Текст книги "Последний маг Империи (СИ)"

Автор книги: Антон Щегулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Каким печальным последствиям? ― встрепенулся я.

– Смерти, ― резко ответил он.

Повисла гробовая тишина. Диана сидела оторопевшая. Я смотрел на него с прищуром.

Наконец Аскольд сам прервал молчание.

– Итак, вы планируете загадать хотя бы одно желание из двух? ― улыбнулся он.

– Ты что, исполнитель желаний? ― ответил я вопросом на вопрос.

– Кто знает, Павел Андреевич? Но вам я готов помочь, ― продолжал улыбаться он своими желтоватыми зубами, ― Загадаете что-нибудь?

– Загадаю, ― ответил я, ― Я хочу, чтобы Диане не угрожала смерть.

Он расхохотался.

– Увы, над нитями судьбы и расположением звёзд я не властен, могу прочитать, могу предсказать, могу даже поменять. Но случайно, не намеренно. Сколько раз бывало, у меня судьбу спрашивали, я ведал всё в мельчайших подробностях, после чего нити судеб искривляло так, что получалось совсем не то, что я предсказывал. Увы. Но над этим я не властен.

– Да кто же ты, чёрт подери, такой? ― я уже выходил из себя.

– Тот, кто исполнит два желания прямо сейчас, либо не исполнит их вовсе. У меня терпение тоже не резиновое, знаете ли. Ну же, давайте, загадайте что-нибудь другое. Приземлённое, мирское, что под силу исполнить даже мне.

Я повернулся к Диане.

– Как думаешь, реально исполнится? ― улыбнулся я. ― Часто ты исполнителей желаний встречала в жизни?

Она взволнованно помотала головой. А я повернулся к Аскольду.

– Аскольд, ну вот кого ты пытаешься надурить? Загадаем желания, они же всё равно не исполнятся. А ты сытно поел, отдохнул. Не подумай, я бы тебе и так помог. Но к чему весь этот цирк, ей богу? Ступай своей дорогой, горе предсказатель.

На этот раз он нахмурился и надул губы. Казалось, что я его сильно обидел.

– То есть так, да, Павел Андреевич? Я к вам со всей душой, а вы в неё плюёте?

– Диан, ну ты же бывала у него в голове, скажи, что это дешёвый театр, верно?

Но Диана сидела и смотрела на Аскольда с широко раскрытыми глазами. В её взгляде читался страх, недопонимание, растерянность. Она даже не слышала о чём я спросил.

– Диана? ― обратился я снова к ней.

– А, ― усмехнулся Аскольд, ― последствия.

– Последствия чего? ― не выдержал я и ещё сильнее повысил голос.

– Последствия прогулки по улочкам моего разума, ― улыбнулся он, ― Она вряд ли что-то загадает в ближайшее время. Что ж, Павел Андреевич, значит у вас два желания, прошу.

Я стукнул по столу.

– Да ты издеваешься надо мной?

– Нисколько. Просто загадайте желания, и поймёте, что я не лгу. Главное, загадывайте нечто конкретное.

– Без проблем, я загадываю два желания, и ты исчезаешь? Больше не пудришь мне мозги?

– Это желание? ― уточнил он.

– Нет, это не желание, ― всплеснул я руками, ― Вот желание! Первое: хочу, чтобы мой мобиль, что стоит снаружи, превратился в Доубл Е тёмно-синего цвета. Двухместный, спортивный. Как тебе? Исполняй.

Он кивнул, закрыв глаза.

– А второе желание, чтобы я мог безошибочно определять любую приходящую карту в покере. Как звучит? Исполнимо? А теперь всего доброго. Давно я не встречал подобных людей. Аж злость берёт.

Он вновь кивнул с закрытыми глазами.

– Что ж, Павел Андреевич, это были действительно неплохие желания. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, вы меня искренне поблагодарите за их исполнение.

Я раздражённо махнул рукой, встал, нашёл поблизости папиросы и закурил. Затем я повернулся к столу, чтобы сказать ещё пару ласковых слов этому Аскольду, но к своему удивлению я его не обнаружил.

Он буквально исчез.

Диана сидела и массировала голову. Я оглянулся по сторонам, но нигде даже следа Аскольда не обнаружил. В коридоре не было его огромной сумки, которую он с грохотом сбросил.

Я подбежал к Диане.

– Диана, ты в порядке?

Она кивнула.

– Куда делся этот предсказатель? ― спросила она.

На лице у неё была гримаса боли.

– Не знаю, Диана, что у тебя болит?

– Голова, ― ответила девушка, ― она раскалывается.

Я проводил её до спальни и уложил, чтобы она пришла в себя. Сам же вышел во двор и закурил очередную папиросу. В голове был настоящий кавардак. Нужно было уже разрабатывать план внедрения в игорные заведения Черкасова. А мы зависли здесь, в Твери.

Мой взгляд скользил по деревьям, кустарникам, затем плавно перешёл на голубое утреннее небо, которое слегка заволокло серыми облаками. Солнце едва виднелось за плотной дымкой.

Ещё через пару мгновений я посмотрел прямо перед собой. Что-то явно поменялось, но я никак не мог понять, что именно, а потом меня внезапно осенило.

Прозрение наступило в тот момент, когда я посмотрел на свой мобиль, стоящий в десяти метрах от имения Иоанна.

Глава 15
План разгрома

То был вовсе не мой мобиль. Я вообще никогда в жизни не владел таким мобилем. Передо мной стоял забугорный Доубл модели Е тёмно-красного цвета.

Бросалась в глаза лишь одна маленькая, но крайне важная деталь. У мобиля не было колёс. Он буквально лежал пузом на земле.

Ни одного колеса. Все четыре отсутствовали.

Я сильно зажмурился и помотал головой. Вероятно, подобное может только во сне привидеться. Потому что иначе я объяснить это никак не мог. Однако, когда я открыл глаза, ничего не поменялось.

В десяти метрах от меня всё ещё стоял тёмно-красный Доубл Е без колёс. Сзади подошёл Иоанн и похлопал меня по плечу.

– Ну что, Павел Андреевич, таки повелись вы на его уловки? А я говорил, гоните в шею этого уродливого карлика.

– Вы знали? ― с изумление спросил я.

– Что конкретно произойдёт я не знал, но подозревал, что ничего хорошего.

– Да что, чёрт подери, это было за существо?

– Он же представился. Аскольд звездочёт-предсказатель. Представители звездочётов черпают свои силы из желаний и страстей других людей. Исполняют, как им вздумается. Хорошо запоминают, если им нахамить, исполнят всё в точности, да наоборот. Но если вы ничего не загадаете, уйдут ни с чем. Ваше желание должно быть произнесено вслух.

– Почему же вы мне не сказали Иоанн Романович?

– А вы бы меня послушали, Павел Андреевич?

И действительно, вряд ли я бы его послушал.

– Надеюсь, вы загадали не больше одного желания, ― продолжил старик, ― А то, чем больше загадываете, тем вальяжнее они исполняют.

– Иоанн Романович, это представители какого-то Ордена, ведь так?

Он рассмеялся.

– О, нет, нет. Никакого Ордена звездочётов не существует. Они бы друг друга сгрызли заживо. Звездочёты-предсказатели ― это одиночки. Каждый из них всегда находится в пути. Всю жизнь. А Орден теней занимается их уничтожением. Там долгая, мутная история взаимоотношений.

В дверном проёме появилась Диана.

– О, боже! Что с нашим мобилем? ― воскликнула она.

Я взял её за талию и отвёл обратно в дом.

– Я тебе расскажу, Диан чуть позже, а сейчас нам втроём надо спланировать вылазку в Москву, чтобы наконец лишить Черкасова денег, чести и достоинства.

* * *

― Центральный игорный дом находится на Неглинной семнадцать, строение один, ― тараторил я, ― Каждую неделю там проводится столичный турнир, где собираются самые серьёзные игроки. Раз в месяц играет и сам Черкасов. Он никогда не проигрывал. Нам повезло. Завтра как раз тот турнир, где он будет присутствовать.

– Даже, если мы заставим его проиграть, что это изменит? ― спросила Диана.

– Это всё изменит, потому что вся его репутация держится на безупречной игре. Многие тщетно пытаются победить годами, но у них не получается. Если он проиграет, акции игорного дома упадут, ― я улыбнулся, ― А если мы ещё после победы скажем, что представляем игорный дом Искрицкого…

Я не закончил фразу, продолжая улыбаться.

– Кто такой Искрицкий? ― наконец спросила Диана.

– Искрицкий Альберт Изюмович ― это главный конкурент Черкасова. Они уже целое десятилетие делят меж собой игорный бизнес столицы. И из года в год Искрицкий проигрывает Черкасову всё больше и больше. Турниры между их домами проводились каждые полгода. И так совпало, что именно этот турнир Искрицкий решил пропустить. Видимо, надоело проигрывать. А для Черкасова ― это только на руку.

– Начинаю понимать, но к чему это приведёт в итоге? ― не до конца понимала Диана.

– Это приведёт к переделу рынка, Искрицкий на волне падения акций Черкасова начнёт масштабную кампанию по расширению бизнеса.

– А как нам это всё поможет выйти на Черкасова? Какая наша конечная цель?

– Черкасов начнёт суетиться, допускать ошибки, появляться в тех местах, где появляться не должен, ― сказал я, ― Я его подловлю там, где он не будет защищён и брошу вызов. Он будет находиться в шатком положении, но если он узнает, что благодаря дуэли сможет поправить свои дела, ему придётся согласиться. Сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

– Но кто мы такие, чтобы он соглашался принять вызов? ― продолжала Диана. ― Нам нужна серьёзная легенда.

– И она есть, ― улыбнулся я и протянул утреннюю газету, ― Люди знают о том, что Милош Брадич в России.

– Ты предлагаешь прикинуться сербским графом? ― воскликнула Диана. ― Да нас разоблачат в мгновение ока.

– Сербским графом ― да, но не Милошем. Графом из его свиты. В столице мало кто знаком со знатью из Сербского королевства. Поэтому мы можем легко сыграть на этом. Я нашёл достойного претендента.

Я достал ещё одну газету более старого образца.

– Смотрите, граф Сербского королевства Лазар Белич и его жена Владислава. Владельцы четырёх игорных домов в Белграде. Живут душа в душу. Интересуются возможностями распространения сербской игорной культуры в других странах. Идеальные кандидаты.

Она внимательно посмотрела в газету, затем подняла на меня глаза и разочарованно произнесла:

– Павел, ты издеваешься, здесь есть их фотокарточка.

– Для того нам и понадобится наш дорогой Иоанн Романович, ― улыбнулся я и повернулся к нему, ― Или можно называть вас, Олег Гаврилович?

Иоанн Романович залился краской, встрепенулся, но через пару мгновений шумно выдохнул.

– И как вы только догадались? ― недовольно произнёс он.

– Вы сами говорили про то, как Олег Гаврилович чудно готовит, при этом я ни разу не увидел камердинера в имении, ― улыбнулся я, ― Ко всему прочему наш таинственный гость сказал, что вы выдаёте себя не за того, кем являетесь, Иоанн Романович.

Старик глубоко вздохнул.

– Да, вы правы, Павел Андреевич. Уж не хотел я, чтобы моя личина была известна слишком широкому кругу лиц, но ничего не поделать.

– Мой отец знает?

– Ваш отец всё знает. Абсолютно всё.

– Что ж… ― задумчиво сказал я.

– Не переживайте, Иоанн Романович, мы никому не сообщим о том, что вы притворец, ― успокоила его Диана.

– Притворец? ― спросил я. ― Так теперь это называется?

– Притворцы рождены в иномирье, а когда они попадают сюда, тут же принимают облик какого-то человека, ― пояснила Диана, ― Впрочем, не думаю, что нам стоит на этом сейчас заострять внимание.

– Чего ещё я не знаю о нашем мире? ― всплеснул руками я.

– Я хочу сказать только одно, ― добавил Иоанн, ― Продолжайте обращаться ко мне так, как обращались всё это время. Я уже давно не перевоплощался в Олега Гавриловича. Да и нет желания это делать.

Мы с Дианой кивнули.

– Что касается изменения внешности, ― внезапно воспрянул духом Иоанн и поправил ворот сорочки, ― То это моя прямая специальность уже более, чем двадцать лет к ряду. Что уж там, даже ваш отец ― иллюзионист высшего ранга, нет, нет, да прибегал к моим услугам.

Иоанн прокашлялся.

– Позвольте я вам кое-что продемонстрирую, ― продолжал старик, ― Пойдёмте за мной.

Мы вновь все втроём спустились в подвал. Но на этот раз в иную его часть, находящуюся в противоположном направлении от комнаты снятия меток.

Через длинный, сырой пролёт мы попали прямиком в хорошо освещённый зал, где находилось бесчисленное количество алхимических склянок. Вдоль стен красовалась настоящая кунсткамера.

Я тут же пошёл разглядывать существ, «запертых» в банках с растворами и наткнулся на крота, что плавал в банке вверх ногами. Жидкость вокруг него приобрела странный зеленовато-желтоватый оттенок.

– Господи, что вы сотворили с бедным кротом? ― возмутился я, указывая на банку. ― Что это за жидкость такая?

– О, это кротовуха, ― улыбнулся Иоанн, ― Прекрасный напиток, между прочим! Что он тут делает? Я кротовухи держу в другом помещении.

Он подошёл к стеллажу, уставился на банку и почесал затылок.

– У вас этих кротовух много⁈ ― воскликнул я от удивления.

– Ну конечно, прекрасное средство для того, чтобы обеззараживать организм, укреплять иммунитет. Идеально подходит при любой болезни. Я лечусь только кротовухами, а вы разве нет?

Диана стояла, зажав нос и скривив лицо от отвращения.

– Я одна чувствую этот смрадный запах здесь? То явно не только кротовуха, господи…

Она махала рукой, но это, разумеется, не помогало. Запаху некуда уходить, ибо окна в подвале отсутствовали.

– Иоанн, как вы только работаете в таких условиях? ― спросил я, тоже поморщившись, почему-то до меня душок дошёл только сейчас, ― Здесь же невозможно дышать.

– О, не переживайте, ― улыбнулся он, ― это процесс брожения енотовых испражнений. Видите ли, этот душок убивает всех насекомых, что забираются внутрь и считают подвал своим домом.

Через несколько мгновений вонь стала просто невыносимой, и мы с Дианой выскочили из помещения, словно ошпаренные.

Мы поднялись наверх, вышли наружу, чтобы подышать свежим воздухом. Диана продолжала по привычки обмахивать себя ладонью. Я же, закрыв глаза, вдыхал полной грудью.

Иоанн вышел через несколько минут.

– Да вы прям действительно изнеженная знать. Даже запах енота вас выбивает из колеи.

– Поспешные выводы делаете, Иоанн, ― фыркнул я, ― Предпочту неделю в окопе, нежели ещё раз почувствовать этот запах.

– Поддерживаю, ― сказала Диана.

– В любом случае, я лишь хотел похвастаться своей лабораторией, ― улыбнулся Иоанн, ― Вам было совершенно не обязательно там появляться.

– То есть, мы могли и не ходить туда⁈ ― вытаращила глаза Диана.

– Да, это было необязательно, ― произнёс довольным голосом Иоанн, ― Но согласитесь, впечатления незабываемые?

– Это уж точно, ― буркнул я.

– Кстати, блины притворства будут готовы через несколько часов, ― засиял Иоанн, ― осталось лишь добавить пару ингредиентов, а заготовка у меня уже готовая лежала.

– Блины? ― нахмурился я. ― Что ещё за блины?

– Обычные блины, вы их съедите и ваша внешность изменится, ― хихикнул старик, ― А что? Хотите другое блюдо? Могу приготовить хлеб или борщ притворства.

– Борщ притворства… ― произнесла задумчиво Диана и улыбнулась.

– Мне подойдут и блины, ― сказал я, ― Главное, чтобы у них не было такого отвратительного запаха. И на вкус были приемлемыми.

– О, тут не переживайте, я обожаю готовить, всё будет в лучшем виде! ― сообщил Иоанн.

– Я услышал слово блины? ― внезапно появился Гена, спустившийся со второго этажа.

– Да, Гена, будут блины, но позже, ― я повернулся к Иоанну, ― Ему сделайте обычные блины, пожалуйста.

– Слушаюсь, Ваше Сиятельство, ― улыбнулся дед.

– Гена, а к тебе есть дело, пойдём.

Через несколько мгновений мы стояли напротив мобиля без колёс.

– Павел Андреевич, а…

– Не спрашивай, Гена, ― оборвал я, ― Просто скажи, что с этим можно сделать?

Он поправил котелок на голове и шумно выдохнул.

– Пу, пу, пу-у, ― вырвалось из его уст, ― Что с этим можно сделать? Даже не знаю… А как так получилось, что…

– Долгая история, Ген, ты всё пропустил.

– Но как наш мобиль, пре…

– Долгая история, Ген, ― снова повторил я, ― Надо придумать, где достать колёса.

Он поправил котелок и снова выдохнул.

– Положим, колёса я смогу найти, всё-таки мы в Твери, тут неподалёку целая фабрика по производству колёс, ― заключил он, ― Но вот деньги. Такие колёса для Доубл будут стоить немало.

– Деньги ― не проблема, ― сказал я, ― Найдём. Пошли посмотрим, что там внутри.

Мы залезли в Доубл, и он оказался потрясающим. Внутри всё в разы лучше, чем было в моём мобиле. Один лишь минус. Нет заднего сиденья.

– Топлива почти нет, ― констатировал Гена, ― Ещё одна проблема, а что у нас в ящике для…

Открыв ящик, он даже не успел договорить, как из него посыпались облигационные займы. Бумаг было так много, что они буквально вырвались словно чёрт из табакерки, заполонив всё пространство под ящиком. Я подобрал один из займов.

– Да этот карлик надо мной издевается, ― буркнул я себе под нос.

– Ого, Павел Андреевич! ― воскликнул Гена. ― Это же государственные.

– Именно, ― недовольно произнёс я, ― Они все просроченные. А их себестоимость меньше, чем стоимость бумаги, на которой они напечатаны. Тьфу!

Похоже, я чем-то насолил этому звездочёту-предсказателю, раз он решил мне подкинуть таких сюрпризов. А меж тем, ещё пару месяцев назад эти облигационные займы стоили огромных денег.

– На, держи, ― я протянул Гене те деньги, которые изъял из кассы ломбарда, ― Этого должно хватить. И реши вопрос, как можно скорее, нам сегодня вечером надо быть в Москве кровь из носу.

– Будет сделано, Павел Андреевич, но мне бы хоть какой транспорт. Не пешком же по Твери передвигаться.

– Вон, возьми велосипед, ― кивнул я в сторону двухколёсного педального коня, ― Уверен, что Иоанн не будет против.

– Слушаюсь, Ваше Сиятельство, ― улыбнулся Гена, ― Таких приключений не было даже у нас с вашим отцом.

– Да, Ген, судьба прилично нас помотать решила, ― я закурил папиросу, ― Что ж, за дело.

Когда я вернулся в имение, Диана уже вовсю уплетала блины, которые приготовил Иоанн.

Выглядели они скверно. Зелёные в коричневую крапинку. Правда пахли отлично, как настоящие блины.

– На вкус гораздо лучше, чем на вид, ― сообщила Диана, ― Я поначалу тоже опасалась приступать.

Я покачал головой, сел и попробовал один из блинов. Сладкий. Тесто упругое, приятно жуётся.

Подошёл Иоанн и удивился.

– А чего это вы едите обычные блины? Я их для Гены сварганил, вам другие, вот.

Он поставил на стол тарелку со стопкой блинов, которые выглядели просто отвратительно. Если вкратце, складывалось впечатление, будто он пожарил болотную жижу.

Пахло оно примерно так же, сыростью и разложившимся растениями. Я зажал нос, Диана тоже.

– Иоанн, вы же сказали, что блины будут нормальными! ― возмутился я.

– Да, вполне нормальные блины, а что вам не нравится, Ваше Сиятельство? ― спросил он. ― Вас должно быть внешний вид отпугивает, так вы не пугайтесь, всё в порядке. Они на вкус вполне съедобные. Вы только попробуйте.

Я взял в руки один, он буквально распадался меж пальцев. Мерзкие куски жидкого, бесформенного мутно-зелёного теста падали на стол. Я засунул в рот один кусочек и…

Он оказался действительно не таким мерзким, как выглядел. Это были самые невкусные блины, что я ел в своей жизни. Но это были блины по вкусу.

– Ладно, это ещё можно употреблять, главное не смотреть, ― сказал я, ― Дай сахару, Иоанн. Чтобы перебить эти нотки сырости.

– Конечно, один момент, ― он повернулся к Диане, ― А вот это ваша порция.

Он поставил перед ней тарелку с такими же отвратительными блинами. Она смотрела на это всё с диким отвращением и никак не решалась приступить к трапезе.

– Павел, как ты только это ешь?

– Сейчас сахарком присыплю и вообще будет песня, ― произнёс я с набитым ртом, ― Воняет жутко, но что поделать, цель оправдывает средства.

– Фу! ― резко высказалась графиня. ― Мне тоже сахару принесите, Иоанн. Я без сахара к этом даже не притронусь.

– Может ещё и мёду с молоком? ― поинтересовался старик.

– Надеюсь, молоко не зелёное, а мёд не коричневый? ― с опаской спросила Диана.

– Нет, конечно! Всё натуральное, свойское. Тут я уж вас точно не подведу, ― улыбнулся Иоанн Романович.

– Сколько надо съесть, чтобы сработало? ― уточнил я, громко чавкая.

– Чем больше, тем лучше, Ваше Сиятельство, ― сказал он, ― Диане Константиновне можно и поменьше. Она дама хрупкая, лёгкая, парящая, думаю даже тройка блинов уже подействуют.

– А когда подействует? ― спросил я.

– Как только, так сразу, ― улыбнулся он и ушёл за сахаром, мёдом и молоком.

– Вполне неплохо, ― довольно сказал я, ― Представляю лицо Черкасова, когда он проиграет.

– Павел, я конечно понимаю, что у тебя нет никаких препятствий перед целью, но покер ― серьёзная и сложная игра. Нельзя просто прийти и начать в него играть. Для этого нужен навык.

Я широко улыбнулся.

– Как думаешь, чем мы занимались те полтора года перемирия, между 1920-м и 1922-м годами?

– Чем же? ― с искренним удивлением спросила она.

– Мы играли в покер на папиросы. Каждый день. От заката до рассвета, ― улыбнулся я, ― А знаешь, почему прекратили играть?

– Почему же?

– Потому что никому не нравилось играть против меня, ― гордо констатировал я, ― Я всегда выигрывал.

Она приподняла брови.

– С каждым днём всплывают всё новые и новые подробности твоей загадочной биографии, Павел.

– Правда, потом я придумал хороший способ снова начать играть, ― произнёс я, дожёвывая кусок, ― Я начал ходить в соседнюю часть, там проигрывал одну партию за другой. Затем вернулся к своим. Слухи поползи не сразу. А когда-таки дошли до наших, они меня умоляли сыграть снова. Я долгое время отказывался, это из раззадорило и в итоге меня уговорили, я снова сыграл и снова у всех выиграл.

– Ты просто само коварство, ― произнесла она.

– Я знаю.

Через пару мгновений глаза Дианы округлились, она смотрела на меня не мигая.

– Что такое?

– Ого… ― лишь выдавила из себя она.

– Превращение началось? ― я подскочил и побежал к зеркалу.

Пока я бежал, почувствовал покалывания в бороде и на губах. Попытался почесаться и почувствовал густую бороду с усами. Когда уже встал перед зеркалом, увидел, как моё лицо изменилось до неузнаваемости.

То был уже не гладко выбритый Павел Андреевич, выглядящий всегда с иголочки. Теперь вместо него суровый серб, с густой бородой, раскидистыми усами и слегка кривоватыми зубами.

Надбровные дуги увеличились и нависли так, что оба глаза оказались в глубокой тени. Нос увеличился, но незначительно. Слегка искривился. И без того густые волосы на голове стали ещё гуще, где-то прослеживалась лёгкая седина.

Я покрутил головой, трогая щёки. Кисти рук тоже изменились. Мои никогда не выглядели словно руки утончённого пианиста, но эти кисти так и вовсе словно руки рабочего. Не хватало лишь грязи под ногтями.

Мощные короткие пальцы, мясистые ладони, массивные запястья. Непривычно.

Я вышел обратно, Диана поедала блины с мёдом. Когда она услышала шаги, то повернулась ко мне лицом, и я чуть было не подпрыгнул от неожиданности.