Текст книги "Космическая метка (СИ)"
Автор книги: Анна Ведышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Я ощутил толчок в правое плечо. Старик попытался привести меня в чувства и услышал то, чего явно не знал и не ожидал. Впервые я видел старого советника таким растерянным.
– Иен жив! – единственная надежда на благоприятный исход дела была в моих словах.
– Не может быть… – голос Кресана задрожал. Руки затряслись, и трость, на которую старик опирался, выпала и покатилась, звеня каменным набалдашником и создавая на полу много шума.
По реакции Ан Пауиса можно было предположить, что к смерти брата приложил руку именно он. Но я не уверен, что влияние писаря распространяется так далеко за пределы планеты Юма.
– Что мне делать? – спросил я, искренне надеясь сохранить свою голову и репутацию. Хотя о последней можно только мечтать.
– Думаю, зеркало даст тебе однозначный ответ, – с этими словами Кресан покинул мою комнату, оставив в раздумьях и головной болью.
Я сдернул простыню. Передо мной предстало зеркало, в которое когда– то смотрелся Пинер. С самой его смерти никто не смел нарушить данных покоев, соответственно, и мебель, укрытая от пыли, была занавешена. Когда переехал сюда, я снял белые тряпки с постели, которая занимала третью часть комнаты; двух комодов, четырех стульев со столом и с гостевого дивана. Только зеркало и картины на стенах оставались скрыты от моих глаз белизной тканей.
Космическая метка, словно клеймо сияло на моей щеке. Узор не пылал, как раньше, а был бледен. Говорить это могло и болезни Софии и о ее эмоциональном напряжении, смерти – вариантов множество. Только узнать, что с девушкой сейчас не представляло возможным. В голову пришла одна совершенно безумная мысль, с которой я сначала должен поделиться с императором, а уж потом осуществлять задуманное.
Виктор Лан Финрес явно не ожидал моего добровольного появления в собственном кабинете. Когда я вылетал из дома родителей, наблюдал прибытия императорского конвоя с парой представителей дома кругов – лучших воинов империи. Для меня одного слишком большая и опасная делегация, потому я решил не составлять им компанию и отправиться к императору в одиночестве.
Я имел доступ в личные покои Виктора, поскольку все еще являлся его советником.
– Приветствую вас, господин Малик Ан Брадос. – голос императора звучал спокойно, хотя и слышались слегка удивленные нотки. В данной фразе меня порадовало, что приставка “Бра” осталась со мною.
Я не стал ходить вокруг да около и начал свой долгий рассказ о шпионском полете на Марину. Император перебил меня на первых предложениях, не готовый выслушать до конца.
– Вы понимаете, что самовольно, без особого разрешения покинули пределы Юмы.
Кажется, я переоценил хорошое отношение к собственной персоне Виктором. Его ледяной тон и плохое настроение говорили только о желании уничтожить весь род Ан Брадос. Не ведая, чем я мог так прогневать Лан Финреса, я продолжил рассказ, упустив несколько важных, но опасных для меня деталей.
– Зачем ты тогда забрал девушку с Марины? Если не знал, что она дочь Александра Дита?
– Она та, что, как я думал, я не смог спасти на Земле в юности.
Эта часть моей истории растопила лед в сердце императора Юмы. Он улыбнулся, хотя глаза остались грустными, и произнес:
– Любовь – прекрасное чувство. Если девушка подтвердит твой рассказ, то я ничего не смогу сделать, как только одобрить ваш союз и попросить прощения у Александра за неразумное дитя с моей планеты. Но наказание ты все равно понесешь за нарушение закона. Какое – я решу позже.
Я прекрасно знал, что за такой промах мне грозит родник со всеми последствиями счастливой дальнейшей жизни, но София представительница другого мира, и Виктор не сможет причинить ей вред. На его месте, я бы сослал неугодного вместе с принцессой, которая приносит неприятности, на Марину.
Решением Лан Финреса я должен вернуться в лабиринт родового дома и отыскать пропавшую девушку. Вот только императору не известно, кто таится в его самой глубине. Да и о том, что София покинула наш дом, я промолчал.
Только сейчас я смог оглянуться и рассмотреть, кто находится рядом со мною, на кого следует обратить особое внимание. Совет, что дал мне однажды Кресан Ан Пауис, принес бы положительный результат, будь я чуть внимательнее к окружающим. В свое время меня не смутило даже одно имя пропавшей принцессы и забранной мною девушки с Марины – София. Теперь я расплачиваюсь за собственную небрежность.
Писарь помогал мне, не смотря на мое поведение и грубое отношение к нему. Я несколько раз называл его предателем с Сориным, в полной уверенности в его коварных планах. Мужчина безусловно пел свою сольную песню моими устами, но мне мелодия приносила только пользу. И если бы не самоволие, что я проявил на Марины, то мог бы спокойно занять место старшего советника императора. А не балансировать на грани отречения от родового дома.
Глава 8. Маленькая леди
Малик
Я вернулся в родовой дом с гудящей головой, не представляя, как отыскать пропажу и сгладить опасную ситуацию. Руки дрожали, когда я открывал дверь своей комнаты. На удивление тихо было во всем доме, не слышно даже обычной возни на кухне, будто весь мир замер, позволяя мне пробраться в свое убежище не замеченным.
Только радость моя оказалась преждевременной, поскольку в комнате Пинера собралась целая делегация из отца, мачехи, Милы, Аниты Анбас, Сорина Андос и пару проверенных созданий из высшего совета императора. Последних я недолюбливал, частенько мои предложения ими высмеивались, а потом я узнавал, что кто-то из них воплотил в жизнь похожий законопроект.
А вот присутствие здесь маленькой леди, зная об ее намерении уничтожить принцессу, которая, по мнению Аниты, повинна в смерти Иена, вызывало недоумение.
Сорин также странно смотрелся на совете рода, особенно по-хозяйски заняв большое кресло и широко раздвинув ноги. Враг в наших рядах, которому радушно открыли двери, был черной тучей среди красного неба. Правда, впустил его я самолично, провел в лабиринт и отправил на лечение с разрешения Милы. У последней свой интерес в этом вопросе, вот только какой я пока не мог даже предположить.
Не решаясь войти, я замер на пороге и некрасиво раскрыл рот, разглядывая причудливую компанию.
– Здравствуй, сын! – в голосе отца ощущались металлические нотки, что говорили о недовольстве моим поведением. Я почувствовал себя мальчишкой, что только что вернулся с Земли. Мальчишкой, судьба которого волнует его близких. Мальчишкой с опущенной головой, и глазами полными слез боли, который не смог спасти прекрасное земное создание и бросил умирать в удушающем смоге. Мальчишкой, который способен только надеяться на чью-то помощь и пока еще не понимает, что отныне о совершенно один в своих проблемах.
Я поднял голову, отгоняя нахлынувшую обиду, и с вызовом посмотрел на отца. Тот даже фыркнул в ответ, удивляясь моей дерзости.
– Общение с марианской принцессой пошло тебе на пользу. Вот только родовому дому может нанести огромный урон.
Не желая выслушивать упреки Карнеса Ан Брадоса, я перебил его и начал рассказ о посещении мною императора, который дал добро на союз с иномирянкой Софией, независимо от того, кем является отец девушки.
Валенсия устало прикрыла ладонью глаза. На секунду, мне показалось, что женщина искренне беспокоится о моей судьбе. Такой взгляд я видел однажды, когда упал с дерева в шесть лет. Но давняя история. Мгновение и Кария снова смотрит на меня с презрением, как на лишний предмет мебели в маленькой комнате.
– Ты настолько уверен в своем обаянии?! – с насмешкой спросил Сорин. И был абсолютно прав. Вдали от марианки я не испытывал безумного влечения к ней. Та страсть, что кружила голову улеглась. София в душе воспринималась, как теплый ветер с жаркого побережья. Чем дальше на север, тем он прохладнее.
– Но как же космическая метка? – попытался возразить я, сам себя обманывая.
Заговорил Метлан Ан Нерис в своей излюбленной манере наставника. Он действительно много знал, но его надменность и неумение подстроиться под обстоятельства оставили мужчину в младших советниках императора, хотя будь Метлан более гибок, мог стать на одну ступень с Кресаном Ан Пауисом.
– Нанесение метки существом извне невозможно, только похожая кровь способна настроить организм особым образом и вызвать всплеск пигментации на коже.
Карнес нахмурился. Опасное рассуждение, которое могло намекнуть на маленькую тайну в нашей семье.
Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул, приводя мысли в порядок. Моя мать могла быть марианкой, только это логическое объяснение рождалось в голове.
Из деликатной ситуации нас спасла Мила.
– Неизвестно, с кем помешана кровь родителей Софии. Возможно, там были и наши предки. Вселенная так порочна, – произнесла с тяжелым вздохом сводная сестра и что-то невзначай потерла на спинке стула, за которым она расположилась. А потом добавила, – тем более Сорин тоже смог нанести метку на девушку.
В ответ Метлан только нахмурился, не желая отступать от своей правоты.
– Оттого и продержала та пару месяцев. Вы слышали когда-нибудь о столь скором схождении космической метки?!
Я обратил внимание на Аниту. Женщина скромно стояла у стены, сложив ладони вместе впереди себя. Она часто так делала, когда волновалась. Вся ее поза и бегающий взгляд выдавали напряжение. Неужели железная леди настолько обеспокоена моею судьбой?! Или желает найти Софию первой, чтобы отомстить за смерть любимого.
Может стоило раскрыть тайну нахождения брата.
– Иен, – произнес я, глядя на беловолосого Андоса. Тот отрицательно покачал головой, потому я закончил фразу не так как планировал, – нашел бы другой выход. Может, лично встретиться с Александром Дитом?
От имени брата Анита встрепенулась, вся задрожала. Но быстро взяла себя в руки и впервые вмешалась в разговор.
– Думаю, пока император Марины уверен в безопасности собственного отпрыска, нападений на Юму не будет. Марианцы всегда отличались особой жестокостью. Они предпочитали уничтожить целый мир и избавиться от проблем, нежели разбираться, ломая голову. Александр более лоялен в военных конфликтах, но слава кровавого главнокомандующего не на пустом месте родилась.
– Юма не далеко ушла от соседа по уровню агрессии, дорогая моя, – заключил младший советник, не желая вычленить главного из повествования Аниты и используя некорректное обращение к даме.
Женщина улыбнулась надменно и промолчала, но испепеляющий взгляд говорим о многом.
– Не думаю, что Александра сильно волнует перестановка женихов в вашей семье. Ведь изначально союз с Ан Брадос должен объединить два закрытых мира. – уточнила Анита то, о чем забыли присутствующие в своих рассуждения. Но вот гибель Иена остается в открытых вопросах. Его тело так и не было доставлено с Марины для оплакивания семьи. Потому с новым браком могут возникнуть проблемы.
Холодность голоса повергла меня в шок. Женщина говорила о гибели моего старшего брата, как о выборе нового платья. Ни любви, ни переживаний не чувствовалось в ее взгляде, только сильная обида. А может, мне показалось?!
Спор начался с последних брошенных Анитой неосторожных слов. Валенсия захлебнулась слезами, мать подвела отточенная годами выдержка. Она даже слова произнести не смогла. Мила пыталась утешить Карию, но попытки приводили лишь к еще большей истерики. Всегда равнодушный к эмоциям жены Карнес растерянно смотрел по сторонам, ища помощи. Оба советника наперебой обсуждали подлость и жестокость, коими одарили род Ан Брадос марианцы. Обстановка накалялась с каждым словом. И только Сорин оставался спокойным, не сводя глаз с госпожи Анбас. Она стояла к нему в полоборота, слегка улыбаясь самыми уголками губ. Видимо, именно такого эффекта добивалась женщина. Ее игра была более жестокой, чем поступок императора Марины.
Я пересек комнату, собирая на себе внимание присутствующих. Открыл скрипучее окно, петли немного заржавели от долгого неиспользования. Свежий северный ветер порывом ворвался в комнату, подхватывая бежевые тяжелые портьеры. Он не мог упустить такое приглашение, оттого радостно наполнил комнату и заигрался в шторах.
Валенсия всхлипнула последний раз, сделала глоток холодного воздуха и укрыла платком зареванное лицо. Потом с благодарностью посмотрела на меня. Впервые за долгие годы конфликтования женщина была рада моему присутствию.
Так делала сама Кария, когда сыновья не желали успокаиваться. Думаю, именно это теплое воспоминание заставила иссякнуть поток соленой воды из глаз женщины.
Лицо маленькой леди окаменело. Но вот взглядом она могла разрушать города. Казалось, черная туча окутала силуэт госпожи Анбас и готова излить дождь на пустынную землю. Недовольство Аниты длилось всего пару секунд, потом она взяла себя в руки и ласковым голосом попыталась утешить подругу. Никто, кроме нас с Сорином не заметил перемен в настроении женщины.
Мать под руку с Милой, извинившись, удалились привести себя в порядок. Анита изъявила желание помочь горячо любимой подруге.
– Она вышла через служебное помещение. Вот глядите, на ней кулон Иена! – отец был поражен увиденной записи. – Как украшение попало к марианке?
– Она названная невеста вашего сына, господин советник. Возможно, он преподнес кулон, как подарок и знак доверия.
О, как же ошибался Метлан Ан Нерис, но переубедить мужчину не желали ни я, ни Андос. Хотя в тот момент, когда Валенсия разрыдалась, я ощутил невыносимый порыв поведать ей о чудесном спасении одного из сыновей.
Карнес Ан Брадос включил сигнальные маяки, чтобы отследить все кулоны родового дома. Украшения эти были не так просты, как кажется на первый взгляд. Они представляли собою лепестки единого цветка. Середина располагалась в закрытой части родового дома. Именно, она показывала виртуально-схематично обстановку, в которой находится хозяин кулона-лепестка.
Два зеленых с красными прожилками, что принадлежали Валенсии и Миле, развернулись и предстали перед нами дамской комнатой. Мой – синий с белыми полосками (у нас с братьями были одинаковые камни) – закрытой комнатой со светящемся в центре шаром. Амулет Пинера – показывал небольшую коробку красного цвета, отец приблизил пальцами изображение и узнал, где покоиться тайник. Их комната с Карией, левый угол в шкафу. Свет от каменя Иена был тусклым, практически не отражал блики. Это могло обозначать, что он разбит либо находится под землей – в месте, куда не проникает солнечный свет, поэтому найти его посредствам маятника оказалось невозможным. Но изображение, что нарисовал лепесток цветка говорило однозначно о местонахождении носителя амулета.
Небольшая комната в фиолетовых тонах, цвет получался в виду смешения синего оттенка камня и красных стен помещения. Над головою висела причудливая люстра с тремя рожками – головами зубастых ядовитых гадов. Слева забитая неотесанные деревянными досками дверь. Справа смазанные силуэты двух существ, которые сидели прямо на голом каменном полу. Разглядеть лица не представлялось возможным. Очевидно, именно эта часть камня была повреждена.
Отец задохнулся от сознания того, что ему известно помещение, в котором прячется принцесса София. Он ни раз бывал в подземельях железной леди. Анита любила похвастаться необычным дизайном своего дома. Только если сверху она придерживалась строгости старых традиций, а больше давления общества, то под землей ее фантазия разыгралась не на шутку.
– Если госпожа Анбас не поведала нам о гостье в своем доме, значит …
– Та является ее пленницей – закончил вместо отца Сорин.
София
Иен снова превратился в бездушную куклу, от его заботы и внимания ни осталось и следа. Взгляд пылал, словно сверкающие молнии в самый разгар бури. А исходящий холод заставил меня поежиться. Я отстранилась, отступая на несколько шагов назад, потому что боялась, что безумие охватит его душу, как было недавно в лабиринте. Ан Брадос попытался схватить меня за руку, но я оказалась проворнее, вот только помещение не позволило далеко отступить. Спина уперлась в твердую стену. Я испуганно пошарила рукой, потайная дверь открылась, даруя свободу, но показывая нас Аните Анбас.
Женщина оторвалась от фотографии и обманчивой милой улыбкой улыбнулась мне. Потом перевела взгляд на Иена и покачнулась, хватаясь за стену и обрывая совместный портрет. Тот рухнул на пол и разбился со звоном. На ярко– зеленом блестящем полу лежало разбитое изображение, а мне показалось, что там осталось сердце железной леди.
– Охрана! – звенел, словно колокол, голос Аниты. Женщина превратилась в огненную фурию с Черной планеты. Существа схожие с нами, вот только вместо нижней части тела их украшает продолговатый чешуйчатый хвост. А изо рта торчит раздвоенный шипастый язык. Название говорило о цвете и опасности, исходящий от ядовитых созданий.
Иен попытался закрыть меня своим телом, порывистым движением отправляя за спину. Действие получилось эффектное, судя по бурной реакции женщины. Она пылала ненавистью.
– Даже так, – раздался наполненный ядом голос. – Вместо того, чтобы согревать мою постель, ты предпочел защищать марианскую принцессу. Что с тобой стало, милый? – последнее обращение, словно плевок.
– Она моя невеста. – невозмутимо ответил Ан Брадос.
Безумный смех отражался от стен и наполнял длинный коридор. Он тонул где-то в глубине здания, но тут от звуков резало уши. Анита совершенно обезумела.
– Ты даже не представляешь, Иен, чьей невестой она была, пока ты притворялся мертвым.
– Это неважно! – ровным тоном произнес мужчина, украдкой взглянув на меня. Его тонкая ладонь сжимала мои пальцы, успокаивая и даже чувство уверенности. Я положила свою свободную руку ему на спину и погладила в знак поддержки.
В этот самый момент явилась охрана. Четыре могучих хорошо сложенных мужчины в императорской форме. Синие пиджаки с белыми лоскутными полосками ткани и вышитые на них красные звезды, как символ Юмы. Штаны заправленные в высокие сапоги, подчеркивали мощные фигуры. На голове красовались заплетенные косичкой повязки, от которых свисали две алые полоски прямо над правым глазом.
Анита была не так проста, как казалось. Ее очарование широко протянулось, окутало шелковой сетью даже сердце самого Виктора. О том, кто еще попался в сети коварной особы думать не было времени.
Мужчины практически окружили Иена со всех сторон. Тот отступал, пытаясь прикрыть меня. Но охранников оказалось слишком много, а Ан Брадос был обессилен, не успев восстановиться после последнего боя, о котором я так и не успела узнать.
Первый удар попытался нанести светловолосый мужчина с кривым носом и узкими глазами. Он торжествовал пропущенному Иеном удару, но через секунду рухнул на пол от подсечки Ан Брадоса и резкого удара по шее, полностью погрузившись в темноту забытья.
Второй охранник не был столь самонадеян и атаковал кулаком в солнечное сплетение, но Иен отпрыгнул, попутно отталкивая меня. От неожиданности я рухнула на пол и тут же отползла к стене, дабы не мешать драке.
Ан Брадос избавившись от балласта в виде меня, загорелся словно свеча. Его рыжие волосы горели в полумраке хозяйского коридора. В какой-то момент я потеряла мужчину из виду, так быстро он двигался. За несколько бросков еще двое нападавших составили компанию на полу первому.
– Ан Брадос, о тебе ходили легенды в академии, – зазвучал голос последнего мужчины. Правая половина его лица была обожжена, а левую перечеркивал огромный шрам, который начинался под глазом и заканчивался на линии острого подбородка. – Твой брат Пинер защищал честь вашей семьи до конца, в отличии от тебя.
Иена пытались лишить равновесия и заставить сделать ошибку. Но он не поддался на провокацию. И молча, ударил охранника в правое колено, сломав кость и вывернув ногу в обратную сторону. Пострадавший закричал и отключился от болевого шока.
Ан Брадос стоял по колено в крови. Пол залило алой краской, со стен сползали красные брызги, а зеркальный потолок отражающий чудовищную картину удваивал эффект. Только сейчас я поняла, за кого меня собирался выдать замуж отец. За монстра, который без колебаний заберет чужую жизнь, так похожего на самого Александра Дита.
Мужчина, не отрываясь, смотрел на Аниту, словно пронзал ее взглядом. Женщина поежилась, но глаз не опустила. Эта невидимая борьба продолжалась пару минут, пока не подоспели новые силы от имени императора. Я только успела подать руку своему несостоявшемуся мужу, как была отброшена к противоположной стене. Боль пронзила тело, а мир перед глазами заволокло черным туманом. Я отхаркнула сгусток крови и, хватаясь за ребра, сделала короткий вздох. Боль не позволяла сосредоточиться на чем-то другом, оттого я даже не сразу поняла, кто тянет меня за рукав.
Крови стало больше, как и спешащих к озеру душ в бесконечности космоса. Уродливо поломанные тела, что приходилось переступать, превозмогая боль, заполонили небольшой коридор. Маленькая леди стояла, не шевелясь и спокойно наблюдала, как Ан Брадос ведет меня к лестнице на первый этаж, держа за талию, моя рука при этом лежала у него на шее.
Госпожа Анбас не пыталась остановить нас, обессилено наблюдая, как создание, что она считала своим покидает ее неприветливый дом.
Как только мы скрылись за поворотом, Иен рухнул мне под ноги. Я слышала неспешные шаги маленькой леди, ее ликование ощущалось на физическом уровне. Я видела перед собою лестницу и большую белую дверь – путь к свободе. Но не могла бросить своего спасителя на произвол судьбы. Моя жизнь – достоинство семейства Дитов. Рано или поздно отец отыщет меня на проклятой планете Юма. А вот умереть дважды Иен не сможет.
– Я верну тебя прямо сейчас отцу с условием, что ты навсегда забудешь о нашем разногласии, – глазами женщина показала на лежащего у моих ног мужчину. Ее мало волновала судьба других родов, насколько я поняла она полностью уверена в собственной безнаказанности. Страшная и опасная вещь – власть в руках безумца.
– Я останусь с женихом, – мой голос прозвучал робко, будто я извиняюсь перед отцом за совершенную провинность.
– А ты разве не влюблена в его младшего брата Малика? – Анита наслаждалась победой. Она просто лучилась счастьем. Ей было ни жаль лежащих в коридоре солдат, что отдали свои жизни ради упрямства их госпожи. Ни мужчины, покоящегося у моих ног. Так она нуждалась в его внимании или этот бушующий ураган вызван чувством собственничества?!
– Мое сердце свободно от чувств, – я говорила ту правду, в которой пыталась убедить саму себя. Вот только почему тогда я остаюсь здесь, когда могла бы покинуть опасное соседство.
Иен застонал, а Анита только посмотрела холодно. Они идеально подходили друг другу. Два чудовища с ледяным сердцем, что способны на любое зло дабы заполучить желаемое.
– Госпожа, вас просят посетить дом Ан Брадос, – раздался голос слуги с первого этажа. Я повернула голову на звук, а в следующий момент ощутила жгучий укус в районе шеи и рухнула на пол.
Очнулась в комнате, окрашенной в красный тона. Жуткое совершенно безвкусно обставленное помещение, коим, наверняка, хозяйка гордилась. Но самым вычурным оказалась люстра над головой, напоминающая пресмыкающихся с Земли.
Моя голова кружилась, перед глазами встала пелена. Мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Место, укола на шее нещадно щипало. Думаю, Анита применила нервно-паралитическое оружие, дабы погрузить меня в сон.
Рядом с заломленными назад руками лежал Иен. Кисти были связаны железными браслетами, но как только мужчина открыл глаза, он согнул руки причудливым образом и снял сковывающее украшение.
Подтянув колени, Ан Брадос сел и спросил меня:
– Ты в порядке? – в голосе чувствовалось беспокойство.
Я увлеченная разглядываем комнаты ни сразу обратила внимание на его вопрос, потому Иен повторил его еще раз, но уже с более строгой интонацией.
– Да, все нормально, – соврала я, боясь пошевелиться. Спина нещадно болела, и каждый вздох причинял боль. Я глотала воздух маленькими глотками, дабы уменьшить неприятное чувство.
– Принцесса, а врать не научилась. Сколько тебе лет? – спросил, Иен, поднимаясь на ноги и хватая меня за руки. Я попыталась сопротивляться, чем вызвала новый приступ агонии. Слезы брызнули предательски из глаз.
– Двадцать пять, по-марианскому исчислению. – старалась я говорить, как можно ровнее, чтобы лишний раз не выдать свою слабость.
Мужчина нахмурился, прикидывая что-то в уме, а потом выдал ошеломляющую фразу:
– Хорошая разница в пятнадцать лет для мужа и жены, – он улыбнулся самыми уголками губ, лицо словно преобразилось.
Ан Брадос умел строить интриги, располагать к себе женщин, но нелепо улыбался, отчего казался милым. В этот момент холод уходил из его глаз, оказывая избранным теплоту души.
Я промолчала, совершенно обескураженная подобной постановкой вопроса, ведь как только Александр Дит вступит на землю Юмы, я буду свободна от любых посягательств и сватовства. Я сполна сыта гостеприимством предполагаемого дома.
– Снимай платье, – без всякого стеснения заявил мой несостоявшийся супруг. Я широко распахнула глаза и открыла рот. У меня пропал дар речи, такой наглости не позволял себе даже Сорин Андос. А уж он знаменитый разрушитель принятых порядков.
– Что-то не так? – кажется мужчина даже не понял, чем я так возмущена. – Меня мало волнует твое тело, необходимо осмотреть рану, а сквозь жесткий корсет я не могу прощупать сломаны ли ребра.
С этими словами Иен повернул меня спиною к себе и начал распускать сложную шнуровку, пыхтя и злясь от того, что та не поддается. А я рукою теребила молнию сбоку, зная о том, что шнуровка носит декоративный характер. Хоть в чем-то всемогущий наследник Ан Брадос бессилен.
Очередной стон вызвал приступ истерического нервного хохота, который вызвал адскую боль в груди. Растерянность мужчины, а затем и его строгий взгляд, что не обещал мне ничего хорошего, убили на корню мое веселье.
Я потянула вниз молнию, и платье, словно шелковая невесомая ткань, соскользнуло к моим ногам. Иен рукою очертил изгиб моего тела, чуть касаясь. В ответ кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось. Дрожь охватила естество. А вместе с ней стыд захлестнул мое сознание, я попыталась закрыться руками, но мужчина не позволил мне сделать это движение. Он плавно скользил рукою по спине, нежно поглаживая грудную клетку.
– Повернись, – приказал он спокойным ровным голосом, словно осматривал бесчувственную куклу. Мне оставалось только повиноваться.
– Не бойся! Я не причиню тебе вреда, – прошептал Иен и коснулся губами ключицы. Я дернулась и в этот момент Ан Брадос нажал на правую часть туловища. Хруст принес боль, которая заволокла сознание.
Я открыла глаза по полу в объятиях мужчины, сверху, словно одеялом, мужчина накрыл меня своим пиджаком.
– Ты обещал, что мне не будет больно. – проворчала, уже не ощущая такой острой рези в груди.
– Я сказал, что не причиню вреда, про ощущения речи не что.
Иен Ан Брадос оказался совершенно невыносимым созданием. Мне хотелось то убить его, то благодарить и целовать ноги за спасение. И возможно, я сменила гнев на милость, если бы не он был причиной всех моих неприятностей.
В душе возник порыв обвинить Иена или броситься на него с кулаками, захлебываясь слезами, тем самым выплеснуть страх, что копился последние несколько месяцев пребывания на Юме. Вот только гордость и воспитания не позволили мне этого сделать. Достаточно глупостей и ошибок, подобно той, что я совершила в шестнадцать лет, отправившись на родину матери Землю.
– Как получилось, что Малик остался один на Земле? – Вопрос, который даст понять Иен о том, что мне известна их подлость с отцом.
Эффект не заставил себя ждать. Рука мужчины, которой он гладил мои волосы, замерла в воздухе на полпути к распустившейся и растрепанной косе. Иен прищурил глаза, фыркнул, но ответил.
– Мой средний брат всегда считал себя обделенным лаской ребенком. Хотя, Валенсия и вправду его недолюбливала, но не никак внешне не выражала этого. Отец относился одинаково ко всем своим детям. Но и мне и маленькому Пинеру казалось, что Малика он выделяет, оттого я относился к нему достаточно холодно, – при произнесении имени младшего брата цвет глаз Ан Брадоса поменялся. Они заблестели тоскою. Он действительно любил своих родных.
– На твоей планете Марине началась смута. Император Александр Дит жестко менял старые порядки и уничтожал неугодных. Твой отец гораздо страшнее своего предшественника. – Иен взглянул на меня, немного испугавшись собственной откровенности.
Но правдивые слова не вызвали во мне никаких эмоций. Александр правил кровавой рукою, выплескивая всю боль, накопившуюся с годами и таким образом защищая свою семью.
– В то время было модно идти против системы. Малик выбрал себе неверный путь. И придумав безумно трогательную историю, отправился освобождать земных жителей от захватчиков с Марины. Пока он строил из себя воина, семья потеряла Пинера.
Мужчина замолчал, не желая более погружаться в печальные воспоминания.
– А как ты нашел брата на огромной планете? – любопытство мое не сочувствовало чужому горю.
– У каждого члена нашей семьи есть медальон – маячок, – с этими слова Иен подскочил, как ужаленный, позабыв о боли и ранах, и начал обшаривать мое платье. – Где он? – выкрикнул Ан Брадос, полный надежды.
Но найдя желаемое свет в глаза мужчины померк. Кулон был расколот на три неравные части, одна из которых полностью осыпалась в крошку. Две другие соединить не удалось. Иен со злостью швырнул синий камень с белыми прожилками в стену.
– Что случилось? – волнуясь поинтересовалась я, натягивая смятое платье.
– Можно было подать сигнал бедствия моей семье, но очевидно кулон раскололся, когда тебе швырнули в стену.
Я расстроилась и по-детски поджала губу. Иен в ответ потрепал мои волосы, прошелся к левому углу, который расположился напротив входной двери и, устало закрыл глаза. Но я желала услышать все ответы, на свои вопросы.
– Почему ты прятался в подземелье?
Мужчина приоткрыл один глаз, взял мою руку и поцеловал раскрытую ладонь.
– Теперь это не имеет значения, – сказал он, посмотрев на меня, – отдыхай. Силы понадобятся, когда вернется Анита. Не думаю, что женщина позволит сохранить все наши конечности.
Я вскочила, обеспокоенная словами Ан Брадоса. Испугалась. Вместе с ужасом паника охватила все тело. Я заметалась по комнате, пытаясь мысленно достучаться до отца. Но ничего не получилось. В какой-то момент по щекам покатились слезы. Предательницы проложили себе гладкую дорогу и, не спеша, следовали по ней.
Иен обнял меня за плечи, останавливая. Вместе с таким простым действием пришла усталость и апатия. Сейчас мне хотелось просто забыться долгим сном, а открыв глаза увидеть белый потолок с ангелами по углам.
