Текст книги "Космическая метка (СИ)"
Автор книги: Анна Ведышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
Там за кружкой горячительного напитка советник императора предложил предать брата и занять его место. Ненависть и зависть, которая копилась годами расцветала пышным цветом, и я согласился. В будущем, ни одну ночь провел без сна, сожаления о сделанном выборе.
Потом встретил Аниту и угрызения совести покинули мою душу. Безумная страсть мешалась с бурной ревностью. Нежность и любовь заполняли изнутри, а тайный роман подогревал интерес.
Первая вспышка гнева и первое появление Зеуса возникли из-за сплетен о возлюбленной. Кругом я слышал об отменной потоскухи Аните Анбас, которая может удовлетворить высокородного господина. Единственный кто не поддался ее обаянию был Иен Ан Брадос. Но то вопрос времени.
Я убил сплетника собственными руками. Очнулся по локоть в крови. Ногти на руках отливались зеленью, а в зеркальном отражении на стене на меня смотрел копир со старых картин.
Отослав Иена жениться на принцессе Марины, я не успокоился. Взрыв прогремел, а мне пришло сообщение о смерти Ан Брадоса.
Но и этого Зеусу было мало, он желал больше крови. Хотя я не могу точно сказать, кто из нас двоих столь кровожаден.
Настало счастливое время. Анита готовилась на престол, попутно выполняя мои поручения для устранения родовых домов. Даже приняла безродную под свое крыло, чтобы наградить Малика безумием. Но заплетенное в волосы проклятие не помогло. Словно сама богиня помогала невесте Ан Брадоса и, как оказалось, Андоса.
Прекрасный день закончился безумием и растерзанным телом Аниты на моих руках. Но о том тебе известно, дорогая.
Зачем я написал это письмо? Потому что час перед рассветом, я становлюсь собой Викторианом Лан Финресом, остальное время балом правит копир Зеус, что пришел за мной из озера душ. Бойся монстра в моей душе, ибо его некому контролировать! “
Дрожащими руками я смяла листок и пыталась унять бешеный стук сердца. Страх, рожденный от прочитанных строк, не желал покидать меня. Неужели император просит о помощи, не в силах справиться с безумием древнего создания.
Глава 13. Завязанные узелки
Малик
В голове не укладывалась, как Иен смог заключть брак на духовном уровне. Насколько расчетлив и циничен мой брат, раз прибегнул к подобной уловке. Хотя, с другой стороны у обряда было одно важное и опасное условие.
Между созданиями, которые готовы проверить свои чувства, должно существовать звездное притяжение. Если можно обмануть окружающих, то высшие силы – невозможно. Те, кто наивно пытался сделать подобное, растворялись в космическом пространстве.
– Ты должен завершить начатое, а не идти с нами. Завершив обряд, обезопасишь Софию от посягательств лживого императора.
Иен открыл скафандр и, не моргая, посмотрел в глаза. В голове мужчины выстраивалась сложная цепочка умозаключений, которая в итоге подтвердила правдивость моих слов. В все время мужчина двигался, будто это помогает думать. Потом присел и заговорил:
– Ты прав! – кивнул брат, а затем обратился к отцу со свободной сестрой, – за Александром отправятся Сорин и Малик. Ниверу с Милой необходимо явиться во дворец на церемонию. Император не должен заподозрить подвоха. Я присоединюсь чуть позже.
С этими словами Иен поднялся и, узнав дальнейшую дорогу по короткому рассказу девушки, покинул наше общество.
Нивер тяжело вздохнул и нахмурился.
– Подобные изменения первоначального плана не принесут пользы опасному дело, – голос отца дрожал. Мужчина безумно волновался за сыновей, которые впервые за долгие годы действовали сообща.
Когда остались вдвоем с Сориным, в душе родилась тревога. Чувство опасности нарастало с приближением к подвалу тюремного блока. Мы находились под камерой три, куда сажали обычно господ перебравших горячительных напитков и позволивших себе лишнего. После сна на холодном полу и мозг с чувством стыда возвращались к любителям выпить. А вот вход во дворец оставался закрытым навсегда.
Достав взрывчатку, Сорин сделал божественный знак, которому я удивился не меньше, чем наличие в рукаве химической бомбы, и бросил снаряд вверх. Яркая вспышка озарила пространство, а шум обвалившегося потолка привлек тюремных охранников.
– Что там, Пак? – послышался писклявый голос сверху.
– Опять обвалился туннель проклятых копиров! – отозвался толстый и неуклюжий Пак. Лицо знакомое и неприятное. В академии он не смог пройти и пары кругов из-за лишнего веса и ноющего характера. Умом мужчина никогда не блистал, оттого коротал свой век рядовым охранником в тюремном блоке.
– Пак, мы здесь! – закричал Сорин пьяным голосом. Задумка друга сразу стала ясна.
– Андос? – удивился Пак, вытаскивая старого знакомого. А вот поднимая меня, он просто потерял дар речи.
– Мы немного повеселились на вчерашнем празднике и подрались, – соврал без зазрения совести Сорин. Я кивнул в подтверждение.
На лице второго охранника расплылась широкая улыбка. Еще бы такое событие: два врага в одной клетке, да еще ко всему прочему стыд для высших родовых домов.
Мне показалось, что вижу как чешется язык толстяка и зудит промеж лопаток. Он весь горит желанием поскорее вернуться со службы и поведать миру о позоре двух семей.
– Придется перевести вас на второй уровень, – запищал Пак, вытирая испачканные в пыли и грязи руки.
– А там нет кровавого императора по соседству? Не хотелось бы стать его жертвой! – дрожащим голосом проговорил Сорин, и даже я ему поверил, не смотря на то, что знал правду.
Пак расплылся в широкой улыбке и, смеясь, произнес:
– Особого гостья с Марины держат на третьем этаже в специальной камере с номером сорок сорок. Это в противоположном от нас крыле. Так что не бойся! удовлетворенно предоставил всю подноготную информацию нам не слишком сообразительный Пак.
А вот его коллега оказался умнее и задал вполне логичный вопрос:
– Как давно Вас посадили в эту камеру? Ночной сменщик Коник не оставил никаких бумаг о столь родовитых заключенных, – язвительный голос выдавал завистливые нотки обиды. Видно, судьба не дала мужчине, в застиранной униформе, шанса вырваться из лап нищеты.
– Проклятый Коник! Обещал, что выпустит нас и замнет дело по старой дружбе, – начал блефовать Сорин. А мне оставалось только надеяться, что загадочный Коник наш ровесник, поскольку дружба между мальчишками и старым дедом вызовет резонанс и породит сомнения в правдивости наших слов.
– Да, он вечно врет! Так что сидеть вам на втором этаже, господа! – констатировал Пак и подтолкнул Андоса к выходу.
Иногда судьба сама помогает в сложном деле, а временами подкидывает неожиданные сюрпризы. Мы дошли практически до нужной камеры, когда навстречу из-за угла вышел рослый худой мужчина.
– Коник! – заорал ему Пак.
Я закатил глаза, а Сорин выругался.
Сорок сорок. Решетка закрылась. О происшествии в тюремном блоке отправился докладывать Пак. Значит, у нас еще есть время, поскольку внятно мужчина изъяснять никогда не умел. Час, полтора понадобиться начальнику тюрьмы, чтобы понять о чем говорит толстяк.
– Что будем делать? – спросил Андос, нервно ломая себе пальцы.
– Ждать Иена!
Снял с руки прозрачную пластину – маяк, которые имелись у всех членов компании, сломал пополам и стал ждать. Только это и оставалось делать. Время тянулось медленно, забивая голову страшными мыслями о дальнейшей судьбе родового дома.
– Тебя повесят! – констатировал Сорин с печальной улыбкой.
– Точно, вздохнул в ответ, – И тебя, как заговорщика.
Разговор прервал кашель появившегося около камеры Иена. На нем не было специального доспеха. А рядом стоял офицер в форме и улыбался. По нашивке на рукаве понял, что он временно исполняющий обязанности начальника тюремного блока, а по злорадной улыбке – приятель брата.
– Я, право, не думал, что увижу двух сорванцов в одной клетке. Может, оставим их здесь и отправимся к Александру вдвоем.
Офицер рассмеялся, а Иен поддержал его ответным хохотом.
– Не думал, что твоя невеста так хитра и изворотлива. Личина была отличная, полное отражение личности. Меня чуть не отправили на трибунал, но дядька заступился, – жалился другу Гретан Ан Братрес.
Ан Брадос расплылся в широкой улыбке и промолчал. Поведение брата все больше удивляло. Я не знал его с этой стороны.
До нужной двери мы прошли без лишних встреч и ненужных проблем. Такая легкость пути пугала еще больше, чем недавнее пребывание в заточении.
Гретан приложил электронный ключ к двери и открыл камеру. Помещение сияло чистотой и было пустым.
Как такое возможно?! Куда делся белокрылый марианец? Волнение перемешанное в горький коктейль со страхом неизвестности нарастало. Пищащий звук от платины связи разорвал затянувшуюся тишину. Первым нарушил молчание и вышел из оцепенения Сорин.
– Да, выключи ты своего связного, не слышишь что ли как у Малика он разрывается! – снимая напряжение, прокричал Андос на моего брата.
У Иена даже брови приподнялись от удивления. Но он тактично промолчал. Задрал рукав и обнаружил отсутствие пластины. Что заставило перемениться мужчину в лице.
– Выключай! – приказным тоном велел старший брат. Глаза Иена наполнились тревогой. Значит, оставил у Софии. Хорошо, если девушка не заметит предмет, но принцесса с особым изяществом ввязывалась в неприятности. Не думаю, что это обойдет ее стороной.
– Заткнись, Малик! Философ недоделанный! – выдержка Иена дала сбой. Мужчина обычно спокойный и уравновешенный, который решал любые проблемы с холодной головой и точным расчетом, вдруг закипел, эмоции переполняли его, как горячий источник на Арине.
– Что случилось? – не понимая причину нервного срыва друга, спросил Гретан. Офицер особо не был удивлен перепадам настроения Ан Брадоса. Наверное, в молодости Иен был именно таким: вспыльчивым с хорошим чувством юмора и завышенным чувством справедливости. А еще он переживал за своих близких и любимых созданий.
Нажав пару кнопок и вернув пластине первоначальное состояние, взглянул украдкой на брата. На нем лица не было. Бледная и без того кожа стала совсем прозрачной, а глаза поблекли. Губы дрожали. Мне показалось, Иен читает молитву старой богине.
– Гретан, выясни куда делся Александр! Малик, твоя задача – встретиться с бывшим советником. Кресан должен знать слабое место императора. Сорин, отправляйся к гостям и проследи, где будут расставлены замаскированные офицеры императорской стражи.
Я ошибся, Иен не верил богам, предпочитая решать проблемы самому. Роли розданы согласно талантам и возможностям.
С большой неохотой покидал компанию. Встречатся с предателем империи, иначе теперь называть писаря не смел, не хотелось. Потому что видеть тайный смысл в словах и читать между строк получалось с трудом.
София
Под подушкой нашла тонкую прозрачную пластину, напоминающую устройство связи. Повертела в руках. Вдруг оно горело красным светом, говоря об опасности. Я встрепенулась, соскочила с кровати, напугав и без того напуганную служанку (после прочтения письма, что она принесла).
От платья наотрез отказалась, велев подать дорожную одежду мужского покроя.
– Госпожа, – попыталась возразить женщина. Но была остановлена жестом – поднятой рукой.
– Скажите императору, что я изволила прогуляться и побыть одна. Во дворце мне ничего не угрожает, а свадебная церемония назначена на вечер. Хотелось бы побыть одной и насладиться имперской библиотекой.
Удерживать меня никто не посмел, сославшись на блажь взбалмошной принцессы. Возле дверей все также отсутствовала охрана. Я удивилась данному факту во второй раз, ведь в прошлом император охранял мои покои пуще, чем собственные. Думать о мотивах и замыслах Виктора побоялась. Даже если впереди ловушка, я должна попробовать спасти дорогих людей. Вдруг без связного устройства с Иеном случится беда?!
Маяк сильно нагревался, когда я делала нужный поворот и колол холодом руку, если выбор неверен. Он привел прямо в тюремное крыло, около входа в который сидел тучный мужчина, ровесник Сорина, и ревел. Нос покраснел и наполнился слизью, которую толстяк смачно размазывал по щекам.
– Что случилось? – спросила мужчину с заботой в голосе.
Умом создание было обделено, потому рассказало в красках о произошедшем. А я в свою очередь, представившись невестой императора, предложила пройти в комнату охраны и помочь бедняге привести себя в порядок. Таким незамысловатым образом попала в тюремный блок.
Разговор велся не спешный. Мужчина, который назвался Паком, начал клевать носом. После хорошей истерики всегда хочется отдохнуть, что я и предложила. Столько восторженных эпитетов не слушала даже из уст придворных дам на Марине. А уж они умеют польстить.
Дождавшись, когда сон поглотить сознание Пака, я сняла висевший на крючке китель и отправилась по следу маяка. Обойдя первый этаж, поняла, что нужно подниматься наверх. Но тут активность устройства умерла, и оно погасло, став снова прозрачным.
Лифт открыл двери перед самым носом, а я замерла, не позволяя пройти двум имперским охранникам под руки с моим отцом.
– Эй, мальчишка, ты что слепой! А ну, брысь отсюда! – заорал один из мужчин, – понаберут сопляков…
И с силой оттолкнув меня, делегация проследовала вперед. Затуманенный взгляд отца напугал. Александр не понимал, где он и что происходит, иначе бы подал знак собственной дочери в мужской одежде.
Не придумав ничего лучшего, я бросилась с кулаками на орущего охранника. Тот оттолкнул меня на Дита. Второй охранник поднял за шиворот и потряс, а потом отшвырнул к стене со смешком.
Уходящие охранники еще долго смеялись над зарвавшимся щенком. А я столько смотрела, как пластина, которую наклеила отцу на руку, сливается с его кожей. Возможно, поступила неправильно, выбрав спасение отца вместо жизни Иена. Но полной уверенности, что Ан Брадосу угрожает опасность, не было.
Тяжело вздыхая и кряхтя, подобно старой жрице из храма Марины, встала. Поморщилась, растерла наливающийся на спине синяк и двинулась вперед, в намерении проследить куда уведут отца. Поворот, другой и следующие впереди охранники с Александром под руки исчезают из вида за серебряной стеной. Я рванула, отчаянно пытаясь догнать делегацию. Но дверь не открылась. Паника и чувство страха нарастали с каждой минутой. Я так сильно колотила по закрытому проходу, что разбила кулаки в кровь.
Перед глазами стояла ужасная картина, как отцу отрубают голову на городской площади близ дворцовых стен. На Юме, как и на Марине, любили публичные казни. Собирающая толпа зевак наслаждалась муками и питалась смертью. Это был простой народ, который существовал чтобы служить родовым домам. На этой планете ты любо благородный господин либо обслуживающий персонал, третьего не дано.
И если раньше думала, что отец выбрал Юму, чтобы решить демографическую проблему на Марине, то сейчас, зная правду, ужаснулась насколько страшные порядки царят на планете.
– София? – раздался за спиной голос Малика. Мужчина крайне удивился месту встречи. А рассказ про Александра заставил нахмуриться. Ан Брадос снял с руки переговорное устройство и сообщил о случившимся.
– Жаль, Иену не передать информацию. Хорошо, что ты повесила связного на Дита.
Удивление с волнением мешали рассуждать здраво. Что же задумал Иен? Раздав всем приказы, он не поведал о том, чем займется сам.
О! – выдал Кресан, рассматривая на пороги библиотеки нас с Маликом. – Права, не ожидал увидеть невесту императора с опальным советником. Да ко всему прочему помеченному марианкой. Хотя, погодите…
Мужчина протянул руку в намерении дотронуться до лица Ан Брадоса и убедиться, что космическая метка исчезла. Но Малик отмахнулся от прикосновения, ударив со звоном по руке писарю. Тот поджал губы, но промолчал. Молчание затягивалось.
– Прошу проследовать в хранилище, – нарушил тишину Кресан. – Там никто не посмеет прервать разговор.
Ан Брадос не придал особого значение речи писаря, а вот я смутилась. Ситуация выглядит неприлично. Только нам двоим известно об обмане, другие уверены в печальной любви между древнем из Ан Брадоса и новорожденной Анбас.
– Что вы можете рассказать о Викторе? – напрямую спросил Малик, не став ходить вокруг да около. Двери хранилища не успели закрыться, а мужчина завел неприятный разговор.
– Кто именно Вас интересует? – Ан Пауис прощупывал почву. Мужчине не ведомо насколько сильно наша компания погрязла в интригах прошлых лет.
– Лживый император! – голос прозвенел на все хранилище. Казалось, книги, пролежавшие не одну сотню лет, поймали звук и, играючи, вернули хозяину.
“Император, тор, тор” раздалось со стороны.
Кресан опустил голову, каясь за собственный грех, и начал повествование.
– Впервые мы встретили в родовом доме Лан Финресов. К тому моменту отец мальчишек давно покоился в сырой земле. Старший Виктор мне не понравился, а вот Викториан, – старик отвлекся и начал рассуждать о насмешке, которой одарил родитель юношу, назвал созвучно с братом. Пришлось просить сократить рассказ по-максимуму.
– Викториан замкнутый и необщительный ребенок наиболее полно подходил на роль императора. Спокойный и рассудительный. Достойный кандидат, но существовала одна загвоздка – он являлся незаконнорожденным ребенком. У него даже документов не имелось. Род Лан Финрес не желал обличать грехи.
Тут мужчина мог не лукавить и не представлять себя этаким спасителем угнетенной души прекрасного создания. Ведь понятно, что он искал того, кем сможет управлять. Встать за спиною и руководить действиями из тени.
– Каким образом Викториан взошел на трон? – вопрос заставил старика хмуриться больше прежнего.
– Я повинен.
Досказать Кресану Малик не дал, бросился с кулаками. Повалил мужчину и начал избивать, усевшись сверху.
– Повинен, говоришь, – кричал обезумевший Ан Брадос. – А как же жизни тех, кто стал невинной жертвой в борьбе за власть. Как же Пинер? В чем он виноват? Кому делал зло?
Я попыталась стащить рыжеволосого монстра, но получила только удар по рукам. Неравные силы.
– Прости, – прохрипел Ан Пауис и потерял сознание. Только тогда пелена безумия в глазах Малика спала.
– Что ты натворил? – с ужасом глядя на результаты избиения, спросила у мужчины. Он встал отряхиваясь, словно сбрасывая с себя излишние эмоции.
– Он причастен к убийству младшего брата. Не сдержался. Энергия, которой одарил Иен, переполняет тело, не знаю как бороться с ее вспышками. – спокойным тоном ответил Малик, будто не он секунду назад превратился в дикого зверя терзающего жертву.
Кресан заслужил наказание, но публичное. Для писаря, который стремился к власти, самое страшное ее лишиться окончательно.
– Почему он помогал вашей семье? – мне непонятны мотивы, которые руководили действиями Ан Пауиса. Он то помогал родовому дому, то снова строил сложную цепь интриг.
– Я надеюсь, что это стыд. Говорят, с годами создания пересматривают свою жизнь, а иногда просят прощения за грехи прошлый лет.
Не стала переубеждать Малика. По мне так дело в совершенно другой. Писарь метался, пытаясь найти подходящую кандидатуру в будущие императоры.
– Думаю, у него есть компромат на Викториана. Не зря, император столько лет держит столь опасного противника возле себя.
В это время Кресан закашлял и пришел в себя. Сел, обхватил голову руками и заплакал. Мне не было жаль старого интригана. Скорее слезы вызвали гневный порыв в душе. Малик пару раз сжал и разжал кулаки, а потом присел на корточки напротив и спросил:
– За что пострадал Пинер?
Медленно бывший советник поднял голову и взглянул в бушующее пламя в глазах Малика.
– Ты страшнее и куда опаснее Иена! – проговорил со вздохом Кресан, – Младший брат отличался правдолюбием и завышенным чувством справедливости. Как на зло, подружился с Виктором, а узнав его тайну не смог промолчать.
Ан Пауис отправил Виктора Лан Финреса обучаться в военную академию под чужим именем, чтобы обезопасить будущего правителя. А сам в это время готовил Викториана на трон, обучая и направляя. Но тот, на удивление, обладал обширными знания по истории, культуре и многим другим предметам.
– Я начал подозревать неладное, когда старый император покинул реальный мир. Всегда молчаливый и спокойный Викториан превратился в неуправляемого и самодостаточного господина. Первым своим указом, он сместил меня с должности главного советника и начал подбирать более молодых созданий.
– Достаточно! – еле сдерживая себя, произнес Малик. Видимо, он любил младшего брата, оттого подобные разговоры вызывали в душе бурю с раскатистым громом и вулканическими молниями.
Старый плут сглотнул подступивший комок в горле и пальцем указал на стену.
– Комбинация цифр из года прибытия на Юму и даты смерти старого императора откроет тайник. Там…
Закончить Кресан не успел, повалился на пол и залил тот свежей кровью. На пороге хранилища стояли офицеры императорской охраны вместе со своим господином, в руке которого угасала вспышка от сделанного выстрела.
– Давно следовало убить старого шантажиста, – сказав, Викториан проследовал ко мне и, взяв руку, поцеловал холодными губами, – благодарю, моя дорогая! Вы привели туда, куда войти сам не смог бы. Да еще и преступника обманули!
Взгляд устремился на Малика.
– Средний сын семьи Ан Брадос, давно не виделись. Помните, я однажды дал вам совет, не лезть в дела государства так рьяно, – император улыбнулся наиграно, – стоило последовать ему и скоротать свой век не на Балтимских рудниках.
Я не знала, что это за место, но судя по реакции Малика, смертельно опасное.
– Не будем медлить! Охрана!
Спина Ан Брадоса удалялась все дальше и дальше. И с каждым шагом мужчины в душе все больше и больше возрастала паника. Император убрал оружие за пояс и двинулся к центру хранилища.
– Что с ним будет? – спросила, наблюдая за тем, как Виктор с кислым лицом перешагнул через тело Ан Пауиса и подошел к стене. Быстро набрав секретный код, он вытащил пачку бумаг, из которых выпала пластина с изображением женщины. Сразу бросались в глаза платиновые вьющиеся волосы и алые губы, серые глаза подведенные толстым черным мазком, оголенные до неприличия плечи. Становилось понятно, что женщина прибыла с Виты.
Викториан изменился в лице, которое имело явное сходство с дамой, и со злостью начал затаптывать пластину с изображением, которая треснула, разбилась и кусочками разлетелась по полу.
К моим ногам подлетел кусок с глазами, что западают в душу при одном взгляде. Очаровательная и манящая женщина перед которой не смог устоять отец Викториана, о судьбе которой можно узнать в бумагах, что хранил Кресан.
Думаю, мой дед нашел бы женщину и стер с лица планеты память о ней. Но император Юмы вынул оружие, направил на край листа, торчащего из пачки, и выстрелил. Огонь охватил тонкую бумагу. Викториан неспешно наблюдал, как пламя охватывает пачку. Потом бросил на пол и расстрелял почерневшие листы, оставляя женщине жизнь, а врагам возможность свергнуть императора. Вот только никому не известно, что такая дама вообще где-то существует.
Виктор взглядом велел охранникам покинуть помещение, оставшись со мной наедине.
– Хочешь узнать, как нашел тебя с другом? – голос полный торжества и издевки лился приторно-сладким потоком из уст мужчины.
Я покачала головой, боясь услышать единственно правильный ответ, который родился в душе.
– Сорин Андос! Он пошел в деда. Хитрый изворотливый, кое-где глуповат.
Викториан продолжал говорить, а я задыхалась от страшных мыслей.
“Нет! Нет! Сорин стал мне другом! Разве возможно так ошибаться?!” – тяжелый вздох. Вдруг вспомнился Иен и наша первая встреча, поцелуй, радость и чувство безграничного счастья, а потом боль предательства и побег. Тогда думала, что больше меня никто не сможет обмануть. О, как же я заблуждалась!
Идя под руку с императором, дрожала. Чувство ужаса не покидало с тех пор, как Малика увели под руки. А после слов о Сорине отчаяние наполнило душу и желало вылиться наружу непрошенными слезами. С каждой минутой становилось все тяжелее и тяжелее сдерживать эти порывы.
– Прекрати дрожать и верни бумагу! Он ведь что-то написал тебе?
Смятый листок грел правый карман брюк, но я услыхав, злое рычание Викториана, машинально схватилась за сердце.
Взгляд мужчина стал похотливым. Но почувствовала себя падшей с Виты после слов императора:
– Уже ночью, дорогая, я проверю все потайные местечки.
Слезы брызнули из глаз. Впервые не получилось успокоить и пресечь истерику. Нервы и переживания последних нескольких месяцев вылились соленой водой. Но чем больше плакала, тем больше ощущала пустоту и одиночество.
Отец отправился в неизвестном направлении одурманенный. Единственное создание, на которое стоило надеяться, оказался предателем. Малик попался в ловушку. Вокруг стены из лжи и обмана, высокие и непробиваемые; под ногами – огненная лава, а над головой – мертвые звезды, уничтоженные и не способные к восстановлению.
Руки с ногами будто связаны крепкими узелками. Самой мне не выбраться и не развязать тугие путы.
