Текст книги "Пока цветет жасмин (СИ)"

Автор книги: Апполинария Меренкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 40 страниц)

– Может, он и справедлив и примет это к сведению, – отозвался Верховный палач, слегка склонив голову набок. – Я не имею власти над Люцифером. Объясни мне, Палами, ещё раз: зачем ты вообще все это натворила? Ты понимаешь, что ты венчанная супруга Дьявола?! Вас в клетке обвенчал Михаил, который заменяет самого Творца на Небесах! А ты предала мужа, ты изменила ему! И с кем изменила, Палами? С ним же… С Михаилом. Для чего ты это сделала? – Аластар даже не заметил, как повысил голос на свою подопечную. Но когда заметил это, то взял себя в руки, унял эмоции, а затем добавил: – И самое страшное, что ты забыла, что это ещё и предательство по отношению к Дьяволу, истинному правителю Ада.

– Я не изменяла ему! – повторила узница. – Аластар, вытащи меня отсюда! Люцифер может придумать любое наказание, вплоть до пыток и убийства. Я его боюсь. Тем более теперь, когда я не имею способностей и стала беззащитна, как котенок! Я думаю, мое умение пытать меркнет на фоне виртуозных пыток Дьявола! Что-что, а фантазия у него креативная и изощренная! Я убеждала себя, что смирилась и приняла приговор. Да, это так. Я готова умереть от руки собственного мужа, но неужели нет шанса на спасение? Я готова принять то, что мне приготовит Люцифер, я готова взойти на эшафот, гильотину или что еще придумает он… Но мне все равно страшно.

Верховный палач только тяжело вздохнул и обреченно покачал головой.

– Палами, я все понимаю… Но я не могу. Я бы и рад, но я не знаю, как это сделать. Ты сама втянула себя во все это. Детей с детства учат, что за свои поступки нужно отвечать. А ты совсем не ребёнок. И только ты сама сейчас можешь себя спасти. Я тебе не смогу тут помочь, ведь это не игрушки в детство с Дьяволом! Это жизнь, Палами.

– У меня ещё есть время? Или Люцифер уже придумал, как со мной поступить? Я две недели сижу в этой темнице… Хочу, чтобы хоть как-то это все закончилось. Лишь бы поскорее.

– Нет, он ещё не огласил своё решение. Палами, послушай меня… Я понимаю твое положение, и за тебя у меня сердце кровью обливается. Но я не смогу тебя сейчас отсюда вытащить… Даже если бы и хотел или мог. Даже не смотря на титул Великого Палача Ада, я не могу тебе помочь, девочка. Но я обязательно что-нибудь придумаю и спасу тебя. Я не дам тебя в обиду! А теперь прости, мне пора. Держись только.

Шатенка обреченно опустила голову.

– Вряд ли что-то придумаешь. Спасибо, что пришел, Аластар, – произнесла Пройс, чувствуя, как слезы снова текут по щекам. – А разве можно, чтобы приходили посетители?

– Ну Люцифер не запретил. Значит, можно, – пожав плечами, ответил демон. – Не плачь, Палами. Мы что-то придумаем. Потерпи. Я думаю, Люцифер будет к тебе снисходителен…

– Не уверена. Он покарает меня по всей строгости адских законов. Мне пофиг на трон, я потеряла мужа и разрушила свою семью. А это страшнее любого наказания и это самое худшее, что могло со мной произойти. Ладно, иди уже, Аластар, – экс-демоница закусила губу и отвернулась.

“Что же я натворила? Я не знаю, сколько ещё Судьба приготовила испытаний, и что меня ждет впереди. Моя жизнь изменилась кардинально после того, как впервые на меня обратил внимание Люцифер. С того момента моя жизнь поменялась, а счастливой я была несколько месяцев или полгода. Привыкла ли я к постоянным страданиям и выживанием? Конечно, привыкла… Сломала ли меня такая жизнь? Я не знаю…”

Шатенка даже не заметила, как Аластар исчез, а она опять осталась в темнице одна. Палами хмыкнула и присела на холодный пол. Девушка обхватила руками колени, и снова из глаз полились слезы. Больше всего ей сейчас хотелось просто сдаться и принять будущее наказание, которое придумает Дьявол за измену. Но в глубине души она все еще надеялась на то, что Люцифер все еще ее любит. Она вдруг подумала о своих мечтах – о дочке, которую непременно назовет Этуаль… О доме, где они втроем будут счастливы… Эти мечты хоть немного помогали Палами держаться.

Она всхлипнула, а затем продолжила напевать любимую песню, которая так напоминала ей о её любимом, самом дорогом на земле голубоглазом чуде:

Turn the page I need to see something new,

For now my innocence is torn.

We cannot linger on this stunted view,

Like rabid dogs of war.

I will let the memory heal,

I’ll remember you with me on that field.

When I thought that I’d fought this war alone,

You were there by my side on the front line.

And we thought to believe the impossible.

When I thought that we’d fought this war alone,

We were one with our destiny’s intertwined.

When I thought that I’d fought without a cause,

You gave me a reason why.

***

Люцифер стоял на берегу Мраморного моря и смотрел, как огромные волны, которые им же были созданы, уничтожали поселения, располагающиеся в окрестностях турецкой столицы – Стамбула. Почему именно в этот город перенесло архангела, он и сам не знал. Просто перенесся сюда и все. Он невольно взглянул на черное небо и в очередной раз поднял к нему руки. Сверкнула молния, ударил гром и снова огромные волны пошли в наступление, повинуясь его руке. Казалось, что Дьяволу доставляет удовольствие наблюдать, как созданное им цунами уничтожало поселения и почти подобрались к самому великому городу, столице Турции. Хотя, почему казалось?

– Нет, этого мало! – прошипел разъяренный архангел, смотря на то, как волны уничтожали все вокруг, а люди бежали, спасая свои жизни. – Вот вам подарок!

С этими словами Люцифер снова повернулся к морю и щелкнул пальцами. Огромные волны теперь слились в один сплошной водоворот, которым стал управлять сам архангел. Он направил огромный поток воды на очередное небольшое село, до которого еще не добралась стихия, а затем звонко рассмеялся. От его смеха всё засверкало, и теперь уже гром гремел без остановок. Серые облака превратились в страшные, черные, ужасные тучи, а вокруг мгновенно потемнело. Было ощущение, что начинался конец света.

Неизвестно сколько бы продолжалось это безумие, сколько бы ещё Дьявол уничтожил деревень и сколько бы уничтожил людей, если бы не одно странное происшествие. Неведомая сила зашвырнула Люцифера в какой-то старый дом. За разбитыми окнами тепло светило солнце, не было ни туч, ни волн, ни разбушевавшейся стихии.

Люцифер не понял, что он делает в заброшенном доме. Он начал осматриваться по сторонам, чтобы хоть как-то понять, что случилось, и почему секунду назад он уничтожал целые поселения в окрестностях Стамбула и хотел добраться и до самого города, а сейчас он сидит среди битого стекла и деревянной трухи.

– Привет, Люси!

Звонкий и такой знакомый голос заставил Падшего вздрогнуть и обернуться. Он остановился, захлопал удивленно глазами и посмотрел на гостя, который вышел из дальнего угла комнаты. Каково было удивление Дьявола, когда он увидел Габриэля, своего младшего братишку, держащего в руках шоколадный батончик. Сладкоежка ехидно усмехался и все подходил ближе к старшему брату, а тот только наблюдал за ним. Светоносный даже опомниться не успел, как Габриэль достал коробку спичек и поджег одну, а затем бросил её на деревянный пол.

Вокруг Люцифера во мгновение ока выросла стена огня, смыкаясь в кольцо. Пара секунд – и Светоносный оказался в огненной ловушке. Вопросительно вскинув бровь, Люцифер демонстративно осмотрелся вокруг себя.

– Какого черта, Габриэль? Святое масло? – спросил Падший. – Ты сейчас заточил меня в клетку из святого огня?!

Сладкоежка улыбнулся, а затем откусил от шоколадного батончика.

– Ну да… С тобой просто нереально было поговорить. Ты же у нас такой занятой – прямо беда-беда! То демонов истребляешь, то Стамбул смываешь к Аластаровой бабушке. Зато теперь мы сможем спокойно, ни на что не отвлекаясь, поговорить.

Люцифер нахмурился, а затем сложил руки на груди. Он до сих пор поверить не мог, что его младший брат додумался заманить его в ловушку.

– Догадался… И о чем мы должны поговорить?

– Ну для начала, – Габриэль подошел ближе к старшему брату и посмотрел на пламя, которое того окружало, – поздравляю с выходом из клетки. Я рад, Люси, что моя семья в сборе! Пускай даже с такими проблемами. На днях мне Михаил рассказал всю правду относительно того, что произошло в Париже. Я его выслушал и сделал вывод. Ты спросишь, какой вывод? Я отвечу: Палами не виновата. Её вины в случившемся нет. Там был виноват Михаил, который совершил глупую ошибку… А ты впал опять в истерику, вбив в свою лохматую голову какие-то несуразные идеи и раздул из всего этого совершенно нелепую историю с изменой. Хотя там ничего не было! Девчонка не виновата. А ты её хочешь покарать и вынести ей несправедливый приговор!

– Это не твое дело, – прошипел Люцифер, оскалившись. – Это моя семья и не смей туда лезть, младший братик. Строй свою семью, люби свою Орабель и будь с ней, а в мою свой нос не суй. Выпусти меня отсюда!

Гавриил внимательно выслушал старшего брата, а затем машинально провел рукой по каштановым волосам.

– Это и мое дело, Люцифер. Я не могу видеть, как ты изводишь себя и издеваешься над Палами. Ты её в темницу ни за что заточил! Я не могу смотреть, как твоя семья разрушается и как вы, два идиота, страдаете. У меня за вас сердце кровью обливается. Я хочу, чтобы у вас было все как раньше. Чтобы ты и твоя жена перестали страдать и начали, наконец, любить…

– Габриэль, – Падший нахмурился. Он даже не замечал, как боль с новой силой завладела сердцем и теперь уже не отступала, – я тоже хочу сохранить семью, я хочу ребёнка от любимой женщины… Но давай будем реалистами? Все прошло. Я ничего не могу вернуть на круги своя. Я бы тоже хотел все восстановить. Но я знаю, что назад пути нет.

– Она тебе не изменяла! – резко сказал Проказник, посмотрев на брата. – Там не было ничего! Вы самое дорогое, что у меня есть. Вы моя семья, Люцифер, а о семье нельзя забывать. Я хотел тебе вправить мозги и доказать, что Палами не виновата. Неужели тебе так сложно уступить собственным амбициям и гордыне, и просто все вернуть на круги своя? Поговорить с женой нормально, а затем попробовать начать все сначала?

Падший внимательно выслушал младшего брата, и когда тот заговорил о ценности семьи, только опустил глаза. Он прекрасно понимал Габриэля, и понимал, что тот хотел ему сказать. Люциферу и самому было больно за Палами, и он меньше всего хотел наказывать ее. Он невольно взглянул на огонь. Словно в каком-то мареве он увидел облик жены. Вот она, его любимая Палами, его отрада, его надежда и опора, его любовь. Вот её такие любимые карие глаза. Больше всего ему хотелось сейчас вернуть любимую, забыть все, что происходит как страшный сон, вникнуть в слова младшего брата. Но Светоносный знал, что все это нереально, а реальность другая, горькая… И от этой реальности ему захотелось выть.

– Люцифер, ты чего? Хватит смотреть на огонь! – Все размышления архангела прервались окликом младшего брата.

Фокусник удивленно смотрел на задумчивого Люцифера, и видел в его глазах огромную боль, печаль, грусть и обиду. Заметив на себе пристальный взгляд младшего брата, Падший ещё ниже опустил голову.

– Люцифер, прошу тебя. Решите все с Палами. Хотя бы просто поговорите. Ты же сам будешь страдать, если придашь её казни. Ты сам себя за это возненавидишь! Прошу тебя, ради меня, поговори с Палами, отложи её казнь…

– Казнь? – переспросил Люцифер, не поднимая глаз. – Я и не собирался.

– То есть, ты хотел её как-то по-другому наказать? – сладкоежка облегченно выдохнул. – То есть ты её убивать не собрался?

– Нет, – тихо ответил Светоносный, подняв глаза. – Я хотел наказать её по всей строгости адских законов! Наказать так, как того требует моя адская политика. Но теперь я не буду этого делать! Я долго думал, что с ней сделать за измену и придумал. Но это точно не казнь. Будь уверен в этом, Габриэль! Я люблю её, и я не могу поступать так жестоко. Думать про эшафот, гильотину или просто про кинжал, который в неё могу воткнуть. Тем более сейчас, когда она стала беззащитна как котенок. Я её могу кухонным ножом убить, но делать этого не стану! Можешь не переживать.

– Вот это уже хорошо, – довольно отозвался Трикстер. – Я тебе уже сказал, Люцифер, нравится тебе это или нет, но я не дам невестку в обиду. Я очень рад, что ты отказался от своей глупой идеи казнить собственную жену.

– Я её и не думал казнить. Что ты заладил? Все, мы поговорили? – Даже не дав Габриэлю ответить, Падший его перебил, а затем сделал вывод: – Поговорили. А теперь выпусти меня отсюда!

– А ты шкодничать не будешь? Не будешь бушевать?

Видя недоумение на лице старшего брата, Трикстер пояснил:

– Я знаю, Люцифер, что ты натворил. Ты уничтожил деревни в окрестностях Стамбула, наслав огромные цунами. Люди погибли!

– Это сделало цунами, – оправдывался Светоносный

– Вызванное тобой…

– А что? – Дьявол развел руки в стороны. – Меня обидели… И я Люцифер, мне можно! Подумаешь, – Он махнул рукой, – одним больше, другим меньше. Габриэль, с чего ты так печешься о каких-то людишках? Но, если тебе станет спокойно, любимый младший братик, то я больше не буду уничтожать деревни. Пойду просто куда-то напьюсь. Надеюсь, этого ты мне не запретишь?

– Это нет. – Сладкоежка вяло улыбнулся и подошел вплотную к огню. Он опустил руку и пламя, которое окружало старшего брата исчезло. – Ты свободен, Люцифер. Помни, что ты мне обещал! Даже пальцем не трогай Палами…

Светоносный, заметив, что клетка из святого огня исчезла, ничего не ответил Габриэлю. Он только щелкнул пальцами и исчез. Гейб посмотрел туда, где недавно стоял Люцифер и обреченно покачал головой. От боли за брата и за невестку у него сердце разрывалось. Младший из архангелов знал, насколько сильно Люцифер любит Палами, и насколько сильно сейчас мучается и страдает от этой любви.

Комментарий к Если разозлится Люцифер…

Не спрашивайте почему Стамбул. Просто :D Потому что это Полина.

И спасибо отдельное Варахаилу за помощь с главой.

Братишка, ты чудесен у меня!

Люблю тебя, Дашистик.

========== Спасение ==========

Пайк-Крик, штат Дэлавер, США

Разозленный и задумчивый Люцифер вошел в небольшой бар, который располагался в центре Пайк-Крика. Он прошел к барной стойке и сразу же заказал себе бренди. Архангел принялся опустошать бокалы, игнорируя закуску и только все приказывая бармену наливать. Он явно не считал, сколько пил.

– Ещё, – приказал Люцифер, выпивая очередной бокал.

– А, может, Вам закуски? – Бармен опасливо посматривал на посетителя, за несколько минут уничтожившего целую бутылку спиртного.

– Нет, закуска мне не нужна, – ответил Люцифер, теперь наливая сам себе.

Он пил бренди, даже не замечая, что с ним в одном баре находился Бальтазар, который сейчас стоял около небольшого стола в окружении других посетителей бара.

– Гони бабки! Я выиграл! – радостно вскричал Бальтазар, держа в одной руке стакан с виски, а в другой пачку денег. – Ну, кто хочет ещё сыграть? – Он окинул взглядом друзей-собутыльников и обратился к ним: – Что же замолчали, господа? Что, денег больше нет?

Бальтазар победно оглядел своих товарищей, а затем лучезарно улыбнулся, отпив из бокала.

– Скучно с вами! Я думал, вы продержитесь дольше. Ландскнехт-то дело такое. Не умеете играть – не беритесь. Хотя мне было весело с вами, господа. Это было даже…

Но договорить ангел не успел. Когда один из его новых друзей отошел в сторону, Бальтазар заметил за барной стойкой Люцифера. Ангел удивленно посмотрел на него, думая, что у него начались галлюцинации, ведь видеть Дьявола, да ещё и в баре… Это было странно.

– Эй, толстый, – обратился Бальт к одному из своих новых друзей. – Ты видишь мужчину там, за барной стойкой?

Генри, а именно так звали Толстого, пристально посмотрел туда, куда указывал Бальтазар.

– Мужчину в футболке и серой рубашке? Вижу, а что? – Генри удивленно вскинул бровь.

– Да нет, ничего, – пролепетал ангел, все ещё не веря собственным глазам. Он знал о выходе Люцифера из клетки, но он не знал, что встретит архангела, пьющего бренди. – Просто думал, что у меня глюки начались.

– Для тебя, Бальтазар, – заговорил Генри, – глюки это нормально.

– Пошел в жопу, пьянь! – фыркнул ангел, допивая бокал с виски до дна. – И я тебя покину. У меня с этим мужчиной старые счеты…

– Понял, пойду в жопу. Кто бы говорил… Сам ты пьянь. – Новоиспеченный друг ухмыльнулся, а затем что-то стал говорить ангелочку.

Но Бальт уже не слышал его. Он быстрыми шагами направился в сторону Люцифера, желая с ним поговорить и обо всем расспросить. И вот, подкравшись к ничего не подозревающему архангелу, ангел выкрикнул громкое “Бу-у-у”, заставив Люцифера чуть не поперхнуться только что налитым бренди. Архангел вздрогнул, закашлялся, а затем резко повернулся вправо.

– Бальтазар! – вскричал он. – Вот это встреча… Как я рад тебя видеть! Все также просиживаешь в баре, да? А ведь я думал, ты тогда погиб, – задумчиво промолвил Люцифер.

– И я так думал, но нет. Я просто сбежал, прихватив в собой немного небесного оружия. Кстати, я тебе тоже удивлен. Твой выход из Клетки. Я не хотел тебе говорить, – Он слегка запнулся, а затем признался: – но это я посодействовал… Ну не могу я молчать! Михаилу постоянно лгал, потому что боюсь его, он и казнить может. Но ты должен всё знать.

Люцифер мельком взглянул на ангела, а затем ответил:

– Бальт, давай не здесь, а?

– Хорошо, но я все равно тебе сейчас все расскажу! – настаивал на своем ангел. – Я просто уже настроился рассказать тебе всю правду!

Светоносный сдался, решив выслушать старого друга.

– Хорошо, расскажи мне то, что ты скрываешь от Михаила. А заодно расскажи мне, каким образом ты оказался замешанным в истории со сделкой Палами.

– Это будет исповедь, – промямлил Бальтазар, собираясь с мыслями. – Как я тебе уже говорил, что это я тебе помог выйти на свободу!

– То есть? А подробнее? – Люцифер насупился. – Что ты мямлишь!

Бальтазар ещё минуты две помедлил, а затем быстро начал рассказывать о недавних событиях. За время рассказа Падший не перебивал ангела, слушая внимательно и потягивая бренди. Когда история закончилась, Бальти облегченно выдохнул.

– Так все и было, – заключил он.

– То есть Палами пошла на сделку со Смертью из-за тебя? Это ты ей рассказал о ритуале?

– Вообще-то и да, и нет. – Ангел решил защитить себя, чтобы ему не влетело от старшего по рангу. Даже если этот старший и его друг. – Это же ты Палами сказал о Смерти. А у меня она только спросила о ритуале. Я не смог промолчать, прости. Она так говорила, она как плакала и молила, чтобы я все рассказал. И я сделал это, прекрасно понимая о последствиях. Я не мог иначе, я…

– Безотказная натура? – перебив Бальтазара, спросил Люцифер. – О, да, я знаю. А ещё ты уголовник! Выкрасть ребёнка!

– Это была цена сделки, – пояснил ангел. – А вообще-то, да, я натура безотказная. Тяжело отказать девушкам. А уж красивым девушкам… И что мне теперь будет?

– Тебе? От меня – ничего. Если не расскажешь Михаилу, он и не узнает. Бальтазар, – Светоносный опустошил очередной бокал, а затем продолжил: – мне все равно на правду. Я подаю на развод!

Как только Люцифер произнес слово “Развод”, Бальти похолодел. Он удивленно взглянул на старого друга, а тот отвел взгляд в сторону, не собираясь ничего больше говорить.

– Подожди, – резко начал он. Он твердо вознамерился помешать Дьяволу совершить необдуманный поступок, на который того явно толкали эмоции, но никак не разум. – Как развод? Подожди, Люцифер, не горячись раньше времени! Развод – дело серьёзное, и с наскока нельзя такое делать!

– Наскок?! – Архангел поставил бокал на барную стойку, а затем с силой ударил кулаком по ней. – Да она мне изменила!

– Нет, Люцифер, нет. Она не виновата, я тебе говорю это точно… А про развод забудь! Ты говоришь сейчас руководствуясь эмоциями, а не разумом! Ты понимаешь, что ты семьи можешь лишиться? Я не вправе давать советы тебе, но я переживаю за вас, и не хочу, чтобы ты натворил глупостей, о которых потом жалеть будешь! Ты же страдать будешь, дурья твоя лохматая голова.

– Да что же вы все в мою семью-то лезете? Габриэль, ты… Это мое дело, это моя семья, и я сам решаю, как мне поступать! Она предала меня, предала нашу любовь, и теперь ответит за все. И если я решил развестись, я сделаю это!

– Ты просто упрямый баран, Люцифер! Она любит тебя, а ты сейчас такое говоришь. У вас семья рушится, а ты как последний щенок в кусты! Проще всего сейчас развестись, но проблему нужно решить, а не просто вот так вот…

От эмоционального монолога Бальти, сын Зари округлил глаза, явно не ожидая, что тот начнет так говорить. Его слова повергли Люцифера в шок, и он не знал, что отвечать, ведь была доля правды в словах Бальтазара. Он, Люцифер, сейчас слушал свои эмоции, раненое сердце, которое от боли разрывалось, а не разум. А ведь если он подаст на развод – жалеть потом будет! И Бальтазар как в воду глядит.

– Ладно, прости. – Ангел опомнился и опустил взгляд. – Я просто…

– Да прав ты во всем, Бальтазар! – Люцифер с силой потер лицо ладонями. – Я уже не знаю, что делать. Я просто запутался во всем. Все так завернулось, как будто в смерче…

Но ответить у ангела не получилось. Внезапно в баре изменилась музыка – если до этого играли какие-то легкие песни, то теперь на мини-сцену вышли музыканты, начав проигрывать свою совсем не тихую и спокойную программу. Музыка стала такой громкой, что не давала возможности друзьям поговорить.

– Здесь очень громко стало! Опять эти хиппи решили оторваться, – прокричал Бальти, перекрикивая музыку. – Пойдем на крыльцо и там поговорим?

Падший усмехнулся и встал из-за барной стойки. Он понял, что его барабанные перепонки могут пострадать.

– Идем, но вряд ли нам нужно говорить.

– Нам нужно поговорить, Люцифер.

Бальтазар расплатился по счету, который принесли его другу, и оба пернатых покинули шумный бар. А в спину друзьям продолжала орать громкая музыка.

***

А Палами сидела в темнице, бездумно смотря сквозь решетку. Мертвую, угнетающую тишину нарушали только её тихие всхлипывания. За длительное время заточения, она уже успела о многом подумать. Она не представляла, что с ней сделает Люцифер, что будет дальше, но она знала одно: любовь к мужу сильнее преград, а она его любит. Для неё он тот единственный, тот дорогой и драгоценный и другого такого на свете нет…

– Мда-с, карамелька, влипли мы…

Внезапно прозвучавший голос заставил Палами резко встрепенуться, а затем вскочить с пола. Пройс нервно сглотнула и стала судорожно осматриваться, думая, что наступила очередь галлюцинаций. Хотя из-за замкнутого пространства это не было удивительным. Она попыталась взять себя в руки, а затем нерешительно спросила:

– Кто здесь?

Прямо перед ней появился Габриэль, и девушка попятилась. Она потерла глаза, думая, что все-таки темница начала шутить с ней, подкидывая галлюцинации – но архангел не исчезал. Стоял и смотрел на нее, ожидая, пока она придет в себя.

– Что ты на меня смотришь как Гитлер на голую Еву Браун?! Не ожидала увидеть? – Габриэль насмешливо улыбнулся, и в его руках появился шоколадный батончик.

– Как ты?..

– Попал сюда? Ау, девочка, я же Трикстер. Фоку-у-у-у-сник… Эти маленькие фокусы-покусы, которым научил меня твой муж. Ты, наверное, забыла, что я и не такое могу? Если забыла, могу напомнить. Или у Винчестеров спроси, – ответил Габриэль, откусив от шоколадного батончика.

– Но… Зачем ты сюда пришел?

– Чтобы спасти тебя, глупышка. Я не хочу, чтобы Люси казнил тебя на рассвете. Ну, или что он там сделает? Я не знаю, что может прийти в голову моему старшему братику. Я с ним только-только разговаривал. Буквально часа два назад. Загнал его в круг из святого огня и хорошо поговорил с ним. Ну ты даешь, девка. Сразу с двумя… Знаешь, я тебе верю, что ты не хотела. Михаил совершил ошибку.

Палами посмотрела на Гейба, ничего не ответив. Она опустила глаза, все ещё не веря, что он может её спасти.

– Пора отсюда уходить, – спокойно заговорил Проказник, прочитав мысли невестки. – Люси явно палку перегнул. С ним такое бывает. А невестку я в обиду не дам!

– Выходит, ты сюда проник за просто так? – поинтересовалась девушка, немного склонив голову набок.

– Нет. Пришлось, – в руках Фокусника появился клинок архангела, – вот этим немного убить демонов, охранников этой темницы. Просто так я бы тебя не спас. Да и если бы Люси узнал… Я бы тебе составил компанию.

– Но если ты меня спасешь, ты же предашь Люцифера? Он узнает о том, что я сбежала, и нам будет не сладко. Прости, Габриэль, но тебе лучше уйти отсюда. Я не хочу и тебя подставлять. Я понимаю, что мой финал близок, но я не хочу, чтобы пострадал ты. Ты не заслужил такого.

– Ничего он мне не сделает. Я знаю, как разговаривать с братом… Ну, или сделает… Посадит в небесную темницу, например. Но и оттуда найдется выход. Уничтожим её к чертям, да и все. Я уже так делал. Я знаю, на что иду. Но я не могу бросить тебя здесь, Палами. Ты – член моей семьи. А за семью… Поверь мне… Я верю, что ты не предавала Люцифера, а он обвиняет тебя несправедливо. Я же знаю тебя, сладкая. Ваша любовь с Люцифером настолько огромна, что способна разрушить все, способна апокалипсис новый создать. О такой любви не напишут в книгах. Вы очень много выдержали вместе, прошли сквозь огонь и воду, и ваша любовь сильнее преград. Она спасла тебя, спасла Люцифера, и вот так все закончится? Ну уж нет. Я прекрасно знаю, насколько рискую. Если Люцифер узнает, что я тебе помог сбежать, влетит и мне… Но ничего. Я как-нибудь выкручусь.

– Пожив среди людей, ты стал сентиментальным… Габриэль, спасибо… Но я не хочу тебя подставлять…

– О, нет. Я просто за семью свою горой. Да ты меня и не подставляешь! Я уже тебе все объяснил.

– Ты самый лучший из всех. Ты самый добрый, хороший, единственный здравомыслящий архангел! Ты ценишь людей, считаешь их равными себе, в отличие от своих братьев. Ты не собирался уничтожать планету в отличие от моего мужа. Ты умеешь получать удовольствие от жизни и ценить ее такой, какая она есть. Ты лучик света в этом дерьме, но я не хочу, чтобы Эдем такого лучика лишился… И все из-за меня. Уходи, Габриэль, и больше не появляйся здесь. Люцифер мой муж, я люблю его, но я приму любое его решение. Пытки? Заслужила. Казнь? Увы, но заслужила. Умереть от рук любимого мужа… Я готова на это. Прости.

Трикстер внимательно слушал девушку, и медовые глаза наполнялись болью и отчаяньем. Веселый Фокусник потупил взгляд, мысленно жалея пленницу.

– Мне приятны такие слова, Палами… Но я не боюсь за свою жизнь, а вот за твою боюсь. Я – архангел Габриэль, который сможет найти выход из любой задницы… А ты – экс-демон, у которой нет способностей и которая бессильна. И я тебя не брошу в беде. Это не обсуждается!

– Да, но…

Договорить она не успела. Резко в темнице послышались шаги. Палами вздрогнула и печально посмотрела на Габриэля. Её сердце бешено забилось. Сладкоежка достал меч архангела и подошел к решетке, машинально закрыв собой невестку.

– Тише…

– Это… Кто? – дрожащим голосом спросила Палами, прячась за Габриэля.

– Не Люцифер. Тише, – успокоил он узницу, держа в руках клинок. – Со мной ты в безопасности. Я не дам тебя в обиду. Помолчи, Палами, привлекаешь внимание.

А шаги становились громче. Габриэль, сверкнув медовыми глазами, исчез из камеры и появился за её пределами. Он медленно пошел вперед, аккуратно осматриваясь по сторонам. Неожиданно, сзади него появился демон, вероятнее всего, один из охранников темницы. Почувствовав на своей шее лезвие клинка, архангел усмехнулся. Он замер, а затем развернулся и воткнул свой меч в демона. Тот повалился на землю. Габриэль вскинул голову, довольный результатом. Далее он направился вперед и прислонился к стене, всё держа в руках меч архангела. Когда шаги приблизились, и в камеру вошли остальные охранники темницы, Проказник появился сзади и опять воткнул клинок в одного из стражников. Тот замертво упал к его ногам.

– На твоем месте, я бы не рыпался, мудак, – прошипел архангел, косо посмотрев на другого демона.

– Предаешь Люцифера? – угрожающе спросил демон, сжимая пальцы в кулаки.

Фокусник ухмыльнулся. Черноглазый понял, что сила рядового демона не сравнится с магией архангела, пусть даже и самого младшего из них.

– Вау, – сладкоежка театрально захлопал в ладоши, – но я архангел, ты, кусок сверхъестественного дерьма! – промолвил и исчез.

Появившись прямо перед демоном, Габриэль схватил того за сжатый кулак и что есть силы сжал его. Брызнула кровь, которая заляпала стены темницы, и демон начал корчиться от боли. Габриэль, резко и коротко размахнувшись, воткнул клинок в черноглазого, и тот упал, без звука, только сверкнув ярким багряным светом.

Архангел фыркнул и собирался исчезать, как в помещение вбежало ещё около десятка демонов, а за ними и другие. Габриэль вздохнул, когда стражники обступили его и образовали плотное кольцо.

– Вот это мой брат позаботился о том, чтобы ты не сбежала, – изумленно заговорил он, замечая, как стражников становится все больше, а выйти из круга он не может. – Я могу сейчас просто исчезнуть и оставить её… Но я так не сделаю. Поиграем.

А демоны, которых было уже около двух десятков, все сужали кольцо вокруг архангела.

– Габриэль, зачем ты сюда пришел?

– Не ваше дело! Поиграем?

Черноглазые удивленно переглянулись, а Фокусник насупился. Внезапно в темнице послышался противный звук, который усиливался с каждой минутой. Это заставило демонов заткнуть уши и разбежаться, нарушив кольцо, которое они создали. А Габриэль расплылся в ухмылке, находясь в предвкушении веселья.

За его спиной появилась пара огромных белых крыльев. Он решительно выставил ладонь вперед. Яркий белый свет вырвался из ладошки, озарил помещение, а ультразвук усилился. Палами зажмурилась, а демоны, которые находились в темнице, замертво попадали на пол.

Когда все стихло, сладкоежка посмотрел на свою работу. Потом гордо вскинул голову и пнул ногой труп какого-то демона, который первым ему попался на пути.

– Ну вот. Поиграли. Жаль, что так мало!

Палами поверить не могла в то, что произошло. Она удивленно смотрела на белоснежные крылья архангела и не могла ничего произнести. Сегодня она впервые увидела роскошные крылья Габриэля. Картина была такой… Странной и непонятной. Пройс впервые ощутила всю мощь младшего архангела и увидела красоту его величественных крыльев.

– Валим отсюда! – закричал сладкоежка, переступая через трупы демонов. – Ты увидела мои крылья, да… Выхода другого не было. Что ты застыла?! Давай. О впечатлениях потом расскажешь, когда отойдешь от этой картины. Бежим отсюда!

Архангел снова появился в камере невестки, быстро поднял её на руки, и также быстро с ней исчез, щелкнув пальцами и оставив после себя только одинокое крохотное перышко.