Текст книги "Космическая метка (СИ)"
Автор книги: Анна Ведышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Мои слова вызвали злость императора, а гнев вылился наружу окрасив место в красный цвет. Силуэт мужчины пылал, словно пламя свечи. Мой словесный удар попал точно в цель, хотя стрелял я с закрытыми глазами.
– Потому я нахожусь здесь вместо того, чтобы успокаивать плачущую дочь. Где ты, мальчишка? – вопрос прозвучал с угрозой. Александр негодовал, не в состоянии применить ко мне свой чудесный дар.
– Я расскажу, как только получу ответы на собственные вопросы, – дерзость и наглость мои не знали предела. Самому стало стыдно от брошенной фразы.
Мужчина не стал спорить и спросил полушепотом:
– Что желаешь?
– Окунуться в озеро душ и выжить, – я хотел отыскать мать. И если она не даст ответы, то пойти на поклон к Валенсии.
– Я не способен на такое. Только моя жена. Но связь с ней на вашей планете потеряна. Зачем тебе такой риск? – Александр заинтересовался моим упрямством.
– Хочу попрощаться с душою брата Иена, – нашелся я и замер в ожидании решения мужчины.
Император вздохнул тяжело и продолжил разговор.
– Иен Ан Брадос должен был стать гарантом сотрудничества двух империй. Но стал камнем раздора, – в его речи я слышал тоску и усталость. – София пребывает в полной уверенности, что твой брат помогал в спасении, когда ее похитила безумная дама. Но я самолично отправил труп твоего брата на Юму сразу после его смерти.
– Иена не так просто отправить в озеро душ. Но сейчас он действительно мертв. – заключил я с печалью. Как бы не относился ко мне Иен и как бы не были натянуты отношения между нами, он являлся моим братом. Заботился обо мне, когда я не желал оставаться в лоне семьи и сбежал на Землю. Он пошел наперекор матери и вернул блудного сына. В благодарность получил только мою злость, упреки и наговоры.
Перед глазами всплыло виртуальное лицо Сорина, когда я только смог поднять над землей ушатанный корабль Андоса. Мужчина поведал о случившимся в доме госпожи Анбас. Об уверенности Софии в помощи Иена, о его страшной и глупой смерти. О том, что теперь к девушке относятся, как к потерявшей рассудок, ведь тело брата доставили в родовой дом во время нахождения Софии в плену маленькой леди.
Шаттл, который отправился с Марины, затерялся в просторах вселенной, но благодаря нерадивым и бесшабашным воякам-наемникам, которых взялся приглашать в качестве охраны наших космических границ император Виктор, груз нашел адресата. Запутанная и нелепая история резала слух. Но главное я уловил Иен спит непробудным вечным сном в родовом доме. И то, что путешествие в дом Кресана Ан Пауиса может быть опасным. Именно поэтому я принял решение посетить академию, дабы узнать секрет могущества Иена и найти возможных союзников для поддержки рода Ан Брадос.
– Старший брат не мог находиться в шаттле, потому что я собственными глазами наблюдал его в лабиринте нашего родового дома. Но Сорин Андос однозначно дал понять, что Иен мертв. У меня нет причин не доверять, – я запнулся, пытаясь выговорить такое простое слово, – другу.
Александр Дит взмахнул крыльями, пролетел несколько метров с невероятной скоростью и оказался перед моим носом.
– Скажи мне место, – голос императора стал тише, да и сам он пошел рябью. Силы покидали мужчину, – где я смогу беспрепятственно связаться с Мариной.
Я понадобилось несколько минут, чтобы представить себе поверхность Юмы и точку, наиболее близко расположенную к защитному куполу.
– Вершина Алманских гор! – крикнул я исчезающему Александру. Наставник дал не один намек во время нашего разговора. Жаль со мною не было Сорина, который с легкостью смог разгадать все завуалированные знаки господина Пула.
– Тогда встретимся там, – ели слышное эхо донеслось до моего слуха. Я остался совершенно один возле плещущейся воды. Казалось, голоса из озера манят меня в свои спокойную тихую глубину, где нет боли, предательства и разочарований. Там я стану каплей, которую мани волнует суета вселенной.
Я отступил от воды, сам не заметил, как вплотную приблизился к плескающейся неге. Тряхнул головой, пытаясь разорвать устанавливающую связь между мной и черной водой. Но озеро не желало отпускать свою новую жертву. Я задыхался. В голове промелькнуло осознание того, что я не закрыл дверь на корабле Сорина, а просто упал на палубу без сознания. И теперь отравляющий воздух вблизи военной академии забирает мою жизнь. Я сделал последний рывок, открывая глаза уже в механическом друге Андоса.
Страх пришел позже. Я садился в кресло управления с дрожащими руками и сбитым дыханием, как после тяжелого марш-броска. Голова гудела, а душа рвалась обратно в космическое пространство. Яд распространялся по моему телу куда быстрее, чем я предполагал. Задав необходимый курс К пику Алманских гор, я пошел в медицинский отсек. Стены шатались, а пол плыл перед глазами. Жизнь медленно утекала из моего тела.
– Лечение! – сказал я, закрывая отсек и падая прямо на пол. Остается только надеяться, что медицинские роботы на корабле Сорина исправны.
София
Безразличие охватило душу. Я даже не сразу поняла, что сказал мужчина в форме, который подошел с двумя такими же созданиями. Отец аккуратно отодвинул меня за спину.
– По какому праву вы останавливаете императора Марины? – с яростью в голосе спросил Александр Дит.
Мужчина, назвавшийся офицером Янгелем личной охраны императора Виктора Лан Финреса, остался совершенно невозмутим и спокойно повторил свои слова:
– Вы не можете покинуть планету без одобрения старших членов совета либо особого указа императора Юмы. Прошу следовать за мной! – Янгель перевернул ладонь внутренней стороной вверх и жестом указал дорогу к кораблю.
Я украдкой глянула через закрывающуюся дверь, в дом железной леди прошествовали многочисленные создания в одежде различных цветов. Думаю, это были следователи и эксперты разных уровней и специализации. На Марине в качестве экспертов выступали представители других цивилизаций, дабы исключить заинтересованность марианцев в положительном исходе грязного дела со смертельным исходом.
Перед самым взлетом ко мне подошел отец, который решал до этого момента какие-то вопросы с капитаном корабля.
– Ты в порядке? – голос звучал обеспокоено.
– Не понимаю, как оказалось возможным скрыть следы такого чудовищного преступления в такие короткие сроки? – я действительно не могла найти логического объяснения. Существовало несколько способов убрать кровь так, чтобы ее невозможно было распознать. Но химические препараты давали характерный запах, который выветривается за десять-двенадцать часов. Я провела в доме Аниты Анбас около пяти с момента пробуждения в лечебном блоке. Ментальные и другие виды воздействия на вещество, когда то собирается силою (к примеру, мысли) в комок требует огромного расхода физических сил. Ни один хентериец не отдаст дни своей жизни, дабы прикрыть жестокое преступление. Тем более это чревато черным пятном от сестер богинь. Такое имелось у моей матери, что забрала чужую жизнь ради спасения собственной.
В груди закололо при воспоминании о матери. С того дня, как мне стала известна подлинная история Александра и Марины (ныне Маришки), я винила и презирала женщину. Только сейчас, оказавшись в смертельной опасности, поняла насколько обижала ее.
– Софилия, – назвал меня отец полным именем, которое было принято на планете Марина, – я хотел бы Вам поверить, но не смог отследить следов вашего пребывания в указанной комнате.
Император нахмурился, используя официальное обращение ко мне. Он явно не желал признавать то, о чем шептались создания вокруг – его родная дочь обезумела от пережитого ужаса. Ко всему прочему разговор в подобном ключе давал мне понять о том, что следовало быть осторожнее в высказываниях. Нормы приличия и статус императора Александра никто не лишал.
Я помотала головой из стороны в сторону в знак разочарования и, убирая руку с плеча, отошла к иллюминатору. Даже сейчас отца ничего, кроме политики не интересует.
В маленьком круглом окошке отображалось красное небо. Белые облака мешались с фиолетовыми, придавая небу причудливый оттенок. Линия горизонта провожала местное светило, чьи имя я не успела узнать. А как только оно скрылось из виду, наступила темная ночь. Контраст был настолько огромен, что шокировал. Словно перевернутое зеркало. Одна сторона блестит и отражает свет, другая – матовая впитывает только тьму.
Дворец Виктора Лан Финреса встретил нас скромной делегацией из старших советников, одних я видела в доме Ан Брадос, других – в доме Андос. Третьи оказались совершенно незнакомыми.
– Приветствую, Вас император Марины Александр Дит! – произнес строгим голосом отец Сорина и представился младшим советником Каймером. Он не стал расшаркиваться и лепетать, как делали многие другие в соседних галактиках, поскольку опасались гнева кровавого господина.
Отец приподнял правую бровь и ухмыльнулся. Он любил так делать, когда удивлялся.
– Младший советник Андос, приветствую! – ответ отца, так же холоден, как и прием в нашу честь. Хотя, странно ожидать торжественных фанфар после разрушения дома Аниты Анбас.
Каймер бросил нечаянный взгляд в мою сторону и отвернулся. А я стыдливо опустила глаза, потому что плащ отца, наброшенный на мои плечи перед посадкой, не закрывал разодранное платье. Я куталась в плотную черную ткань, краснея.
– Думаю, мисс София нуждается в помощи прислужниц. – помог мне выйти из щекопливой ситуации стоящий рядом с Андосом мужчина. Кресан Ан Пауис некогда главный советник старого императора. Хитрый лис и опасный противник, который благоволит Малику, безусловно преследуя свои собственные цели.
– Если ваш отец не возражает, я осмелюсь проводить Вас до подготовленных покоев, – с этими словами Кресан подал мне руку. Я не стала возражать, понимая, что любое действие мужчины имеет скрытый смысл. И кивнув Александру последовала за стариком.
Старые с вековыми выбоинами (сколами) широкие и длинные ступени встретили нас перед дворцом. Их отвратительное состояние словно предостерегало посетителей. А вот сам дворец сиял. Контраст был настолько сильный, что начинаешь теряться. Только что ты шел по грязному полю после сильного ливня с грозой, и вот стоишь около прекрасного дома с чистым блестящем порогом, но ноги остаются по-прежнему грязными. В голове рождается вопрос: достоин ли ты проследовать дальше?!
Я замешкалась, завороженная красотой высоких конусовидных шпилей, что пронизывали фиолетовые облака; высокими узорчатыми стеклами с изображениями неведомым мне животных и белоснежными стенами башен. Дворец сиял, подсвеченный со всех сторон. Казалось, он парит над землею. Только нелепые старые ступени выдавали черную гнилую суть прекрасного строения.
– Вы удивлены безобразной лестницей, что ведет в обитель императора Юмы? – спросил Кресан, помогая мне преодолеть очередную грязную и разбитую ступеньку.
В ответ я покачала головой. Отзываться нелестно о чьем-то доме в компании малознакомого создания было бы по меньшей мере глупо.
– По легенде боги проложили себе путь в другой мир. Эти ступени – часть их дороги, оттого их никогда не чистят, дабы сохранить божественный след.
Я даже не думала, что жители Юмы столь религиозны. Ведь на планете нет ни одного храма или место для молитвы.
– Со времен Шилана не осталось ни одного намека на верю. Только эта лестниц, как дань традициям. Нелегко преодолеть столь старое и разрушенное строение. Говорят, только самые достойные пройдут и не споткнуться.
С этими словами он полетел вперед, увлекая меня за собою. Я больно упала на правую руку, завернув ее под себя. Колени разбила в кровь об острые камни, а вот Ан Пауис остался невредим и быстро поднялся. Мне на секунду показалось, что мужчина споткнулся специально.
– Вы в порядке, – запричитал старый плут. – Необходимо срочно отправить девушку в медицинскую часть!
Двое охранников, что следовали за нами по пятам растерялись. Но мои окровавленные и разобранные ноги быстро привели их в чувства.
Поменяв направление, мы отправились вдоль одной ступени, а не на верх. За поворотом спустились вниз и оказались у окрашенных в красный цвет ворот с отличительным знаком в виде цветка манерка. Синее закрученные лепестки с оранжевой серединой являлись на Юме символом врачей и лекарей.
Внутри помещение радовало новизной оборудования и знакомыми представителями с других галактик, что собственно весьма удивляло. Император Виктор старался окружить себя созданиями из других миров, не доверяя собственному народу.
– Почему здесь так много разных существ? – спросила, подходя к лечебной капсуле. Кресан только пожал плечами, намекая на то, что разговоры опасны при посторонних.
Лечение не заняло много времени. Мне даже не понадобилась помощь местного персонала, который суетился и бегал вокруг моего медицинского ложе.
Меня проводили в специальную комнату для переодеваний, куда доставили одежду, захваченную отцом с Марины. В знакомых тканях я почувствовала себя увереннее. Длинное платье, что закрывало полностью ноги и подметало полы в помещение переливалось перламутром. Длинные рукава и закрытая линия декольте скрывала нежную кожу вместе с синяками. Я взяла расшитый бусинами кружевной воротник со маленького резного столика и завернула в подобие шарфа в два слоя на шеи, убрав небольшие пятна синяков от посторонних глаз. Второе лечение не смогло с ними справиться, что удручало.
– Это сделал старший Ан Брадос? – спросил Кресан, показывая на шею, когда мы остались одни.
– Откуда Вам известно… – закончить мне бывший советник не дал.
– Семья Иена обладает уникальной способностью перераспределять собственную энергию. Подавляя эмоции и чувства, он был способен увеличить собственную физическую силу.
Дальше говорить и не стоило. Я и так могла закончить данную фразу. Сильные эмоции, которые испытал в лабиринте Иен, словно направленный луч прожгли глубоко ткани моей кожи.
– Эффект Нары! Когда внешнее вещество (кожа, мышцы) не страдает, а воздействие имеет точечный характер, к примеру на сердце. Так убивали, чтобы скрыть следы. Но умение это надо немногим. Род Ан Брадос и Андос последние представители этого дара. Ко всему прочему, по какой-то причине данные способности скрывались от членов семьи и только избранные могли активизировать свое умение.
– Зачем Вам понадобилось разделять нас с отцом? Какую сделку вы заключили с Ан Брадос, а может, Андос. Кому ныне вы помогаете? – неожиданно спросила я, в надежде, что Кресан растеряется. Но закалка, выработанная годами, не подвела. Мужчина остался безэмоционален.
– Вам, принцесса! – с улыбкой ответил господин Ан Пауис. – Посмотрите, как вы прекрасны! Перед вашей красотой не сможет устоять даже сам император. Будьте аккуратнее! Он совершенно свободен от любых условностей и любит идти против традиций. Одно сватовство Иен Ан Брадоса чего только стоит, а ведь мужчина должен был взять в жены женщину из старшего рода, укрепив влияние двух семей.
“Значит, император избавляется от вмешательства в собственную политику родовых домов, пытается их ослабить”. – Заключила я в своей голове, опасаясь произносить что-то подобное вслух.
– Жаль Иена больше нет в живых. Мужчина смог бы навести порядок в окружающем хаосе. – сказал загадочно бывший советник. При этом глаза потемнели, словно напоенные туманом Ютты, а губы чуть припухли от частых покусываний.
– Вам плохо? – спохватилась я, когда Кресан Ан Пауис стал заваливаться на бок. Удержать мужчину не удалось, оттого я оказалась сидящей на полу, голова писаря лежала на моих коленях, а тело запуталось в пышных юбках.
Буквально через полминуты в комнату ворвались охранники, что все время подслушивали неспешный разговор. Они помогли старику подняться.
Кресан играл свою роль до конца – беспомощного мужчину, на которого напала старческая слабость. Дрожащей рукой он оперся на плечо самого низкого офицера и попросил отвести его к хентерийке (женщина с особой способностью делиться своей жизнью ради спасения пациентов в самых сложных ситуациях, когда лечебные капсулы бессильны, или требуется особый подход). Кресан даже прихрамывал и постанывал, уходя с охраной.
В моей руке оказалась небольшая дощечка с номером сорок четыре, которую вложил мужчина во время падения. Таким образом обозначались полки и ряды в библиотеке дома Андос. Но на этой пластине, кроме номера, имелось еще одно изображение – корона с тремя зубцами окруженная колючей веткой с листьями – символ власти на Юме. Корона принадлежит императору, листья – это его помощники из родовых домов.
Я зажала предмет в руке, отыскала место на платье, куда спрятать приметную вещь. Но та осыпалась черным песком и оставила после себя одну грязь на полу. Поток воздуха, из открывающейся двери, разнес ее в разные стороны.
– Вы готовы? – поинтересовался худой нескладный мужчина в синем костюме с золотой вышивкой и тремя красными атласными лентами через правое плечо. Наряд подчеркивал белизну кожи, придавая мужчине болезненный вид. Впалые щеки и красные белки в глазах, создавали впечатление будто мужчина пережил бессонную ночь в слезах и делали его похожим на аймена – призрака с Таинственной планеты. Острый выступающий вперед подбородок, который покрывала легкая небритость (на остальном лице волосы не росли), усугублял ситуацию и в тоже время придавал лицу величественной строгости. А серые волосы, не мытые несколько дней, блестели, будто покрытые восковым налетом. Отталкивающий неряшливый внешний вид не шел ни в какое сравнение с тонкими изящными руками с аккуратным маникюром. Из чего я сделал вывод, что мужчина не простой сопровождающий или офицер охраны, а имеет титул, да и ленты просто так не носят для украшения.
На безымянном пальце красовалось единственное кольцо. Возможно, я не обратила бы на него внимания, если бы не наблюдала такое же несколькими часами ранее на руке Аниты Анбас.
– Кто вы? – невежливо и грубо спросила у незнакомца.
Тот в ответ улыбнулся и жестом пригласил проследовать с ним. Я с опаской взялась за подставленный локоть.
– Мне говорили, что девушки на Марине скромны, но оказалось они полны сюрпризов. – начал неспешный разговор мужчина.
От его одежды сильно пахло цветами. Аромат духов одурманивал. Через пару минут в компании незнакомца голова пошла кругом и разболелась. Путь казался бесконечно длинным, на колкие высказывания не хотелось реагировать.
– София, вы слушаете меня? – повторил мужчина с недовольством. Он явно привык к беспрекословному подчинению.
– Простите, но отвечать на вопросы незнакомца, я не намерена. – в том же тоне ответила и надменно улыбнулась.
– Виктор Лан Финрес император и главнокомандующий объединенного мира Юмы.
Выдержка, отточенная годами дала трещину. Я споткнулась на ровном месте и стала заваливаться на пол, но мужчина оказался распотопен и поймал принцессу Марины.
– Благодарю, – меняя тон и опуская глаза, сказала робко, боясь дальнейшей реакции, – и прошу прощения!
– Вам осталось только отвесить поклон, – разочарованно произнес император.
Повернулась к нему и внимательно посмотрела. Усталый и убитый горем мужчина пытался держать лицо, ища в моем неугомонном характере и дерзости утешение.
– Зачем Вам лично встречать пленников? – специально сделал акцент на последнем слове, но Виктор никак не отреагировал, оставаясь невозмутимым.
– Хотелось увидеть ту, что принесла смуту на Юму. Вы покорили сердце представителей Андос и Ан Брадос. Одни готовы расплатиться честью рода. Другие умерли за Вас. – заключил мужчина, посмотрев мне в глаза и ожидая реакции.
Прозрачный намек ранил в самое сердце. В суматохе, которую вызвали интриги Кресана Ан Пауиса, я позабыла об Иене, но сейчас мысли о мужчине вернулись в голову, словно вышедшая из берегов река, что приносит страшное горе, затопляя прибрежные поселения.
Император жестокий и озлобленный человек, который умело играет собственными эмоциями. Отцу нужно учиться, чтобы достичь такого уровня.
– Ваши подданные бесконтрольно нарушают законы государства. – такого ответа Виктор не ожидал. Мужчина прекрасно понял, что я сказала между строк о плохом руководстве и несостоятельности, как лидера.
Молчание затягивалось, как и наше пребывание без движения в пустом широком коридоре. Тишину нарушало только мое дыхание и сопение Виктора. Мужчина стал похож на маленького обиженного ребенка. Плохая черта для императора. Секунду назад его выдержке позавидовал Александр Дит, а сейчас император Марины посмеялся бы над глупым мальчишкой.
– Император, давайте проследуем дальше, – попросила я.
За следующем поворотом я почувствовала приток свежего воздуха. Света становилось все больше, как и извилин в дороге. Начали появляться окна с разноцветными стеклами. Путь становился труднее, мы словно поднимались в гору по серпантину.
Но усталость улетучилась, когда я увидела отца, который стоял у дверей в тронную зале в окружении двух десятков созданий в форме. Император Марины сиял. Свет этот слепил глаза врагам, пугая их до дрожи. Виктор растерялся и замешкался, отпуская мою руку и давая возможность приблизиться к отцу в одиночестве.
Малик
На свой страх и риск я отправился в родовой дом семьи Ан Брадос, благодаря одноглазого робота Сорина, который отлично справился и доставил мое болезненное тело в медицинскую капсулу. Чувствовал я себя не лучшим образом, легкие жгло огнем. Во рту поселилися сладковато-приторный запах антидота. Ко всему прочему левая нога отказывалась полностью повиноваться, из-за чего я прихрамывал. Пусть плохое состояние сыграет мне на руку.
В каюте для отдыха нашел грязный серый плащ с мелкими дырками. Он отлично подойдет для маскарада, который я планировал устроить.
Родовой дом окружали тишина и покой ночи. Никто не беспокоил древнее строение. Но впечатление обманчиво. Необходимо внимательно присмотреться к теням деревьев или фиолетовым облакам, которые прятали звезды и казались совсем черными. В небе прятался имперской корабль в режиме ожидания. На земле – отдельно стоящие наблюдатели.
Я сел за несколько сотен метров от дома, чтобы не смущать усталых бессмысленным ожиданием созданий.
По законам империи, обвинение предъявить можно только лицу лично. Оттого в прошлом так много созданий из родовых домов пропадало бесследно. Я боялся узнать гнев отца. Не посчитает ли старший Ан Брадос мою смерть лучшим спасением для семьи. Стоило проникнуть в дом и встретиться с родителями, чтобы узнать их решение.
Прихрамывая и опираясь на найденную по пути палку, я подошел вплотную к ограде, что окружала родовой дом и защищала его от непрошенных гостей.
Я знал, что сейчас глаза и оборудование имперских наблюдателей направлены на меня. Жаль, что приборы покажут им образ ветхого старика с гниющей печенью. Правый бок грела горячая вода вперемешку с листьями дерева даниса, которые при распухании увеличивали свои объемы и принимали любую форму. Ко всему прочему, консистенция их напоминала живые ткани. Один листок заранее намял в руке, именно он будет играть роль раковой опухоли в липовой печени.
В целом лихорадочное состояние после отравления ядовитым воздухом в горах отлично вписалось в мой образ. И периодически сведенная судорогой нога отвлекала внимание сканеров на себя.
– Что вы хотели? – спросила прислужница, подходя ближе. Я широко улыбнулся, показывая лицо и подмигивая женщине.
– Вам нужна помощь? – спросила, будто не замечая моего настроения, и открыла ворота. – Развелось нищих, помогай им, пачкай передник! – вошла в образ женщина.
Кажется, ее имя Мана или Магда. Дед привез женщину из опасного путешествия, в котором лишился двух пальцев на правой руке. Старик долго шутил потом, что отдал частичку себя за вечную благодарность. Сейчас я почувствовал, как дед был прав.
Мана проводила в подсобку кухни, боясь, что при визите в центральном зале дома охрана императора наставили следящего оборудования, которое она называла по-простецки следилки. И отправилась к отцу, чтобы известить о визите нищего.
– Здравствуйте, господин! – произнес Нивер Ан Брадос с почтением. Дед научил сына уважению к старшим, но забыл о доброте к собственным детям.
– Здравствуй, отец! – подражая тону мужчины, поприветствовал, при этом поворачиваясь к родителю и наблюдая его округлившиеся глаза полные ужаса.
– Что ты здесь делаешь? – сердито спросил Нивер, голос дрожал.
– Хочу узнать правду о Иене.
– Да ты с ума сошел? Тело твоего брата лежит на первой степени склепа, – возмутился Ан Брадос, – и ты собираешься обсуждать чужую жизнь, когда своя висит на волоске?!
Улыбнулся. Радовало, что отец не собирается избавиться от глупого отпрыска, чтобы решить одним поступком все проблемы.
– Кто-то методично убирает родовые дома в политической карты. Ан Насим, Ан Грот и Ан Шитвал сосланы либо полностью истреблены. Советники императора нашли в чем обвинить первых и отправить на рудники, вторые – погибли при неудачной посадки вблизи Арманской впадины.
Удивленно посмотрел на отца, ожидая пояснений.
– Малочисленный род Ан Грот. Всего четыре человека, помнишь? – уточнил старший Ан Брадос. – О судьбе Ан Шитвал ничего неизвестно. Связь с родом потеряна. Из древних осталось только мы и Андос.
Меня мало волновали чужие семьи, пока беда не добралась до нашей.
– Кто же перекраивает устройство политической жизни, – спросил у отцу, который аккуратно опустился на мешок с крупою и не побоялся испачкать чистый костюм.
– Первоначально думал, что дело рук Кресана Ан Пауиса, который жаждет власти, потому что только она цель его жизни. Но старик активно помогает в объединении родов Андос и Ан Брадос. Злодей прячется где-то совсем рядом.
– Что? Перемирие с Андос? – не поверил своим ушам и переспросил отца.
– Не до старых обид, когда стоишь на краю гибели, – заключил Нивер.
– Если старые обиды остались в прошлом, я хочу узнать правду о судьбе Иена.
Нивер посмотрел из-под бровей хмуро, но историю поведал.
Отец по молодости часто путешествовал с дедом по галактике, у старого Армара Ан Брадоса имелось особое распоряжение императора. Дозволение давало право не только выходить за пределы спутников Юмы и пересекать полосу астероидов, но и знакомиться с новыми звездами и мирами. Не смотря на женитьбу на Валенсии, Нивер отправился в свое заключительное путешествие, в котором корабль Армара получил сигнал бедствия. Полуразрушенный шаттл марианской империи терял запасы кислорода через дырку в фюзеляже.
– Я нашел Карию с разбитой головой в закрытой каюте. Светлые волосы пропитались кровью, приняв красный оттенок. Губы потеряли свой алый цвет, став бледными, как лицо. Длинные ресницы и темные брови шли в резкий контраст с белизной образа.
Оказав первую помощь, попытался привести девушку в чувства, но услышал лишь вздох. Пришлось брать создание на корабль отца.
Армар полный негодования сменил гнев на милость, как только взглянул на прекрасное создание. А когда Кария открыла глаза мое сердце также было покорено. Один глаз имел два зрачка и синюю радужную оболочку. Другой был наполнен цветом неба над Юмой фиолетовый с белыми вкраплениями облаков.
Нивер с грустью взглянул на свои руки, улыбнулся.
– Старость пришла так быстро, а тогда казалось, что я смогу изменить уклад целого мира. Но не спас девушку, что доверила мне свою душу и тело, – заключил отец.
Дорога на Юму заняла несколько месяцев. Арамар выступал против брака с Валенсией, поскольку женщина имела дочь от погибшего супруга. Вдова сразу не приглянулась старику. Оттого он зацепился за любопытный взгляд сына к незнакомки.
– Безумное путешествие и страсть, которая возникла между мной и твоей матерью, подогреваемая одобрением Армара, затопила меня с головой. Я совсем позабыл о жене и сыне подростке Иене.
В родовой дом Кария попала, как личная прислужница твоего деда. Старику доставляло удовольствие мучить ревностью Валенсию. Эта блажь вылилась в кровавые слезы, когда в отпуск из военной академии вернулся Иен. Улыбчивый жизнерадостный мальчик, что с легкостью преодолевал все препятствия и не сломался на первых кругах испытаний, сохранив честь родового дома.
Иен поразился красота и тонкостям манер новой игрушки деда, который часто привозил из своих путешествий благодарных созданий, что и ныне служат в нашем доме. Кария говорила и держала лицо, как девушка из хорошей семьи. Трудно было разглядеть в ней простую служанку. Но о прошлом девушка никогда не рассказывала, как и том что случилось на корабле, в котором ее нашли.
Я не сразу заметил интерес Иена к моей тайной возлюбленной, а когда заметил было поздно. Твой старший брат словно с ума сошел. Вбил себе в голову, что должен обязательно вернуть Карию домой, при этом выступая в роли главного спасителя.
Девушка всячески избегала общения с Иеном, но он был ее одержим. Чем чаще она отказывала ему, тем более жестокими были его поступки.
Он даже устроил собственные похороны.
На этих словах я перебил отца:
– Разве такое возможно? – наставник уже рассказывал об способностях Иена, но я решил сделать вид, что мне ничего не известно.
– Перераспределил жизненные потоки и, практически умерев, твой брат покинул академию. В наказание получил глаза полные крови. – вскользь обмолвился Нивер, а потом быстро продолжил рассказ о Карии.
– Когда ты родился, Иен словно помешался. А узнав о том, что отцом ребенка являюсь я, перестал общаться с семьей и завалил испытания кругов.
В себя его привела только гибель Карии. Случайность, которую я не смог предотвратить. Нападение арнараны, которую впоследствии приручил Иен и дал имя Кара – кара за смерть марианки. Она всегда была рядом с ним, как воспоминание о гибели возлюбленной.
– Значит, вот каким образом ко мне могла прилипнуть космическая метка Софии. Я наполовину марианец. Похожая кровь в сочетании с напитком жизни, как и предполагал Кресан Ан Пауис.
– Бывший советник гораздо больше знает, чем нам думается. Вот только марианцы не способны ставить метки. Не в их это природе.
Нивер замолчал, посчитал историю достаточно полной для моих ушей. Я не стал настаивать на подробностях, поняв самое необходимое. Иен хитер и расчетлив. Отец не станет помогать мне, раз не пожелал поведать о семейной тайне.
– Ты не прав! Иен из светлого мальчика с широкой улыбкой превратился в холодного замкнутого монстра. Так он пережил смерть Карии.
Я похлопал глазами, поняв, что несколько последних умозаключений сказал вслух.
– Не стану помогать тебе, ибо ты повинен, – продолжил тем временем Нивер, – Мешать не буду, потому что сын мой. Если сможешь найти самостоятельно выход из сложившейся ситуации, встану на твою сторону.
С этими словами отец встал и направился к выходу. К самой двери повернулся ко мне и произнес:
