка опять проверяют новую кипу документов и копий с печатями. Я бы сама растерялась в обилии бумажек, и меня можно было с легкостью обмануть и оставить в дурочках. Без квартиры и в долгах перед банком.

Уже в машине, я тихо благодарю Родиона, который на прощание пожелал Сергею отыскать в черепной коробке остатки мозгов, иначе в следующий раз, когда он рискнет, то его точно прикончат. Хорошее напутствие, но вряд ли к нему прислушаются.

– Спасибо, – искренне говорю я Родиону и, посчитав, что слов недостаточно, поддаюсь в его сторону, касаюсь жесткой бороды пальцами и припадаю к сердито поджатым губам.

Легко и невесомо, однако ласковый порыв давят удушающими объятиями и глубоким жадным поцелуем. Никакого трепета, нежности, лишь алчное желание пожрать меня. Недовольно мычу под губами и языком Родиона, и он хватает меня за руку и прижимает ладонь к паху. Я как бы не наивная девственница, и утром этот каменный от эрекции агрегат во мне побывал, а касаться его даже сквозь ткань боязно и очень волнительно.

– Вечером мы с тобой серьезно переговорим, – Родион отстраняется от меня и изучающе вглядывается в глаза. – Ты меня услышала?

В непроизвольном испуге стискиваю его член, и тут же отдергиваю руку, прижав ее к груди:

– О чем?

– И я потребую от тебя честности, Яна. Без увиливаний, истерик и агрессии.

– Мне уже не нравится, – я ежусь под пронизывающим взглядом Родиона

– Поэтому у тебя есть время до вечера, чтобы ты морально подготовилась, – он небрежно заправляет локон мне за ухо. – Предупреждаю сразу, криков и брошенных в меня предметов не потерплю.

– Да о чем разговор будет?! – повышаю я голос и замолкаю, когда Родион недовольно вскидывает бровь.

Несколько минут назад я была благодарна ему за помощь, присутствие и проявление знаков внимания, а сейчас я раздражена. Терпеть не могу, когда предупреждают о важных беседах, нагнетают интригу и молчат. Ты возьми и сейчас мне скажи, что там у тебя на уме без всех этих манипуляций и отговорок, что я истеричка.

Родион откидывается и закрывает глаза, игнорируя мой красноречивый взгляд и злобное сопение. Да как ему удается вывести меня из усталого спокойствия на кипящую ярость? Я уже не рада закрытой ипотеке, ведь меня встряхнули будущим серьезным разговором и оставили в неведении.

– Почему мы не можем поговорить сейчас?

– Потому что ты сейчас к нему не готова.

– Как я к нему буду готова, если я не знаю о чем речь? – я издаю короткий смешок.

– Речь пойдет о тебе.

– И?

Молчит и глаз не открывает. Лицо не выражает никаких эмоций. Я из той категории женщин, которые ощущают физический дискомфорт, когда равнодушный собеседник начинает играть в молчанку. Чтобы убедиться, что Родион лишь снаружи спокоен и умиротворен, сжимаю его эрегированный член сквозь брюки.

– Что ты делаешь? – он задает резонный вопрос, но глаза все равно не открывает.

Алекс кидает беглый взгляд в зеркало заднего вида, и я незамедлительно краснею, однако руку с члена Родиона не убираю. Это единственная слабость, по которой я могу определить, что бородатый эгоист все еще сосредоточен на моей персоне.

– Яна, ты же взрослая женщина.

Слышу осуждение в голосе Родиона, и мне ужас как хочется залепить ему пощечину, но здесь я веду себя неподобающе воспитанному и сдержанному человеку.

– И взрослая женщина имеет право отказаться от серьезного разговора, – отшатываюсь от Родиона и отворачиваюсь к окну.

– Хорошо, – он тяжело и утомленно вздыхает. – В восемь часов вечера тебя будет ждать Алекс. Если через десять минут ты не спустишься, он уедет.

– И?

– И я оставлю тебя в покое.

– В который раз, да? – усмехаюсь и застегиваю сумку.

– Справедливо, – он едва заметно ухмыляется, – но мне тоже простительны некоторые слабости.

– То, что ты внезапно ввалился в мою квартиру и… – я сжимаю кулаки и тихо обращаюсь к Алексу. – Останови машину, будь так добр.

Я действительно эмоционально нестабильна. Меня даже с Сергеем, когда он пропадал на несколько дней без предупреждения, так не штормило, как сейчас. Да, можно все свести к тому, что я еще обижена на Родиона за то, что он меня похитил и унизил выкупом за долги нерадивого мужа, но нет. Похоже, проблема намного и намного глубже, и сейчас я не хочу в себе копаться, потому что мне страшно.

– Останови, – повелительно кивает Родион. – Дама опять желает сбежать.

– Да! – рявкаю в его лицо. – Потому что ты невыносим! И не буду я тебе докучать своими истериками, которые тебе надоели.

Машина притормаживает у автобусной остановки, где скучают мужчины и женщины в ожидании общественного транспорта, и Родион что-то не шевелится проявлять чудеса этикета.

– Ну и? – в ожидании кошу на него глаза.

– Что, Яна?

– Кто там говорил, я мужчина, ты женщина? – насмешливо интересуюсь я. – И что-то там про этикет.

– Ты сейчас не женщина, а злая ежиха, – Родион массирует переносицу. – А я рассерженный медведь.

– Пока ты не откроешь, я не выйду.

– Да чтоб тебя, – шипит Родион и выскакивает из машины.

Дверца с моей стороны распахивается, и я с наигранной горделивостью покидаю салон, оперевшись о руку бледного и разъяренного Родиона.

– Так бы и сказал, что ты хочешь, чтобы я ушла, – обиженно смериваю его взглядом и веду плечиком.

– До вечера, Яна, – цедит Родион сквозь зубы, зло всматриваясь в мое лицо. – И ты сама решила в очередной раз сбежать.

Забирается в салон, несдержанно и громко хлопает дверью, и машина возвращается на проезжую часть. Я не ежиха, ведь даже у колючих созданий больше мозгов и самообладания.

Люди на остановке удивленно оглядывают меня, когда я неистово топаю ногой и глухо порыкиваю. Зайду в аптеку и куплю успокоительных, которые мне сейчас строго рекомендованы. И если на работе начальник встретит меня с претензией, почему я опоздала, то я буду еще и уволена, ведь я прямо чувствую желание вызвериться на кого-нибудь.