Текст книги "Всё, что я о ней помню"
Автор книги: Антон Бородачев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
********
В начале октября 2018 года недалеко от Минска открыли новый отель, и нас с Вероникой пригласили на вечеринку, устроенную в честь этого события. Я помню череду дорогих машин, выстроившихся на стоянке возле отельной территории, помню уютный парк с аллеей из круглых фонарей, и помню какую-то безымянную реку, огибавшую строение с западной стороны – в день своего открытия этот отель выглядел действительно изысканно и роскошно. Гостиничные номера были оборудованы в здании огромного старинного особняка, выкупленного и отреставрированного за деньги какого-то немецкого инвестиционного фонда. И, увидев этот отель сейчас, я сразу вспомнил о «Мон-Сен-Мишеле», как будто в их чертах было что-то такое, что делало их неуловимо похожими друг на друга. Но что это было? Я все никак не мог понять этого. Архитектура или окружающие виды тут были ни при чем. Скорее, все дело было в каких-то деталях – винтовых лестницах, хрустальных люстрах в холле, многочисленных окнах и долгих вереницах одинаковых дверей, расположившихся вдоль длинных коридоров. В каждой детали этого места чувствовался какой-то первозданный лоск, который еще не успел потускнеть под слоем пыли и времени. А потому, находясь здесь, я постоянно испытывал странное ощущение дежавю, словно мне уже когда-то доводилось бывать в этом месте.
После обязательных процедур в виде красивых речей и перерезания ленточек, все собравшиеся гости перешли в ресторан при отеле. Я расположился в конце барной стойки и целый вечер беспорядочно чередовал алкоголь, надеясь, что сегодня мне больше не придется ни с кем разговаривать. Иногда, когда мне становилось скучно, я искал взглядом Веронику, а потом долго смотрел на то, как она, улыбаясь, болтает с малознакомыми людьми. Такие вечера всегда делали ее чуть-чуть счастливей. Обычно мне тоже нравилось проводить время в подобных компаниях, но тот вечер был исключением из правил. Наверное, у всех бывают дни, когда что-то не ладится с настроением. Как будто внутри тебя вдруг сбиваются какие-то базовые настройки.
Я просто пил, молчал и разглядывал людей вокруг себя, когда вдруг увидел в толпе силуэт Спильмана. Его появление здесь казалось мне настолько невероятным, что в первые минуты я даже не поверил своим глазам, списав это на алкоголь и разыгравшееся воображение. Я не чувствовал удивления, настороженности или чего-то еще… Я просто смотрел на него и никак не мог поверить в то, что вижу его на самом деле. Сколько времени прошло с того момента, как мы говорили с ним в последний раз? Кажется, почти два года…
Спильман стоял в противоположной части зала – примерно в 10—15 метрах от меня – и, не отрываясь, смотрел в мою сторону. Он выглядел в точности так, как я его запомнил, как будто за все эти годы из нас двоих менялся только один я. Все те же белые волосы, черный пиджак, надетый поверх светлой рубашки, старомодные часы в нагрудном кармане жилетки и все тот же квадратный портфель, зажатый в левой руке. В этот момент он больше не напоминал мне юриста или поверенного и скорее походил на работника погребального бюро. И только его голубые глаза немного искажали этот образ.
Я не знаю, сколько времени прошло, пока мы просто молча смотрели друг на друга. Он в одной части зала – я в другой. Я видел силуэты людей, мелькавшие между нами. Видел, как какая-то пара подошла к Спильману, решив с ним заговорить, но он даже не отреагировал на их появление.
– Мы еще встретимся с вами… Через 1 год, 11 месяцев и 13 дней… На какой-то вечеринке в старом особняке, похожем на «Мон-Сен-Мишель»… Но только это будет уже совсем другое место.
Я вспомнил эти слова и вдруг снова подумал о судьбе и тех дорогах, которые мы выбираем. Эта мысль появилась неожиданно и тут же исчезла буквально в следующий миг. Я увидел, как Спильман вдруг развернулся и стал уходить. И в этот момент я мог думать только об одном – о том, чтобы не потерять его из виду.
Поднявшись со своего места, я стал двигаться за ним следом. Сначала это был просто быстрый шаг, но в какой-то момент я вдруг перешел на бег, понимая, что расстояние между нами только увеличивается. Фигура Спильмана то появлялась, то вновь исчезала в толпе. И стараясь поспевать за ним, я стремительно пробирался через толпу и, кажется, даже толкнул кого-то по пути к выходу… В какой-то момент я услышал позади себя голос Вероники. Она звала меня, но сейчас я не придал этому никакого значения. Спильман вышел на улицу, и через несколько секунд я выбежал из отеля вслед за ним. Всего несколько секунд – но даже это время сейчас вдруг показалось мне непозволительно долгим. Я пробежал в одну сторону, потом в другую. И в тот момент, когда я решил, что уже окончательно его потерял, Спильман появился передо мной снова.
Он сидел на скамейке в парке рядом с берегом какой-то смутно знакомой реки, и в этот момент казался мне пришельцем из другого времени. Изрезанное морщинами лицо… Взгляд, не выражающий эмоций…
– Один год, одиннадцать месяцев и тринадцать дней… – сказал я и, сделав еще несколько последних шагов, сел на скамейку с ним рядом.
– Да, – ответил Спильман и в следующую секунду посмотрел на один из циферблатов на своем запястье. – А еще 19 часов и 43 минуты… Я же говорил, что мы с вами еще однажды встретимся.
– Как вы здесь оказались?
– Это мой отель, – спокойно откликнулся Спильман. – Я решил, что будет невежливо не прийти на его открытие.
– Но почему именно сейчас?.. Я имею в виду… наша встреча…
Мое дыхание еще оставалось сбивчивым после бега, но Спильман, кажется, понял меня. Разглядывая реку и отель прямо за ней, он просто покачал головой, а потом ответил: «Тут нет какой-то особой причины… В этой встрече… Просто так получилось, что наши судьбы пересекаются в этой точке. Одно и то же место и один и тот же момент… Ничего больше… Как с прохожими, которых мы встречаем на улице».
– Все так просто?.. – как-то скептически проговорил я. – И все эти рассказы про судьбу… Я как-то в нее не особо верю.
– Даже теперь? – удивился Спильман.
– Да.
– Но почему?
Я вздохнул, пытаясь подыскать в голове подходящий ответ: «Мне нравится думать, что я сам хозяин своей жизни».
– Так и есть, – кивнув, ответил мужчина в черном пиджаке. – Но судьба и ее вариации все равно существуют…
– … И выбор в пользу чего-то одного – это еще и выбор против чего-то другого?.. Да, само собой… У меня было много времени, чтобы это запомнить.
Спильман промолчал, и в какой-то момент тишина между нами показалась мне слишком долгой. Он все также разглядывал реку и отель на другой стороне. А я подбирал в голове подходящие слова, размышляя о том, сколько времени у меня есть до того момента, когда Спильман снова решит исчезнуть.
– Так значит, судьба? – как-то бессмысленно проговорил я. – А я думал, вы пришли за автографом… Вы ведь обычно появляетесь за этим.
– Нет, не в этот раз, – тихо рассмеялся Спильман и в эту секунду стал почти похож на обычного человека. – Хотя прежде мне никогда не доводилось чувствовать себя героем бестселлера. У вас хорошо получилось.
Я на секунду задумался, а потом ответил: «В какой-то момент я был уверен, что эта книга может вызвать проблемы… Но я просто должен был ее написать… Я не мог иначе».
– Вы ждали наёмных убийц?
– Нет… Не знаю… По крайней мере, не думал, что все будет так просто. На вашем месте я бы сделал все, чтобы сохранить тайну «Мон-Сен-Мишеля».
– Его тайна сохранена. Поверьте, попасть туда… эммм… не так просто, как кажется. Для большинства людей – это просто заброшенный отель в горах… Тем более сейчас благодаря недавним публикациям в газетах и последним результатам экологических комиссий, местность вокруг него считается небезопасной.
Спильман на секунду прервался, по-видимому, рассчитывая на то, что я что-то отвечу на его слова, но я промолчал, и спустя какое-то время он заговорил снова.
– Я понимаю вас. Я унаследовал «Мон-Сен-Мишель», когда мне было семнадцать. Но даже сейчас он все равно во многом остается для меня загадкой. Я не знаю всего до конца. Но точно уверен в одном – этот отель не то место, где может просто так оказаться кто-то посторонний.
– Так я поэтому получил то письмо с лилиями на конверте? Потому что он выбрал меня?
– Не только вас, – ответил Спильман и как-то многозначительно покачал головой. – В вашей книге ведь несколько центральных персонажей. И все они в той или иной мере сыграли свою роль в этой истории. Каждый из вас троих сделал свой выбор. И каждый в итоге получил совершенно новую жизнь.
Я ненадолго задумался, снова пытаясь собрать воедино куски давно рассыпавшейся мозаики.
– Так значит, теперь этот отель что-то вроде места реабилитации? – спросил я и неожиданно улыбнулся.
– Не знаю. Каждый видит в нем что-то свое… Это вам решать, чем он будет для вас лично. В какой-то момент времени что-то внутри вас дало трещину, и именно поэтому вы оказались там, в Татрах. Трещины в душе можно склеить обратно, а можно сломать до конца. И «Мон-Сен-Мишель» отлично подходит в обоих случаях. Так или иначе, но оттуда нельзя вернуться прежним.
– Но почему я?.. Я имею виду… как это происходит? Как «Мон-Сен-Мишель» выбирает для себя новую…
– …Жертву?
– Нет… Я хотел сказать… цель…
Спильман тихо вздохнул, обвел взглядом реку, фонари и деревья, нависавшие над берегом. А потом сказал: «Я не знаю. По крайней мере, если говорить о технической стороне процесса. Может дело в тех призраках, которые ждут нас там, на другой стороне. Или в нас самих… А точнее в тех нитях, которые связывают нас с этим миром… Единственное, что я могу сказать абсолютно точно – это то, что в одной из версий вашей судьбы вы шагнули под поезд в метро. Через 17 месяцев и 16 дней после смерти той девушки… имя которой в своей книге вы так и не назвали».
– Откуда вы знаете это? – спросил я, хотя в глубине души уже знал ответ на этот вопрос.
– Это есть в одной из комнат «Мон-Сен-Мишеля».
После этих слов он снова замолчал, и я тоже не нашел, что ответить. Чувствуя, как мир внутри меня вдруг разлетается на тысячи мелких осколков, я неожиданно усмехнулся, как будто только это сейчас могло хоть как-то помочь мне совладать со своими эмоциями. Вечер окончательно превратился в ночь, и от этого ощущение, что я уже когда-то бывал в этом парке прежде, внутри меня сделалось только сильней. Кажется, этому моменту не хватало только музыки. Но вместо нее я слышал сейчас только шелест ветра где-то позади.
– А что насчет вас?..
– Что вы имеете ввиду?
– Какова ваша роль в судьбе «Мон-Сен-Мишеля»?
– Я слежу за временем… А еще нахожу нужных людей и объясняю им правила…
– И это все?
– Разве этого мало? – очень спокойно откликнулся Спильман, а затем внимательно посмотрел на меня. – В свое время мне очень не хватало этого. Посмотрите на мои волосы и эти морщины на лице… Когда-то давно мне потребовать определенное время для того, чтобы понять, почему я так быстро старею. Вы же слышали голоса за закрытыми дверями? Не только у вас одного есть своя история с «Мон-Сен-Мишелем».
– Вам он тоже подарил новую жизнь?
– Мне он подарил будущее… «Futuris»… – очень спокойно проговорил Спильман. – Я, как и вы, тоже сделал свой выбор.
– А что стало с остальными?.. С теми люди, что пропадали в «Мон-Сен-Мишеле» за последние 20 лет?
– Они тоже сделали свой выбор.
– И погибли там.
– Скорее… эммм… остались. «Погибли» – не совсем подходящее слово. По крайней мере, я не могу сказать, что все они исчезли навсегда.
– И многим удавалось выбраться?
– Двоим…
– За 20 лет?
– Нет. Двоим за все время. И они оба сейчас здесь, в этом парке.
Где-то в кронах деревьев зашумел ветер. По водной глади реки прошла едва различимая рябь. Я чувствовал холод – то ли от странных мыслей, кружившихся в голове, то ли от того, что слишком легко оделся для осеннего вечера. Но в этот момент мне нравилось это чувство. Я дрожал – и это позволяло чувствовать себя чуть более живым.
Реальность… И белые мотыльки, бьющиеся у круглых фонарных плафонов.
– У меня остается совсем мало времени, – сказал Спильман, вырывая меня из моих мыслей.
С этим словами он достал из нагрудного кармана круглые часы на цепочке и, бросив на них один единственный взгляд, молча поднялся со скамейки, показывая, что должен уходить.
– Но почему он отпустил нас?.. – проговорил я, и Спильман замер на одном месте. – Тот туман вокруг отеля… Мы не могли пробиться… Точнее она не могла… А потом туман вдруг исчез в одно мгновение, как будто его… отключили… или как будто его никогда и не было… Как это вышло?… И почему «Мон-Сен-Мишель» дал нам уйти спустя столько времени?
Спильман посмотрел на меня удивленно, но решился заговорить только спустя несколько секунд.
– Так вы думаете, что это отель и туманы удерживали вас внутри? – спросил он, но в ответ я только промолчал. – «Мон-Сен-Мишель» – это место, где живет наше прошлое. Иногда оно держит нас слишком сильно… Но всегда остается с нами только до тех пор, пока мы сами не будем готовы его отпустить.
– Как и наши призраки?..
– Да. В какой-то мере, они здесь из-за нас. И это мы держим их на земле… Та девушка из вашей книги смогла уйти, когда вы сами смогли ее отпустить. Когда вы почувствовали, что готовы… Туман вокруг «Мон-Сен-Мишеля» – только отражение этого…
– И где она сейчас?
– Слишком много вопросов, – улыбнувшись, проговорил Спильман.
– Но вы же знаете ответ.
– В глубине души – вы тоже.
Сказав это, он огляделся по сторонам, развернулся и начал уходить. Я провожал его взглядом, изо всех сил сдерживая себя, чтобы его не окликнуть. Но в какой-то момент он остановился сам и, обернувшись ко мне, снова улыбнулся.
– Ваша книга… – прокричал он, уже оказавшись от меня на довольно серьезном расстоянии. – Вы написали, что отель с привидениями разрушился с течением лет…
– Это не так?
– Нет, – ответил Спильман. – Но это… эммм… хороший конец истории.
После этой встречи я больше никогда его не видел. Силуэт в черном пиджаке скоро растворился в вечернем сумраке. Я глядел ему вслед, но только до тех пор, пока рядом со мной вдруг не появилась Вероника. Она была в темном вельветовом платье и кожаной куртке неаккуратно накинутой поверх него.
– Куда ты пропал? – спросила она и поцеловала меня в губы.
– Встретил старого друга.
– Там все тебя ждут.
– Ты не против, если я еще останусь тут ненадолго?
Вероника на секунду засомневалась, но потом покачала головой.
– Нет, – проговорила она, хотя по ее глазам я видел, что сейчас она скорее предпочла бы забрать меня с собою. – Только возвращайся, ладно? И постарайся не замерзнуть…
– ОК, – ответил я, и после этих слов она ушла.
Я остался один на той скамейке у парка и потом еще какое-то время просто сидел там, разглядывая фонари у себя над головой. Со стороны реки то и дело прилетал холодный ветер. И вдыхая его, я вдруг вспомнил это место. И на какой-то миг мне показалось, что я снова оказался в одной из комнат «Мон-Сен-Мишеля».
Поднявшись на ноги, я зашагал в ту сторону, куда уводила долгая вереница зажженных фонарей. И через пару минут и 59 шагов оказался возле крошечного домика, похожего на те, что обычно рисуют на риэлторских буклетах. Я понимал, что это не самая лучшая затея, но все равно не удержался и постучал в дверь. Через пару секунд за ней залаяла собака, а еще через несколько мгновений на пороге появился темноволосый мальчик лет пяти. Его руки были испачканы в краске, а на майке красовался яркий принт с эмблемой охотников за привидениями.
– Вам кого? – спросил он.
– Я не знаю, – проговорил я, и после этих слов мальчик посмотрел на меня с нескрываемым удивлением.
– Вы потерялись?
– Нет… Не совсем… Скорее просто свернул в другую сторону.
– Но как такое может быть?
Я сделал глубокий вдох и поднял глаза к небу. Из-за раскрытой двери доносился запах только что запеченной курицы, чьи-то голоса и медленная музыка, которой раньше я никогда не слышал.
– Это сложно объяснить, – проговорил, я, но мальчик за дверью продолжал меня внимательно слушать. – Просто когда ты находишь что-то одно, ты в то же время теряешь и что-то другое.
– И что вы потеряли?
– Я потерял одну жизнь и нашел другую… И теперь как будто пытаюсь собрать себя по кусочкам.
– Как Дэдпул?
Я улыбнулся: «Да… В некотором роде».
********
В последующие несколько дней я часто думал о «Мон-Сен-Мишеле», о новых жизнях, которые получил каждый из нас, и о том, как крепко наши судьбы были связаны между собою. Я думал о том, где бы я был сейчас, если бы тогда, два с половиной года назад, Веронике случайно не попался на глаза тот материал о мотыльках, погибающих в Татрах. И в этот момент я снова почувствовал какую-то благодарность по отношению к «Мон-Сен-Мишелю».
За эти два года, прошедших с момента моего возвращения, я думал о нем в самом разном ключе. Он казался мне тюрьмой, неким подобием лимба, «шкатулкой с воспоминаниями» или местом, куда после смерти попадают потерявшиеся души, для которых нет места где-то еще. Но я никогда не думал о нем, как о каком-то месте реабилитации – этакой ремонтной мастерской, через которую нужно пройти для того, чтобы обрести себя снова.
В эти несколько дней я снова стал чаще вспоминать о тех днях, которые я, казалось, уже забыл безвозвратно. Я закрывал глаза и снова видел огни в ночном небе, море за дверью отельного номера и подернутые туманом склоны гор, отделявшие «Мон-Сен-Мишель» от всего остального мира. А еще в эти дни я часто вспоминал о Кристине – о том, какой милой она была, когда сутки напролет крутила песни в моем плеере; о том, как мы пересказывали друг другу сюжеты фильмов, гуляя где-то в горах, а потом, возвращаясь назад, целые дни напролет занимались сексом. Это было удивительное время. И я просто не имел права о нем забывать.
– Я люблю тебя, — снова повторил я, когда поезд остановился у нашей платформы.
– Я тебя тоже, — ответила Кристина и, все еще сжимая мою ладонь, сделала шаг в сторону ждавшего ее поезда. – Пообещай, что найдешь меня в следующей жизни… Один раз у тебя ведь это уже получилось.
– Я обещаю.
– Значит, еще увидимся?
– Обязательно.
Я вспомнил все в сотый раз, но сейчас в этих воспоминаниях было и что-то новое. Какое-то странное чувство тепла, разливавшееся внутри. Я больше не мучился от мыслей о том, что я больше никогда не увижу Кристину. И больше не чувствовал себя виноватым перед ней за тот роман, который теперь связывал меня с Вероникой. В моей истории больше не было антагонистов. И это дарило какой-то странный покой. Я отпустил свое прошлое, а оно отпустило меня. Но даже два года спустя мы с Кристиной все равно оставались частью друг друга.
Подумав об этом, я снова попытался представить себе то место, где она была сейчас. Но потом очень скоро бросил эту затею. Я чувствовал ее внутри себя. И для меня этого уже было вполне достаточно.
…Зимой того же года я сделал Веронике предложение и впервые абсолютно искренне сказал, что люблю ее. Она согласилась, и в какой-то момент мне даже показалось, что я увидел в ее глазах слезы. Свадьба была назначена на начало марта. Мы сняли огромный отель в итальянских Альпах, а потом много дней напролет наслаждались друг другом и фантастической белизной заснеженных склонов. Это были счастливые дни. И о них я тоже всегда буду помнить.
– Мне хорошо с тобой, – сказала Вероника и, устроившись поудобней на кровати, положила голову мне на плечо. Мы лежали вдвоем в роскошном номере огромного старого отеля и глядели через окно на огоньки лыжных трасс, усеивающих возвышающиеся впереди горы. – Ты моя Страна Чудес…
Я улыбнулся: «Как в сказке про Алису»?
– Да, – ответила Вероника, а потом закрыла глаза и тоже расплылась в улыбке. Некоторое время мы лежали молча, а затем я заговорил вновь.
– Знаешь, в детстве мне всегда нравилась эта книга. Про Алису и Страну Чудес. Я читал ее, наверное, раз десять, но всегда не понимал в ней только одного: почему после всего того, что с ней случилось, Алиса решила вернуться назад? Почему она не осталась в Стране Чудес, а предпочла обычный мир, где нет ничего – ни чудес, ни магии?… Для меня тогда это было, наверное, одной из самых больших загадок моего детства.
Вероника на секунду задумалась, а потом ответила: «Может быть, в привычном мире ее ждало что-то еще»?
– Что, например?
– Я не знаю… Может какой-нибудь симпатичный мальчик из соседнего дома. Не всю же жизнь за кроликами бегать.
Я рассмеялся. А Вероника приподнялась на локтях и затем несколько секунд долго вглядывалась мне в глаза, как будто пытаясь прочитать в них что-то.
– Я счастлива с тобой, – снова повторила она. Я поцеловал ее, а потом прошептал ей совсем тихо: «Я с тобой тоже».
Когда мы вернулись в Минск, наша жизнь снова вернулась в привычное русло. Я взялся за написание своей четвертой книги, а Вероника продолжала делать все возможное, чтобы превратить меня в некое подобие рок-звезды только в мире литературы. Я проводил свои вечера на вечеринках со спонсорами и издателями, появлялся на открытиях новых отелей и ресторанов, записывал интервью для You-Tube каналов, устраивал встречи с читателями, а некоторое время спустя подписал еще один рекламный контракт и стал официальным лицом итальянского бренда мужской одежды. Мои книги продавались хорошо, и критики в целом вполне благосклонно восприняли релиз «Охоты на кошек». В течение следующих шести месяцев я узнал, что мои книги переведены еще на пять европейских языков и появились на прилавках еще в 11 разных странах. Вероника загорелась идеей экранизации моего последнего романа, и примерно полгода спустя эта затея стала обретать реальные очертания.
Все это время мы с ней продолжали жить вместе. Вероника перевезла свои вещи ко мне, и моя огромная полупустая квартира стала все больше походить на нормальный дом. Иногда мы оба уезжали куда-то по делам, но все равно всегда проводили много времени вместе. Вероника готовила мне салаты по вечерам и теперь всегда переодевалась в домашнее; а я рассказывал ей про закаты над Эгейским морем и обещал, что однажды мы обязательно поедем туда в отпуск.
Время меняло нас понемногу. И иногда, когда я смотрел на Веронику, я больше не мог отыскать в ней черты той прежней железной леди, какой она когда-то казалась мне. Как-то незаметно наша с ней история изменила свой жанр, превращая детективный нуар в обычную love story. И только запах ментоловых сигарет, который все так же висел где-то в воздухе, еще иногда напоминал о нас прежних.
Летом того же года я отправился по делам в Ригу и в общей сложности провел там около трех дней. Я шатался по старому городу с наушниками в ушах и раз за разом крутил в плеере старые треки. В моей подборке было много песен А-НА и Royksopp, а еще Depeche Mode, Глен Хансард, группа Honne, Дюк Дюмонт и треки некоторых других исполнителей, которых когда-то мы постоянно слушали в «Мон-Сен-Мишеле». Я любил эту музыку. И каждая из этих мелодий всегда вызывала во мне целый ураган самых разных чувств – от легкой грусти до сексуального возбуждения.
Когда пришло время возвращаться обратно в Минск, я пришел на автобусный вокзал и неожиданно для себя самого сдал обратные билеты. Я помню, как стоял у окошка билетной кассы и не мог произнести ни слова, в то время как сотрудница вокзала, не отрываясь, смотрела на меня из-за плотного стекла.
– Еще что-нибудь? – спросила она, когда ее терпение подошло к концу, а затем как-то странно вскинула вверх брови.
– Нет… – ответил я. – Точнее… Да… Простите… У вас есть билеты в Юодкранте?
– А это где?
– На Куршской косе.
– Хорошо. Подождите. Я сейчас проверю.
На какое-то время ее взгляд исчез в синеве экрана компьютера, но уже через пару секунд она обратилась ко мне снова.
– В Юодкранте автобусов нет, но я могу предложить вам прямой рейс до Клайпеды. У нас еще есть билеты на сегодня. Вам подойдет?
– Да, я думаю… Спасибо.
Я протянул ей необходимые деньги, забрал билеты, а потом еще часа три тупо таскался по разным кафешкам в районе вокзала, пока ждал нужный мне рейс. Мой автобус пришел ровно в девять. Я забрался внутрь, выбрал место у окна, включил музыку в плеере, а потом еще шесть часов напролет просто глядел на проплывающие пейзажи и спрашивал себя, зачем я снова еду в этот крошечный город у моря? Как будто в моей жизни и без того было мало вопросов, ответов на которые я не находил.
Я думал о трещинах в душе и о том, что, даже затянувшись, они все равно оставляют после себя шрамы. И в этот момент моя собственная жизнь казалась мне огромным лабиринтом из коридоров и дверей, за каждой из которых хранились обрывки воспоминаний. К каким-то из них я возвращался чаще, а о каких-то почти не вспоминал. Но они все равно оставались где-то. Может, за самой дальней дверью на чердаке… Но все же…
Я глядел в окно всю дорогу, но происходящее со мной в этот самый момент все равно казалось мне не до конца реальным. Весь путь до Клайпеды остался в моей памяти какими-то вспышками. Я помню, как курил где-то на вокзале Шауляя и как таращился на какой-то странный мост, который проплывал за окном, когда мы проезжали Елгаву. На вокзале в Клайпеде мы оказались в три часа дня. Я неплохо помнил этот город, а потому без проблем добрался до старой переправы, купил билет и сел на нужный мне паром до Юодкранте.
Когда через полчаса я увидел перед собой дюны Куршской косы и сосны, тянувшиеся вдоль Балтийского взморья, меня охватило странное чувство волнения, как будто там впереди, среди пустых пляжей и постоянных ветров, меня все еще ждал кто-то. Сколько я уже не был здесь? Наверно, года три или четыре. Я уже не помнил точно. Впервые я приехал сюда, когда мне было тридцать. Но сейчас мне казалось, что от тех дней меня отделяет сразу несколько жизней и бессчетное множество лет.
Я вспомнил, что тогда, летом 2015 года, я оказался в Юодкранте почти случайно. Я приехал сюда, чтобы дописать, наконец-то, свой первый роман. Но в итоге нашел здесь нечто намного большее. Я вспомнил ту крошечную комнату в отеле у моря, где когда-то провел почти целый месяц, и, шагая по городу, все пытался понять, смогу ли я отыскать это место сегодня? В какой-то момент я остановился посреди улицы и огляделся по сторонам…
«Нет, не сейчас… Еще не время», – подумал я и, слушая ветер, что шумел в вышине, быстрее зашагал по направлению к берегу.
Пляжи показались вдали уже совсем скоро. Несмотря на вечер, над морем все еще светило солнце. Я видел красные отблески, гуляющие по воде, и белые волны, все бегущие и бегущие вперед вслед за ветром… Я помнил здесь все до самых мелочей, как будто какая-то часть меня никогда не покидала это место.
Я разглядывал пейзажи вокруг себя, и мне казалось, что время здесь замерло. Белый песок, что скрипит под ногами, синее небо и лоскутные облака, кое-где уже начинающие отливать оттенками приближающегося заката. Время вокруг меня, как будто остановилось. И от целой планеты мне остался только этот кусок – белые волны и алые облака над морем.
– Когда ты вернешься домой, чем ты займешься? – спросила Кристина, когда мы прошли мимо озера и зашагали дальше – туда, куда еще никогда не добирались вместе.
– Не знаю, — ответил я. – Наверное, допишу свою книгу, найду то место, где похоронено твое тело, а потом каждый день буду понемногу читать тебе вслух.
Кристина поморщилась: «Нет, никаких могил… У нас же история о любви, а не какой-то мистический хоррор».
– Хорошо, — согласился я, и она добавила через секунду:
– Лучше читай свои книги морю. И я услышу. Обещаю. Мне, правда, было бы интересно узнать, что там станет с моей героиней в самом конце.
Я огляделся по сторонам и через какое-то время нашел ту дорожку, что вела к бару, работавшему в здании старой виллы у городского пирса. Я прошел по ней до конца, но заведение уже было закрыто – только потухшие лампочки над бассейном и стулья, стоящие один на одном. Я обошел здание кругом, но в нем теперь работала только та часть, что была отведена под гостиницу. Сначала я хотел снять номер здесь, но в наличии остались только самые дорогие номера, поэтому я решил остановиться немного в другом месте.
Я отправился в обратную сторону и уже 20 минут спустя без проблем отыскал тот отель, где останавливался во время своей прошлой поездки в Юодкранте. Мой прежний номер уже был кем-то занят, и в итоге мне предложили одну из комнат, расположенных с ним по соседству. Такой вариант меня вполне устроил. Я разложил вещи, по-быстрому перекусил, а потом сел на кровати и стал думать о том, что мне делать дальше.
Через какое-то время решение пришло само собой. Я достал телефон, открыл приложение для чтения книг, а затем скачал из интернета электронную версию своего собственного романа. Файл загрузился без проблем, и уже спустя пару секунд на экране моего мобильного высветились слова: «Все, что я о ней помню». Я пробежал глазами несколько первых строк, а затем собрался, вышел из номера и снова зашагал по направлению к ближайшему пляжу.
К этому моменту над морем уже вовсю полыхал закат, а потому пейзажи вокруг постепенно меняли свои очертания. Воздух начинал остывать, но песок еще хранил в себе тепло уходящего солнца. Вокруг меня не было никого – только несколько случайных туристов еще болтали о чем-то в противоположной стороне пляжа. Над морем висела тишина, нарушаемая только шумом прибоя.
«Идеально», – подумал я. А потом достал из кармана телефон и начал вслух читать с экрана одно предложение за другим.
– Ты обещала, что услышишь… Надеюсь, ты рядом.
– Я всегда буду рядом с тобой…
