Текст книги "Всё, что я о ней помню"
Автор книги: Антон Бородачев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
********
Я позвонил Веронике только спустя десять дней после нашей встречи в редакции. В конце концов, у меня было много причин для того, чтобы поговорить с ней. Это было логично и разумно. В отличие от всего того, что удерживало меня от этого звонка.
– Я думала, ты уже не позвонишь, – сказала Вероника, услышав мой голос в телефонной трубке. – У тебя новый номер?
– Да, – ответил я, а потом добавил: – У тебя есть время встретиться? Мне нужно с кем-то поговорить.
– Время я найду, – откликнулась девушка. – Приезжай ко мне сегодня вечером. У меня тоже есть новости для тебя.
– Хорошо. В восемь подойдет?
– Вполне.
– Тогда договорились.
Я повесил трубку, но мысли о Веронике все равно никак не выходили у меня из головы. И остаток дня я провел, пытаясь представить себе нашу встречу. Я думал о том, что мог рассказать ей и о том, что мне лучше было бы оставить в тайне. По крайней мере, говорить ей о Кристине я точно не собирался. И это обстоятельство ставило меня в тупик. Ведь в этом случае я просто никак не смог бы объяснить ей, почему оставался в отеле так долго. Вероника, наверняка, поняла бы, что я что-то утаиваю от нее. Поэтому в конечном итоге я решил соврать и объяснить свое решение остаться теми деньгами, которые предлагал мне Спильман. В любом случае это была лучшая из всех идей, что пришли ко мне в голову. В это она вполне могла бы поверить. Единственное, что мне оставалось – это правильно подбирать слова и стараться не сказать что-то лишнее.
Может от отсутствия других дел или еще по какой-то причине, но готовиться к нашей встрече с Вероникой я начал еще за пару часов до оговоренного времени. Я выбрал подходящие вещи, привел их в порядок, побрился, а затем вызвал uber и отправился по нужному адресу. В итоге уже за час до назначенной встречи, я был у ее подъезда. Я разглядывал вокруг себя окна многоэтажек, курил сигареты одну за другой, а еще постоянно думал о том, почему приехал так рано. Может быть, виной всему было чувство пустоты, съедавшее меня изнутри? Или все дело только в «Мон-Сен-Мишеле»? Я не знаю.
Вероника появилась примерно в половину восьмого и немало удивилась, когда увидела, что я уже ждал ее у подъезда.
– Давно приехал? – спросила она и нахмурила брови.
– Примерно тридцать минут назад.
– Ты рано.
– Просто маюсь без дела.
– Так почему ты не звонил мне так долго?
Я секунду помедлил, а потом сказал: «Нужно было собраться с мыслями».
– Ладно, пошли в дом, – ответила Вероника и больше не приставала ко мне с расспросами. Мы зашли к ней в квартиру и как обычно расположились на кухне у широкого панорамного окна. Вероника стянула с себя туфли, а затем впервые за все время нашего знакомства ушла в другую комнату, чтобы переодеться в домашнее. На ней были простые спортивные брюки и темная водолазка. Волосы сзади были собраны в пучок. Я смотрел на нее и не узнавал, а она, казалось, совсем не замечала этого.
– Мне звонил Спильман, – сказала она и, добравшись до кухни, поставила на стол два квадратных стакана. – Поблагодарил за проделанную работу и прислал мне некоторые материалы для газетной публикации.
– Какие еще материалы?
– Разная мелочь. Пробы воздуха, заключения экспертных комиссий и прочая ерунда… В двух словах, мы должны написать о том, что этот район небезопасен и из горных пород пробивается газ, который может вызывать галлюцинации, потерю рассудка и приводить к массовой гибели некоторых насекомых.
– Все так просто?
– А чего ты ждал? Что они сожгут офис газеты из-за рассказов о призраках? Мы в любом случае не смогли бы опубликовать этот материал. Ты прав, для газеты это было бы самоубийством.
Она достала из-под барной стойки бутылку мартини, разлила его по бокалам, добавила льда, а затем плеснула поверх туда еще и немного водки. Один бокал для меня. Один для нее самой.
– И что будет дальше? – спросил я после короткой паузы.
– Happy End, – спокойно ответила Вероника. – И жили они долго и счастливо… Газета получила свой гонорар, Спильман – материал, который надолго поставит точку во всех слухах вокруг «Мон-Сен-Мишеля»… А мы с тобой – тайну, которую все равно никому не расскажешь. Для всех это идеальный вариант.
– Да, – проговорил я и сделал первый глоток из своего бокала с мартини. – Значит, все дело в галлюцинациях?
– Получается так, – откликнулась Вероника и улыбнулась. – В минусе только мотыльки.
– А как же те люди, которые пропали там за последние годы?
– В горах постоянно пропадает кто-то. Те дела уже давно закрыты. Главное, чтобы больше никто не заинтересовался этой историей – ни экологи-энтузиасты, ни местные журналисты. И версия с галлюциногенным газом тут выглядит весьма убедительно.
– А что насчет пустых поездов, которые ездят в том направлении?
– Это уже забота министерства транспорта. Хотя думаю, вряд ли им есть какое-то дело до этого.
Я кивнул. И после этого в нашем разговоре возникла недолгая тишина. Я думал о том, что станет с «Мон-Сен-Мишелем», и в глубине души был рад тому, что его тайна так и останется тайной. По крайней мере, на какое-то время. Я вспомнил тот материал в небольшой газетенке, с которого и началась для меня вся эта история, а потом подумал о том, что теперь нам, наверное, еще долго не придется увидеть нечто подобное.
– Статью будешь писать ты?
– Да, – кивнула Вероника. – Но если ты хочешь, я, конечно, могу тебе уступить.
– Нет. Просто пришли мне этот материал перед публикацией.
– Договорились. А пока давай просто выпьем за это.
Мы чокнулись бокалами, и Вероника снова улыбнулась мне. Я смотрел на нее и думал, что впервые за все время нашего знакомства видел ее в хорошем настроении. Или может, другие моменты просто стерлись из моей памяти?
– Так значит, это конец?
– Для меня – да, – ответила Вероника. – А для тебя, не знаю. Спильман спрашивал, виделась ли я с тобой? И говорили ли мы после твоего возвращения?
– И что ты ответила?
– Ничего. Сказала, что подписала приказ о твоем увольнении. Ты получил расчет, и на этом наши пути разошлись. Но, честно говоря, не думаю, что он мне поверил.
– Профессиональное чутье?
– Да, наверное, – откликнулась Вероника, и в этот раз ее голос уже стал немного серьезней. – Он сказал, что ты можешь оставить себе аванс за расследование, по-видимому, полагая, что я передам тебе эту информацию. Я думаю, у него достаточно ресурсов, чтобы установить слежку за нами обоими или просто оставаться в курсе того, что иногда мы с тобой еще продолжаем видеться.
Я на секунду задумался, а потом произнес: «На самом деле, я был бы не против нашей встречи с ним».
– Рано или поздно он еще найдет тебя. По крайней мере, если это будет нужно. Я абсолютно уверена в этом. Для тебя это еще не конец.
Вероника обернулась к панорамному окну у себя за спиной, как будто пытаясь различить за ним что-то еще, помимо знакомых улиц и наших собственных отражений, но больше не добавила ни слова. Впереди перед ней разливался обычный городской вечер, и над крышами старых серых домов висело такое же серое небо.
– Знаешь, единственное, что мне неясно во всей этой истории? – спросила Вероника, прерывая затянувшееся молчание. – Какая роль в ней была отведена тебе? Зачем «Futuris» было нужно отправлять тебя в Татры, если, по сути, они сами же прислали весь необходимый материал для публикации?
– В то, что происходит там, очень трудно поверить, – ответил я. – Я думаю, Спильман просто хотел, чтобы я сам увидел все это своими глазами. По крайней мере, он так объяснил мне все это.
– Так вы с ним виделись? Там, в Татрах?
– Да. Он, как и обещал, приехал, чтобы ввести меня в курс дела, – проговорил я, а потом добавил через какое-то время: – Хотя наш разговор случился немного поздней, чем я изначально рассчитывал.
Вероника кивнула, делая вид, что все поняла, хотя я знал, что это, конечно, было неправдой. Я смотрел на нее, а она просто разглядывала тающий лед внутри своего бокала.
– Но зачем ему было устраивать все это? Если Спильман хотел, чтобы это место оставалось тайной, зачем ему было показывать все тебе?
– У него была для меня работа, – ответил я. – Контракт на три года. Сумма с шестью нулями. Плюс возможность собрать подходящий материал для своей книги.
– Так я была права? – улыбнулась Вероника. – Ты и в правду решил снова променять журналистику на литературу?
Я пожал плечами: «Ты же сама говорила, что газета умирает, а мы все уже давно пишем совсем не о том, о чем мечтали писать, выбирая эту профессию».
– Да, – тихо проговорила она, и в этот момент я подумал, что мое объяснение ее вполне устроило. – Может и мне все бросить? Я думаю, и без нас тут будет, кому писать про первые признаки климакса, новинки кино и о том, как какого-то жирного чиновника перевели из одного кабинета в другой. Я не хуже тебя понимаю, что вся журналистика уже давно превратилась в литературный мусор. А мы все просто проститутки, пытающиеся угодить то новым инвесторам, то вечным президентам.
– Может, поможешь мне?
– С чем? – удивилась Вероника.
– Мой первый роман провалился. Мой прежний редактор не хочет иметь со мной ничего общего. И мне нужен кто-то, кому я мог бы время от времени присылать свои тексты.
Вероника откинулась в кресле и внимательно посмотрела на меня: «Так тебе нужен литературный редактор»?
– Наверное, – откликнулся я. – По крайней мере, мне было бы интересно, узнать твое мнение о моей книге или о каких-то ее отдельных фрагментах.
– Ладно, – ответила Вероника и в следующий момент сама же чокнулась с моим бокалом, стоявшим на столе. – Можешь на меня рассчитывать. Считай, что с этого момента у тебя есть редактор.
Мы допили мартини и налили себе еще по одному бокалу. Обычно во время наших с ней встреч Вероника пила чистый вермут. И только сегодня я в первый раз увидел, как она добавляет к нему еще и водку.
– И о чем твоя книга? – спросила она, доставая из холодильника емкость для льда и раскладывая его по бокалам.
Я на секунду задумался, подбирая в голове подходящий ответ, а потом сказал: «Это сложно так объяснить. Наверное… Она про отель, куда попадают призраки, что по какой-то причине застряли на земле. А еще про непрожитые жизни и коридоры с десятками дверей, за каждой из которых оживают чьи-то воспоминания».
Пока я рассказывал об этом, Вероника внимательно смотрела на меня.
– И ты уверен, что видел все это собственными глазами? – спросила она, аккуратно взвешивая каждое слово.
– Да, – кивнул я. – А еще видел поезда, которых нет в расписании. Стены из тумана и воронки из звезд в ночном небе… Там много разных странностей… Но это очень трудно описать словами.
– Мне легче поверить в галлюцинации… – сухо проговорила Вероника. – Не обижайся. Вся эта мистика… Это все-таки не мое…
– Я не обижаюсь, – откликнулся я, решив, что это даже к лучшему, что она мне не верила.
– Хотя что-то с этим отелем определенно неладно. Ночные огни, пропавшие люди, спиритические сеансы и одна преуспевающая компания, которая всеми силами держится за убыточный отель где-то на юге Польши… Было бы странно подумать, что это самое обычно место. Хотя призраки… нет… это все равно чересчур.
Я промолчал, решив, что каждый из нас имеет право строить свои теории на этот счет. И несколько секунд спустя Вероника вдруг решила поменять тему.
– Знаешь… А мне определенно нравится твой новый стиль в прическе, – улыбнулась она, а потом ни с того ни с сего протянула руку и запустила ладонь мне в волосы. Она придвинулась ко мне, и ее губы вдруг оказались совсем близко от меня. Я чувствовал запах дорогих духов, исходивший от ее кожи. И от ощущения близости, меня словно ударило молнией. Я отстранился.
– Что-то не так? – спросила Вероника и посмотрела на меня удивленно.
– Нет, ничего, – соврал я, но она, кажется, все равно мне не поверила. Достав из пачки обычный для себя ментоловый Vogue, Вероника закурила. И, глядя на нее в этот момент, я вдруг снова вспомнил о том видении, которое видел в «Мон-Сен-Мишеле». Я знал, что в одном из вариантов нашей судьбы, она стала моей женой. И одна только мысль об этом заставляла меня чувствовать себя виноватым перед Кристиной.
– Наверное, мне не стоило приходить.
– Ты теперь так боишься моих прикосновений?
– Дело не в этом.
– А в чем тогда?
– Просто многое изменилось.
Вероника ничего не ответила. И в эту минуту я тоже решил промолчать. Она курила и, отвернувшись от меня, смотрела на огни ночного города. А я все пытался понять, что чувствую по отношению к ней, и как мне вести себя дальше. Между нами с Вероникой всегда существовала какая-то дистанция. Я чувствовал ее, когда мы были вместе. И чувствовал ее сейчас, как будто мы с ней находились на двух разных полюсах планеты. Я не хотел искать какое-то специальное слово, чтобы описать наши с ней отношения. И потому просто молчал, думая о том, что выбор в пользу чего-то одного – это всегда выбор против чего-то другого. Пространство вокруг нас заполняла тишина и запах сигаретного дыма. Нуар. Лишь только ночные огни за окном, похожие на звезды, упавшие с неба.
– Я боялась, что ты не вернешься, – сказала Вероника, прерывая затянувшееся молчание. – И до сих пор этого боюсь. Я смотрю на тебя и вижу перед собой уже немного другого человека. Как будто какая-то часть тебя так и не вернулась из «Мон-Сен-Мишеля». Ведь дело не только в этом отеле, деньгах или материале для книги… Там было и что-то еще… Я почти уверена.
– Наверное, мне лучше уйти.
– Сбегаешь?
– Если я скажу «нет», разве это что-то изменит?
– Нет, не изменит.
– В конце концов, ты же никогда не хотела, чтобы я оставался здесь, и всегда боялась того, что кто-то может увидеть нас вместе.
– Просто многое изменилось, – ответила Вероника, на свой лад повторяя мои же слова. – У меня было время подумать.
На этих словах я поднялся с места и зашагал к выходу. На губах еще оставался вкус спиртного, а в душе – какая-то странная пустота, как будто внутри меня не хватало какого-то важного элемента. Я подумал о Кристине и теперь, кажется, понял, почему так долго не хотел сюда приходить.
– Антон, – окликнула меня Вероника.
Я обернулся, но увидел за собой только ее силуэт. Все вокруг утопало в сумраке, как будто она, как и Кристина, по какой-то причине тоже сторонилась яркого света.
– Будь осторожен, когда станешь работать над книгой, – сказала девушка с сигаретой в руке и сделала шаг мне навстречу. – Если «Futuris» хочет сохранить эту историю в тайне – не мешай им в этом. Пусть это будет роман о любви… Или история о призраках. Но не книга с чередой разоблачений.
– Все еще боишься за меня?
– Просто хочу, чтобы эта история так и закончилась для всех Happy End’ом.
Я секунду помедлил, уже держа в ладони ручку входной двери. А Вероника все так же внимательно смотрела на меня.
– Так и будет, – ответил я после короткой паузы, а потом улыбнулся впервые за долгое время. – Не волнуйся за меня. Ничего лишнего в этой книге не будет. В конце концов, у меня же теперь есть свой редактор.
********
Той же ночью в моей квартире неожиданно раздался телефонный звонок. Неопределенный номер. Короткие гудки, как при международных звонках. И вызов на домашний. В наше время вообще еще кто-то звонит на домашние номера? Я снял трубку и с удивлением услышал на другом конце голос Спильмана. Он вежливо поздоровался, а затем сказал: «У нас с вами остались еще кое-какие незавершенные дела. Извините, что я не смог приехать к вам лично».
– Ничего. Я ждал этого разговора, – ответил я и, подойдя к окну, стал безразлично разглядывать за ним спящий город.
– Признаюсь, что вы меня немало удивили, когда решили оставить «Мон-Сен-Мишель».
– Просто решил, что эта работа не для меня, – проговорил я, пытаясь превратить эти слова в шутку. – Постоянный холод, туман… Это все прилично выматывает.
– Да… Этого не избежать, – откликнулся Спильман и в этот момент я был почти уверен, что он улыбнулся на другом конце провода. – Тогда будем считать, что наш контракт расторгнут?
– Получается так… – ответил я, а потом добавил: – И что будет дальше?
– Однажды кто-то другой получит такое же письмо, как и вы в самом начале. И тогда у «Мон-Сен-Мишеля» появится новый смотритель. Мне же останется просто найти его и объяснить ему правила.
– А до этого отель опять отойдет «Futuris»?
– Не сразу… но да, – ответил голос на другом конце провода. – Осталось решить только некоторые юридические формальности. Но это уже моя забота. Вам нужно только подписать бумаги. Конверт уже лежит у вас под дверью. Завтра за документами приедет курьер. Будьте дома в районе полудня.
Мысль о том, что кто-то из людей Спильмана сегодня уже был возле моей квартиры, показалась мне неприятной. Но вслух я ничего не сказал. Так и держа в руке телефонную трубку, я прошагал до двери и вышел в общий коридор возле лестницы в подъезде. Внизу на коврике под дверью и вправду лежал конверт для документов. Коричневая крафтовая бумага, герб с лилиями на передней стороне и увесистая стопка листов внутри, сравнимая с толщиной небольшого журнала. Я поднял конверт с пола и вернулся с ним обратно в квартиру.
– Деньги за время, проведенное в «Мон-Сен-Мишеле» вы получите банковским переводом через несколько дней…
– Думаете, меня интересуют только деньги?
– А что вас интересует?
Я на секунду задумался, но в итоге так и не нашел подходящего ответа и выбрал для себя совершенно другие слова.
– В деньгах нет необходимости. Я и без того подпишу все бумаги. Вы можете об этом не волноваться.
– Хорошо, – откликнулся Спильман. – Тогда на этом все.
– И все же… – проговорил я, взвесив на ладони пакет с бумагами. – Как вы это делаете?
– Делаю что?
– Всегда появляетесь и пропадаете в нужный момент.
– Для этого достаточно просто внимательно следить за временем, – спокойно ответил Спильман, и в этот миг я почему-то вдруг очень отчетливо понял, что он был готов положить трубку.
– Подождите… Еще один вопрос… – протараторил я, но Спильман оборвал меня на полуслове.
– Не сейчас… – проговорил он. – Пока еще не время. Подождите немного, и у вас еще будет возможность задать все вопросы.
– О чем вы говорите?
– Мы еще встретимся с вами… Через 1 год, 11 месяцев и 13 дней… На какой-то вечеринке в старом особняке, похожем на «Мон-Сен-Мишель»… Но только это будет уже совсем другое место.
От этих слов мне снова сделалось не по себе. По коже вдруг пробежал холод, как бывает всякий раз, когда ты чувствуешь, что за тобой наблюдают.
– Теперь вы предсказываете судьбу? – сказал я в телефонную трубку.
– Нет, – ответил Спильман. – Точнее не совсем. Скажем так… Я видел тот путь, который вы выбрали, и знаю, куда он вас приведет… Мне остается просто подождать вас в этой точке. И у нас еще будет возможность поговорить. Просто пока еще не время…
– Не время?
– Правильные слова должны быть сказаны в правильный момент… Сейчас вы просто их не поймете… По крайней мере, до конца.
Я не нашел что ответить, и секунду спустя Спильман просто попрощался и положил трубку. Я остался один посреди пустой комнаты, продолжая все так же сжимать в руке телефонную трубку и слушая протяжные гудки где-то на другой стороне. В этот момент я думал о тех вопросах, которые не задал, и о тех странных словах, которые Спильман сказал напоследок. Наверное, учитывая все, что уже произошло, с моей стороны было бы глупо предполагать, что этот разговор между нами окажется самым обычным. В истории с «Мон-Сен-Мишелем» всегда было много странностей. И этот телефонный звонок практически не менял общей картины.
На следующее утро за пять минут до полудня ко мне приехал курьер. Я подписал все бумаги, и в этот момент почувствовал себя чуть более свободным. Я больше не был хозяином «Мон-Сен-Мишеля», но значило ли это, что связь между нами была оборвана навсегда? Я не знаю… Просто еще одна глава в этой истории подошла к концу. Подумав об этом, я вдруг попытался представить, что должно случиться в моей жизни за следующий год, одиннадцать месяцев и тринадцать дней. Но эта мысль увлекла меня совсем ненадолго.
Два дня спустя мне на электронную почту пришло письмо от Вероники с черновиком той самой статьи о «Мон-Сен-Мишеле». Я бегло пробежал ее глазами, но написанное было настолько далеко от правды, что в какой-то момент мне вдруг стало казаться, что речь идет о каком-то совершенно другом месте и о каком-то совершенно другом отеле в горах. И статья о нем не вызывала во мне абсолютно никаких чувств или ассоциаций.
Материал был опубликован в газете семь дней спустя. Примерно в то же время он появился и в интернете – сначала на основной, а затем еще и на англоязычной версии сайта. Но в целом статья осталась практически незамеченной, и уже совсем скоро даже в самой редакции газеты о ней все стали забывать.
– Читал статью? – как-то спросила меня Вероника после того, как материал появился в печати.
– Да…
– И что скажешь?
– Скажу, что журналистика умирает.
– Ну… В «Futuris» материалом довольны, а в совете директоров довольны тем, что на счетах редакции добавилась еще одна круглая сумма. А значит, все в выигрыше.
– Включая тебя?
– Ты о чем?
– О твоем «Деле о пеликанах»… Ты хотела резонансное расследование, а получила статью, которая прошла почти незамеченной. Когда мы только начинали все это, ты надеялась достать из этой истории нечто намного большее… Какую-то настоящую сенсацию…
– Ладно… Без сенсаций я как-нибудь проживу. Пока что я счастлива, что нам удалось достать из «Мон-Сен-Мишеля» хотя бы тебя. В какой-то момент я реально думала, что у меня теперь будет свой персональный призрак.
– Да… – проговорил я. – В реальности эта история была совсем другой, нежели в том материале.
– Но у нас же есть еще твоя книга. У тебя будет возможность рассказать эту историю на свой лад… Когда планируешь приступать?
– Я уже. Через пару дней могу прислать тебе первые главы.
– ОК. Буду ждать. Считай, что у тебя появился первый читатель.
