Текст книги "Пока цветет жасмин (СИ)"

Автор книги: Апполинария Меренкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)

Ангелесса с ужасом смотрела на Люцифера. Она была сильной, язвила там, где другие плакали и смеялась там, где другие впадали в депрессию. Но сейчас, находясь в полной его власти, ей впервые за долгое время стало страшно. Хотя подчиняться мучителю она все-таки не собиралась.

– Ну, так что? Будешь отвечать на мои вопросы? – поинтересовался Падший и посмотрел на пленницу.

– И не подумаю! – в тон ему ответила Марсель.

– Эх, а я старался быть добрым, – покачав головой, произнес архангел и с силой вонзил в плечо ангелессы узкий клинок.

Марселина не удержалась от крика. Ухмыльнувшись и прикусив нижнюю губу, Падший провел кончиком лезвия по щеке пленницы. Вниз побежала струйка крови. Ангелесса зажмурилась, чтобы не видеть глаз Люцифера – в них она видела адское пламя.

А Люцифер продолжил наносить аккуратные порезы на лице и плечах Марселины. Он упивался ее стонами и страхом. Это напомнило ему времена, когда он пытал мерзких людишек, наполняя ад истошными криками, предсмертными хрипами и беспредельным ужасом.

– Ну же, ответь, Марселина. Михаил тебе определенно все рассказал. Как он влюбился в мою Палами, как он поцеловал ее, как он ухаживал за ней. Хотя как поцеловал я знаю. Мне сообщила одна мерзкая, рыжая демоница. Она засняла все на планшет и мне показала. Но ты мне должна рассказать, как вспыхнули чувства любви Михаила к Палами! Мне больно это слушать, но ты должна мне рассказать, – прорычал архангел и сильнее надавил на клинок.

Ангелесса вскрикнула, а Люцифер удовлетворенно улыбнулся. Он возвращался в свою стихию, снова чувствуя себя палачом, и ему определенно это нравилось.

– Ты мог спросить все у Палами или Михаила! Я тебе зачем?! – задала вопрос Марселина, стараясь побороть боль.

– А я хочу причинить боль и разбить сердце Михаилу! Чтобы он чувствовал то же самое, что и я, когда увел у меня Палами, – перехватив клинок поудобнее, ответил Люцифер. – Ну же, говори!

Он вонзил клинок в бок девушки, прокрутил несколько раз, а затем посмотрел на неё. Марселина кусала губы, стараясь не кричать. Не доставлять своему мучителю этого удовольствия.

– Я тебе ничего не скажу, упертый ты баран! Какой же ты эгоистичный! – крикнула ангелесса, и сильный удар по лицу заставил ее до крови прикусить губу.

– Ну, что есть, то есть, – ухмыльнулся Светоносный и, отложив клинок, схватил блондинку за волосы. – Говори, или будет еще хуже!

Блондинка молчала, и тот, стиснув зубы, в третий раз её ударил по лицу с такой силой, что гладкое кольцо на его пальце разодрало кожу на скуле.

– Я в последний раз спрашиваю, Лина – что ты знаешь об отношениях Палами и Михаила? – Люцифер опять взял кинжал и, не дождавшись ответа, по рукоять вонзил лезвие в бедро ангелессы.

Марселина дернулась и попыталась пнуть Люцифера, но промахнулась.

– Ты эту штуку не туда пихаешь. Ох. Я люблю ролевые игры. Давай, тигра, накажи меня, – прошипела ангелесса, заставляя Дьявола все больше злиться.

Оттолкнув пленницу, Люцифер взял со стола кувшинчик со святым маслом и тоненькой струйкой начал лить его на оковы, обхватывающие запястья ангелессы. Марселина закричала, когда масло коснулось кожи. Стекая вниз, оно причиняло гораздо б[о]льшую боль, чем порезы и раны от кинжала.

– Ну, ответ меня не устроил, милая. Ещё раз спрашиваю: что было между моим старшим братом и женой? Отвечай, потаскушка маленькая! Или тебе жить надоело?! Я могу тебя сейчас как последнюю муху прихлопнуть.

– Ничего я больше не знаю! Давай, красавчик, ещё сильнее. Полей меня маслом, устрой мне спа-салон и любовные игры. Мужчина, поднявший руку на женщину, подобен мужчине, поднявшему член на мужчину. Вот! – прохрипела сквозь боль ангелесса и сплюнула кровь.

Люцифер оскалился и резким движением выплеснул остатки масла на рану на плече. Марселина уже не могла сдерживать крик, и Падший поморщился.

– А в объятиях Михаила ты сильнее кричишь? – Люцифер взял следующий кувшинчик. – Проверим, насколько у тебя сильный голосок?

Широкая струя масла, стекающая по израненному животу и ногам, задымилась, перемешиваясь с ангельской кровью. Ангелесса закричала так, что все-таки сорвала голос.

– Говори, или тебе мало?!

– Я ничего не знаю… Я тебе клянусь своей жизнью… – почти неслышно прошептала Марселина и бессильно повисла на цепях.

Падший прищурился.

– Эй, Марселина, еще рано в обмороки падать, – Люцифер дал ей сильную пощечину, а потом взял ведро с водой, устроив пленнице очередной душ. – Веселье только началось! На улице еще только ночь! Чего это ты уже спать собралась?

– Ночь наступила, солнце зашло, пусто в постели – не хорошо! – Даже в таком состоянии ангелесса находила в себе силы язвить.

– И ты еще ангел! – скривился Люцифер. – Тебе дорога к демонам!

– Ну, уж такая я! Не нравится – не ешь, – из последних сил прошептала она, а затем снова потеряла сознание.

Архангел покачал головой, рассматривая безвольно повисшую на цепях пленницу. Он щелкнул пальцами, и оковы исчезли. Она не сбежит, он это знал.

– Хватит с тебя на сегодня. Придешь в себя, потом продолжим, – проговорил Люцифер и вышел из пыточной.

***

Когда солнце уже садилось за горизонт, а весь Кипр готовился встречать волшебную ночь, Палами сидела у открытого окна и задумчиво смотрела куда-то вдаль, где виднелось лазурное и хрустально-чистое море. В её руках была сигарета, а возле неё валялась уже опустевшая пачка из-под них же. Недалеко от экс-демоницы сидела и Орабель, периодически поглядывая на курящую подругу. Она только обреченно качала головой и сосредоточенно что-то вышивала. Последнее время Бель стала замечать, что вышивание её привлекает. Да, это занятие не для анегелесс, но ей это нравилось и ничего с этим поделать было нельзя.

– Надымила, – заговорила Орабель, рассматривая узор на ткани. – Люцифер-то хоть знает про твою тягу к сигаретам?

Экс-демоница снова затянулась, а затем с силой потушила окурок.

– Знает. Он меня пытался отучить от этого, но ничего не вышло… А когда-то сам мне купил сигареты. И что? Знаешь, Орабель, не дай Бог что бы ты пережила то, что пережила я. – Палами потянулась за новой пачкой. – Я сидела в заточении больше полугода, вместе с Люцифером… Нас разделяла стена. Там нет дней, нет ночей. Бесконечные муки – одна боль проходит, другая возвращается. И каждый гребаный день ты молишь Отца о спасении. А потом, когда я смогла выйти из темницы, какой-то бес меня за жопу дернул. Я поддалась искушению Михаила и все пошло под откос. Мое маленькое, хрупкое счастье, моя надежда на спасение пошла ко дну… А теперь Люцифер вышел из клетки и все узнал. Разрушилось то, что так долго строилось. Теперь ответь мне, Орабель, как тут не закурить?

Всегда жизнерадостная и солнечная Орабель стала грустной, а её сердце наполнилось болью и переживаниями за Люцифера и Палами, за страдания такой красивой, крепкой пары, которые вместе выдержали заточение, разлуку и ужасную стену посреди огромной темницы где-то в самых глубоких недрах Ада.

– Ничего не отвечай, Орабель, тебе этого не понять. Не дай Отец, чтобы ты попала в клетку со своим Габриэлем… Хоть вы счастливые будьте..

– Я тебя понимаю, – продолжила Бель, отложив пяльцы. – У нас с Габриэлем тоже были проблемы. Ты думаешь, было все радостно и солнечно? Да, было… Но трудности выпадали даже нам. Не могло все быть в радужных тонах, а наши отношения не могли быть карамельными. Я служила у Рафаила. Тогда шла гражданская война, а мы встречались тайно, потому что – где же это видано, чтобы солдат Рафаила встречалась с командиром враждующей армии? Габриэль ведь был военачальником в своем гарнизоне, таким же, как и Рафаил… Они воевали против друг друга. Эта война каждый день уничтожала самые красивые места в Эдеме, и почти каждый день происходил бой, в эпицентре которого был Габриэль и на которого его воины возлагали надежды. И каково было мне, а? Когда я видела, как мой возлюбленный дает приказы об атаке. И я даже не знала, а выживет ли он в том бою, или же его убьют? Я не знала, а выживу ли я, или останусь там, на поле боя. Вы были в заточении с Люцифером, а мы вели войну. Так что не стоит утверждать, что я тебя не понимаю… Понимаю. И знаешь, Палами, мы встречались даже несмотря на угрозы. Я прекрасно знала, что может со мной сделать Рафаил, ведь законы военного времени суровы. Но даже это мне не стало помехой…

– Вы тоже многое пережили, я же не спорю… Я не представляю, что бы делала я, если бы войну вел Люцифер, а он бравый военачальник, хороший тактик. Мы обе много пережили, обе знаем, что такое боль потерь, и что такое крепкая и чистая любовь. Мы обе знаем, на что способна любовь, что она может и как может преодолеть любые препятствия: заточение, войну… Мы обе переживали за возлюбленных, обе пожертвовали всем ради любви. Я пожертвовала свободой, прыгнула с Люцифером в клетку, а ты чуть ли не жизнью пожертвовала. Рафаил мог прихлопнуть тебя как букашку и ты знала, на что идешь. При этом ты всё равно пошла против него. Ещё мы обе пошли против Атропос, изменили судьбу. Но знаешь, – Палами сделала очередную затяжку, а затем продолжила: – чем мы отличаемся? Ты сейчас счастлива с Габриэлем. Вы красивая пара, твой возлюбленный рядом с тобой. Вы с ним живете в маленьком, но уютном домике на берегу Средиземного моря, вы счастливы, вам хорошо вместе, а я… Я с Люцифером снова разлучена. Он где-то в Аду придумывает мне самые изощренные наказания, даже несмотря на то, что я сделку заключила ради него, а я сейчас в доме его младшего брата.

– Но ещё не все потеряно… Ты ещё можешь быть счастлива, поверь мне. Нужно только верить, что все наладится. Ты совершила ради него нечто невероятное и рискованное, при этом лишившись способностей. И он должен это учесть. Вашей любви многие завидуют на Небесах – сильной и красивой, любви, которая перенесла очень многое… Ты будешь ещё счастлива, Палами. Ты… – Но договорить Орабель не успела.

Она внезапно услышала, как хлопнула входная дверь и в гостиную вошел Габриэль. В руках сладкоежка держал два пакета. Поставив их на стол и окинув взглядом возлюбленную и невестку, он нахмурился.

– Накурила здесь, фу! Палами, а тебе не говорили, что курение вредит здоровью?

– А ты у нас доктор? – саркастично поинтересовалась невестка.

– Доктор Секси, – отшутился Габриэль, на лице которого появилась улыбка об упоминании о веселом прошлом. – Откуда ты узнала?

– Ты – сама загадка. Ты ничуть не меняешься, Гейб.

– Ну да, – архангел ещё больше улыбнулся и взял пакет. – Но курить прекращай. Нужно будет поговорить на эту тему с Люцифером, когда он придет в себя и станет более-менее адекватным. Ладно, я тут вам вкусняшек принес, – Младший архангел заглянул в пакет и стал вытаскивать оттуда продукты, – яблочки, лимончик, килограмм конфет, большой торт-мороженное, который нужно поставить в холодильник, вафельки шоколадные и большой сникерс. На вечер хватит! А чем вы тут занимались?

– Да так… По душам разговаривали, – ответила Орабель, подойдя к жениху. Она нежно посмотрела в медовые глаза сладкоежки и сладко его поцеловала. Габриэль тут же забыл про вкусняшки, обнимая возлюбленную и целуя. – Скучала по тебе.

– Я тоже очень скучал, – тихо сказал архангел, проведя пальцем по щеке ангелессы и отведя прядку волос. – Бель, моя любовь, моя отрада. Твои глаза манят, зовут и светят в ночи. Ты самое прекрасное и дорогое, что есть у меня. Ты моя любовь. Ты и представить себе не можешь, сколько ты для меня значишь. И как я жил без твоей любви? Я существовал! А ты, родная, превратила дни и ночи в рай. Ты такая лучистая, как солнце в чистом лазурном небе; ты такая светлая, как первый выпавший снег, и такая же искристая, как только что загоревшийся огонек! А знаешь, почему? Потому, что наша любовь делает тебя счастливой и самой любимой в этом странном мире!

Орабель порозовела и смущенно прижалась к нему. Вдыхая сладкий медовый запах возлюбленного, она прикрыла глаза, наслаждаясь теплыми и крепкими объятиями. Они настолько увлеклись друг другом, что забыли о Палами, которая сидела возле окна. Девушка, сразу поняв, что она здесь лишняя, тихонько, почти на цыпочках прошла в гостевую комнату и закрыла дверь.

Она запрыгнула на кровать и уткнулась лицом в подушку. Она была искренне рада за Габриэля и Орабель, что у них все сложилось и они счастливы. Но от этой любовной сказки её сердце сжалось и наполнилось болью. С ней такого уже не будет. Теперь рядом с ней нет Люцифера, который её утешал. Не было мужа, который поддерживал ее, находя нужные слова. И с большим трудом она сдерживала горькие слезы, стоящие где-то очень-очень близко.

А потом перед глазами вдруг промелькнуло воспоминание.

– Куда ты меня тянешь?

Палами хваталась за руку Люцифера, еле успевая бежать за шустрым архангелом по лестнице, на второй этаж их дома. Когда возлюбленные вбежали в комнату, архангел без слов подвел девушку к большому зеркалу, стоящему у стены и улыбнулся.

Пройс, в длинном персиковом платье посмотрела на свое отражение, а Светоносный, взяв что-то с тумбочки и подойдя к невесте, бережно и аккуратно начал застегивать на шее возлюбленной изящное коралловое ожерелье. Пройс улыбнулась и приподняла волосы, чтобы возлюбленному было удобнее. Люцифер бережно застегнул ожерелье на тонкой шейке невесты и поцеловал её.

– Красивое, – произнесла Палами, потрогав ожерелье. – Зачем же ты так тратился, Люцифер? Оно красивое, но ты для меня лучше любого подарка…

– Никакие деньги, – перебивая невесту, тихо сказал архангел, – не сравнятся с тобой, моя королева. Это ожерелье меркнет на фоне твоей красоты. Для меня ты красивее самой Афродиты. Твои губы похожи на алые маки, которых хочется целовать. Твои глаза – это бездонные озера, в которые хочется нырнуть и остаться там навсегда. Твои дивные волосы, я так люблю касаться их и вдыхать еле уловимый, тонкий аромат. Твоя кожа похожа на шелк – гладкая и нежная. А ты похожа на распустившийся цветок. Самый прекрасный, какой я только видел в жизни. Ты мое бесценное сокровище, ты моя королева и моя госпожа. Королева моего сердца…

Счастливо вздохнув, Палами крепко обняла Люцифера, замирая в его нежных объятиях. Уткнувшись носом в ямочку под ключицей, она вдыхала запах, идущий от кожи любимого. Тут крепкие пальцы возлюбленного, пройдясь по скуле и щеке, приподняли лицо девушки за подбородок и она счастливо улыбнулась, смотря в такие родные голубые глаза.

– Один мудрый Мухибби*, – сказал Люцифер, – писал такие стихи:

Тебя назвал бы я мечтою,

Тебя назвал бы я судьбой.

Но этой темной луной ночью,

Хочу назвать тебя звездой.

Звездой которая откроет,

Дверь счастья в сердце у меня.

Развеешь все мои страданья,

И любовь подаришь для меня.

Ты будешь для меня моей звездой,

Ты станешь для меня дороже всех.

Дороже той пустынной жизни,

Которая теряет смысл свой.

Прошу тебя будь моей звездою,

И путь без млечный со мной ты пройди.

– Мухибби? – переспросила Палами.

– Я тебе расскажу потом о нем, моя любовь…

От этого воспоминания Палами глубоко вздохнула и ещё глубже уткнулась в шелковую подушку. Воспоминания давали ей силы – но они же приносили сильнейшую боль…

А тем временем над лазурным морем взошла луна, и Кипр погрузился в объятья ночи.

Комментарий к Мудрый Мухибби

Писалось под песню Гару… Выбор немного странный, но интересный. Хорошая песня. Очень рекомендую послушать.

* – Мухибби – творческое имя великого Сулеймана Великолепного, правителя Османской Империи. Он был не только знаменитым и великим султаном династии Османов, но ещё и талантливым поэтом, который писал волшебные, романтичные стихи для своей любимой жены – Хуррем.

Я очень извиняюсь, что ТАК долго не было продолжения. Я затянула с ним, потому что сейчас очень большой завал и в учебе, и в работе и я просто не заходила на ФБ. Времени не было вообще. И нет. Очень я была занята.

И следующая глава не знаю, когда выйдет. Я думаю, вы поймете меня.

Да и тем более сейчас у меня дипломная работа, и она сама себя не напишет.

Отдельное спасибо хочу сказать своему брату Варахаилу или же любимой сестре Дашуле. Ты же знаешь, как я тебя люблю и спасибо за помощь в главе. Да и второй Дашке тоже спасибо. Короче люблю вас, Дашеньки.

И да. Главу я не проверяла, если встретите опечатку, укажите мне на неё. Буду очень признательна =))))

========== Все узнают о пропаже ==========

Утро на Кипре выдалось солнечным и теплым. На небосклон взошло яркое солнце и озарило своими лучами тихий берег могучего Средиземного моря. Солнечные лучи опускались в прозрачную голубую воду и отражались в ней, создавая удивительную и умиротворяющую картину. Вокруг все было окутано беззаботностью и покоем. Небо, окрашенное в желтый цвет восходящим солнцем, играло яркими красками и словно свидетельствовало о приближении теплого дня. В такие умиротворенные минутки и море было спокойное, и только легкий ветерок гнал гребни волн к песчаному побережью.

***

Палами проснулась сегодня очень рано. Почему так получилось, она и сама не знала ответ. Девушка потянулась, ещё минуту понежилась в кровати, а затем встала. Она подошла к окну, раздвинула шторы, и в спальню проникли юркие солнечные лучи, озаряя комнату волшебным свечением. Яркое солнце заставило Пройс слегка поморщиться, но спустя минут пять её глаза стали медленно привыкать к свету. Зевнув, экс-демон распахнула створки окна, впуская в спальню свежий морской воздух.

Подышав свежим воздухом, Палами накинула легкое шелковое платье и вышла из спальни.

– Доброе утро, – поздоровалась девушка, войдя в гостиную.

Она увидела, что Орабель не спала. Да и похоже ангелесса даже не ложилась, ведь в отличие от неё, экс-демона, Орабель сон не требовался. И поэтому она просто сидела на диване и сосредоточенно что-то вышивала. Сидеть в тишине и вышивать крестиком по канве красивые картины в последнее время было её излюбленным времяпровождением.

И только спокойный, но громкий голос Палами заставил Орабель отложить вышивание и повернуться в сторону старшей невестки.

– Доброе, Палами. Как тебе спалось в новом доме? – заботливо поинтересовалась она, убирая пяльцы и канву с дивана. – Габриэля нет. Он с утра пораньше улетел на Небеса по срочному приказу Михаила. Он исчез, как только рассвело и даже не попрощался. Я не понимаю, что произошло, но… Там определенно что-то случилось, я это чувствую. Только мне не сказали…

Ангелесса резко погрустнела, а затем посмотрела в сторону удивленной Палами.

– Но что там могло произойти такого важного, что Михаил приказал Гавриилу лично явиться ни свет, ни заря? – задала интересующий их обоих вопрос Пройс.

– Не знаю, Палами, – отмахнулась Бель, а затем продолжила: – но мне все нужно узнать. Просто все это слишком подозрительно. Габриэль и сам был очень взволнован таким резким приказом. Сердцем чувствую, что случилось что-то такое, что привело в панику даже всегда спокойного Михаила, и он поднял всех на уши. Поэтому мне все нужно разузнать…

Экс-демон кивнула в знак согласия.

– Правильно, Орабель, – ответила она. – Бель, не волнуйся, со мной ничего не случится. Улетай скорее, вдруг беда случилась! А я буду здесь! Я уже тоже переживаю! Разузнай все и мне расскажи!

– Я так и сделаю, только… – Ангелесса помолчала, а затем проговорила: – Габриэль приказал тебя одну не оставлять, а то мало ли что. А я приказы мужа всегда выполняю, поэтому…

Бель бросила взгляд в сторону входной двери, которая отворилась и в гостиную, к удивлению Палами, вошел молодой ангел Самандриэль, которому шустрая Орабель уже успела рассказать все относительно Палами и ввести в курс последних событий.

– Самандриэль, – объяснила она, – поможет тебе, если что-то потребуется.

– Ты мне наняла маленького няня? – Пройс перевела взгляд на юношу. – Зачем мне он?

– Он с тобой посидит, пока я не вернусь. Прости, Палами, но Габриэль о-очень за тебя переживает.

– Не переживай, – В диалог встрял юноша, который до этого просто молчал и наблюдал, – я смогу тебя защитить!

И на последней фразе ангелочка Орабель и Палами непроизвольно улыбнулись. Юноша не понимал причину смеха этих двоих, но картинка выглядела действительно странной и необычной, ведь ещё совсем юный ангел сейчас обещался защитить такую взрослую женщину как Палами.

– За ним я как за каменной стеной! – шутя сказала Палами.

– Ладно, – продолжила Бель, перестав смеяться, – мне пора. Остаетесь здесь за главных. Я, как все разузнаю, сразу же появлюсь! – И она исчезла, оставив после себя только шелест перьев.

Самандриэль робко улыбнулся, а экс-демон спросила:

– И чем займемся, а, юноша?

***

Марселина, подобно Палами, тоже встала очень рано. Всю ночь девушка пыталась хоть немного подремать, чтобы забыть о боли и о жестоких пытках, но этого ей не удалось. В темнице, где она находилась, было очень жарко, а воды в кувшине было совсем мало. Из-за того, что она стала пленницей Люцифера, тот заблокировал все её способности и наложил какое-то заклинание, которое медленно лишало ангелессу собственной благодати.

Но не спала она ещё по одной причине: спать было негде. На небольшой лавочке, которая стояла напротив зарешеченной двери спать было не удобно, и от такого полусна спина Марселины ужасно ныла. М-да, Люцифер не позаботился о комфорте.

– Как же больно, – прошептала Марсель, присаживаюсь на короткую лавочку. – Из-за того, что Люцифер почти лишил меня благодати, вчерашние раны не затянулись и даже не убавились. Сколько же он будет надо мной издеваться и чего он вообще добивается? Не понимаю его.

Ангелесса прислонилась головой к стене и закрыла глаза. Раны на её теле, ослабленный организм и бессонная мучительная ночь сделали свое дело, и Марселина все-таки задремала.

***

– Где Марселина?! Где моя невеста?! Где моя любимая?

Михаил метался из стороны в сторону по тренировочной поляне. На поляне, ровным строем стояли воины из его гарнизона. Первым в строю стоял Бальтазар, внимательно наблюдая за взбешенным архистратигом, а в конце строя стоял Габриэль, которого в срочном порядке с утра вызвал Михаил. Сладкоежка даже с Орабель не успел толком попрощаться, и только начало светать, сразу же исчез. Той ничего не оставалось, как приняться за вышивку. И вот теперь он стоял на поляне, тоже наблюдая за братом и мысленно жалея того.

– Успокойся, истеричка, и скушай конфетку, – заговорил первым Габриэль, когда старший брат ещё быстрее стал расхаживать перед строем воинов. Теперь Михаил выглядел разъяренным и о-очень гневным. – Можно подумать, что паникой ты тут чем-то поможешь!

Услышав слова младшего брата, Михаил резко затормозил, слегка отдышался, а затем подошел к Габриэлю. Тот нервно сглотнул, но твердо посмотрел в лицо брату.

– Ты мне говоришь успокоиться?! – грозно сказал старший архангел, сверля взглядом Фокусника. – Да как ты смеешь, Габриэль?! Ты понимаешь, Марселина пропала! Конечно, она твоя бывшая невеста, и какое тебе дело до неё?! Ты даже, наверное, рад будешь, если с ней что-то случится!

Сладкоежка закатил глаза, а затем достал из кармана куртки шоколадный батончик.

– Закрой рот, Михаил. Мое прошлое, это мое прошлое! – Тон Габриэля стал серьёзным. – Не твое дело, – продолжил он, жуя шоколадный батончик, – какое у меня было прошлое с Марселиной. Ты не смеешь о нас говорить, это не твоего ума дело! Мне все равно, что ты архистратиг, я не позволю, чтобы ты трогал мою жизнь и отзывался так о моих отношениях с Марселиной. Тебе ясно?

Резкий ответ младшего брата ввел архистратига в ступор. Михаил внимательно слушал того, не зная, что ему теперь говорить. Он понял, что сказал лишнее, и Габриэль имел право дать такой резкий ответ. Чтобы не начинать скандал, Михаил отошел от брата, а затем посмотрел на строй воинов своего гарнизона.

– Бальтазар, – резко заговорил он, заставив ангела вздрогнуть.

Ангел внимательно посмотрел на своего главнокомандующего, а затем склонил голову набок.

– Бери своих лучших воинов и отправляйтесь на поиски Марселины. Живой или мертвой, но мне её доставьте. Из-под земли её доставьте мне! И если, – Он ещё сильнее окинул взглядом воинов гарнизона, – вы не справитесь с заданием, всех казнить прикажу! Ясно?! Всех казню! До единого!

Перепуганные ангелы переглянулись, а сам Бальтазар не знал, что ему сейчас надлежит делать. Он набрал в легкие воздуха, а затем решился заговорить:

– Михаил, это нереально! Я не могу посылать ангелов на поиски Марселины. Они не выполнят приказ. Где мы её найдем? Искать её, это все равно, что искать иголку в стоге сена!

– А мне плевать, – Архистратиг грозно посмотрел на Бальтазара, перебив того, – где вы её найдете! Но чтобы Марселину мне нашли! Вы отправитесь на Землю и ищете её. А если не будет там, значит отправитесь искать в другие миры! Даже на Луну, если потребуется. На Марс, Юпитер, на Солнце или на другие планеты ты отправишься со своими воинами, но невесту мне найдешь. Это приказ. Архистратига. Тебе ясно?!

Ангел нервно сглотнул, понимая, что оспорить приказ Михаила он не имеет права. Но ещё Бальтазар, в отличие от влюбленного архангела, четко видел и понимал опасность и сложность ситуации, которой подвергается он и его ангелы. Он знал, что найти пропавшую Марселину будет тяжело. Они просто-напросто могут погибнуть, но делать нечего. Раз архистратиг дал приказ, Бальтазару придется подчиниться. Михаил сейчас руководился сердцем, а не разумом, хоть и подставляя жизни своих воинов серьёзному риску.

– Я понял, Михаил, – отрезал ангел, вернувшись в реальность. – Приказ, так приказ.

– Славно! – коротко и холодно ответил архистратиг и покинул поляну, напоследок бросив: – не справитесь с задачей, я тебе сказал, что будет. Всех казню! Столько голов ещё не летело в Эдеме. Это понятно, Бальтазар?

И Михаил быстро покинул поляну, оставляя ангелов в шоке, и не давая Бальтазару даже ответить.

– Что будем делать? – поинтересовался Габриэль, посмотрев на перепуганного Бальтазара.

– Выполнять приказ, – ответил ангел, смотря на своих воинов.

– Ну, ты капитан гарнизона, ты и выполняй, – пробубнил сладкоежка, доставая какой-то леденец. – Меня вон вообще удовольствия лишили и от жены забрали.

Бальти удивленно вскинул бровь.

– Вот как ты заговорил? Я-то выполню приказ, Габриэль, но, видать, одним словом ты разрушил нашу дружбу. На одного друга и весельчака у тебя стало меньше! Вот такой ты друг, да?

Габриэль ухмыльнулся. Он понял, что всегда веселый дебошира Бальтазар, сейчас шутку не оценил, и с шуткой он переборщил.

– Я пошутил, тупица. Вместе выполним. Я – главный, ты на подмоге. Ну что, – Сладкоежка повернулся к ангелам, – значит план такой: сейчас лучшие из вас, такие как: Кастиэль, Рахиль, Натаниэль и Инайа отправляются на поиски невесты Михаила. Мы с Бальтазаром будем контролировать процесс и, конечно же, идем с вами. Я у вас главный, это понятно?

Ангелы покорно закивали головами, а Бальтазар стал наблюдать за процессом. Он знал, что Гавриил его никогда не бросит в беде, и теперь в искренней, крепкой и сильной дружбе он ещё раз убедился.

– И чего это мы стали и глазами зыркаем до сих пор, карамельки?! Приказ мой слышали? Ангелы, которых я назвал, живо за мной и Бальтазаром! Живо-живо! Времени нет! – приказным тоном вскричал Габриэль и хлопнул в ладоши.

Воины, которые получили приказ, быстро засуетились. Они должны были найти Марселину любой ценой и сделать это в кратчайшие строки.

– Габриэль, а как мы будем её искать? Откуда начинать?

К младшему архангелу подбежал ангел Кастиэль. Поправив свой бессменный бежевый плащик, он внимательно посмотрел на своего командира.

– Куда мы отправляемся? – спросил он.

– Ну, для начала слетаем в Париж, – ответил Габриэль, – а затем, если там её не найдем, облетим всю планету. Это понятно?

– Всю планету? – Кастиэль в недоумении склонил голову набок.

– Да, Касси, да. Я ответил на твой вопрос?

– Понятно, – произнес он, а затем побежал догонять остальных.

Габриэль проводил взглядом Каса, а затем посмотрел в сторону молчащего до этого Бальтазара.

– Отправляемся, Бальти, – приказал он другу, и с группой избранных ангелов отправился на поиски бывшей невесты.

Бальтазару ничего не оставалось как подчиниться.

***

Орабель тоже перенеслась в Эдем, и была одержима желанием поскорее все разузнать. Ей никто ничего не сказал, никто из ангелов не встречался в Раю, и поэтому ей пришлось самой всё выяснять. Ангелесса зашла в Небесную казарму, но там никого не оказалось. Все это показалось ей подозрительным, и сердце учащенно забилось, чувствуя какую-то беду.

“Может, я встречу кого-то в Саду? – подумала Бель, выходя из здания небесной казармы. – А если там никого не будет, то тогда спрошу у Джошуа, уж он-то точно в курсе всех событий”.

Темноволосая ангелесса направилась в Сад и не прогадала. Как только она зашла туда и свернула на первую же цветочную полянку, вдалеке заметила Эсфирь, сидящую на одной из отдаленных лавочек и смотрящую куда-то вдаль. Довольная тем, что все-таки хоть кого-то нашла, Орабель быстро побежала к подруге по гарнизону.

– Привет, Эсфирь! – поздоровалась Орабель с блондинкой, присаживаясь рядом с ней на лавочку. – Что-то грустная ты и задумчивая. Почему нос повесила? Что-то случилось? Сегодня с утра что-то такое происходит, что Михаил приказал Гейбу лично явиться к нему с утра-пораньше…

Блондинка повернулась, и затем посмотрела на подругу.

– Я не грустная, Орабель, – начала она, – а задумчивая. Я переживаю за Инайю.

– Переживаешь? – спросила брюнетка. – Но почему? Что с ним случилось?

– Что с ним случилось? Как что? – Эсфирь всплеснула руками, а затем объяснила: – Его и других опытных ангелов Михаил на задание послал. Точнее, Михаил приказал Габриэлю и Бальтазару разыскать Марселину, а Габриэль твой отправил на её поиски лучших воинов гарнизона! И Инайа вошел в их число! А теперь сама ответь на свой вопрос, Орабель, почему я такая грустная и взволнованная! Да потому что твой муж послал моего парня на невыполнимое и опасное задание, и я не знаю, вернется ли он живым!

– Марселина?

– Да, – сказала Эсфирь, и видя, что Орабель не понимает, что происходит, объяснила: – пропала на днях она. Как сквозь землю провалилась, и в гарнизоне об этом только и говорят. Михаил места себе не находит, поэтому и выстроил сегодня гарнизон на тренировочной поляне. Тебя ведь не было на построении, потому ты и не знаешь ничего. Он приказал найти её любой ценой, а твой муж назвал лучших воинов, и они все вместе, – блондинка запнулась, а затем продолжила: – отправились на поиски Марсель. Архистратиг метал и рвал. Он таким редко когда бывал.

От этой новости Бель и сама похолодела.

– Поверить не могу, – изумленно произнесла она, все ещё не веря собственным ушам. – Марселина пропала? Вот почему Габриэля с утра как ветром сдуло…