Текст книги "Всадники (СИ)"

Автор книги: Антон Перунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Адам вдруг поймал себя на мысли, что ему забавно наблюдать за мимикой юноши. Тени факелов на стенах по причудливости и частоте перемен соперничали с переживаниями на его лице. Невольно он вспомнил себя самого восемь лет назад. А тем временем борьба Сашко и графа за внимание Анны разворачивалась все шире…

Шлоссенберг закусил губу, покосившись на Скворуша, коротко поклонился баронессе, и решительно шагнул к ожидавшему с зажженным факелом Боруту.

Скворуш хищно улыбнулся, а баронесса надула губки:

– Но, граф… – Попробовала она остановить его.

Вот только он уже не слушал, наклонив голову, шагнул вслед за Адамом в низкий проем двери.

Не успели они скрыться, как торжествующего Скворуша окликнул сверху Орлик:

– Сашко! Принимай!

– Прошу прощения, – пробормотал тот, пламенно поглядев на юную баронессу, – несколько мгновений и я весь ваш.

От взгляда Скворуша баронесса немного смутилась и отступила к своей служанке, которая стояла у стены, безвольно опустив руки. Останавливать ловкого воина Анне и в голову не пришло. В отличие от графа, он ей, почему-то, представлялся более опасным, а потому, хоть ей и льстило внимание красавца-воина, но последний взгляд его немного пугал.

Прислонившись спиной к холодному камню стены, баронесса во все глаза наблюдала, с какой неповторимой грацией двигается Сашко. Он подхватил импровизированные носилки, и, не дожидаясь Орлика, нырнул с ними в одну из камер, откуда донеся слабый стон раненного.

Орлик, проходя мимо баронессы с мотком веревки на плече, окинул ее таким холодным взглядом, что девушка прикрыла глаза, отгораживаясь от воина. Очаровать этого огромного и страшного вояку ей было явно не под силу, но кто знает, может, и получилось бы. Она пристально поглядела ему вслед.

– Госпожа Анна! – вполголоса напомнила о себе горничная.

– Что тебе, Лиз, – устало спросила девушка.

– Эти люди, эти мужчины… Вы не думаете, что они опаснее бандитов? – Тревожно прошептала Лиз.

– Не говори глупостей, – тоже перешла на шепот Анна, – Тот блестящий офицер, который ими командует, явно знатного рода. Я слышала, как граф назвал его князем.

– Вспомните вашего жениха! Он тоже был знатного рода, а что вышло?

– Не надо мне о нем напоминать, Лиз. Сколько тебя просила! – у девушки на миг горестно скривились губы, она вздохнула несколько раз, прогоняя воспоминания. – В этот раз я буду умнее, – проговорила она еле слышно, – судьба снова дает мне шанс. И возможно, последний.

– Госпожа Анна! – В последний раз попыталась образумить ее горничная. – Но если вам понравился князь, зачем же вы улыбаетесь этому красивому воину и молодому графу?

– Не твоего ума дело, – отмахнулась баронесса, – не лезь в это, Лиз. Я только прошу, не оставляй меня наедине с ним.

– С графом?

– Нет, глупышка, со Скворушем. Слишком уж он горяч.

Шепот девушек странным шелестом отзывался в полутьме этого каменного колодца. Они замолчали, так как из маленькой комнаты появился Орлик, а за ним и Скворуш. Они аккуратно несли носилки, на которых лежал в забытьи раненый горец. Невысокий монах шел следом за ними и давал указания, которые суровые бойцы князя выполняли с почтением и военной точностью.

Привязанного к носилкам раненого подняли вертикально. Пока Скворуш взбирался по лестнице, силач Орлик держал носилки один, и словно ноша была совершенно пустяковой, поднял носилки так высоко, что длинные жерди почти коснулись отверстия в потолке. Монах, успевший подняться наверх еще раньше, вместе с Сашко, вытянули раненого из каменного колодца, и сразу скрылись из глаз наблюдавших за ними бывших пленниц.

Орлик обернулся к ним и спросил:

– А вам, надо полагать, особое приглашение требуется?

– Но, господин Скворуш, – начала баронесса неуверенно, – обещал помочь…

– О! – Орлик пожал плечом, – ну как желаете, ваша милость.

Больше он не произнес ни слова и, повернувшись к лестнице, последовал за остальными.

Девушке стало неуютно и страшно в наступившей тишине. Единственный, оставленный зажженным факел, потрескивал, давая дрожащий свет и делая тени в углах еще более мрачными. Из оставшихся открытыми дверей веяло страхами. Анна много раз пожалела, что отказалась лезть по веревочной лестнице. Равнодушие соратника Скворуша, ее нового поклонника, показалось ей очень многозначительным и даже неприятным. Девушка схватила Лиз за руку и замерла в ожидании. Несколько раз она оглянулась на дверь, в которую ушли князь с графом, но оттуда не доносилось ни звука. И надежды, что они вернуться и избавят ее из создавшегося положения, почти не осталось. Куда они делись, почему так долго. Но пойти и проверить она точно бы не решилась. Если громадный Орлик внушал ей неуверенность в себе, то князь Борут – настоящий трепет.

А еще она злилась на красавца Александра и графа. Как они могли ее бросить здесь? Ее, баронессу, которая, пусть и совсем недолго, блистала при дворе самого императора.

Скворуш появился только спустя минут десять, которые Анне показались вечностью. Он снова соскользнул вниз по веревке, демонстрируя свою удаль, и предстал перед пленницами с такой сияющей улыбкой, что мрачное подземелье сразу же, словно наполнилось светом.

Анна, чувствуя, как возвращается к ней уверенность в себе, невольно ответила ему такой же радостной улыбкой. Скворуш замер, пристально вглядываясь в ее глаза, и баронесса поспешно спросила, что бы отвлечь его:

– Неужели вы заберете этого горца? Это ведь такой же бандит, как и разбойники, которые нас здесь держали! Его место на виселице!

– Возможно, так и есть, – беззаботно ответил Скворуш и посмотрел на служанку. До этого момента он и не вспоминал о ее существовании. – А вы, милое создание, – осведомился он, – не боитесь сами подняться по лестнице?

Хорошенькая горничная зябко поежилась от взгляда воина но все же отрицательно покачала головой.

– Ну, так вперед, – сказав это, Скворуш тут же о ней забыл, даже не заметив, что приказ его не был исполнен. Он продемонстрировал Анне принесенную с собой конструкцию из ремней, обмотанных шкурой, напоминающую широкое кольцо. – Катались на качелях когда-нибудь? – Озорно улыбнувшись, спросил он.

– Предлагаете покататься? – в том же тоне спросила Анна.

– Почти.

Скворуш быстро прикрутил приспособление к свисающей с потолка веревке и выжидательно обернулся к девушке:

– Подойдите, – попросил он. Снова заметив горничную, он с досадой спросил, – вы еще здесь?

– Лиз вас боится, – заступилась за нее Анна, – поднимите сперва меня, пан кавалер, а потом она сама выберется.

– Разве я такой страшный? – мягко спросил Скворуш, обращаясь к баронессе, решив больше не обращать внимания на странную служанку.

– Немножко, – улыбнулась Анна.

– Чем же я вас пугаю?

Скромно улыбнувшись и пожав плечиком, баронесса послушно подошла к Скворушу, скрывая за показным равнодушием охватившее ее волнение.

– Поднимите руки, – негромко попросил Скворуш, очарованный ее смущением.

Надевая приспособление на баронессу, он, словно случайно, положил руку на ее талию и сразу же встретился с ее гордым, отчасти даже высокомерным взглядом.

– Господин Скворуш! – с явным упреком воскликнула она.

Сашко на мгновение застыл, глядя с вызовом в ее прекрасное лицо, но почти сразу отступил, скрывая за беспечной улыбкой смущение и досаду.

– Держитесь покрепче за веревку, – пробормотал он, – сейчас я подниму вас.

– Спасибо, – уже гораздо мягче отозвалась она. Последняя фраза Скворуша напомнила ей, как она зависит от него сейчас.

Окрыленный ее благодарным взглядом, поверив, что он прощен, Сашко в считанные секунды взобрался по лестнице и оказался наверху. Поднимал он ее осторожно и уверенно, напрягая все силы, чтобы ей было комфортней. Когда ее голова и плечи показались над отверстием, Скворуш почтительно осведомился:

– Будьте добры, баронесса, обнимите меня за шею, чтобы я смог вас вытащить.

– Хорошо, – согласилась Анна. Она послушно обхватила ручками сильную шею склонившегося к ней Скворуша, и почти тут же была поставлена на ноги уже на крыше. Это произошло так быстро, что она даже покачнулась от неожиданности, вцепившись руками в его плечи. Сашко не возражал, глядя на нее с таким самодовольным видом, что баронесса сразу пришла в себя.

Анна сделала шаг назад и, опустив глаза, быстро избавилась от сиденья из ремней, стянув его через голову. Она протянула это сооружение Скворушу и сдержанно его поблагодарила. Но ответить он не успел – баронесса резко развернулась и пошла в сторону остальных пленников, собравшихся у колодца.

Кусая ус, Сашко смотрел ей вслед, любуясь ее походкой и недоумевая, что он сделал не так. Он даже не заметил, как проскользнула мимо него хрупкая фигурка горничной.

* * *

Адам оглядел помещение, куда они вошли вместе с графом, высоко подняв факел над головой.

– Тут ничего нет, – разочарованно воскликнул юноша.

– Не совсем, – возразил князь. Он подошел к пустым ящикам, наваленным горой у дальней стены. Действуя одной рукой, он откинул несколько ящиков в сторону, и его ожидания оправдались. За ящиками показалась еще одна дверь.

Увидев, как Адам откидывает в сторону остальные ящики, Людвиг застыл на месте, нетерпеливо постукивая каблуком по земле.

– Подержите факел, граф, – попросил князь, догадавшись, что сам он никакой помощи предлагать не собирается.

Когда Адам, наконец, освободил дверь, оказалось, что она тоже заперта на замок.

– Надо позвать вашего офицера, – возбужденно воскликнул мальчишка, – чтобы он снял и этот замок.

– Сами справимся, – усмехнулся Борут. Достав из-за пояса пистоль, он выстрелил, и замок разлетелся на куски. Граф, не сразу поняв его намерения, от неожиданности выронил факел и тот едва не погас.

Адам сам поднял факел и открыл новую дверь. К удивлению обоих за ней была не очередная комната, набитая сокровищами, а длинный узкий туннель, круто уходящий вниз. Одна из стен, часть потолка и пол были из камня, видимо являясь частью скалы, возле которой находился хуторок разбойников.

Немного поколебавшись, Адам повернулся к Шлоссенбергу и спросил:

– Идете дальше со мной, граф? Или хотите вернуться?

– С вами, князь! – мальчишка расправил плечи и гордо вскинул подбородок. – Давно мечтал посмотреть подземный ход. В моем замке, говорят, тоже когда-то был, но, сколько я не искал – найти не смог. И отец, похоже, успехов не добился.

Адам поднял бровь, задумчиво глянув на юношу. Каким он был в его возрасте? Точно не таким, уже воин, побывавший не в одном сражении. Страстно и безнадежно влюбленный. Вспомнился вдруг замок в Крайне, где, будучи еще ребенком, он забрался в подземный ход по просьбе Василинки. Как же ему тогда было страшно, когда шустрая девчонка заперла его в шутку, а потом никак не могла открыть хитрый замок и плакала под дверью. Ему еще пришлось ее утешать, уговаривать позвать кого-то из взрослых. Она очень не хотела этого делать, боялась наказания, от тетки ей и правда часто доставалось за проказы. И она привела Орлика, едва ставшего воином. Не с того ли дня началась их дружба с новиком отцовской сотни? Микола после этого случая проговорил с Войко всю ночь, обсуждая каким должен быть настоящий русинский воин. Объяснял ли и своим примером доказывал ли кто-то графу – что такое честь и совесть, храбрость и мужество, преданность и любовь к родине, уважение к старшим?

Борут так ничего и не добавил, поднял факел и направился вперед и вниз по узкому лазу. Ход постепенно становился шире…

Глава 3

Марек попробовал варево из котла и поморщился.

– Соли не хватает! Ты ее добавил вообще?

Тадеуш, ожидающий его приговора, нахмурился.

– Положил, точно помню, – растерянно сказал он.

– Нет, ну не знаю, – Марек зачерпнул еще немного и, смакуя, отправил ложку в рот, – нет, честно говорю, Тадек, чего-то не хватает! Погоди, надо еще попробовать!

Тадек хотел сказать что-то, глянув брату за спину, но не решился и только прикусил губу.

Марек же зачерпнул четвертую ложку и критически осмотрел мясное рагу, прежде чем отправить в рот.

– Может мяса маловато, – проговорил он с полным ртом.

– Наелся? – раздался за его спиной вкрадчивый голос Миколы Орлика.

Марек замер, вытянувшись по струнке, а потом, со вздохом, повернулся к Орлику, не смея поднять глаза.

– Я спрашиваю, наелся? – жестко проговорил Микола и вынул еще горячую ложку из руки Марека.

Парень стоял весь красный, но, наконец, смог ответить:

– Брат сам меня попробовать попросил.

Орлик нагнулся над котлом и принюхался, отчего лицо его приняло почти довольное выражение.

– Попробовал, говоришь? – Лениво спросил он и зачерпнул ложкой немножко рагу.

– Да, – почти прошептал Марек.

– Ну, вот и славно. Надеюсь, ты хорошо распробовал, потому что свой обед ты уже съел. Приказываю осмотреть тщательно логово разбойников и доложить мне. Попробуй только упустить хоть одну деталь.

Братья переглянулись, и Тадеуш робко сказал:

– Могу я помочь ему, так мы лучше…

– Стоять! – холодно перебил Орлик, выпрямляясь. – Ты посмотри – сколько голодных смотрят в эту сторону. Думаешь, я зря просил тебя приготовить так много? Кто кормить их будет?

– Я?

– Ты! А если останется что-нибудь, тогда и сам поешь. А братец твой не пропадет, не бойся, – Микола чуть повернул голову в сторону застывшего Марека и ласково спросил, – ты еще здесь?

Марек стремительно развернулся и зашагал в сторону хуторка, видневшегося на зеленой глади холма. Не успел он пройти и полпути, как его догнал мальчишка.

– Я с тобой! – обрадовал венда паренек.

Разведчик удивленно остановился, но, глянув назад, на Орлика, быстро пошел дальше, спросив на ходу еле поспевающего за ним мальца:

– Зачем это?

– Я помогу.

– Да? И чем же?

– Помог же я с носилками!

– Помог. Только что там помогать-то? Нет там ничего интересного.

– Но ведь господин Орлик отправил тебя туда…

– Господин Орлик! – Хмыкнул разведчик. – Все слышал?

Мальчик забежал вперед, заглядывая ему в лицо:

– Да! Я не нарочно. Я к колодцу ходил – батя пить хотел.

– К колодцу? А, не важно… А кушать не хочешь? Обедать сейчас будут.

– Я успею. Батя мне оставит. А ты? Голодным теперь останешься?

– Ну, это вряд ли! Господин Орлик, – наставительно произнес Марек, пнув камень, подвернувшийся под ногу, – не любит, когда рядом голодные шатаются.

– А он всегда такой строгий?

– Кто? Орлик? Не, это он добрый был. Ладно уж, можешь со мной, только уговор – слушаться с одного слова. Раз воинскую службу исполняешь – подчиняться должен. Понял?

– Ага, понял, – просиял мальчишка.

Дорога к хуторку пошла под уклон и малец с радостным возгласом скатился кубарем по зеленому склону.

– Смотри, как я умею! – крикнул он, подбегая к русину и снова приноравливаясь к широкому шагу, – А ты много людей убил?

– Так. Случалось, – хмыкнул воин.

– А ты можешь срубить саблей голову одним ударом?

– Э-э…

– А Орлик? А князь?

– Ну, князь много чего может. А Орлик и без сабли оторвет.

– Ух, – глаза мальчишки восторженно заблестели, – А сразу с двумя врагами князь бился? – И не дожидаясь ответа, увлеченно продолжил, – или с тремя, или с пятью? – глаза его удивленно округлились от представленной картины.

– И больше бывало. Во много раз. С князем не пропадешь!

– Он очень хороший воин? – благоговейно спросил мальчик, затаив дыхание.

– Он – лучший!

– Вот бы и мне таким стать! – И малец снова затараторил. – А саблей можно дерево срубить одним махом?

– Это зачем?

Поток вопросов, щедро льющийся на Хортича из уст паренька, прервался только при виде мертвого тела, лежащего ничком в луже собственной крови возле входа в жилище разбойников. Малец, осекшись на полуслове, отшатнулся, прижавшись к Мареку.

– Эй! – Марек поддержал его за плечо, – Ты чего?

– Этот… – паренек сглотнул и замолчал.

– Может, назад пойдешь?

Мальчик замотал головой, и, хоть побледнел, решительно прошел мимо трупа и первый зашел в дом. Дверь была распахнута. Внутри царил полумрак, так как свет падал только из дверного проема и узких бойниц, расположенных высоко во внешних трех стенах. Справа была деревянная перегородка, дверной проем в которой был завешан свалявшейся медвежьей шкурой.

Вдоль всех стен прямо на полу располагались лежанки бандитов, накрытые темным войлоком. Кучка полуистлевшей одежды, от который шел неприятный запах, была навалена в углу, производя тягостное впечатление. Широкий низкий стол, из грубо обработанных и плохо пригнанных досок, был весь изрезан ножами и завален пустыми мисками, перевернутыми кувшинами, грязными деревянными подносами. Между множества обглоданных костей и другого мусора торчали огарки оплавленных свечей, пара масляных светильников и черепки разбитой посуды.

Пока Хортич рассматривал стол, малыш шустро шнырял по комнате, шаря по всем углам и перетряхивая лежанки.

– Смотри! – Воскликнул он, подбегая к разведчику и протягивая короткий острый кинжал с обломанным острием. Рукоятка из гладкого дерева была оправлена каким-то металлом, покрытым сейчас слоем грязи, с пустыми выемками, где когда-то видимо были драгоценные камни.

– Оставь здесь, – поморщился Марек.

– А можно я возьму себе. Батя сделает мне из него нож. Он очень хороший оружейник.

– Оружейник? – Заинтересовался Хортич, – ладно, возьми. Только не поранься. Положи пока у порога. И пойдем уже в ту комнату. Здесь, похоже, ничего толком нет.

Марек откинул медвежью шкуру и пропустил мальца вперед. В небольшой комнате было немного чище, и даже постель заправлена красивым ковром. Ковры были повсюду – и на полу и на стенах. В основном они были старыми и пыльными, но создавали общее впечатление уюта. Видимо принадлежала комната главарю банды. В углу стоял большой сундук работы аланбергских мастеров, окованный железом с навесным замком. В другом углу возвышалась целая гора дорогой и богатой одежды, среди которой виднелись парча, шелк, а также кожаные пояса и сапоги.

– Проверь пока постель, – Хортич подошел к сундуку и подергал замок, – закрой уши, – посоветовал он, доставая из-за пояса пистолет.

Мальчик подчинился и с любопытством смотрел, как Марек выстрелом сбивает замок.

Ему тоже хотелось заглянуть в сундук, который распахнул воин, но он подавил это желание и послушно пошел осматривать лежанку бандита. Честно перетряхнув все, и ничего интересного не обнаружив, мальчик сдвинул матрас и ахнул от удивления. В деревянном полу выделялась крышка люка, более темного дерева с железной ручкой.

– Марек, – позвал малец.

Молодой разведчик оторвался от созерцания бумаг в сундуке и быстро подошел к мальчику:

– Что тут? О! Молодец, отойди-ка немного.

Марек откинул крышку люка и заглянул внутрь – небольшое углубление вмещало в себя лишь холщевый мешок, тяжелый даже на вид.

– Что там? – Мальчик с любопытством заглядывал сбоку. – Сокровища?

Хортич покачал головой.

– Князь пускай смотрит. Наше дело только найти.

Мальчишка понимающе кивнул.

– А что в сундуке?

– Ничего почти, – пожал плечом русин, поднимаясь, и запихивая мешочек за пазуху, – бумаги какие-то и письма. Князь разберется. Возьмем их с собой.

Хортич вынул из сундука несколько писем треугольной формы с сургучными печатями и сунул всю стопку за чекмень.

– Я умею читать, – похвастался мальчик, наблюдая за ним, – меня научила сестра, она…

Рот его вдруг скривился, но он быстро справился с собой и нарочито бодрым голосом закончил:

– Она замуж вышла, мы как раз возвращались домой со свадьбы. Далеко это. Но когда приехали – от дома осталось только пепелище. Отец погоревал, подумал, а что делать? И решили в город податься, а по дороге нас бандиты и схватили.

Марек сочувственно взглянул на мальчика, произнес спокойно:

– Бывает. Давай-ка, одежду посмотрим. Вон, рубашка у тебя рваная вся, может, что подберем взамен.

После того как они осмотрели одежду и вторую комнату, ничего интересного больше не нашли. Марек на всякий случай обследовал все стены и пол, перевернув все лежанки. Но никаких признаков богатства разбойников больше не обнаружил, кроме кривой сабли и двух пистолей, висевших у выхода комнаты главаря. Пистолеты он заткнул за пояс, проверив, что они не заряжены. А саблю, в красиво разукрашенных ножнах, повесил мальчику через плечо. Паренек так обрадовался, что впервые широко улыбнулся, отчего лицо его с острыми скулами и большими карими глазами, озарилось как солнышко. Марек ему подмигнул:

– Смотри, осторожней. Без приказа в бой не бросайся.

Увязав несколько самых красивых нарядов в два узла, Марек один доверил мальчику, а сам взял второй, в несколько раз тяжелее.

У самого выхода мальчишка остановился и спросил:

– А можно, я подушку заберу – ту, кожаную. А то батя на камне сидит. А ему так удобнее будет. Ой, и ножик я забыл!

– Сходи, – кивнул Марек и, вспомнив что-то, добавил, – да, и загляни еще раз в тот тайник в полу. Мне кажется, мы его плохо осмотрели.

Как только мальчик снова скрылся в доме, разведчик сбросил свой узел на землю, подошел к трупу разбойника и, ухватив его за ноги, отволок подальше, за угол дома.

Не успел он снова подобрать свою ношу, как малец выскочил из дома с черной кожаной подушкой в руках, обломанным кинжалом, заткнутым за пояс и радостно косясь на саблю, сообщил:

– Там ничего больше не было! Ой, а где тот, который…

– Ну, пошли тогда, – перебил его Марек, – нас уже заждались. Да и поесть успеешь.

– Ага! – мальчик бодро зашагал рядом, – А это настоящая сабля? Ею можно драться? – снова принялся он за вопросы.

Воин посматривал на него с улыбкой, стараясь отвечать как можно понятней, хотя вопросов у мальца от этого меньше не становилось. Хортичу нравилось, что удалось его осчастливить, дав понести клинок. Мальчишка почти не отрывал от сабли глаз, отчего несколько раз умудрился споткнуться, роняя на землю то подушку, то узел с одеждой.

– Слышь, приятель, а зовут то тебя как? – спохватился Марек.

– Борислав, – гордо сказал малец, – в честь отца нынешнего императора. Он был великим воином!

– Ну и ты будешь! – серьезно сказал разведчик.

Освобожденные пленники к их приходу уже закончили обед. Монах, отец Филарет, как раз осматривал ногу молодого молчаливого парня, который чуть морщился, сжимая зубы.

Князя и графа не было видно. Скворуша тоже. Баронесса вместе с горничной сидела на расстеленном одеяле. Орлик, беседующий о чем-то с отцом мальчика, поднялся навстречу Мареку и проговорил:

– Что-то быстро вы. Все осмотрели?

Настроение после обеда у него было благодушное.

– Проповедника не встретили? Он как раз в ту сторону пошел.

– Нет, – удивился Марек, скидывая тяжелый узел на землю.

– Ну и славно. Кладите все вещи здесь. Поближе к колодцу. Да, вот так. До прихода князя смотреть не будем. Покорми мальца и сам поешь. Там осталось для вас. Скворуш с Тадеком… ладно, поедите, потом скажу, что делать. – И посмотрев на мальчишку, взиравшего на него с опаской и любопытством, сказал, – красивая у тебя сабля, Борислав!

Малец удивленно открыл рот, обрадованный таким вниманием, и, с сожалением снимая через голову перевязь, чуть покраснев, ответил:

– Это не моя, господин Орлик!

Микола усмехнулся:

– Ну что ж – поноси пока. А потом князю отдашь сам.

– Не надо, – еще больше покраснел мальчик, – я не маленький. Пусть лежит.

– Как скажешь. Поешьте тогда, скоро собираться будем.

Орлик уже начал беспокоится, что князя с графом нет так долго. Скворуш с Тадеушем, отправленные следом, тоже не возвращались, да еще проповедник куда-то делся.

Не зная, что предпринять, Орлик подошел к монаху, вновь склонившемуся над раненым, узнать, жив ли тот еще. Столько он повидал раненных за свою богатую сражениями жизнь, что очень сомневался в возможность выздоровления не приходящего в сознание горца.

К его удивлению, отец Филарет сообщил, что чистая вода творит чудеса. И горец даже пришел в себя, правда не надолго. Кризис еще не миновал, и все будет зависеть от того, как он переживет эту ночь.

Орлик хотел расспросить, удалось ли монаху узнать что-нибудь о подопечном, но короткий свист Марека отвлек его внимание.

Оглядевшись, он увидел князя и графа, появившихся совсем не с той стороны, откуда их ждали.

В ответ на вопрос Орлика князь рассказал про подземный ход и пещеру, которой он заканчивался. Скворуш и Тадеуш, прошедшие весь путь за ними, остались собрать кое-какие припасы и оружие, обнаруженные при выходе из тоннеля. Граф, голодный, уставший и разочарованный, направился сразу к котлу с едой, приняв без колебаний приглашение Орлика.

Князь от еды отказался, сразу заинтересовавшись находками Марека и мальца. Но, просмотрев несколько писем, быстро убедился, что надежда узнать из них что-то интересное, не оправдалась. Это были какие-то долговые расписки, но ни адреса, ни получателя на них не значилось. Тем не менее, Адам отдал приказ Мареку тщательно собрать их все и уложить с остальным добром.

Собираться начали, когда вернулись Скворуш и Тадеуш, которые принесли найденные в пещере запас оружия, бочонок пороха, неброскую, но добротную одежду, уложенную в мешок.

– Судя по всему, готовили себе отход, – заметил Скворуш, сбрасывая свою ношу на землю. Только не повезло – воспользоваться так и не смогли. Командир, там и мешочек с драгоценностями был. В шапке обнаружили. Да, основательно подготовились, словно ожидали чего-то. Может и от нас, конечно, береглись, могли и прослышать, что мы за ними охотимся, только больно уж тщательно все спланировано. И явно давно.

– Может и не от нас, теперь гадать бессмысленно, – пожал плечом Адам, – уверен, что это дело рук атамана и сомневаюсь, что он посвящал в планы своих головорезов. Допросим, конечно. Но атаман все свои тайны унес в могилу и мы вряд ли что-то путное услышим от этих троих.

Рассматривать драгоценности, принесенные Скворушем, подошли все, кроме монаха и горничной Лизи. Братья Хортичи тоже остались в стороне, объясняя любопытному мальцу, каким образом удалось захватить банду. Баронесса, которая при свете дня выглядела еще прелестней, не скрывала тревожного ожидания и, когда Скворуш вытянул из мешка ожерелье с красными камнями и протянул ей, радостно воскликнула:

– О! Это оно! Я так рада! А ведь я уже попрощалась с ним.

Сашко посмотрел на нее с таким одобрением, что баронесса чуть зарделась и предпочла сделать вид, что не заметила этого взгляда.

Фамильное кольцо тоже нашлось, но зеркальце отыскать не удалось, что Анну немного расстроило. Тем не менее, виду она не показала и очень искренне поблагодарила за находки и князя и Скворуша и графа. Хотя причем тут граф, было непонятно. Графа это, впрочем, нисколько не беспокоило, и он тут же рассыпался в любезностях, заявив, что всегда рад оказать услугу даме, тем более такой. Какой такой, не дал ему объяснить Сашко. Достав из мешка тяжелый золотой браслет, он поинтересовался:

– А это не ваше, граф?

Юноша оборванный на полуслове, посмотрел на дорогую вещицу. Казалось, ему хочется сказать, что она принадлежит ему. Поколебавшись, он отрицательно покачал головой:

– Боюсь, что нет. Хотя что-то похожее у меня было.

– Нет – так нет, – хмыкнул Скворуш, небрежно кидая браслет обратно в мешок.

Адам задумчиво поглядел на покрасневшего от досады графа, а ведь если бы не присутствие баронессы и большее хладнокровие, юный граф вполне мог бы присвоить ценную вещь, однако Сашко тоже хорош, его явное желание любыми способами высмеять Людвига уже не так забавляло. Борут холодно глянул на друга и велел заканчивать с осмотром добра и начинать собираться. Скворуш все же слегка смутился, и с готовностью принялся выполнять приказ командира. Князь твердо решил добраться до замка, куда пригласил их граф, еще до наступления темноты. Сначала им предстояло вернуться к месту недавнего боя, и там выйти на тропу, ведущую к перевалу, забрав ожидавшего их слугу графа. Вторая часть пути, по расчетам Борута не превышавшая и десяти километров, завершалась в долине. Над которой господствовал замок Чернагора, надежно перекрывая старый торговый тракт, идущий через перевал. Этот участок особо труден – дорога, упорно идущая на подъем, должна до предела вымотать путников, но и оставаться в горах, в такой близости от нормального, а главное – безопасного жилья, не представлялось князю разумным.

Адам уже собирался отдать приказ собираться немедленно, но воспротивился проповедник, до этого все-время молчавший. Он заявил, что бандиты отобрали у него все вещи, необходимые ему для его богоугодной деятельности, и что он не сдвинется с места, пока не осмотрят одежду.

Борут несколько секунд пристально смотрел на него, борясь с желанием отправить его обратно в каменный мешок или по крайней мере, отпустить на все четыре стороны, но потом пожал плечом:

– Скворуш, осмотрите вещи, только не затягивайте с этим.

И так как Орлик еще раз настойчиво попросил его поесть, ведь неизвестно, когда еще удастся это сделать, Адам кивнул и отправился к котлу.

Со своего места он наблюдал, как оставшиеся у вещей Сашко, проповедник и молодые Хортичи перебирают вещи.

Баронесса отошла обратно к своей горничной и о чем-то тихо с ней переговаривалась. Граф, потерявший интерес к находкам после ее ухода, пошел к своему жеребцу, видно было, что он искренне заботится о любимом животном.

Отец мальчика, инструменты которого нашлись в той же пещере, любовно их осматривал, объясняя что-то молодому парню, с которым провел столько времени в плену. Тот слушал с интересом, и если до этого не произнес и двух слов, то здесь стал задавать вопросы и немного оживился.

– Проповедник готов забрать половину найденных вещей, – сказал Орлик, присаживаясь рядом с князем, – создается впечатление, что он ехал не слово Божие нести людям, а одежду на продажу.

– Оставь его, Микола, и так забот хватит, сам знаешь, с кем спорить не стоит…

– Да, с бабами и проповедниками.

– Начинай уже собирать всех, не нравится мне, что все расслабились. И скажи Сашко, чтобы заканчивал уже.

– Будет сделано, командир, – ответил Орлик, с готовностью поднимаясь, – решить надо только, как с горцем. Лошадей мало.

– Ничего, все пойдут пешком. Лошади для вещей и раненного. Кто будет не согласен – оставим здесь, – твердо ответил Борут.

– Понял, – одобрительно кивнул Орлик, – только сомневаюсь, что граф…

– Графа не трогай. Пусть едет на своем жеребце. Постараемся обойтись остальными тремя.

– А ты, князь?

– Не барышня, дойду, – усмехнулся Адам. И уже серьезно добавил, – кстати о барышнях, надо узнать, захотят ли они идти с нами или оставить их здесь до завтра под охраной Хортичей.

– Командир, что-то баронесса меня не очень жалует, может, пусть Сашко спросит?

– Нет уж, спросит он. Я лучше сам. И давай уже, хватит близнецам бездельничать.

Орлик отправился выполнять приказ, и под его спокойным руководством сборы пошли очень быстро. Оба мастеровых охотно помогли, хотя видно было, что молодой ощутимо прихрамывает. Отец Филарет очень толково помог разведчикам советом и делом, когда носилки с раненым крепили к двум лошадям.