Текст книги "Бакалавр (СИ)"

Автор книги: Анна Волошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Что уж там сработало и почему, разбираться было некогда, поэтому Лана, зажимающая локтем рану на боку, гаркнула:

– Блокируйте дверь! – и выбила пальцами правой руки короткую дробь на браслете коммуникатора.

Пришло время для «Плана Б».

– Не… не подходите!

Дезире, упавшая было обратно в кресло, соскользнула с него на пол и забилась под стол. Голос девушки дрожал, а вот подобранный ею пистолет Сперанского – нет. Бабушкина внучка, что тут скажешь!

Лана, продолжая прижимать локоть к ране (ерунда, скользнуло по рёбрам, больно, но не смертельно), отдала правой рукой команду «не двигаться!» и мягко проговорила:

– Дезире, успокойся. Я понимаю, ты боишься. Не так, как Энди, он-то трус по жизни, – Сперанский, которого успели уже оттащить в сторону, что-то вякнул, но тут же заткнулся: ударил Тим от души, – а тебя просто довели. И меня ты знаешь, а остальных нет. Но бабушке-то ты поверишь? Давай свяжемся с бабушкой, да? Я сейчас вызову её, она у меня в особом списке…

В этот раз ждать не пришлось, соединение прошло после первого же сигнала.

– Новости, миз Дитц?

При звуке знакомого голоса Дезире заметно вздрогнула, но пистолет не опустила.

– Новости, мадам. С вами хотят поговорить.

С этим словами Лана развернула дисплей в сторону девушки, и услышала, как Генриетта выдохнула:

– Дезире… Дезире, слава Богу! Они тебя нашли! Где вы?

– Италия, Сиена, – вклинилась Лана. – Вы были правы, мадам: девицу действительно…

– … убедили работать в Италии.

Невидимое ей сейчас лицо Генриетты Фокс Лана могла только вообразить. И воображение, подкрепленное интонацией, рисовало стиснутые зубы, гнев и боль в глазах и жилку, пульсирующую на виске.

– Ты обзавелась оружием, Цветочек? Молодец, истинная Фокс! Кстати, дорогая, лимерик просто прекрасный. Ты ведь прочитаешь его мне лично? Миз Дитц совершенно не умеет читать стихи! Я вылетаю немедленно. Пибоди, – бросила она в пространство, – «Танцовщицу» к старту, курс Земля, маршрут экстрим!

Девушка выронила пистолет, уткнулась лицом в ладони и разрыдалась. К ней немедленно бросились с двух сторон, помогли выбраться из-под стола, снова усадили в кресло. Тина тут же захлопотала, обрабатывая ссадину. Не глядя брошенный ею за спину перевязочный пакет упал на пол у ног Ланы. Лейтенанту Дитц было не до него.

– Мадам, – говорила она быстро, снова развернув дисплей к себе, – есть загвоздка. Мы не могли рисковать обращением к властям…

– Понимаю, – кивнула на ходу Генриетта. Она шла, почти бежала, барабаня пальцами по браслету, по какому-то коридору или галерее. Сбоку мелькали окна, в которые сквозь пышные воланы белых занавесей било закатное солнце. За спиной пожилой дамы, словно материализуясь из воздуха, начали появляться люди.

– Удержаться в рамках закона не вышло, сработать тихо – тоже. Ареста как такового я не боюсь, но если нас разлучат с Дезире, я не смогу её охранять. Кроме того, девочке могут предъявить некоторые обвинения. Чушь, конечно, она ни в чём не виновата, однако…

– Пибоди! – рявкнула мадам Фокс. – Пните филиал на Земле. Тейлор уже там, пусть координирует. Всех, способных молоть языком и давать взятки – в Сиену. Университет, да, Дитц?

– Да. Лабораторный корпус медицинского факультета. Это сейчас.

– Потом тоже не потеряетесь, даю слово. Где Дезире взяла пистолет?

– Похититель угрожал её убить. Мой человек пробил ему плечо из арбалета, пистолет упал, Дезире не растерялась.

– Похититель жив?

– И сожалеет об этом.

– Он пожалеет ещё больше, когда…

– Мадам, – Лана была тверда, – права на этого человека предъявила его родина. И поверьте, если бы он мог выбирать, в чьих объятиях оказаться, он предпочёл бы ваши.

– Кто именно обезоружил мерзавца? – теперь вокруг Генриетты и присоединившейся к ней по ходу разговора небольшой толпы служащих были стенки стремительно поднимающегося лифта.

Лана огляделась, увидела поднятую руку Тима, кивнула и снова перевела взгляд на собеседницу:

– Первый лейтенант Тимоти Стефанидес.

– Я запомню это имя. Ни о чем не волнуйтесь, Дитц, и постарайтесь успокоить Дезире. В случае необходимости я куплю университет. Или Сиену. Или Ита…

Связь прервалась.

– Врубили глушилку, – со вздохом констатировал подошедший к Лане Солджер. Присмотрелся, заставил её поднять левую руку, разорвал пропитавшуюся кровью рубашку, коротко выругался и подобрал с пола перевязочный пакет. – Интересно, что ещё, помимо Сиены, собирается купить мадам Фокс?

– Италию, – отозвалась Дезире. Голос её больше не дрожал. – Думаю, бабушка собирается купить Италию. И не исключено, что у неё получится.

– Со счёта для мелких покупок, – фыркнула Таня, вернувшаяся после обхода периметра. Переждала взрыв ехидного хохота и продолжила: – Взрывчатки нет, я проверила. Стены тут толстые, артиллерию вряд ли применят, реактор-то дорогой… и потом, откуда в этой глуши возьмётся артиллерия? Даже не смешно. Продержимся.

– Обязательно, – прошипела Лана сквозь зубы: манипуляции Солджера, при всей их насущности, были довольно болезненными. – Тем более что я стукнула кое-куда. И, надеюсь, там ушами хлопать не станут.

Сенатор Александр Крамер мрачно смотрел в окно своего кабинета. Удрать от Тома Хельгенбергера ему в конце концов удалось. Ну как – удрать?

То, что его пытаются напоить до бесчувствия, Крамер заметил довольно быстро. Потребовал объяснений. Большую их часть пропустил мимо ушей. Дал своему давнишнему приятелю в челюсть. Помог ему подняться. Получил в челюсть сам. Мужской разговор, понимать надо!

Дальше… дальше было просто. Том, которому, должно быть, надоело возиться с психом (а Крамер почти не ел и совсем не спал которые сутки), предъявил ему кусочек записи. «Нервный папаша не должен путаться у меня под ногами», ну надо же! Посмотрите на неё! С другой стороны… с другой стороны, рыжая права. И Крамер дал Хельгенбергеру слово офицера, что под ногами путаться не будет. И предпринимать ничего не станет. Но и на Руби, в роскошных апартаментах «Семирамис», он сидеть не может. Не может, и всё. Том скривился, но отпустил пленника на Землю.

И теперь сенатор смотрел в окно своего кабинета. Как и прошлой ночью, и позапрошлой, и… Смотрел и ничего не видел. Вообще ничего. Стоп! Ничего?!

Голос военного атташе миссии Республики Легион при Сенате Конфедерации Человеческих Миров веско произнёс где-то у него над головой:

– Внимание! Тревога! Введён режим «тишина»! Персоналу миссии собраться в холле первого этажа! Повторяю! Тревога! Персоналу миссии собраться в холле первого этажа!

Отсутствие вида из окна сразу стало понятным, но что произошло? Крамер, так и не переодевшийся после дневной сессии, направился к выходу из кабинета, на ходу застёгивая пиджак, и был перехвачен на пороге. Военный атташе, уже весьма пожилой смуглый мужчина с крупным, но при этом тонким носом, стоял у самой двери, опуская руку, которую поднял, должно быть, чтобы постучать.

– Готов? Идём, – бросил он, разворачиваясь.

– Что у нас? – настороженно осведомился Крамер.

– Несколько минут назад первый лейтенант Дитц воспользовалась аварийным каналом, чтобы запросить помощь миссии по коду «Зонтик».

– Откуда пришёл запрос? – быстро спросил сенатор.

– Здесь, за углом. Сиена. Куда?! – атташе скрутил Крамера так ловко, словно и не был старше на сорок (как минимум) лет. – Полегче, парень, ты действуешь глупо.

– А не глупо – это как? – прохрипел отставной полковник.

– Увидишь. Если будешь себя хорошо вести. Будешь? Пошли, люди ждут.

Внизу было людно. Навскидку Крамер сказал бы, что здесь собрались все, от рядового охранника до пресс-атташе и от врача до повара. Отсутствовал разве что дежурный связист… а впрочем, возможно, присутствовал и он. На кой чёрт нужен на своём рабочем месте связист при вводе режима «тишина», прерывающего все связи с внешним миром?

– Господа, – начал военный атташе, обращаясь к людям, мгновенно построившимся при виде начальства. Здесь находились и дамы, но все собравшиеся были легионерами, а потому никому и в голову не пришло возмущаться. – Господа, в трёх шагах отсюда, в Сиене, попал под раздачу и просит помощи толковый «грифон». Мне нужны добровольцы.

Строй вздрогнул лишь на мгновение, когда стоящие в нём люди все, как один, сделали шаг вперёд.

– Спасибо. Я не сомневался. Ты и ты! – повелительный жест. – Готовьте машины. Пойдём по земле, со всеми этими разгонами-взлётами-торможениями-посадками выйдет дольше, а у нас минуты на счету. Координаты объекта сейчас сброшу. Марш!

Двое лучших водителей сорвались с места и исчезли за дверью, ведущей к лестнице в подземный гараж.

– Док, вы с нами, я не знаю, что там и как.

Врач миссии, благообразный и располагающий к себе, молча встал справа от Крамера. Объёмистая сумка была уже при нём.

– В Сиене нам понадобятся люди с наивысшим дипломатическим статусом. Ты, ты, ты, ты…

– И я! – встрял улыбчивый пухлячок, еле-еле прошедший в десант по параметру «рост». Подметать маты в спортзале любым громилой ему это не мешало. Быть квалифицированным, зубастым юристом – тоже.

– Ну куда же без тебя. Так. Форма одежды цивильная парадная, но кепи – захватите. Остальным – занять оборону. Оружейную открыть. Всё, по местам! Пятиминутная готовность. Миссия, в ружьё!

Дорога извивалась, как стриптизёрша в дешёвом баре, но скорость удавалось держать вполне приличную. Пассажиры головной машины помалкивали – говорить было особо не о чем. Да и дела для пассажиров – в отличие от водителя – не находилось. Только Крамер раз за разом пытался связаться с Дитц. Втуне: сигнал не проходил.

– У нас хвост, – бесстрастно доложил водитель. – Три машины.

– Знаю, – отмахнулся военный атташе. – И даже, кажется, знаю, кто. А ну-ка!..

Отправить вызов он не успел: его собственный коммуникатор принял входящий. И секунду спустя на развернувшемся дисплее возник незнакомый Крамеру господин, чей штатский костюм не только не скрывал выправку, а даже утрированно подчёркивал её.

– Приветствую коллегу! – слегка насмешливо произнёс господин в штатском. – Далеко ли собрались в ночь за полночь?

– В Сиену, – с удивившим Крамера спокойствием отозвался атташе. – Заместитель командира сводной группы запросила помощь миссии. А вас куда несёт… коллега?

– В Сиену, – не замедлился с ответом господин на дисплее. – Командир сводной группы запросил помощь миссии.

– Ну, командира группы я не знаю… а вот что его заместитель к паникерству не склонна – гарантирую. Имел возможность убедиться.

– Да командир тоже истерить не приучен, – собеседник атташе мрачнел на глазах. – Связи нет. У вас тоже? Глушат, судя по всему. Не прибавить ли нам скорость, коллега? Ладно бы кто-то один помощи просил…

– Прибавить! – решительно кивнул спутник Крамера. – Ходу, парни! Главное, с дороги не слетите, остальное на ваше усмотрение, надо будет – новые машины закажем.

Водитель дважды поднял над плечом растопыренную пятерню и сразу вслед за тем три пальца.

– Тринадцать минут, коллега. Не отставайте.

Собеседник атташе начал материться, но дисплей уже был свёрнут, и окончание фразы, наверняка ещё более подробное и цветистое, чем начало, осталось для Крамера загадкой. Впрочем, другая загадка интересовала его куда больше.

– Командир сводной группы… заместитель командира… о чём речь?

– А ты не в курсе? Ну да, ты ж у нас лицо заинтересованное… всё просто. Эта твоя Дитц…

– Она не моя.

– Ну и дурак, – атташе не пытался оскорбить Крамера, просто констатировал то, что было в его глазах непреложным фактом. – Так вот, эта НЕ ТВОЯ Дитц в процессе поисков уж точно ТВОЕЙ дочери стакнулась с русской контрразведкой. Как и на каком уровне прошли переговоры – не спрашивай, но в итоге командует там русский майор из кадровых и потомственных, а Дитц в заместителях. Как уж они спелись и какие указания получили русские, могу только догадываться. Судя по результату – те же, что и мы. Всем военным атташе всех миссий и посольств Республики направили конкретную директиву: если Дитц запросит помощи – предоставить всю возможную. Вот, предоставляем. Да ходу же!

– Дезире, а можно вопрос?

Лане было хорошо настолько, насколько это вообще возможно с рваной раной на боку и полицейским штурмом в перспективе. Мрина сидела на полу, откинувшись на грудь Альта. Кубик сушёной мяты она переправила за щеку и была похожа сейчас на не слишком расторопного хомяка.

– Ты что, в детстве картавила?

– А как ты догадалась?

Девушке предоставили кресло, и теперь она крепко сжимала лежащую на её плече руку Тима двумя своими. Похоже, даже если бабушка вдруг запамятует имя спасителя внучки, кому напомнить – найдётся. Странным образом скобки, наложенные на ссадину на щеке, совершенно её не портили, как и синяки.

– Мадам Генриетта назвала тебя Цветочком. Вот я и подумала: вдруг ты не могла выговорить своё имя? И говорила, например, Дэйзи[23]23
  Daisy (англ.) – маргаритка.


[Закрыть]?

– Точно, – тихонько рассмеялась Дезире, – всё так и было. Кстати, Лана, на будущее… девочки из хороших семей не картавят. Они грассируют!

Теперь смеялась Лана: после пары уколов, сделанных хмурой, чем-то недовольной Тиной, это было совсем не больно.

– Я запомню. Только где я – и где хорошие семьи? Ладно, не о том разговор. Слушай, ты же умница, каких вообще не бывает! Как ты ухитрилась протянуть время?

Дезире нахмурилась. Идеальные брови, тонкие и густые, сошлись у переносицы, между ними залегла глубокая морщинка.

– А что мне оставалось? Лана, ты меня, наверное, считаешь, избалованной девчонкой из той самой «хорошей семьи»… да что уж там, я такая и есть. Но не дура. Я знала, что жива, пока у этих гадёнышей нет устойчивого результата.

– Портила? – понимающе усмехнулась лейтенант Дитц.

– А ты как думаешь?! Всё, что могла! – фыркнула девушка.

Из закутка, в который до поры оттащили перевязанного – и связанного – Сперанского, донёсся возмущенный вопль. Быстро затихший, впрочем: достаточно было одного шага, который сделал в том направлении Солджер.

– Энди не должен был получить то, что хотел. Вообще не должен, понимаешь? Я… я была на «Пиза Тауэр» и…

Она вдруг заплакала, беззвучно и горько. Тим принялся свободной рукой гладить спутанные волосы на склонённой голове. Взгляд и оскал, предназначенные Лане, не сулили той ничего хорошего. Ого! А эмоции-то, кажется, взаимны… ну, Баст в помощь. А всяких крыс и сук разгоним, не впервой.

– Мы спасли детей, – отчётливо выговорила мрина. – Взрослых не всех, а детей спасли. Мы успели, Дезире. Слышишь меня? Мы успели.

Дезире подняла голову. Следы слёз подсыхали на щеках, ставший цепким взгляд говорил о родстве с Генриеттой Фокс и Александром Крамером получше любого генетического анализа.

– Я попрошу бабушку, и она купит Италию ТЕБЕ.

Анжело Скарпелли считал себя неплохим полицейским. У него имелись для этого все основания: любая серьёзная пакость в Сиене вообще и университете в частности случалась исключительно в его дежурство. Это ли не показатель? Есть чем гордиться… но налёт террористов на лабораторный корпус медицинского факультета – это было как-то чересчур.

Минуту назад он передал по внутренней трансляции, на которую не распространялось действие глушилок, требование о сдаче, и теперь напряжённо ожидал результата. И результат не замедлил появиться.

Тяжёлая дверь, за которой располагался драгоценный (об этом его, командующего возможным штурмом, предупредили раз пять) биореактор, приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась рыжеволосая женщина со сцепленными на затылке руками. Тускло-зелёная рубашка, заправленная в практичные серые штаны, была разорвана по левому боку. Края разрыва, тёмные и влажные, говорили о недавней ране куда красноречивее, чем мелькавшая в разрыве белая перевязка. Сканер утверждал, что пошатывающаяся рыжая безоружна.

Вслед за ней из лаборатории выбралась ещё одна женщина, да что там – девчонка. Избитая, еле держащаяся на ногах, она была, тем не менее, так хороша, что у сержанта Скарпелли на секунду перехватило дух. Изящная брюнетка была из тех, кому и тысячелетия не указ. Где-то он уже видел это лицо… или очень похожее… ну конечно! Мария Лукреция Медичи работы великого Бронзино!

Выпустившая двух женщин дверь захлопнулась.

Между тем рыжая села на пол так резко, словно у неё подкосились ноги. А над её головой возник дисплей. И пожилая синьора, которой Анжело Скарпелли не стал бы попадаться на глаза без крайней необходимости, заговорила:

– Я, Генриетта Фокс…

– Меня зовут Светлана Дитц, – выдавила рыжеволосая синьорина, когда запись завершилась.

Высокие, резко очерченные скулы и золотистые стрелки у висков придавали ей заметное сходство с кошкой. Вертикальные зрачки разноцветных глаз Анжело отсёк позднее.

– Я – Дезире Фокс, – немедленно вступила в разговор брюнетка. – Миз Дитц нашла меня и спасла. Правда, я не знаю, как я очутилась на Земле…

– Спокойно, Дезире, – снова включилась рыжая, – полиция во всём разберётся. Ты цела, и это главное.

Кажется, сержант Скарпелли видел спектакль. Но придраться было не к чему: идентификаторы обеих женщин подтверждали их личности. Более того: Светлана Дитц прибыла на Землю не впервые. И предыдущий визит был связан не с чем-нибудь, а с работой в Сенате Конфедерации. Если даже у неё нет дипломатического иммунитета… додумать сержант не успел.

За его спиной послышался слаженный топот множества ног, и рыжую, такую слабую только что, словно подняла на ноги невидимая сила. Подняла, выпрямила, развернула плечи, поставила по стойке «смирно»…

Она глядела куда-то мимо него. Глядела так, что Анжело не выдержал – оглянулся. К ним приближалось десятка полтора мужчин и женщин. И над левым запястьем каждого переливались голограммы дипломатических паспортов, суля колоссальные служебные неприятности всем, кто осмелится хотя бы косо посмотреть в их сторону.

Впереди шагали трое мужчин, и один из них, более молодой, вдруг ринулся вперёд с криком: «Дезире!». И брюнетка завопила «Папа!», и кинулась к нему, прижалась… кажется, разрыдалась… что ж, бывает. Сержант Скарпелли повидал и не такое. А вот рыжая…

Рыжая смотрела на одного из тех, что постарше. Да что там «постарше», откровенного старика, одетого странно – в штатский, очень дорогой костюм, и чёрное кепи, надетое козырьком назад так, что порядком потрёпанная золотая эмблема в виде вставшего на дыбы грифона была видна совершенно отчётливо. Смотрела, как человек, умирающий в пустыне от жажды, смотрит на оазис с источником чистой воды. Как прозревший слепец – на восход солнца. Как закоренелый грешник – на явившегося ему ангела.

Ни одна женщина не смотрела так на Анжело Скарпелли. Никогда.

– Мой генерал! – выдохнула Лана, изо всех сил пытаясь придать себе бравый вид. Получалось не очень. Устала она, что ли?

– Всё ещё твой? – усмехнулся, приближаясь, Махмуд Саиди.

– Пока летают грифоны! – твёрдо ответила первый лейтенант Дитц.

И несколько человек в легионерских кепи с эмблемами, включая обнимавшего Дезире Александра Крамера, отозвались в один голос:

– Пока летают грифоны!

Спутник Саиди, почти такой же старый – и такой же подтянутый, без всяких «почти» – пока молчал, разглядывая Лану с бесцеремонностью уличного кота, привыкшего считать своим всё вокруг, включая мясную лавку.

– Ты ранена, – Саиди не спрашивал, он утверждал.

– Пустяки, мой генерал, царапина, – отрапортовала Лана. – Похититель мисс Фокс совершенно не умеет обращаться с оружием. Знаете, как говорят русские? «Ни украсть, ни посторожить»? Вот это про него.

– Но он тебя задел.

– Неизбежная на войне случайность, сэр.

– То, что вы вытащили Дезире из укрытия под полицейские пушки, тоже случайность? – мрачно поинтересовался Крамер.

– А вы когда-нибудь пробовали спорить со своей дочерью, сенатор? – едко осведомилась Лана.

Обращение «сенатор» заставило полицейского сержанта слегка попятиться. Он и так-то выглядел малость пришибленным – надо полагать, количеством важных особ, пожаловавших на его территорию. Было совершенно очевидно, что собственные перспективы представляются бедняге отнюдь не радужными.

– Это была моя идея, папа, – решительно вмешалась в разговор Дезире. – Суди сам: вот Лана, у которой на руках поручение найти меня. Вот я, свидетельство того, что поручение она выполнила. И Дитц, и этот русский командир запросили подмогу и были уверены, что она в пути. Нам всего-то надо было немного задержать штурм. А с этой точки зрения две красивые раненые женщины гораздо лучше, чем одна.

Сержант осознал, как изящно и просто его надули, и окончательно сник.

– Этот мне Нильсборский Универ! – почти простонал Крамер, явно не выбравший ещё, смеяться ему или браниться.

Дочь свою он знал хорошо и, должно быть, сам не пробовал с ней спорить уже давненько. Но до сих пор у него, похоже, теплилась надежда, что хотя бы лейтенант Дитц сумеет совладать с этим стихийным бедствием. Да какое там! Выбор, наконец, был сделан, и Крамер расхохотался.

Между тем спутник генерала Саиди решил, что молчал достаточно, а потому подошёл почти вплотную.

– Нестеров Денис Павлович, военный атташе миссии Российской Империи при Сенате Конфедерации, – отрекомендовался он, глядя Лане прямо в глаза.

Когда Лана Дитц видела генерала от десантных войск, ошибиться она не могла, и никакой цивильный костюм ничего не менял. А потому она вскинула подбородок, щёлкнула каблуками любимых ботинок и отчеканила:

– Сэр, первый лейтенант Светлана Дитц, сэр!

– Наслышан. Мои люди там, лейтенант? – Нестеров небрежно ткнул пальцем в сторону закрытой двери.

– Так точно, сэр. Как и мои. Их можно вызвать по внутренней трансляции, раз уж связь коммуникаторов глушат.

– Разберёмся. Сержант!

Полицейский приблизился, не зная, как ему быть, и явно проклиная тот день, когда появился на свет.

– Генерал Нестеров. Мне необходимо связаться с теми, кто находится в помещении реактора. Предоставьте мне такую возможность.

Сержант оказался не робкого десятка, и некоторое время Лана не без удовольствия наблюдала за перепалкой. Недолго: почтенный возраст, высокий чин и дипломатический статус сыграли-таки свою роль. Вызов по трансляции был осуществлён, дверь широко открылась, и вышелшие первыми Солджер с Альтом выволокли в коридор Сперанского.

Тот приободрился было при виде полиции и даже попытался что-то вякнуть. Но ему тут же было указано, что подданному Российской Империи надлежит находиться под защитой соответствующей миссии. А если его что-то не устраивает, то вот стоит отец мисс Фокс… и Сперанский благоразумно заткнулся. Сообразил, должно быть, что если имперские дипломаты умоют руки, он не доживёт не только до суда, но даже и до ареста.

Тина препоручила Дезире врачу миссии и полностью сосредоточилась на Лане, чьё состояние ей активно не нравилось. Своё недовольство великолепная доктор Танк скрывать и не думала, но оно разбивалось о безразличие пациентки, как штормовая вода о волнолом. А Лана стояла среди приветственных возгласов, рукопожатий и шуточек разной степени солёности, и думала не о чём-нибудь, а о нейтрализации генерального прокурора Италии.

– Нейтрализовать прокурора? – видимо, какую-то часть своих выкладок она проговорила вслух, потому что к ней немедленно шагнули с трёх сторон, оттеснив доктора Танк, Махмуд Саиди, Нестеров и озабоченный Крамер, который, как пить дать, думал о том же.

– Сэр, какой-нибудь идиот вполне может раздуть действия нашей группы на территории Сиены до «casusbelli». Империи-то что, вон она какая, а вот Республике может и не поздоровиться.

– Вы хорошо образованы, Дитц, – одобрительно заметил Нестеров. – И соображаете не только быстро, но и в правильном направлении. Уж не русская ли вы?

– Самую малость, сэр. Так вот. Нам надо перетащить на свою сторону здешнего генерального прокурора. И сделать это следует прямо сейчас.

– Связаться можно немедленно, – включился Крамер, – но что мы ему скажем?

– Мы… – Лана подумала ещё несколько мгновений и решительно кивнула: паззл сложился. – Мы предложим ему выбор. Срок его полномочий истекает примерно через полгода. Значит, он напрямую заинтересован в полнейшем благолепии. А выбор простой. Либо синьор генеральный прокурор сообщает прессе, что на территории Сиены… знаменитый университет, славные традиции, бла-бла-бла… силами доблестной и компетентной полиции под командованием… как вас зовут, сержант?

Тот, явно державший ушки на макушке, отозвался немедленно:

– Анжело Скарпелли, синьорина Дитц.

Надо же, запомнил!

– … под командованием сержанта Анжело Скарпелли обезврежена преступная группа, виновная в многочисленных убийствах, терроризме и бесчеловечных экспериментах на живых детях. Доказательную базу мы предоставим в любом объёме. Атлантида, «Пиза Тауэр»… найдётся, чем накормить журналистов, таблоиды просто взорвутся. И тогда прокурор получает новый срок полномочий, наш друг сержант – медаль, рядовые полицейские – премию, а мы – полный отказ от претензий. Все, включая Дезире Фокс. Либо прокурор упрётся рогом и пожелает предъявить обвинения белым и пушистым нам. Тогда миссии Российской Империи и Республики Легион опубликуют совместное коммюнике, сообщающее, что при попустительстве (а то и соучастии) безрукой (а то и коррумпированной) полиции Сиены на территории знаменитого университета со славными традициями действовала преступная группа… доказательная база та же. Сержанта жалко, конечно, но себя жальче. При таком раскладе прокурору не видать не только следующего срока, но и дворницкой метлы. И пусть скажет спасибо, если не окажется под следствием. Полагаю, сенатор, ваша тёща, которая в данный момент уже летит сюда, не откажется поучаствовать в экзекуции, хотя бы финансово. Кроме того, с полковником Русановой я общалась недолго и не слишком близко, но в её способностях организовать неприятности, кому угодно и в любом объёме, сомневаться не приходится. А уж если за дело возьмётся господин Вербицкий…

– Вы и с ним знакомы? – заинтересованно прищурился генерал Нестеров.

– Шапочно, сэр. Господин Вербицкий сказал, что голова у меня светлая, а вот над выдержкой стоит поработать.

Русский генерал расхохотался. Реакция же Махмуда Саиди оказалась несколько неожиданной для Ланы. Он скользнул по ней холодным, оценивающим взглядом, повернулся к Александру Крамеру, и голосом таким приторным, что впору заболеть зубам (вот уж от кого не ожидала!), поинтересовался:

– Всё ещё не твоя?

… Премьер-министр правительства Атлантиды Ханс ван Бателаан подал в отставку. Расследование, инициированное вице-премьером Юджином Кларком, показало тесную связь ван Бателаана с преступной группировкой, повинной в гибели нескольких десятков людей на планете и чудовищных экспериментах, которые могли привести к созданию неотличимых от людей биороботов.

Господин Кларк сообщил, что большую роль в расследовании деяний ван Бателаана и его приспешников сыграли студенты и преподаватели университета имени Нильса Бора, не стремящиеся к публичному выражению благодарности. Тем не менее, господин Кларк отметил, что, по его мнению, «тайноловы» способны не только искать и находить дорогостоящие странности на потребу богатым чудакам, но и работать в тесном контакте с полиций и армией, отдавая свои способности на службу обществу.

Одним из результатов высказывания Кларка стало увеличение количества как заявлений от потенциальных абитуриентов факультета сверхъестественных и паранормальных исследований, так и желающих предложить работу его выпускникам. В частности, внимание к студентам факультета выказала Российская Империя, ранее не проявлявшая интереса к знаменитому учебному заведению.

Декан факультета Ли Юйши выразил надежду на то, что успешное завершение войсковой и поисково-спасательной операций на Атлантиде «сумеет позолотить лилию, пусть даже лилия и не нуждается в позолоте».

Джедедия Хокинс, один из самых известных сотрудников Спасательной службы, отказался от комментариев по итогам поисково-спасательной операции, заметив, однако, что намерен приобрести ещё одного котёнка, поскольку, цитируем, «кошек много не бывает!»…

«Атлантида Вейв»

… Папская канцелярия сообщила о том, что епархию планеты Легион возглавит кардинал Чезаре Беккаделли. Уроженец Сиены Микеле Фраскатти, принявший под своё начало епископат Марна, на территории которого расположен тренировочный лагерь десанта Галактического Легиона «Крыло», заметил, что…

«Вестник Ватикана»

Два человека расположились в уютных мягких креслах, и через стеклянную стену дома наблюдали, как тонет в океане багровый диск солнца.

– Что ты вообще знаешь о дипломатии?! – возмущению мужчины не было предела.

Женщина, которая фальшь этого возмущения видела насквозь, пожала плечами:

– Я знаю, что чем дольше и громче говорят дипломаты, тем реже и тише звучит «последний довод королей».

Мужчина усмехнулся и снова наполнил свой стакан из запотевшего кувшина, благоухающего мятой и лаймом.

– Война есть продолжение политики другими средствами…

– Клаузевиц, – кивнула женщина. – Толковый был мужик, не отнять. Но это только половина правды. Вторая состоит в том, что дипломатия есть продолжение войны. Другими средствами. Я устала от войны и её средств. Думаю, стоит попробовать дипломатию. Кстати, сэр! Вы не в курсе, насколько трудно было Тиму раскрутить русского на тот дурацкий розыгрыш?

– Ты и это поняла?

– Не сразу. Учиться мне ещё и учиться. А Крамер, между прочим, дал мне на магистратуру всего год!

Конец

* * *